Текст книги "Край желаний (ЛП)"

Автор книги: Стефани Лоуренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)

Кристиан некоторое время внимательно смотрел на Тристана, прежде чем ответить:

– Я могу себе представить, как он убивает его единственным выстрелом из пистолета. Или пронзает его клинком. Но мне трудно представить его совершающим ненужное насилие. По словам свидетелей, там очень мало осталось от лица Рэнделла.

Тристан поморщился.

– И, – Кристиан продолжил, – правда, что я не встречал его с тех пор, как ему исполнилось четырнадцать, но даже тогда ярым приверженцем в достаточно жестком соблюдении кодекса чести. Опять же, отличительная черта семьи Вокс. Я могу себе представить, как он убивает Рэнделла – быстро и чисто – может даже душит его, но я не могу себе представить, что убив его, он скрывается с места преступления. Если бы Джастин убил Рэнделла, жестоко или нет, то он бы оповестил об этом остальных, поднял тревогу. Остаться в стороне от участия в столь драматичной сцене, будучи членом семьи Вокс, которые невероятно гордятся наряду со своим упрямством участием в подобных происшествиях, это крайне необычно.

Тристан, пождав губы, заявил:

– Все о чем вы сказали, что мы нашли и собрали касательно Джастина Вокса, дает нам понять, что он действует подобным образом, пытаясь кого-то защитить.

– Я согласен, – кивнул Кристиан.

– Итак, возникает вопрос: кого? Позвольте мне взять на себя роль адвоката дьявола. Может леди Летиция убила Рэнделла, и Джастин действуя подобным образом, пытается защитить ее, отвлекает внимание от нее на себя?

Кристиан рассматривал уже подобное развитие событий.

– Я могу легко поверить, что Джастин может действовать подобным образом, это вполне в его характере, – он встретил взгляд Тристана. – Но точно также я абсолютно уверен, что Летиция не убивала Рэнделла. Я признаю, что мотивом могло бы послужить решение Рэнделла противоположное ее планам касательно будущего ее сестры, но она достаточно легко могла разрешить эту проблему совершенно иными способами. В данном вопросе решающее слово было за ней, и она знала это. Кроме этого разногласия, у нее больше нет мотивов. К тому же я серьезно сомневаюсь, что если бы она намеренно убила бы или случайно причинила вред Рэнделлу, Летиция не из тех, кто легко теряет рассудок в подобных ситуациях, она бы незамедлительно позвала бы на помощь.

Тристан выдержал его пристальный взгляд.

– В качестве адвоката дьявола, я должен отметить, что она, возможно, не убивала сама.

Кристиан мгновенно понял, на что намекает Тристан.

Когда смысл его слов дошел до маркиза, Тристан продолжил:

– Если отношения между супругами ухудшились, то не исключено, что у Летиции есть любовник. Возможно, она подговорила любовника, и тот убил Рэнделла. Или, возможно, любовник проявил инициативу и убил его без ее ведома. Что касается мотива, кто может сказать, что происходит между мужем и женой, какие страсти кипят между ними? – Тристан осекся, затем продолжил. – Я могу предположить, что, возможно, смерть Рэнделла явилась результатом самообороны, но учитывая травмы, это версия несостоятельна.

– Действительно, – поколебавшись, Кристиан продолжил. – Я не верю, что у Летиции есть любовник, во всяком случае, не в последнее время. Маркиз не хотел верить, что у нее, возможно даже сейчас есть любовник. Он заставил себя спокойно продолжить. – Но я не могу поклясться в этом, – он выпрямился. – Я постараюсь осторожно разузнать об этом.

Они вновь обсудили все версии их расследования.

– Таким образом, мы имеем три направления, которые необходимо проработать, – подытожил Кристиан. – Джастин Вокс, его местонахождение и любой намек на мотив с его стороны, в данный момент мы не располагаем никакой достоверной информацией по данным вопросам. Во-вторых, мы должны выяснить, если у Летиции любовник, и как следствие этого имеется ли еще какой-нибудь мотив, помимо тех, которые мы знаем, и если есть, то какую роль он сыграл в этом деле.

