Текст книги "Огонь, пепел и ветер (СИ)"
Автор книги: Северина Мар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 31 страниц)
Дракон-император погладил ее по голове.
– Мы говорим тебе это лишь потому, что доверяем, но обещай, что сохранишь все в тайне и не расскажешь никому.
– Но почему?
– Против нас сейчас действуют бродячие души. Это опасный и грозный дар. Когда-то подобный был и в роду Капуцеров. Их невозможно увидеть, поймать и остановить. Даже сейчас, пока мы говорим, они могут быть рядом.
– Но разве дух, покинувший тело, не будет выглядеть, как огненный шар?
– Лишь если захочет проявить себя, а если нет, то может оставаться невидимым. Однако, выйдя из тела, они не могут влиять на материальный мир, лишь проникать в чужие тела и рушить разум изнутри.
– Фрола Зериона поймали. Его места силы проткнули иглами – он не сможет больше вам навредить. Неужели вы опасаетесь, что его дух, может быть рядом? – по спине у Агаты побежали мурашки.
– Где его дух мы знаем, и вовсе его не боимся, но с чего ты взяла, что он единственная бродячая душа? Тот дух, который появился в трапезной на церемонии Золотого кольца… мы не поняли, кому он принадлежит, но точно не Фролу.
– То есть у него есть сообщники, обладающие тем же даром? – все внутри Агаты, вновь сжалось от страха.
– Агата, знание – опасно, а неведение – спасительно, – высвободив ладонь из ее рук, он вновь погладил ее по голове. – Тебе следует отдохнуть. Ночь будет долгой, а твой дар нам пригодится. Возвращайся в покои и ложись спать. Тебя разбудят, когда все начнется.
Агате стало обидно, что он так резко прервал разговор, но и приятно от того, что проявил заботу. Она и правда чувствовала себя уставшей.
Вернувшись в комнаты, она завалилась прямо на застеленную шелковыми простынями постель дракона-императора, и заснула в окружении набитых козьим мехом круглых кукол, изображавших Андроника Великого, его невест и генерала Аверина.
Зеленая змейка выползла из-за пазухи и свернулась у ее шеи.
Небо окончательно потемнело, уступая место огням звезд и сиянию полной луны. Кир стоял на узком балконе, глядя на черную морскую гладь. Ветер трепал его волосы и играл полами плаща.
– Шпионы заметили их приближение, – сообщил Тару, выходя на балкон. – Небесный и морской флот Андалур приближается к Лунному острову. И… она тоже…
– Я знаю, – отозвался Кир.
Он видел глазами Арайя, мечущегося по небу вместе с остальными рухами, сияние огней дирижаблей и железных кораблей. Под темной гладью воды выделялась угадывалась тень – с длинной шеей и острыми линиями шипов на хребте – Цициелия, морской дракон.
– И вы так спокойны? – щелкнул языком Тару. – Его величество все еще здесь, он не сможет обернуться и тогда…
– И тогда он поймет, что нужно уходить. Я уже говорил вам, что заставить его уйти силой невозможно. Он должен захотеть сам.
Кир оставил Тару и отправился в покои дракона-императора. Когда он подошел к отведенным Андронику Великому комнатам, то увидел выстроившихся у дверей служителей.
– Его величество приказал оставить его одного, – сообщил брат Коинт. – Он велел никому не заходить…
Не став слушать его, Кир распахнул двери и вошел внутрь. Никто не стал его останавливать.
Внутри было тихо и темно. Лишь несколько свечей, чадили в нишах. Дракон-император стоял возле стола, снимая с пальцев кольца. Его расшитая золотыми нитями мантия, кожа и светлые волосы, отражали слабые отблески огня, и казалось, что он весь сияет.
– Ваше величество… – начал Кир, подходя к нему.
– Она здесь, мы знаем, – отозвался тот, пытаясь расстегнуть браслет. – Разбуди Агату.
– Что, простите?
– Все-то приходится делать самому, – пройдя мимо Кира, он дошел до широкой арки, занавешенной синими занавесями и отведя их в сторону, снял с ноги туфлю с загнутым носом, и, размахнувшись, кинул ее.
