Текст книги "Древний свет"

Автор книги: Сергей Симонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 40 страниц)

ГЛАВА 7
Ворота Мораннон

Поначалу эльфы встретили Лугарева в его новом облике несколько недоверчиво. Лугарев не стал ставить это им в вину. В конце концов, они попрощались с живым существом, а здороваться через несколько дней пришлось с металлическим чудовищем. От такого поворота событий у кого угодно поехала бы крыша. Гил-Гэлад долго и недоверчиво разглядывал его, задал несколько вопросов о недавних событиях, и лишь после того, как Лугарев ответил на все, ошарашенно покрутил головой и сказал:

– Повидал я на своем веку всякую магию, но чтобы пересадить дух человека сначала в эльфа, а потом в железный механизм!? … Извини, что не поверил тебе, Игорь. Похоже, что вы, люди, и впрямь научились творить чудеса.

– Думается, наши народы могут многому научить друг друга, – ответил Лугарев. Ломион и Рингамир, напротив, сразу поверили ему, они уже привыкли к невероятным событиям, которые происходили всюду, где появлялись наемники Вечности. Феанор был потрясен, но не самим фактом пересадки сознания, а возможностями науки Вечности. В нем был слишком силен инстинкт ученого. Реакция остальных нолдорских лидеров была неоднозначной, но, в конце концов, они привыкли к новому облику Лугарева. За время отсутствия Лугарева армия нолдоров отдохнула после интенсивного периода боевых действий, насколько вообще возможно отдохнуть в пустыне. Известие о снятии осады Минас-Анора было встречено с радостью. Только Гил-Гэлад озабоченно поделился с Лугаревым своими мыслями, когда они остались наедине:

– Не совершили ли мы ошибку, Игорь? Мы ведь должны были прийти на выручку Гондору, а вместо этого дрались в пустыне, за сотни лиг от места главных событий. Теперь вся слава и почет со стороны людей достанутся гномам.

– Главные события еще впереди, Эрейнион, – ответил Лугарев. – Мы здесь, в Хараде, разгромили самую большую группу снабжения противника. Мы выбили у Моргота почву из-под ног. А о славе не волнуйся. Настоящие спасители Минас-Анора – не гномы, не арнорцы, и не наемники Вечности. Столицу Гондора спас компьютерный вирус, созданный Р8, из-за которого вражеские шагающие бронемашины предали Моргота, и перешли на нашу сторону. Моргот оказался побежден своим любимым оружием – предательством. Забавно, правда?

– Да. Но люди в Гондоре будут славить не этот самый вирус, а морийских гномов, – сказал Гил-Гэлад. – А эльдары снова окажутся мишенью для человеческого недовольства.

– Это будет зависеть только от вас самих, – ответил Лугарев. – У нас впереди – штурм Черной страны, окончательный разгром врага и охота за Морготом. У вас еще будет возможность проявить себя.

– Штурм …, – задумчиво повторил Гил-Гэлад. – Ты сказал, драконы тоже предали Моргота?

– Пока не явно. Они ждут нашего сигнала, чтобы предательство было наиболее эффективным.

– Не нравится мне это. Нолдоры никогда не смогут жить в мире с драконами, – покачал головой Гил-Гэлад. – Да и победа, полученная с помощью предательства? … Нет, не об этом мы мечтали…

– Черт бы ваc подрал! – рассердился Лугарев. – То тебе не так, это не этак! Радуйся вообще, что не мы бежим от воинства Тьмы, а оно от нас! Какая, черт возьми, разница, как мы добьемся победы, это же не футбольный матч! Цель оправдывает средства, Эрейнион, Вечность действует только так, и никак иначе. Оставь в прошлом свои благородные предрассудки, мир изменился, время рыцарей безвозвратно прошло, настало время торговцев и наемников. Ты можешь принимать этот новый мир, или не принимать, но он все равно заставит тебя и всех вас жить по его новым законам. Вы все равно не сможете его изменить, так не упустите свой шанс, изменитесь сами, пока не поздно! Иначе для нолдоров места в новом мире не окажется, – Лугарев вдруг осознал, что разозлился и рычит от ярости во всю мощь своего громоподобного железного голоса. Гил-Гэлад испуганно смотрел на него снизу вверх.

– Что с тобой, Игорь? – услышал он сзади голос Селестиэль. Он обернулся. Она стояла за его спиной, рядом с ней – Р8 и Т20.

