Текст книги "Отбор с философским акцентом (СИ)"

Автор книги: Сева Азим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)

Annotation

Я думала, самое худшее что может сегодня случится – это то, что я завалю экзамен по философии и вместо долгожданного отдыха в горах придётся готовиться к пересдаче.

Ошибочка вышла! Теперь придётся проходить отбор невест для иномирного принца, не горящего желанием жениться, не спалиться, используя поддельную личность, искать артефакт перемещения… Ах да, ещё пытаться разобраться в жизненно важных вопросах используя царицу наук – философию. Ну и готовиться к пересдаче! Смогу ли я? А вы сомневаетесь? «Я – Бакинская студентка, а не Шариков!» Да простит меня Булгаков!

В общем, потираем руки, рассовываем учебники по карманам и идём побеждать!

Сева Азим

1.Философия на практике

2. Шопинг в новом мире

3. Знакомство и начало отбора

4. Выбор по привычке.

5. Первый конкурс.

6. Второе испытание

7. Таланты и аргументы

8. Быть Всамделишным

9. О талантах и рынке личностей.

10. Кулинария и лидерство

11. Инструментализация человека или подстава.

12. Импульс мысли и преобразования энергии.

13. Неотправленные письма

14. Судебные ошибки

15. На всеобщее обозрение

16. В степи

17. Айри

18.Сосуществование – сложнейшее из испытаний!

19. Сосуществование как инструмент познания

20. Катастрофа истины

21. Земные приключения.

22. Знакомая незнакомая семья.

23. Аудиенция.

24. Экзистенциальная пустота.

25. Застарелая боль.

26. Никаких личных границ.

27. Новые знакомства

28. Избавляться от балластов

29. И снова кризис абсурда

30. Путь к самопринятию

31. Единение

32. Представление ко двору.

33. Истинность как аргумент

34. Истинные

35. Концерт

36. Бал

37. Представление ко двору

38. Алтарь

39. Эпилог

Сева Азим

Отбор с философским акцентом

1.Философия на практике

Исход экзамена может быть таким: либо я с треском провалю его, если на экзамен придёт заведующий кафедрой, по совместительству являющийся моим двоюродным дядей, либо сдам на высший бал, если его не будет. Твердая уверенность в одинаковой вероятности двух противоположных ситуаций. Как это по-философски!

Наш преподаватель философии, любящий всё новое и неизведанное, легко уходил в сторону от темы, позволяя студентам уводить разговор в любые направления, если у них был хорошо подвешен язык и имелся в наличии хоть мизер актёрского таланта для демонстрации уважения и преклонения перед царицей наук – философией. Во всяком случае, именно её, а не математику, он таковой признавал. В этом случае было несложно получить зачёт или высокую оценку. А дядюшка, прекрасно осведомлённый о недостатках педагога и моей, к чему уж скромничать, феноменальной способности к болтологии, периодически портил жизнь, появляясь на экзаменах, задавая каверзные вопросы, занижал оценку, видимо, чтобы жизнь мёдом не казалась. Это был последний экзамен сессии, а впереди – свобода и зимние каникулы в Шахдаге! Коньки, санки и лыжи, хрустящий снег под ногами, горы! Что может быть лучше?

В коридоре толпились студенты, заходя в аудиторию по пять человек.

– Заведующий уже здесь, – с улыбкой заявила Сима, ходячая энциклопедия курса.

Вот как можно столько знать и всё равно теряться на семинарах, забыв какую-то мелочь? Впрочем, если на экзамене появится профессор Маликов, Сима точно легко сдаст, в отличие от меня.

С тяжёлым сердцем вошла в аудиторию, подняла билет и пошла готовиться в конец ряда. Профессор Маликов не выносил тесты. Если зачёты можно было сдавать тестами, то экзамены на его кафедре всегда включали письменную и устную часть. Ответы на первые два вопроса билета у меня были наготове, но с третьим – беда. Может, удалось бы выкрутиться, но не с таким строгим родственником. Родственники, вообще, должны помогать, а не заваливать на экзаменах. "Вот бы его вызвали куда-то", – подумала, с тоской глядя на дверь. Но что поделаешь – время пришло. Перед смертью не надышишься, пора идти отвечать.

