Текст книги "Ринсвинд и Плоский мир"

Автор книги: Терри Дэвид Джон Пратчетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 88 (всего у книги 97 страниц)

Из темноты донеслось едва слышное «бульк».

Ринсвинд уставился в глубину пещеры. Свет, источаемый посохами, только мешал, потому что предметы стали отбрасывать тени. Темнота – это не более чем темнота, но в ТЕНЯХможет скрываться что угодно.

– Эти пещеры наверняка исследовали, – сказал он, выражая не столько уверенность, сколько надежду.

Местная история была довольно ненадежной штукой.

– Я, к примеру, о них только что узнал, – ответил декан.

Они двинулись вперед.

– Смотрите, опять шляпы, – показал Билл.

– Всего лишь сталактиты со сталагмитами, – отозвался Ринсвинд. – Не знаю в деталях, откуда они берутся, но в общем и целом вода на что-то капает и получаются чего-то там наросты. Через тысячу-другую лет. Совершенно обычное явление.

– Ты говоришь о той же самой воде, которая плавает по небу в виде белых пушистых мешков и выдалбивает пещеры в скалах? – поинтересовался декан.

– Э-э… ну да… Разумеется, – ответил Ринсвинд.

– В таком случае нам крупно повезло. У нас здесь только вода, которую пьют и которой моются.

– Была, – поправил Ринсвинд.

Сзади послышался звук торопливых шагов. К собеседникам подбежал младший волшебник с тарелкой в руках.

– Успел купить последний! – воскликнул он. – ДЕЛИКАТЕСНЫЙ.

Волшебник снял с тарелки крышку. Ринсвинд посмотрел на пирог и судорожно сглотнул.

– Силы небесные…

– Что такое?

– А у нас пива не осталось? Кажется, я теряю… способность концентрироваться…

Билл Ринсвинд быстренько вскрыл очередную банку «Туннельного паука».

– Напролоум, прикрой пока пирог, чтобы не остыл. Держи, Ринсвинд.

Волшебники внимательно смотрели, как Ринсвинд в несколько больших глотков осушает банку.

– Зыкински, друг, – крякнул аркканцлер. – А теперь как насчет вкусного мясного пирога, политого протертым горохом и кетчупом?

Увидев, что лицо Ринсвинда изменилось в цвете, аркканцлер понимающе кивнул.

– Тебе нужна еще банка, – твердо сказал он.

Ринсвинд так же стремительно осушил вторую банку.

– Отлично, – некоторое время спустя произнес аркканцлер. – А теперь, Ринсвинд, как насчет шикарного плавучего пирога от Честной Сделки Достабля? Суповика в гороховой подливе и с кетчупом?

Лицо Ринсвинда слегка подергивалось – это пиво отключало защитные системы организма.

– Звучит… весьма соблазнительно, – отозвался он. – А кокосовой крошкой его посыпали?

Волшебники облегченно выдохнули.

– Кажется, мы вычислили нужную дозу, – объявил аркканцлер Ринсвинд. – Тут главное не переборщить. Тебя нужно поддерживать в состоянии достаточно пьяном, чтобы пироги Достабля казались тебе вкусными, но чуть-чуть перегнешь палку – и это может вызвать необратимые изменения головного мозга.

– В нашем распоряжении очень узкое поле для маневров, – заметил декан.

Подняв голову, Билл огляделся. Наверху, среди сталактитов (а может, сталагмитов?), плясали тени.

– Мы находимся под городом, – констатировал он. – Как получилось, что мы ничего про это место не знали?

– Хороший вопрос, – ответил декан. – Те, кто строил подвалы, наверняка были в курсе.

Ринсвинд честно попытался думать.

– Но тогда его исчо не было… – сказал он.

– Ты говорил, эти сталаг… Как бишь их?.. Требуется не меньше тысячи лет, чтобы они выросли?

– В пр'шлом месяце их исчо не было, но щас они зд'сь много тысяч лет, – кивнул Ринсвинд. Он икнул. – Эт' как с в'шей башней, – объяснил он. – Когда сн'ружи она выше.

– Правда?

– Н'верное, т'кие штуки пр'ходят т'лько здеся, – продолжал Ринсвинд. – Вы н'замечали? Чем б'льше географии, тем м'ньше истории. Б'льше 'странства – м'ньше 'ремени. Бьюсь об заклад, штоб вот это усе стало тут тыщу лет, п'требовалась не б'льше с'кунды. Понимать? Здеся н'борот, снаружи усе м'ньше. М-м-м, ллогишно?

