Текст книги "Другой (СИ)"

Автор книги: Станислав Жейнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)

– Абсолютное отсутствие логики, – сказал белорус.

– Человек, вообще не готов к путешествию, – поддержал его Сергей, – такое мелит…

– Бутерброд – слышал? – возмутился Игорь. – "Бутер бред" – я бы сказал. "Брезгливерной" колбаски я давно не ел! Хе-хе… И как он собирается десять дней?..

– Ясно. Аргументов не будет, – подытожил я.

– Аргу – кого?.. Вот этих, как раз, было сегодня предостаточно, – сказал Сергей.

– Как все-таки – по старинке, некоторые индивиды воспринимают отдых на природе, – удивился Игорь. – Антон, я надеюсь, доставка "суши" – круглосуточно?

– Какое "суши"? – спросил бородач.

– Еще бы! – подтвердил Сергей. – Там, говорили, хороший теннисный корт.

– Какой теннисный корт? – испугался Антон.

Я понял – сейчас ребят понесет, почуяли кровь, теперь так не отпустят.

– С утра джакузи, потом в казино, можно в боулинг, – мечтательно сказал белорус. – Да, скорей бы уже приехать. Главное, чтобы кондиционер в номере нормальный был, а-то я как-то попал, то парит, то морозит…

– Там ничего этого нет, – тихо сказал Антон. Его растерянный взгляд задержался на мне.

– То есть, как – нет? – Скопировал я его мимику.

– Я же вам рассказывал. Там нет никого, там…

– Ты шутишь сейчас – да? – уперев руки в бока, гневно спросил Игорь.

– Ну, я же вам говорил, говорил что дикарями… палатки же у нас…

От волнения, голос у Антона задрожал. Стало жаль бородача, шутка затягивалась, пора было прекращать.

– А я думал ты анекдот рассказываешь. – Не смог сам остановиться, уж больно Антон смешной в этот момент. – Я еще подумал: ну надо же… бывают же такие сумасшедшие, которые в палатках?!.

– Ой блин! – вскрикнул Игорь, сел на корточки, схватился за голову.

На бородача – жалко смотреть. Сергей не выдержал, подошел к Антону, обнял:

– Ладно, друг, не расстраивайся. В палатках, так в палатках. В них, даже лучше…

Игорь, как ни в чем не бывало, продолжил чистку обуви: – Просто, в другой раз надо предупреждать, хорошо? А-то чуть не уехали. Ну чего, на разворот?

– Ладно, хватит, – отрубил Сергей. – Дружище пошутили мы…

В общем-то шутка безобидная, но Антон разозлился, покраснел: – Заешь Сергей, я очень жалею, что поехал с вами…

10

Надо было проехать мимо. Но если что-то плохое должно произойти, то произойдет, так или иначе. В ресторане мы были часа четыре. Если верить часам, что торчат из торпеды, сейчас час дня. Антон, как всегда пропустил все самое интересное. Такого паршивого настроения давно не помню. Рука – как пылает. Никогда, никогда не поднимал руки на женщину. Не прощу себе… как я мог?..

Машина долго стояла на солнце и сильно нагрелась. Кондиционер работать отказался, но это нормально, по крайней мере, все последовательно, закономерно. Хочется верить, что сломанный кондиционер спас кому-то из нас жизнь. Ведь за все в этом мире, надо платить.

Раскрыли окна, но это слабо спасает, от набирающей обороты, обеденной жары. Антон, сам уступил руль Сергею, вскарабкался на заднее сиденье с ногами, и быстро заснул. Я долго просидел с закрытыми глазами, но не смотря на сумасшедшую усталость, заснуть не получилось.

Какой длинный, насыщенный день, и ведь только обед, и проехали лишь половину пути, а я уже наелся – и дорогой, и друзьями и на год загрузил мозг гигабайтами незабываемых ощущений. Сейчас, самое время залезть в погреб, набрать полную ванную прохладной воды и попросить смазливую официанточку, принести чашечку крепкого, и лучше, даже наверное – холодного кофе. Видимо подъезжаем к экватору. Жара достигла своего апогея. Пот заливает глаза, защипало; едким жжением напомнила о себе ссадина на щеке, кожа, от раздражения покрылась шершавыми розовыми пятнами. Горячий ветер мечется по салону, не успевает осушать измученные соленые лица. Говорят, лица бывают еще и кислыми, это, когда еще жарче?

