Текст книги "Запретное Волшебство (СИ)"

Автор книги: Святослав Заставный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

Морритас отложил фото, не читая четверостишия, но расставляя все имеющиеся карточки в определенном порядке. У него болезненно дергалась щека, покалеченный глаз заслезился, но движения казались четкими и уверенными.

Дальше – фактически шесть одинаковых фото мужчин и женщин в собственных кабинетах и спальнях: Карстон Тринн, Олмонд Фраггори, Оливия Пламм, Диттор Легранж, Женевьева Паскаль и Раймонд Агатио. У всех время смерти в диапазоне месячного промежутка, начиная с августа 3119. У всех одна и та же карта – шестиконечная звезда, горящая пламенем маны, на каждой вершине которой полыхает огонек с иероглифом. У каждого своим.

Символ шести ветров Бездны, которыми были маги-навигаторы, сопровождавшие экспедицию на Гвиссеад по секретному контракту с КИБ.

Об этом знали лишь непосредственные члены экспедиции, самые высокопоставленные чины Комитета и непосредственно заказчик – глава Ордена Аврора, Арманд Артурия. Даже Иерихон был в курсе лишь общих деталей, без имен. А все остальные подписали контракт, включающий омниклятву.

Морритас разложил еще две карты:

“Фархат Луперкаль, 23:02, 15 марта 3120 год от В.И. Карта изображает башню, устремленную в небо, по стенам которой, словно по мосту, шагает фигура в балахоне, несущая охапку ключей. “Башня Ключника”.

“Мия Торвуд, 00:01, 20 марта 2120 от В.И. Карта: “Блудница” или “Блудный дом”. Зависит от перевода. Хаэвит в этих понятиях был довольно многослойным, иносказательным.

Вот тут было сложнее. Морритас полагал, что конкретно ее смерть могла быть связана с Тэссагримом, а не экспедистами. Что, в принципе, рушило картину. Ведь это точно не было делом подражателей.

Карту он лично видел, – ее ауру ни с чем не спутаешь.

Однако, покопавшись в документах и воспоминаниях, нашел занимательную информацию. Тридцать лет назад, она носила другое имя и другую внешность. Вполне обычное дело для перевертышей. Особенно для информаторов КИБа.

Девушка была поваром на их безднолете. Якобы, заработала денег и переселилась в Столицу, открыв там “дом любви”. Вполне вероятно, что она была обычными “ушами” Комитета в нужное время, в нужном месте. Тогда – на судне, а сейчас – в Пертувии. Но то, что она из Комитета – факт, которому у магистра есть документальное подтверждение.

Разложив все карты, Морритас скользнул взглядом по папке, где осталась еще одна, последняя пара. Лишь теперь на его лице появились реальные эмоции.

Он скривился, как от зубной боли и трясущейся рукой вынул фотографию, где было изображение женщины внутри огромного сада. Вот только, в отличии от остальных, у нее, кроме головы и сердца, осталось еще кое-что.

Недоношенное белое тельце младенца было оторочено цветами, словно в яслях. Под оголенными ребрами женщины, плоть ребенка осталась нетронутой с навеки сложенными в молитве ручками.

“Валентина Стрего, 02:05, 22 июня, 3037 год от В.И. Карта изображает фонтан в котором плещется младенец. Подпись: “Великое таинство”.

Положив карту, перед всеми предыдущими в очереди. Магистр вновь потер глаз кулаком и начал что-то искать на мониторе компьютера. Спустя несколько минут, он уже сверял даты с разноцветным графиком, внесенным в почасовую схему календаря.

И чем дольше он это делал, тем мрачнее становился.

– Лицемерный ублюдок… – прошептал Морритас отчужденно вперив взгляд в самую первую фотографию, вновь потер глаз. – Мразь!

Мгновением позже, он сгреб все фото в охапку, вернув обратно в папку. Затем взял в руки телефон и набрал Люмьера.

– Договорись о встрече с Авердин Валторн и Армандом Артурия. Это срочно.

Он не успел положить трубку, как ощутил болезненное покалывание в позвоночнике. Неприятное и давным-давно забытое ощущение приближающейся опасности буквально выворачивало хребет.

Морритас посмотрел в окно и его сердце опустилось.