– Агаева, вы готовы? – обратился лектор и указал на освободившийся перед экзаменаторами стул.

– Да, конечно, – спокойно улыбнулась и, демонстрируя непоколебимую уверенность, присела на предложенное место.

Главное – никогда не выказывать неуверенности. Это была аксиома!

– Мне бы хотелось услышать твой ответ на вопрос: в чём заключается смысл бытия с точки зрения экзистенциалистов? – обратился заведующий кафедрой после того как я успешно ответила на два первых вопроса, между прочим.

– Философы на протяжении веков давали разные ответы на подобные вопросы, – уверенно начала, исподтишка наблюдая за реакцией экзаменаторов. – Смысл жизни и бытия всегда зависел от философской школы. Это важнейший вопрос, которым занимались философы всех времён, пытаясь раскрыть тайны жизни и смерти через изучение наук, историю и самопознание.

– Это же очевидно. Поконкретнее, пожалуйста, что можешь сказать по поводу конкретно экзистенциалистов, – перебил заведующий, поняв мою попытку отболтаться.

– Смысл бытия напрямую связан с философским подходом, и важно не просто запомнить одну точку зрения, но уметь рассматривать вопрос с разных сторон и аргументировать свою позицию. Именно этим философы занимались веками, – продолжала, стараясь казаться уверенной, как будто делюсь глубокими знаниями и надеюсь на понимание педагога. Обычно срабатывало.

– Хорошо, – остановил заведующий. – Можешь ли ты перечислить основные положения экзистенциализма относительно смысла бытия? Что насчёт свободы и ответственности?

– Свобода выбора – неотъемлемое право личности, которым каждый пользуется, делая свои выборы, – ответила убеждённо, глядя на довольного педагога, не осознающего, что перед ним разворачивается битва титанов.

– Хотелось бы услышать конкретную цитату Жан-Поля Сартра о свободе, – с усмешкой сказал профессор и, не дожидаясь ответа, протянул зачётку. – Полагаю, на переэкзаменовке ты расскажешь о Сартре и Хайдеггере более подробно.

Поморщившись, я подняла зачётку и направилась к выходу из аудитории. Это был провал! Ну вот, теперь вместо зимнего отдыха придётся сидеть над этим дурацким учебником по философии. Ну зачем будущим экологам изучать философию, да ещё и на третьем курсе? Вероятно, чтобы быть экологом в Баку, необходимо уметь относиться ко всему происходящему, ну, очень по-философски! Ладно бы, если всего один семестр: сдали зачёт и пошли дальше, но нет! Два семестра и экзамен в конце.

– Лада, ну как, сдала? – спросил Тимур, студент физмата, ожидавший в коридоре.

– Нет! – ошарашила друга. – Родня вечно вставляет палки в колёса.

– А может, злобная родня хочет, чтобы молодёжь добивалась успеха благодаря знаниям, а не умению красиво говорить ни о чём? – раздался голос заведующего за спиной. – Следуй за мной, – указал он, направляясь к кафедре.

В кабинете заведующего время будто остановилось: мебель, основательная, как сам хозяин кабинета, лишённая изящества, пережившая Советский Союз и молящая об эвтаназии или, хотя бы, о реинкарнации во что-то более современное. Никаких фотографий президентов или картин на стенах – лишь книги, заполнившие шкафы до потолка.

Подойдя к одному из шкафов, дядя Сабир прищурился, вынул несколько томов, добавил ещё пару и с широкой улыбкой протянул их со словами:

– Торжественно вручаю! У тебя две недели каникул, за это время будь добра подготовиться к экзамену. Жду тебя на пересдаче, и экзамен буду принимать лично.

– Как я успею за две недели? Здесь шесть книг! – это был то ли вскрик возмущенного, то ли вопль молящего, даже сама не определю.

– Ну, за полтора года у тебя ведь хватило ума обвести вокруг пальца педагога, получить все зачёты, не написать ни одного реферата и блистать на коллоквиумах и семинарах. Значит, где-то в глубинах этой черепной коробки, всё-таки, есть мозгоподобное вещество. Распредели своё время так, чтобы подготовиться, иначе...