– По-моему, чтобы понять все это, нужно очень солидно принять пива, – задумчиво протянул декан.

Что-то ударило его под коленки, и, опустив глаза, он увидел Сундук. Сундук имел мерзкую привычку подкрадываться к людям сзади и пихать их под ноги, после чего принимать абсолютно невинный вид.

– А вот тут никакое пиво не поможет, – добавил декан.

Шагая за Ринсвиндом, волшебники постепенно притихли. За кем шагал сам Ринсвинд, оставалось загадкой – даже для него самого. Ну и что? Будь спок.

Вопреки всем традициям, чем глубже они заходили в пещеру, тем светлее становилось – хотя массовое размножение в подземных пещерах всяких светящихся грибков и светоотражающих кристаллов, при помощи которых опрометчиво бесфакельный главный герой должен видетьпроисходящее, есть феномен бесцеремоннейшего вторжения повествовательной причинности в физическую реальность. В данном случае светились камни – не каким-то там таинственным внутренним светом, а так, будто отражали восходящее над горизонтом солнце. В то время как ни горизонтов, ни солнца не наблюдалось.

Есть и другие аксиомы, принимаемые человеческим мозгом без каких-либо доказательств. Одна из них гласит: чем обширнее пространство, тем тише голос. В ней нашла свое отражение естественная человеческая склонность понижать голос при входе в огромное помещение.

– Ого, ну и громадина! – прошептал аркканцлер, снова крутя головой по сторонам.

– Эге-ге-ей! – проорал декан.

А вот и еще аксиома: в любой толпе найдется хоть один такой вот крикун.

Постепенно от сталактитов стало не протолкнуться, а один особенно гигантский сталактит в самом центре едва не касался своего зеркального отражения – сталагмита. Воздух был удушающе горячим.

– Это как-то неправильно… – начал Ринсвинд.

«Бульк».

В конце концов они выявили источник звука. Им оказалась тоненькая водяная струйка: стекая по боковой поверхности сталактита, она собиралась в капли, ну а те, пролетев несколько футов, падали на сталагмит.

Под общими взглядами медленно сформировалась еще одна капля и застыла.

Один из старших волшебников, вскарабкавшись на сухой пригорок, уставился на каплю.

– Она не движется, – произнес он. – Ручеек высыхает. Мне кажется, он… испаряется.

Аркканцлер повернулся к Ринсвинду.

– Ну что ж, друг, мы покорно следовали за тобой, – сказал он. – И что дальше?

– Признаться, мне не помешала бы еще одна ба…

– Пиво кончилось, друг.

Ринсвинд в отчаянии окинул взглядом пещеру, потом перевел взгляд на громоздящуюся прямо перед ним гигантскую полупросвечивающую массу известняка.

Известковая глыба была остроконечной. И располагалась в самом центре пещеры. Все это придавало ей какую-то НЕМИНУЕМОСТЬ.

Странно все-таки, что здесь могла образоваться такая вот штука – словно жемчужина в устрице. Земля вновь содрогнулась. Там, наверху, люди уже начинают страдать от жажды и клясть ветряные мельницы выражениями, которые известны только иксианам. Вода закончилась, и это очень плохо, но когда выйдет пиво, люди рассердятся ПО-НАСТОЯЩЕМУ…

Волшебники ждали от него ПОСТУПКА.

Что ж, начнем непосредственно со скал. Что ему известно о скалах и пещерах в данной части страны?

В такие минуты приходит какая-то странная свобода. Что бы ты ни предпринял, все равно жди неприятностей, так почему бы и не рискнуть?

– Мне нужна краска, – нарушил молчание Ринсвинд.

– Зачем?

– Затем, что нужна.

– Молодой Салид! – сообразил декан. – Он типа местный умелец. Щас мигом к нему сгоняем.

– А заодно прихватите еще пива! – прокричал вслед Ринсвинд.

Найлетта прикоснулась к его плечу.

– Ты собираешься прибегнуть к какому-нибудь волшебству? – полюбопытствовала она.

– Не знаю, что у вас тут называется волшебством, – сказал Ринсвинд. – Но на всякий случай отойди подальше.

– Значит, это опасно?

– Нет, просто когда я убегаю, то несусь сломя голову, никого не вижу. Однако… камни здесь теплые. Ты заметила?

Она дотронулась до скалы.

– Да, верно…

– Я вот подумал… Что, если здесь находится кто-то, кого здесь быть не должно? Что тогда?