– И наконец, – добавил Тристан, – сам Рэнделл. Мы должны знать гораздо больше о нем , особенно, если ни Джастин Вокс, ни его сестра не являются убийцами.

Кристиан скривился.

– В самом деле. Как только мы уберем их из числа подозреваемых…у нас больше никого подходящего нет на роль убийцы.

– Что вызовет дополнительные трудности, если Вокс невиновны.

Кристиан кивнув, встал.

– Я постараюсь побольше разузнать о самом Рэнделле и о сложившейся ситуации, а также попытаюсь осведомиться о возможном любовнике Летиции. Но сначала я встречусь с Принглом, я попросил его взглянуть на тело Рэнделла.

– Превосходная идея. Тем временем я, – Тристан тоже поднялся, – попытаюсь через клубы разведать более достоверную информацию о Джастине Вокс, о том, знает ли кто-нибудь по какой причине он направился в Дувр, или он, как мы подозревали, пытается нас просто сбить со следа, выигрывая, таким образом время.

Кристиан встретился с Принглом в приемной полицейского морга.

В то время как щегловато одетый хирург мыл руки, он с видимым удовольствием перечислял травмы Рэнделла.

– Травма лица, конечно, является самой серьезной, и появилась вследствие тяжелых ударов кочергой. И да, прежде чем вы спросите, единственным орудием убийства, была кочерга Рэнделла. Нет и намека на использование какого-либо другого предмета.

Взяв полотенце, Прингл повернулся, чтобы взглянуть на Кристиана.

– Наиболее интересным является тот факт, что он скончался не от травм, нанесенных ударами по лицу, – Прингл усмехнулся, увидев удивление Кристиана. – На самом деле. Джентльмен был убит одним удачным ударом по затылку, – поднимая теперь уже чистую руку, Прингл указал на основание его черепа.

– Почему «удачным» ударом? – нахмурился Кристиан.

– Потому что он был нанесен с гораздо наименьшей силой, по сравнению с ударами, которые пришлись на лицо. Для некоторых других мужчин такой удар не оказался бы смертельным. Рэнделл не относится к их числу, так как у него был тонкий череп. Несмотря на это, первый удар был слабым и определенно был нанесен сзади. Все остальные удары по лицу были нанесены позже.

Тугой комок образовался в животе Кристиана.

– Значит, исходя из ваших слов, удар, приведший к смерти Рэнделла, могла нанести женщина?

Не подозревая о важности вопроса – подозрение, что убийство могла совершить женщина, побудило Кристиана обратиться к нему для изучения тела Рэнделла – Прингл усмехнулся.

– Несомненно. Любая достаточно высокая женщина могла это сделать, угол удара подходит.

Летиция, безусловно, была высокой.

Кристиан помолчал, переваривая новость.

Однако Прингл не закончил.

– Однако стоит отметить, что женщина не смогла бы нанести удары, которые появились позднее.

– Вы уверены? – Аллардайс сосредоточил свое внимание на враче.

Прингл поджав губы, обдумал вопрос и затем кивнул.

– Возможно, сильная женщина из цирка и могла бы это сделать, но любая обычная женщина просто не смогла бы ударить с такой силой, даже если бы покойный лежал на спине, а она стояла над ним. Тот, кто нанес смертельные удары явно взрослый мужчина. Я вам гарантирую.

Кристиан мысленно поморщился от картины происходящего, которая сложилась в его сознании.

– В какое время относительно смерти они были нанесены?

Прингл снова поджал губы. На этот раз ему для ответа понадобилось гораздо больше времени.

– Я предполагаю – я подчеркиваю, что это только мое предположение, а не точно установленный факт – они были нанесены через пятнадцать минут после наступления смерти. Возможно, через тридцать, но не больше. Травмы, вызванные тяжелыми ударами, должны были бы быть достаточно кровавыми, если бы он на тот момент был жив, так как сердце мужчины по-прежнему заставляло бы циркулировать кровь. Однако если судить по характеру нанесенных травм, и по соответствующим полицейским отчетам, на месте преступления определенно было немного крови. К моменту нанесения этих травм он был уже мертв, причем уже некоторое время.