– Ты так кричал, – испуганно сказала она.

– Извини, солнышко. Простите, парни, я просто потерял контроль над собой, – Лугарев повернулся к Гил-Гэладу. – Извини, Эрейнион, я не хотел на тебя кричать. Как-то само – собой получилось.

– Все в порядке, Игорь, – Гил-Гэлад махнул рукой. – Я знаю, что ты хочешь добра нолдорам. Я тоже считаю, что добро должно быть с крепкими кулаками, чтобы защитить себя, но тебе, видно, кулаков недостаточно. Тем не менее, в твоих словах есть смысл. Мир в самом деле изменился, и нам еще предстоит найти в нем свое место.

Лугарев хотел уйти, но киберноиды перехватили его на пол – дороге.

– Погоди-ка, Игорек, – сказал Р8. – Надо поговорить. По-моему, с тобой что-то происходит.

– Вот именно, – вставил Т20.

– Да нет же, все в порядке, – отмахнулся Лугарев.

– Да нет, не все. С тех пор, как ты попал в новый корпус, ты изменился, Игорь, – веско сказал Р8. – И я начинаю жалеть, что пошел на поводу у Джима.

– Конечно, я изменился, – раздраженно рявкнул Лугарев. – Представь, что тебя посадили бы в тело человека. Как бы ты себя чувствовал?

– Не могу сказать, – спокойно и серьезно ответил киберноид. – Я еще не пробовал. Кстати, спасибо за идею. Но я не об этом. Ты стал раздражительным, Игорь. И почти не контролируешь себя.

– Да, а у тебя не возникает желания пальнуть в собеседника из своей плазменной пушки? – спросил Т20.

– Гм. – Лугарев задумался. У него действительно возникало такое желание, но он не хотел в этом признаваться.

– Когда я услышал твой спор с Гил-Гэладом, Игорек, – продолжал танк, – мне на миг показалось, что наш старый вождь вернулся из небытия. Твой голос, интонации, … Мне казалось, что я вновь слышу старину 1ГР2.

– Игорь, с твоим компьютером что-то не в порядке, – сказал Р8. – Позволь мне его посмотреть.

– Ну ладно, – сдался Лугарев. – Смотри. Все равно ведь не отстанешь. Внутренний модуль Р8 ковырялся в главном компьютере Лугарева часа три, прозванивая цепи управления, запуская тест – программы, и вытворяя еще десятки фокусов, которым Лугарев не знал даже названия.

Наконец он закрыл крышку и спрыгнул на песок.

– Ну, что там? – спросил Лугарев.

– Все обстоит хуже, чем я ожидал, – ответил Р8. – Твоя личность конфликтует с личностью 1ГР2, Игорек. И я не знаю, кто из вас выйдет победителем.

– Погоди, погоди, …Ты же говорил, что картридж 1ГР2 уничтожен, что это мертвая машина… – Лугарев не верил своим ушам. – Откуда же в мертвом компьютере взялась личность вашего предводителя?

– Он оказался хитрее и живучее, чем мы думали, – ответил Р8, – и создал теневое ПЗУ.

– Теневое ПЗУ? – переспросил Лугарев. – Говори по-русски, я не компьютерщик.

– На тот случай, если с его картриджем – идентификатором что-то произойдет, специальный участок памяти повторяет его основную структуру и информацию, записанную на ней, – пояснил Р8. – Это своего рода резервирование.

– Восьмой банк памяти? – догадался Лугарев. – Я чувствовал. Там такая дикая злоба. Я старался его не подключать …

– К сожалению, в некоторых случаях он подключается автоматически, – сказал Р8. – Этим и объясняются твои вспышки ярости.

– А нельзя его как-нибудь заблокировать, или отключить? – спросил Лугарев.

– Нельзя. В нем находится много управляющих процедур. Если его отключить, ты даже двигаться не сможешь, – покачал головой киберноид.

– Ну, и что же мне делать?

– Постарайся сдерживать себя, – посоветовал Р8. – И при первой же возможности перейди в нормальное андроидное тело. Мы с Т20 будем рядом, но не рассчитывай только на нас. Иначе вашим киношникам придется снимать полнометражный сериал про нового вождя десептиконов, – мрачно пошутил киберноид.