– Ну, можно сказать Страже, они его найдут и…

– Нет-нет, это вообще не человек. Как в таком случае поступит ЗЕМЛЯ?Пожалуй, надо еще выпить, так лучше думается…

Громко топоча, с противоположного края пещеры примчались волшебники.

– А вот и мы. Поживиться было особо нечем, вот баночка белил, немного красной краски и банка чего-то… Это либо черная краска, либо дегтярное масло – одно из двух. С кистями, однако, не так повезло: выбор был не очень большим.

Ринсвинд выбрал кисть – вид у нее был такой, как будто сначала ею побелили очень шершавую стену, а потом какое-то очень крупное существо – возможно, крокодил – использовало ее в качестве зубной щетки.

В искусстве Ринсвинд был полный ноль, а надо обладать поистине талантом, чтобы, пройдя весь круг образования, суметь добиться такого результата. Начальные навыки рисования и знакомство с оккультной каллиграфией входят во всякую обязательную волшебнообразовательную программу. Однако в пальцах Ринсвинда мелок рассыпался в пыль, а карандаши ломались. Вероятно, это объяснялось его глубинным неприятием идеи переноса вещей и явлений на бумагу, ведь, по его мнению, они прекрасно чувствовали себя на своих местах.

Найлетта протянула ему банку «Туннельного паука». Сделав долгий глоток, Ринсвинд окунул кисть в то, что вполне могло быть черной краской, и изобразил на стене несколько перевернутых галочек с кружками под ними, а внутри каждого кружка поставил по три точки и дружелюбной загогулине.

Еще раз хорошенько приложившись к пиву, он сразу понял, что сделал не так. Не имело смысла пытаться придерживаться правды жизни, главное было передать ВПЕЧАТЛЕНИЕ.

Что-то напевая под нос, он принялся покрывать скалу вдохновенными мазками.

– Кто-нибудь уже догадался, что я рисую? – бросил он через плечо.

– Признаться честно, я больше тяготею к классической живописи, – отозвался декан.

Но Ринсвинд уже вошел во вкус. Скопировать то, что видишь, может любой дурак – за исключением разве что самого Ринсвинда, – но в этом ли смысл? А смысл в том, чтобы написать картину, которая тронет до глубины души и в которой будет с предельной яркостью выражено…

В общем, яркость выражения – это немаловажно. А дальше надо лишь следовать туда, куда тебя ведут краска и цвет.

– Знаете, – нарушила молчание Найлетта, – судя по тому, как падает свет и тому подобное… Может быть, это несколько волшебников?

Ринсвинд прикрыл глаза. Может, эффект действительно объяснялся игрой света и тени, но… вроде бы получается. Даже отлично получается. Ринсвинд плеснул на «холст» еще краски.

– Они как будто вот-вот сойдут с камня, – произнес кто-то у него за спиной, но голос звучал словно бы приглушенно.

Вдруг Ринсвинду показалось, что он падает в дыру. Подобное ощущение он испытывал и раньше, но тогда он действительно падал в какую-нибудь дыру. Стены слились в туманное пятно, словно с гигантской скоростью проносились мимо. Земля сотрясалась.

– Мы движемся? – спросил он.

– Очень похоже, правда? – отозвался аркканцлер Ринсвинд. – Но на самом деле мы стоим на месте!

– Двигаться, стоя на месте… – пробормотал Ринсвинд и хихикнул. – Ш'карное пыво! – Радостно прищурившись, он всмотрелся в этикетку. – И знашь, – продолжал он, – обышно б'льше пары круж'к в меня не влазит. Ну, т'го эля, шо у нас дают. А ваше 'дет как лимонад! Ну где этот п'рог!..

С грохотом раздавшегося под кроватью грома и нежностью столкнувшихся друг с другом зефирин прошлое врезалось в настоящее.

И то и другое содержали в себе множество людей.

– Что такое?

– Декан?

– Да?

– Ты не декан!

– Да как ты смеешь! Сам-то ты кто?!

– У-ук!

– Всех ворон наперекосяк, да это же ОБЕЗЬЯНА!

– Нет! Нет! Это не ясказал, это ОН!

– Аркканцлер!

– Да?

– Да?

– Что такое? Да сколько же вас тут?

Мрак обрел темно-багровый, отливающий фиолетом оттенок.

–  ДА ЗАТКНЕТЕСЬ ВЫ ВСЕ! СЛУШАТЬ МЕНЯ!