Сергей, улыбаясь, посмотрел на меня:

– Я ненавижу зиму, – сказал он.

– Нет, ничего хуже холода, – согласился я.

Сергей поднес ко рту кулак, подул в него и стал разминать, как это делают при обморожениях:

– Холодный воздух обжигает лицо, иней виснет на бровях и волосах. Пальцы дубеют, тело бьет дрожь, – и это – только минус пятнадцать.

Игорь снял очки, повернулся ко мне, потом внимательно посмотрел на Сергея:

– Хуже всего, когда идешь по снегу без сапог, – сказал он. – Набьешь еще за пазуху снега, в шапку толченого льда – и на голову. Страх, как холодно.

– А провалиться под лед, – дрожащим голосом заблеял Сергей, задергался, будто колотит холодом, – и два часа по степи, в обледеневшей одежде – а?

Я, влажной рукой размазал по лбу пот, со стоном выдохнул горячий воздух: – Одна радость, после мерзкой зимы, долгожданное теплое лето.

– Вот такая бы, держалась температура подольше, – сказал Сергей.

Я не согласился: – Можно еще пару градусов добавить – меня немного знобит.

Сумка Игоря – сзади, на самом верху. Из открытой молнии торчал рукав нейлоновой ветровки.

– Игорь, ты не против? – обратился к белорусу. – Там, смотрю у тебя курточка, из ширинки торчит…

– Да, конечно, бери! И если не трудно, мне тоже свитерок достань, – попросил он.

Оделись. Сергей, безучастно посмотрел на нас, снова дунул в еле сжатый кулак, включил печку.

– Если Вас не затруднит, можно на полную? – попросил Игорь, кутая руки в рукава свитера.

Пальцы Сергея нажали две кнопки возле руля, все четыре стекла поднялись одновременно. Печку, поставил на максимум, вентилятор, на пределе мощности, погнал горячий воздух в салон.

Я полез в багажный отсек, потянул из всех сумок без разбора, теплые вещи.

Шапок, мы с собой не брали, но их легко заменили смотанные спортивные штаны и кофты. Сергей вел машину, и не мог одеваться сам. Игорь, помог мне перекинуть через плечи водителя, тяжелый шерстяной плед, опоясали торс. Уши Сергея, от холода спасет накинутая на голову чалма, в прошлой жизни она была джинсами белоруса. Свои тела, мы с Игорем обернули спальными мешками, чехлы, в которых они находились, надели поверх обуви.

Так, мы ехали минут пять. От жары проснулся Антон. С минуту отходил от сна, потом, подозрительно стал рассматривать наши серьезные непроницаемые лица. Скоро, его интерес к нам пропал, бородач устремил взор в свое окно:

– Если бы вы знали ребята, как я жалею, что поехал с вами!

Подъехали к мосту, остановились. Он ремонтировался, движение – только по одной полосе, регулировалось светофором. Нам, горел красный.

– Хочу! Хочу! Хочу! – капризно закричал Игорь, показывая пальцем на то, что блестело под мостом.

Сергей включил заднюю передачу, проехали назад до пересечения с грунтовой дорогой. Грунтовка вела под мост, и тянулась вдоль реки, на приличном удалении. Проехали несколько километров, но вода ближе не стала.

Наконец, остановились, в тени большого дуба. Не очень удобное место для парковки, но у нашего джипа такой клиренс, что ему в общем-то, все равно. До реки – метров двести. Потопали. На подходе, стали избавляться от одежды.

Сергей плюхнулся первый, мы за ним.

На глубине вода чище, но холодная, и я побоялся плыть далеко, метров за пятнадцать от берега лег на спину, отдался на милость слабому течению и сопутствующему ему ветру.

На берегу заголосил мобильник. Не мой – свой аппарат я отключил еще дома, перед самым отъездом. Это Серый, кому-то понадобился.

"Здоровый" доплыл до фарватера, но услышал, нырнул; над ребристыми волнами сверкнули белые пятки, подомной скользнуло светлое пятно.

Появился у самого берега, выскочил мощно, стремительно как летучая рыба, но на суше остановился, стал оглядываться, в поисках смолкнувшего вдруг телефона.

По тому, как нервно, суетливо рыскал по берегу, прощупывая, хаотично разбросанные свои, и похожие на свои вещи, я понял – звонила она.

За все время пути, они еще не разговаривали, во всяком случае – при мне.