Наступление союзников началось 26 октября. Армия Великого Орлангура покинула Харад и снова заняла позиции восточнее Черной страны. Передвижная крепость 8НВР3 переправилась по дну через Андуин, следом за ней реку форсировали отряды гномов, имперская армия и ополченцы Приозерного королевства. На левом берегу, в Итилиене, они разделились. Часть войск во главе с передвижной крепостью двинулась на север, вторая половина заняла без единого выстрела полуразрушенный и покинутый обеими сторонами Минас-Итиль и начала подниматься в горы, к перевалу, который охраняла крепость Кирит-Унгол. Самая трудная задача выпала на долю нолдоров. Им предстояло перевалить через высокую стену Хмурых гор и ворваться в Черную страну с юга, чего противник никак не мог от них ожидать. Армия нолдоров быстро преодолела пустыню с юга на север, пересекла цветущие области Кханда и вышла к подножию гор 30 октября.

Здесь пришлось оставить ховеркрафты. Аппараты на воздушной подушке не могли передвигаться в горах. Для переброски пришлось использовать вертолеты. В то время как эльфы штурмовали крутые склоны гор, армия союзников обогнула северную оконечность Хмурых гор и вышла к северо-западному проходу внутрь Черной страны. Они расположились на безжизненной равнине Дагорлад. Давным-давно, в дни Последнего Союза людей и эльфов, орды Саурона сражались на этой земле с нуменорскими изгнанниками вождя Элендила и нолдорами Гил-Гэлада. Битва была жестокой и долгой, но закончилась победой сил Света. Элендил и Гил-Гэлад погибли тогда в поединке с Сауроном, но и Саурон был низвержен и развоплощен. С тех пор на равнине ничего больше не росло. Вся она была изрыта, мертвые кучи щебня и гравия перемежались ямами, заполненными мутной маслянистой темной водой. Теперь история совершила свой новый виток. Вернувшийся из мира мертвых Эрейнион Гил-Гэлад штурмовал Черную страну с юга, а потомки нуменорских изгнанников – с севера и с запада. Перед союзниками поднялись к небу две высокие башни, выстроенные гондорцами в дни Последнего Союза. Теперь их называли Клыками Саурона, ибо между ними высились построенные сгинувшим Темным Майаром ворота Мораннон. Высокие и мощные, укрепленные в стене, перегородившей узкое ущелье Кирит-Горгор, они выглядели абсолютно неприступными. Харадские воины и орки несли стражу на стене и в башнях. Летающие крабоиды барражировали над горами. Митчелл не собирался вступать в переговоры с противником.

Передвижная крепость в сопровождении толпы 12Н75 остановилась в нескольких километрах от ворот. Полк перехватчиков Су-27 атаковал воздушное прикрытие ворот. Огненные стрелы ракет пронзали воздух.

Перехватчики били с большого расстояния. Крабоиды один за другим падали на скалы. Проведенная заранее аэрофотосьемка ворот дала командованию союзников представление о том, что их ждет. Но вблизи они все равно выглядели грозной преградой. Штурм ворот был слишком дорогостоящим мероприятием в смысле человеческих жертв. Командование союзников не собиралось рисковать. Наилучшим выходом был бы ядерный удар по воротам, но армия уже подошла слишком близко вдоль стен Хмурых гор, а отступать вглубь равнины Дагорлад не хотелось, она была слишком труднопроходимой для шагоходов, и, тем более, для передвижной крепости. Для начала Митчелл распорядился обстрелять ворота из пушек и излучателей шагающих танков. Но даже соединенные залпы излучателей десятка 12Н75 не смогли хотя бы поколебать огромные створки. Ворота остались невредимы. Теперь на линию огня вышла передвижная крепость. Одновременный залп всех пушек 8НВР3 сотряс окрестности, вызвав множество обвалов в горах. Моргот услышал, как неумолимая судьба стучится в его двери.

Однако двери оказались прочными. Створки Мораннон содрогнулись, завибрировали, на них появились раскаленные пятна. Крепость дала второй залп, третий, четвертый. Перед воротами царил настоящий ад.

Крутящиеся смерчи пламени бушевали на площадке возле ворот, створки тряслись и дрожали, раскалившись почти целиком до вишневого цвета, но оставались целыми и закрытыми. После шести залпов крепость неожиданно прекратила огонь.

– В чем дело? – возмущенно спросил Митчелл. – Продолжай стрелять!

– Купи сначала новые батарейки, – послышался металлический голос из недр приборного пульта. – Мне надо подзарядиться.

– Вот черт!