К удивлению Ринсвинда, все голоса разом умолкли.

– Смотрите, стены сближаются! Это место хочет прекратить существовать!

Выполнив таким образом свой долг перед обществом, Ринсвинд повернулся, взял ноги в руки и помчался прочь по сотрясающемуся каменному полу.

Через пару секунд его опередил Сундук, а это был плохой знак.

Сзади опять донеслись голоса. Волшебники не знакомы с термином «явная и недвусмысленная угроза». Они считают, что любая угроза подлежит обсуждению. Правда, очень быстро приближающийся потолок способен убедить даже самых заядлых спорщиков.

– Я спасу вас, госпожа Герпес!

– Туда, в туннель!

– А как вам кажется, насколько быстро сближаются стены?

– Заткнись и беги!

Ринсвинда обогнало большое, рыжее и косматое кенгуру. Еще совсем недавно библиотекарь был рыжим сталактитом – для выживания во всякого рода пещерах форма весьма неплохая, – но потом случайный морфизм библиотекаря наконец сообразил, что в пещере, где рушится потолок, долго не просуществуешь, и мгновенно принял наиболее скоростное местное обличье.

Человек, Сундук и кенгуру, пролетев сквозь дыру в подвале, рухнули без сил у противоположной стены.

Вскоре раздалась возня, и с той же скоростью в подвал выпалило кучей волшебников и парочкой женщин. Кое-кто приземлился прямо на Ринсвинда. Гора за стеной стонала и скрипела, в позыве геологической рвоты исторгая из себя инородные тела.

Затем сквозь дыру пролетело что-то еще и с разгону врезалось Ринсвинду в ухо. Впрочем, это были сущие пустяки по сравнению с мясным пирогом, политым гороховым соусом и кетчупом, – залетев последним, суповик воткнулся Ринсвинду прямо в рот.

Хотя все было не так уж и плохо.

Способность задаваться вопросами типа: «Где я и что это за „я“, который задает мне данный вопрос?» – одна из особенностей, отличающих человека от, скажем, каракатицы [22]

[Закрыть].

Волшебники Незримого Университета, являясь если не интеллектуальными сливками своего поколения, то уж церебральным йогуртом точно, – так вот, стадию философских вопросов они преодолели за считанные минуты. Определенные идеи волшебники схватывают довольно быстро. Только что ты спорил о форме утиной головы, а уже через минуту тебе заявляют, что ты умудрился тысячи и тысячи лет просидеть в скале, потому что там, внутри, время шло медленнее. Но человеку, способному найти дорогу в уборную Незримого Университета [23]

[Закрыть], разгадать подобную головоломку – раз плюнуть.

Однако сейчас, во время беседы за круглым столом в УП, на повестке дня стояли куда более важные вопросы.

– У вас тут вообще какая-нибудь еда имеется? – положил начало дискуссии Чудакулли.

– Сейчас ночь, аркканцлер.

– То есть мы что, пропустили УЖИН?

– Мы пропустили тысячелетия ужинов, аркканцлер.

– В самом деле? В таком случае надо немедленно начинать наверстывать упущенное, господин Тупс. И все же… приятное у вас здесь местечко… аркканцлер.

Чудакулли произнес это обращение так, чтобы не было никаких сомнений: оно всегда и во всех обстоятельствах пишется с маленькой буквы, и вообще, это очень маленькое, едва заметное слово. Аркканцлер Ринсвинд ответил братским кивком.

– Большое спасибо.

– То есть для колонии, разумеется. Но, по-моему, вы делаете все, что в ваших силах.

– Разумеется, Наверн. Буду счастлив продемонстрировать тебе нашу башню.

– На вид она довольно невысокая.

– Да, многим так кажется.

– Ринсвинд, Ринсвинд… Это имя мне смутно знакомо… – нахмурился Чудакулли.

– Мы как раз и явились сюда в поисках Ринсвинда, аркканцлер, – терпеливо подсказал Думминг.

– Так это он? Что ж, пребывание здесь пошло ему на пользу. Вижу, свежий воздух сотворил из него человека.

– Нет, аркканцлер. Наш Ринсвинд – костлявый, с нечесаной бородой и в поношенной шляпе. Помните? Вон тот!

Ринсвинд робко поднял руку.

– Э-э. То есть я, – представился он.

Чудакулли фыркнул.

– Понятно. А с чем это ты там играешься?

Ринсвинд поднял в воздух «ревунчика».