За занавесями, кто-то ойкнул и изнутри появилась госпожа Агата с всколоченными волосами. Кир прикрыл глаза, выдыхая. Он не хотел думать о том, что происходило за закрытыми дверями императорской опочивальни.
– Агата, ну-ка помоги нам снять украшеньица! – приказал Андроник Великий.
Кир замер, чувствуя, как заходится галопом сердце. Он не хотел себя обманывать, уверяя в том, чего на самом деле не было.
– Ваше величество! – прошептал он, помимо воли, падая на колени.
– Какой бестолковенький, – покачал головой дракон-император, пока госпожа Агата боролась с застежками ожерелья на его шее. Если вчера он был одет в скромные одежды служителя, то уже сегодня предстал в своем обычном облачении. – Мог бы вот помочь лучше. Золото и брилльянтики, между прочим не растут на деревьях, чтобы просто так их раскидывать.
Госпожа Агата помогла ему снять оставшиеся драгоценности и он сам скинул с плеч мантию, оставшись лишь в нижних одеждах, которые почему-то сегодня были алыми.
Он подошел к стеклянным дверям и распахнул их, впуская внутрь прохладный ночной ветер.
И тут воздух разрезала высокая и тонкая песнь, и от одного ее звучания замерло в ужасе сердце. Цицелия была здесь.
Глава 32. Соль, вода и яд
Дракон-император вышел на террасу и замер, стоя к ним спиной. Воздух гудел от далекого шума дирижаблей. В небо поднялись крылатые всадники. Все готовилось к бою, который еще не начался.
– Ваше величество! – воскликнул Кир, выбегая на террасу вслед за ним.
Он сам не знал, что хотел ему сказать. Попросить вернуться назад? Спрятаться? Дать, наконец, увести себя в убежище? Или спросить, что он собирается сделать?
Андроник Великий подошел к самому краю террасы и ловко вскочил на мраморные перила. От ветра одежды натянулись бугром на спине. Тонкий шелк шевелился, словно, что-то под ним двигалось. Прорезав ткань, наружу выскользнуло золотое крыло, сперва одно, а затем и второе.
Крылья раскрылись, будто паруса, трепещущие на ветру. Они были огромны, размахом лишь едва уступая крыльям руха. От них исходил мягкий золотой свет.
Кир уставился на дракона-императора, не смея оторвать глаз. Сейчас он выглядел точно так же, как его статуи, стоявшие по всей Империи.
Дракон-император взмахнул крыльями, стремительно взмыв в небо.
Мгновение ничего не происходило, лишь гул дирижаблей и песнь Цицелии наполняли воздух. Вдруг, все вокруг разорвало громом. Небо озарилось золотым сияниям, заполнилось, растущим облаком, из которого тянулись, извиваясь, три длинные шеи, извергающие пламя, гибкий, как хлыст, хвост, и исполинские паруса крыльев.
Кир прижал палец к черному камню на перстне.
– Ситуация изменилась, – сообщил он. – Его величество примет участие в защите Альторы.
– Ферналий хвост!!! – его оглушил ментальный ответ Хейни. – А то вы думаете, я на заметил!
Кир почувствовал укол злости. Андроник Великий мог бы предупредить… Впрочем, злиться на него было бессмысленно. Он мог только радоваться тому, что тот все же смог обратиться. Теперь, их положение казалось уже не столь безнадежным.
На террасу вышла госпожа Агата. Она надела поверх тонких одежд служительницы плотный плащ. Весьма предусмотрительно с ее стороны.
– Вам придется отправить со мной. Вы готовы? – повернувшись к ней, спросил Кир.
Прежде, чем она успела ответить, на террасу приземлился Арай. Его черные перья спорили с мраком ночи. Кончики крыльев, словно обмакнули в кровь. Он нервно щелкал клювом, изгибая длинную шею.
Рух не боялся. Он дрожал от ярости, потому что странные существа, похожие на надутые воздухом рыбьи пузыри, вторглись в владения его стаи. Он рвался обратно в небеса, чтобы наброситься на них и покарать. Дракон же его совсем не смущал. Для руха он был словно облака, солнце и луна – частью неба.
