Текст книги "Мираж"
Автор книги: Сохейр Хашогги
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 31 страниц)
Али протянул ей хрустальный бокал, наполненный пузырящимся жидким золотом.
– Успокойся, дорогая. Это тебе не повредит. Шампанское не вино, это текучее счастье.
Амира отхлебнула из бокала. Во рту закололо тысячью иголок.
«Какое странное ощущение», – подумала девушка.
– А теперь сними свою одежду, – улыбаясь и не меняя нежного тона, произнес Али.
Амира оцепенела. Конечно, она ждала этого предложения, но не думала, что все произойдет так внезапно. С молоком матери девушка впитала одну истину, которую вдалбливали ей всю жизнь, – надо всегда угождать мужу. И не только в первую ночь после свадьбы.
Если же она ослушается, ее отвергнут и с позором отошлют в дом отца, где она попадет в руки теток и со временем станет такой же, как они. Амира содрогнулась от этой мысли. Али по-своему растолковал ее реакцию и рассмеялся.
– Неужели так страшно быть со мной наедине? Подумай, все же ты как-никак моя жена.
Покраснев, Амира направилась в выложенную мрамором ванну, где она сняла свадебное платье и шелковое белье. Дотронувшись до прозрачных тонких трусиков, девушка остановилась. Сколько веселых шуток услышала она сегодня об этой детали туалета!
Амире не хотелось сердить мужа, но в то же время она не могла, просто физически не могла предстать перед ним совершенно обнаженной. Робко переступая босыми ногами и утопая в роскошном белом ковре, Амира вернулась в спальню.
Он не рассердился, на лице Али не отразилось даже раздражения, он смотрел на Амиру восхищенным взглядом.
– У тебя изумительное тело, – сказал он. – Подтянутое, стройное, сильное. Ты похожа на чистокровную лошадку.
Как ни странно, Амире понравился такой комплимент. Повзрослев, она постоянно мучилась, думая, что слишком высока, что у нее тонкие губы, что она недостаточно пышна, а ведь известно, что ремальские мужчины предпочитают толстушек. Но сейчас ей стало ясно, что Али она нравится, он не притворялся. Подведя Амиру к кровати, Али начал гладить ее, как котенка. Пригревшись в его объятиях, она позволила себе насладиться его целомудренной лаской. «Как это приятно», – подумалось Амире.
Кончиками пальцев Али коснулся ее груди. То ощущение, какое она испытала, попробовав шампанского, теперь охватило все ее тело. Так вот как выглядит тот запретный плод, о котором шушукаются и над которым посмеиваются бывалые женщины.
Но стоило Али попытаться коленом раздвинуть ноги Амиры, как девушка снова оцепенела.
Он остановился, больше удивленный, нежели рассерженный.
– Ты боишься меня, Амира?
– Нет, – запротестовала она. Единственное, чего сейчас действительно боялась Амира, так это разочаровать своего принца.
– Может быть, ты просто не желаешь сделать то, о чем тебе, конечно, не раз говорили и что ты обязана делать?
Амира опустила глаза. Как может она хотеть или не хотеть того, о чем не имела ни малейшего понятия?
– Если ты не хочешь, то нам нет смысла продолжать.
– Но это невозможно, – выпалила она. – Как же тогда?..
Она смущенно осеклась, не в силах продолжить свою мысль.
– Ах, вот в чем дело? – усмехнулся Али. – Ты беспокоишься о ритуальном показе крови как доказательства твоей добродетели? Дорогая, я не нуждаюсь в таком доказательстве, но если уж тебе так хочется исполнить обычай, то я, пожалуй, заменю твою кровь своей.
Взяв с ночного столика украшенный золотом стилет, Али закатал рукав пижамы.
– Скажи только слово, и я…
– Нет! Нет, я не хочу, чтобы ты… Я хочу сказать, что в этом нет никакой нужды.
Али положил стилет на место.
