Текст книги "Рассветная бухта"

Автор книги: Тана Френч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 33 страниц)

11

Телефонный звонок раздался, когда я крепко спал. Он словно вытащил меня со дна моря – ничего не соображающего, задыхающегося. На секунду мне показалось, что это пожарная сигнализация и что Дина заперта в горящей квартире.

– Кеннеди, – сказал я в трубку, приходя в себя.

– Может, это и не связано с вашим делом, но вы просили позвонить, если мы найдем что-нибудь на других форумах. Вы знаете, что такое «личное сообщение»?

Как бишь его, парень-компьютерщик. Киеран.

– Более-менее, – ответил я.

В спальне было темно, и я не мог понять, день сейчас или ночь. Я перекатился, нащупал выключатель лампы на столике. Внезапная вспышка света ударила по глазам.

– На некоторых форумах можно получать копии личных сообщений по электронной почте. И Пэт Спейн – ну то есть это могла быть Дженнифер, но я думаю, что это Пэт, вы потом поймете – выбрал такую возможность по крайней мере на одном из сайтов. Наша программа восстановила личное сообщение, которое пришло с сайта «Wildwatcher», [5]5
  «Wildwatcher» – человек, наблюдающий за животными.


[Закрыть]– значит, WW в файле с паролями – это «Wildwatcher», а не World of Warcraft. – Киеран, очевидно, работал под успокаивающий ритм музыки хаус, включенной на полную громкость. Моя голова уже гудела. – Сообщение от чувака по имени Мартин, отправлено 13 июня, и там говорится, цитирую: «Не хочу ни с кем спорить, но если это норка, я бы точно разложил яд, особ если у тебя дети, эти твари кровожадные» – написано с ошибками – «нападут на ребенка за милую душу». Конец цитаты. В деле норка есть?

На будильнике десять минут одиннадцатого. Если считать, что сейчас по-прежнему утро четверга, значит, я спал менее трех часов.

– Ты проверил сайт?

– Нет, решил вместо этого сделать себе педикюр. Да, конечно, я его проверил. На этом сайте люди говорят о диких животных, которых они видели, ну то есть не таких уж диких, это британский сайт. Так что в основном речь идет о лисах. Или, например, кто-то может спросить: «А что это за симпатичная бурая птичка построила гнездо на нашей глицинии?» Ну вот, я стал искать по слову «норка» и нашел тему, которую создал пользователь «Малыш_Пэт» утром двенадцатого июня. Новый пользователь – похоже, зарегистрировался специально для того, чтобы задать вопрос. Хотите, прочитаю?

– Я сейчас занят, – ответил я. Глаза и рот зудели, словно кто-то натер их песком. – Пришлешь ссылку?

– Без проблем. Что мне делать с сайтом? Проверять быстро или тщательно?

– Быстро. Если «Малыша_Пэта» никто не доставал, можешь идти дальше – по крайней мере, пока. Его семью убили не из-за норки.

– Хорошая мысль. До встречи, друг индейцев. – За секунду до того как повесить трубку, Киеран увеличил громкость так, что музыкой можно было бы дробить кости.

Я быстро принял душ, делая воду все холоднее, пока в глазах снова не прояснилось. Отражение в зеркале меня разозлило. Я выглядел мрачным и напряженным – человеком, который борется за приз, а не тем, кто надежно упрятал приз в шкафчик с трофеями. Я достал ноутбук, налил себе воды и взял несколько ломтиков фруктов – Дина надкусила грушу, но, передумав, положила ее обратно в холодильник, – сел на диван и открыл страницу «Wildwatcher».

«Малыш_Пэт» зарегистрировался в 09.23 двенадцатого июня и создал тему в 09.35. Я впервые услышал его голос. Он оказался приятным парнем, простым и откровенным, и он знал, как излагать факты.

«Привет, у меня вопрос. Живу на восточном побережье Ирландии, прямо у моря, если это важно. Несколько недель назад с чердака стали доноситься странные звуки. Кто-то бегает, с грохотом катается по полу, скребется, издает другие звуки, которые я могу описать только как „постукивание“. Я туда поднимался, но никаких следов не обнаружил. Есть слабый запах, его сложно описать, какой-то дымный/мускусный, но, может, так пахнет сам дом (перегретые трубы?). Нашел дыру под свесом крыши, но она всего лишь 5 на 3 дюйма. Судя по звуку, животное должно быть крупнее. Я посмотрел в саду, но там никаких нор и никаких следов подкопа под стену (высота – 5 футов). Есть идеи, что это/что мне с этим делать? У меня маленькие дети, и если животное опасно, я должен об этом знать. Спасибо».