Пелена лопнувшей реальности изрыгнула небольшой снаряд продолговатой формы, что мчался прямо в кабинет магистра. Даже он не успевал, ведь ракета была уже слишком близко.

3

Сафарот не любил неожиданности.

Когда все шло наперекосяк он не любил еще больше.

И сейчас было именно так.

В конференц-зале цитадели Ордена Мидрисфаль сидели четверо: Сафарот Гай, Дезмонд Грей, Хлора Текерман и Дитрих Ле-Роуф. Парня нашли в нескольких километрах от старой шахты. Он воспользовался вертолетом чтобы убраться подальше.

Смог бы долететь до самой башни, если бы не манашторм.

В последние часы бедствие вновь разгорелось не на шутку, будто костер в который подкинули дров. А потом вдруг, ни с того ни с сего, просто исчез.

Буквально за несколько минут.

Все слушали рассказ и были мрачнее тучи. Странный метис вещал занимательную историю, почти доведя ее до конца.

– …лисицы появились неожиданно, словно по чьей-то команде. Я впервые видел, чтобы мистрали двигались так скоординированно и четко. Уж не знаю, как эта тварь умудрилась удержать портал, но они затащили парня туда и пропали вместе с ним. Я дождался пока пропадет клетка и сел на вертолет. Все.

Сафарот переглянулся с Дезмондом, а потом их взгляды пересеклись с Хлорой.

Орден Мидрисфаль хотел было повыпендриваться и поторговаться, благодаря выгоде ситуации. Гильдия Иерихон вполне рассматривала подобный сценарий. Пока все не стало еще хуже.

– Что можете сказать о парне, тэр Ле-Роуф? – спросил Сафарот, внимательно изучая реакцию. – Состояние, ранения, поведение. Заметили что-нибудь странное? Важны любые детали.

Метис сначала посмотрел на магистра. Получив едва заметный кивок, ответил:

– Я бы не сказал что он был каким-то странным, но… – боец задумался. – Хладнокровный – да. Вызывает уважение. Однако рядом с ним не очень комфортно находится. Его аура, несмотря на ограничители, словно пыталась подавлять все вокруг. Непохожая на отлученного. Скорее… как у мистралей.

Сафарот вздохнул.

– Официальной петицией Гильдии Иерихон, я заключаю, что все сказанное и все произошедшее в рамках расследуемого нами дела, не подлежит разглашению. Также, мы оставляем за собой право проводить допросы с персоналом базы. Производить нужные нам замеры и тесты в местах преступления, а также в тех местах, где сочтем это необходимым.

– Не многовато вы на себя берете, паладин?! – нахмурилась магистр. – Вы не можете просто так….

– Видели тот шторм, тэрра Текерман? – устало полюбопытствовал Сафарот Гай. – Подобное свидетельствует о применении крайне мощного синтеза, входящего в Пакт о Запрете. А любое запретное волшебство из этого Пакта, полностью развязывает Иерихону руки. С этого момента мы вправе действовать по своему усмотрению, а вы обязаны всячески нам в это ассистировать. Все четко согласно букве закона, тэрра Текерман!

Она хотела еще поспорить, но звонок Дезмонду оборвал дальнейшие разговоры. Эльдерлинг подошел к красноволосому показывая телефон. Оба недовольно поджали губы.

– Нам надо возвращаться в Первый Полис, одну команду мы оставим. Немного позже прибудут наши криминалисты. Не трогайте там пока ничего.

– Мы что даже бойцов своих похоронить не можем? – возмутилась магистр. – Это…

– Это необходимо, тэрра Текерман! – любезно произнес Дезмонд.

Когда паладины покинули базу и уже находились в собственном шаттле, Дезмонд вновь заговорил.

– Что им вообще нужно?

– То же что и всем Меченым, – вздохнул Сафарот, выпивая таблетку от мигрени, мучившей последние сутки. – Просто выполняют указания.

– Я уже ничего не понимаю, – сказал Дезмонд, закуривая самую обычную сигарету, что, казалось, уже даже не выпускались кучу лет. – То они ничего не делают десятки лет, то начинают валить грандмагов пространства, потом вообще вообще случайную девку, держащую бордель, охотятся на отлученного. А теперь нападение на офис Танатеш. Еще эти стишки недоделанные… Ты видел что мы нашли в архивах? Какие-то “служители бури, “странники”, “врата”. Бред сумасшедшего! Какого хера?

