Текст книги "Древний свет"

Автор книги: Сергей Симонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 40 страниц)

ГЛАВА 5
В Доме Высокого

Охрана Дома Высокого уже третий день отступала с тяжелыми боями к северу, к границам владений Высокого. Было уже седьмое октября.

Группа «Волга» рвалась к началу Тропы Соцветий, сметая на своем пути все живое. Гномы и эльфы – авари несли тяжелые потери. Никогда еще им не приходилось сталкиваться с таким жестоким и яростным противником. И это притом, что в составе группы «Волга» не было шагающих танков – только крабоиды, орки и волкоподобные панцирные твари. Они-то и доставляли наибольшее количество неприятностей.

Совладать с ними в рукопашном бою не было никакой возможности. Гномы были великолепными бойцами, как в строю, так и в индивидуальном поединке, но даже стальная стена хирда не выдерживала дикого натиска панцирных волков. Их тела повисали на копьях, топоры тупились о панцири, и все новые твари бросались на гномов по трупам погибших, кромсая защитников Дома их же оружием. Эльфы вообще не могли противостоять выродкам Моргота, и вся тяжесть отступления легла на гномов. Эльфийские стрелы отскакивали от панцирей, и эльфам оставалось лишь бессильно наблюдать, как после очередной стычки панцирные волки с жадностью пожирают тела мертвых гномов и своих же сородичей. Однако утром седьмого октября все изменилось. Противники только что разошлись после очередной жестокой схватки, воинство Тьмы в очередной раз одержало победу, отбросив гномов еще на пол – лиги к северу, когда в небе над их головами послышался непонятный громкий гул. Задрав головы, гномы и эльфы увидели колонну больших серебристых летающих машин, шедших ниже облаков. Вдруг за ними возникли рои маленьких точек. Они падали, и небо как будто расцвело разноцветными куполами парашютов. Затем из летающих машин один за другим начали вылетать предметы много больших размеров. Над ними с громким хлопком раскрывались целые соцветия парашютов. Перед самой землей предметы с громким ревом окутывались дымным облаком, букеты парашютов отлетали в сторону, а из дымной вонючей тучи выезжала странная машина на многих колесиках, катившихся по закольцованной стальной ленте. Так местные жители впервые увидели боевые машины десанта. Выбросившие первую волну десантников, самолеты отвернули на обратный курс, а другие пошли дальше на север, выбрасывая десант прямо на Дом Высокого. Это десантировалось элитное подразделение воздушно – десантных сил Вечности. Оно было полностью составлено из ветеранов Афганистана, собранных по всем центральным линиям времени. На защиту сокровищ Дома встали лучшие, те, для кого невыполнимых задач не существует. Митчелл не удовольствовался ролью стороннего наблюдателя. Он был в гуще событий. Вся эта операция была его детищем от начала до конца, и хотя он, как любой патриотически настроенный американец, считал своих «джи – ай» лучшими солдатами в мире, он видел собственными глазами, что эти советские десантники осуществляют его замысел так, как он сам сделал бы это. Первая волна десанта демонстративно приземлилась позади группы «Волга», отрезав противнику путь отступления, и сразу вступила в бой. Огненные трассы прочертили воздух, крабоиды начали вспыхивать один за другим. Часть из них пыталась прорваться на запад, к горам, но с запада и с востока появились вертолеты. Противнику оставалось только прорываться вперед, на север, к Дому Высокого, где их встретила вторая волна десанта. Окруженный отряд Моргота сражался отчаянно, но силы десантников вдвое превосходили его численность. Когда вспыхнул от попадания противотанковой ракеты последний крабоид, панцирные волки попытались вступить в рукопашную схватку с десантниками. Если бы эта попытка удалась, кто знает, как повернулись бы события. Но Митчелл был предупрежден гномским посланником об особой опасности этих дьявольских созданий. Десантники не приняли боя. Они отступили и открыли ураганный огонь из всего, что могло стрелять. Специально для этого на большинстве БМД на башнях были смонтированы авиационные четырехствольные пулеметы ТКБ-621, представлявшие собой советский аналог «минигана». Именно их срочный монтаж был основной причиной задержки с высадкой, но время оказалось потрачено не напрасно. Плотные свинцовые струи пулеметов сметали орков и панцирных волков, не подпуская их к десантникам, а кружившиеся над полем боя вертолеты Ми-24 обрушили на них град неуправляемых ракет С-5С, боевые части которых были начинены тысячами маленьких стальных стрелок. Панцири отродий Моргота не выдерживали этого смертоносного ливня иголок, который превращал в фарш все живое. Вся операция заняла сорок минут, после чего наступила мертвая тишина. Десантники не двигались с места и ждали, не подаст ли кто-нибудь в этой размазанной по земле каше признаков жизни.