– Итак, похоже, после первого удара он упал, столкнувшись…с письменным столом?

Подумав, Прингл кивнул.

– Я снова изучу полицейские отчеты, но там не было ничего сказано о том, что тело переворачивали или перемещали. И да, зная, что первый удар был нанесен сзади, а не спереди, как предполагалось раньше, мы можем сказать, что тело действительно должно находиться возле письменного стола, а не возле камина.

Рэнделл находился в противоположной стороне от человека, с которым выпивал. Человека, который сидел в другом кресле.

Кристиан решил обдумать полученную информацию попозже и снова обратил свое внимание на Прингла.

– Как вы думаете, почему кто-то нанес удары по лицу уже мертвого человека?

Прингл кивнул.

– Действительно, у меня есть предположение на этот счет. Всего лишь догадка, конечно, но я думаю ее стоит проверить, – отложив в сторону полотенце, он потянулся за своим пальто. – Удары, которые нанесли позже, были сделаны умышленно, так как били целенаправленно, со всей силы. Они явились результатом чьего-то больного воображения. Эти удары были ему нанесены, я считаю, именно для того, чтобы все посчитали их причиной смерти и тем самым ввести в заблуждение официальные власти. Полицейский врач не достаточно внимательно осмотрел тело, он полагает, что причиной смерти Рэнделла являются удары, нанесенные по лицу, таким образом, отметая возможность того, что убийство могла совершить женщина.

– Я верю, – Прингл поймал взгляд Кристиана, – что посмертные удары были нанесены с единственной целью – чтобы скрыть настоящую причину смерти и тот факт, что убийцей действительно может являться женщиной.

Кристиан кивнул; наконец в его голове начала складываться картина происходящего.

– Как хорошо, что вы вовремя сообщили мне, – продолжил Прингл, надевая пальто. – Если бы я не пришел сюда сегодня утром, было бы слишком поздно. Они уже подготавливали тело к погребению, ведь он будет похоронен сегодня.

Кристиан уже знал о похоронах; он снова кивнул.

– Спасибо.

Дерн, подождав пока Прингл наденет свое пальто, пожал ему руку и отправился в полицию, чтобы сообщить о том, что ему удалось узнать.

Аллардайс остановился на крыльце унылого серого здания. Пронзительные звуки шумного города окружили его, но он не обратил на них никакого внимания. Его мысли были сосредоточены на том, что произошло на Одли – стрит четыре ночи назад. Он все больше убеждался в правдивости своей версии произошедшего. Джастин Вокс нанес эти страшные удары по лицу своего уже мертвого свояка, а затем сбежал, оставляя за собой след, который может проследить любой ребенок, тем самым отвлекая внимание на себя, чтобы защитить того, кто на самом деле убил Рэнделла.

Летицию.

Кристиан отправился к своему дому на Гросвенор – сквер, обдумывая то, что ему сообщил Прингл и, перебирая в уме различные варианты; с каждой минутой он все больше убеждался, что его вывод был правильным. Джастин поступил подобным образом, чтобы защитить Летицию.

На возникший вопрос «почему?», как всегда, не было ответа.

Несмотря на утверждение Прингла о том, что высокая женщина вполне могла убить Рэнделла, Кристиан абсолютно точно знал, был уверен, чувствовал с самого начала, что Летиция не наносила тот смертельный удар.

Кто в таком случае это был – если по его предположениям Джастин не убивал Рэнделла – еще один вопрос, ответа на который у него не было.

Достигнув лестницы, ведущей к его входной двери, маркиз начал подниматься, но вдруг остановился. Спустя мгновение, он повернувшись посмотрел на дом напротив него.

Он внимательно смотрел на него еще минуту, прежде чем, расправив плечи спуститься вниз по ступенькам, пересечь улицу и, пройдя через парк, оказаться у двери его старшей по отцу тетки.

