Текст книги "Все кошки возвращаются домой (СИ)"

Автор книги: Софья Ролдугина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)

…Марина, Анжела, Тори, Саайен, Лея, Мирра…

…и с размаху плюхнулась… в кресло?!

Затылок покоился на мягком подголовнике, обтянутом, судя по ощущениям, шерстяной тканью. Руки свисали с подлокотников, и предплечье саднило от неудачного столкновения с резной деревяшкой. Сиденье было продавленным, довольно жестким, одна пружина, видимо, ввинтилась изнутри в поролон и теперь слегка колола ногу.

На лицо падали солнечные лучи.

Знакомо пахло деревом, смолой и ромашковым чаем.

Беззаботно чирикали, простите за выражение, птички.

Чувствуя себя до крайности глупо, я открыла глаза и увидела скошенный потолок из едва-едва обтесанных досок. Надо же, совсем как в летнем домике у…

– Давно не виделись, – белозубо улыбнулась Джайян, потягиваясь у окна. Падающий из-за ее спины свет мешал разглядеть выражение лица, но в том, что это была валькирия, я не сомневалась.

– Джайян… – от запредельного удивления я обмякла в кресле, растерянно моргая. Глазам стало мокро и горячо. – Ты же…

– Умерла? – весело переспросила валькирия и, подтянувшись, уселась на подоконник. Я поднялась было навстречу ей, щурясь от яркого солнечного света, но Джайян махнула рукой: – Не вскакивай. Бездна, в походе тебя не заставишь лишний километр пройти! А как нужно посидеть пять минут спокойно, так ты сразу начинаешь метаться, – хихикнула она, сгибая ногу в колене и упираясь ступней в подоконник. – Ладно, чего там. Спрашивай.

– Джайян, а это правда ты? – вырвалось у меня.

– В память матерей ты ныряла, чтоб такую ерундовину спросить, что ли? – едко поинтересовалась она, накручивая светло-русую прядь на палец до боли знакомым жестом. – Разумеется, это не я. Так, совокупность воспоминаний обо мне… Ну, и еще кое-что. По мелочи. Например, я твой проводник в этом чудном местечке! – она широким жестом обвела комнату, имея в виду, очевидно, не помещение, а нечто большее.

Память матерей.

Горло словно стиснуло ледяной ладонью. Как же, размечталась. Живая Джайян… Мертвые не возвращаются, мне ли, сестре некроманта, этого не знать? Но все равно, когда я ее увидела, то на секундочку, на короткое мгновение понадеялась, что из всех правил есть исключения.

– Плакса, – необидно рассмеялась Джайян. – Как обычно, глаза на мокром месте. Ну, если ты не хочешь собирать мозги в кучку и думать, придется мне. Найта, как считаешь, что с тобой произошло?

– Меня заколдовали, – буркнула я, усаживаясь в кресло с ногами. Взгляд упирался в прозрачную кружку на столе, наполненную желто-зеленым настоем. Ромашка. – Я погрузилась в память матерей, чтобы понять, какой тип заклинаний отрезает жертву от управления нитями…

– Заклятия отречения от дара, пиргитовые зелья, ментальные заклинания, – бесцветным голосом отбарабанила Джайян.

Я медленно выдохнула, превозмогая желание взвыть от тоски и свернуться в кресле клубочком. Теперь она говорила в точности так же, «предки» из памяти матерей. Только вот мое подсознание слило на этот раз множество голосов и сущностей воедино – и наделило их внешностью и манерами Джайян.

– От дара я не отрекалась. Ничего подозрительного не пила, – вдумчиво произнесла я, отгоняя ненужные мысли. – Остается ментальное воздействие. Вопрос на засыпку: как справиться с заклинанием, если маг на много-много порядков тебя превосходит?

– Никак, – мгновенно сориентировалась Джайян.

Услышав ожидаемый ответ, я сникла. Молчание затянулось. Только неестественно оживленные птицы продолжали чирикать за окошком. Как будто весна на дворе.

– Никак, – повторила валькирия. И вдруг добавила хитрым до невозможности голосом, склоняя голову к плечу: – Но ментальные воздействия производятся на человеческий разум. Если ты сойдешь с ума как-нибудь, то заклинание распадется само собой.