Ошеломленные гномы и эльфы – авари начали потихоньку выбираться из кустов. Митчелл вылез из БМД на броню и остановил их знаком руки.

Приближаться к трупам было опасно, среди них могли прятаться уцелевшие. Зная, пусть понаслышке, яростный нрав панцирных волков, Митчелл не сомневался, что уцелевшая тварь все равно бросится на противника, даже если ей будет противостоять вся армия союзников. БМД осторожно тронулись с места и въехали на усеянное трупами поле. Десантники внимательно вглядывались в растерзанные тела, не скрывается ли под ними уцелевший противник. Резкий треск автоматной очереди разорвал тишину. Митчелл повернулся на звук. Один из десантников на соседней машине сжимал в руках дымящийся автомат.

– Он на меня бросился! – крикнул он Митчеллу, указывая стволом на относительно неповрежденное тело, которое можно было рассмотреть в деталях. Никому из союзников не доводилось еще видеть тварей близко.

Мертвые не в счет. В бою демоны Моргота двигались слишком стремительно, чтобы их можно было рассмотреть. Митчелл впился взглядом в лежащее на земле тело, все еще не решаясь соскочить с брони на землю. Мертвая тварь лежала, заломив тонкие жилистые руки, похожая на уродливую сломанную куклу. Митчелл не верил своим глазам. Побледнев, как сама смерть, он вглядывался в труп, продолжая держать его на мушке.

– Полковник, он мертв! – крикнул ему десантник, но Митчелл покачал головой:

– Я еще в этом не уверен.

– Да что с вами такое, сэр? – русский лейтенант уважительно спросил его по-английски, видя, что Митчелл явно не в себе.

– Всем быть предельно внимательными! – крикнул в мегафон Митчелл.

– Если только заметите среди трупов или внутри них какое-либо движение, стреляйте сразу, и не промахивайтесь! Это может оказаться ваш единственный шанс выжить.

– Да что это за бестии такие, что их надо убивать по три раза? – удивился лейтенант. – Объясните, пожалуйста, толком, сэр!

– Позже, лейтенант, позже. Когда все поле мертвецов было осмотрено вдоль и поперек, и ничего живого больше обнаружено не было, десантники пристали к Митчеллу с вопросами. У него уже немного отлегло от сердца, первый ужас прошел, уступив место холодному анализу, и он понял, что на этот раз, вероятно, судьба оказалась благосклонна к этому миру. Люди требовали объяснений, и Митчелл, глотнув из фляги, явно наполненной не родниковой водой, ответил вопросом на вопрос:

– Кто из вас слышал что-либо о планете Геби? Десантники удивленно переглянулись, прикидывая, не тронулся ли полковник рассудком от кошмарного зрелища.

– Хорошо. Лейтенант Семенов, вы знаете «Положение о чрезвычайных ситуациях», – сказал Митчелл. – Припомните его четвертый раздел, пункт пять. Лейтенант напряженно соображал пару минут, затем вдруг изменился в лице:

– Сэр… Не хотите ли вы сказать, что вступает в действие режим «Омикрон»?

– Я не могу исключить этой возможности, – ответил Митчелл.

– Режим «Омикрон» означает введение чрезвычайного положения в связи с проникновением на планету особо опасных чуждых форм жизни, – пояснил лейтенант своим все еще недоумевающим подчиненным. – Но, сэр! Полковник… Ведь эти пришельцы уже давно здесь, и никто особо не беспокоился, пока вы не увидели этих тварей. Все дело именно в них, верно?