– Его выкинуло из пещеры вслед за нами, – ответил он. – А для чего эта штука нужна?

– О, всего лишь игрушка, ее нашел библиотекарь, – пояснил Думминг.

– Вот и разобрались, – заключил Чудакулли. – А пиво очень даже неплохое! Вполне выпивабельное. Уверен, мы многому можем друг у друга научиться, аркканцлер. Разумеется, скорее вы от нас, чем наоборот. Может, стоит наладить культурный обмен студентами?

– Идея вполне здравая.

– Меняю шестерых на приличную газонокосилку. Наша сломалась.

– Арк… НАШаркканцлер пытается сказать, что вернуться домой нам будет достаточно сложно, – вмешался Думминг. – Наше присутствие в прошлом должно было многое изменить. Но вроде бы ничего подобного не произошло.

– Ваш Ринсвинд считал, что если мы вытащим вас сюда, то сразу пойдет дождь, – кивнул Билл. – Но этого тоже не случилось.

…Вумммм…

– Ринсвинд, перестань развлекаться с этой штуковиной! – приказал Чудакулли. – Что ж… Билл, думаю, мы кое-чем сможем помочь. Будучи более опытными волшебниками, мы, разумеется, знаем массу способов вызывать дождь. Нет проблем.

…Вумммм…

– Послушай, друг мой, выйди за дверь и там играйся!

Библиотекарь, прикрыв голову листочком, сидел на самой вершине жестяной башни.

– Странная штуковина, правда? – Ринсвинд взмахнул «ревунчиком». – Достаточно легкого, едва заметного движения руки, и он начинает вовсю крутиться.

– … У-ук…

Библиотекарь чихнул.

– … Ойк…

– Э-э… теперь ты какая-то очень большая птица… – констатировал Ринсвинд. – Да уж, как тебя крутит-то, а? Но не волнуйся, как только я назову им твое имя…

Библиотекарь стремительно поменял форму и словно по волшебству взмыл в воздух. За следующий весьма краткий промежуток времени произошло много чего.

– А, – спокойно промолвил Ринсвинд, когда все вроде бы закончилось. – Что ж, начнем перечислять, что нам известно. Лично мне известно, что я ничего не вижу. А ничего не вижу я потому, что на глаза мне свисает балахон. Из чего заключаем, что я перевернут вниз головой. И ты держишь меня за лодыжки. Поправочка: за одну лодыжку, но, так или иначе, вверх ногами. И мы на вершине башни. Из чего следует…

Ринсвинд умолк.

– Так, еще раз, – сказал он. – Начнем с того, что я никому не говорю, как тебя зовут.

Библиотекарь разжал лапы. Пролетев несколько дюймов, Ринсвинд ударился о жестяную крышу.

– Знаешь, с твоей стороны это была очень злая выходка, – сказал он.

– У-ук.

– Хорошо, хорошо, давай замнем.

Ринсвинд посмотрел вверх, на просторное, пустое небо. Почему не идет дождь? Он ведь сделал все, что от него требовалось. Но вместо дождя ИксИксИксИкс получил преподавательский состав НУ в полном составе. Теперь от волшебников не протолкнуться. А проку от них – с гулькин нос. Как и от ихних заклинаний. Ведь для того чтобы заклинание подействовало, нужно, чтобы где-нибудь неподалеку вертелся подходящий дождик. Более того, всякий предусмотрительный волшебник, прежде чем сотворить заклинание, обязательно удостоверится, что в направлении того места, где он находится, уже движутся тяжелые, желательно свинцовые с виду облака.

А раз дождь не идет, значит, те чудовищные морские течения, о которых ему рассказывали, по-прежнему крутятся где-нибудь неподалеку.

Нет, страна, конечно, не ПЛОХАЯ.И шляп здесь хватает. Больших шляп, на всех хватит. Можно поднакопить деньжат и купить хозяйство в каком-нибудь местном Гдетотамье, начать выращивать овец. В конце концов, куда как проще: кормятся овцы сами, а потом их вдруг становится больше. Остается лишь время от времени снимать с них урожай шерсти. А Сундук вполне сойдет за овчарку.

Разве что… вода вся кончилась. А значит, скоро не будет овец, да и хозяйств больше не будет. Безумный, и Крокодил Крокодил, и эти очень милые дамы, Дорогуша с Летицией, и Угрыз с его лошадьми, и все прочие люди, учившие его находить еду, от которой выворачивает не сразу, а быть может, немного погодя… Все они высохнут, а потом их унесет ветром… И его тоже.