Кристиан постучал и был с удивлением встречен дворецким ее светлости, Мидоузом, который сообщил ему, что их светлости – леди Корделия Фостер, графиня Кентербери, и ее сестра, леди Эрмина Фаулер, виконтесса Фаулер – только что приступили к обеду в малой столовой.

Мысленно собравшись с духом¸ он позволил Мидоузу доложить о его приходе.

– Кристиан, дорогой мальчик! – сидя в конце малой столовой – достаточно далеко от входа – Корделия приветственно помахала ему. Все еще красивая женщина, которая в свои пятьдесят она была удивительно энергична и влиятельна, так как с ее мнением считались в высшем свете, даже с невероятно белокурыми волосами, обрамлявшими ее лицо.

Миновав столовую, Кристиан почтительно поцеловал надушенную щеку тетки, затем поприветствовав подобным образом Эрмину, которая представляла собой более мягкий вариант Корделии, но не менее наблюдательный.

– Проходи и садись! – Корделия властно махнула на стул слева от нее. Мидоуз уже устанавливал там прибор. – Ты можешь здесь с нами пообедать.

Хотя он вовсе не собирался обедать, он был счастлив угодить ей; к тому же у Корделии неизменно были отличные повара, хотя они никогда у нее не задерживались долго. Маркиз взглянул на блюда, поставленные перед ними Медоузом.

– У вас новый австрийский шеф– повар.

– Умный мальчик! Да, действительно, Фредерик мое новое приобретение. Я увлечена австрийской кухней. Говорят, что это Веллингтон после Венского конгресса ввел на нее моду. Конгресс, конечно, был полностью провальным, но еда, по-видимому, была превосходной, – Корделия взглянула на Мидоуза, который устанавливал на столе последнее блюдо. – Оставь нас, пожалуйста, Мидоуз. Я позвоню, если нам что-то понадобится.

– Очень хорошо, мэм, – Мидоуз низко поклонился. – Милорд, – почтительно поклонившись во второй раз Кристиану, дворецкий удалился.

Когда дверь за ним закрылась, Корделия вопросительно посмотрела на Кристиана глазами такого же цвета, как и его собственные.

– Ну, мой мальчик, что ты хотел узнать?

От неожиданности, он моргнул.

Эрмина мягко и обезоруживающе улыбнулась.

– Ну, дорогой, ты никогда не появляешься просто так, если тебе не нужно что-то от нас, обычно какая-нибудь информация.

Ее серого мягкого взгляда было достаточно, чтобы он мысленно поморщился.

Улыбка Эрмины стала шире, когда она встряхнула салфетку.

– Осмелюсь предположить, что он хочет нас спросить о Летиции и о страшном убийстве Рэнделла.

Кристиан перевел взгляд с нее на Корделию. Жадный блеск в глазах Корделии подсказал ему, что она готова ответить на любые вопросы, которые у него были, позабыв о деликатности и такте.

– Действительно, – деликатность и такт были отброшены в сторону, он хотел узнать как можно больше; его тетки занимали самое высокое место в рейтинге самых известных сплетниц высшего света. – Как вы уже заметили, Рэнделл убит, и поэтому возникает вопрос, есть ли у Летиции любовник, и могли бы они сообща или независимо друг от друга по очевидной причине убить его.

Обе его тети уставились на него. Первоначально на их лицах отчетливо можно было увидеть шок, который быстро сменился осуждением.

Корделия фыркнула.

– Такой вопрос вполне естественно мог возникнуть у мужчины – уверяю тебя, такие нелепые мысли не придут ни в одну женскую голову в высшем обществе, – высказав своем мнение по данному вопросу, Корделия обратила внимание на свою тарелку.

Глядя на него через стол, Эрмина покачала головой.

– Нет, дорогой, ты глубоко ошибаешься, предположив такую вещь. Да еще высказав данное возмутительное предположение вслух.

Ему это не казалось возмутительным, ведь Летиция была очень страстной женщиной, но в словах Эрмины явно слышался упрек.