Сергей угадал мое законное желание подслушать, и злорадно скалясь, помахал рукой, крикнул:

– Не отвлекайтесь, сударыня! Кстати на середине вода и чище и теплее…

– Там глубоко и холодно… Не переживай, я просто заткну уши и…

– Какой – холодно? – возразил он. – Сточную трубу хим завода вывели прямо на фарватер. Выбросов, одного только формальдегид-фенола – десять тонн в минуту, температура, знаешь какая?.. Очень рекомендую.

Брюки Сергея, оказались под моей безрукавкой; он снял с ремня чехол, пошел в строну машины. Я поплавал еще несколько минут, и вышел на берег вместе с Антоном.

– Зря он это, – сказал бородач.

– Кто?

– По башке получил, теперь в воду полез, как вырубится…

Антон запрыгал на одной ноге, вытрушивая воду из ушей. Я стал внимательно наблюдать за Игорем, но беспокойство быстро прошло. Ни каких признаков слабости.

Белорус держался на воде уверенно, разными стилями покрывал большие расстояния, и я не заметил чтобы дыхание у него сбилось или… Сергей рассказывал: одно время они увлекались плаванием, даже участвовали в каких-то соревнованиях, но Игорь стал заниматься карате, тогда это было модно, за ним переметнулся и сам Сергей.

Эта остановка задержала нас еще на пол часа. График полетел ко всем чертям, и это освободило от необходимости куда-то спешить, о чем-то волноваться; мы – которые везде опоздали, только теперь вздохнули спокойно, кажется, даже стали получать удовольствие от путешествия. Все, кроме Сергея. Телефонный разговор плохо повлиял на настроение нашего лидера. Стал раздражительным, на вопросы отвечал сухими, короткими фразами, болезненно реагировал на любые, казалось бы безобидные шутки…

– Чо эт ты ерепенишься? – не выдержал белорус.

– Я, абсолютно нормально себя веду… а вот ты…

– Ух ты! Расскажи про меня…

– Давай, по воздержимся пока насчет… тили-тили-тесто и прочее… Это потом – хорошо?

– А чего я сказал-то? – Как бы удивился, Игорь.

– Ты спросил.

– И ты не ответил. Это я должен обижаться.

– Но как, ты спросил?!

– Я задал классический свадебный вопрос. Спросил, когда у вас "бдень дракосочетания?"

– О! Это еще лучше!.. Но ты спросил: "когда вас соединят мрачные узы?"

– И?

– И все! И я не хочу говорить на эту тему… и не будем, понятно?

– Нет не понятно. А чего ты задаешься зять? Ты знаешь, что я за это могу просто-таки с тобой сделать?

– Я узнал, узнал – это "Берегись Автомобиля".

– Вот-вот, только не таким вареным голосом! Но вы ведь главное забыли… – Не отставал Игорь.

– Что? – раздраженно спросил Сергей. Он о чем-то думал, все никак не получалось сосредоточиться – белорус отвлекал.

– Вы главное забыли! – повторил Игорь.

– Что забыл?

– Вы забыли прощения попросить!

– Да, что-то знакомое…

– Ну, давай, давай… ну?

– А если скажу, отстанешь? Я хочу в тишине немного посидеть.

– Договорились.

– Эта фраза из… "Жестокий романс", когда Паратов с Карандышевым про бурлаков там чего-то…

– Да, это слишком просто, тогда давай так…

– Нет, мы так не договаривались, прекращай…

– Так, соберись, – предупредил Игорь.

– Я не хочу… Давай помолчим.

– Так никто не делает – даже в Мелитополе уже не молчат. Не "будь теребенком"! Это самый главный вопрос в нашей викторине, итак…

– А я, не желаю…

– А я желаю, – перебил Игорь. – Желаю между вами соревнования устроить, кто про кого быстрее расскажет… Учтите – нежеланием сотрудничать, вы только усугубляете – так сказать…

Какое-то время ехали молча. Фраза знакомая, но на ум ничего не приходило. Тишину нарушил Сергей:

– Ладно, сволочь, давай еще реплику. На языке вертится что-то, а вспомнить не могу.

– Дополнительные реплики – это в другой машине, у нас подсказки. Учтите, после десятой, мы Вас высаживаем.

– Давай.

– Значитца так! – Игорь возбужденно потер ладошки. – Это художественный фильм.

– Это подсказка – да?

– Причем, одна из самых наводящих. Вы можете сказать название фильма?