– Что? – ошеломленно вскинулась я, но Джайян уже спрыгнула с подоконника.

– Выше нос, Найта, – отступила она от окна, и я наконец-то сумела различить ее ухмылку – такую знакомую, родную. – Мертвые не оживают, да… Но я-то не умерла. Я просто вернулась домой.

И Джайян подмигнула мне.

Не выдержав, я вскочила и ринулась к ней. Но доски пола, такие прочные с виду, прорвались подо мною, как бумага. Я взвизгнула и рухнула в ворохе деревянных ошметков вниз, где была лишь темнота…

… и ощущение бесконечного падения.

Значит, транс слетел, и я вернулась в прежнее, околдованное состояние. Избавиться от которого можно было, лишь свихнувшись.

Чудесно. Что-то мне не хочется сходить с ума. А впрочем…

В голове промелькнула замечательная идея.

Почему бы и нет?

– Ментальные заклинания накладываются на человеческий разум, – тихо произнесла я, и слова заглушил поднимающийся снизу и хлещущий в спину поток воздуха. – Но что, если я перестану быть человеком?

Эстаминиэль – не люди. Они ближе к Изначальным.

А стихии человеческим разумом не обладают.

Стоило понять это, и кровь во мне будто вскипела, превратившись в едкую тьму. Один удар сердца – и я открыла глаза.

Комната, оказывается, никуда не делась. Как и нити. Просто Леарги заставил меня поверить, что я падаю куда-то вниз, словно та девочка, которая побежала за белым кроликом. Хороший прием. Отвлечь внимание, чтобы никто не помешал бывшему Повелителю справиться с Максимилианом.

МоимМаксимилианом.

Лишенный цвета мир вокруг меня стал невероятно четким, как хорошая фотография. Дэриэлл застыл посреди комнаты, опутанный – теперь я видела это прекрасно – мерцающими паутинками заклинаний. Сложная конструкция… Не паралич, но нечто, заставляющее время для целителя стать невероятно медленным, ленивым. Так, чтобы на один шаг не хватило бы и часа.

А у перевернутого стола и разбитого в щепу кресла возвышался, как башня посреди руин древнего города, Леарги. У ног его лежал клубок нитей, в котором смутно угадывались очертания человеческого тела.

И лишь понимание того, что Максимилиан цел и невредим, только обездвижен, удержало меня от удара.

– Отпусти их, – холодно приказала я Леарги.

Он обернулся, порывистый и какой-то взъерошенный. Сквозь черно-белый транс, как на картинке, которую раскрашивают водой, проступали цвета, пока бледные и тусклые. Солнечное золото – коже, мшистую зелень – глазам, вино-темную красноту – разметавшимся глянцевым прядям волос и нитям, что густо опутывали князя…

Я с трудом заставила себя расслабить сжатые в кулаки руки и тихо добавить:

– Пожалуйста.

Леарги улыбнулся и стал немного похож на Дэриэлла:

– Конечно. Сейчас, – движение пальцами по кругу – и целитель отмер, по инерции делая два шага вперед, а потом остановился, непонимающе оглядывая комнату. Для него последние минуты выпали из жизни. – Пожалуй, я вынужден согласиться с тем, что вы – опытный боец, – непринужденно продолжил бывший повелитель, опускаясь на колени и начиная осторожно снимать нити с Ксиля. Я удивленно моргнула, только сейчас сообразив, что эти путы – вещественные. Ну, конечно, ведь шакаи-ар, особенно сильного, заколдовать практически невозможно! А вот придать какому-нибудь простому материалу, например, волосам, нужные свойства уже легче. – Даже Меренэ не всегда может справиться с моими заклинаниями.

– О… – растерялась я. – Вы слишком добры… – и, подходя к нему ближе, пояснила: – Меренэ расплетает ваши заклинания, а я просто выскользнула из них. Как если заковать в обручи воздушный шарик, а он сдуется и упадет на землю.

Дэриэлл, прислушиваясь к нашему разговору, подошел ближе, но в разговор пока вмешиваться не стал.