Арай – рух генерала Аверина восхищал и вызывал трепет. В другое время, Агата хотела бы покормить его с рук, и, может быть, почесать под клювом, как ферналь, но сейчас им следовало торопиться.
На него уже было надето кожаное седло. Он опустился на каменные плиты, поджав длинные лапы, и генерал помог Агате взобраться на его спину и привязать себя ремнями к седлу, а затем сам сел за ней.
Взмахнув огромными крыльями, Арай взмыл в небеса, и у Агаты закружилась голова от восторга и ужаса, а внутренности пронзило ветром. Она почти лежала, распластавшись на животе, а генерал прижимался к ней сверху. В другое время она бы смутилась от такой близости, но все о чем, она могла думать сейчас это дирижабли и корабли, нашпигованные андалурцами, крылатые всадники, рухи, и два дракона, собиравшиеся схватиться в смертельной битве.
Арай быстро набирал высоту, и вскоре крыши Альторы и темные воды залива оказались далеко внизу.
Андроник Великий кружил над городом. Дирижабли, горящие огнями, словно гигантские светлячки, зависли над Лунным островом. На мгновение все словно замерло, а затем от их черных тел отделились круглые точки. Они упали на остров, и все содрогнулось от грохота взрывов.
Вокруг метались рухи и в свете звезд и луны было неясно, какие из них дикие, а какие с всадниками, распластавшимися на их спинах. По ним палили огромными горящими стрелами из дирижаблей, и те уворачивались, кружась в воздухе и нападая на надутые воздухом пузыри на которых висели железные гондолы небесных кораблей.
Арай полетел к дракону-императору и завис настолько близко, как только можно.
– Агата, передайте ему, чтобы он не нападал на дирижабли. Пусть оставит их небесной страже, – попросил Кир.
Агата выполнила его приказ.
Общаться с Андроником Великим вдруг стало очень сложно. Его сознание разрослось и не было похоже, ни на змеиное, ни на человеческое. Агате казалось, что она говорит со скалой. В ее видении у Селены всегда все так ловко получалось. Должно быть, она была гораздо искуснее и талантливее ее.
– Вот она! Мы видим ее! – вместо ответа, отозвался дракон-император.
Он резко устремился к Лунному острову, и от порыва ветра, поднятого его крыльями, Арай завертелся в воздухе, не сразу сумев выровнять полет.
– Нет! Пусть подождет, скажите ему отойти назад! – приказал Кир Аверин.
– Ваше величество! Пожалуйста, не нужно! Умоляю вас, вернитесь!
Агате казалось, что ее голова вот-вот разорвется. Она изо всех сил кричала на змеином языке, но тот ее не слышал или не хотел слушать. Вместо него из глубины вод отозвался кто-то другой.
– Думаешь, он тебе подчинится?
Агата вздрогнула, с ней говорил морской дракон.
Андроник Великий пролетел над Лунным островом. Ему в спину ударили несколько зарядов пороха, но они не смогли даже сбить его с курса.
Он завис над темной гладью моря и все его три пасти извергли огонь. Казалось, что вода кипит, что волны плавятся и бурлят под его яростью. Все кругом озарилось светом его огня и стало светло и жарко, как на солнце.
И тут воды разверзлись и показалась исполинская рогатая голова на длинной, мощной шее, усеянной шипами. Пожирающая свет, черная чешуя искрилась, впитывая сияние луны и звезд. Огромная пасть распахнулась и, ухватив дракона-императора поперек груди, утащила его в воду.
Он был так высоко, парил над пиками скал, но она настигла его одним лишь резким рывком. Вода билась и бурлила.
Агата закричала. Она чувствовала его страх, ужас, ярость и боль. Ей казалось, что соленая вода бьется в ее груди, а ребра разрывает агонией.
– Скажите, что мы его вытащим! – сказал Кир Аверин. – Мы его не бросим.
– Ваше величество, не бойтесь! Мы вас спасем!
Арай взвился в воздух, взлетая выше облаков, и вдруг оказался в окружении других крылатых всадников.
Рухи зависли в воздухе, образовав кольцо. Опустив взгляд, Агата увидела, как корабли альторского флота далеко внизу, точно также встают в круг.