– Да, лейтенант, – голос Митчелла звучал глухо. – Я спросил вас про планету Геби неспроста. Вряд ли вы, конечно, можете знать эту историю. Я сам узнал об этом недавно, и мне стало ясно, откуда взялся этот чертов пятый пункт раздела четыре. Вечность узнала об этом, после того, как отбила нападение Таргонов на систему Енонла. Тогда был захвачен флагманский планетолет Таргонов, и мы впервые узнали некоторые эпизоды их истории, записанные в базе данных. Это произошло более двухсот лет назад по нашему счету времени.

Планета Геби была одной из старейших колоний Таргонской Империи. Мы до сих пор не знаем, где она находится. Судя по информации, имевшейся в той базе данных, на планету приземлился небольшой планетолет, или высадочный катер. Он опустился в отдаленном и труднодоступном районе. Таргоны искали его недели две, но не нашли.

А через две недели на планете начался кошмар. Неизвестно откуда появились невиданные ранее животные, которые начали нападать на поселения Таргонов. В местах нападений не оставалось ни одного живого Таргона. Трупы были разорваны в клочья.

Домашние животные либо исчезали бесследно, либо их съедали на месте, и, похоже, прямо живьем. Таргоны, как вы знаете, дисциплинированная и очень воинственная раса. Они тут же объявили чрезвычайное положение и вызвали на помощь флот метрополии. Однако флот не успел. Чудовища плодились с невероятной быстротой. Теперь уже таргонам стало ясно, что это не животные, а высокоорганизованные инопланетные существа. Планета Империи Таргонов впервые в истории подверглась превентивной агрессии. Через четыре дня все центры управления и координации – военные и политические – были захвачены. Поражала невероятная ярость и жестокость тварей. Но самым страшным оказалось другое. Чудовища паразитировали на других существах. Они забирались вовнутрь другого организма, и в течение примерно суток, невероятно ускорив процессы обмена веществ и роста клеточных тканей, перестраивали организм по своему вкусу, используя, вероятно, коррекцию генетического кода ДНК. Надо сказать, что они предпочитали млекопитающих, поэтому насекомовидные таргоны не слишком подходили для их целей. Твари устроили настоящий геноцид населения. Я видел снятые таргонским оператором кадры видеозаписи, переданные на подходившие к планете планетолеты Боевого Флота Империи. То, что там было, невозможно себе представить. У Таргонов психика отличается от нашей, она менее чувствительна, понятие гуманизма для них не существует вообще, но это было не под силу видеть даже им. К тому времени, когда флот Таргонов добрался до Геби, чудовища овладели уже всей планетой. Население было практически уничтожено.

Тем не менее, таргоны высадили десант. Сражение продолжалось три недели, в результате чего десант из двадцати тысяч Таргонов был уничтожен полностью. Тогда планетолеты флота стерилизовали планету, уничтожив все живое на ее поверхности жестким излучением. Повторное сканирование показало, что излучение уничтожило все, кроме противника. И тогда таргонам пришлось применить тотальную термоядерную бомбардировку. После этого они вывесили на орбите предупреждающие буи, и никогда больше не приближались к этому месту.

– Жутковатая история, уж очень похожа на вашу американскую фантастику, – заметил лейтенант. – Паразиты внутри живых существ?

Вроде как в фильме «Чужой»?

– Это не фантастика, лейтенант, – ответил Митчелл. – Я видел снятый Таргонами документальный фильм, и это было куда страшнее, чем «Чужой». Но самое страшное, что те твари были очень похожи на этих, – добавил он, кивнув в сторону мертвецов. Пока Митчелл рассказывал десантникам страсти-мордасти про инопланетных чудовищ, гномы пришли в себя, насколько это было возможно. Один из них приблизился к Митчеллу, слушая его рассказ.

Митчелл не выключал переводящую машинку, так что гном хорошо его понял.

– Позволь сообщить тебе нечто важное, почтенный, – обратился гном к Митчеллу, когда тот закончил. – Ты рассказывал об этих исчадиях Моргота. Дело в том, что мы захватили двух таких тварей под стенами нашей крепости…

– Захватили? – удивился Митчелл. – Как вам это удалось?

– Это было нетрудно, почтенный. После того, как ваши летающие машины разгромили их лагерь. Демоны просто сидели неподвижно, и даже не сопротивлялись. Мы взяли их голыми руками и заперли в клетке, в крепости.