– Думаю, это бесполезно, Джим, – Бартон вышел на связь с борта «Эйприл Фест». – Здесь нужно что-то покруче плазменных орудий.

– Интересно, что? – спросил Митчелл. – Не хотелось бы использовать ядерную боеголовку, нам потом идти придется по этому ущелью. Я понимаю, что калифорниевая бомба не дает радиации, но поверить в это до сих пор не могу. К тому же тогда мне придется отводить войска вглубь этого лунного пейзажа.

– Когда новые средства не подходят, надо использовать хорошо забытое старое, – вклинился в разговор голос полковника Пауэлла. – Помнится, в Корее мы сбрасывали большую бомбу на мост. Она весила тонн десять, кажется.

– Десять тонн? Ты что, Джейк! Это же ерунда! – сказал Митчелл.

– А если это десять тонн сжиженного изобутадиена?

– Все равно недостаточно. Перед воротами открытое пространство, – ответил Митчелл.

– А если сбросить ее за воротами? Там ведь узкое ущелье?

– И одновременно поддать по нижней части ворот излучателями шагоходов и пушками крепости, – добавил Голдштейн.

– Попробуем, – решил Митчелл. – Может получиться. Джейк, займись бомбой. Хейвуд, бери на себя командование шагоходами. 8НВР3, подзаряжай свои аккумуляторы, или что там у тебя. Доложишь о готовности.

Из старого, не распечатывавшегося чуть ли не с момента закладки, хранилища на 258-й линии времени была извлечена десятитонная управляемая бомба «Тарзан». Специальная команда в срочном порядке разобрала ее и выплавила из боевой части тротил. В корпус боевой части были врезаны штуцера для заправки сжиженным газом и предохранительные клапаны. В то же время другая команда готовила к вылету бомбардировщик В-36Н. Два полка перехватчиков носились над Черной страной, отстреливая летающих крабоидов, против которых гигантский бомбардировщик был беззащитен. Самолет установили на «яму». Диаметр бомбы был слишком велик, чтобы подсунуть ее под низко сидящий В-36Н. Собранную бомбу на транспортно – зарядной тележке закатили в «яму» и подвели под В-36.

– Створки открой! – крикнул техник. Створки бомбового отсека медленно раскрылись. Наблюдавший за подвеской бомбы полковник Пауэлл усмехнулся, увидев на левой створке надпись: «Do not open before C'mas» – «Не открывать до Рождества».

– Створки снимать придется, сэр, – сказал ему техник. – Иначе крыло в них упрется и помешает подвесить бомбу.

– Так снимайте скорее, – поторопил Пауэлл. – Время не ждет! Техники быстро сняли створки и подвесили бомбу под самолет. Она едва не касалась бетона своим кольцевым крылом. Экипаж из шестнадцати человек во главе с Пауэллом занял места в самолете.

Последовала проверка всех систем. Заревели мощные двигатели, бомбардировщик съехал с «ямы» и вырулил на старт. Пауэлл перевел двигатели на малые обороты. К самолету подкатила автоцистерна необычного вида. Техники подсоединили толстый двойной коаксиальный шланг к заправочному штуцеру бомбы. Насос зажужжал, откачивая из ее корпуса воздух и создавая вакуум. Техник внимательно наблюдал за манометром. Когда вакуум достиг необходимого значения, техник нажал кнопку, сработал электродистанционный клапан, и в корпус бомбы из цистерны начал засасываться сжиженный газ. Бомба покрылась пушистым слоем инея.

Наконец, техник отсоединил шланг. Заправка закончилась. Пауэлл тут же включил раскрутку реактивных двигателей, завел их, как только взрывоопасная цистерна отъехала, дал всем двигателям полный газ.

– Башня, я «Санта – Клаус», разрешите взлет!

– Я башня, взлет разрешаю.

– Форсаж!

– Форсаж подтверждаю. Счастливого «рождества», полковник! В-36Н тяжело оторвался от земли, пробежав почти всю длину полосы, набрал по восходящей спирали высоту десять тысяч метров и исчез в пространственно – временном окне.

Приготовления заняли почти весь день. Крепость успела перезарядить свои энергетические емкости. Бартон еще раз тщательно проверил план операции и откорректировал по радио действия всех участников спектакля. 12Н75 выстроились полукольцом в два ряда по обе стороны передвижной крепости. Шагоходы первого ряда присели, чтобы дать возможность второму ряду машин выстрелить у себя над головой.