– Давай нормальные подсказки…

– У вас сгорела одна жизнь. В этом фильме играет несколько известных актеров, – дал еще одну наводку белорус.

– Еще один бал, ты заберешь, когда скажешь, что все актеры – жители земли, имеют индивидуальное имя, пользуется зубной щеткой и на восемьдесят процентов состоит из воды, так?

– Это наводящий вопрос? Отвечаю. Да – это так. С вас сняли еще одно очко. У вас осталось семь балов. Будьте осторожней… Простите, один из членов жюри, требует снять дополнительное очко, за хамство… Ай-яй-яй… ничего не могу поделать… Остается шесть балов.

– Фильм наш, или зарубежный? – спросил Сергей.

– Ответ на этот вопрос снимет с вас два бала, – с напускным сожалением, предупредил Игорь.

– Я протестую, – вмешался я. – Это грабеж. Мы требуем замену жюри!

– Хорошо. Итак жюри заменено. Это стоило Вам, еще одного очка. – Игорь, сопереживая покачал головой. – Отвечаю на вопрос, и остается четыре очка. Это советская цветная кинолента.

– Фильм про шпионов? Может: "Ошибка резидента"?

– Не про шпионов… – сказал Игорь. – Кстати, упомянутый вами фильм – черно-белый. Не обижайтесь, но ваше ай-кью очень ниже среднего. У вас всего три очка… Никто из участников, еще не падал ниже пяти баллов, а к нам, поверьте – попадали разные: мозг некоторых перегружался при виде жвачных вкладышей, ребята из спец лаборатории, свой, приносили в карманах, и тем не менее…

– Я понял… – перебил Сергей, потом потребовал: – Давай имена двух актеров.

– Кто же там снимается? Кто ж снимается? – подумал в слух Игорь. – Так. Джигарханян и… и Абдулов. Ты просил только двух, так что, думай…

– Запутал только, я кажется, уже знал… А роли у них главные?

– Ну… нет. Но очень значительные роли. Отрицательные.

– Отрицательные?

– У вас остался один бал. Не стыдно?"…садись мил человек, о делах наших скорбных покалякаем"… Ну?

– Да, точно! Вспомнил… "Место встречи…" Помучил меня. Гад ты все-таки – Костя Федотов!

– Что-то знакомое?! – сказал Игорь, задумался. – Откуда это? – Костя Федотов… Костя Федотов…

– Теперь, ты у меня попляшешь! – Сергей злорадно захохотал. – Даю сходу подсказку, для дураков…

Больше не нарушали, ехали медленно. Это правильно, хватит на сегодня историй, разве что вот… ну вот этого гада – на «Волге», я бы все-таки обогнал. Дорога прямая, под уклон, вот зачем здесь эта сплошная?..

Водитель волги, притопил, выхлопная задымилась; с тридцати разогнались, до сорока. Чтобы подчеркнуть драматичность момента, Сергей выключил музыку. Пришли тяжелые мысли. Я подумал, чего уж там, и мы когда-нибудь умрем… Только вот, не надо после этого, садиться за руль.

За нами уже пять машин. Чувствую, скопление отрицательной энергетики. Над колонной – энергетическая прострация. В Малайзии, опять будет землетрясение, на Курилы и Японию обрушатся цунами.

Игорь запищал детским голосом:

"Дедушка! Дедушка, а это правда, машина?

– Твой папа тоже не верил, когда был маленький… – ответил сам, статным голосом Дедушки Мороза.

– А ты помнишь, как управлять, ведь сорок лет ты не садился за руль?

– Умение, здесь не причем, внучок! Интуиция и вера… Ибо тело властно над разумом, в равной степени, как и разум властен над телом…

– Но как рулить, ведь у тебя нет ручек?!

– Зачем?! – У меня есть совесть!

– Как давить на педальки, ведь у тебя нет ножек?!

– У меня есть мое прошлое!

– Чтобы не терять время, бабушку, прямо из загса, ты повез в дом престарелых – это правда?.. Говорят, у тебя была другая семья, но ты ехал так медленно, что они выпали из настоящего и остались в прошлом… Дедушка, сзади много машин… Нас не будут бить?

– Крепись внучок! – такова жизнь!..

– Дедушка, ну хотя бы вторую передачу включи… И открой глаза, посмотри, за нами, дядя с нехорошим лицом…

– Чаша не впитает твоих страхов! Выплесни, вместе с накипью скабрезной мудрости… Не тяготись знанием! Открой душу новому…

– Я не могу… Я чувствую: дядя с лицом – нас ненавидит… Дедушка, на этот раз, тебе не обмануть время!