На сайте «Wildwatcher» не было бешеной активности, однако тему Пэта заметили: более сотни ответов. Сначала Пэту сказали, что у него завелись крысы или белки и что ему нужно вызвать дератизатора. Через пару часов он написал:

«Спасибо парни думаю что там просто 1 животное, звуки не возникают в разных местах одновременно. Не думаю что это крыса или белка – сначала тоже так подумал и поставил мышеловку с большим куском арахисового масла – никто не клюнул, в ту ночь сильная движуха, но мышеловка не тронута. Значит, там существо, которое не ест арахисовое масло».

Кто-то спросил, в какое время суток животное наиболее активно. Вечером Пэт ответил:

«Сначала слышал только ночью, когда мы уже легли спать, но, может, потому, что не прислушивался днем. Где-то неделю назад стал обращать внимание: звуки раздаются в любое время дня/ночи, определенной последовательности нет. За последние 3 дня заметил, что шум усиливается, когда жена готовит, особенно если это что-то мясное, – тварь просто с ума сходит. Если честно, мне жутковато. Сегодня жена готовила ужин (мясную запеканку), а я был с детьми в комнате сына, которая прямо над кухней. Тварь царапалась и стучала так, словно хотела пробить потолок. И это над кроватью сына, так что я немного обеспокоен. Еще идеи есть?»

Людей это заинтриговало. Они говорили, что это горностай, норка, куница, вывешивали фотографии изящных, зловещего вида животных с мелкими жуткими зубами. Пэту предлагали рассыпать муку на чердаке, чтобы получить следы зверя, и вывесить на форуме снимки следов и экскрементов. Затем кто-то захотел узнать, в чем, собственно, дело:

«Че ты сюда приперся??? Просто палажи крысиный яд на чердаке всего деловто. Или ты из тех нюней каторые не любят убивать паразитов? Тагда не ной».

Все забыли про чердак Пэта и принялись орать друг на друга по поводу прав животных. Дискуссия накалилась – каждый обозвал всех остальных убийцами, однако Пэт, который вернулся на следующий день, был спокоен и масла в огонь не подливал.

«Не хочу применять яд – разве что в самом крайнем случае. В полу на чердаке есть щели, за ними – полость (дюймов 8?) между балками и потолками комнат. Заглянул туда с фонариком – ничего подозрительного, но не хочу, чтобы оно заползло туда и сдохло: весь дом провоняет – и тогда придется разбирать весь пол на чердаке. По той же причине я не заделал дыру под свесом крыши – не хочу по ошибке загнать зверя в ловушку. Экскрементов не видел, но буду искать + прошу совета насчет следов».

На него никто не обратил внимания. Потом кто-то, как и следовало ожидать, сравнил оппонента с Гитлером, и в тот же день администратор закрыл тему. «Малыш_Пэт» больше на том форуме не писал.

Очевидно, все это было как-то связано с камерами и дырами в стенах, однако картинка у меня в голове не складывалась. Я не мог представить себе, как Пэт, уравновешенный парень, гоняется за горностаем с кувалдой словно герой фильма «Гольф-клуб», но не мог поверить и в то, что он сидел и спокойно смотрел на экран видеоняни за тем, как некая тварь грызет стены дома, особенно если его дети совсем рядом.

В любом случае это означало, что про видеоняни и отверстия в стенах можно забыть. Как я и сказал Киерану, не норка толкнула Конора Бреннана убить Спейнов. Это проблема Дженни или ее риелтора, но не наша. Однако я дал Ричи слово, что мы расследуем каждую странность в жизни Пэта, и поэтому убедил себя, что все к лучшему – чем больше ниточек мы свяжем воедино, тем меньше шансов у защиты запутать суд.