Крепость нацелила свои орудия на нижнюю часть ворот. Пауэлл вывел бомбардировщик к цели с юго-востока, на большой высоте, зайдя вдоль долин Изенмоут и Удун. Внизу уже лежали глубокие темные тени, но командование союзников не стало переносить операцию на утро. Полковник надеялся, что не промахнется. Справа показалась барражирующая над Черной страной «Эйприл Фест». Бартон решил лично проконтролировать ход операции. Бомба отделилась от самолета и начала стремительно планировать вниз, в черную щель долины Удун, перечеркнутую светлой линией стены, в которой были ворота. Несколько шагающих бронемашин выстрелили осветительными снарядами, и в долине стало светло, как днем.

Оператор на борту В-36 подкорректировал полет бомбы, выводя ее точно к воротам. Тяжкий удар сотряс долину, когда десятитонная бомба грохнулась в нескольких метрах от ворот. От удара ее корпус раскрылся, и сжиженный изобутадиен начал быстро испаряться, образуя в сыром осеннем воздухе газовое облако, быстро заполняющее долину. Митчелл на командном посту передвижной крепости отсчитывал секунды, оставшиеся до взрыва. Таймер сработал вовремя. За воротами сверкнула вспышка, и тут же одновременно ударили все пушки передвижной крепости и излучатели шагающих танков. А затем долина Удун разом взорвалась. Все воины врага, защищавшие ворота и стену, мгновенно погибли в этом огненном вихре, заполнившем долину, когда сам воздух, казалось, обратился в пламя. Стена, перегородившая долину, рухнула, рассыпаясь на отдельные камни; башни, к которым крепились створки ворот, не выдержали и обрушились. Циклопические черные створки Мораннона покачнулись, а затем с грохотом шмякнулись наружу в облаке пыли.

– Есть! – торжествующе рявкнул Митчелл. Войска союзников стальной лавиной двинулись вперед. Пока ошеломленный взрывами противник пытался разобраться, что же все-таки произошло, шагающие бронемашины уже вошли в долину. Следом за ними, прямо по створкам ворот вкатилась передвижная крепость.

Одновременно с этими событиями вторая половина имперской армии штурмовала крепость Кирит-Унгол. Это мощное укрепление было воздвигнуто на перевале, больше напоминавшем ущелье, расположенное на приличной высоте над уровнем моря. Крепость построили гондорцы во времена своего могущества, чтобы преградить ордам Саурона выход из Черной страны. Теперь она стояла на пути самих же гондорцев.

Имперский гарнизон сбежал из крепости почти сразу же после высадки Моргота. Этим поступком они не снискали себе славы, зато сохранили свои шкуры. На штурм Кирит-Унгол пошли трофейные 12Н75. Шагающие танки поднялись по узкой горной дороге, соединявшей Кирит-Унгол с расположенной ниже крепостью Минас-Итиль. Пока они поднимались, авиация Вечности проводила предварительную подготовку. Полк Су-24М обработал крепость пятисоткилограммовыми бомбами. Несколько десятков крабоидов, усиливавших гарнизон крепости, пытались вести по атакующим самолетам огонь с земли, но не слишком преуспели в этом.

Более того, самолеты отвлекли внимание противника, так что, когда надвратная башня крепости с грохотом обрушилась во внутренний двор, для защитников Кирит-Унгол это оказалось несколько неожиданно. Над развалинами башни появилась уродливая фигура 12Н75. Шагающая бронемашина подняла тонкие ручки и врезала по крабоидам из обоих излучателей. Следом за ней в крепость вошла вторая, третья, четвертая … Солдаты противника не стали заниматься утомительными и небезопасными подсчетами. Они предпочли смыться. Оставшиеся в одиночестве несколько крабоидов были уничтожены. Вырваться удалось только одному из них. 12Н75 захватили Кирит-Унгол так же быстро, как в свое время заняли Умбар и Хриссааду. Шагающие танки снесли вторые ворота, обращенные внутрь Черной страны. Гондорская армия беспрепятственно пошла через крепость. Оборона противника оказалась прорвана.