– В недобрый час купил я машину. Третий раз за рулем, и в третий – покалечат… За что? – ведь, не гоню…"

Знак – "конец ограничений"; обошли надоедливую волгу, быстро разогнались до ста.

– Жаль, – говорю, – так к ним привязался.

Игорь, уже разобрался с магнитолой, запустил "Металлику" – восемьдесят шестой – мой любимый год. Посмотрел на Сергея:

– Возражения не принимаются!

– Старье…

– Зачем в машине держишь, если старье?

– Игорь, сделай громче, – говорю.

– Видишь! Человек понимает! – Сделал на всю.

Сначала подпевал я один, потом с Игорем, и Сергей не удержался, и даже Антон заорал: "Баторэй!! Ба-то-рэй!!. – там-там там-там там-там там-там… – и опять: там-там там…"

Под эту песню, догнали колонну из нескольких фур, последняя показала поворотником – можно обгонять. Когда сравнялись, Игорь в знак благодарности высунул из окна ладонь, Сергей коротко два раза, посигналил.

Сзади, визг тормозов – и такой долгий нервный гудок: Па-ааааааа!!!

Сергей выругался:

– Черт рогатый, а ты откуда взялся?! – Посмотрел в зеркало заднего вида.

Обернулся, посмотрел: За нами джип, впритык едет: чуть бампером не касается, фары моргают дальним светом.

И опять протяжное: Па-ааааааааааааааааа!!!

– Куда мне деться, скотина?! – выругался Сергей. – Дебил – фура справа! Не видишь?!. Слепой?!. баклан…

Мы, посреди колонны, деваться особо некуда, чего от нас хотят – не понятно. Вклиниться между фур?

Игорь вытянул руку из окна, сделал неприличный жест.

Оказалось – «Лексус»,блестящий весь такой, красивый… Съехал влево, на обочину и пошел на обгон.

– Не надо было этого делать, – сказал "здоровый" Игорю. – Там, две машины.

Так и есть, сразу не заметил – сзади еще один, точно такой же, уперся в нас, как предыдущий.

В окно Сергея, в мое открытое окно полетел песок, мелкие камни; в лобовое стекло влетело что-то большое; от центра, в сторону Игоря пошла трещина.

– Это ничего, что две, – сказал белорус. – Поворотник включай, давай на обочину, сейчас пообщаемся.

Игорь улыбался, совсем не зло, такая детская радушная улыбка, стал разминать плечи, сжимать кисть, будто в ней экспандер.

Первый джип, закончил маневр, затормозил. Не очень резко, все-таки боялся, что въедем.

Сергей, включил поворотник, вырулил на левую обочину. "Лексусы" съехали вместе с нами.

Сергей: – Игорь, прошу, никого не калечь!

– Конечно…

– Не нравится мне, как ты улыбаешься…

– Твой задний, мой этот…

– Хорошо… Но я тебя прошу…

Странный Сергей, тут нас, скорей всего поубивают, а он за этих волнуется…

Игорь выскочил из машины первый, еще до того как остановились. Сергей рванул к другой машине, я следом, но остановился, побежал к белорусу, может ему помощь нужней? Тем более, Антон пошел к задней.

В первом джипе – три человека; три двери открылись одновременно.

Водитель крикнул:

– Кто здесь такой рукастый?! Тебя – "м..", первого буду убивать!..

Ни хрена себе – самцы! Комплекция, конечно угрожающая – водитель вообще, метра под два. Но это ему не помогло…

Меньше других пострадал первый, тот, что выскочил из правой задней двери. Белорус нырнул под его руку, нанес удар в солнечное сплетение. Звук, такой, будто на надувной матрас сбросили трактор. Товарищ из "лексуса", застыл в нелепой позе, кулак безнадежно повис в воздухе. Одного удара хватило, покосился, медленно, как спиленный рухнул на землю.

Дубль два. Парень, который выскочил из передней двери, нарвался на такой же удар. Один в один. Но этот не упал, согнулся, открыл рот, пытаясь заново научиться дышать. Игорь схватил бедного за руку, и… Такие движения видел у метателей дисков… Партнер белоруса, сделал полный круг и влетел головой в окно задней двери. Разбил его, повис на этой самой двери. Упасть, не дал осколок стекла: воткнулся то ли в живот, то ли в грудь. Сознание, боец потерял мгновенно.