Я заварил чаю и насыпал хлопьев (мысль о том, что Конор сейчас ест тюремный завтрак, вызвала прилив мрачного удовольствия) и не спеша прочитал тему еще раз. Я знаю следователей, которые откапывают все подобные кусочки – любое эхо голоса жертвы, каждое расплывчатое отражение лица. Они хотят, чтобы жертва ожила. Я – нет. Эти обрывки не помогут мне найти убийцу, а на дешевый пафос у меня нет времени. Мне некогда наблюдать за мучительно пикантной картиной того, как кто-то весело шагает к пропасти.

Пэт – совсем другое дело. Конор Бреннан приложил столько усилий, чтобы опорочить его, надеть на его изуродованное лицо маску убийцы. Так что возможность мельком увидеть Пэта показалась мне еще одной победой сил добра.

Я оставил сообщение на автоответчике Ларри – хотел, чтобы его «натуралист» прочитал эту тему на форуме, а затем немедленно отправился в Брайанстаун и изучил местную фауну. Затем я ответил на письмо Киерана.

«Спасибо. Похоже, что после такого приема Пэт Спейн ушел на другой сайт. Нужно выяснить – куда. Держи меня в курсе».

* * *

До нашей комнаты я добрался без двадцати двенадцать. «Летуны» либо уехали работать, либо пошли выпить кофе, но Ричи сидел за своим столом – обвив ногами ножки стула, словно подросток, и уткнувшись носом в компьютерный экран.

– Привет, – сказал он не оборачиваясь. – Парни нашли машину твоего человека. Темно-синий «Опель-Корса 03D».

– Воплощение стиля. – Я протянул ему стаканчик кофе. – Подумал, вдруг у тебя не было времени… Где он ее бросил?

– Спасибо. На холме в южной части залива. Съехал с дороги и спрятал машину за деревьями, так что нашли ее только при свете дня.

До городка добрая миля, а то и больше. Конор решил не рисковать.

– Замечательно. Она уже у Ларри?

– Сейчас ее буксируют.

– Тут есть что-нибудь хорошее? – Я кивнул на монитор.

Ричи покачал головой:

– У твоего человека ни одного ареста – по крайней мере, под именем Конор Бреннан. Пара штрафов за превышение скорости, но не там, где я работал.

– Все еще выясняешь, откуда он тебе знаком?

– Ага. По-моему, я видел его очень давно, ведь он мне представляется значительно моложе – лет двадцать, не больше. Может, это просто ерунда, но я хочу разобраться.

Я бросил пальто на спинку стула и отхлебнул кофе.

– Интересно, кто еще знает Конора. Скоро нам нужно будет вызвать Фиону Рафферти; покажем ей его, посмотрим, как она отреагирует. Ему удалось добыть ключ от дома Спейнов – в сказочку про утреннюю прогулку я не верю, – а ключ был только у нее. И мне сложно допустить простое совпадение.

Тут сзади ужом подполз Куигли и хлопнул меня по руке утренней «желтой» газетенкой.

– Я слышал, – выдохнул он так, словно сообщал грязный секрет, – что вчера ночью ты взял кого-то в связи со своим крупным делом.

При виде Куигли у меня всегда возникает желание поправить галстук и проверить, не застряло ли что-нибудь между зубами. От него пахло так, словно он позавтракал в забегаловке, и это многое объясняло. Его верхняя губа лоснилась от жира.

– Верно, – ответил я, делая шаг назад.

Его опухшие глаза широко раскрылись:

– Быстро у тебя это получилось, да?

– Приятель, у нас работа такая – злодеев ловить. Ты тоже как-нибудь попробуй.

Куигли поджал губы:

– О Боже, Кеннеди, ты такой колючий. Что, сомнения одолели? Думаешь, взял не того?

– Вряд ли. Но не переключай канал – и на всякий случай выстави шампанское на лед.

– Нет, погоди. Если ты не уверен – ладно, но зачем вымещать злость на мне? Я просто радуюсь за тебя, вот и все.

Раздуваясь от гнева, он тыкал в мою сторону газетой – чувство, что с ним несправедливо обошлись, для Куигли все равно что горючее.

– Очень мило с твоей стороны. – Я отвернулся к столу, давая понять, что разговор закончен. – Когда-нибудь, если мне станет скучно, возьму тебя на большое дело и покажу, как надо работать.