Армия Великого Орлангура наступала с востока, через степь и глинистую полупустыню. На их пути не было никаких преград, естественных или искусственных, кроме довольно большого расстояния, которое им предстояло преодолеть. Они не встретили серьезного противодействия со стороны противника. Как позже выяснилось, Моргот поручил защиту своего восточного фланга драконам, а те успешно саботировали приказ своего Властелина. Таким образом, армия Черных гномов, эльфов – авари и Серединного княжества беспрепятственно продвигалась вглубь Черной страны. Наибольшие трудности снова выпали на долю нолдоров. Для прорыва через горы Гил-Гэлад избрал район истоков реки Харнен. Здесь горы немного расступались, образуя узкое ущелье. Это был единственный проход, доступный для двадцати шагающих танков отряда Гвиндора, и тридцати трех шагоходов второго отряда, вновь сформированного из трофеев, захваченных после разгрома планетолетов снабжения. Этот отряд возглавил сын Феанора Целегорм. Военным советником при обоих отрядах был Р8. Отряд Целегорма не мог считаться серьезной ударной силой, у них не было опыта управления шагоходами. Гвиндор и его эльфы с самого начала тренировок готовили для себя по несколько дублеров, которые, в основном, и составили отряд Целегорма, но, по понятным причинам, не получили такой же тренировки, как основной состав. Вместе шагоходами по ущелью шла большая часть двухсоттысячной эльфийской армии. Передовые отряды были переброшены через горы на транспортных вертолетах. Однако, как всегда бывает в таких случаях, вертолетов было слишком мало, а желающих слишком много. Лугарев и Гил-Гэлад шли с основным отрядом. Командующий не счел возможным для себя перелететь горы, в то время как его солдаты тащатся пешком по камням. Лугарев же вообще не мог этого сделать.

Для того чтобы поднять его стальную тушу в воздух, понадобился бы, по меньшей мере, Ми-6. Вертолеты же были наперечет, и ему не хотелось использовать служебное положение в личных целях. Впереди двигался отряд разведчиков, осматривавших путь и выбиравших дорогу для 12Н75. Следом за разведчиками шел с передовым отрядом Гил-Гэлад, готовый вмешаться, если произойдет стычка с противником. За ним, осторожно ступая по скользким и шатким камням, шел Лугарев. Он проверял дорогу, сканируя подозрительные участки, пробуя ногой, не шатается ли какой-нибудь камень. Если бы один из шагоходов оступился и упал, поднять его в узком ущелье было бы куда как проблемно. Позади Лугарева осторожно, гуськом, шли шагающие бронемашины отряда Гвиндора. Отряд Целегорма немного отстал, но эльфы держались на удивление хорошо, несмотря на очень сложную дорогу. А за ними длинной извивающейся колонной ползла по ущелью армия нолдоров. Сложный переход через горы занял почти весь день, и так уже по-осеннему короткий. Уже в сумерках голова колонны выбралась из ущелья на северный склон хребта. Внизу горели костры. Лугарев было забеспокоился, но, переключив сканеры на инфракрасный режим, увидел силуэты вертолетов на равнине у подножия гор. Это были передовые части эльфийского экспедиционного корпуса. Эльфы продолжили спуск, пользуясь своим ночным зрением и неутомимостью, им не хотелось оставаться в горах. 12Н75 остались наверху, возле выхода из ущелья, не рискнув спускаться в темноте.

Лугарев тоже остался с ними. Далеко на севере небо было освещено заревом пожаров, вспышки света то и дело озаряли низкие облака, оттуда доносился тяжелый раскатистый гром. Армия союзников приняла бой в долине Изенмоут, шагоходы Моргота дрались насмерть с трофейными шагающими машинами гондорской армии. Вирус то ли не подействовал на них, то ли его сумели обнаружить. Основной модуль Р8, так же проделавший пешком весь путь по ущелью вместе с отрядом Целегорма, подошел к Лугареву.

– Как настроение, Игорек?

– Порядок. Жаль только, что опять поспеем к шапочному разбору.

– На нашу долю тоже хватит, – ответил Р8.

– Интересно, почему твой вирус не подействовал на здешние шагоходы? – спросил Лугарев. – Может, не попал сюда?

– Может, и не попал. А может, обнаружили, – киберноид говорил как обычно, но в его металлическом голосе Лугареву почудилась усталость.

– Все равно их тут у Моргота не больше сотни. Пойдем лучше, поищем парковку на ночь.

– Господи, теперь и не поспишь толком, – посетовал Лугарев.

– Покой нам только снится, – проворчал Р8, ворочаясь в скалах.