– Может быть, ты хочешь еще шампанского?
– Да, пожалуйста.
Когда Али поднялся, чтобы наполнить бокал, Амира украдкой посмотрела на него. Под пижамой угадывалось мускулистое, гладкое тело.
Быстро обернувшись, он перехватил ее взгляд.
– Ну и как? Я выдержал испытание, дорогая женушка?
Лицо Амиры стало пунцовым.
– Я не… Я хочу сказать, что я вовсе не хотела…
– Хотела, хотела, – поддразнивал жену Али. – Не надо быть такой скромницей, особенно если эти взгляды предназначены мне.
Амира схватила полный бокал и поспешно осушила его до дна.
– Не так быстро, Амира. Такие удовольствия надо растягивать.
Она хихикнула. Какое чудесное ощущение – в голове легко и пусто, кровать Али превратилась в уютный кокон. Обняв Амиру, Али страстно поцеловал ее в губы.
– Вот так-то лучше, – сказал он. – Пойми, это же не наказание.
Совершенно успокоившись и расслабившись, Амира откинулась на спину. Али снова начал гладить ее тело, проводя ладонью по бугоркам грудей и округлости живота. Когда рука Али добралась до бедер Амиры, она непроизвольно слегка раздвинула ноги, не испытывая больше ни малейшего страха. Когда его пальцы коснулись потаенного места – сначала очень нежно, а потом более уверенно, – она почувствовала, что внутри разливается непостижимо приятное тепло.
– Какое чудо, – прошептал Али, его черные глаза сверкнули. Когда по телу Амиры пробежала крупная дрожь, Али быстро раздвинув ей ноги, вошел в нее. Она вскрикнула, Али на мгновение остановился, а затем проник еще глубже и начал ритмично двигаться где-то внутри ее тела. Боль уступила место новому, неизведанному до тех пор чувству, оно поднималось, как жаркая волна, пока не затопило все существо Амиры новой радостью, радостью познания. Она снова закричала, но на этот раз не от боли, а от нестерпимого наслаждения.
Она не заметила – да и как она могла это заметить, – что ее муж не испытал оргазма.
Умиротворенная и успокоенная, Амира заснула, думая, что если это составляет суть замужества, то все остальное по сравнению с ним – бледное и пресное подобие жизни.
Медовый месяц
– Так почему все-таки в Стамбул? – спросил Али, откинувшись на спинку кресла в салоне личного самолета, предоставленного в распоряжение молодоженов на весь медовый месяц.
– Ну… все дело в том, что одна моя очень близкая подруга провела свой медовый месяц в Стамбуле. Она с таким волнением рассказывала о его красоте.
Али снисходительно улыбнулся, точь-в-точь как в тот раз, когда Амира впервые выразила желание побывать в городе, вызвавшем восхищение у Лайлы.
– Согласен, – произнес Али, – на человека, не видевшего мир, Стамбул и в самом деле может произвести впечатление. Но ты еще увидишь много других замечательных мест, можешь мне поверить.
Воображения Амиры было явно недостаточно, чтобы вообразить себе те «замечательные места», о которых столь небрежно отозвался Али. Пока молодая женщина искренне поражалась убранству самолета. Роскошный салон, великолепная спальня, мраморная ванна и отделанная с поистине королевским вкусом столовая, уставленная белоснежным китайским фарфором, хрустальными кубками и золотыми столовыми приборами. И хотя Али сам поднял в воздух «Боинг-727», в его распоряжении находился самый опытный пилот королевства и прекрасно подготовленный экипаж из пяти первоклассных летчиков и штурманов.
Потягивая из хрустального бокала апельсиновый сок на высоте сорок тысяч футов, Амира ощущала себя сказочной принцессой, и это чувство не покинуло ее после посадки в Босфоре.
В аэропорту молодоженов ждал лимузин, доставивший их в пятизвездочный «Хилтон», где Али забронировал фешенебельные апартаменты.