– Это же замечательно, – обрадовался Митчелл. Он тут же приказал экипажу одного из вертолетов взять гнома, лететь в гномскую крепость, забрать там пленных тварей и доставить их для исследования в Вечность, в AII. Вертолет улетел, но сюрпризы на этом не закончились. К Митчеллу подбежал один из десантников:

– Полковник! У нас там кое – что случилось…

– А конкретнее?

– Мы хотели обыскать этот замок. Но тут появился здоровенный парень и сказал, что это его дом, и что он хочет поговорить с нашим командиром.

– Его дом? Интересно, – пробормотал Митчелл, забираясь на броню.

– Ну, поехали! БМД с треском проломилась сквозь кусты и остановилась около входа в замок. Митчелл решительно распахнул высокие двустворчатые двери и вошел. Навстречу ему из высокого кожаного кресла поднялся некто.

Определение «здоровенный парень», данное десантником, было, пожалуй, недостаточным. Митчелл не жаловался на рост, тем более что его андроидное тело было даже несколько выше, чем натуральное, однако тип, назвавшийся хозяином Дома, был на голову выше его. В плечах он был чуть поуже, но сила в нем чувствовалась немалая. Длинные золотистые волосы волнами ложились на плечи. Красивое лицо, казалось, светилось изнутри необычным, нечеловеческим светом. Его глаза, голубые и лучистые, напомнили Митчеллу глаза Гэндальфа.

– С кем имею честь? – приятным глубоким голосом осведомился хозяин.

– Полковник сил специального назначения Вечности Джеймс Митчелл.

А вас как прикажете называть? – Митчелл автоматически отдал честь, приложив руку к краю стальной каски.

– Ну, имя мое вам мало что скажет, – улыбнулся хозяин. – Местные жители называют меня просто Высокий. Чему обязан удовольствием принимать вас в моем скромном жилище?

– Прошу извинить нас за беспокойство, – ответил Митчелл. – Мы были вынуждены устроить в ваших владениях небольшой беспорядок, так как сюда пытался прорваться отряд Моргота. Нам пришлось вмешаться.

Кроме того, мы разыскиваем человека по имени Гонтран Леони. У нас есть сведения, что он пропал возле границы ваших владений.

– За господина Леони можете не беспокоиться, – с улыбкой ответил Высокий. – Он гость моего дома, и сейчас находится в библиотеке. Его очень заинтересовали мои книги. Что касается вражеского отряда – я благодарен вам за помощь. Моя охрана явно не могла справиться с этими дьявольскими отродьями, не говоря уже о механических крабах.

Должен сказать, что вы появились весьма своевременно.

– Старались, – пожал плечами Митчелл. Он вдруг подумал, что сложившаяся дружественная обстановка может благоприятствовать прояснению некоторых запутанных вопросов, и как бы невзначай спросил:

– Не поможете ли вы нам в одном небольшом затруднении? У нас есть сведения, что Моргот отправил отряд на захват вашего дома, в надежде завладеть неким устройством. Как же оно называется… Ах, да! Круг Вознесения. Насколько нам известно, Моргот зачем-то разыскивает его.

Если бы мы знали, что оно у вас, мы могли бы противостоять ему более эффективно. Высокий внимательно посмотрел на него. Митчелл понял, что разговор принимает серьезный оборот, и, на всякий случай, прикинулся шлангом.

– Не пройти ли нам в кабинет, – пригласил Высокий. Они поднялись по скрипучей деревянной лестнице с потемневшими от времени резными перилами на второй этаж. Кабинет Высокого был невелик. Стены отделаны темными дубовыми панелями. Узкие окна, забранные витражами, пропускали в комнату тусклые лучи холодного октябрьского солнца. Высокий налил себе и Митчеллу по бокалу какого-то странного напитка, уселся в могучее кресло у камина. Митчелл сел в кресло напротив.