– В таком случае, позвольте поздравить вас с удачным приземлением, Найта, – церемонно склонил голову Леарги, не отвлекаясь от распутывания нитей. – И прошу прощения за этот инцидент. Надеюсь, вы не держите на меня зла?

«Очень даже держу!» – хотела воскликнуть я, припомнив падение в бездну и встречу с воспоминанием о Джайян, но сдержалась и пожала плечами:

– Зависит от того, что скажет Максимилиан.

– Разумно, – вновь улыбнулся Леарги, но на лбу у него залегла тревожная складка. – Вот и послушаем.

Он осторожно потянул за кончик одной из нитей – и «кокон» с тихим шелестом распался. Ксиль резко подскочил – будто сжатая пружина распрямилась – и вцепился в плечи Леарги, не успевшему отступить.

– Ты! – выдохнул князь, ощеривая клыки. Ладони его, словно невзначай, скользнули к уязвимой шее. – Ты, – тонкие, но сильные пальцы сомкнулись на ней, слегка царапая острейшими когтями золотистую кожу. Ксиль по-кошачьи плавно склонился к лицу Леарги, продолжая скалиться, и прошипел: – Ты чем думал, когда устраивал эту проверку? У меня сейчас, к сожалению, не настолько совершенный контроль над способностями, чтобы остановиться вовремя. Если бы я так не сглупил в самом начале…

– Тем не менее, победа за мной, – спокойно ответил Леарги, но расширившиеся зрачки выдавали его напряжение. – И это вдвойне приятно потому, что когда-то ваш отец нанес мне поражение… А сейчас вы похожи на Нейарана как две капли воды.

Максимилиан повеселел, но это было нехорошее веселье:

– Неужели? А кто побеждает сейчас? – пальцы его надавили на шею Леарги, но тот остался невозмутимым. Ксиль вздохнул, опуская руки, и посерьезнел: – Ну, зато мы пообщались телепатически, без всех этих щитов. Давай, выкладывай свою альтернативу, я соглашусь, и все мы отправимся по постелькам… То есть, – поправился он, – изложите, пожалуйста, второй вариант, на котором вы остановились, когда мне пришлось вас прервать. Думаю, мы придем к консенсусу.

– Что здесь происходит? – вмешался Дэриэлл, растерянно ероша свои короткие золотистые пряди. Новый жест – раньше он дергал за челку, когда не понимал, что происходит. – Мне кажется, или я что-то упустил? Отец? – обернулся он к Леарги.

Советник, для которого тысячелетия на троне Пределов не прошли бесследно, умудрился царственно кивнуть, даже продолжая стоять на коленях, в помятой одежде и с исцарапанной шеей:

– Полагаю, что правильней всего будет такое объяснение: мы с князем решили сменить стиль переговоров с аллийского на шакарский, в качестве эксперимента, и зашли несколько дальше, чем планировали.

– Магия – зло, телепатия – благо, – таинственно подытожил Максимилиан и, поднявшись, скользнул ко мне: – Ты-то как?

– В растерянности, – честно призналась я. – Не понимаю, что здесь происходит. Голова уже кругом идет. Совет, Шинтар, альтернативы всякие, заклинания, Джайян… Знаешь, а я ее видела. То есть, конечно, не саму Джайян… – в памяти всплыли последние слова валькирии. Я задумалась. – Или ее.

Максимилиан нахмурился и осторожно притянул меня к себе, бережно поглаживая по спине.

– Тебе надо отдохнуть, – шепнул он мне на ухо и на мгновение коснулся горячими губами виска. – Это был слишком длинный день. Я тебе потом объясню все-все самое главное, ладно?

– Ладно, – легко согласилась я, ненадолго закрывая глаза, чтобы забыть, что мы здесь не одни. Запоздало накатывала слабость из-за транса. – Вот высплюсь – и опять буду как новенькая, – глупо и счастливо улыбнулась я, прижимаясь щекой к его плечу. – Насчет Джайян… ты не думай, что я сошла с ума, хотя она это и советовала… Просто…

– Потом объяснишь, – твердо произнес Ксиль, позволяя мне отстраниться. Я отступила, собирая волю в кулак, хотя после этой коротенькой передышки мечтала не вновь пускаться в дипломатические пляски с Леарги, а забраться под одеяло. Да уж, хороша королева… – Итак, Леарги. Напугать вы нас напугали, теперь давайте поговорим по душам. Зачем вам срочно понадобился Дэриэлл? Неужели обнаружили у себя неизлечимую болезнь?