– Ага… Кажется, мы что-то упускаем.

Глава 17. Парад Достойныхых

1

По периметру рассредоточились десятки боевиков. Все в полном обмундировании, в стелс-броне, с вибрирующим силой фазовым оружием.

Горы оборудования выносили и заносили обратно, пока что-то готовили в центре комнаты. Там, где находилась обсидиановая площадка.

Фрею трясло, перехватывало дыхание, скручивало судорогой мышцы. Странный древний зал вызывал глубинное внутреннее отторжение. Здесь будто все казалось неправильным, провоцируя физическую боль в каждой клетке.

Она уже испытывала подобные чувства, когда-то давно, кажется, в прошлой жизни. Но сейчас они вышли на совсем иной уровень.

На шею, поверх мана-негативного ошейника, одели еще один. Он крепился к цепи у стены гигантского помещения. И по периметру стен, таких ошейников были сотни, а может и тысячи.

Еще жутче стало, когда заметила запыленные стоки, явно предназначенные для крови и шедшие от стен к статуям. А от статуй, в местах, где острия мечей касались пола, тянулись дополнительные рвы к площади в центре.

Туда, где сейчас занимался синтезом так называемый папа Анимы.

Человек в магоматонной маске стоял широко расставив руки. У него не было оружия с фазокристаллом, однако от ауры исходило чудовищное давление. Никогда ничего подобного, она не встречала прежде.

Чудовищная мощь.

Возле него стоял еще один колоритный персонаж – худющий мужчина в поношенной хламиде и деревянных босоножках. Его длинные волосы и бороды перетягивали несколько канатов, а глаза внимательно следили за действиями волшебника.

Что было странно – от него не чувствовалось ни капли магии. Поток словно избегал ауры смуглого человека, образовывая вокруг него вакуум.

Девушка отвернулась.

Рядом с ней сидела Анима, подобрав под себя ноги и обняв колени. Девочка хмурилась, выражая не меньший дискомфорт, но послушно сидела.

– Кто это? – спросила Фрея у нее, пытаясь не стучать зубами.

– Папа, – буркнула она, недовольно покосившись.

– Я понимаю, – кивнула девушка, растирая плечи. – Я имею в виду, – кто он? Кто твой папа?

– Папа, – это папа, – удивленно ответила Анима.

– А рядом с ним кто? – не успокаивалась она.

Девочка угрюмо поникла.

– Жрец, – буркнул ребенок. – Жуткий, опасный.

– Жрец чего?

– Великой охоты.

– А?…

– Ты задаешь слишком много вопросов! – насупилась Анима. – Это утомляет.

Взгляд девочки внимательно скользнул по Фрее. Секунду спустя она синтезировала манаформу и офицер ощутила, как по телу расплывается тепло, дрожь уходит, а жуткое давление немного ослабевает.

– Что ты… – простонала Фрея.

– Это подарок, – сказала Анима, вытаскивая из кармана своего питомца. – Пусть ты и слабая, но… – девочка нахмурилась своим же мыслям. – Ты хотя бы не обгадилась, в отличие от остальных. Возможно, в тебе что-то есть.

– Других? – переспросила Фрея. – И многих ты уже… что ты с ними делала? С другими?

Девочка задумалась.

– В основном калечила, иногда убивала, если они не подходили папе.

В голове девушки неожиданно зародилась догадка.

– Это твой папа делал ритуалы?

– Да, – кивнула Анима, скривившись. – Только он может это. Даже у мамы не получается.

– А, зачем?

Глаза орехового цвета удивленно расширились, уставившись на Фрею из-под пурпурной челки.

– Чтобы всех спасти, конечно, – сказала девочка.

Фрея зажала веки и стиснула губы, пытаясь подавить слезы. Девочка оказалась неожиданно разговорчивой и даже проявила милосердие. Грех было не попытаться выведать у нее хоть что-нибудь.

Тем более, что Ритуалиста, Фрея, похоже, уже нашла.