– Круга Вознесения у меня нет, – ответил, наконец, хозяин дома. – По идее, я не должен был бы говорить о нем вовсе, но я вам в некотором роде обязан. Кроме того, на мой взгляд, будет лучше, если вы это узнаете. Я не принадлежу к числу Валаров или майаров, и в их споре с Морготом всегда держал нейтралитет. Именно поэтому в конце Первой эпохи Валары передали мне на хранение Круг Вознесения. Они не хотели держать его в Валиноре. По каким причинам – я могу только догадываться. Возможно, они не хотели, чтобы кто-либо из эльфов воспользовался им, чтобы ускользнуть из-под их власти. Не знаю. Так или иначе, Круг некоторое время находился в моем доме. Вскоре после этого я собрался попутешествовать. Сознавая, что мое жилище очень притягательно для всяких авантюристов вроде Моргота, Саурона и иже с ними, я проложил Тропу Соцветий, дабы воспрепятствовать проникновению в мои владения. Однако Тропа не была абсолютно надежной защитой, поэтому я забрал некоторые особо притягательные для злых умов вещи и спрятал их за пределами своих владений. В их числе был и Круг Вознесения.

– Хорошо, что Моргот этого не знал, – сказал Митчелл.

– Да, но даже если Моргот найдет Круг, он не сможет его использовать, – ответил Высокий. – Так что насчет этого можете не беспокоиться.

– Почему же он не сможет его использовать? – удивился Митчелл.

– Да… С ним случилась небольшая смешная история, – усмехнулся Высокий. – Гномы очень любят разную технику. В общем, как-то раз, в мое отсутствие, они в нем поковырялись, и с тех пор он не работает.

Я как раз собирался использовать его как составную часть транспортного устройства для моментальных путешествий. Я тогда увлекался подобными приспособлениями, и даже построил одно. Оно называлось Великая Лестница. В общем, я хотел использовать Круг как ее часть, но оказалось, что он не работает. Я так и бросил его на вершине Великой Лестницы. Не тащить же этот хлам обратно домой, тем более что он тяжелый.

– Да, конечно, – кивнул Митчелл, старательно изображая олимпийское спокойствие, тогда как на самом деле ему хотелось подпрыгнуть до потолка и издать индейский вопль торжества.

Наконец-то части головоломки сложились в единое целое!

– А что, этот Круг действительно тяжелый? – невинно спросил Митчелл. – Тогда мы могли бы организовать около него засаду для Моргота…

– Да, это хорошая идея, – согласился Высокий. – Круг весит около девяноста тысяч фунтов, так что Моргот скорее предпочтет наведаться к нему сам, чем прикажет его перетаскивать. Ну, что ж, попробуйте. Он подошел к карте Северного Мира, висевшей на стене, и ткнул пальцем куда-то в середину Мглистых гор:

– Я оставил его вот здесь. Пик Келебдил, одна из высочайших вершин Мглистых гор. На его вершине в монолитной скале высечена сторожевая башня народа гномов. Они называют ее башней Дарина. Из глубины Мории, подгорного царства гномов, к ней ведет винтовая лестница из многих тысяч ступеней. Гномы зовут ее Бесконечной лестницей, не подозревая, что она – всего лишь часть построенной мной Великой лестницы, ведущей из мира подземного мрака в заоблачные выси, и далее, к Звездной пристани. Лестница кончается у окна, за которым находится маленькая площадка. Перед самой войной Кольца на этой площадке майар Олорин победил балрога. То-то бы он удивился, если бы заглянул на вершину башни Дарина!

Лестница не кончается у окна. Если сунуть руку под подоконник и повернуть рычаг влево – откроется потайная дверь, и еще несколько витков лестницы. По ней можно подняться на площадку на вершине башни Дарина и попасть прямо в Круг Вознесения.

Митчелл покинул Дом Высокого, унося в своей переводящей машинке кристалл с записью этого разговора. Он понимал всю важность информации, которой он располагал, и связался с Бартоном, Голдштейном и Лугаревым, как только прибыл обратно в Минас-Анор. Митчелл очень жалел, что не может встретиться с ними лично, ему хотелось взглянуть на их лица. Услышав о подозрениях Митчелла насчет панцирных волков, Бартон был очень обеспокоен. Он единственный, кроме Митчелла имел ранее доступ к этой информации, и теперь рылся в базе данных центрального информатория Вечности. Ему пришлось не один раз вводить свой личный код доступа, прежде чем он нашел то, что искал. Разрешение Шильмана на использование этой информации удалось, к счастью, получить достаточно быстро; в Вечности бюрократические проблемы, связанные с секретностью, были сокращены до минимума. Уже через час они смогли продолжить обсуждение по кодированным каналам связи.