И все это, секунды за три-четыре – очень быстро. Третий – водитель, успел добежать только до капота, там его встретил Игорь. Грохнуло, я испугался, присел. Увидел, как на землю упал пистолет, рядом свалилось тело. Сразу не разобрал, кто.

– Игорь! – кричу.

– Как там Сергей?

– Хуффф… – Отлегло.

Осмотрелся. Однако – картинка.

Вдруг понял, чего боялся Сергей, кого, действительно надо спасать.

Не видел, как там было у "здорового", он сам потом рассказал.

В машине, к которой побежал, было два человека. Обменялся несколькими ударами с водителем, дальше ясно… Второй, сразу понял, что остался один, помогать уже некому. Огляделся, оценил обстановку… вовремя поднял руки. В одной, держал пистолет.

– Травматический? – спросил Сергей.

– Ага…

– Правильно сделал, что не стрелял. Один рискнул… а ты будешь жить. Полноценной половой жизнью.

Пока я снимал парня с двери, белорус бил здоровяка водителя головой об окна. Разбилось только одно, остальные почему-то выдержали. Может, голова мягкая?

Опустил своего на землю. Рана от осколка не такая глубокая, как думал. Жить будет, но крови много.

Я подошел к Игорю. Он оставил в покое полумертвого водилу, поднял пистолет.

– Вот она – смертушка…

– Травматика? – спрашиваю.

– Хрен там! Настоящий.

– Покажи.

– Точно… "Макаров". Он не попал?

– Промахнулся. Второй раз со мной такое.

– Ты убивал людей?

– Не знаю. Я с такими уже встречался. Заканчивается всегда, примерно одинаково… Может и убивал.

– А я честно… думал, ты врешь.

– Тебе их жалко?

– Нет. Я не люблю бандитов.

Услышал смех, повернулся. Пятый, который не принимал участия в бойне, мирно беседовал с Сергеем. Анекдоты, что ли, рассказывал? Такие – старые, заправские друзья.

– Эй! – окликнул его. – Вы бандиты?

Обернулся: – Что?

– Откуда у вас боевое оружие?

– Брат, я этих людей не знаю. Кто они, что они? Я тут случайный пассажир. Бандиты с травматикой не ходят. У меня-то – видишь…

– Понятно.

Здоровяк, который стрелял, пришел в себя, начал шевелиться, открыл глаза.

Игорь присел возле, на корточки:

– Ну что, гнида… Король жизни… Поучить тебя правилам дорожного движения?..

– Ты умрешь, – сказал здоровяк. Закашлял.

– Думаешь, я боюсь смерти…

Схватил стрелка за горло, подтянул к себе: – Посмотри в глаза… Где ты увидел страх?!. Где ты увидел страх?..

– Игорь оставь его. Поехали отсюда.

– Сейчас, ты ответишь на несколько вопросов. Если ответишь не верно… Клянусь… Вот этими пальцами раздавлю твою трахею… И окажу тем, большую услугу человечеству… Веришь?..

Я бы на его месте поверил. Мне кажется, у Игоря есть дар убеждения, и дело тут, не только в интонации и оригинальной "синтаксо-стиллистической" подборке…

Стрелок задумался. Больше не пророчил смерть. Дар предвидения пропал; прогнозы на собственную судьбу ограничились несколькими секундами.

– С какой скоростью разрешено движение на "дороге для автомобилей"?

Экзаменуемый закашлял: – На какой дороге?

– На этой дороге… Глеб, я все вижу… Не подсказывай…Ты оказываешь ему медвежью услугу…

– Я молчу…

– Не стой за спиной…

Вернулся к стрелку: – Ну так?..

Я вытянул вперед ладони, растопырил пальцы, один зажал, стал шевелить губами: – Девять… Девять…

– Глеб – выведу из зала…

– Девять, – прохрипел стрелок. – Дев… Девяносто…

– Правильно. Какое допускается превышение?.. Глеб, ну я просил!..

– Игорь, блин… Я сам не знаю… Кто эти правила читает?..

– Один один ноль… – говорит тестируемый.

– Что?.. А… Сто десять… Можно ехать сто десять, да? – переспросил Игорь. – Правильно. Допустимое превышение – двадцать километров в час. Все, ты оказывается, знаешь. А с какой скоростью ехал ты?.. Ну… Смелей…

– Сто… Сто десять…

– Сколько ты ехал?!.