– Вы раньше участвовали в колдовских обрядах? – спросил Кир Аверин.
– Нет, только видела, как крестьяне проводят обряд плодородия.
– Тут нет ничего сложного. Просто расслабьтесь и высвободите энергию. Воздушные и водяные колдуны воспользуются ею, чтобы создать воронку.
Агата ничего не поняла, но вдруг ощутила незримые узы, связавшие ее с другими колдунами. Словно тонкая нить протянулась между вставшими в круг. Снизу по ним палили дирижабли и железные корабли андалурцев, словно поняв, что происходит что-то не то. Воздух дрожал и гремел от взрывов. Рухи танцевали в небесах, ускользая от ударов, и стараясь не выходить из круга при этом.
За нить потянули и на мгновение Агата ощутила в груди жар и боль.
Внизу вода вновь забурлила и потекла, задвигалась, образуя огромный водоворот. На самом его дне были два дракона. Черное, глянцевое тело Цицелии извивалось вокруг Андроника Великого. Золото его чешуи обагрила темная кровь. Он задергался, забил огромными крыльями. Из его пастей вырвалось пламя. Цицелия разжала челюсти, не выдержав, бьющего ей в шею огня, и он взлетел, разрезав воздух росчерком молнии.
От урагана, поднятого, ударами его крыльев, рухов разметало и они забились, пытаясь выровнять полет. Досталось и дирижаблям. Несколько врезалось в скалы Лунного острова и, ударившись о них, взорвалось с оглушительным взрывом.
Агата надеялась, что на их борту не было носителя колец.
Андроник Великий скрылся в темноте неба, поднявшись так высоко, что его было не разглядеть.
– Он сбежал? – спросил Кир Аверин.
– Я… я его не слышу.
– Вот и хорошо, пусть лучше остается в безопасности. Справимся без него.
Альторский флот бился с железными кораблями. Анадалурцы пускали горящие стрелы прямо под водой, но судна с алыми парусами скользили по волнам, уходя от ударов. Колдуны создавали воронки и водовороты, бросали андалурские корабли на скалы. Сил железных колдунов было недостаточно, чтобы смять или сломать механические махины, но, как оказалось, небольшой поломки в их шестеренчатом нутре было достаточно, чтобы вывести их из строя.
Небо пылало в зареве боя. Агата не видела этого, но догадывалась, что Елена и брат Сильвий на спине Айрин методично исследуют дирижабли и корабли, пытаясь понять, какой из них им все-таки нужен. Те на которых брат Сильвий не чувствовал присутствия Миры и колец, отдавали на растерзание небесной страже. Дирижабли горели, взрываясь, но доставалось и рухам. У Агаты сжималось сердце, когда она видела, как вниз пикирует очередное сбитое крылатое тело.
Из подбрюший дирижаблей падали бомбы, накрывая горящим ковром крыши Альторы.
Кир Аверин и Агата с Арайем присоединились к пляске смерти, царящей в небе. Они стремительно пикировали среди дирижаблей, уходя от летящих в них огненных стрел.
Крылатые всадники объединялись по несколько рухов, окружали дирижабли, пытаясь воздействовать на них колдовством. Кир Аверин, будучи железным колдуном, старался ухватиться за их внутренности, и, что-то в них поломать, так, чтобы они больше не летали или не могли выпускать снаряды.
Как оказалось, огромные пузыри были надуты горючими газами. Когда они взрывались волна огня и жара опаляла все вокруг и рухи стремительно разлетались в стороны, боясь превратиться в живые факелы.
Упустив Андроника Великого, Цицелия недолго оставалось на глубине, но вскоре всплыла к поверхности и теперь ее темное исполинское длинное тело неумолимо приближалось к берегу. Она проплыла мимо Лунного острова, и очутилась в заливе, казавшимся для ее габаритов мелководьем.
Зная, что представляет из себя дракон, альторский флот отступал едва ее завидев. Все избегали к ней приближаться, и, казалось, что даже железные корабли Андалур не рискуют оставаться подле ее длинного извивающегося хвоста, плавников и покрытой шипами шеи.
Движения ее тела, подняли огромную волну, обрушившуюся на берег, сметая все на своем пути. Следом, подтягивая ластами огромную тушу, выползала и сама Цицелия – царица морских вод.