Леарги только усмехнулся – жестко, без следа той искренности, которая была в его улыбке всего минуту назад – и плавно повел кистью над обломками кресла. Магия всколыхнулась невидимой волной, словно обращая время вспять. Стол, как живой, качнулся вперед, поползли к нему, на ходу склеиваясь из осколков, вазы, встряхнулись по-собачьи сухие букеты…

Чем-то это напоминало то, как работал дар целителя. Только вот Дэриэлл имел власть над живым, а Леарги – над бездушным.

– Нет. Мне уже давно не грозят ни болезни, ни даже смерть в привычном значении этого слова. Что же касается причины… – Леарги замолчал ненадолго. – Их несколько. Во-первых, я действительно хотел позаботиться о безопасности Дэриэлла…

– Как целителя, ценного подданного, или как сына? – скептически поинтересовался Дэйри, кривовато улыбаясь. – Не думай, что я жалуюсь, Леарги, но в последнее время мне достается слишком много драгоценного семейного внимания. И от тебя, и от Меренэ. Новый виток начался? Каждые триста лет – проходим круг? Если припомнить, что предыдущий закончился тем, что исчезла моя… – Дэйр осекся, бросил быстрый взгляд на меня, и продолжил уже куда тише и неразборчивей: – Если вспомнить, что в прошлый раз дело кончилось тем, что бесследно исчезла Риортай эм-Рилат, то выводы напрашиваются неутешительные.

– Дом Рилат претендовал на трон, – пожал плечами Леарги и непринужденно опустился в восстановленное из обломков кресло. Я невольно позавидовала таланту мага. Моя сила, к сожалению, чаще разрушает, чем создает… – Риортай интересовалась не тобой, а потенциальным носителем крови Ллиамат. Это старая история. Впрочем, хорошо, что ты вспомнил о ней, – усмехнулся Леарги. – И это подводит нас ко второй причине, по которой для меня желательным было бы твое возвращение в пределы. Благодаря «сети» мне стало известно, что Дом Ишши-Лан разыскивает тебя. Но не ради дара целителя.

Дэриэлл сморщился, как от зубной боли:

– Опять заговорщики и я – в качестве живца. Уволь. Замечательная причина, чтобы не возвращаться в Пределы еще лет двести, – по тону целителя никак нельзя было понять, что из-за вынужденного отъезда из Кентал Савал Дэйр едва не сошел с ума. Скорее, это выглядело так, будто он сам сбежал оттуда.

– Сам ты не поедешь, силой тебя сейчас лучше не забирать… Остается еще один вариант, – сощурился Леарги.

У меня появилось совершенно четкое ощущение, что именно ради этого «варианта» советник и затеял беседу. А все остальное было просто-напросто запугиванием, чтобы мы приняли альтернативу с радостью.

«Законы агрессивной дипломатии, – усмехнулся мысленно Ксиль. – Предложи на выбор выгодное и невыгодное, и оппонент предпочтет первое. Но заставь противника выбирать между неприемлемым и невыгодным…» – он многозначительно умолк.

«Иллюзия выбора, – сообразила я. – На самом деле он ведь не собирался увозить Дэйра в Пределы?»

«Скажем так, он на это не рассчитывал», – уклонился от ответа князь. И тихонько сжал мои пальцы, привлекая внимание к словам Леарги, негромко объясняющего что-то целителю. Дэриэлл слушал, не перебивая, и, судя по выражению лица, слова отца ему не нравились.

– Если уж ты собираешься участвовать в охоте на охотников, то позволь мне хотя бы приставить к тебе телохранителей, – тоном, не допускающим возражений, говорил Леарги. – Таким образом, я достигаю трех целей. Во-первых, обеспечиваю лишние гарантии твоей безопасности. Во-вторых, участие в одной из боевых групп аллийского мага сгладит неблагоприятное впечатление от вынужденного отказа оказать совету иную помощь, нежели предоставление убежища желающим. В-третьих…

– В-третьих, этот маг станет шпионом, который будет поджидать парламентиров от Дома Ишши-Лан, – понятливо закончил за отца Дэриэлл и обернулся к Максимилиану: – Решать тебе, князь.