– А, точно. Закрой это, и тогда тебе снова достанутся все большие шумные дела. Ах, это будет так здорово для тебя, о да. Кое-кто, – обратился он к Ричи, – кое-кто из нас просто хочет раскрывать убийства, внимание со стороны прессы нам не нужно: однако наш Кеннеди совсем другой. Он любит свет софитов. – Куигли помахал газетой: «АНГЕЛЫ ЗАРЕЗАНЫ В СВОИХ КРОВАТКАХ», – и размытая фотография – улыбающиеся Спейны на каком-то пляже. – Что ж, в этом нет ничего дурного. Лишь бы работа не стояла на месте.

– Ты хочешь раскрывать убийства? – озадаченно спросил Ричи.

Его реплику Куигли проигнорировал и повернулся ко мне.

– Было бы здорово, если бы сейчас у тебя получилось. Тогда, возможно, все забудут про тот раз. – Он даже поднял руку, чтобы похлопать меня по плечу, но, поймав мой взгляд, осекся. – Удачи! Будем надеяться, что ты взял того, кого нужно. – Куигли ухмыльнулся мне, помахав скрещенными пальцами, и заковылял прочь – портить утро следующей жертве.

С фальшивой улыбкой Ричи помахал ему на прощание.

– Что за «тот раз»? – спросил он, когда Куигли вышел.

На моем столе уже выросла красивая стопочка отчетов и свидетельских показаний. Я пролистал их.

– Пару лет назад мое дело накрылось. Я ошибся в расчетах, взял не того, кого нужно. Но Куигли соврал: кроме него, про этот случай уже никто не вспоминает. А он изо всех сил цепляется за то дело, так как в тот год это была его самая большая удача.

Ричи кивнул, ничуть, похоже, не удивившись.

– Когда ты сказал, что покажешь ему, как надо работать, у него было не лицо, а чистый яд. Старые счеты, да?

Один из «летунов» обладал отвратительной привычкой печатать заглавными буквами, и ее надо было как можно скорее ликвидировать.

– Ничего подобного. Куигли ни хрена не умеет работать, но считает, что в этом виноваты все, кроме него. Мне дают дела, которых ему никогда не видать, и, следовательно, ему достается отстой. Еще я ловлю убийц и тем самым порчу ему имидж – значит, я виноват в том, что он не смог бы разгадать даже головоломку из игры «Клюэдо». [6]6
  Cluedo («Улика») – настольная игра детективного жанра. Игрокам необходимо с помощью дедукции установить личность убийцы.


[Закрыть]

– Ему бы еще два нейрона, и он станет ростком брюссельской капусты. – Ричи откинулся на спинку стула и принялся грызть ноготь, поглядывая на дверь. – Хорошо, что он туп как кирпич, иначе у тебя возникли бы проблемы. Он с удовольствием воткнул бы тебе нож в спину.

Я положил показания на стол.

– Что обо мне говорил Куигли?

Ричи тихо зашуршал ногами под стулом.

– Только это. То, что ты слышал.

– А до того? – Ричи пытался выглядеть невозмутимо, однако его ноги продолжали двигаться. – Ричи, дело не в моих оскорбленных чувствах. Если он подрывает наши рабочие отношения, мне надо знать.

– Не подрывает. Я даже не помню, что он сказал. Ничего особенного.

– С Куигли так всегда. Что он сказал?

Ричи нервно пожал плечами:

– Нес пургу про императора, на котором не так уж много одежды, про то, что гордыня ведет к погибели… Полный бред.

Жаль, что я не врезал говнюку посильнее, когда он дал мне повод.

– И?..

– И больше ничего. Я от него отделался. Он прочел мне лекцию на тему «тише едешь, дальше будешь», а я спросил, почему «тише едешь» не помогло лично ему. Он остался недоволен.

Внезапно мне стало тепло при мысли о том, как малыш меня защищал, и это чувство меня поразило.

– И ты не поэтому беспокоился, что я спешу с Конором?

– Нет! Куигли тут совсем ни при чем.

– Надеюсь. Если думаешь, что Куигли на твоей стороне, тебя ждет большой сюрприз. Ты молодой, подающий надежды и, значит, виноват в том, что он неудачник средних лет. Я не уверен, кого он бросил бы под танк первым, будь у него выбор.

– Понимаю. Вчера этот жирный урод заявил, что мне, пожалуй, будет уютнеев транспортном отделе – если только у меня нет эмоциональных связейс тамошними подозреваемыми.