Они могли сражаться с андалурцами, биться с дирижаблями и железными кораблями, но против нее – повелительницы глубин, ничего не могли сделать. Она была, как гигантская волна, наступавшая на берег. Вода, поднявшаяся от движений ее тела, хлынула на улицы. Здания под ней крошились, словно медовые кольца, сжатые в ладони ребенка. Ее шея вилась, как у змеи. Она распахнула пасть, с тысячей загнутых внутрь зубов, и ее песнь, высокая и тонкая, пронзающая болью, отчаянием и сожалением, грызла сердце.
Агату вдруг осенило. Цицелия вовсе не желала напугать и ввергнуть в ужас своей песнью. Она лишь пела о том, что испытывала сама. Ведь ей, разбуженной против воли, совсем не хотелось ни убивать Андроника Великого, ни уничтожать город и людей. В ней было ни жестокости, ни зла. Она была величественна и бесконечна, как океан, служивший ей домом.
– Давайте… давайте приблизимся к ней! – взмолилась Агата, обернувшись к Киру Аверину так, что чуть не вывернула себе шею.
– Зачем?
– Я хочу поговорить с ней!
– Думаете, она ответит вам?
– Я должна попробовать!
Он не стал спорить, и Арай устремился вперед, лавируя между сражавшимися дирижаблями и рухами. Цицелия выползла на берег, движениями огромных ласт, разрывая землю, у разметая в пыль и песок дома. Ее длинная шея, изгибаясь, тянулась к земле.
Хлопая крыльями, Арай завис над ее головой.
– Послушайте, меня зовут Агата, я хочу вам помочь!
Ей казалось, что лишь мысленно она не осилит эту беседу и она запела, как делала раньше, когда говорила со змеями. Звук ее голоса – тонкий и высокий, удивительно походил на песнь самой Цицелии.
– Я слышу тебя девочка. Ты мала и ничтожна, дитя. Чем ты можешь помочь мне?
– Вы ведь не по своей воле это делаете. Вас принуждают кольца. Мы… мы хотим найти носителя колец и отменить приказ.
– Как самонадеянно и безумно, – Цицелия одним движением огромной ласты, снесла основание часовой башни и та, покачнувшись, обрушилась, разлетевшись в камни и песок.
– Пожалуйста, помогите нам! Вы… вы можете сказать, где находится носитель, где его прячут?
– Если бы я знала это точно, то все было бы гораздо проще. Могу только сказать, что она находится в небе. И она далеко отсюда. В этой бойне ее нет.
Внезапно, Цицелия ринулась к ним, распахнув пасть. Арай едва успел отлететь.
– Вас заметили. Мне приказали сожрать вас, – сообщила она. – Буду потом мучиться несварением.
Арай устремился в небо, быстро набирая высоту, но Цицелия тянулась за ними, и ее шея казалась бесконечной. Она щелкала зубами, едва не хватая руха за хвост. Агата закричала, уверенная, что им не спастись
Вдруг, мимо них, разрывая воздух, вниз устремился гигантский сгусток живого золота и огня. Андроник Великий рухнул с неба, припечатав Цицелию к земле.
Порыв воздуха, поднятый его крыльями, отбросил их в сторону и Арай завертелся, пытаясь выровнять полет. Агата вцепилась пальцами в его перья, пока их кружило вниз головой. Ей казалось, что вот вот ремни расстегнутся и она рухнет вниз, в пугающую пустоту. Сверху к ней прижимался Кир Аверин и от его дыхания на шее, ей становилось чуть легче.
Когда все улеглось и Арай вновь завис в воздухе, хлопая крыльями, внизу разгорелась битва. Андроник Великий наскакивал на Цициелию, бил ее крыльями, впивался в ее чешую острыми когтями, извергал на нее пламя из всех трех голов.
Она извивала длинную шею, щелкая зубами, с которых стекал яд. На земле, она была куда медлительней и неповоротливей, чем была в глубине темных вод. Теперь оказавшись на суше, ей стало сложней отбиваться от его атак.
Тьма морских морей и свет солнца бились, рассыпая в песок дома под собой. Соль, вода и яд схлестнулась с огнем, пеплом и ветром. Победить мог лишь один.