До этого дня Амире ни разу не приходилось бывать в отелях. Стамбульский «Хилтон» показался ей величественнее королевского дворца в аль-Ремале. Гостиница манила своими зелеными газонами, бассейнами, полными кристально чистой воды, и теннисными кортами. В вестибюле Амира во все глаза рассматривала светловолосых европейцев, так непохожих на ремальцев, красивых женщин, не носивших чадры, и демонстрирующих всем свои модные наряды.
Управляющий, лично проводивший молодоженов в номер, с гордостью сообщил, что совсем недавно в этих апартаментах останавливались американские кинозвезды Керк Дуглас и Энтони Квин.
У Амиры захватило дух от восторга. Американские кинозвезды – ни больше, ни меньше! Как только они с Али остались одни в номере, Амира бегом кинулась осматривать комнаты, поднимая занавески на окнах и шумно восторгаясь с головокружительной высоты видом раскинувшегося внизу города.
– Не будь такой деревенщиной. – Ласковая улыбка смягчила резкость слов Али. – То-то все европейцы думают, что арабы до сих пор живут в палатках и понятия не имеют о водопроводе.
– Ты, конечно, прав. – Амира замедлила свой бег. Замечание Али вовсе не расстроило ее, наоборот, молодая женщин вдруг осознала всю важность своей миссии – представлять свою страну и хранить достоинство королевского дома аль-Ремаля. Амира продолжала обходить номер медленным, размеренным шагом, подражая свободной походке виденных в вестибюле европейских дам.
– Браво! – воскликнул Али и захлопал в ладоши. – Сейчас ты выглядишь, как настоящая королева. Сегодня же я выведу тебя в свет. И сними чадру, пока будешь осваивать царственную походку.
– Ты говоришь серьезно? – не на шутку обеспокоилась Амира. – Без чадры по улицам Стамбула?
– Конечно, серьезно. Провозгласив Турецкую республику, Ататюрк отменил ношение чадры. Мы ведь не хотим выглядеть приезжими из средневековой глухомани, правда?
Вот так Амира вышла на улицы большого города с открытым лицом. Поначалу ее преследовало ощущение, что взгляды всех прохожих прикованы к ней, но потом это прошло, и молодая женщина почувствовала, как прохладный ветерок овевает ее волосы, а теплое солнце ласкает кожу.
Первым делом она попросила мужа показать ей дворец Топкапы. Бывший некогда резиденцией оттоманских султанов, этот дворец в наши дни стал музеем с изумительной коллекцией драгоценных камней: великолепных бриллиантов, рубинов и изумрудов, которыми султаны восхищались сами и дарили своим любимым женам. Будь ее воля, Амира осталась бы возле этих камней навсегда: ей так хотелось понять, что чувствовала Лайла, глядя на бесценные камни и надеясь на счастье в супружеской жизни.
Но Али не давал ей задерживаться подолгу на одном месте, он стремился осмотреть как можно больше экспонатов, время от времени делая пометки в записной книжке.
– Я надеюсь, ты не возражаешь двигаться побыстрее, дорогая, понимаешь, по приезде я должен буду изложить королю свои соображения по организации у нас музейного дела.
Амира не возражала. Она искренне поражалась образованности Али и страшно жалела, что ее познания в истории искусств столь ограниченны. Али, со своей стороны, с видимым удовольствием разыгрывал роль учителя и гида одновременно, когда они с Амирой обходили стенды расположенного неподалеку археологического музея – хранилища свидетельств жизни древних цивилизаций Междуречья и Страны хеттов.
Потом настал черед храмов Стамбула: величественной Айя-Софии с ее византийскими интерьерами и огромным куполом мечети султана Ахмеда с ее тончайшими фресками, благодатной Сулеймании, где были похоронены Сулейман Великий и его жена.
После короткой остановки в маленьком прибрежном ресторанчике, где они полакомились настоящими турецкими деликатесами, Али и Амира направились на Капалы-Карси – огромный крытый рынок.