– Спасти? – дрожащим голосом спросила она. – А от чего?

– Ты – глупая! – обиженно сказала девочка. – От конца света! Если папа с мамой не смогут провести обряд, то наступит тьма и поглотит весь мир. Все миры.

Анима виновато поджала губы.

– Не то, чтобы я особенно много их видела, конечно. Миры эти… Я и от этого не в восторге, если честно. Но мама с папой говорят, что это важно.

– И как они намерены всех спасти?

– Я не знаю, – вздохнула девочка, водя пальцем по хитиновой броне. – Все произойдет сегодня. Все уже готово. Но ты этого не узнаешь. Как и рыжий.

– Рыжий?

Выражение лица Анимы поменялось и она неловко потерла лоб ладошкой, будто вспоминая старую рану.

– Да, Странник, – кивнула она. – Я не смогла его пленить, но мама справилась. Он… изменился. Должен был стать как мы, а… – она крутанула головой. – Не знаю, кем он стал. Но это уже не важно. Вы скоро умрете.

Фрея имела еще кучу вопросов, но неожиданно раздался властный голос.

– Анима! Веди!

– Вот и все, – хмыкнула девочка.

– Что? Нет! – вскрикнула Фрея. – Нет, подожди! НЕТ!

Она хотела оттолкнуть от себя Аниму, но манаформа обездвижила ее, сделав тело безвольным и податливым. Синтез произошел так быстро, что она даже не успела понять. Опыта маленькому чудовищу было не занимать.

Девочка отстегнулась ошейник и повела ее, словно послушное животное.

Взгляд Фрейи казался одновременно затуманенным и ясным как никогда. Неожиданно она обратила внимание на то, насколько много людей оказалось в помещении.

Пока ее вели к магу, в помещение вводили несколько шеренг таких же обезволенных, как она сама. Вот только их распределяли по местам у стен, сажая на те самые бесчисленные цепи.

Она хотела бы бороться. Как ее учили противостоять ментальным и физическим воздействиям еще в академии. При помощи глубокого сатори, концентрации и силы воли.

Вот только, это требовало времени и действовало лишь на заклинания определенной категории. Пленившая ее магия, явно выходила за рамки того с чем можно просто так бороться.

Фигуры мага и “жреца” и коротко кивнули друг другу. Смуглый мужчина одарил девушку мимолетным взглядом, отчего внутренности скрутились клубком змей.

В черных глазах жреца Великой Охоты было что-то ужасающее. Будто бездонные колодцы в самые темные закоулки Бездны.

Вблизи его аура создавала еще более гнетущее чувство всепоглощающей пустоты.

Не задерживаясь, он мягко пожал плечо мага, еще раз кивнул и пошел прочь, на выход.

– Ах, Фрея! – вздохнул неизвестный волшебник. – Жаль, что все так вышло. Искренне жаль. Фархату пришлось слишком многим пожертвовать для нас. Для спасения.

Фрея хотела бы может что-то съязвить, но максимум на который она была способна – это напрячь гортань.

Кем бы не был этот ублюдок, она его с того света достанет!

Тем временем маг наклонил голову набок, явно внимательно изучая ее.

– Ты ведь так и не научилась пользоваться Атрибутом, да? – спросил он, разтягивая пальцами ее веки и заглядывая в глаза. – Какое разочарование! А ведь твои родители специально провели почти месяц в Бездне, пытаясь тебя зачать и наградить таким неимоверным даром! Ты хоть смерть чувствуешь?

У него явно были свои методы принятия ответов, поскольку паралич он даже не думал снимать. Лишь продолжал держать ее глаза широко открытыми.

– Ну хоть что-то, – хмыкнул он через секунду.

Его голос казался ей таким знакомым, хотя и был искажен магоматонном.

Но маг, ответил на ее немой вопрос сам, неожиданно снимая керамическую маску.

Сказать, что она удивилась – не сказать ничего.

Аурелиус Стрего выглядел не просто уставшим. А истощенным, осунувшимся, очень сильно постаревшим. Однако даже так у архонта Ордена Танатеш в глазах плясали огненные бури маны.

Он провел большим пальцем по ее лбу и девушка ощутила как лопнула кожа, выпуская кровь.