Глава 33. Битва и бродячий дух
Андроник Великий был мельче Цицелии раза в полтора, то ли от того, что он был моложе, то ли от того, что будь его тело крупнее, то крылья, даже такие огромные, не смогли бы поднять его в небеса. Однако, на суше он имел преимущество, столь же существенное, что и Цицелия в глубине морских вод, куда она едва его на затащила в начале боя.
Дракон-император рычал, его три головы извергали пламя, когти и зубы впивались в покрытую антрацитовой чешуей плоть. Цицелия выла высоко и пронзительно, от звуков ее голоса закладывало уши и раскалывалась голова.
Она дернулась вперед, ухватив Андроника Великого за правую голову. Ее челюсти сжались и тот задергался, безуспешно пытаясь вырваться. Все сложилось бы печально, не будь у него других голов. Одна обдала раскаленным пламенем прорези жабр, а вторая обвилась вокруг ее ребер, стремясь задушить. Андроник Великий захлопал исполинским крыльями, подняв бурю, разбросавшую во все стороны дирижабли и рухов. Он сумел взлететь, поднимая за собой титаническую тушу Цицелии, а затем со всего размаха обрушил ее на скалу, высившуюся возле берега. Земля содрогнулась и пошла трещинами.
Кир наблюдал за этим со спины Арайя, чувствуя себя крайне странно. Впервые за многие годы, у него кружилась голова во время полета. Казалось, словно он смотрит на все со стороны. Изнутри его разрывали противоречивые чувства: жалость и беспокойство за дракона-императора, злость на Андалур, и при этом неописуемый восторг, словно самое прекрасное, что он мог увидеть в жизни, вдруг произошло.
Ему не верилось, что дракон-император принял, наконец, свое истинное обличье, обернувшись огнем, пеплом и ветром – яростью и воплощением стихий, древних и прекрасных, куда более могущественных и совершенных, чем жалкие и бесполезные люди.
Как будто, одного этого было мало, но пробудились и другие драконы, и перед ними предстала Цицелия – повелительница темных вод. Ее тело черное и гладкое, сияло в отблесках полной луны и звезд, плавилось в пламени, извергаемом Андроником Великими, от которого ночью делалось светло, как днем.
Перед силой и мощью этих безупречных созданий, дирижабли, корабли и крошечные фигурки колдунов, прижавшихся к спинам рухов, казались лишь игрушками, разбросанными ребенком по ковру.
Киру самому делалось странно от своих мыслей, и он безуспешно пытался их прогнать, но они просачивались в его разум, как вода сквозь песок. Он слышал их, как навязчивый, до боли знакомый голос, не позволявший ни на миг сомкнуть глаза и отвести взгляд от бившихся внизу исполинов.
Кир не выдержал и, собрав всю силу воли, ткнулся лицом в волосы госпожи Агаты, пахнувшие медом и молоком. Так ему стало чуть легче, но голос внутри головы закричал, едва не впадая в истерику, и требуя, чтобы он смотрел.
– Кир… Ты слышишь меня, Кир? – раздался другой голос, передаваемый кольцом, и он с облегчением узнал Елену.
Он давно сообщил ей то, что госпожа Агата вызнала у Цицелии – носитель колец находился на дирижабле в стороне от битвы.
– Да, я тебя слышу, – отозвался Кир. – Вы нашли ее?
– Да, нужна помощь. Лети ко мне.
Кир приказал Арайю найти Айрин. Рухи, связанные нитями ментальных паутин, всегда чувствовали, где их собратья.
Арай пронзительно и высоко закричал, устремляясь в сторону пылающего Лунного острова. Но не долетев, он сделал резкий поворот, набирая скорость, и вскоре звезды впереди погасли, перекрытые темной тушей дирижабля.
В отличие от остальных летающих машин, огни на этом не горели, ничем не выдавая его присутствие в темных небесах. Это была одна из причин, почему его оказалось так сложно заметить.
Арай плавно поднырнул под вытянутую гондолу, привязанную к огромному, надутому газом пузырю, и вскоре зацепившись когтями за обшивку, повис рядом с Айрин, деловито кромсавшей клювом фасад гондолы.
