Текст книги "Все кошки возвращаются домой (СИ)"

Автор книги: Софья Ролдугина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

Около трех лет назад, когда я впервые оказалась в Замке-на-Холмах, моими проводниками были внуки Риан, Элани и Эдгар. Сейчас мне не составило трудности самой найти дорогу. Стражницы-равейны на воротах, две милые девушки, помахали мне руками, а одна из них, перегнувшись через окошко башенки, крикнула:

– Эстиль Мелисса просила тебя зайти к ней, когда ты появишься!

– А где она ждет?

Росток удивления если и проклюнулся в моей душе, то быстро загнулся: не только Айне была пророчицей. Да и у эстаминиэль свои способы получения информации.

– Поспрашивай в Замке, – в голосе девушки слышалась улыбка. – С возвращением, Найта!

– Спасибо!

«С возвращением». Надо же. Словно я домой пришла… Ох, скорей бы уже все это закончилось, и можно было бы вернуться в Зеленый город. Вот там – мой настоящий дом.

Элен и Хелкара, скорее всего, поселили в там же, где мы останавливались в последние три года, когда случалось заглянуть в Замок. Вечерело. Наверняка мама уже вернулась с прогулки или из лаборатории и теперь готовила ужин. А Хэл сидел за столом, обложившись учебниками, чтобы не отстать от своих одногруппников в Академии.

Но, видимо, придется сначала зайти к Мелиссе. Творящая не станет дергать меня по пустякам. Наверняка у нее важная информация.

Новые, купленные «за глаза» ботинки чуть-чуть жали, и поэтому по городу я шла не спеша. Не хватало еще натереть ноги в первый же день… Поэтому до самого Замка я добиралась почти полтора часа. За это время успело окончательно стемнеть, а из-за дальних холмов показались два узких серпа здешних лун.

Мелисса поджидала меня на ступеньках с чашечкой травяного чая. Другая стояла рядышком, на подносе, застеленном кружевной салфеткой. На блюдце горкой были сложены рогалики, обсыпанные сахарной пудрой.

– Присаживайся, – улыбнулась Творящая, и от уголков глаз разбежались лучики морщин. – Давно не виделись, Найта.

– Добрый вечер, – вежливо поздоровалась я, без вопросов подхватывая свою чашку. – Кто предупредил о моем визите?

– Айне. Угощайся, – она подвинула ко мне блюдце в выпечкой. – Ногицунэ рассказала ей кое-что любопытное, и девочка сочла своим долгом предупредить тебя. Айне очень ответственная. Тебе повезло с подругой, Найта.

– Мне вообще пока везет, – вздохнула я. Нежное тесто таяло на языке, оставляя кисловатый привкус. После целого дня работы над амулетами, пожалуй, одних сладостей будет мало. – Наверное, у вас плохие новости, да?

Мелисса погладила пальцем край чашки – такой естественный жест, присущий, скорее, ребенку, нежели женщине лет сорока с хвостиком. Крупные серьги в ушах поблескивали в лунном свете, но цвет камней было не различить. Мне почему-то казалось, что они черные – оникс или агат. Творящей бы подошло такое…

– Новости на войне почти всегда плохие, Ар-Нейт, – произнесла она наконец. Над чашкой поднимался пар, словно чай заварили только что. – Даже после провозглашения победы наступает черед списков тех, кто не вернулся. Но эта новость не хорошая и не плохая – все зависит от того, как вы сумеете использовать информацию.

– «Вы»? – переспросила я, смутно догадываясь, о чем пойдет речь.

– Твоя группа, – Мелисса задумалась. – Ногицунэ велела передать, что за вами идет слежка. Один из Древних, как это говорится… «сел вам на хвост»?

Я замерла на секунду – и от души рассмеялась.

– Вы опоздали с предупреждением, – чай выплеснулся из кружки и обжег пальцы, но я почти не обратила на это внимания. – Этот Древний уже показал себя и свое чувство юмора, – и я вкратце рассказала о «Гюнтере».

Если Мелисса и удивилась, то никак это не продемонстрировала. Как будто ожидал чего-то подобного.

– Скверно, – нахмурилась она, когда я закончила повествование. – Впрочем, следует порадоваться, что «Гюнтер» не принес вам вреда. К слову, его настоящее имя – Аксай Сайран. Его сила – не в беспредельном могуществе, а в умении распорядиться теми ресурсами, что есть в наличии. Ногицунэ говорила, что Аксай искусен в маскировке. Он может притвориться кем угодно, надеть любую личину… Вам надо быть осторожнее. В отличие от других Древних, призванных в последние десятилетия, Аксай – долгожитель: он бродит под нашим солнцем уже триста лет. Никто не знает, как этот Древний выглядит на самом деле.

– Неудобный противник, – проворчала я, утягивая последний рогалик. Чувство голода притупилось – жаль, ненадолго. – Как можно противостоять тому, кого даже узнать не сумеешь? А маскировка у него действительно что надо, да и чувство юмора, – я поколебалась, а потом нехотя добавила: – Если бы я тогда так не перепугалась, то наверняка бы оценила. Все-таки способность рисковать собой вызывает симпатию.

Творящая обернулась ко мне. Белки глаз блеснули в лунном свете.

– Вот это, пожалуй, самая опасная его сторона. Он вызывает симпатию. Заставляет сопереживать себе. Аксай – эмпат. Ему не под силу внушить что-либо тебе, но вот прочувствовать состояние и воспользоваться знанием – вполне. В битве, возможно, он уступит твоему князю, но если вы позволите ему заговорить… Даже в Ордене его зовут демоном-искусителем. Думаю, это заслуживает внимания.

– Учтем, – улыбнулась я. – Но в бою обычно времени на разговоры нет. Все заканчивается за несколько минут. Там и со своими не успеваешь словечком перекинуться.

– Не зарекайся, – Мелисса прикрыла глаза и неторопливо поднесла чашку к губам, вдыхая ароматный пар. – Ногицунэ сказала, что две из пропавших без вести наших групп – на его совести. Будьте осторожнее.

Я хотела сказать, что мы тоже уже уничтожили целых два отряда инквизиции, но смолчала. На третьем вполне могла выйти осечка. Внезапно с необычайной силой меня потянуло вниз, в город, в маленький дом на окраине, где Элен наверняка накрывала на стол к ужину. Последние следы заката уже смыло с небес густой синевой ночи. Окна внизу сияли мягким желтоватым светом, и мерцала мостовая – простой серый камень преображался под лунным светом.

– Красиво… – выдохнула я и пожаловалась в пространство: – Даже от красоты устать можно. В Зеленом фантики бросают мимо урны, а блестят под луной разве что битые бутылки, но все равно там как-то уютнее. Наверное, потому что дома всегда лучше.

– А вот моего дома давно уже нет, – откликнулась Мелисса. В голосе ее сквозили странные нотки – не то тоска по прежним временам, не то случайно вырвавшаяся жалоба. – Деревни иногда умирают. Как люди. Там сейчас даже следа не осталось от домов и улиц, а когда-то… Неважно, – оборвала она себя и обернулась на Замок. – Все это глупости. Здания могут и гнить, а дом – всегда там, где сердце. Мое – здесь, – взгляд ее скользнул по черепичным крышам домов у подножья холма. – А твое, Дэй-а-Натье?

– Между пятым и шестым ребром примерно, – отшутилась я и встала на ноги. – Эстиль Мелисса, а маму в тот же домик отправили, что и в прошлый раз, вы не знаете?

– Да, туда же, – рассеянно ответила Творящая, не сводя взгляда с города внизу. – У нас нет сложностей с размещением эвакуированных – домов всегда столько, сколько требуется… Доброй ночи, Найта. Надеюсь, мы еще увидимся вскоре.

– Я тоже. Всего доброго, – махнула я рукой и начала спускаться по ступеням, вдыхая воздух, наполненный запахами листьев и миндаля.

А в спину мне долетел шепот-вздох: «Между пятым и шестым, да? Дом там, где сердце… Только путешественники всегда дома».

Но, пожалуй, мне это просто показалось.

Закрывать двери на ключ в Замке-на-Холмах было не принято. Поэтому пройдя через сад с цветущими жасминовыми кустами, я разулась на веранде и без колебаний дернула за ручку. У порога уже стояло четыре пары обуви. Ну, две – это Хэла, мамины туфли я узнала сразу. А вот еще одну опознать затруднилась. У нас гости?

В прихожей было теплее и пахло каким-то мясным блюдом. Зуб даю, Элен запекала что-то в духовке… У меня слюнки потекли. Быстро повесив куртку на крючок, я закинула рюкзак обратно на плечо и мышкой шмыгнула на кухню.

– Мам? – на мой оклик голову подняла незнакомая женщина с короткими желтоватыми волосами явно ненатуральной окраски. – Ой, простите. А Элен отошла?

– В погреб спустилась, за вареньем, – несколько удивленно отозвалась женщина. А потом лицо ее словно просветлело: – А, вы ее дочь, Найта! Мы как раз о вас говорили, присаживайтесь, пожалуйста, – она подскочила, отодвигая для меня стул – юркая и маленькая, с мелкими мышиными чертами лица. – О, Элен! – обернулась незнакомка к дверям, в которых застыла мама с банкой варенья в руках. Вишневого. Кто бы сомневался… – Если так все обернулось, я пойду, наверное. Завтра тогда все обсудим.

– Да, да, конечно, – согласилась мама, даже не думая выдавливать из себя что-то лицемерно-вежливое наподобие: «Вы нам совсем не помешаете, посидите немного». – До завтра, Анна. Или… Нэй, ты надолго?

– На денек-другой.

– Тогда до вторника, – улыбнулась мама такой знакомой улыбкой и наконец-то поставила банку на стол. – Не ждите меня в лаборатории.

Анна кивнула и на цыпочках вышла из кухни. Я, правда, не дождалась этого – почти сразу подскочила к Элен и крепко обняла ее, утыкаясь носом в шею. На глаза почему-то навернулись слезы.

– Нэй, деточка, что такое? – мама осторожно провела рукой по затылку. Я вздрогнула от прикосновения прохладных пальцев и шепнула:

– Все в порядке. Я ужасно рада, что вы с Хэлом в безопасности. Не вздумайте никуда уходить…

Мама промолчала. Только все так же поглаживала мой затылок. Ручаюсь, она хотела сказать что-то вроде «Лучше бы и ты оставалась с нами». И я была ей очень благодарна за то, что она этого не сделала. Иначе сил на то, чтобы уйти через два дня, могло бы и не хватить…

Спать мы разошлись глубоко за полночь. Даже обычно неразговорчивый Хелкар долго сидел за столом, ковыряя варенье в вазочке, и постоянно спрашивал меня о чем-то: о схватках, о климате в Заокеании, о небе над Крылом Льда. Мама за все время разговора нахмурилась только один раз – когда я созналась, что сбежала от нашей команды тайком. Думала, что Элен меня отчитает – но нет, опять промолчала.

Как будто берегла.

Засыпать на свежих льняных простынях было сладко, как в детстве. Я отключилась почти сразу, как прижалась щекой к подушке. Просыпалась часто – впрочем, как всегда на новом месте, но почти сразу засыпала обратно. Не хватало звука чужого дыхания над ухом и теплого плеча под щекой – видимо, привыкла к тому, что Ксиль все время рядом. Или Дэйр…

Под утро сон стал тревожным. Я несколько раз выныривала из каких-то зыбких кошмаров, толком ничего не запоминая. Но последнее видение врезалось в память намертво.

…Мы опять деремся с кем-то. На сей раз света предостаточно. Беспощадное весеннее солнце слепит глаза. Хлюпает под ногами грязь. У меня противно ноет коленка, а пальцы зудят так, что едва-едва могут удерживать нити.

К горлу подкатывает тошнота – и не поймешь, от чего: от усталости или от близости жадного зева «бездны». Колыхается багровое марево портала – к счастью, пока одностороннего.

Нужно совсем немного – разрезать кожу на запястье, пустить себе кровь – и направить ее на уродливый, пульсирующий булыжник. Совсем просто. К тому же Максимилиан прикрывает меня… Но что-то идет не так.

Боги, как же слепит солнце…

В мутной пелене бликов я с трудом различаю, как один из магов бежит к «бездне». И от взгляда на стекляшку в его руке мне становится страшно. Я кричу что-то вроде «у него накопитель, не дайте ему разбиться!». Ксиль поворачивает голову – и быстрее молнии бросается к инквизитору… но тот уже совсем рядом с «бездной» – достаточно бросить стекляшку поближе к полуживому камню, и магия высвободится.

И тогда будет очень-очень плохо.

Маг швыряет накопитель – но Ксиль оказывается быстрее. Он подхватывает стекляшку у самого пола и успевает обернуться ко мне с победной ухмылкой – «Поймал»… А потом заваливается на спину.

«Бездна» слишком близко. Акери тоже терял сознание рядом с ней.

…Ксиль задевает багровое марево лишь кончиками пальцев, но оно втягивает его, словно пылесос.

Кажется, я все-таки слепну.

Вокруг одна чернота. И звон – как будто кто-то бьет стекло. А еще – крик, вперемешку с рыданиями:

«Она вернется! Так будет! Она вернется, Ириано, да! Она вернется, боги, пусть она вернется!»

И всхлипы.

Я резко села на кровати. Перед глазами все плавало. В груди кололо, а горло саднило. Кажется, про такое ощущение говорят – «Вот-вот стошнит собственным сердцем».

Это не походило на обычный сон.

Мне срочно нужно было увидеть Айне.

Глава 14. Арифметика жизни

Зеленый город смотрелся неприглядно. Ранняя весна оплавила грязные сугробы, растопила их нежданным теплом. Серый асфальт местами полностью скрылся под водой, и ничего общего мутные потоки с прозрачно-романтичными ручейками не имели. Они пахли маслом и бензином, а слезающая с клумб снежная короста обнажала скопившийся за зиму мусор. Обычно равейны старались наводить чистоту с окончанием холодного сезона, но на этот раз нам всем было немножко не до того.

Изменился не только облик города, но и сама атмосфера. Как будто натянули до предела металлическую струну – так, что она перестала отзываться на прикосновения звуком… еще немного – и лопнет. На этих неуловимо изменившихся улицах отчего-то хотелось поднять воротник пальто и втянуть голову в плечи. Шныряли повсюду невидимые простому глазу саламандры – огненные духи. Даже я иногда вздрагивала, когда ноги ни с того ни с сего вдруг обдавало потоком горячего воздуха. Температура менялась на долю мгновения – большинство людей не успевали ничего осознать. Как не ощущали они и дрожь недр земных – пока неясную, но готовую в любой момент обратиться разрушительной силой. И – ударить по избранной цели, смять, раздавить, поглотить и превратить в компоненты почвы, чтобы потом жадные корни растений втянули в себя останки врага, и листья стали еще сочнее и зеленее.

Сновали в человеческой толпе соглядатаи-телепаты от ар-шакаи, на первый взгляд неотличимые от простых людей. Смеющиеся парочки в скверах, прикорнувший в автобусе у окошка студент, продавщица в киоске мороженого… Если бы не нити, я, пожалуй, и не заметила бы их – вездесущих, осторожных.

Словом, шансы скрыться у Древнего, рискнувшего заглянуть в Зеленый, были невелики. Феникс и Этна подошли к обороне со всей серьезностью, да и другие равейны, и маги, и клан Ирвина не остались в стороне. В городе впервые за много лет стало безопасно… Впрочем, ни мне, ни Ками все равно не дозволялось гулять одним.

Именно поэтому сейчас я сидела в кафе, стараясь не обращать внимания на ненавязчивую слежку приставленного к моей особе кланника, пока Феникс и Ками выбирали себе напитки и сладости по вкусу. С придирчивостью огненной мастерицы это могло затянуться надолго, а в свободное время в голове закрутились все те же неприятные мысли, которые не давали мне покоя в последние дни.

«Гюнтер». Или, точнее, Аксай Сайран, демон-искуситель, как назвала его Мелисса.

Первые потери в войне.

И – самое неприятное и пугающее – тот ночной кошмар, что привиделся мне в Замке-на-Холмах.

С Айне я связалась сразу же, как только смогла. Но пророчица и слушать ничего не стала. Цыкнула, велела помалкивать и ждать ее в Зеленом. Это лишь укрепило меня в мысли, что сон был не просто сном… И меньше всего на свете я хотела, чтобы он сбылся.

– Просите, здесь не занято?

– Что? – очнулась я от размышлений. У моего стола робко остановилась женщина лет двадцати восьми, похожая на школьную учительницу. Короткая стрижка, совершенно не подходящая к лицу сердечком, глаза за толстенными стеклами очков, полосатое пальто с претензией на стильность и слишком большая сумка… Просто хрестоматийная учительница. – Простите, уже занято. Мои друзья скоро подойдут, – я кивнула на Феникс, которая тыкала наманикюренным пальчиком в стекло витрины, что-то втолковывая Ками. Лисенок непочтительно пялился в сторону, сунув руки в карманы.

На лице женщины появилась затравленно-виноватая улыбка:

– Я не помешаю, мне только надо в сумке телефон найти. Можно, я пока сюда ее поставлю?

– Конечно, не возражаю, – сказала я вслух, а про себя добавила: «Если, конечно, в этой сумке нет бомбы». И незаметно активировала защитный контур. Была опасность, разумеется, что кто-нибудь подойдет слишком близко и наткнется на «скорлупку», но меньше всего мне хотелось рисковать своей жизнью.

Незнакомка мигнула недоверчиво, словно и впрямь ожидала, что я начну возмущаться, а потом плюхнула сумку на стул и с энтузиазмом приступила к раскопкам. Вскоре на краю стола выросла солидная горка из тонких тетрадей, двойных листочков, исчерканных конспектов и журналов «Популярная физика». У меня вырвался смешок: действительно, учительница. Неужели становлюсь пророчицей? Эх, мало настоящих проблем – надо еще на пустом месте выдумать.

– Ужасная погода, просто ужасная, – тем временем пробормотала она, словно извиняясь. – Витенька обещал меня забрать, сорок минут прождала на остановке… Хоть бы позвонил, что опаздывает, я же не зверь, не покусаю… Да где же он…

Сорок минут на ветру, под моросящим дождем – не самое приятное времяпрепровождение. Но я бы с удовольствием поменялась с этой женщиной местами на денек-другой. Наверняка она и не подозревала, что рядом идет война, что кто-то каждую секунду ждет нападения демонов, а ванну принимает с дурацким маслом, от которого чешется кожа…

– …вся промокла. А вы не могли бы одолжить мне свой мобильный телефон?

– А? – я опять отвлеклась и не сразу сообразила, чего от меня хочет эта женщина. – У меня нет мобильного, простите. Попробуйте воспользоваться стационарным телефоном в кафе – наверняка у них есть.

Глаза за стеклом очков стали бессмысленными, как рыбы в аквариуме.

– Ой… – пробормотала женщина, отворачиваясь и принимаясь складывать ученические тетрадки обратно в бездонную сумку. – Как-то не подумала. Спасибо, девушка.

Я вздохнула. Нет, пожалуй, именно с этой дамой мне бы не хотелось меняться местами.

Вновь погрузиться в тяжелые раздумья мне не позволил Ками, весьма неаккуратно плюхнувший свой поднос на столик. Звякнула чашка, выплескивая кофе на блюдце, опрокинулось на бок пирожное, и вишенка скатилась по салфетке, пачкая ее красным.

– Осторожнее, – оглянувшись на посетителей, я шевельнула пальцами, и кофе вернулся обратно в чашку, а вишня – на кремовый верх пирожного. – Мне-то чего-нибудь взяли?

– Фенька возьмет, – Кайл мстительно переделал на новый лад имя огненной мастерицы. Уж не знаю, отчего они не сошлись характерами, да только уже при мне Феникс дважды оттаскала лисенка за уши, а Ками в ответ мало того, что весь исфыркался, выражая презрение, да еще и взял моду обзывать ее то «Фанни», то «Никсой», то еще как-нибудь. – А вообще могла бы и сама о себе позаботиться, а не чесать языками со всеми подряд.

– С кем это? – искренне возмутилась я. – Той женщине, между прочим, просто надо было найти в сумке телефон. Причем здесь я?

– Чего ж она за свободный столик не села тогда? – едко отозвался Ками, шумно прихлебывая кофе.

Я обвела взглядом помещение, желая возразить… и поперхнулась воздухом. В кафе от силы было человек шесть, а столов – два десятка. Значит…

– Энни, попроси упаковать все, берем с собой! – крикнула я подруге и обернулась к лисенку: – Доедай давай и уходим.

– Торопишься куда-то? – поддел меня Ками, но я от него только отмахнулась.

Той женщины нигде не было. И пусть меня назовут параноиком, но вряд ли она бы успела попросить телефон у персонала и выйти за жалкие тридцать секунд. Эх, надо было взглянуть на нее повнимательней, а не просто по нитям взглядом пройтись!

– Что такое? – появилась обеспокоенная Феникс с бумажным пакетом в руках и стаканчиком с крышкой. – Ну, это… что-то случилось?

– Типа того, – я быстро влезла в рукава плаща и принялась застегивать пуговицы. – Дома объясню, там и поговорим. Ладно?

– Ладненько, – легко согласилась огненная мастерица, но взгляд у нее стал цепким. Ноги опять обдало горячим воздухом – проскользнула по полу саламандра. – Как скажешь…

Едва оказавшись на улице, я утянула остальных за остановку и там, подальше от чужих глаз, активировала телепорт. Вспышка – и мы очутились в квартире Феникс, временно переоборудованной под «штаб». В гостиной теперь поселился Ками, а в родительской спальне – мы с Этной.

– Сбрендила, что ли? – напустился на меня Кайл, как только отдышался. – Успокоительное себе колоть не пробовала? Уже четвертый раз!

– Лучше перестраховаться, – пробормотала я, чувствуя себя виноватой. Четыре поспешных отступления домой меньше чем за два дня – действительно, многовато. – Сам же сказал, что та женщина была подозрительной.

– У-у-у! – Ками вцепился в собственные волосы с выражением жесточайшей муки на лице. – Может, лучше дома посидишь, а? Я и один погулять могу…

– Не можешь, – отрезала я. – Нагулялся уже. Или забыл свою вылазку?

Феникс тише мышки прошмыгнула в кухню с пакетом и там загремела чашками. Я была ей безумно благодарна за то, что она воздержалась от комментариев.

Конечно, Ками в чем-то был прав – подозрительность у меня зашкаливала. Один раз я цапнула нитями следившего за нами ар-шакаи, приняв его за маскирующегося Древнего. Дважды – молча выходила из маршрутки, стоило только обмолвиться, что за нами следят. И вот теперь – истратила телепорт лишь потому, что заподозрила несчастную женщину.

Дэйр бы назвал это паранойей. Наверняка. Но я чувствовала– что-то не так.

– Беспокоишься за своих? – внезапно спросил Ками совершенно серьезно, оборвав гневную тираду на полуслове.

– Немного, – призналась я и села, чтобы развязать шнурки. – Максимилиан задерживается. Не похоже на него, – неловкое движение – и узел затянулся. – Впрочем, он может просто идти каким-нибудь длинным путем, чтобы сбить ищейку с толку. Наверняка «Гюнтер»… То есть Аксай Сайран ошивался поблизости от Крыла Льда… – пальцы окончательно запутались в шнурках.

Ками вздохнул.

– Давай помогу, дуреха… Вечно все усложняешь, – проворчал он, осторожно распутывая узел. – Прямо талант, ага. Не переживай, – добавил Ками уже громче. – Они скоро приедут. Кстати, а когда твоя Айне-то появится?

– В ближайшие часы, – кисло улыбнулась я, представляя себе разговор с пророчицей. Вряд ли он будет обнадеживающим.

– Ну и замечательно. Все, дальше сама, тоже мне, принцесса нашлась, – Ками хлопнул меня по коленке и, пинком задвинув собственные ботинки под полку, пошлепал на кухню. Я медленно выдохнула.

Беспокоиться за Ксиля и остальных было еще неприятнее, чем за маму с братом. Элен и Хелкар хотя бы находились в безопасном месте, в то время как князь… Ладно. Ками прав, у меня прямо-таки страсть к усложнению простого. Надо всего лишь дождаться Максимилиана. Но, боги, как трудно сидеть на месте!

– Готово! – пропела Феникс из-за дверей, и я, опомнившись, поспешила к ней – на запах сбежавшего кофе.

При всех многочисленных талантах огненной мастерицы… к готовке ее лучше было не подпускать.

– Саламандры не видели никого опасного, – доверительно сообщила мне Феникс, ковыряя ногтем пятнышко на салфетке. – Только людей.

– Он может притворяться человеком, – я сделала слишком большой глоток и закашлялась, удостоившись крайне выразительного взгляда от Ками. – Аксай Сайран, я имею в виду.

– Если он притворяется человеком, то и силы у него человеческие, да? – в распахнутых голубых глазах Феникс появилась тень лукавства. – Пусть шпионит. Как только ошибется… ам! – она щелкнула зубами. – И с чего бы этот Аксай отправился сюда? Он же сторожил, ну… как его… Рыло Льда.

Ками поперхнулся пирожным и, хихикая, сполз под стол – только браслеты звякнули.

– Крыло Льда, – поправила я подругу, едва сдерживая улыбку. Ошиблась она, как же. С ее-то памятью. – Может, он там. А может, и здесь. Мы не знаем, как он умудрялся за нами следить. Но Аксай уничтожил уже две группы, так что одно совершенно ясно: он очень опасен.

– Фу! Я тоже опасная, – сморщила носик Феникс. – Помнишь, как мы вдвоем базу снесли?

Ками вынырнул из-под стола. Глаза его блестели от предвкушения интересной истории.

– С нами Клод был. И вообще, не о том сейчас речь, – разбила я надежды лисенка. – Осторожность никто не отменял…

– Т-с-с, – Феникс вдруг насторожилась и прижала палец к губам. На коричневой плитке стены проступил контур ящерки розовато-оранжевого цвета. – Кто-то портал открыл. Зеркало.

– Айне? – шепнула я одними губами, на всякий случай кладя пальцы на нити. Ками, так и не забравшийся обратно на стул, уткнулся подбородком в стол и сощурился. Волосы на затылке у него дыбом встали.

Стрелка на больших часах над входом достигла двенадцати – и отползла на шесть делений назад. Потом – на три вперед… и снова откатилась. Вода в прозрачном графине под полками из светлого дерева наполнилась пузырями, как газировка, которую хорошенько потрясли. Я вдруг почувствовала себя намного спокойней, словно мне распустили веревку на связанных руках и вручили нож для самообороны.

– Добрый день.

Айне появилась внезапно – просто шагнула из ростового зеркала и развернулась, подавая руку тому, кто следовал за ней. Нервные, тонкие пальцы пророчицы уверенно обхватили чужое запястье – более темное и сильное, явно мужское. А уж шакарские когти спутника развеяли последние сомнения в его личности.

– Ириано, – совершенно глупо улыбнулась я. Они держались за руки даже после того, как зеркальный портал затянулся.

– А кто же еще, – грубовато, но не зло откликнулся кланник, и Айне предупредительно сжала пальцы.

– Нам нужно поговорить, Нэй. Думаю, прямо сейчас.

– Возражать не буду, – мне стало немного не по себе.

В гостиной пророчица опустила занавески так, что ни единый солнечный луч не мог проникнуть в комнату, а потом провела рукой по стене. Бежевые обои подернулись розовато-синей рябью, словно их накрыла тонкая мыльная пленка, и звуки, доносящиеся с кухни, как отрезало.

– Щиты?

– Да. Разговор будет серьезный, – Айне указала мне на диван и села сама, сцепляя пальцы в замок. Ногти у нее были короткими и неровными, будто обкусанными. – Ты никому не пересказывала сон?

Я качнула головой.

– Пока нет.

– И не надо, – улыбка пророчицы погасла, как свеча на сквозняке. – Чем меньше людей знают о видении, тем ниже вероятность, что оно сбудется. Первый и единственный закон управления пророчествами.

Мне стало дурно.

– Ты же не хочешь сказать, что у меня открылся еще один дар?

Айне глупо моргнула, словно не сразу смогла осознать, что это такое я говорю, а потом рассмеялась:

– Нет, слава богам. Это был мой сон.

– Твой? – растерянно переспросила я, прокручивая в голове все свои недавние размышления. Замок-на-Холмах, созданный сестрами Иллюзиона, сражения с Древними, первый закон управления пророчествами… – Ох, ну конечно! Ты увидела кое-что, но побоялась мне рассказывать, потому что это увеличило бы вероятность того, что пророчество сбудется, так?

В комнате стало темнее. Откинувшись на спинку дивана, Айне прикрыла глаза – так, что из-под ресниц можно было рассмотреть только узкую полоску белка.

– Приблизительно так, – голос у пророчицы звучал негромко и слегка глуховато – как будто издалека. – Надеюсь, ты хорошо запомнила подробности и будешь избегать этого места. Лучше всего уговори Максимилиана воздержаться от сражений в ближайшие два-три месяца. Разумеется, ни в коем случае не ссылайся на пророчество. Если князь решит действовать в одиночку или перейти в другую группу – не препятствуй… Лучше он, чем ты.

Последние слова были совсем тихими, на грани слышимости, но меня передернуло:

– Не смей такое говорить! Даже в шутку!

Веки Айне сомкнулись, а губы сжались в тонкую линию.

– Ну, чего ты молчишь?

– Ты сама сказала мне «не говорить такого»! – неожиданно огрызнулась Айне. – И это ты виновата! Если бы ко мне не прибыл Ириано, то вероятность того, что сбудется несчастливое видение, стала бы меньше! – я вжала голову в плечи, отшатываясь. – Ты не понимаешь, как функционируют все связи, но вмешиваешься в судьбу! Мы не в игрушки играем!

Мне стало обидно – до горечи на языке, до рези в глазах, до спазма в горле.

– «Судьба», «судьба»… Да ну тебя, – я отвернулась. Захотелось ударить Айне – не кулаком, так хотя бы словами. – Не кричи. Причем здесь вероятности? Думаешь, что если я хоть раз поступлю не по-твоему, то сразу пропаду? Многовато на себя берешь. Может, мне тоже не нравится, что ты на меня все время смотришь, как на жертву, на обреченную. Я и не из таких передряг выпутывалась. А проблемы… они всегда есть. Тот же «Гюнтер».

– Аксай Сайран? Это последнее, что должно тебя волновать, – откликнулась Айне рассеянно. Даже не поворачиваясь, я могла бы точно сказать, что она сейчас делает – наверняка нервно разминает пальцы и хмурится. Как всегда… – У него свои цели.

– Он уже уничтожил две группы, – сухо заметила я. – Так что вряд ли его цели не несут опасности для нас.

– Это все частности, – отмахнулась пророчица. – Не бери в голову. Думай лучше о том, как уговорить Максимилиана потерпеть с охотой на охотников хотя бы два месяца.

– Никак. Тут и думать нечего.

Разговор не клеился. Не так я себе его представляла… Упреки, споры на грани ругани. Только поссориться не хватало – вот радости будет инквизиции. Да еще и Ксиль задерживался… Должен был уже давно появиться.

– Как у вас там с Ириано? – спросила я, чтобы хоть немного разрядить напряжение, электричеством разлившееся в воздухе. Глядишь, если Айне на меня еще разок накричит, а потом мы проплачемся и помиримся. – Все еще ходите вокруг друг друга, не решаясь дотронуться?

Мои слова были похожи скорее на неудачную шутку, чем на укол, но пророчица неожиданно заерзала на диване и сцепила пальцы в замок.

– Нет, – тихо сказала она.

Я поперхнулась вдохом.

– Что?

– Уже не ходим вокруг. Шакаи-ар, как правило, не отягощены человеческими представлениями о морали, приличном и неприличном. Ириано – не исключение, – добавила она врачебно-нейтральным тоном.

Все обиды у меня как ветром сдуло… Точнее, сдуло любопытством.

– А поподробнее? – протянула я, невольно копируя заискивающие интонации Ксиля, пытающегося подступиться к обиженному Дэйру. – Вы хоть целовались?

– Найта! – возмущенно вскинулась пророчица, в мгновение ока превращаясь из вершительницы судеб в обычную девушку, да еще и впервые влюбленную.

– Так целовались? – переспросила я уже из соображений мелочной мести за то, что Айне на меня накричала. – Просто скажи, да или нет, мне же интересно… Ну?

– Нас уже заждались, наверное, – пророчица поднялась с дивана. Переливающаяся всеми цветами радуги пленка на стене лопнула с глухим хлопком. Тут же запахло кофе, шоколадом и разогревающимися на сковородке сосисками. – Нужно еще обсудить несколько важных вопросов. Например, где мы все разместимся. У Феникс не получится – нас почти дюжина человек.