– Это же Летиция Вокс, в конце концов, – Эрмина посмотрела на него с большим достоинством. – Я думала, ты знаешь, что это значит. Она не могла завести любовника – абсолютно не могла – за все эти годы, так как являлась замужней женщиной. Мы, конечно, никогда не одобряли ее супруга, как я всегда говорила, в их браке было что-то не совсем правильно.

Жуя, Корделия кивнула. Сглотнув, она кивнула.

– Конечно, Рэнделл всегда вел себя достаточно вежливо. Он всегда вел себя именно так, как должен, но… – она пошевелила пальцами одной руки. – В нем просто было что-то не то, что – то не позволяющее думать о нем хорошо. – Она помолчала мгновение, затем продолжила. – Но хватит о нем, он мертв и покинул эту землю. Как верно заметила Эрмина, Летиция Вокс, а это ярость, эмоции, высокая драматичность на поверхности, но незыблемая скала внутри. Обет – это для них святое. Ничто не может вынудить нарушить его, и О Господи!, ты должно быть заметил, какие они упрямые.

Кристиан знал это все, но…Летиция нарушила обет, который дала ему. Почему она поклялась Рэнделлу? Он ощутил укол непривычной ревности…к мертвому человеку.

Подавив это неприятное чувство, маркиз вернулся к интересующей его схеме.

– Так у нее нет любовника?

– Безусловно нет, – фыркнула Корделия.

Позднее, вечером, когда его разум пытался соединить такие противоречивые «факты», Кристиан стоял на церковном кладбище в Саут – Одли – стрит и смотрел на бренные останки Джорджа Мартина Рэнделла, похороненные всего в двух кварталах от его дома и достаточно близко к миру высшего общества.

Особенно учитывая удивительный факт отсутствия провожающих.

Служба в церкви была короткой. Очень короткой. Никто не пришел к могиле, чтобы произнести панегирик. Летиция, как оказалось, не знала никого из друзей Рэнделла, никто из них не пришел и не прислал письма с выражением соболезнований, священник старался как мог, но его знания о покойном были поверхностными.

Летиция, Гермиона, их тетя Агнесс и слуги Рэнделла собрались в церкви, чтобы проводить покойного в последний путь; никто из посторонних, кроме Кристиана, не пришел. Как было принято, всех женщин и молодых мужчин по окончанию службы отправили домой, оставив Кристиана, Меллона и двух старших лакеев, чтобы завершить погребение.

Единственным посторонним наблюдателем был Бартон, сыщик с Боу – стрит. Кристиан видел, как он в тени одного из надгробий наблюдает за погребением, воображая, что он незаметен для других. Бартон осматривал кладбище, так же как и Кристиан, только маркиз это делал незаметнее. Однако никто не появился, даже тогда, когда были брошены комья земли на гроб и провожающие отошли от могилы.

Кристиана поразило отсутствие каких-либо друзей. Учитывая то обстоятельство, что Рэнделл был убит, отсутствие дам светского общества, которые в противном случае поддержали бы Летицию своим присутствием, было вполне объяснимо, но почему не было мужчин знакомых с Рэнделлом, не говоря уже друзьях?

Независимо от того, по какой он причине умер – даже в большей степени поэтому – они должны были присутствовать здесь, как один.

Однако ни один джентльмен, так и не появился. Для того, кто всю жизнь вращался в высшем обществе, данное обстоятельство являлось чрезвычайным.

Правда, некоторые представители высшего света вернуться в город из своих поместий только к открытию осенней сессии парламента, и, возможно, среди них были те, кто еще не слышало смерти Рэнделла, однако абсолютный недостаток знакомств казалось странным.

К тому моменту, когда Кристиан покинул кладбище, он принял решение узнать больше, гораздо больше, о Джордже Мартине Рэнделле.

Глава 5.

Вечером того же дня, намного позднее, чем позволяют правила приличия, Кристиан постучал в дверь дома на Саут – Одли – стрит.