Ладонь мага всколыхнулась багровым пламенем, пальцы сжались. Будто ухватившись за что-то невидимое. Медленное движения напоминало подсечку удочки, на которую клюнула особенно крупная рыба.

Фрея ощущала как вся ее аура вздувается, пронизанная плетениями маны, наполнившись багровыми тонами. Связи между физической и энергетической составляющими обернулись натянутыми нитями клея, что трещали от внешнего воздействия.

Мириады крючков манатечений вцепились, казалось, в каждый атом ее естества.

Маг медленно тянул на себя руку, словно силясь что-то из нее вырвать, вытащить наружу.

Кровь пошла из глаз, ушей, ноздрей и даже из пор кожи. Девушка чувствовала, как он зацепился за нечто внутри нее. За то, что было одновременно и чуждым, и неотъемлемым.

Натяжение всего тела напоминало удар электрошокером. Ноги были готовы вот-вот подкоситься, а сознание – покинуть тело.

Однако маг закончил процедуру неожиданно резко. Будто выключил этот самый невидимый электрошокер.

Она продолжала стоять безвольной куклой, злобно таращась на волшебника.

Между согнутых пальцев Аурелиуса появился бурлящий сгусток крови, зависший влажным облаком.

Ее крови.

Пальцем другой руки он коснулся сгустка и провел себе по лбу, рисуя крест, что странным образом напоминал недавнее дерево.

– Мне, правда, искренне жаль, дитя! – виновато сказал он, погладив ее волосы. – Мы рассчитывали, что получиться обойтись меньшими жертвами, но судьба распорядилась иначе. Поверь, я потерял гораздо больше ради этого дня, чем кто-либо еще.

Отпустив очередную грустную улыбку, он вернул маску на лицо.

Анима все это время стояла рядом и смотрела на нее исподлобья, держа руку в кармане сарафанчика. На ее шее опять вздулись вены и было видно, насколько ей неприятно, даже больно, находиться на черной обсидиановой поверхности. Однако девочка привычно терпела.

Фрею поставили в центр площадки, в то время как толпы людей постепенно расставляли у стен.

Аурелиус отошел на несколько метров от нее, махнул рукой Аниме.

– Уйди! – сказал он пренебрежительно.

Девочка поспешно кивнула и хотела было побежать, но неожиданно оступилась и упала на черную плиту, ударившись головой о поверхность, измазав ее кровью.

– Ты что творишь, тварь?! – взревел Аурелиус. – Ты хоть представляешь сколько времени я готовил это место?

Анима явно хотела быстро вскочить, однако, на площадке, движения давались ей с трудом. Словно она была не могучим мистралиантом, а самым обычным ребенком, опасно разбившим голову.

Широкая опухшая рана кровоточила под челкой девочки, заливая глаза кровью.

Анима села, смотря широко раскрытыми глазами перед собой и с ужасом сжимая кулаки. Взгляд сначала скользнул по Аурелиусу, а потом она разжала кулак, смотря на ладонь.

Там корчились остатки раздавленного таракана, бессильно водя огромными усиками, по которым пробегали последние искорки манаплазмы.

Детские губы преступно задрожали, подбородок сморщился. По окровавленному лицу хлынули слезы.

Тем временем Аурелиус подбежал и попытался вытереть кровь с обсидиановой поверхности руками, а потом и полами собственной робы, но только размазал ее сильнее. Его трясло от ярости и негодования.

– Ты, маленькое бесполезное животное! Ты осквернила святое место! – прорычал он, беря Аниму за один из хвостиков на голове и таща прочь от площадки. – Не зря Алиса хотела от тебя избавиться! Оставили чудовище на свою голову! Знал бы что мы получится такой уродец – задушил бы в утробе!

Он окликнул бойцов, показав жестом на площадку, где все это время продолжала безвольно стоять Фрея. Не обращая внимания на кровоточащую рану Анимы, он отвешивал ей подзатыльники и продолжал кричать укоры, махая указательным пальцем перед лицом. Пока девочка давилась слезами, прижимаю открытую ладошку к груди.

По ее лбу и волосам текла темная и густая кровь.

Взгляд Фреи приковало место падения Анимы. Маленькое пятно почти такой же черной крови расплылось по слабо блестящей поверхности.