– Можешь покупать все, что твоей душе угодно, – великодушно позволил Али, явно наслаждаясь выражением восторженного изумления, мелькнувшего в глазах его молодой жены.
– Этот рынок похож на пещеру Али-Бабы, – вырвалось у Амиры. – В аль-Ремале я не видела ничего подобного.
– И не могла видеть. У нас просто нет такого рынка. Мне говорили, что здесь больше четырех тысяч лавок и через рынок проходит более шестидесяти улиц.
Выбор был поистине огромен: ткани из шерсти и тончайшего шелка, гобелены времен оттоманской империи, серебряные украшения с янтарем и ониксом, европейские духи, инкрустированная перламутром мебель, бронзовые кофейники, подносы и канделябры, ковровые сумки и обувь, медная и бронзовая кухонная утварь. От такого изобилия у Амиры закружилась голова.
Не желая показаться алчной или инфантильной, Амира спокойно шла мимо лавок, восхищенно поглядывая то на великолепные гобелены, то на фигурные флакончики с парфюмерией.
Торговцы наперебой зазывали к себе молодую чету, предлагая посмотреть товар и выпить чашку ароматного чая. Али отвечал им сдержанной королевской улыбкой. Наконец Амира сделала выбор: ей приглянулись шелковый настенный ковер и инкрустированный перламутром антикварный письменный стол. Невзирая на свои несметные богатства, Али исполнял традиционный ритуал, ожесточенно торгуясь с хозяином лавки, как нищий бедуин.
– И это все? – разочарованно спросил Али у жены, когда покупки были сделаны. – Ты больше ничего не хочешь?
Амира нерешительно кивнула, думая, не разочаровала ли она мужа столь непритязательными запросами. Али рассмеялся:
– Ты слишком мало общалась со взрослыми женщинами. Тебя так и не научили командовать мужем. Твои тетушки могли бы привить тебе больше требовательности.
Амира, насупившись, молчала. Неужели Али разыгрывает ее? Это правда, ее не учили «вертеть» мужем. Она всегда думала, что достаточно выполнять его требования и угождать его желаниям.
– Не принимай мои слова так близко к сердцу, – сжалился над женой Али – я просто пошутил, решил тебя немного подразнить. На самом деле я очень тронут тем, что материальное так мало тебя интересует. Тем легче я смогу тебя развратить, – пошутил он.
Совершенно инстинктивно, боясь упасть в глазах Али, Амира не стала говорить принцу, что он прав. Поэтому ближе к вечеру, собираясь на обед, Амира решила надеть модное парижское платье и сапфировое ожерелье – подарок матери, чтобы понравиться Али. Она была вознаграждена тихим изысканным комплиментом.
Молодожены пообедали в старинном импозантном стамбульском отеле «Пера-палас».
– Я так и знал, что тебе здесь понравится, – сказал Али, видя с каким восторгом рассматривает Амира лепные украшения стен громадного зала ресторана. – В этом отеле останавливалась Грета Гарбо. Бывали здесь Агата Кристи и Мата Хари, Джозефина Бейкер и Лев Троцкий. Я уж не говорю о многочисленных королях и королевах. И вот теперь здесь обедает принцесса аль-Ремаля Амира.
Амира захлопала в ладоши и рассмеялась.
– Откуда ты все это знаешь?
– Мне рассказывал об этом один парень из американского консульства. Он притащил меня в этот ресторан, мы выпивали, и он поведал мне историю этого отеля, построенного в девятнадцатом веке, наверное, специально для богатых пассажиров Восточного экспресса.
Как он внимателен и заботлив, подумала Амира. И как элегантен. Как безупречно говорит он по-французски, делая заказ. Никто еще не был так предупредителен с Амирой: принц предложил ей первой попробовать ломтик жареного фазана, прежде чем сам приступил к еде.