Меллон открыл дверь и удивленно на него посмотрел.

Кристиан проигнорировав его, вошел в дом.

– Пожалуйста, сообщите вашей хозяйке, что пришел Дерн и просит уделить ему несколько минут.

Меллон моргнул, затем опомнившись поклонился.

– Ах…я уверен, что ее светлость уже отдыхает, милорд.

Все лучше, чем стучать ей.

– Я сомневаюсь, что она уже легла, – Кристиан посмотрел на подобострастно склонившегося дворецкого, подняв бровь. – Передадите мое послание?

Взволнованный Меллон повернулся к гостиной.

– Если вам будет угодно подождать.

Кристиан прошел в гостиную.

– Я буду ждать здесь.

Поколебавшись, Меллон сдался и направился в сторону лестницы.

Улыбаясь, Кристиан пристально осматривал владения Летиции. Возле дивана располагался столик, свечи по–прежнему горели в канделябрах, окрашивая шелковый ковер в золотистый цвет и отбрасывая на него причудливые тени.

Осмотр заставил почувствовать еле уловимый, призрачный аромат жасмина. Маркиз ощутил, как напряглись живот и область паха.

Набрав в грудь больше воздуха, он осмотрелся, остро ощущая ее присутствие. Пока он ждал, зная, что она не торопится – маркиз изучал ее вещи, ища доказательства того, насколько сильно она изменилась за те двенадцать лет, что они не виделись, но то, что он видел, указывало, что ничего не изменилось с тех пор. Возможно, Летиция стала более яркой, более сильной, более опытной, но во всех отношениях она являлась все той же Летицией Вокс, которую он знал когда-то. Он влюбился в нее еще больше, чем тринадцать лет назад.

Она выросла, повзрослела, но не изменилась.

Это означало, что методы, которые он применял в прошлом, чтобы совладать с ней, по-прежнему будут работать.

Аллардайс должен больше узнать о Рэнделле и, особенно, о браке Летиции с этим мужчиной. Чтобы не представлял собой Джастин Вокс, он был достаточно умен; у него должны были быть веские основания полагать, что это Летиция убила Рэнделла. Кристиану было необходимо узнать, что же это за причины, если Джастин явно чувствовал необходимость защитить, отвести подозрения от Летиции.

Так логически и рационально он объяснял себе то, что делал. Его чувства не затрагивало убийство Рэнделла, в отличие от всего того, что было связано с его браком.

– Он здесь?

В своей спальне, сидя перед зеркалом на туалетном столике, по-прежнему в черном платье, но с распущенными волосами, падающими ей на спину, Летиция испуганно посмотрела на Меллона.

– Маркиз сказал, что будет ждать в передней гостиной, – фыркнул Меллон. – Он, кажется, чувствует здесь себя, как дома.

Летиция почувствовала, как шевельнулся ее гнев.

– Я полагаю, – повернувшись к туалетному столику, она положила на него свою руку. Мгновение она разглядывала свое отражение в зеркале, затем произнесла:

– Передай ему, что я приму его в библиотеке. Проводи его туда и запри двери в переднюю гостиную.

В зеркале она увидела, как Меллон неодобрительно поджав губы, поклонился и поспешно удалился.

Ее губы изогнулись в легкой улыбке; ирония заключалось в том, что сейчас она была полностью согласна с Меллоном. Если бы он рассказал ей, как избежать общения с Кристианом Аллардайсом, теперь уже маркизом Дерном, привыкшим получать то, что он хотел и поступать так, как он привык, она бы с радостью согласилась с любым планом.

Но Летиция знала, что бесполезно убегать от большого хищника, которым он являлся по своей природе. Этим она только добьется того, что он начнет ее преследовать более интенсивно. Из прошлого опыта общения с ним она знала, что мог относиться с пренебрежением к светским правилам, также как и она. Они были тем, кем они были; правила высшего общества применялись ими тогда, когда они хотели.

Когда за Меллоном закрылась дверь, ее горничная, Эсме, которая раскладывала ее ночную рубашку на кровати, выпрямилась.