– То, что ты узнал про Круг Вознесения, это, конечно, важно, – сказал Бартон, – но меня сейчас куда больше заботят эти твари. Ты уверен, что видел в том фильме именно их?

– Уверен, не уверен, затребуй фильм, и посмотрим его еще раз, – буркнул Митчелл. – В таком деле лучше выставить себя идиотом перед всей Вечностью, чем подвергнуть Землю хотя бы тени подобной опасности.

– Джим прав, – сказал Голдштейн. – Рисковать нельзя. Кроме того, пока ты искал информацию, пришло еще одно тревожное сообщение. Наши спутники наблюдения в системе Сириуса засекли активность их звездного флота. Не исключено, что союзнички Моргота намерены отправить ему подкрепление. Как тебе такое развитие событий?

– Только этого нам не хватало для полного счастья, – буркнул Бартон.

– Черт бы побрал их всех! – рявкнул Митчелл. – Джентльмены, разве мы не сможем ничего придумать?

– Т – сс! Спокойно! – попросил Бартон, – Я как раз этим занимаюсь.

– Чем?

– Думаю. Несколько минут на линии царила мертвая тишина. Бартон чесал затылок, вращал пальцами, глубокомысленно мычал, и вообще всячески имитировал мыслительный процесс. Наконец он изложил свой план развития событий:

– Если некие твари насолили таргонам до такой степени, что вынудили их спалить дотла собственную колонию, таргоны, вероятно, захотели бы им отомстить, не так ли?

– Так, – подтвердил Митчелл.

– Если мы атакуем систему Сириуса до того, как ее обитатели, эти самые амебопауки, нападут на нас, у нас могут быть юридические проблемы с Галактической Торговой Ассоциацией, так?

– Так, – согласился Лугарев.

– А если таргоны вдруг испепелят некую звездную систему, никто этому особенно не удивится, ибо они и в прошлом такое проделывали, так?

– Так, – в свою очередь подтвердил Голдштейн.

– Так почему бы нам не сообщить таргонам, что их заклятый и древний враг обосновался в настоящее время в системе Сириуса, – предложил Бартон, – а в качестве компенсации за данную информацию не попросить оставить нас в покое хотя бы на Максеедсо? – предложил он, сверкая белозубой улыбкой старины Мефистофеля.

– Мать твою так! – восторженно рявкнули все трое хором. Когда первый восторг улегся, Голдштейн, игравший в подобных случаях роль «адвоката дьявола» и подвергавший сомнению все планы для выяснения их слабых мест, спросил:

– А как ты собираешься подсунуть это таргонам?

– Вот ты и подумай над этим, – усмехнулся Бартон.

– Нет ничего проще, – сказал вдруг Лугарев. – У меня есть один знакомый, или, точнее, знакомая, у которой в Империи Таргонов найдутся связи.

– Что – о?! – ошарашенно протянул Бартон. – Связи? В Империи Таргонов? Ты не перестаешь меня удивлять! И кто же это? Надеюсь, не Императрица – Матка?

– Нет, – усмехнулся Лугарев. – Всего-навсего Мария Пирелли.

– Мария? А она-то каким боком относится к таргонам?

– Скоро узнаешь, если удастся все это провернуть.

– Ну, ладно, – сказал Митчелл. – А как быть с Кругом Вознесения, с засадой? Идея-то хорошая!

– Идея хорошая, – согласился Бартон, – но с ее реализацией придется подождать. Сейчас не так страшен сам Моргот и его силы, как массированное вторжение его союзничков. Игорек, поручаю тебе заняться Марией Пирелли. Держи связь с Ирвом, или со мной. Да, вот еще. Мы разрабатываем план наступления для вас. Я собираюсь разделаться с планетолетами снабжения группы «Пустыня», и с харадскими прихлебателями Моргота. Когда созреем – дам знать.

– Слушай, Расселл, – сказал Лугарев. – Ваши с Ирвом планы меня всегда потрясают, но почему вы так однообразны в побудительных мотивах? Месть, деньги, неужели ничего пооригинальнее нельзя придумать?