Амира решила не оставаться в долгу, поэтому, когда муж предложил ей посетить ночной клуб – «…хочу, правда, предупредить тебя, что все представление сведется к средневековому танцу живота и паре банальных песенок», – она, посмотрев на его припухшие веки, решила, что Али изрядно устал.
– Может быть, нам лучше вернуться в отель? – предложила Амира.
Сказав это, она покраснела до корней волос: Али мог расценить ее слова как бесстыдный намек. Против ожидания он с готовностью согласился, и Амира, успокоившись и стесняясь самой себя, представила себе предстоящую близость.
Однако, когда молодожены вошли в лифт, Али нажал кнопку этажа, где располагалось казино.
Помещение было заполнено разодетыми в пух и прах мужчинами и женщинами. Воздух, казалось, пульсировал от охватившего посетителей азарта здесь в мгновение ока выигрывались и проигрывались целые состояния. Определенно, отцу Али, королю аль-Ремаля, вряд ли бы понравились забавы сына, но Амира предпочла промолчать.
С видом опытного завсегдатая подобных заведений Али сел за стол, где по-крупному играли в двадцать одно, и небрежным жестом швырнул на скатерть толстую пачку долларов, не удосужившись пересчитать полученные фишки. Через мгновение рядом с Али бесшумно появилась официантка в строгом костюме.
– Бутылку «Гленливет», – бросил ей Али.
Движения Али были медленными и необычайно спокойными. Казалось, он немного скучает.
Едва заметным движением мизинца он давал понять, берет ли еще карту или нет. В течение часа Али удвоил количество своих фишек. Амира не знала правил игры, но по репликам окружающих болельщиков поняла, что Али играет очень неосторожно, с частыми «переборами». Скоро собралась толпа желающих поглазеть на темноволосого красавца принца в безупречном вечернем костюме. Сам Али был совершенно невозмутим. Его глаза оставались абсолютно спокойны.
Амира покорно стояла за спинкой кресла мужа, надеясь, что скоро он наиграется и они уйдут к себе в номер. Однако Али снова и снова наполнял свой стакан и продолжал играть, небрежно перебирая перед собой на столе столбик фишек, словно это были ничего не значащие костяшки. Столбик этот то уменьшался, то снова вырастал.
– Вот это нервы, – пробормотал стоявший у стола мужчина, – берет карту, когда на руках у него семнадцать.
Али безмятежно улыбался. Ему пришла тройка пик – он выиграл. Казалось, Али было все равно: выигрыш, проигрыш, главное – игра. Амира не понимала, чего добивается муж, и не могла дождаться, когда же он решит покинуть казино. Она была готова ждать, но усталость становилась просто невыносимой.
– Может быть, мы пойдем, Али, уже так поздно?
Али оглянулся на жену – в его глазах мелькнуло бешенство, столь мимолетное, что Амира подумала, что это ей показалось.
– Дорогая, если ты устала, возвращайся в номер, – сказал Али через несколько минут совершенно спокойным голосом.
Амира колебалась. Может, ей следует остаться, или Али на самом деле предпочитает, чтобы она ушла? Но в конце концов усталость и желание спать взяли верх. Амира решила уйти.
В их номере царил идеальный порядок. Рядом с ее ночной рубашкой была аккуратно сложена шелковая пижама Али, выглядевшая сейчас немым укором. Неужели для него игра притягательнее, чем юная жена? Если так, то почему? На это у Амиры не было ответа. Ей на ум пришла байка, рассказанная когда-то Бахией. Когда в домах еще не было ванн, женщины после ночей любви ходили в хаммам– общественную баню. Бахия со смехом рассказывала, что молодух всегда можно было отличить от прочих: она ходила в хаммам каждый день, вплоть до рождения ребенка. Потом пыл мужа остывал, и женщина ходила в баню все реже и реже.
Да, Амира слышала и от других, что во время медового месяца мужчины бывают ненасытны и бесконечно долго готовы терзать своих молодых жен. Амира уснула, не успев как следует обдумать положение, в котором оказалась.