– Вы хотите, чтобы я сопровождала вас на встречу, миледи? Уже поздно, а вы все-таки совсем недавно овдовели.

Летиция, взглянув на нее, нежно улыбнулась. Эсме, единственная из прислуги, кого она привезла с собой в этот дом после заключения брака, была высокой, долговязой и довольно серьезной, хотя великолепно исполняла обязанности горничной. К тому же она была единственным человеком в доме, кому Летиция могла безоговорочно доверять.

– Спасибо, но нет.

Учитывая сложившиеся обстоятельства, им с Кристианом необходимо все обговорить наедине.

–У лорда Дерна, вероятно, возникло большое количество вопросов, на которые могу ответить только я.

Она могла представить, каково его настроение. Когда они расстались прошлой ночью, ее самообладание было уже на пределе, ее снедало жесткое разочарование, что ему фактически удалось выполнить свой план, который состоял в том, чтобы использовать данное ею обещание взамен безопасности Джастина для того, чтобы причинить ей боль. Чтобы отомстить ей за то, что, как он думал, она сделала. Чтобы заставить ее снова хотеть его и тогда, возможно, отказать ей.

Независимо от того, каким был пего план, ей удалось изменить его таким образом, что она могла его принять. То, что связывало их много лет назад, все еще существовало между ними, и ее не удивляло данное обстоятельство.

То, что случилось прошлым вечером…вызвало одновременно и удивление, и восторг.

Прошлой ночью она спала лучше, словно ей было двенадцать лет. Не так, как теми ночами, когда Кристиан снился ей на полях сражений.

И потом, когда он лежал после всего, что случилось между ними, он был эмоционально ошарашен, даже возможно больше, чем она. Вчера вечером они больше продвинулись по пути, который наметила она, нежели по предложенному им.

И это наверняка объясняло, почему он сейчас ждал ее внизу в библиотеке. Не в гостиной; она не могла позволить малейшим деталям, напоминающим о прошлой ночи, отвлекать ее от разговора с ним.

Аллардайс был рядом с ней сегодня на похоронах, но находясь у всех на глазах и учитывая мрачный повод мероприятия, они только обменялись приветствиями. Он ничего не говорил, а она опиралась на его руку и была благодарна за то, что он находится сейчас рядом с ней.

Теперь, однако, он был здесь, желая знать все. Летиция была готова рассказать ему все, что ей было известно, но он не догадывался, что о некоторых вещах она твердо решила ему не говорить. Несколько лет назад он уже принял решение, в результате которого они не делили одну постель, оказались далеко друг от друга. Теперь же он решил вернуться в ее жизнь, и если Кристиан думает, что раз Рэнделл мертв и, следовательно, она беспечно снова откроет ему свое сердце, то он глубоко ошибается.

Гордость была одной из тех немногих вещей, что остались у нее, гордость, которая, несмотря на ее желания, не позволяла ей совершить то, о чем она потом будет жалеть. Летиция не собиралась позволить ему забрать у нее и гордость. Благодаря ей, он никогда не узнает, как повлияло на нее принятое им когда-то решение. Благодаря гордости, он не узнает, что ей пришлось пережить из – за принятого им решения.

Сколько она пережила наполненных горем дней и ночей.

Как много она перенесла одиноких лет.

Внезапные эмоции вернули ее в настоящее, в котором увидела свое отражение в зеркале.

Внимательно изучив свои глаза, Летиция решила, что заставила его ждать достаточно долго, и, расчесав свои волосы, некоторое время раздумывала, можно ли их быстро заколоть в простой узел. Так как она готовилась ко сну, то была не полностью одета, на ней было только платье и ажурная косынка.

Ее шелковистые, блестящие волосы, которые ниспадали на спину, словно струящийся водопад, должны были отвлечь его. Раньше он видел ее одетой только в шелк ее волос.

Летиция одобрительно улыбнулась своему отражению и поднялась. Она взглянула на Эсме.

– Не ждите меня. Дело его светлости может занять некоторое время.