Кир кивнул Елене, болтавшейся вниз головой в седле, рядом с бледно-зеленым братом Сильвием, а затем прикрыл глаза, отчасти, чтобы спасти их от летевших во все стороны мелких щепок, отчасти, чтобы унять тошноту и дрожь, пронзившую его до костей.
Если они угадали верно и княжна Мира здесь, то осталось совсем немного. Они отменят приказ, а без помощи водяного змея, андалурцы и их железные машины не смогут долго им противостоять.
Вскоре рухи пробили клювами достаточно большую дыру, чтобы они смогли пробраться внутрь гондолы. Агата до смерти боялась карабкаться, хватаясь за ремни седла, а затем и за шею руха. На холоде пальцы замерзли и плохо слушались. Воздуха не хватало. Гудела голова.
Если бы следом за ней не лез Кир Аверин, не очень галантно подпихивающий ее под спиной, и если бы не ледяные влажные прикосновения теней, посланных Еленой и схвативших ее за руки, то она бы точно упала, сорвавшись вниз.
Ей казалось, что она целую вечность ползет по скользким перьям Арайя, но на самом деле, спустя пару ударов сердца, она уже пролезла в пробитую в корпусе гондолы дыру, и плюхнулась на колени, рядом с тяжело дышащим братом Сильвием.
– Вы в порядке, госпожа? – спросил он, такой же бледный, как должно бы и она сама.
– Да, – еле выдохнула Агата, сражаясь со стремящимся выпрыгнуть через горло сердцем.
Они оказались в комнате, обитой дубовыми панелями, и напоминавшей обычную гостиную, с парой кресел с причудливо изогнутыми спинками и небольшим столом.
– Все прочие всадники заняты, – сказал Елена. Она стояла над ними, собранная и даже словно немного скучающая. – Впрочем, я бы и не стала их звать.
Она покосилась на Кира Аверина, и тот молча кивнул. В отличие от Агаты и брата Сильвия, генерал твердо стоял на ногах, и держался с привычной надменностью, словно ничего опасного и волнующего вовсе не происходило вокруг. Однако, в его смуглом лице и светлых глазах, сквозила странная и непривычная отстраненность, от которой Агате было тревожно.
Выйдя из комнаты, они оказались в узком коридоре. Она ожидала, что внутри летающих механизмов будет, что-то таинственное, пугающее и невероятное, но нутро гондолы напоминало убранство обычного дома, не лишенного лоска и роскоши, с плотными алыми коврами на полу, и лаково блестящими панелями, закрывающими стены. Только потолки казались непривычно низкими.
Их вел вперед брат Сильвий. Юный служитель дрожал, завитки волос липли к его шее. Сперва Агате показалось, что он испуган и взбудоражен, но постепенно она осознала, что дело тут в другом. Он находился на пределе использования своего дара и едва ли уже мог внятно мыслить. Все его существо устремилось сейчас к одной лишь цели – найти Миру.
Не обращая внимания на двери, тянущиеся вдоль коридора, он остановился у прохода прикрытого двумя узкими створками, лишенными ручек или замков. Он толкнул их, но они и не подумали отвориться. Следом за ним Кир Аверин толкнул сильнее, но и у него ничего не вышло.
– Здесь спрятан какой-то механизм, – задумчиво сказал он, приложив ладонь к гладкому дереву.
Агата прислонилась бедром к стене, думая немного передохнуть и случайно нажала на маленький круглый выступ. За створками послышался гул, словно все внутри пришло в движение.
Агата вздрогнула, но прежде, чем она успела испугаться створки разъехались, и внутри обнаружилась крошечная комната без мебели и без единого окна.
Брат Сильвий тут же зашел внутрь и все последовали за ним. Створки медленно заскользили, закрываясь за их спинами. На стене загорелась сияющая панель с цифрами. Брат Сильвий ткнул пальцем в одну из них и вдруг все пришло в движение.
– Похоже, это, что-то вроде двигающихся платформ, – догадалась Агата.
– Как забавно. Колдовство, работающее на одних лишь механизмах, – пробормотала Елена.