Утром шагающие танки спустились со склона к подножию гор. Спуск занял почти полдня, не обошлось без происшествий, пять шагоходов из отряда Целегорма шлепнулись, а один даже прокатился кувырком, повредив установленную на спине пушку. Селестиэль бросилась навстречу Лугареву. Ее доставили на вертолете вместе с госпиталем.

– Игорь, как ты? Я волновалась…

– Ну и напрасно, я уже большой мальчик, – усмехнулся Лугарев.

– Ночью было холодно, особенно там, наверху.

– Вот уж что мне меньше всего грозит, так это насморк, – ответил Лугарев. Гил-Гэлад озабоченно изучал карту.

– Игорь, иди сюда, – позвал он. Когда Лугарев подошел, эльф ткнул в карту линейкой.

– Смотри сюда. До Изенмоута около двухсот миль, да еще надо форсировать реку Нон. Шагоходы могут делать пятьдесят километров в час, а пройти надо почти четыреста. Транспорта для эльфов практически нет, вертолетов на всех не хватит. Без платформ на воздушной подушке наша маневренность близка к нулю, а, следовательно, и боевая ценность тоже. Мысли есть?

– Угу, – ответил Лугарев. – Отправить Гвиндора и Целегорма вперед, при поддержке аэромобильных подразделений, а самим проломить проход в горах и перетащить сюда ховеркрафты. На них мы быстро нагоним шагоходы.

– Проход в горах? – переспросил Гил-Гэлад. – Интересно, как?

– Несколько термоядерных снарядов из пушки любого шагохода, или из моей. Ущелье достаточно широкое, его надо только выровнять.

Обвалы его подровняют, камни оплавятся, будет шоссе, а не то, что проход.

– И вся Черная страна после первого же взрыва узнает о нашем присутствии.

– Да они и так знают, – отмахнулся Лугарев. – Им сейчас просто очень некогда.

– Боюсь, что мы только завалим ущелье окончательно, – сомневался Гил-Гэлад.

– Смотря сколько снарядов мы используем. Как завалим, так и расчистим. Р8 отправился на разведку, чтобы точно выяснить, в какие точки желательно попасть снарядами, чтобы не вызвать слишком большого обвала. Шагающие бронемашины пошли вперед, на север, за ними потянулись вертолеты, увозя возможно большее число эльфов на безопасное расстояние. Остальные шли пешком. Лугарев оборудовал себе огневую позицию, приготовив активно – реактивные термоядерные снаряды. Р8 вскоре вернулся.

– В жизни не участвовал в более дикой авантюре, – сказал киберноид, – но по расчетам выходит, что это теоретически возможно.

Давай, действуй. Лугарев переписал в свою память координаты точек будущих взрывов, затем сказал:

– Оставь мне свой внутренний модуль заряжающим, а сам мотай отсюда. Сейчас тут такой фейерверк начнется…

Когда основной модуль Р8 скрылся из виду, Лугарев тяжело опустился на колени, согнув руки в локтях. Гусеницы переместились с предплечий на локти, он оперся на них. Голова убралась внутрь корпуса, отошла в сторону, освободив линию ствола. На место головы встала электромагнитная пушка. Ноги согнулись, укоротились, превратившись в станины, Лугарев раздвинул их пошире, затем проверил прицел.

– До чего же идиотская поза, – проворчал он. – И неприличная, к тому же. О'кэй, Р8, заряжай меня. Внутренний модуль Р8 заслал в камору первый снаряд, закрыл затвор.

– Готово, Игорек! Электромагнитная пушка послала снаряд в небо. Он описал изящную дымную дугу и исчез в ущелье. А затем над горами сверкнула ослепительная вспышка света. Огненный шар заполнил ущелье и рванулся в осеннее небо, прожег тучи и расплылся над ними гигантским грибовидным облаком. Стремительно расширяющийся туманный бублик ударной волны смел всю облачность с небосклона. Грохот обрушился с неба, жаркая стена воздуха пришлепнула Лугарева и Р8, но не повредила их. В горах слышался гром обвалов, крутящийся столб пламени стоял над ущельем, всасывая в себя пыль, щебень, мелкие камни, которые не успели расплавиться в первые секунды.

– Недурственно, – произнес Лугарев, глядя через прицел на дело ствола своего.