Ощущение перед входом в пещеру, повторилось. Теперь оно казалось куда менее устрашающим. Кроме того, она смогла выдержать поток образов. Заглянуть дальше, туда где открывались бесчисленные просторы дополнительных вероятностей, сокрытых от посторонних глаз.

В отражении зеркальной поверхности скрывалась пульсирующая огненная сфера, похожая на клубок вьющихся змей. Внутри нее бурлила холодная нечестивая мощь.

В ней не ощущалось привычного жизненного тепла. Только леденящая пустота.

Сфера билась, словно живое сердце. Обращалась к ней. Не словами, но образами, ощущениями, эмоциями. Короткими и всеобъемлющими всплесками в которых будто был зашифрован потаенный сакральный смысл.

Бойцы вытерли кровь, но Фрея уже не обращала внимания. Неожиданный глубочайший транс захватил ее, унося далеко за пределы происходящего.

Ее глаза закатились, а тело начало трястись в припадке, даже под воздействием паралича.

Она не видела как начали резать людей у стен, пуская кровь к статуям, а от них – к обсидиановой платформе в центре комнаты.

Не видела как Аурелиус становиться напротив нее, широко раскинув руки, выкрикивая слова запрещенных языков гортанным голосом. И сжимая Поток вокруг нее в тугой неразрушимый узел.

Не видела ручейков крови, что поднимаются ввысь, сплетая вокруг платформы непроницаемый купол.

Из темной поверхности камня к ней пришли видения.

С далекой планеты, на поверхность Первого Полиса падала тень. Воспоминание почти столетней давности, что длится по сегодняшний день, связывая вереницу событий в один осмысленный результат.

“Великое таинство”. То, что запустило ритуал. Добровольная жертва кровными родственниками, чтобы открыть путь к спасению от тьмы, как это сделали на Гвиссеаде. Путь к наследия погибшей столицы. Путь к Истоку, детей которого нашли тридцать лет назад. Знакомых девушке, как Валахан и Алиса.

Вектор касается горящей точки на севере, почти у полюса.

“Служители бури”. Те, кто поставили отправную точку для исконных обитателей Истока, находящегося в непостижимых глубинах Бездны. Плод их любви, по имени Тэссагрим Найв, стал невольным носителем груза Странника, которому открыты все пути. Ведь его выбрал спирит, – дух-скиталец, что способен беспрепятственно бороздить просторы мироздания.

Линия мчится к экватору, вплетаясь в новую фигуру. Шесть коротких вспышек рисуют шестиконечную звезду вокруг огромного жилого массива Первого Полиса.

“Шесть Ветров”. Навигаторы магии пространства. Мастера построения незримых дорог, по которым мчится сам Поток, пронизывая мироздание. Чтобы очертить путь для искателей.

Игла, проходящая сквозь ткань пространства. Из центра фигуры она вырывается холодным поток, и покрывает линии огромным конусом, нависая и окутывая.

“Башня Ключника”. Маяк безопасности для паломников, возведенный на шести ветрах. Оазис в пустыне для желающих прикоснуться к истине. Узреть ту работу, что для них произвели предыдущие поколения, затерявшиеся в Потоке, на полпути к Истоку.

По поверхности конуса бегут танцующие искорки, открывая сокрытую суть и наполняя фигуру мощью. Меридианами разделяют его, чтобы распустить как цветок на вершине конструкции.

“Блудница”. Маленькая песчинка, олицетворяющая стремление безудержной жизни, что всегда найдет путь. Банальная правда похоти, что движет смену поколений и размножение. Потому что для открытия истины нужны жертвы. И паломники обязаны принести эту дань.

Где-то вдалеке, в непостижимой глубине, появляется призрачная дорожка. На ее конце, в стеклянной колбе, словно опытный экземпляр, спит знакомый человек.

“Странник”. Тот, перед кем открыты все дороги, все пути. Проводник, что обязан довести начатое до конца. Соединить концы ритуальной конструкции, выступив мостом.

Мостом к ней, – Фрее. Застывшей на грани экзальтации, закатившей глаза и не понимающей, что происходит.