– Поняла, услышала, приняла к сведению, – вздохнула максимально смиренно и под торжествующую улыбку дальнего родственника, подняла увесистые тома и вышла из кабинета.

– Это что такое? – глаза Тимура округлились при виде огромных книг.

– Самое бессмысленное чтиво в моей жизни, к тому же лишающее меня зимних каникул. Я не еду, – подтвердила его опасения.

– Да ладно! Шахдаг, романтика, горы, целый пятикомнатный коттедж только для нас! – подливал масла в огонь, похоже, теперь уже бывший друг и товарищ.

– Как будто я сама не в курсе! Упрямый и непреклонный! – качнула головой в сторону кафедры. – Отдыхайте там без меня, что поделать, я вне игры.

Домой идти не хотелось. Что сказать родителям? Хотя, дядя наверняка сам всё им расскажет, лучше бы его опередить и психологически их подготовить. Очень круто пользоваться привилегиями единственного ребёнка в семье, умело манипулируя ситуацией и склоняя родителей на свою сторону в любых спорах. В конце концов, меня и моих родителей объединяет одна очень важная общая черта: мы все втроём искренне и всеми силами обожаем... Меня.

В районе одиннадцати утра в метро не так много людей, но сначала нужно было купить горячие пирожки в кафе по соседству с главным корпусом. Мама сегодня дома, можно будет позавтракать вместе.

На углу открылась новая кондитерская, где продавались просто волшебные пирожные и пирожки. Выбрав не полезные, но обалденно вкусные пироги, я открыла стеклянную дверь.

– Эй, осторожнее! – возмутился парень, потирая ушибленный лоб.

– Как ты тут оказался? Я тебя не заметила! – придерживая тяжелую стеклянную дверь, которой только что ударила парня с размаху, пропустила его в кафе.

– Нужно приложить что-то холодное. Садись сюда, – предложила сердобольная продавщица, приглашая его в кресло. Потом она отошла в подсобку и вернулась с кубиками льда, завернутыми в салфетку. – Молодёжь, носитесь как сумасшедшие. Куда вы все так торопитесь?

– Спасибо, думаю, этого хватит, – наконец, сказал парень, дотрагиваясь до шишки.

В институте искусств, что ли, учится? Темно-серый пиджак, хотя нет, камзол с полосатыми рукавами, черные длинные сапоги поверх узких черных брюк. Легкая модная щетина, светло-каштановые волосы. В общем – принц для Золушки.

– Извини, я правда тебя не заметила, – под его правым глазом уже краснели сосуды, предвещая появление хорошего такого фингала. – Ты как? Голова не кружится? Не тошнит? Может, скорую вызвать?

– Нет, всё нормально. Но мне нужно бежать, чего я сижу! – внезапно заторопился он и бросился к выходу.

– Стой, упадёшь! – схватила его за пиджак, когда тот едва не упал, качнувшись, и, удивлённо оглядываясь, я пробормотала, скорее по инерции: – после удара нельзя так бегать...

Вместо метро и магазинов вокруг был лес.

Густой лес с высокими деревьями, величественными и стройными, что тянулись к небу. Их кроны сплетались в плотный зелёный свод, через который с трудом пробивались солнечные лучи. На земле лежал мягкий ковёр из мха и травы, а воздух... насыщенный кислородом и лесными ароматами, ни с чем не сравнимый экологически чистый, без намека на выхлопные газы. Такой, каким он должен быть!

– Не поняла! Это как? – осторожно прикоснулась к ближайшему дереву, словно боясь, что оно исчезнет. Шероховатая кора с мелкими трещинками, муравьи, ползущие вверх, и подсохшая капля смолы на стволе.

– Дерево как дерево, запахи как запахи... – поднесла пахнущие смолой пальцы к носу. Всё по-настоящему.

– Девица как девица! – недовольно отозвался молодой человек, стоявший позади, и внезапно предложил: – Понюхай этот цветок, чувствуешь запахи?

– Да, приятный запах, – я понюхала протянутый белый цветок. – Чувствую, а что, не должна? Это же всё не галлюцинация, да?

– Нет, всё реально. Почему ты меня схватила?