– А чем тебе не нравятся мотивы? – удивился Бартон, – Все можно, абсолютно все, если это действительно на пользу Человечеству.

– Тайные операции испокон веков держатся на трех китах, – добавил Голдштейн, – Секс, алчность и месть.

Бартон взял на себя согласование плана контакта с Таргонами в Координационном Совете. Он имел там достаточный вес, чтобы в случае необходимости настоять на своем. Лугарев в это время добился сеанса гравитонной связи со штабом адмирала Райнова на орбите Максеедсо. Установка гравитонной связи имелась в передвижной крепости киберноидов, так что Лугареву пришлось срочно вылететь в Минас-Анор. Р8 доставил его в крепость менее чем за час. Митчелл встретил Лугарева на вертолетной площадке крепости, куда приземлился киберноид.

– Привет, Игорек! Как у вас там, жарко?

– Это еще мягко сказано, – усмехнулся Лугарев, окидывая взглядом изрытое бесчисленными воронками пространство вокруг базы. – Ничего себе! У вас тут что, кроты завелись?

– Ага. В-52 называются, – хохотнул Митчелл. – Каждый день по два – три раза прилетают и гвоздят.

– Скоро собираетесь деблокировать базу?

– Да пора бы уже, – пожал плечами Митчелл. – Расселл что-то мудрит. Гномы уже готовы, ополченцы тоже, а он все чего-то выжидает. Они шли по высоким коридорам 8НВР3. Навстречу то и дело попадались люди, и из Вечности, и местные жители. Прошли два длиннобородых гнома, почтительно раскланявшиеся с Митчеллом.

– Как там Эндрюшя? – спросил Митчелл. – Я слышал, он чуть не потерял собственное достоинство?

– Да, потерять – не потерял, но чуть не укоротил, – засмеялся Лугарев. – Лежит в госпитале и потешает эльфочек – медсестричек своими приколами. Что это за прокламации у тебя на стенах расклеены? – спросил он, увидев уже третий на двадцати метрах коридора листок бумаги, испещренный рунами.

– Да это принц Йодейн, – отмахнулся Митчелл. – Строчит воззвания для поднятия боевого духа.

– Он что, грамотный? – удивился Лугарев. – Я думал, в Рохане нет письменности.

– Ага. Он там один грамотный. А все остальные – герои и патриоты. Беседуя подобным образом, они добрались до передатчика гравитонной связи. Лугарев включил его, набрал личный код доступа, затем номер разрешения, дату, и, наконец, номер вызываемого абонента.

– Джим, нам придется говорить о личных вопросах, – сказал он.

– Понял, понял, исчезаю, – Митчелл скрылся за дверью. На околоземной орбите распахнулось пространственно – временное окно, пропускавшее передачу с линии 8254 на 258ю линию времени, а оттуда, через спутник – ретранслятор Вечности и второе окно – далеко в космическое пространство, к затерянной в его глубинах планете Максеедсо. Никакая радиосвязь на таких расстояниях была невозможна.

К счастью, на 144й линии времени был разработан передатчик, использовавший в качестве «проводов» мгновенно распространяющиеся в пространстве силовые линии гравитационных полей. Благодаря своему уникальному статусу межвременного посредника, Вечность получила доступ к этой технологии. Экран терминала осветился, на нем показался молодой офицер связи из штаба адмирала Райнова:

– Штаб восемьдесят восьмого оперативного соединения. Дежурный оператор лейтенант Краузе.

– Срочно вызовите капитана Марию Пирелли, – распорядился Лугарев.

– Вызывает Земля в связи с угрозой по режиму «Омикрон». Скажите, что с ней будет говорить Игорь Лугарев.

– Айн момент, – ответил связист, нажимая кнопки, – Капитан Пирелли, пройдите в комнату гравитонной связи. Вас вызывает Игорь Лугарев. Пройдите в комнату гравитонной связи. Простите, герр коммандер, – спросил связист, прикрыв рукой микрофон. – Режим «Омикрон»? Земле грозит опасность? Лугарев хотел оборвать его, сославшись на секретность, но все чувства лейтенанта читались на его румяной бюргерской физиономии.

Земля в опасности?!