Не спеша, она вышла из комнаты и направилась к лестнице. Ей вдруг неожиданно вспомнилась их первая встреча. Спускаясь вниз, она припоминала все подробности их знакомства и почувствовала, как дрогнули в улыбке губы.

Ей было шестнадцать. Ему двадцать два. Они встретились на местной ярмарке; они смотрели друг на друга в течение краткого мига. Их глаза встретились, и между ними пробежала искра.

Уже тогда он был дьявольски красив. Увидев его, облаченного в мундир гвардейца, довольно слабонерные леди буквально падали в обморок. Хотя она никогда не видела настолько грустного человека, однако заметив, как он стоит там высокий и гордый, с развивающимися светло-каштановыми на ветру волосами, она не понимала причину подобного поведения других леди.

Для нее этого было не достаточно.

Для него этого было не достаточно.

Довольно быстро они стали сначала знакомыми, затем друзьями и, наконец, возлюбленными. Он не всегда был рядом, часто отлучался, причем за пределы Англии. Но каждый раз, когда он возвращался, их воссоединение было ярче и сильнее; то, что связывало их друг с другом, росло с каждым днем, становилось крепче, независимо от того, находились ли они рядом или далеко друг от друга.

Излишне говорить, что каждую свободную минуту они проводили вместе.

Но они стали любовниками только через год, когда в очередной раз, вернувшись из поездки, Кристиан рассказал ей, что его отправляют на континент на довольно длительное время. Он не упомянул о том, что там на каждом шагу его будет подстерегать опасность, но она и так поняла все без слов.

Это именно она настояла на их первой близости, потребовала быть ее наставником на пути страсти, затащив его в старый сарай на сено. Не то, чтобы он сильно сопротивлялся, но она понимала, что в дальнейшем он не ограничится просто интимной связью. Такие люди, как он имеют свои принципы, и соблазняя ее, он руководствовался одним из них, собираясь, в конечном счете жениться на ней. Обычно она была яростной поборницей соблюдения кодекса чести, но в данном случае она не видела в этом смысла.

Даже сейчас, после всех лет одиночества с разбитым сердцем, Летиция не жалела ни об одном страстном мгновении, ни об одном моменте того счастливого лета, когда она отдала ему не только свое сердце, которое и так уже принадлежало ему, но и свои тело и душу.

Воспоминание по-прежнему были яркими, словно все случилось вчера. Они держали ее в своем плену несколько долгих минут.

Потом моргнув, Летиция поняла, что уже остановилась у двери библиотеки. Глубоко вздохнув, она потянулась рукой к дверной ручке. Дверь распахнулась.

Кристиан, нахмурившись, посмотрел на нее.

– Вы, я полагаю, в какой-то момент передумали присоединиться ко мне?

Летиция старалась удержать на лице непроницаемую маску. Скорей всего, он услышал ее шаги и то, как она остановилась на некоторое время перед дверью.

К счастью, он не догадывался, что заставило ее медлить.

Со всем высокомерием, на которое она была способна, Летиция слегка приподняв брови, проскользнула мимо него в комнату. Она заметила открытую книгу на столе рядом с одним из кресел у камина и мгновенно оценила обстановку, придя к выводу, что он хотел, чтобы она застала его спокойно читающими в ожидании нее.

Однако задержавшие ее воспоминания об их совместно прошлом, разрушили все его планы. Летиция решила, что фортуна сегодня была на ее стороне. Остановившись перед камином, она повернулась к нему лицом.

– Я полагаю, у вас возникли новые вопросы ко мне?

Высокомерно вздернув подбородок, она посмотрела на него и увидела промелькнувшее в его глазах раздражение.

Кристиан даже и не пытался скрыть своего раздражения. Он искал ответы на свои вопросы, ответы, которые, как он хорошо понимал, она не собиралась ему давать. Летиция была упрямой и несговорчивой и неконтролируемой. Он пытался устроить их встречу так, чтобы чаша весов склонилась в его сторону. Вместо этого она уровняла их шансы.