– Отлично. Не обращай на него внимания. Он черная дыра: если окажешься слишком близко – затянет. Держись подальше от негатива, сынок.

– Я держусь подальше от никчемных козлов. Какого черта он вообще делает в отделе?

Я пожал плечами:

– Три варианта: он чей-то родственник, он кого-то трахает, или у него на кого-то компромат. Выбирай. Лично я думаю так: если бы у него были связи, я бы уже об этом знал. На роковую женщину он тоже не похож. Выходит, шантаж. Вот тебе еще один повод держаться от Куигли подальше.

Брови Ричи взметнулись вверх:

– Думаешь, он опасен? Серьезно? Этот недоумок?

– Не стоит его недооценивать. Да, он тупой, но не настолько, как тебе кажется, иначе не задержался бы здесь. Для меня он не опасен – да и для тебя тоже, если не совершишь какую-нибудь глупость, – но не потому, что он безобидный идиот. Куигли похож на кишечный грипп: наполняет жизнь вонью, и от него быстро не отделаешься, поэтому его нужно избегать. Однако серьезный ущерб он может нанести только в том случае, если ты уже слаб. Он опасен, если ему есть за что зацепиться.

– Ну, ты начальник, а значит, прав, – радостно отозвался Ричи. Нарисованный мной образ его развеселил, пусть и не особенно убедил. – Ладно, буду держаться от Засранца подальше.

Сдержать ухмылку я даже не пытался.

– И еще: не подкалывай его. Я знаю, все остальные так делают, однако мы не новички. Пусть Куигли и подонок, но, издеваясь над ним, ты выставляешь себя заносчивым выскочкой – не только перед ним, но и перед всем отделом – и, значит, играешь на руку Куигли.

Ричи ухмыльнулся в ответ:

– Ладно. Хотя он сам напрашивается.

– Верно. Все равно не отвечай.

Ричи прижал руку к сердцу:

– Буду паинькой, честное слово. Какие у нас планы на сегодня?

Я вернулся к своей стопке бумаг.

– Сегодня мы выясним, почему Конор Бреннан сделал то, что сделал. Ему положено восемь часов сна, так что еще пару часов минимум трогать его нельзя. Я не спешу. Пусть на этот раз он нас подождет.

Если ты кого-то арестовал, у тебя есть три дня: после ты должен либо предъявить ему обвинения, либо отпустить, – и я собирался использовать это время по полной. Только в телешоу история заканчивается, когда показания записаны на пленку, а на руки надеты наручники; в реальном мире щелчок «браслетов» – лишь начало. Если подозреваемый там, где тебе нужно, ты можешь хоть несколько дней его не видеть: главное – построить стены, чтобы он не сбежал.

– Сейчас идем к О'Келли, – сказал я. – Затем поболтаем с «летунами», пусть займутся жизнью Конора и Спейнов. Они должны найти точку пересечения, где Спейны привлекли его внимание: на вечеринке, куда они все были приглашены, в компании, для которой Пэт набирал сотрудников, а Конор делал дизайн сайта. По его словам, он следил за ними уже год, а значит, «летуны» должны сосредоточить свое внимание на 2008 году. А мы пока обыщем дом Конора: посмотрим, не удастся ли заполнить пробелы – выяснить мотив, узнать, как он познакомился со Спейнами и добыл ключи от их дома.

Ричи гладил пальцем порез на подбородке; он был не обязан бриться, однако это показывало, что настрой у него правильный. Кажется, он подыскивал удобный момент для того, чтобы задать мне вопрос.

– Не волнуйся, про Пэта Спейна я не забыл. Сейчас я тебе кое-что покажу.

Я включил компьютер и открыл сайт «Wildwatcher». Ричи подкатил свой стул поближе, чтобы читать у меня из-за плеча.

– Ха, – сказал он наконец. – Так вот откуда видеоняни. Бывают же люди, да? Те, кто любит наблюдать за животными. Устанавливают кучу камер, чтобы следить за лисами в своем саду.

– Это как «Большой брат», только участники поумнее. Но, по-моему, здесь не тот случай. Пэт боялся, что животное нападет на детей, и не стал бы поощрять его так, для смеха. Похоже, он просто хотел от него избавиться.