– ЗДОРОВЕНЬКИ.

– У-ук?

–  О НЕТ…– простонал Ринсвинд.

– ЧТО, ПЕРЕСОХЛО ГОРЛО?

– Послушай, я, конечно, очень обязан тебе за внимание, но…

– БУДЬ СПОК. У МЕНЯ В ЭТОМ ГОРОДЕ ОДНА ВСТРЕЧА НАЗНАЧЕНА, ВОТ Я И ЗАГЛЯНУЛ МИМОХОДОМ. ЛЮДИ ПОДРАЛИСЬ ИЗ-ЗА ПОСЛЕДНЕЙ БАНКИ ПИВА… ОДНАКО Я С ИНТЕРЕСОМ СЛЕЖУ ЗА ПЕРИПЕТИЯМИ ТВОЕЙ СУДЬБЫ И ВСЕГДА ГОТОВ УДЕЛИТЬ ТАКОЙ НЕЗАУРЯДНОЙ ЛИЧНОСТИ, КАК ТЫ, ТОЛИКУ СВОЕГО ВНИМАНИЯ.

– Гм-м, спасибо. Когда я решу закончить жить, то непременно выберу тебя!

Смерть начал растворяться в воздухе.

– По-моему, это просто свинство с твоей стороны! Мы ведь еще не умерли! – прокричал Ринсвинд в пылающее небо. – И не стоит нас недооценивать! К примеру, можно добраться до Пупа, отрезать там айсберг побольше и притаранить его сюда. И пожалуйста, воды хоть залейся! Главное – добраться до Пупа… Но да будет тебе известно: где надежда, там и жизнь! Я сумею выкрутиться! Должен быть способ вызвать дождь!

Однако Смерть уже отбыл.

Ринсвинд угрожающе раскрутил над головой «ревунчик».

– И не вздумай возвращаться!

Внезапно библиотекарь вцепился Ринсвинду в руку и стал принюхиваться.

А потом Ринсвинд тоже ощутил запах.

Словарный запас Ринсвинда был довольно ограниченным, и в нем не было слова для «запаха, который бывает сразу после дождя». Всякая попытка описать данный запах повлекла бы за собой использование слов вроде «влажность», «духота», «испарения» и, в конце концов, «парообразование».

Тем не менее после дождя возникает довольно специфический запах. И в этих иссушенных краях он был подобен блеску драгоценной жемчужины.

Ринсвинд опять крутнул деревянную игрушку. Она громко заревела, куда громче, чем была бы должна, и опять появился странный запах.

Ринсвинд внимательно осмотрел «ревунчик». Самый обычный деревянный овал без каких-либо знаков или отметин.

Взявшись за самый конец шнурка, он крутнул «ревунчик» еще пару раз.

– Ты заметил, когда я… – начал было он.

«Ревунчик» не останаливался, и Ринсвинд не мог опустить руку.

– Э-э… По-моему, он хочет, чтобы его крутили.

– У-ук!

– Вот спасибо, помог. У-у-у-у…

Библиотекарь припал к крыше.

Ринсвинд закрутился волчком. И с каждым новым оборотом шнурок становился все длиннее и длиннее. Расплывчатый овал мелькал уже где-то вдалеке, и каждый следующий круг был намного больше предыдущего.

В воздухе повис угрюмый, монотонный гул.

Где-то на окраине города «ревунчик» вдруг взорвался, и громовой раскат прокатился по небу. Однако на конце шнурка все равно что-то крутилось – что-то похожее на плотное серебристое облачко. Оно летело, оставляя за собой след из белых частичек, из которых формировалась расширяющаяся на глазах спираль.

Библиотекарь продолжал лежать на крыше, прикрыв лапами голову.

Жаркий воздух обдувал башню, подкидывая к небесам пыль и волнистых попугайчиков. Балахон яростно хлопал у самого Ринсвиндова подбородка.

О том, чтобы отпустить шнурок, нечего было и думать. Судя по всему, подумал Ринсвинд, это можно будет сделать, только когда сам «ревунчик» того захочет.

Спираль, истончившая до прозрачной дымки, плыла по волнам раскаленного воздуха.