Проснувшись, она увидела одетого в вечерний костюм Али, который спал рядом с ней.
Шелковая пижама была брошена на пол. Молодая женщина не знала, что делать, но голод заставил ее встать с постели. Она осторожно прошла в гостиную и по телефону позвонила в ресторан, она видела, как это делал Али.
Она заказала свежие фрукты, чай, кофе, тосты и сладкие булочки. Одевшись, Амира встретила вскоре появившуюся официантку и попросила ее сервировать стол на террасе, откуда открывался чудесный вид на парк, раскинувшийся вокруг отеля.
Услышав в спальне шум, Амира на цыпочках подошла к двери и заглянула внутрь. Али беспокойно ворочался на постели. Она тихонько окликнула мужа по имени. Али открыл глаза – взор его был мутным и бессмысленным.
– Принести тебе кофе? – спросила Амира.
– Виски, – коротко отрезал Али.
Она была изумлена, но ничего не сказала. Али – ее муж и она, как примерная жена, не имеет права задавать ему лишних вопросов.
– На Западе, Амира, это называется похмелье. При таких делах виски – первейшее и лучшее лекарство.
Она принесла мужу бутылку и рюмку. Али захватил и то, и другое в туалет, потом в ванную. Амира слышала, как он включил душ.
Через полчаса он вернулся, улыбающийся и посвежевший.
– Вот так лучше, не правда ли? – спросил он довольным тоном.
Амира улыбнулась ему в ответ. Али и вправду окончательно пришел в себя. Она от души надеялась, что сегодня вечером он не будет снова так много пить.
Однако следующие несколько дней прошли по ставшему уже привычным сценарию: несколько часов осмотра достопримечательностей, покупки в европейских бутиках и изысканный обед в ресторане. Вечера посвящались Амире: она впервые в жизни побывала на балете («Жизель») и в опере («Мадам Баттерфляй»). Ночью Али направлялся в казино и, иг раядо утра, каждый раз напивался до бесчувствия, предоставляя Амире спать в одиночестве.
На пятый день медового месяца, когда Амира была уже готова взбунтоваться, Али вдруг объявил, что сегодня у них будет особенный, чудесный вечер.
В тот же день роскошная яхта, плавно покачиваясь, понесла молодоженов по водам Босфора между европейским и азиатским берегами. Али продолжал исполнять роль гида.
– Дворец Долмабахча, – говорил он, указывая на сказочный белоснежный замок, выстроенный в стиле турецко-индийского барокко. – Он был построен султаном Абдулмеджидом как летняя резиденция. Здесь он наслаждался прохладным бризом, который обвевает сейчас нас с тобой.
Амира закрыла глаза, отдавшись приятной истоме. Было такое чувство, словно муж вернулся к ней после недолгой, но мучительной разлуки. Никакого шотландского виски и никаких казино. Сегодня Али решил побыть с женой.
Одетый в белое стюард принес шампанское и бюрек – трубочки из слоеного теста с брынзой и специями. Потом появились голубцы в виноградных листьях и артишоки в масле вместе с люля-кебабом и йогуртом. На десерт были поданы фрукты.
– Еда простая, но очень здоровая, правда? – спросил Али.
– Да, – согласилась Амира. – Если ты захочешь, я смогу дома приготовить все эти блюда.
– На королевской кухне есть турецкий повар, – заметил Али, но, заметив огорчение жены, поспешил добавить: – Но я буду просто счастлив, если ты проследишь за тем, как он готовит для нас.
– Я сделаю все, что ты захочешь – нежно улыбнувшись, сказала Амира.
Когда унесли грязную посуду, молодожены откинулись на мягкие подушки. Плавная качка ласкового, спокойного моря убаюкивала. Али гладил жену по голове в такт движениям яхты, и Амира тихо уснула, заинтригованная своим безумно красивым, но весьма загадочным мужем.