– Да, скорее всего. Но от этого желания до полудюжины камер большая дистанция. – Наступила тишина: Ричи перечитывал текст. – Дыры в стенах, – сказал наконец он, осторожно подбирая слова. – Их мог проделать только крупный зверь.

– Мои люди над этим работают. Строительный инспектор уже осмотрел дом на предмет осадки и всего прочего?

– Отчет в стопке. Грэм все сделал. Если коротко, дом – полный кошмар: на половине стен плесень, фундамент оседает, поэтому и трещины. И еще там не в порядке канализация – в чем дело, я так и не понял, но через год-два трубы придется менять. Насчет строителей Шинед Гоган не соврала: жулики. Лепят дома на скорую руку, продают и делают ноги, пока их не раскусили. Однако твой человек говорит, что с дырами в стенах эти проблемы никак не связаны. Отверстие под свесом могло возникнуть из-за осадки, но те, что в стенах, нет. – Ричи встретился со мной взглядом. – Если Пэт сам их проделал, гоняясь за белкой…

– Это не белка. И мы не знаем, он пробил стены или нет. Ну а теперь кто из нас спешит?

– Я говорю – «если». Пробивать дыры в стенах собственного дома…

– Верно, шаг отчаянный. Но ты мне скажи: по твоему дому бегает загадочный зверь, ты хочешь его устранить, а бабла на вызов специалиста у тебя нет. Что будешь делать?

– Заколочу дыру под свесом крыши. Если по ошибке ты загнал зверя в ловушку, то нужно выждать пару дней, чтобы он проголодался, а потом оторвать доски, чтобы он мог сбежать. Затем повторяешь процедуру. Если уходить зверь не хочет, раскладываешь яд. Если он сдохнет в доме и провоняет все вокруг, тогдаты достаешь кувалду, но не раньше. – Ричи оттолкнулся от моего стола и поехал к своему. – Если дыры пробил Пэт, значит, Конор не единственный псих.

– Я же говорю – мы все выясним. А пока…

– Знаю. Нужно держать пасть на замке.

Ричи набросил на плечи пиджак и начал ощупывать узел на галстуке, пытаясь проверить, правильно ли он завязан.

– Отлично выглядишь, – сказал я. – Идем к старшему.

Он совсем забыл про Куигли, а вот я – нет. Я не сказал Ричи всей правды – а именно: умолчал о том, что Куигли никогда не действует честно. Нюх у него, как у гиены: он отыскивает слабых и раненых – и нападает только в том случае, если уверен в победе. То, что в качестве жертвы Куигли выбрал Ричи, было очевидно: новичок, парень из рабочего класса, необстрелянный, не знает, когда стоит держать язык за зубами. Легкая добыча – нужно просто его поощрять, и он сам выроет себе яму. Но я не мог понять – и если бы не прекрасное настроение, то это меня насторожило бы, – почему Куигли целил в меня.

* * *

О'Келли был счастлив.

– Тот самый человек, которого я жду! – воскликнул он, разворачивая кресло так, чтобы сидеть к нам лицом. Он указал на стулья – прежде чем сесть, нам пришлось снять стопки распечатанных электронных писем и заявлений об отпуске. Офис О'Келли всегда выглядит так, словно бумаги вот-вот одержат победу. Старший инспектор поднял копию нашего отчета. – Давайте скажите мне, что я не сплю.

Я изложил ему суть дела.

– Маленький говнюк, – сказал О'Келли, когда я закончил, однако в его голосе не было особого пыла. Инспектор работал в отделе уже много лет и видывал всякое. – Показания подтверждаются?

– То, что у нас есть, да, подтверждается, однако он стал засыпать до того, как мы перешли к подробностям. Чуть позже – или завтра – мы сделаем еще одну попытку.

– Но этот гад – тот, кто нам нужен? У тебя достаточно улик? Я вправе сказать прессе, что жители Брайанстауна могут спать спокойно?

Ричи тоже посмотрел на меня.

– Да, люди могут спать спокойно, – ответил я.

– Именно это я и хотел услышать. От репортеров я уже палкой отбиваюсь; честное слово, мерзавцы надеются, что эта сволочь нанесет еще один удар, – тогда у них снова будет работа. – О'Келли откинулся в кресле и ткнул коротеньким указательным пальцем в сторону Ричи. – Курран, положа руку на сердце, я должен признаться, что был против твоего участия в расследовании. Кеннеди тебе об этом говорил?