– Как почему? Ты стукнулся головой! А если бы упал, разбился или под машину попал? Мне что, всю жизнь потом жить с этим грузом на совести? – развела руками. – Но сейчас меня волнует другое – где мы?

– В другом мире, – поморщившись, сказал этот... мечта травматолога.

– Что значит в другом мире?

– Если коротко, мы в моём мире. В отличие от вашего, у нас есть магия, но нет технологий. И сразу скажу: вернуть тебя обратно я не смогу – во всяком случае, пока. Артефакту, который тебя перенёс, нужно набраться сил, а на это потребуется время.

– Так значит, другие миры существуют! – обрадовалась я. – И сколько времени это займёт?

– Не знаю. Я нашёл артефакт в сокровищнице, им не пользовались веками, и сейчас он полностью утратил свой резерв. Но не переживай: сколько бы ты ни пробыла здесь, в своём мире окажешься в тот же миг, как и попала сюда. Такова природа перемещений между мирами.

– То есть мне придётся здесь жить, пока артефакт не восстановится? А что, если это произойдёт через много лет, когда я постарею? Я что, вернусь домой старухой?

Вот эта мысль испугала, хотя чувства были немного притуплены: никакого страха или гнева, только здоровое любопытство

– Люди здесь живут намного дольше, чем в вашем мире. Даже если пройдёт тридцать – сорок лет, ты вернёшься почти такой же молодой, как сейчас.

– А ты вообще кто? – я окинула ряженого "полицейским взглядом"(зря, что ли, детективы смотрю?) – У вас что, все могут пользоваться такими артефактами?

– Меня зовут Дэмис Норский, я сын короля Норского, правителя королевства Астарии, империи Ардан, – церемонно поклонился юноша.

– Принц, что ли?

– Да, – коротко ответил парень.

Высокий, худощавый шатен с голубыми глазами смотрел с некоторой опаской, явно ожидая, что я устрою истерику.

– Ладно, Эллада Агаева, можно просто Лада, – представилась и спросила: – Так где я буду жить, чем заниматься, и главное, где сейчас этот артефакт?

– Артефакт, вероятно, вернулся в сокровищницу после того, как потерял силы. Жить ты будешь во дворце, но кем тебя представить? Никто не должен знать, кто ты и откуда.

– Почему? Меня могут убить? У вас попаданцев казнят? – вспомнились многочисленные книги про попаданцев, которым приходилось скрываться от властей.

– Тебя – нет, не думаю, – потёр переносицу Дэмис, – а вот меня точно убьют за то, что я полез в сокровищницу до совершеннолетия. И кто такие попаданцы?

– Ты что, ещё не совершеннолетний? На вид лет двадцать.

– Мне скоро тридцать! – воскликнул он, явно обидевшись. – Здесь люди живут дольше, чем в вашем мире, поэтому мы взрослеем медленнее. Пару дней поживём в охотничьем домике, а потом отправимся во дворец. Я представлю тебя как дворянку из обедневшего рода.

– А лесничий не будет против?

– Это охотничий домик, там останавливаются охотники. Сам лесничий живёт в деревне на краю леса со своей семьёй. Ты пока останешься там, а я схожу в город, куплю тебе приличную одежду, чтобы ты выглядела как наши леди. Судя по твоей одежде, в твоём мире ты нуждалась в средствах, – смущённо показал он на потёртые и рваные джинсы.

– Эти брюки стоят дороже, чем твоя дурная голова! – возмутилась впрочем, вполне искренне. – Это дизайнерская вещь, что ты вообще понимаешь в моде?

– Да? – удивился парень, но, благоразумно решив не спорить, добавил: – Ну ладно...

– Так вот! – решила подытожить. – Одна я здесь не останусь! Веди меня сразу в город, можешь придумать любую историю, например, что меня ограбили разбойники по дороге или что-то в этом духе.

– Какие разбойники? Откуда здесь разбойники?

– Не знаю, это твой мир, сам и придумывай! – ткнула его в грудь пальцем. – В домик лесничего я не пойду. Я тебе не верю! Где гарантия, что ты не бросишь меня в лесу одну? Я, знаешь ли, городской житель, да и в бойскаутах никогда не состояла.