Ксиль не раздумывал ни секунды:

– Лишний маг нам не помешает. Драка с вами, уважаемый советник, – отвесил он шутливый поклон Леарги, – убедила меня в том, что маги не так уж бесполезны в сражениях с Древними. Кого вы отдаете мне в группу? – деловито поинтересовался он.

– Ирсэ. Для этого он и прибыл на совет в составе посольства, – многозначительная улыбка Леарги навела меня на мысль, что не все так просто с этим Ирсэ, и маг еще преподнесет нам сюрприз. Но я усилием воли заставила себя пока не заострять на этом внимание. И так уже голова ныла от избытка информации. – Вас это устроит?

– Вполне, – слишком уж легко согласился князь и добавил лукаво: – Но у меня встречная просьба.

– Какая же? – со сдержанным любопытством поинтересовался советник.

На губах Ксиля заиграла улыбка искусителя:

– Отдайте мне Шинтара.

– Что?!

Кажется, ему удалось удивить не только меня и Дэриэлла, но и Леарги.

– Не насовсем, – хохотнул князь, успокаивающе хлопая по плечу встревоженного целителя. – И даже не мне. Просто позвольте ему после завершения дипломатической миссии также присоединиться к группе. Думаю, что Дэриэллу будет полезно пообщаться с другом…

«Что ты творишь?» – скептически поинтересовалась я, слушая поток красноречия, который Северный князь обрушил на Леарги, слегка выбитого из колеи неожиданным заявлением.

«Выполняю просьбу красавицы Делиты, – охотно откликнулся Ксиль. – Не беспокойся, ничего мы Шинтару не сделаем. Уверен, что он будет даже рад поучаствовать в этой авантюре».

Я припомнила, как нагло секретарь присвоил княжеские тапочки, и вынужденно согласилась.

– Хорошо, – уступил наконец Леарги. – Думаю, это не так уж серьезно нарушит мои планы. Итак… договорились?

– Договорились, – довольно ухмыльнулся князь. – Мы можем идти? Ребенок уже спать хочет, – он бесцеремонно сгреб меня в охапку, взъерошивая волосы. Я фыркнула, но возражать не стала.

– Этот ребенок сумел сбросить мое заклинание, – покачал головой Леарги. Вряд ли его восхищение было искренним, но мне оно польстило. – Но время уже действительно позднее. Можете идти. Вас проводят.

– Благодарю за аудиенцию, – церемонно поклонился ему Ксиль и подмигнул: – А также за возможность слегка размяться. Идем, Силле!

Леарги провел ладонью по лицу, и облик его поплыл. Сквозь яркие краски Ллиамат проступил блеклый образ Гилеара эм-Лайто.

– Удачи тебе, Дэриэлл, – донеслось нам вслед, когда дверь закрывалась.

Нас действительно проводили – до выхода с этажа. Хотели и дальше, но одного замечания князя хватило, чтобы аллийцы раздумали. Я была только «за» – при посторонних нужно было держать лицо, а усталость к этому отнюдь не способствовала.

– Слушай, Дэйри, – вдруг обратился к целителю Максимилиан, когда до наших комнат оставалось всего ничего. – А что такое «нэй-окар»? Признаться, впервые слышу.

– Сказка, – первой отреагировала я, несмотря на сонливость. Еще бы, сколько в детстве мы с Хэлом слушали рассказы Дэриэлла.

– Сказка, – рассеянно подтвердил целитель. – Это такие добрые и могущественные духи, которые охраняют Пределы. Что-то вроде стражей. Говорят, что нэй-окар может стать аллиец, который проживет больше девяноста тысячелетий. По легенде, кандидату в «стражи» предлагают девять лет на раздумья и на прощание с близкими. А потом – лишают его памяти о том, что он любит, чтобы новый нэй-окар никому не отдавал предпочтения в миг опасности, а защищал равно всех. Ну, а для родных он, разумеется, «погибает». Вообще стать нэй-окарпосле смерти все в детстве мечтают… А с каких пор ты начал интересоваться аллийским фольклором?