– И попал неплохо, – подтвердил Р8. – Ну что, повторим? Прицел на точку два. У тебя баллистический вычислитель получше моего. Они немного подождали, пока в ущелье перестанет бушевать адское пламя, затем Р8 заслал в камору второй снаряд. Выстрел! Немного дальше по ущелью сверкнула вторая вспышка, и второй кошмарный гриб во всей своей смертоносной красоте стремительно взлетел в небо, освободившееся от облаков. Устье ущелья всасывало пыль с равнины, как щетка пылесоса, и выбрасывало ее в небеса, в недра исполинской дымной поганки, поднявшейся над Черной страной.

– Думаю, пока что хватит, – сказал Р8, вызывая свой основной модуль. – Надо посмотреть там, что к чему, замерить уровень радиации… Подожди здесь. Киберноид вернулся минут через двадцать, приземлившись рядом с Лугаревым.

– Порядок, Игорек! – сказал он. – На дне ущелья все расплавилось и застывает. Не слишком ровно, но ховеркрафты пройдут. Харадримов жалко, реке каюк. Исток заплавился. Радиации почти нет, даже странно.

– Надо расчистить склоны, – сказал Лугарев. – Я начну отсюда, а ты давай с той стороны. Бартон вышел на связь и спросил:

– Вы что там, охренели, Игорек? У вас там такое творится…

– Просто небольшая расчистка, – отозвался Лугарев.

– Небольшая? На сколько мегатонн? Мы уж тут думали, что началась третья мировая война!

– Ты сам охренел, Расселл, она уже два месяца идет! Подумаешь, пара взрывов по пятьдесят килотонн, в безлюдном районе…

– Все равно надо было предупредить! Мы тут чуть в штаны не наложили, – Бартон, видимо, здорово разозлился.

– Ну, извини, Расселл. Мы думали, что уже достаточно взрослые, чтобы рвануть пару хлопушек, не спрашивая разрешения у папы. Часа два они отбрасывали с дороги камни. Ущелье тем временем окончательно застыло. К концу дня колонна ховеркрафтов преодолела горную гряду и вышла на равнину. Вертолеты к этому времени снова собрали армию эльфов к горам. Шагающие танки уже форсировали реку Нон и быстро продвигались на север. Нолдоры быстро погрузились на ставший уже привычным транспорт. Близость момента исполнения тысячелетнего желания мести гнала их вперед. Выстроившись колонной, ховеркрафты мчались в ночной тьме над ровной, плоской как стол Горгоратской равниной, освещая себе путь лучами мощных прожекторов.

У гондорской армии дела шли не так ладно, как сперва казалось.

Поначалу союзники имели неплохое преимущество. На их стороне был численный перевес в шагающих танках, передвижная крепость, девять гномских хирдов. Они довольно резво оттеснили противника из долины Изенмоут на глинистые просторы Горгоратской равнины. Войска Моргота быстро откатились на юг, где стояли, сгрудившись вместе, транспортные планетолеты группы «Горгорат». Черный зловещий конус вулкана Ородруин оставался западнее. Но к исходу дня, когда на горизонте стали видны верхушки планетолетов, темп продвижения союзников замедлился. У них не было комплексов обслуживания для 12Н75, Бартон рассчитывал вывести из игры все шагоходы противника в первый же день, и не учел возможность затяжной кампании, хотя это было отнюдь не похоже на его обычный стиль. А противник, отступив под защиту мощных противометеоритных орудий своих шаттлов, поближе к комплексам обслуживания шагающих бронемашин и складам боеприпасов, приготовился стоять насмерть. Обе стороны понесли серьезные потери в технике, тогда как живые солдаты в бой почти не вступали. Тьма прервала сражение, но шансы на будущее утро у союзников были далеко не лучшие. Быстрый осмотр шагоходов в ремонтных боксах передвижной крепости показал, что большинству из них здорово досталось, и в завтрашнем бою на них рассчитывать не приходится. В начале штурма у союзников было около трехсот пятидесяти 12Н75, не считая тех пятидесяти, что были у эльфов. У противника было только сто. После двух дней стрельбы западный корпус, наступавший через Кирит-Унгол, потерял более ста 12Н75 на крутых горных склонах, в перестрелках, и от огня шаттлов. Северный корпус союзников, наступавший через ворота Мораннон, присоединился к забаве на второй день, и из своих двухсот машин потерял лишь сорок пять. Но боезапас снарядов был израсходован наполовину, многие машины получили повреждения. Противник, в свою очередь, ухитрился потерять только тридцать пять машин. Если это соотношение сохранится, на четвертый день победа союзников могла стать пирровой.