– Где?

– Не важно. Придумывай легенду по пути, а пока веди меня в город, хочу увидеть этот мир. Кстати, почему я такая спокойная? Почему не бьюсь в истерике и не пытаюсь выколоть тебе глаза или поставить фингал на другой для симметрии, хотя и хочется? – спросила, понимая странность своей реакции на всё происходящее. Врезать этому оболтусу, конечно, хотелось, но как-то лениво, без огонька. Так, для порядка.

– Ты понюхала цветок с успокаивающим эффектом, – признался он, благоразумно отодвигаясь подальше на случай, если что-то пойдёт не так.

– Ясно, – ответила строго, следя за его телодвижениями. – Значит, убивать тебя буду, когда действие цветка закончится, предусмотрительный ты мой! А пока веди меня в город.

– Я провожу тебя до ближайшей деревни, чтобы ты убедилась, что там всё в порядке. Подожди меня в лесу, а я схожу за каретой и одеждой. Пойми, баронесса или графиня не может ходить в дырявых штанах, даже если они дизайнерские!

Поддавшись уговорам, последовала за этим горе-путешественником сквозь живописный лес к ближайшей деревне. Не выходя за пределы леса, нашла широкий пень и уселась на него, ожидая Дэмиса, продолжившего свой путь. Пусть только попробует не вернуться! Найду, прибью и закопаю! Причем, сделаю это без малейшего проблеска эмоций – так что никто не найдёт следов преступления. Мамин брат, работающий следователем в полиции, говорил, что преступники, совершающие преступления на почве эмоций, всегда оставляют кучу следов, в отличие от психопатов, не испытывающих эмоций, поэтому маньяков сложнее вычислить. Выходит, я сейчас что-то вроде психопата. Интересно, долго держится действие этого аромата? Какая полезная в хозяйстве вещь!

– Не садись на пенёк, не ешь пирожок, – пробормотала вслух, откусывая пирожок с картошкой и, не зная, чем себя занять, начала рыться в своём огромном рюкзаке, где, по мнению мамы, всегда можно найти всё, кроме того, что нужно в данный момент.

Там оказались: запасное бельё в целлофановом пакете, несколько прокладок на всякий случай, салфетки (как сухие, так и влажные), немного косметики в косметичке, тетради, ручки, телефон и, конечно, шесть томов по философии, которые весили как кирпичи, вероятно, в связи с содержанием массивных знаний вселенских истин.

Спустя пару часов вернулся Дэмис с большим мешком в руках.

– Вот! – положил перед собой раскрытый холщовый мешок. – Одевайся. Это не самое лучшее, здесь в глуши получше не нашёл, а в столице купим тебе что-нибудь приличное.

– Это что, корсеты? – подняла плотную конструкцию с завязками. – Сколько здесь нижних юбок? И сколько всё это весит? Найди что-нибудь попроще, я не собираюсь носить этот груз.

– Это нижнее белье, прояви хоть каплю скромности, – отвернулся Дэмис.

– Нижнее бельё? – воскликнула, пытаясь смять жёсткую ткань. – Скорее орудие пытки! Когда вернёмся на Землю, проведу тебя в музей средневековой истории, там ты убедишься, что этот корсет недалеко ушёл от испанского сапога. Я это не надену!

– Придётся! – раздражённо ответил Дэмис. – Тебе нельзя выделяться среди других леди. Или ты хочешь выглядеть как служанка? А леди носят именно такую одежду.

– Ладно, но потом купишь мне то, что я захочу. В конце концов, это ты меня сюда привёл, теперь сам и разбирайся, – подняв тяжеленный мешок, я ушла за кусты переодеваться.

– Ты там в порядке? Что-то ты тяжело дышишь, – с беспокойством спросил Дэмис через несколько минут.

– Подойди, – пришлось подозвать этого средневекового кутюрье. – Я не могу завязать эту штуковину на спине. Помоги.

– Могла бы прикрыться хоть немного, – проворчал, всё же завязывая шнуровку на спине. Это он про юбки? Верх-то у меня прикрыт.