Все что она видела и чувствовала, лишь укрепляло ее связь со сферой, которой должна отдаться вся без остатка. Она должна стать “Вратами”. Между жизнью и смертью. Реальностью и Бездной.

Должна, чтобы открыть путь к Истоку.

Из головы никак не выходит пятно крови маленькой девочки, никогда не знавшей любви. В его отражении, во тьме, сокрыт не только образ ужасающей сферы и жутких видений. Если присмотреться, прислушаться, то можно копнуть еще глубже.

Пятно разрастается, заполонив всю поверхность обсидиана.

Кровавый купол, что сокрыл ее от всего мира, идет волнами, бурлит.

Впервые в жизни Фрея ощущает себя настолько свободной.

Перед глазами проносятся сотни, тысячи образов. Будто ей показывают историю.

Солнце мигает, словно сломанная лампочка. Испускает незримую волну, что сейчас называют Сопряжением Стихий. Катаклизмом, вызвавшим Великий Исход.

Огромная планета в огнях. Почти полностью застроенная и заселенная, она погружается в хаос. Миллионы и миллиарды жизненных огоньков стоят нескончаемыми вереницами, чтобы взойти на борты огромных безднолетов-ковчегов.

Тысячи и тысячи воинов в черных робах, держат оружие наготове. Глаза наполнены лазурным сиянием. Они несут свой дозор и днем, и ночью. Ибо знают, что в огнях катаклизма зарождаются орды кривых неправильных силуэтов. Вечно голодные существа, наполненные пламенем Бездны, пожирают все на своем пути.

Но ковчеги продолжают наполнятся. Чтобы отправиться в долгое скитание по глубинам космоса и Бездны. Ничто не способно их остановить. Ведь без жизни, не будет и смерти. И наоборот.

Жизнь всегда найдет путь, каким бы тернистым он ни был. Даже если это обернется Великим Исходом.

Все это кажется каким-то далеким, нереальным и безумно древним.

Кажется, она впервые ощущает то, о чем говорил отец.

Поток действительно проник в нее, в саму ее суть. Бурлит в ее жилах нескончаемым фонтаном. Кипящая сфера магии наполняет силой ритуальную фигуру над Первым Полисом. В ее чреве зарождается манашторм, которого еще не видел ни один из миров, после Гвиссеада.

И где-то на грани потерянного сознания, девушка узрела огромный лазурный силуэт.

Муравей широко расставил острые мерцающие крылья. Фасетчатые глаза, в которых отражались все звезды космоса, смотрели на девушку с глубокой укоризной.

2

В комнате сидели несколько человек, погруженных в напряженную атмосферу. Вид из окна показывал центр Первого Полиса с высоты птичьего полета.

Обстановка приемной немного изменилась из-за количества присутствующих. Довольно давно здесь не занимали все кресла и диваны.

Совещание наконец перешло из дистанционных формата к живой встрече. Вместе с тем как субботний вечер, медленно перерос в утро воскресенья.

У подножия Башни Артурия уже медленно собирались толпы народу, готовясь к Параду Достойных. Стягивали технику, оцепили территорию и украшали здания перед торжественным маршем во главе с Наместником.

Орденские бойцы, армия и представители самых знатных семей, будут следовать за ним, под крылом из многотысячной охраны. Все пять километров по широченной мраморной дороге проспекта Возвышения. Пока она не упрется в утопленный в землю колизей, на центральной площади.

Там будет проходить праздничный концерт.

Несмотря на неожиданную атаку на здание Танатеш, отменять событие никто не собирался. Хотя напряжение ощутимо витало в воздухе.

– Полагаю, что второго магистра Танатеш нам придется ждать еще по-крайней мере несколько часов, – протянул Сэмьюэль Гразга, магистр Ордена Аврора, отхлебнув чаю. – Баат, ты же был в Танатеше. Может есть соображения, что могло произойти? Ато сначала клиника, а теперь центральный офис… Никто же не объявлял войну, верно? Или я чего-то не знаю? Кто в курсе, ребята?!

Гразга был химерой полярного медведя с такой же мощной звериной сущностью, из-за чего их тандем с Баатом выглядел крайне синергичным.