Ксиль отмахнулся с безмятежной улыбкой:

– Да ни с каких. Скажем так, всплыло в беседе с Леарги, вот я и полюбопытствовал… Нэй, ты уже еле ноги передвигаешь. Может, понести тебя? – предложил он и, не дожидаясь ответа, подхватил на руки. Я ойкнула и, неловко двинув локтем, попала Дэйру по боку.

Целитель чисто машинально залепил Ксилю подзатыльник. Князь ответил взглядом незаслуженно обиженного ребенка.

Словом, вечер удался.

Отъезд назначили на следующий день, ближе к вечеру. Максимилиан на совете договорился о том, чтобы материалы по первому нашему «заданию» доставили прямо в Пепельные Палаты, резиденцию клана Тантаэ.

Но у меня оставалось еще в Академии важное дело.

Звезда. Точнее, то, во что она превратилась.

Так получилось, что в комнату Айне, где мы все должны были собраться, я пришла последней. И мне хватило одного-единственного взгляда, чтобы понять – звезда не исчезла со смертью Джайян. И, пускай фигура сейчас была неполной, но связи словно стали прочнее, а ее лучи… ярче?

…Странно было видеть Феникс в трауре. Белоснежные, без единого темного пятнышка одежды – самого простого покроя длинная рубаха с высоким воротом, свободные брюки. Ни украшений, ни даже пояса. Только у горла Феникс приколола букетик голубоватых звездочек вечноцветки – символ скорби.

Но в прозрачно-голубых глазах скорби не было. Только гнев.

Этна предпочла трауру тяжелые армейские ботинки, черную водолазку и штаны цвета хаки. Роскошные рыжие волосы, которые раньше свободно падали на плечи, суровая рука утянула в короткую «военную» косу, чтобы не мешались. Этна не тратила время на тоску по ушедшим – она приготовилась к драке.

А Айне…

Сначала я даже не узнала ее. Впервые за последние месяцы пророчица излучала уверенность – безжалостный золотой свет, от которого нити вокруг натягивались, как гитарные струны, и начинали гудеть опасно и низко.

– Привет, – тихо сказала Айне и улыбнулась. А мне стало отчасти понятно, почему люди боялись пророков. Знание путей. И – власть выбирать их. – Мы уже заждались.

– Простите, помогала Дэйру уложить походную лабораторию в чемоданчик, – повинилась я, опускаясь на стул. – А вы изменились. Все.

– Ты тоже, – мрачно буркнула Этна. – На шакаи-ар смахиваешь.

У меня вырвался смешок.

– И чем же?

Этна пожала плечами и откинулась на спинку, поглядывая на меня из-под ресниц.

– Ну, правда, похожа, – неожиданно сказала Феникс, сощуриваясь. – Как бы, это… Ну, смотришь на тебя – и вообще не знаешь, чего ждать… Или что-то типа того. А еще вот – совсем как у них… Снаружи такая вся из себя девушка, а внутри – готовность убить, – уверенно закончила она.

– Неправда, – негромко произнесла я. – Нет у меня никакой готовности убивать. Я просто хочу закончить эту войну. Желательно навсегда.

Айне вопросительно приподняла бровь:

– А разве это не то же самое?

Я не нашлась, что ответить.

Пришлось перейти сразу к главному.

– Чем вы собираетесь теперь заниматься? Пойдете в «группы прикрытия»?

– Да ну, в бездну, – поморщилась Этна. – У нас и в Зеленом дел до хрена. Город восстанавливать, оборону налаживать… Клан Ирвина и равейны помогут, без вопросов. Так что если та мразь рискнет вернуться – нарвется по полной программе.

– Я выпустила в окрестности саламандр, – тихо добавила Феникс, и меня в жар бросило от ярости, которой полыхнули голубые, как пламя в газовой горелке, глаза мастерицы. – Они, того… присматривают. Если что…

– Будет жарко, – закончила я за нее. И обернулась к пророчице: – А ты? Тоже вернешься в Зеленый? Или, может, лучше отправишься в Замок-на-Холмах? Древние охотятся за провидцами. Наверняка обратят внимание и на тебя.