– На мне три юбки и корсет из пяти слоёв ткани. Куда уж больше прикрываться? – огрызнулась и, бросив завистливый взгляд на его одежду, добавила: – Может, мне в мужскую переодеться?

– У тебя слишком женственное лицо и фигура, не сойдёшь за парня, – посмотрев внимательно, заключил Дэмис.

Ну да, "верхние девяносто" были чуть больше "девяносто", как и нижние, впрочем. Восточная фигура, что тут поделаешь?

– Теперь платье. Тяжёлое... И ты слишком сильно затянул корсет, ослабь его.

– Все хотят, чтобы талия была тоньше, – возразил этот новоиспеченный Диор.

– А я хочу дышать! Моя талия и так достаточно узкая. Что? – резко обернулась, заметив его снисходительную усмешку.

– Ничего, – с максимально честным выражением лица ответил он.

Через несколько минут облачённая в неудобное светло-кофейное, с темно-зелеными бархатными вставками и тонкими манжетками на широких рукавах платье, уложив волосы в подобие причёски, вышла к Дэмису, который, сидя на пне, с удовольствием ел мои пирожки.

– Ну как? – покрутились перед ним, демонстрируя себя во всей красе.

– Да ты красавица! – воскликнул тот и уставился на грудь, уж слишком оголенную и приподнятую этим корсетом.

– Тебе симметрии в жизни не хватает? О втором фингале вымаливаешь? – ровно произнесла, подняв вырез максимально вверх и изящно склоняясь за сломанной веткой, лежащей под ногами.

– Что? Нет! – мгновенно понял свою промашку и склонился в истинно придворном поклоне. – Леди, вы прелестны!

– Итак, – решила проявить снисходительность. – Какие у нас планы?

– Сначала нам нужно попасть во дворец, а потом мы придумаем тебе имя и легенду. Выберем какую-нибудь далёкую область на краю княжества – например, небольшое графство или баронетство. Твои родители погибли, и ты под опекой дальних родственников, нуждаешься в поддержке. Ты приехала к королю, чтобы он помог тебе.

– Допустим. А что за помощь имеется в виду? Он мне поможет деньгами или как-то иначе? Как вообще поступают в таких ситуациях?

– Самый простой способ – выдать девушку замуж. Тогда все её проблемы решатся: муж возьмёт на себя ответственность и будет управлять её землями, – спокойно произнёс этот средневековый шовинист, пожав плечами.

– Постой, что значит «выдать замуж»? Я не собираюсь выходить замуж! Пусть лучше король поможет мне деньгами и даст хорошие земли, а я найду хорошего управляющего и подниму там экономику.

– Ты хоть понимаешь, как это делать? Вот дали бы тебе землю, что ты на ней будешь делать? – с высокомерием спросил принц.

– Конечно, я не разбираюсь в этом, поэтому мне и нужен хороший управляющий, надёжный человек, которого мне порекомендует... кстати, кто? Твой отец?

– Дела королевства сейчас больше ведёт мой старший брат, – с недовольством ответил он.

– И как у тебя с ним отношения? Можно ли рассказать ему правду?

– Отношения у нас не очень. Он строгий и вечно всем недоволен, а мной в особенности. Лучше ничего ему не говорить.

– Слушай, я понятия не имею, какие у вас здесь правила и этикет, но дворянок ведь с детства воспитывают как положено. Я на фоне остальных буду выделяться и точно проколюсь, ты же это понимаешь?

– Поэтому я не стану тебя представлять своим родителям и брату, сначала ты спрячешься в моей башне. Это моё личное крыло, туда никто не захаживает. А спустя две-три недели, когда ты освоишься, мы сможем представить тебя как дворянку из далёкого графства.

– План так себе, – проворчала, пытаясь ступать, не поднимая широкую юбку до колен. – Но не зная реалий этого мира сложно спорить и делать выбор. Как там говорил Сартр? "Осуждён быть свободным?"

– Это как? – не понял Дэмис.