– Третьего магистра, – поправил Баат. – Боюсь, в кое-то веки, мистраля куда проще объяснить, чем ракету в центре города. Крайне интересная боеголовка, между прочим. Уничтожила всего несколько этажей, оставив здание стоять. Думаю, нападавший не имел цели делать террористическую атаку, а охотился за одним конкретным человеком.

– Тело Морритаса Стрего уже нашли? – спросила Авердин Валторн из кресла напротив.

– Нет, – покрутил головой шеф главного управления спасателей Первого Полиса, Иннокентий Лаувирэй, член Ордена Ланселот. Престарелый сидхе, в строгой черно-белой форме, сидел рядом с Главой Иерихона с такой же постной миной. – Вместе с пожарными, мы разгребаем завалы, ищем выживших, но это не просто даже для нас. Если бы не защита на здании, оно бы сложилось, как карточный домик. Да и сами Танатеш не особо горят желанием сотрудничать. Нас допустили на место происшествия лишь пару часов спустя, даже после Иерихона и Искариота. Я уж думал вы что-то найдете.

– Увы, – поджала губы Авердин. – Даже нам пришлось покопаться, чтобы найти свое. А к остальному нас не подпускали на расстояние пушечного выстрела. Помощник Морритаса, Люмьер, кажется, – тот еще жук.

Строго одетая старушка вистра, сидевшая в отдельном кресле, согласно хмыкнула словам айидхе. Это была глава полицейского управления Первого Полиса, Амалия Тайши, член Ордена Мидрисфаль.

– Есть такое, – сказала она. – Эти ребята не любят пускать кого-либо в свой огород без приглашения. Даже если в это время их там убивают.

Лисохимера в старомодном костюме и очках с круглыми стеклами, участливо вздохнул с места рядом с Гразгой. Это был Таматур Зодд, глава Гильдии Иордан.

– Господа! – сказал он. – Пропали архонт и гвардеец Наместника, а старший магистр опорного Ордена, скорее всего, мертв. При этом, у Иерихона из-под носа ушли два особо важных заключенных, каким-то… – он на секунду замялся, виновато стрельнув глазами в Авердин. – Неизвестным способом.

– Вполне известным, – парировала Авердин угрюмо. – Но от этого не менее стыдно.

– Твои паладины там совсем опухли от безделья? – довольно хрюкнул Каррош Шпизель, глава Гильдии Искариот. Массивный кхеш в костюме тройке, с многочисленными дредами на голове и золотым кольцом в левой брови, плотоядно смотрел на айидхе. Увидев ее недовольный прищур, он игриво ей подмигнул.

– Тебе опять ноги поломать? – ласково обратилась она к кхешу.

– На счет манатропа не скажу, – вклинился Баат, гася конфликт. – Однако парень, тот что отлученный, обладает крайне редким Атрибутом. Даже без магии он способен творить более чем впечатляющие вещи.

– А еще у нас по городу гуляет Ритуалист, – напомнила Амалия Тайши. – Похитили двух полицейских и половину города заставили картами Аэтерны из кожи убитых. И я, честно говоря, не понимаю почему Иерихон этим сами не занимаются и нам не дают.

– У вас был целый год, тэрра Тайши! – прохладно сказала Авердин, вызвав у старухи недовольный смешок. – А мы всего за две недели продвинулись куда больше, чем вы за все время.

– Хватит! – молвил человек, сидящий за главным столом в помещении.

Арманд Артурия наблюдал сквозь экран планшета, как у подножия башни собираются люди.

Черноволосый загоревший мужчина среднего возраста. Гладко выбритый, с цепкими черными глазами на холёном лице. Как и большинство магов, – прекрасно сложен, с идеальной осанкой военного, что особенно подчеркивалась черной парадной мантией архимага, вышитой золотом.

– Мы собрались тут решать проблемы, а не создавать новые, – бархатно заговорил он, отрывая взгляд от планшета. – Тэр Нэро, вы связывались со вторым магистром Танатеш? Когда нам стоит его ждать?

– С третьим магистром, архонт! – поправил Баат осторожно. – Второй сейчас находится на переговорах на Дальнем Кольце. Юрий Чернов, третий старший магистр Танатеш, вылетел из Шестого Полиса еще ночью, фактически сразу после происшествия. Однако путь через океан займет на меньше десяти часов даже на скоростном шаттле.