– Пока нет, лейтенант, но у нас есть повод для беспокойства. Я не могу говорить, – ответил он.

– Яволь, герр коммандер! Прошу извинить. На месте лейтенанта вдруг появилось встревоженное красивое личико Марии:

– Здравствуйте, коммандер. Что-то случилось?

– Еще как случилось. Выгони этого лейтенанта, – ответил Лугарев.

– Код ситуации – «Омикрон». На другом конце линии последовала краткая возня.

– Я слушаю, коммандер.

– Извини, что напоминаю о прошлом, Машенька, – сказал Лугарев. Он намеренно употребил точный перевод таргонского термина. – Что ты знаешь о «кошмаре Геби»? Лицо Марии на экране побелело, став абсолютно безжизненным.

Пронзительно – синие глаза расширились и потемнели, впившись в Лугарева, как буравчики. Он даже испугался, увидев произошедшую с ней метаморфозу.

– Откуда ты знаешь об этом? – голос Марии стал ледяным.

– Митчелл сказал, – внешне невозмутимо ответил Лугарев. – Он рассказал таргонскую легенду…

– Это не легенда, – холодно ответила Мария. – Это было на самом деле. Тридцать миллионов Таргонов погибли по вине этих чудовищ.

Почему ты спросил об этом?

– Нечто подобное обнаружено в войсках Моргота, – он показал ей снятую Митчеллом фотографию трупа панцирной твари. Лицо Марии оставалось каменным, но глаза сверлили фотографию.

– Я не уверена, но очень похоже, – ответила она. – Игорь, они крайне опасны. Не приближайтесь к ним, убивайте на расстоянии. Я боюсь, что дни цивилизации на той линии времени закончились. Только тотальная ядерная бомбардировка может уничтожить эту нечисть.

– Гномы захватили пару этих тварей, – сказал Лугарев. – Сейчас их исследуют в AII. Но меня интересует другое. Как думаешь, таргоны хотели бы найти родину или место обитания этой пакости? Глаза Марии осветились бешеным огнем:

– Хотели бы? Да это мечта каждого Таргона, начиная с Императрицы.

– Матки и кончая последним трутнем! Еще личинкам – тарглетам наставники рассказывают об этом! А что, ты знаешь, где они живут?!

– Похоже, что так, – Лугарев изложил ей часть информации, тщательно согласованной с Голдштейном. – В общем, мы хотим предложить таргонам эту информацию в обмен на мир. Как думаешь, получится?

– Уверена, что получится.

– Ты знаешь кого-нибудь из таргонских чиновников, к кому следовало бы обратиться? Мария молча посмотрела на него.

– В хорошенькое положение ты меня ставишь, коммандер, – произнесла она, наконец. – С этим надо обратиться к любому имперскому командиру, он доложит по инстанции…

– Нет, эту сделку с самого начала надо сохранить в секрете.

– Ну, тогда… Мне самой придется взяться за дело. Черт бы тебя побрал, коммандер!

– Спасибо на добром слове, Машенька, – улыбнулся Лугарев. Он вернулся в штаб эльфийского экспедиционного корпуса поздно вечером. Хриссаада находилась в другом часовом поясе, восточнее Минас-Анора, так что здесь уже была ночь. Крупные и мелкие звезды густо усеяли небо, множество эльфов любовались ими, отовсюду слышалась негромкая музыка и пение. «Будто и нет никакой войны», – подумал Лугарев. Сам он не стал смотреть на звезды, мечтая лишь завалиться спать. Как ни старалась Селестиэль, ей не удалось привить его абсолютно непоэтической душе пристрастие к ночным прогулкам под звездами. Лугарев отправился к своей палатке, как вдруг заметил нечто странное. Палатка Мартина Бейли, стоявшая через одну от его собственной, была довольно ярко освещена изнутри, и оттуда слышались невнятные ругательства. Обычно Мартин редко ночевал в палатке. Даже на вражеской территории он ухитрялся вести привычный образ жизни. С эльфочками у него ничего не получилось, и он повадился посещать по ночам гаремы местных феодалов, ханчиков, баев или как они тут назывались. Но сейчас он, против обыкновения, был в палатке и явно занимался чем-то необычным. Заинтригованный Лугарев подошел к палатке и спросил: