Текст книги "Огонь, пепел и ветер (СИ)"

Автор книги: Северина Мар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 31 страниц)

– Но зачем Фрол Зерион решил отменить пионовый чай и дать его величеству возможность пробудиться? Ведь если он хотел убить его, то в его же интересах было его ослабить.

– Кто знает, что было в голове у этого безумца, – покачал головой Кир. – Судя по всему, он хотел чтобы драконы убили друг друга и из их крови и плоти родились новые драконы, которых он мог бы подчинить себе. Возможно, что для этого его величество должен был принять свою истинную форму, иначе не смогло бы сформироваться новое яйцо.

Киру вдруг стало тяжело и больно от собственных слов, хотя он и не понимал, что так его расстроило.

– Возможно, – согласился брат Сильвий.

Кир вернулся в Ониксовый дворец, когда близилось время ужина. Пройдя в свои покои, он скинул плащ на стоявший у двери резной сундук. На письменном столе его ждали, высившиеся кривыми башнями, стопки писем, требовавших его ответа.

Он тяжело вздохнул, собираясь позвать служителя и попросить принести ему ужин в комнаты. По видимому, вечер он проведет за работой и будет заниматься переписками до поздней ночи.

За окном было сумрачно и пасмурно и Кир зажег свечи, не дожидаясь пока окончательно стемнеет. Сев за стол, он достал послание над которым корпел, который день подряд. Оно было адресовано Агате и он совсем не знал, что ей написать. Каждое предложение казалось пустым и вымученным. Пробежав взглядом по извилистым строчкам, Кир со вздохом его отложил. Сперва работа.

Первым он взял письмо от альторского судьи. Княгиня Дуаре задействовала все свои связи, чтобы забрать княжну Лидию из под стражи и, объявив ее безумной, потребовала снять с нее все обвинения. Похоже, что ее неприкасаемый авторитет пошатнулся, так как впервые ей дали отпор. Судья, занимавшийся этим делом, требовал, чтобы княжну Лидию доставили в Альтору, чтобы проверить состояние ее болезни у судебных целителей. Княгиня в ответ, заваливала его ходатайствами и заключениями от своих целителей. Все это тянулось довольно давно и обе стороны требовали содействия от Кира.

Кир вчитывался в послание от судьи, чувствуя, как тяжелеют его веки, и размышляя о том, не прилечь ли ему ненадолго. Он лишь немного отдохнет и вернется к работе, но нет, он знал, что если позволит себе лечь, то больше уже не встанет. В последнее время Кир странно много спал и при этом все равно чувствовал себя уставшим.

Судья писал, что княжна Лидия совершила самое страшное злодеяние из всех, что можно было придумать – покусилась на жизнь дракона-императора, и потому нельзя позволить в отношение ее дела ни малейшей небрежности.

Потирая лоб, Кир думал о княжне. Все полагали, что она потеряла рассудок до того, как напасть на его величество, потому к ней и были так снисходительны и позволили матери ее забрать, но что если все было иначе?

Что если княжна Лидия сперва набросилась на Андроника Великого, а затем бродячий дух свел ее с ума? Это значило, что они были не заодно, или же ее убрали, чтобы она не выдала заговорщиков?

Могла ли она действовать самостоятельно, но зачем тогда ей было нападать на дракона-императора? Она была его фавориткой и не последней претенденткой на брак с ним. Что могло ею двигать? Злость, ненависть, ревность?

Но что если все было иначе?

Кир вдруг вспомнил Агату и словно идущий от ее кожи свет, когда сидя наедине в глубине пещер, она рассказывала ему о том, что поведала ей лжекняжна Мира. Брат Иннокентиус дал ей кинжал из темной кости и сказал ранить дракона-императора, потому что это может все исправить.

И чего хотел этот вредный старик? Отомстить за погибшую, когда-то от руки Андроника Великого верховную служительницу – сестру Кардею? Или…

Мог ли он пожалеть о том, что они с князем Дуаре много лет делали с драконом-императором? Неужели, он приказал лжекняжне Мире ранить его, чтобы, наконец, пробудить Дро и, чтобы он смог принять свое истинное обличье?

Значило ли это, что то же самое хотела сделать княжна Лидия? Она дочь предыдущего гласа и могла, что-то знать. С ее даром легко было подглядеть или подслушать, или же отец сам ей обо всем рассказал.

Так или иначе, у нее получилось. После ее покушения, Дро пробудился.

Кир прижал ладонь ко рту, не дыша, и не веря тому, куда завели его размышления. Внутри него боролись тревога и радость, словно то, чего он давно ждал произошло.

В дверь постучали и, не дожидаясь ответа, внутрь вломился молодой всполошенный служитель.

– Генерал! Там… там его величество ведет себя странно! – воскликнул он. – Брат Коинт просит вас явиться.

– И что же в этом необычного? – холодно поинтересовался Кир, откладывая письмо в сторону. – Странное поведение естественно и объяснимо, когда речь идет о его величестве. Я был бы больше встревожен, если бы он вел себя обыденно.

Глава 44. Ужин и вечерняя прогулка

Дракон-император сидел за накрытым столом. Вдоль стен стояли служители, подобные мраморным статуям в белоснежных одеждах. В золотых подсвечниках пылали свечи, бросая алые отсветы на расписанные фресками стены и бархатные занавеси на высоких окнах, за которыми тонули в сумраке голые ветви деревьев.

Брат Коинт застыл возле дверей, и когда Кир вошел в обеденную залу, тут же обернулся и потянул к нему руку, словно желая схватить его за рукав.

Он теперь был верховным служителем дракона-императора, и их отношения с Киром по прежнему были натянутыми, как веревочный мост между скал. Не лишенного гордости брата Коинта, по-видимому, злило, что совсем недавно он подавал Киру ужин и был едва ли не его слугой. Сам же Кир не мог забыть, того обессиленного и унизительного состояния, которое он испытал, когда брат Коинт по приказу Фрола Зериона применил на нем свой дар и держал его взаперти несколько дней, беспомощного, как ребенка.

И все же, несмотря на все противоречия, хотели они того или нет, им приходилось работать вместе. Какого бы высокого мнения о себе брат Коинт не был, он пока не освоился в новой должности, и часто терялся, не зная, как поступить. Киру приходилось ему помогать и подсказывать, и он не мог отделаться от воспоминаний о том, как то же самое делал, когда-то для него Фрол Зерион.

– Что случилось? – тихо спросил Кир.

– Взгляните сами, – раздраженно прошептал брат Коинт, кивая на Андроника Великого.

Тот сидел за столом, опустив плечи и склонив голову. Его любимые кушанья стояли нетронутыми. Он не прикасался ни к жареным устрицам, ни к крабам, тушенным в виноградном соусе, ни к запеченной утке с гарниром из свежих овощей, выращенных в оранжерее. Даже воздушные ягодные пирожные и, обожаемые драконом-императором, медовые кольца лежали нетронутыми.

– Как давно он так сидит? – поинтересовался Кир.

Брат Коинт неопределенно пожал плечами.

– Давно, уже успело стемнеть. Он не говорит, и не ест, и это странно.

Дракон-император обернулся, украдкой на них посмотрев, и они тут же замолкли. По позвоночнику Кира пробежал холодок. Надо было все выяснить.

Подойдя к столу, он опустился на одно колено.

– Ваше величество, нравится ли вам трапеза? – спросил он.

Дракон-император словно сжался от его слов, опустив плечи еще ниже. Его и без того большие глаза распахнулись сильнее, а рот приоткрылся, как у золотого карпа, плавающего в садовом пруду.

– Я… я не знаю, – тихо ответил он. – Мне можно это есть?

– Разумеется, ваше величество. Все кушанья были приготовлены специально для вас. Может быть, вы хотели бы, чего-то другого? Повара подадут все, что пожелаете.

Андроник Великий тоскливо посмотрел на стол. Его зрачки сузились.

– Можно… мне тогда суп?

– Суп, ваше величество? – переспросил Кир.

– Да, похлебку… с бобами.

Услышав его просьбу, служители засуетились и не успела оплавиться свеча, как ему подали пышущую жаром бобовую похлебку со свежей ячменной лепешкой и ломтиками сыра. Обычно, такое простое и сытное блюдо ели простолюдины.

Дракон-император оживился и, съев похлебку, допил остатки бульона, обхватив миску ладонями, словно большую чашку.

Доев, он немного посидел, вертя головой и рассматривая фрески, украшавшие стены и потолок. Затем, принялся снимать кольца и браслеты. Последними он стянул золотые цепи и жемчужные ожерелья, рядами висевшие на его шее, и, закончив, сложил украшения горкой на краю стола.

Андроник Великий носил украшения не снимая, и даже в них спал. По перезвону браслетов можно было услышать его приближение издалека. Единственное, когда он снимал их, это готовясь принять свое истинное обличие.

К облегчению Кира и остальных, на этот раз его лопатки не прорезали молнии раскрывающихся крыльев. Вместо этого, он поднялся из-за стола и, украдкой оглядываясь на служителей, вышел сквозь стеклянные двери в сад.

Поднялся ветер, моросил мелкий дождь. Кир порадовался, что не забыл прихватить с собой плащ. Служители были одеты в теплые одежды из шерстяной тяжелой ткани и тоже не мерзли.

Андронику Великому тут же поднесли мантию на соболином меху. Тот застыл, неуверенно на них глядя. Когда служители попытались накинуть мантию ему на плечи, он ловко увернулся, отойдя в сторону.

– Ваше величество, позвольте служителям подать вам мантию, – попросил Кир, опускаясь на колено. – Вечера холодны в это время года. Можно и простыть.

– Мне не холодно, – отозвался дракон-император. – И… и я же ее запачкаю…

– Ничего страшного, – мягко сказал Кир. – Все можно отчистить.

Дракон-император все же позволил накинуть себе на плечи мантию, хотя и смотрел на нее так, словно это была чужая вещь, которую ему одолжили на время.

Он прошел по саду, не переставая оглядываться на сопровождавших его служителей. Те шли чуть поодаль.

Вдоль, выложенной каменными плитами тропы, ярко горели факелы. Серое небо медленно меркло, на горизонте затухал закат. Листва давно облетела с деревьев и кустов и их голые ветви дрожали на ветру искривленными плетями. Фонтаны не работали и их мраморные чаши зияли пустыми сосудами.

Среди поредевших зарослей мелькали статуи. Дракон-император остановился возле одной из них, изображавшей, расчесывавшую волосы, нагую деву. Он замер, делая вид будто разглядывает ее, а сам то и дело украдкой поглядывал на служителей.

Он походил на кота, готовившегося дать деру, и, что-то внутри подсказывало Киру, что еще немного и им придется ловить его по всему саду. Решившись бить на опережение, он подошел к нему первым.

– Ваше величество, могу ли я быть вам полезен? – спросил Кир, опустившись на одно колено.

Тот оглядел его, усиленно стараясь не встречаться с ним взглядом.

– Все спят, – тихо сказал он. – Есть только я.

Киру пришлось приложить усилия, чтобы подавить в груди волнение. Он уже понял, что перед ними предстал Дро. Князь Дуаре считал его самой жестокой, темной и неуправляемой головой. По всему выходило пока так, что именно его прародителем был Амори – дракон, желавший уничтожить людей. Тогда как Ан родился от властной и просвещенной Цицелии, а Ник от свободолюбивого и доброжелательного Иренеуса.

– Я вас помню, – продолжил тем временем Дро. – Вы летали на черном рухе.

– Все верно. Я генерал Кир Аверин – ваш глас, ваше величество, – решил, на всякий случай, представиться Кир.

– Почему эти в белом все время за мной ходят?

– Это ваши служители, ваше величество. Они вам прислуживают.

– А… служители, я помню, – Дро потер рукой затылок. – Когда долго сплю, то потом вечно все путаю. Можно мне погулять по саду?

– Разумеется, ваше величество. Вы можете гулять, где пожелаете.

Вертя головой, дракон-император пошел по тропе. Впереди была развилка, от которой одна дорога вела к ротонде возле заросшего лилиями пруда, где он обычно любил проводить время. Проигнорировав поворот, он пошел дальше.

Вскоре тропа стала уже и теперь едва заметно петляла среди облетевших розовых кустов. Они прошли до неприметной калитки, вырезанной в высокой каменной стене. Дро потянул за ручку, калитка со скрежетом и треском распахнулась.

Идущий рядом с Киром брат Коинт, открыл рот, чтобы, что-то сказать, и подержав его открытым, прикрыл. Кир похлопал его по плечу.

Даже не заметив, что выломал замок в калитке, дракон-император пошел дальше по тропе идущей между двух зданий. Дойдя до следующей калитки, он также непринужденно ее распахнул, не заметив, что вырвал замок, и зашел во внутренний двор, украшенный стоящей по центру статуей, в виде длинноволосой девы, державшей в руках корону.

Брат Коинт отчего-то схватился за сердце, а Кир с интересом огляделся, он раньше не бывал в этой части дворца. Вокруг было весьма многолюдно. На открытых террасах сидели служительницы, дышавшие воздухом перед сном. Пара девушек с распущенными волосами спускались по каменной лестнице, ведущей от дверей, еще несколько выглядывали из окон.

Кир замер, понимая, куда они вломились. В этой части дворца обитали одни лишь женщины.

– Ваше величество, – тихо сказал Кир, подойдя к дракону-императору. – Боюсь… боюсь, что нам не следует здесь находиться.

– Да? Почему? – также тихо ответил тот.

– Это… это женская часть дворца.

Андроник Великий выпучил глаза, как лягушонок, а затем заметался по двору, не зная куда ему деться. Двигался он так быстро, что зарябило в глазах. Растерявшиеся служители принялись носиться за ним. Кир прижал ладонь ко лбу, наблюдая за поднявшейся суматохой.

Почти случайно дракон-император врезался в калитку, скрытую между высоких самшитовых кустов, и, проломив ее насквозь, бросился наутек. Следом гуськом побежали служители. Вздохнув, Кир последовал за ними.

Внезапно, они оказались в лабиринте из высоких зеленых стен. Узкие проходы петляли, то образуя тупик, то выводя к нишам, где в тени стояли низкие каменные скамьи. Факелов здесь не было и внутрь проникали лишь последние лучи, садившегося солнца.

Издалека доносился топот и чьи-то голоса. Иногда, проходя мимо ниш, Кир замечал краем глаза служителей и служительниц, сидевших парами на скамье. Завидев его, они быстро отодвигались друг от друга или и вовсе вскакивали на ноги.

Поплутав по лабиринту, Кир вышел в широкий двор. Его центр был выложен притоптанным песком, а по краям стояли длинные скамьи и ярко пылавшие факелы. На площадке, выстроившись рядами, выполняли разные упражнения и принимали боевые стойки служители, среди которых были, как юноши, так и девушки.

Из самшитовых коридоров выбралась не вся свита, сопровождавшая дракона-императора, но большая часть уже была здесь. Кир подошел к нервно поправлявшему рукав брату Коинту.

– Что это за место? – спросил он.

– Тренировочная площадка.

– Это я вижу. Я про то, которое мы покинули. Что это за заросли?

– Это лабиринт познания, – нахмурившись, сообщил верховный служитель.

– Познания? – удивленно переспросил Кир. – И что же вы там познаете, возле женских опочивален?

– Не ваше дело! – огрызнулся брат Коинт.

Кир хотел также резко ему возразить, но пробудившийся внутренний голос вдруг согласился, что его это и правда не касается. Какая разница, кто и чем занимается в лабиринте, если ни вреда, ни последствий от этого нет? А если вдруг и будут, то их всегда можно обрядить в желтые одежки и подкинуть в общую кучу.

Собственные мысли бросили его в дрожь. Как много он еще не знал о жизни внутри Культа, и хотел ли он это знать?

Напомнив себе зачем он здесь, Кир оглянулся, ища глазами дракона-императора. Тот нашелся в тени за скамьей. Он сидел на корточках, укутанный в мантию, словно грибок. Наклонив голову, он с интересом наблюдал за отрабатывавшими движения служителями. Подавшись вперед, он оперся руками о землю, словно собираясь встать на четыре конечности, как зверь, но словно сам себя одернув, вновь откинулся назад.

Подойдя к нему, Кир опустился на одно колено.

– Ваше величество, не собираетесь ли вы возвращаться в свои покои? – поинтересовался он.

– Я хочу к ним, – он ткнул измазанным в земле когтистым пальцем в тренирующихся служителей.

Те уже успели разбиться на пары и проводили тренировочные бои. Они были так увлечены, что не заметили появления дракона-императора и его свиты. Или сделали вид, что не заметили.

– Можно, мне тоже? – спросил Андроник Великий, требовательно схватив Кира за рукав и перепачкав тонкое черное шерстяное сукно в земле.

Его глаза горели во мраке, отражая свет и были полны решимости вытребовать желаемое.

– Ваше величество, – вздохнул Кир. – Люди слишком хрупки, они не смогут…

– Я… я буду аккуратным, честно! Я никого не сломаю!

– Хорошо, если вы ручаетесь, что никто не пострадает, – согласился Кир, понимая, что тот не успокоится пока не получит то, что хочет.

Поднявшись, они вместе вышли из-за скамьи и подошли к площадке. Заметив их, служители остановили тренировочные бои и опустились на колени.

Кир нашел взглядом главного над ними. Им оказалась служительница средних лет, с худым скуластым лицом и цепким взглядом.

Подойдя к ней, Кир объяснил, что дракон-император хочет присоединится к тренировке. Та поджала губы. Происходящее ей явно не нравилось, но воспротивиться она не могла.

Скинув мантию на руки брата Коинта, Андроник Великий резво, как горный козлик, поскакал к служителям и встал в один с ними ряд. Тренировка продолжилась. Когда дело дошло до учебных боев, в воздухе повисло напряжение, граничащее со страхом, но вскоре все смогли выдохнуть.

Дракон-император не обманул и впрямь был очень осторожен. Его движения были точны и выверены, он атаковал, и защищался, но не наносил слишком сильных ударов, словно зная, какую долю силы ему следует применить, чтобы не нанести фатального вреда.

Он был словно хищная птица, парившая в небесах и пикировавшая, чтобы схватить добычу. Кир уже видел быстрые и резкие движения, подобные этим. Это случилось в тот день, когда Иренеус пришел в Святилище темной кости, и подрался со служителями, не желавшими его впускать.

От мысли, возникшей глубоко внутри и зудевшей на задворках сознания, у Кира заболела голова. Он не хотел об этом думать. Даже представить себе такое было бы слишком страшно.

Вскоре совсем стемнело. Служители, тренировавшиеся с драконом-императором, явно устали, тот же явно мог продолжать в том же духе, до самого рассвета. Киру пришлось подойти к нему и деликатно дать понять, что пришло время возвращаться в покои, и ложиться спать. На этот раз дракон-император не стал с ним спорить и послушно дал служителям себя увести.

Долгий день, наконец, завершился. Дойдя до купальни и наскоро обмывшись Кир вернулся к себе. На столе его ждал поднос с поздним ужином и укоризненно возвышавшиеся стопки неотвеченных писем, на которые у него уже не хватало ни времени, ни сил. Перекусив остывшей уткой с овощами, Кир опустился на постель и, едва прикрыв глаза, погрузился в сон.

Он стоял в коридоре, сжимая в руке вещательный кристалл, слабо светившийся в полумраке, освещенном горевшими факелами.

Кир вздрогнул и, едва не выронив кристалл, сжал его крепче в руке. Он был полностью одет, но что он делал в одном их дальних коридоров дворца посреди ночи?

Он не помнил, ни как поднялся с кровати, ни как пришел сюда, и уж тем более не знал, откуда у него этот кристалл. Вдалеке послышались шаги, и Кир едва успел спрятать кристалл в рукаве, как из за поворота показалась высокая, облаченная в белое фигура.

Глава 45. Откровение и пробуждение

– Генерал Аверин? – воскликнул брат Коинт, едва в него не врезавшись. – Что вы здесь делаете?

– Мне не спалось и я решил пройтись, – пробормотал Кир, отводя взгляд.

– Вас все ищут, а у вас в покоях никого нету, – недовольно пробурчал верховный служитель.

– Зачем меня искать в такой час? – поинтересовался Кир, переводя тему.

– Его величество желает вас видеть.

Кир тяжело и утомленно вздохнул, и пошел следом за братом Коинтом.

В покоях дракона-императора ярко пылали свечи, он сам лежал поперек кровати подперев ладонью щеку, и используя, как подушку тряпичную куклу с черными нитками вместо волос, и бледно-зелеными пуговицами на месте глаз. Кир поджал губы, он надеялся, что куклы в виде него перестанут выпускать после окончания Отбора.

Поклонившись, он опустился на колени, порадовавшись, что пол застлан толстыми коврами из шерсти и шелка.

– Ваше величество, вы желали меня видеть?

– Желали, – холодно отозвался тот. – Где ты был целый день? Мы так и не занялись государственными делами.

Кир вздрогнул от его ледяного тона. С ним говорил Ан и он явно был не в духе.

– Прошу меня простить, ваше величество! – воскликнул он, падая ниц. – Я был в Альторе и от вашего лица наблюдал за тем, как идет реконструкция зданий и дорог.

Он принялся рассказывать о новом плане застройки, о трамваях и о загадочных механизмах, способных превращать силу ветра в энергию. Андроник Великий слушал его, сидя на крае кровати, скрестив ноги, и сжимая в длинных когтях тряпичную куклу.

– Хорошо, – медленно протянул он, когда Кир закончил. – Это звучит весьма любопытно, пожалуй, мы лично направимся в Альтору, чтобы увидеть все своими глазами, – не глядя на служителей, выстроившихся вдоль стен, он приказал. – Оставьте нас!

Служители потянулись к дверям. Брат Коинт шел последним и очень медленно, очевидно недовольный тем, что их прогоняют.

– Быстрее! – скомандовал дракон-император, кинув в него набитую козьей шерстью куклу.

Та попала ему чуть ниже спины. Не болезненно, но обидно.

Когда все вышли, они остались вдвоем. Кир с тоской думал о том, почему бы было не призвать его днем, и в какое-нибудь нормальное место, а не свою опочивальню. Дракону-императору, очевидно, было плевать на принятые среди людей условности.

– Последнее место в Верхней ложе все еще пустует, – заметил Андроник Великий. – Ты подготовил для нас кандидатуру, которые мы могли бы одобрить?

– Прошу прощения, ваше величество, пока еще нет, – признался Кир. – Выбор очень сложен и крайне важен. Умоляю, дайте мне еще немного времени.

– Не так уж и важен, – не согласился дракон-император. – Это всего-то лет на сорок, не больше, и, если, что-то пойдет не так, всегда можно будет заменить. Просто выбери, кого-то и все. Или ты не справляешься сам? Может быть, нам созвать новый Отбор для поиска старейшины?

Кир распахнул глаза, чувствуя, как непроизвольно отвисает вниз челюсть. Еще один Отбор он не переживет. Лучше сразу подаст в отставку и отправится в Южные княжества к пустынным львам.

Андроник Великий звонко рассмеялся. Его смех отдавался эхом, разносясь под высокими сводами опочивальни.

Кир снова начал дышать, поняв, что это была шутка.

– Дай нам знать, как сделаешь выбор, – приказал дракон-император. – Мы доверяем твоему мнению, но не мни о себе слишком много. Ты просто родился под счастливой звездой, даровавшей нашу благосклонность. Вот и все.

– Благодарю за доверие, ваше величество. Поистине оно для меня – наивысшая награда и самая большая ценность.

Он поднялся на ноги, собираясь уходить, и на прощание поклонился. Из его рукава выпал кристалл и со стуком шлепнулся на ковер. Кир проклинал себя за то, что не убрал его в поясной кошель, а зачем-то засунул в рукав. Он надеялся, что дракон-император ничего не заметил и, поклонившись еще раз, незаметно поднял кристалл.

Его запястье сжали тонкие горячие пальцы.

– Это, что такое?! – обжигающе-холодным тоном спросил дракон-император. Ему хватило одного удара сердца, чтобы соскользнуть с кровати и преодолеть разделявший их десяток шагов. – Ты, что посмел протащить в нашу опочивальню эту гадость? Ты… ты хотел тайно запечатлеть нас, пока мы не облачены должным образом!

Он указал на свои нижние одежды из шелка, в которые он был завернут, как в рулет.

– Ваше величество, помилуйте, и в мыслях не было ничего подобного! – воскликнул Кир, падая ниц.

Ник не имел ничего против того, чтобы его запечатлевали, ему это даже нравилось, Ан же приказал служителям никогда этого не делать, и те до смерти боялись его ослушаться.

Кир понимал, что за подобное прегрешение его ждет самая суровая кара. Князь Дуаре считал Дро самой опасной и темной головой и, очевидно, он фатально ошибался. Тот оказался самым кротким и мягким из всех. Если бы, вдруг, он только появился сейчас, сменив собой Ана…

– Если и в мыслях не было, то зачем тогда ты это сюда притащил? – поинтересовался дракон-император и замахал рукой, с зажатым в кулаке блеклым вещательным кристаллом.

– Я… я нашел кристалл в коридорах дворца, – признался Кир, почти не соврав. – Я даже не знаю, что на нем запечатлено. Умоляю, простите, мне не следовало нести его к вам.

Андроник Великий с сомнением перевел взгляд с побелевшего лица Кира на зажатый в кулаке кристалл. Тот казался тусклым и пустым.

– Ну раз так, то давай тогда посмотрим, что на нем запечатлено, раз ты все равно его сюда притащил.

Он бросил кристалл Киру, тот его поймал и сжал в ладонях, наполняя своей силой. Кристалл засиял наливаясь розовым светом. В воздухе над коврами повисла иллюзия.

Сперва, Кир вовсе не понял, что происходит. Ничего не было видно, а затем из полумрака выступили фигуры.

Казалось, что комнату освещало одно только розовое сияние кристалла. Дракон-император лежал в углу, скрючившись подобно нерожденному младенцу. Он был тощим и изможденным, и в нем словно едва теплилась жизнь. К нему подошел человек, облаченный во все черное. Лицо его от подбородка до переносицы закрывала повязка, но по буйным кудрям и лучистым глазам, Кир сразу узнал князя Дуаре, таким, каким он видел его на старых запечатлениях.

– Ваше величество, просыпайтесь, – сказал он. – Простите за внезапное вторжение. Меня больше не пускают к вам, а я так хотел вас увидеть, и… спасти. Ваши служители, безусловно, желают вам добра, но они видят в вас драгоценность, которую нужно запрятать в шкатулку и никого к ней не подпускать. Я же уверен, что в вас есть воля и сознание, – он говорил с ним ничуть не боясь, словно перед ним был не смертельно опасный, непредсказуемый дракон, а простой человек. – Они не выпускают вас на свет, но откуда в вас взяться новому огню, если вы совсем не видите солнца? – Он взъерошил волосы, словно чуть смутившись, и продолжил. – Может быть, я и не прав, но давайте хотя бы попробуем? Ваше величество, позвольте мне вывести вас на свет.

Князь достал из сумки на поясе повязку, подобную той, что закрывала его лицо. Смочив ее снадобьем из крошечного флакона, он пояснил:

– Мне пришлось, зажечь особые благовония, чтобы усыпить, охранявших вас служителей. Не уверен, что на вас эти травы подействуют, но лучше не рисковать. Вот прикройте лицо и постарайтесь глубоко не дышать, пока мы не выйдем из дворца.

Он обмотал повязку поверх носа и рта дракона-императора, а затем перекинул его руку через свое плечо, взваливая себе на спину.

Удивительно, но дракон-император никак не реагировал на такую наглость. Он был словно огромная кукла с отлитыми из зеленого стекла глазами.

Прихватив по пути кристалл, князь Дуаре вместе с Андроником Великим вышли из комнаты. Изображение тряслось и стало мутным от движения, но было видно, как они шли через зал, с лежащими на полу, одетыми в белое фигурами, как пройдя через длинную анфиладу, добрались до едва заметной двери, пробрались через узкий длинный коридор, и, наконец, вышли в сад.

Небо было предрассветно серым. Князь Дуаре держался вдали от проторенных троп и тащил дракона-императора через заросли и кусты.

Они дошли до заросшего лилиями пруда. На берегу высилась хорошо знакомая Киру ротонда – та самая, где когда-то Андроник Великий объявил об Отборе невест. Она казалась запущенной, и почти целиком заросла диким виноградом, так что едва можно было разглядеть мрамор колонн.

Они сели на берегу. На небе все ярче разгорались алые всполохи зари. Вдали слышались голоса и крики. Их уже искали.

Солнце медленно выкатилось из-за горизонта. Первые золотые лучи упали на обнаженные ступни с длинными звериными когтями, они играли бликами на блеклых волосах и скользили по пергаментно белой коже, отражались в зеленых змеиных глазах.

Поднявшись на ноги, дракон-император медленно спустился по берегу и зашел в зеленые прозрачные воды пруда. Погрузившись по пояс, он лег на спину. Окруженный водяными лилиями, он покачивался на воде, прикрыв глаза.

Из зарослей олеандров к пруду выбежали служители. Их было не меньше двух десятков. Впереди шел молодой брат Иннокентиус, его лицо исказилось от ярости, за ним едва поспевала взволнованная юная рыжеволосая верховная служительница – сестра Кардея.

Князя Дуаре схватили. Ему скрутили руки, заставив опуститься на колени.

– Что вы натворили?! – напустился на него брат Иннокентус. – Вас будут судить за измену и похищение дракона-императора!

– Я не жалею ни о чем, – подняв на него взгляд, ответил князь. – Поглядите сами! – он кивнул на пруд.

Дракон-император плескался в воде, ловя лягушек, так словно он был ребенком. Поймав одну, он вышел на берег.

Служители попятились от него, но брат Иннокентиус сделал жест, явственно приказывающий замереть.

Вытянув вперед руки, дракон-император вдруг сказал:

– Глядите-как лягушечка!

Та спрыгнула с его ладоней, и устремилась к поляне, заросшей нарциссами. Нагнувшись, и высматривая ее в траве, он последовал за ней, но вскоре позабыв про нее, повалился в траву и, раскинув в разные стороны руки и ноги, улегся на спину.

Князь Дуаре принялся хохотать, как безумный.

– Лягушечка! – отсмеявшись сказал он. – Неплохо для умирающего, не так ли?!

– Отпустите его, – приказал служителям брат Иннокентиус, не отводивший все время глаз от дракона-императора. – Он был прав, а мы нет. Не следовало лишать его величество солнца, но кто знал, что он утихомирится…

Князь Дуаре так и остался сидеть на земле, будто ноги его больше не держали. Сестра Кардея рухнула на колени рядом с ним и порывисто его обняла.

– Вы совершили чудо! – прошептала она.

Прежде, чем иллюзия развеялась, дракон-император вошел в нее, и протянув руки, почти успел схватить князя Дуаре за плечи, но запечатление пошло рябью и растаяло. Они вновь оказались в залитой сиянием свечей опочивальне.

– Это же Роло! Это же был Роло, да?! – залепетал дракон-имепратор и, видимо, пребывая в смятении, быстро пробежал три круга по комнате.

Кир прикрыл глаза, пытаясь унять бьющееся сердце. Он вспомнил, как вместе с сестрой Ноксией просматривал запечатления о том, каким был дракон-император после неистовства. Тогда явился Фрол Зерион и отобрал последний кристалл, не дав его просмотреть. Могло ли быть такое, что это был тот самый кристалл? Но если это так, то каким образом он попал в руки Кира?

Перестав бегать, дракон-император опустился на корточки перед ним, и осторожно коснулся когтем указательного пальца его руки, привлекая к себе внимание.

– Эй Кир, а Роло то еще не помер? – грустно спросил он.

– Насколько я знаю, князь Дуаре жив, но, увы, потерял рассудок, – ответил Кир, задумчиво на него посмотрев.