– Сто семьдесят…

– Ооо! За это могут лишить прав… Ты знал?.. Теперь, мы повторим тему "тройного обгона"… Итак…

– Игорь, оставь его…

– Из-за такой вот мрази на дорогах гибнут люди…

– Поехали.

– Таких живьем закапывать надо. Сколько их расплодилось… "Бандосо– ицелопский рай"… Убивал я, или нет?.. Этот точно убивал!.. И еще убьет, поверь мне… Вот из этого самого Макарова…

– Из этого не убьет. Оставь его. Если подумать – он не виноват. Мы такие, какими нас делает среда.

– Тоже стреляешь в людей?

– У нас, немного разная среда…

– Ничего… Поднимется волна народного гнева..! Этих "ган. ов", будем на фонарях вешать!

– Не поднимется.

– Вот увидишь…

11

В начале шестого мы были в Петрозаводске. Пока ехали, телефон Сергея звонил еще несколько раз. «Здоровый» стеснялся разговаривать при нас, всегда останавливал машину и отходил: на другую сторону дороги, или скрывался за редкими придорожными кустами. Что-то у них там не складывалось. Он заметно злился, возмущался, негодуя, пинал, разбросанные у обочины камни, ломал, подвернувшиеся под руки пересохшие ветки.

– Дааа! – протяжно говорил Игорь. – Теперь это будет "ежегневно"! Мамзели. Как они решаются на такие "замужественные" поступки?

– Ты хотел кому-то сочинить эпитафию? – напомнил я белорусу.

– От благодарных подонков…

Сергей не говорил, когда и где, она к нам присоединится. Спрашивать никто не стал. Последние пол часа он слишком нервный, не хотелось попасть под руку.

Все в ожидании. Должна была появиться с минуты на минуту. Сергей, как нарочно, тянул время: долго кружил по крытой парковке, а когда указывали, на свободные места – злился, из вредности проезжал мимо.

– Сами себя задерживаете, – торопил Игорь.

– Сейчас, найду нормальное место.

– А это, чем плохо?

– Выехать потом не сможем… и солнце прямо на машину… и телегу далеко катить…

– И энергетика тут хрупкая! – добавил я.

– Именно!.. – подтвердил Сергей.

– Передумал? – спросил белорус.

– Что?

– Жениться передумал?.. И это правильно!.. Оставайся в машине, я сам пойду и все ей объясню…

– Что объяснишь?

– Всю правду друг… всю правду. Слишком разные натуры… Она умная, добрая, наверное, даже красивая, а ты. – Белорус неприятно поморщился, оглядывая Сергея с головы до ног, – полный антипод… Ты… какой-то?!.

– Анти кто? Я "антинад"! Я "гиперантинад"! Ладно – психологи "амигофрейды"…

– Я понимаю, твою растерянность, – не унимался Игорь. – Сейчас все улажу. По пьянке пообещал, а теперь… Эти провинциалки, совсем не понимают шуток… Анекдот про тещу расскажешь, а тебя уже в женихи записали… Я буду деликатен… Она разлюбит быстрее чем заплачет… Скажу, что ты ее не любил, что использовал, подлец и все такое… ну, и подарки, конечно, чтоб вернула… Не хмурься, так ей будет легче, а-то еще топиться побежит, а нам завтра оттуда воду пить.

Наконец припарковались. Притихли, приникли к окнам, стали приглядываться к людям, что без дела слонялись перед магазином. Таких много. Кто-то курил с фильтром, кто-то без фильтра, те, кто давно бросили, не знали чем заняться: утомленные грузом собственного превосходства переминались с ноги на ногу.

– А сколько лет ее ребенку? – спросил я.

– Это не она, – сказал Сергей.

– Зачем такие крепкие курит? Напомни… я подарю ей одну брошюрку…

– Не она, – отрезал Сергей.

– А почему, она не носит линзы?.. И сейчас столько способов похудеть, нельзя доводить себя…

– И почему она не бреется? – вставил вопрос Игорь. И "байк" у нее какой-то… И одевается слишком вычурно; порядочная девушка, которая дорожит репутацией и…

– Вот она, – громко вскрикнул, сидящий сбоку от меня, Антон. Я вздрогнул от неожиданности. Антон-то, как раз не шутит. Не стал глядеть в окно: вниз куда-то посмотрел. Не по себе как-то стало, даже залихорадило… Комплексы у меня – оказывается. Такое бывает… наверное. Слишком много о ней думал за последние сутки. Даже, когда услышал восторженный возглас белоруса: "Ух какая!!", я не поднял взгляд. Дыхание сбилось от волнения.