Комната вздрогнула и остановилась. Створки распахнулись и они вышли в точно такой же коридор. Можно было бы подумать, что это то же место, которое они недавно покинули, если бы не мелкие детали вроде разлапистого растения в горшке, стоящего в углу, и странной картины с огромной лошадью, висевшей на стене.
Выйдя наружу, они вновь пошли за братом Сильвием.
Вдруг, Кир Аверин замер, схватив Агату за предплечье:
– Стойте, – прошептал он.
Генерал не успел ничего добавить, как из-за угла к ним устремились андалурские солдаты. Их было не меньше двух десятков. Все в странных темных костюмах, напоминавших нелепую броню, с закрывающими лица масками. В руках они держали продолговатые устройства, похожие на причудливые музыкальные инструменты.
Один наставил такой прямо Агате в грудь, нажал на, что-то и с грохотом наружу вылетел металлический шарик, летящий с такой скоростью, что она едва могла его заметить.
Генерал махнул рукой, и шарик замер повиснув в воздухе. Остальные солдаты уже вовсю палили из своих орудий, но снаряды, которые они посылали, замирали, словно натыкаясь на невидимую стену.
Кир Аверин сделал едва заметный жест, и все железные шарики полетели обратно, в тех, кто их выпустил. Часть солдат попадали, истекая кровью. Другим снаряды попали в броню и они остались целы.
Елена призвала тени. Оставшиеся в живых андалурцы поняли, что их орудия бесполезны и бросились в атаку, выхватив привычные кинжалы. Завязалась драка. Двое колдунов, приученных к сражениям – Кир Аверин и Елена, уверенно бились против десятка вооруженных бойцов.
Агата прижалась к стене, прячась за их спинами и чувствуя, как ворочается спавшая в тугом лифе у нее за пазухой маленькая гадюка, которую она успела назвать Пипой.
Она увидела, как брат Сильвий, с ставшим совсем безумным лицом, скрылся за одной из дверей. Не думая, она бросилась за ним.
Служитель бежал, маяча впереди белым пятном. Агата неслась следом.
Они петляли по узким коридорам, пробегали сквозь комнаты, напоминавшие гостиные и столовые на «Лазурном рухе», на котором Агата когда-то добиралась в Альтору.
– Стойте! – кричала она. – Пожалуйста, остановитесь, нам надо подождать генерала и Елену!
Он, словно не слыша ее, мчался вперед.
Отворив очередную неприметную дверцу, брат Сильвий полез наверх по крутой узкой лестнице. Агата последовала за ним. Ей пришлось опустить глаза и смотреть под ноги, чтобы не наступить на длинные полы одеяний.
Она вскрикнула, когда, кто-то схватил ее за руки и потащил наверх. Подняв голову она с ужасом увидела наверху лестницы двух солдат. Еще двое держали под руки брата Сильвия. Служитель был без сознания. По его лбу стекала алой дорожкой кровь, но грудь мерно вздымалась. Он был жив.
– Пустите! – орала Агата, пока ее грубо тащили вперед по коридору.
Ее провели в просторную комнату с огромным окном, занимавшим целую стену и толкнули в спину, заставив упасть коленями на расписанный узорами ковер. Рядом рухнул брат Сильвий.
Агата сжала кулаки, впиваясь ногтями в кожу, и тяжело дыша, оглядела комнату. Она напоминала роскошную гостиную с увешанными хрустальными подвесами светильниками, зелеными бархатными диванами и золочеными столиками на маленьких колесах.
На одном из диванов, утопая в подушках, сидел мальчик лет десяти – темноглазый, с округлым нежным лицом и черными волосами, разбавленными светлой прядью, падавшей на лоб.
Кроме него и, застывших у стен, солдат в комнате никого не было.
– Здравствуй, – неловко сказала Агата, продолжая сидеть на полу, но мальчик ей не ответил.
Вместо этого он уставился куда-то ей за спину, и его темные лисьи глаза, распахнулись, став, как у совенка.
Агата обернулась и едва ли не упала рядом с братом Сильвием, лишившись чувств.
В комнату зашла Мира.
Она была одета по андалурской моде, да еще и в мужскую одежду. Впрочем, это было похоже на нее.