– Был такой философ, говорил о свободе выбора, что в жизни всегда приходится делать выбор, даже отказ от выбора – это тоже выбор. Это накладывает огромную ответственность за свою жизнь, потому что мы сами создаём свою сущность через свои поступки. А для другого философа, Хайдеггера, свобода – это осознание своего конечного существования и возможности выбора аутентичного пути в мире. Он подчёркивает, что человек живёт в условиях конечности и должен принимать это как основу своего бытия и стремиться жить подлинной, аутентичной жизнью, а не следовать чужим стандартам или социальным нормам. Это осознание даёт человеку возможность выбирать свой уникальный путь в мире.

– Вы с моими родителями поладите, – удивлённо протянул парень.

– Вот как так?! – не сдержавшись, воскликнула, топнув ногой и едва не поскользнувшись.

– Что случилось?

– Я на экзамене не смогла ответить на вопрос именно про этих двух философов. Почему я не вспомнила всё это тогда?

– Думаю, дело в том белом цветке, запах которого ты вдохнула. Его действие успокаивает нервную систему, эмоции отходят на второй план, и благодаря этому вспоминается давно забытое.

– То есть, грубо говоря, я просто переволновалась на экзамене? Ну, возможно... С учётом того, что экзамен принимает твой вечно недовольный и «правильный» дядя, неудивительно, что можно всё забыть.

– Не переживай, у меня с родственниками то же самое. Иногда зададут элементарный вопрос, особенно мой старший брат. Знаешь, такой правильный, подтянутый, спортивный, фехтует лучше всех, с юных лет помогает отцу с государственными делами, дамам нравится, всегда умеет поддержать беседу. На его фоне я кажусь каким-то деревенщиной и начинаю нести такую околесицу.

– Вот и у меня точно так же. Поверишь, могу сдать экзамен любому преподавателю или профессору, но стоит появиться моему дяде с его снисходительной улыбкой – и всё, что знала, куда-то исчезает в глубинах подсознания.

– И что там с этими философами? – заинтересованно спросил принц.

– Суть в том, что я делаю осознанный выбор довериться тебе! – произнесла торжественно и похлопала приосанившегося парня по руке.

У перекрестка на окраине деревни стояла карета с занавешенными окнами.

– Заходи, – сказал Дэмис, открывая дверь и подавая руку, и помог подняться на высокую ступеньку, а затем и сам вошел внутрь. Ехать пришлось около часа, трясясь по неровной, ухабистой дороге на жестковатых сиденьях.

– Почему так трясёт? – не удержавшись, не слишком аристократично потерла отбитую филейную часть. – У вас тут тоже нет дорог, а есть только направления?

– Мы едем не по основной дороге, нельзя, чтобы тебя увидели раньше времени, – спокойно ответил парень, прижимая качающуюся занавеску к окну.

Карета замедлилась и остановилась во дворе, проехав через низкую арку, которая, судя по всему, служила входом для прислуги.

– Никого нет, выходи, – тихо сказал Дэмис, подавая руку.

Двор был огромен, вымощен брусчаткой, в отдалении располагались длинные ряды конюшен с массивными деревянными дверями, от которых исходил характерный запах сена и лошадей.

С другой стороны виднелись двухэтажные пристройки с аккуратными черепичными крышами и белыми оконными рамами, за которыми мелькали яркие занавески. Слишком просто для королевской семьи, хоть и миленько; скорее всего, здесь живут слуги.

По центру двора, прямо напротив входной арки высилась башня, у входа в которую стоял Дэмис, недовольно поглядывая и делая знаки поторопиться.

– Давай сюда, – сказал он, подхватив багаж и указывая на лестницу. – Нам наверх. Сама поднимешься?

– А сколько этажей? – спросила, разглядывая довольно высокую башню.

– Здесь невысоко, всего семь-восемь этажей, если считать по-вашему. Лифта, как ты понимаешь, нет, – с сочувствием ответил Дэмис.

– Расслабься, у нас лифт тоже иногда ломается, и приходится ходить пешком. Я давно привыкла к таким подъёмам. Вот когда у моей однокурсницы на двадцатом этаже сломался лифт – это была жесть!

Но, похоже, я переоценила свои способности, подниматься в тяжёлом, неудобном платье было сложно, ступеньки довольно крутые а потолки здесь гораздо выше, чем у нас дома.