Что смог увидеть Игорь, с такого расстояния? Девушка далеко: за переходом, ее загораживали от нас, припаркованные, прямо у входа, легковушки.

Узнала машину, и теперь на удивление окружающих, что-то громко, весело кричала, разбрасывая поднятые вверх ладошки и высоко подпрыгивая на месте.

Игорь опустил окно, вылез, чуть ли не до пояса, крикнул:

– Я сейчас! Я уже иду!

Сергей задержался, полез зачем-то в бардачок. Белорус снова соединился в одно целое, недовольно ткнул Сергея, кулаком в живот:

– Чего ты тут расселся?! Ааа… – Выскочил из машины и побежал на встречу Вике.

"Зачем он?.. испугает же…" Ну вот, так и получилось – Вика перестала махать, насторожилась, даже показалось, – попятилась в сторону охранника. Игорь просто забыл: и про разбитые губы, и про раздутое ухо, и про вспученный, лишь наполовину скрытый очками, синяк.

Я кинулся следом, приближаясь к перепуганной девушке, весело закричал:

– Вика! Не бойтесь! Он совсем ручной, и почти уже не кусается! Только не делайте резких движений…

Она вдруг просияла, я не оглянулся, просто понял: из машины, наконец, вышел Сергей.

Игорь подбежал к девушке, видимо, ее улыбку отнес на свой счет.

– Вот и мы! А Сергей всю дорогу: "Придет или нет?.. Придет или нет?", а я ему: "Она тебя еще плохо знает!.. Обязательно придет!" ха-ха-ха!..

Фамильярно приобнял Вику, даже умудрился, как-то вскользь поцеловать в щечку. Девушка, еще не совсем пришла в себя, но слегка отшатнулась, смущенно покраснела. Игорь сделал вид, что не заметил этого, взял большую синюю сумку, брошенную возле ее ног, другой рукой схватил, такого же цвета пакет, с дребезжащими внутренностями.

– Кстати, давайте знакомится! – радостно сказал белорус. – Я Игорь, а этот молодой человек…

Лицо Игоря, вдруг перекосилось, пакет, мощно потянул руку вниз, еще немного – выскользнет, легко пробьет земную кору и, окутанный кипящей магмой, стремительно понесется к ядру.

– Что у Вас там?! – вскрикнул с натугой.

– Кажется, ничего такого не было?! – испугалась Вика.

– Как Вы это донесли?!. Это, точно Ваши вещи?

– Помочь? – спросил я.

Игорь протянул мне сумку. Он держал ее в вытянутой руке, под прямым углом, и я наивно предположил, что весит она и вправду немного, но…

… рухнула на асфальт. В ней что-то пискнуло и кажется умерло.

– Зачем вы его туда положили? – бросил я, девушке с укором, потом шепотом: – Давайте никому не скажем… сделаем вид, что он сам задохнулся…

Только теперь, обратил внимание, как испуганно, непонимающе, она на меня смотрит.

Смутился, говорю:

– Скажите, там ничего такого ценного… бьющегося ведь не было?..

– Там были элитные новогодние игрушки, – тихо, чуть не плача, прошептала своими пухленькими, алыми…(хотя, ее внешность опишу чуть позже, этому посвящу отдельный том).

– Новогодние игрушки? Вика, а зачем Вам сейчас новогодние?..

– Да! – неожиданно громко, оборвала меня. – Очень смешно… – Вдруг округлила глаза, будто что-то вспомнила: – Там… там бериптол в ампулах, для бабушки Дуси. Она их третий год ждет… Какая я глупая, ведь хотела все это завернуть!..

Я повернулся к Игорю, в поиске поддержки, а он, такое скорчил!.. (Не думал, что мимикой можно передать, что-то подобное… Я понял – кроме моральных и физических страданий, бывают и другие, пока мне неведомые). Потом, белорус осуждающе покачал головой, отвернулся.

Вика продолжала причитать, закрыла ладошками ямочки на щечках, губки задрожали: – Ах! Там… там ваза с прахом дедушки. – Почти рыдая. – Он был адмиралом… Что будет?..

Мне, кажется опять плохо. Борясь с тошнотой, опустил голову, выдохнул, задержал дыхание. Глаза заслезились.