(…Над городом, потом над красной пустыней и равнодушными к небесным явлениям кенгуру, а когда дымка миновала берег и добралась до штормовой стены, воюющие друг с другом ураганы мигом прекратили свою битву и слились в одно целое… Облака прервали беспрерывное вращение вокруг последнего континента, в смятении закипели, превратились в грозовые и устремились вглубь гигантской окружности…)

И тут шнурок, больно ужалив пальцы, вырвался из руки Ринсвинд а. «Ревунчик» мигом растворился вдали, но где он упал, Ринсвинд не видел.

Возможно, потому, что сам он еще долго выписывал пируэты на жестяной крыше. В конце концов сила тяжести возобладала над инерцией, и Ринсвинд без сил рухнул на жесть.

– По-моему, у меня дымятся ноги, – пробормотал он.

Убийственный жар саваном покрывал землю. Клэнси-коневод тщательно вытер пот со лба и выжал тряпку в пустую банку из-под варенья. Еще немного – и банка будет полной. Бережно держа ее на вытянутых руках, Клэнси спустился с ветряной мельницы.

– Бур в порядке, босс, это проклятущая вода куда-то запропала, – сообщил он.

Угрыз покачал головой.

– Только глянь на этих бедолаг-лошадей, – сказал он. – Уж и на копытах не держатся. Разве так должно быть? Нет, Клэнси. Плохо это. Мы перемалывали и жирное, и тощее, но то, что происходит щас, уж чересчур жирно. Проще взять и перерезать им глотки – хоть мяса навялим…

Порыв ветра сорвал с него шляпу и прошелся облачком по увядшим кустам мульги. Один из коней вскинул морду.

Облака заполонили небо. Они накатывали одно на другое, подобно волнам в море, такие темные и насыщенные, что, когда вспыхивали молнии, в самой своей сердцевине казались чернильными.

– А эточо такое? – поднял брови Клэнси.

Конь с трудом поднялся и проковылял к ржавой лохани под мельницей. Там, где облака пролетали над землей, воздух поблескивал серебром.

Угрыза осенило.

Он посмотрел под ноги. Совсем рядом с башмаком что-то с громким «плюх» ударилось о красную землю и прорыло в ней крохотный кратер.

– Это ж ВОДА,Клэнси! – воскликнул он. – Чертова ВОДАкаплет с чертова НЕБА!

Разинув рты, они уставились друг на друга. Гроза тем временем разразилась в полную силу. Животные зашевелились, красная земля превратилась в грязь, и буквально через минуту оба коневода были заляпаны по самый пояс.

И это был не обычный ливень. То была Мокрость.

Как чуть позже рассказывал Клэнси, это им первый раз ЧЕРТОВСКИповезло. Второй раз им ЧЕРТОВСКИповезло, когда поблизости обнаружился холм, на который можно было забраться.

А больше всего им ЧЕРТОВСКИповезло, когда они отыскали свои чертовы шляпы. А все благодаря чертовым пробкам.

Стояла жуткая засуха, поэтому над ежегодной регатой в Приноситтераспивайтте нависла угроза срыва. Но традиция есть традиция. Многие люди приехали в городок специально ради регаты. Накануне вечером организаторы долго и горячо обсуждали этот вопрос в баре «Пастораль-отеля» и пришли к выводу, что, будь спок, если суждено, все будет зыкински.

Предусматривались гонки в нескольких категориях: для лодок, влекомых верблюдами; далее – для кораблей, чьей движущей силой являются паруса (да, да, были и такие оптимисты); ну и наконец, гвоздь программы – для яликов, движимых человеческой силой. Команда отталкивала судно от берега, хватала его за борта и бежала со всех ног. Последний забегпользовался наибольшей популярностью среди зрителей.

И как раз тогда, когда две команды трусили вверх по течению, борясь за место в полуфинале, зрители вдруг заметили черное облако, бурлящее над Семафорным холмом, словно варенье в тазу.

– Это кустарник горит, – предположил кто-то.

– Если б горел кустарник, дым был бы белым. Бежим гасить!

Огонь – такая штука. Увидел – беги гасить. Иначе пожар распространится, как… лесной пожар.

Но не успели добровольные пожарники сделать первый шаг, как со стороны сухого русла донесся крик.

Обе команды, голова к голове, вылетели из-за поворота Занудь-реки. Забросив лодки на плечи, моряки с рекордной скоростью преодолели последний подъем, достигли пристани, вскарабкались наверх и рухнули как подкошенные. Вверх взметнулись стоны и щепки.

– Остановите регату! – задыхаясь, простонал рулевой. – Река… Река…

Но к этому моменту уже все всё видели. Из-за излучины медленно – поскольку толкал перед собой гору кустов, повозок, камней и деревьев, – но неотвратимо надвигался бурный поток.