Ричи покачал головой:

– Нет, сэр.

– Так и есть, я был против. Думал, что ты еще зеленый – что ты не в состоянии задницу себе подтереть, если кто-то не подержит рулон туалетной бумаги. – Боковым зрением я заметил, как дернулись губы Ричи, однако мой напарник мрачно кивнул. – И я ошибся. Возможно, мне стоит чаще привлекать новеньких, чтобы у моих ленивых тюфяков было о чем подумать. Ты молодец.

– Спасибо, сэр.

– Что же касается этого парня, – О'Келли ткнул большим пальцем в мою сторону, – то кое-кто посоветовал мне и близко не подпускать его к делу. Пусть поработает, говорили они, пусть докажет, на что способен.

Днем раньше я бы мечтал о том, чтобы найти этих уродов и заставить проглотить свои слова. Но сегодня за меня это сделает шестичасовой выпуск новостей.

– Надеюсь, я не подкачал, – ловко ввернул я.

– Я и не сомневался, иначе не стал бы рисковать. Я послал их к черту – и оказался прав. Добро пожаловать в наши ряды.

– Я рад, что вернулся, сэр.

– Я не ошибся в тебе, Кеннеди, а ты не ошибся в этом молодом человеке. А ведь в отделе хватает парней, которые стояли и ждали бы, что преступник сам во всем сознается. Когда предъявишь обвинения?

– Мне понадобятся все три дня. Не хочу оставлять никаких лазеек.

– Вот он, наш Кеннеди, во всей красе, – сказал О'Келли, обращаясь к Ричи. – Если уж он в кого-нибудь вцепится, бедняге поможет разве что Господь Бог. Смотри и учись. Давай действуй, – широкий жест в мою сторону, – у тебя столько времени, сколько понадобится. Заслужил. Продление срока я тебе выбью. Еще что-нибудь нужно – люди, сверхурочные?

– Пока все в порядке, сэр. Если что-то изменится, я вам сообщу.

– Договорились. – О'Келли кивнул нам, подровнял страницы нашего отчета и бросил в стопку: разговор окончен. – Возвращайтесь в отдел и покажите остальным, как надо работать.

Когда мы вышли в коридор и удалились от двери О'Келли на безопасное расстояние, Ричи поймал мой взгляд.

– Значит, теперь мне разрешено самому вытирать себе задницу?

Над старшим инспектором многие ржут, но он мой босс и всегда меня прикрывал, а для меня важно и то и другое.

– Он говорил метафорически.

– Это я понял. А что он имел в виду под туалетной бумагой?

– Может, Куигли? – сказал я, и мы, смеясь, вернулись в нашу комнату.

* * *

Конор жил в подвале высокого кирпичного дома, и чтобы попасть в его квартиру, нужно было спуститься по узкой ржавой лестнице. Внутри спальня, крошечная гостиная (она же кухня) и еще более крошечная ванная. Похоже, что о ее существовании он давно забыл. Квартира не выглядела грязной, однако в углах висела паутина, в кухонной раковине валялись объедки, а в линолеум было что-то втоптано. В холодильнике – готовые обеды и спрайт. Одежда Конора – хорошего качества и чистая, хотя и не новая – лежала грудами на полу шкафа. Бумаги пылились в картонной коробке в углу гостиной: счета, выписки из банка, чеки – все вместе; часть конвертов даже не вскрыта. Приложив немного усилий, я, пожалуй, смог бы определить, в каком месяце Конор поставил крест на своей жизни.

Окровавленной одежды не видно, в стиральной машине ничего нет, вещи не вывешены на просушку, никаких окровавленных кроссовок – вообще никаких кроссовок, только две пары ботинок десятого размера в гардеробе.

– Никогда еще не встречал человека его возраста, у которого не было бы кроссовок, – сказал я.

– Выбросил, – ответил Ричи. Он прислонил матрас Конора к стене и провел рукой в перчатке по нижней стороне. – Думаю, это первое, что он сделал, когда вернулся домой в понедельник ночью, – как можно быстрее переоделся и выбросил грязные вещи.