– Возможно, – скупо улыбнулась Айне. – Но прятаться мне нельзя. Если я не окажусь в нужное время и в нужном месте… – она осеклась и нахмурилась.

Мне стало тоскливо. Опять пророчество? Да сколько уже можно… Кажется, что у нас вообще нет выбора. Все шаги кем-то предопределены – Айне или какой-нибудь другой женщиной с усталыми и жестокими глазами.

– Понятно, – вздохнула я и опустила голову, завешивая лицо длинной челкой. – Грядет очередная игра. И правил мы опять не знаем.

– Я еду с тобой в Пепельные Палаты, – внезапно произнесла пророчица раздельно и четко. Губы ее, и без того тонкие и светлые, побелели еще больше. – Я вижу кое-что, но пока не могу понять смысл видений. Думаю, недостающие кусочки головоломки находятся в резиденции Тантаэ.

– А как же Ириано? – не выдержала я. – Он сейчас здесь, в Академии. Неужели ты от него уедешь, когда все только начало налаживаться?

Пророчица дернулась, словно я ей не вопрос задала, а пощечину залепила.

– Моя личная жизнь значения не имеет, – Айне упрямо вздернула подбородок. Золотое сияние уверенности вокруг нее потускнело, скатываясь в нервный оранжевый оттенок. – Это не важно. Разберусь, когда все закончится.

– Айне…

– Это действительноне важно, потому что…

– Айне, у тебя пальцы трясутся. И глаза на мокром месте, – перебила ее я и отвела взгляд. – Может, перестанешь уже считать себя ответственной за судьбы мира и просто поживешь в свое удовольствие? Хотя бы денька три?

Она прерывисто вздохнула – и вдруг расслабилась, совершенно, словно ей вкололи лошадиную дозу успокоительного.

– Ладно. Поживем – увидим, – уголки губ дрогнули в еле заметной улыбке. – Для начала нам нужно добраться до Пепельных Палат, а дальше судьба сама сделает ход. Вообще проще воспринимать все это… как доказательство силы, что ли, – улыбнулась она уверенней. – Главное – не сломаться.

– Звучит угрожающе, – хмыкнула я. Напряжение потихоньку отпускало.

Этна отлучилась на минуту и вернулась с кипящим чайником. Айне засуетилась, разыскивая чашки и чай, Феникс едва ли не с головой зарылась в свою сумку и наконец торжественно выудила шоколадку. Совсем как раньше, мы заварили крепкий настой – с мятой, с имбирем, с зернышками кардамона…

Лишняя, пятая чашка некоторое время стояла на краю стола, а потом я заметила, как Феникс, воровато оглянувшись, убрала ее в шкафчик. С глаз долой.

За окном светило солнце, по-весеннему яркое. Здесь, в горах, склоны по-прежнему оставались белыми, но внизу, в долине, наверняка сугробы уже начали таять. А в городах к югу и вовсе распускались первые листья…

– Скоро равноденствие, – медленно произнесла я, не отрывая взгляда от клочка пронзительно-голубого неба, чистого и прозрачного, какое бывает только в горах. – Вряд ли у нас получится нормально собраться и отпраздновать этот мой день рождения… Но я приглашаю всех на следующий. Через год. Явка обязательна. Как обычно, в кафе-мороженое, примерно к часу дня. Съедим по десерту, а потом к реке спустимся. Как вам такая идея?

Этна расплылась в широкой ухмылке, как нельзя лучше подходившей к ее нынешнему образу.

– Замечательная.

Дверь в наши апартаменты была распахнута настежь.

Это уже насторожило меня. А когда я увидела, какой разгром творился в гостиной… Подпалины на потолке, свернутый в спираль диван – против всех законов физики, на полу – пятна крови…

Впору бы испугаться, но, словно в насмешку, из комнаты Ксиля и Дэйра доносились голоса и тихий смех.

С трудом подавив желание превратить мир в черно-белую картинку, я осторожно приоткрыла дверь – и сразу же уперлась взглядом в пышную волну нежно-лиловых локонов прямо перед собой. И еще одну – на другом конце комнаты.

– Что здесь произошло? – громко спросила я, на манер Этны упирая руки в бока.

– Ничего! – на удивление слаженно откликнулись Ксиль и Корделия.