– В этом "орудии пытки", – указала на своё платье, – я буду подниматься целую вечность. Может, отвернёшься, а я переоденусь в своё?

– Прямо здесь? – испуганно оглядевшись, парень бросил взгляд на маленькие окна. – Вдруг кто-то увидит? Хочешь, я тебя понесу, если станет слишком тяжело?

– Нет уж! Предпочитаю залечивать усталые мышцы, а не лечить сломанные кости.

– Почему это? Я сильный! Хочешь, докажу? – обиженно нахмурился он и потянулся ко мне в попытке поднять.

– Даже не думай, я сама справлюсь.

Ловко увернувшись, собрала последние силы и дошла до последнего пролёта лестницы.

2. Шопинг в новом мире

Мы с Дэмом оказались в небольшом круглом коридоре, в который выходили двери двух комнат. Между ними с одной стороны тянулся длинный коридор, ведущий к верхнему этажу других башен, а с другой – виднелись зубчатые края башни с застеклённой крышей.

– Оригинальное решение, – показала я на стеклянную крышу.

– Раньше эти башни были сторожевыми, а потом войны закончились, и всё застеклили. Кто-то из предков планировал сделать здесь оранжерею, но почему-то передумал. Во дворце всего четыре башни, их соединяют такие длинные коридоры, – указал на коридор, – но ими давно никто не пользуется. Эти комнаты вполне пригодны для жилья. Здесь есть ванная и спальня. Тесновато, конечно, но на первое время подойдёт.

Комната оказалась простой: небольшое окно на уровне моих плеч, стол с двумя стульями, шкаф и кровать. Всё убранство выглядело скромно, и, судя по слою пыли, здесь давно не прибирались.

Осматривая крохотную жилую комнату и уборную с унитазом в форме кресла, а также крохотную ванну, в которой невозможно даже полностью вытянуться, я чувствовала, как медленно начинаю звереть. Как, вообще, можно жить в таких условиях? Эта тюремная камера, гордо именуемая башенной комнатой, совсем не подходила для девушки.

– Не переживай, – попытался успокоить меня этот будущий пациент патологоанатома. – Это всего на пару дней. Потом родители и брат уедут в столицу, и ты сможешь переселиться в мои комнаты.

– Слушай сюда! – упёрла я руки в бока, придавая своим словам значимости. – Я здесь жить не собираюсь! Немедленно веди меня в свои комнаты или хотя бы в место, где есть нормальная кровать, ванная, и где не нужно неделю оттирать пыль. Кто вообще здесь жил?

– Здесь раньше размещались солдаты, – пробормотал он, виновато оглядываясь. – Но потом установили артефакты слежения, и необходимость в гарнизонах отпала, – внезапно он воскликнул: – Артефакты! Как я мог забыть? Я принесу артефакт очистки, чтобы здесь прибраться, и портальный артефакт, чтобы ты могла легко перемещаться в мою комнату.

– Ты живёшь один?

– Конечно! – радостно ответил будущий беженец, потирая руки. – Ко мне никто не заходит без приглашения, так что можешь спокойно принимать ванну у меня, а ночевать здесь. Я принесу тебе более удобную кровать и всё необходимое.

– А как ты собираешься всё это принести, если даже слуги не должны знать о моём присутствии?

– С помощью стазис-шкафа. Не переживай! Завтра эта комната преобразится до неузнаваемости.

– Вот когда преобразится, тогда и обсудим переезд, – кивнула я, и величественно, во всяком случае так планировалось, махнула рукой в сторону двери. – А сейчас веди меня в свою комнату. Я устала и хочу принять душ, а заодно переодеться.

– В мою комнату? Это же неприлично! Ты – девушка, в моей комнате... – протянул он в шоке.

– Ты прав! Как же я сразу не подумала? – с сарказмом всплеснула я руками. – Веди в свою комнату: я приму душ, поем что-нибудь вкусное (позаботься об этом), а потом ты, как порядочный мужчина, поднимешься в эту чудесную башню, обустроишь её для себя любимого и любезно предоставишь мне свои апартаменты.

– То есть я буду жить в башне, а ты – в моих покоях? – я почти услышала скрипучий треск заржавевших от долгого бездействия шестерёнок в его голове.