– Значит, если нам повезет, они найдутся совсем недалеко. Отрядим нескольких парней на осмотр местных баков. – Я разбирал груду одежды, проверяя карманы и ощупывая швы, чтобы узнать, не влажные ли. В квартире было холодно: отопление – масляный обогреватель – выключено, и холодом тянуло прямо от пола. – Это все равно полезно, даже если не найдем окровавленных вещей. Если юный Конор решит свалить все на помешательство – а, честно говоря, других вариантов у него нет, – то мы укажем на его попытку замести следы: выходит, он понимал, что совершил злое дело. А это в свою очередь означает, что он безумен не больше, чем мы с тобой, – по крайней мере в глазах закона.

Я вызвал нескольких счастливчиков на осмотр мусорных баков. Квартира располагалась практически под землей, и мне пришлось выйти на улицу, чтобы мобильник поймал сеть. Значит, если у Конора и были друзья, общаться с ними он не мог. Затем мы перешли в гостиную.

Даже при включенном свете в комнате стоял полумрак. Окно, расположенное на уровне головы, выходило на плоскую серую стену. Выгнув шею, я сумел разглядеть узкий прямоугольник неба и птиц, кружащих на фоне темной тучи. Самые многообещающие предметы – мощный компьютер с клавиатурой, усыпанной кукурузными хлопьями, и видавший виды мобильник – лежали на столе Конора. Без Киерана мы не хотели их трогать. Рядом стоял старый ящик из-под фруктов с потертой этикеткой, на которой была изображена улыбающаяся темноволосая девушка с апельсином в руке. Я открыл крышку. Внутри лежали сувениры Конора.

Синий клетчатый шарф, выцветший после многих стирок, за ткань зацепились несколько длинных светлых волосков. Наполовину сгоревшая зеленая свеча в зеленой баночке – от нее исходил сладкий ностальгический аромат спелых яблок. Страница из блокнота, сгибы тщательно разглажены, на ней рисунок – регбист, который бежит, зажав мяч локтем. Покрытая трещинами, потемневшая от чая кружка, разрисованная маками. Детский рисунок цветными мелками: четыре желтых головы, синее небо, птицы в вышине и черная кошка на цветущем дереве. Зеленый пластиковый магнит в виде буквы X, выцветший и пожеванный. Темно-синяя ручка с золотой надписью «Курорт Голден-Бей – ваша дверь в рай!». Одним пальцем я сдвинул шарф с рисунка. В нижнем углу подпись шатающимися прописными буквами – «ЭММА», а рядом – дата. Картинку она нарисовала в понедельник, возможно – в школе, и жить ей оставалось всего несколько часов.

Наступило долгое молчание. Мы опустились на колени, вдыхая запах дерева и яблок.

– Ну вот она, наша улика, – сказал я. – В ту ночь, когда они умерли, он был в доме.

– Знаю, – ответил Ричи.

Еще одна пауза, на этот раз более долгая: мы оба ждали, когда ее нарушит кто-то другой. На верхнем этаже кто-то звонко стучал каблучками по голому полу.

– Ладно, – сказал я и осторожно закрыл ящик. – Ладно. Все – в пакеты, надписать и двигаться дальше.

Древний оранжевый диван был едва виден под свитерами, дисками и пустыми пластиковыми пакетами. Мы разбирали эту груду слой за слоем, пытаясь найти пятна крови, – встряхивали вещи и бросали на пол.

– Матерь Божья, – сказал я, выкопав июньский телегид и полпакета чипсов с солью и уксусом. – Ты глянь.

Ричи сухо улыбнулся и поднял скомканное бумажное полотенце, которым вытирали что-то вроде разлитого кофе.

– Я видел вещи похуже.

– Я тоже, но это не оправдание. Мне плевать, что парень сидел без гроша, – за самоуважение платить не нужно. Спейны тоже бедные, но в их доме ни пятнышка. – Даже в худшие дни, сразу после того как мы с Лорой развелись, я никогда не оставлял объедки гнить в раковине. – Вряд ли он был настолько занят, чтобы у него не нашлось времени взять в руки тряпку!

Ричи вытащил одну из диванных подушек, усыпанных крошками, и провел по ней рукой.

– Круглые сутки торчать здесь без работы и без денег – крыша точно съедет. Наверное, я бы тоже не заморачивался с уборкой.

– Не забывай: он не торчал здесь круглые сутки. Он часто выходил. У него были дела в Брайанстауне.