А обладатели лиловых шевелюр одновременно обернулись.

Я протерла глаза. Не помогло.

– Вы… братья-близнецы? – осторожно спросила я. Меня преследовало смутное ощущение, что где-то это уже было.

– Что вы, разумеется, нет, – чопорно качнуло головой существо, которое стояло ближе ко мне. Голос у него был глубокий, богатый интонациями, но странного тембра – не поймешь, то ли женский, то ли мужской. – Но предположение наполовину верно. Даже на три четверти.

Я, признаться, впала в ступор.

– М-м… сестры-близнецы?

Корделия сначала захихикала, а потом и вовсе захохотала в голос, откидываясь на спинку дивана. Ксиль ухмылялся до ушей, и даже на лице Дэриэлла бродила рассеянная, слегка виноватая улыбка.

– И снова – верно на три четверти, – констатировало второе существо в пене лиловых кудрей, чинно сцепляя пальцы в замок. Я сощурилась, пристальнее вглядываясь в гостей.

Почти одинаковые… но все же не совсем. У одного – подбородок более острый. У другого – глаза светлее, серые в голубоватый оттенок, а не серо-синие. И руки. Пальцы первого явно поизящнее.

Я машинально скользнула на другой уровень восприятия, и чуть не поперхнулась.

Огромной, пугающей силы, которую излучал Ирсэ на совете, стало вполовину меньше. Точнее, она разделилась поровну между его подобиями…

Постойте. Что-то там мне на собрании мерещилось? Сдвоенный контур защиты?

– Ничего не понимаю, – вслух созналась я, усаживаясь на диван. – На совете вас было двое. Но казались вы одним человеком. Не братья и не сестры… Может, еще и не близнецы? Впрочем, не важно, – оборвала я сама себя, начиная чувствовать раздражение. – Сначала пусть кто-нибудь мне объяснит, отчего в гостиной такой беспорядок. Итак?

– Небольшое недоразумение, – поспешил объяснить Дэриэлл, пока я не начала чувствовать себя круглой дурой. Но глаза у него смеялись – видимо, наблюдать за мной было забавно. – Ксиль слегка, гм, сорвался. Но на этот раз он был абсолютно не виноват, поверь. Я и сам, э-э, слегка растерялся, – признался он, улыбаясь.

А «недоразумение» заключалось в следующем.

Сначала в комнату постучался высокий аллиец с лиловыми кудрями и, что важнее, с письменным приказом от Гилеара эм-Лайто. Представился посетитель как Ирсэ, поинтересовался планами Ксиля на пребывание в Пепельных Палатах…

Все бы хорошо, но еще через несколько минут снова раздался стук. И на пороге показался еще один «Ирсэ». И тоже – с письмом.

Ксиль, конечно, не стал разбираться, откуда взялись два претендента на присоединение к группе, и решил выяснить, кто из них настоящий, самым простым способом – выбив ответ силой.

Результат я наблюдала в гостиной.

Причиной же всего этого безобразия было то, что на самом деле мага по имени Ирсэ никогда не существовало. Зато жил и здравствовал уже триста лет дуэт из брата и сестры, двойняшек с весьма специфическим чувством юмора, взявших себе одно прозвище на двоих – «Горечь».

– Меня зовут Дарин э, – сдержанно объясняла мне темноглазая и более изящная сестренка. – Его – Кир от, – указала она на спутника. – При необходимости мы можем совмещать ауры. Талант редкий, скажу без преувеличения. В сочетании с простыми маскировочными чарами это дает любопытный эффект – со стороны кажется, что стоит один человек…

Она говорила что-то еще, но я отвлеклась на собственные мысли. Вот, значит, как получилось. Наша группа уже разрослась до шести человек, а ведь в Пепельных Палатах к ней должен был присоединиться еще и какой-то ведарси, а потом – Шинтар.

Хватит ли этого, чтобы на равных сражаться с Древними и с остатками Ордена?

Ответа пока не было.

«Значит, «Светлое Сердце» и «Приносящий Удачу», – перевела я про себя имена магов. – Неплохой дуэт».

Айне сказала, что война станет доказательством силы.

Что ж, на этом пути и свет, и удача будут весьма кстати.