Переносную дамбу он отшвырнул в сторону, будто игрушку, и пенистая вода наполнила реку от берега до берега.

Регату, разумеется, отменили. Подумайте сами, какая регата, когда река полным-полна воды?!

Толпа наконец снесла университетские ворота. Ворвавшись на территорию университета, разъяренные люди колотили по дверям и стенам.

Волшебники тем временем лихорадочно листали книги.

– А хотя бы Впечатляющий Сепаратор Максвелла у вас имеется? – осведомился Чудакулли.

– А что он делает? – поинтересовался аркканцлер Ринсвинд.

– Разделяет две среды, к примеру… сахар и песок. При помощи специальных няне-бесенят.

– Аркканцлер, вы хотели сказать нано-бесенят, – устало поправил Думминг.

– А-а, это навроде Зашибенного Решета Бонзы Чарли? Как же, есть у нас такое.

– Параллельная эволюция, значит? Понятно. Ну что ж, в таком случае засучивайте рукава, сейчас мы тут кое-что устроим.

Аркканцлер Ринсвинд кивнул одному из волшебников и вдруг понимающе улыбнулся.

– Кажется, я догадываюсь, – пробормотал он. – Думаешь, с солью этот фокус тоже прокатит?

– Именно! Одно заклинание, одно ведро морской воды – и никаких проблем…

– Э-э, это не СОВСЕМтак, – вмешался Думминг Тупс.

– А по-моему, звучит замечательно!

– Это заклинание требует массу магии. А выработка бесов – примерно пинта в две недели.

– Ну да. Существенное замечание, господин Тупс. Спасибо.

– Не за что, аркканцлер.

– Но мысль все-таки чертовски хороша, пусть даже она не сработает!.. И что это они, право, так разорались?

Крики снаружи неожиданно умолкли.

– По-моему, аркканцлер, вас испугались, – заметил Думминг.

«Дон».

«Дон, дон…»

– Они что, чем-то швыряются по крыше? – поинтересовался аркканцлер Ринсвинд.

– Нет, скорее всего, это просто дождь, – отмахнулся Чудакулли. – Гм-м, а если попробовать испарять…

Он понял, что его никто не слушает. Все, задрав головы, таращились вверх.

К этому времени отдельные удары слились в ровный непрерывный стук. Снаружи донеслись безумные радостные вопли.

Волшебники разом бросились к выходу и образовали там небольшую пробку, но после краткой борьбы все вырвались наружу, где на них обрушился водяной поток: вода ровным полотнищем падала с крыши, и там, где поток достигал земли, уже образовалась приличных размеров канава.

Аркканцлер Ринсвинд резко затормозил и осторожно, как человек, пробующий температуру плит, потянулся к луже.

– Вода? С неба? – неверяще произнес он.

Пробившись сквозь жидкий занавес, он выскочил на улицу, где стащил с головы шляпу и, перевернув ее, подставил дождю.

Толпа заполонила университетскую территорию и прилегающие улицы. Все лица были обращены вверх.

– А эти темные штуки? – выкрикнул аркканцлер Ринсвинд.

– Это и ЕСТЬоблака, аркканцлер.

– Их чертовски много!

Их и в самом деле было много. Они громоздились над башней гигантским, истекающим чернотой грозовым фронтом.

Кто-то ненадолго отвел глаза от неба и увидел промокших волшебников. Из толпы донеслись приветственные крики. И вдруг все людское внимание обратилось на них: волшебников мигом расхватали и, подняв на руки, торжествующе понесли по улицам.

– Они думают, это мы вызвали дождь! – воскликнул аркканцлер Ринсвинд.

– А кто сказал, что это не так? – прокричал в ответ Чудакулли, заговорщицки постукивая себя по носу.

– Э-э… – начал было кто-то.

Чудакулли даже не стал оглядываться.

– Господин Тупс, ты лучше закрой рот, – велел он.

– Уже, аркканцлер.

– Слышите гром? – спросил Чудакулли, когда город содрогнулся. – Пожалуй, стоило бы найти укрытие…

Облака над башней нагромождались друг на друга, как сдерживаемая дамбой вода. Думминг впоследствии утверждал, что причиной этого явления мог служить тот факт, что башня УП была одновременно и низеньким зданьицем, и высоченной громадой, поэтому гроза и обтекала башню, и переваливала через нее, и проходила сквозь – все разом.