Текст книги "Древний свет"

Автор книги: Сергей Симонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 40 страниц)

Гил-Гэлад не хотел попусту терять время и темп наступления. Как только рабы были освобождены, полки нолдоров начали штурм Хриссаады. Было около трех часов ночи, когда вертолеты нанесли бомбово – штурмовой удар по городу. Первыми атаковали Ми-24В. Часть вертолетов была вооружена тяжелыми неуправляемыми ракетами С-24. Использовать их мог далеко не каждый экипаж – ракета при старте «выдавала» огромное дымовое облако, нередко служившее причиной помпажа двигателей. Лугареву пришлось взять пару С-24 в дополнение к контейнерам 80 – миллиметровых неуправляемых ракет. Вместе с экипажем Беляева он атаковал главные городские ворота. Стены города достигали семидесяти футов в высоту, и брать их штурмом с помощью лестниц и веревок эльфы не собирались. Следом шли две волны вертолетов: впереди Ми-24В, за ними Ми-8, вооруженные бомбами и ракетами, они были готовы смести городские укрепления. Метров с восьмисот Лугарев и Беляев выпустили ракеты. Тяжелые мощные боеголовки С-24 начисто снесли ворота. Взрывы переполошили город, но это было только начало. Стена рухнула в пяти местах по всему периметру, и нолдоры ворвались в проломы. Вертолеты сместились ближе к центру города, уничтожая каждое подозрительное сооружение.

Лугарев расстрелял ракетами нескольких крабоидов, и обрушил одну из внутренних городских стен, когда услышал первое сообщение о контратаке противника. Крабоидам удалось перегруппироваться, и теперь они теснили нолдоров обратно к окраинам города. Спасти положение могли бы танки, но их у экспедиционного корпуса не было. Т20 делал все, что мог, он шел впереди основной штурмовой группы, но он был один. Вертолеты не могли оказывать действенную поддержку наступающим на узких улочках, да еще ночью – они перебили бы своих. Пора было ввести в бой основную ударную силу. Шагоходы Гвиндора вступили в город через пролом в стене. Дома содрогались от их тяжкой поступи. Голубые молнии излучателей прорезали тьму. Крабоиды не стали связываться с тяжелой бронетехникой и начали отступать. Но тут им на помощь вышли вражеские 12Н75. Лугарев никогда в жизни не видел ничего подобного. Он следил за машиной Гвиндора, когда стена дома напротив обрушилась, взметнув в воздух тучу пыли, и из этой тучи выступил, тяжело печатая шаг, точно такой же уродливый силуэт. Лучи голубого огня ударили в правую ногу машины Гвиндора, шагоход покачнулся, но устоял и ответил таким же залпом по вражеской машине. Ее корпус засветился от страшного жара, но охладители быстро справились с нагревом. Машина Гвиндора прихрамывала, но продолжала наступать. Его излучатели перезарядились, в то время как противник еще не мог стрелять из-за перегрева. Гвиндор снова выстрелил, ионные лучи снесли с машины противника изрядный кусок брони. В ответ вражеский аппарат дал очередь из 125 – миллиметровой пушки. К счастью, даже на таком расстоянии лишь два снаряда из десяти угодили в шагоход Гвиндора, остальные разнесли в пыль изрядный кусок городской стены. Выстрелив, шагоход противника тут же отступил за угол дома и присел. Оба снаряда угодили в корпус машины Гвиндора, и водитель на миг потерял из виду противника. 12Н75 недоуменно озирался, поворачиваясь из стороны в сторону.

– Гвиндор, он за углом! – крикнул Лугарев по радио. Но тут вражеская машина привстала и выпустила еще одну очередь поверх крыши дома. На этот раз в аппарат Гвиндора попало не менее семи снарядов, он покачнулся и ухватился левой рукой за дом, пытаясь удержаться на ногах. Лугарев начал смещаться влево, чтобы дать Бэнксу возможность всадить противотанковую ракету в машину противника. Гвиндор быстро пришел в себя и дал ответную очередь из пушки прямо сквозь дом, за которым прятался противник. Первые снаряды рванули внутри дома, стена, выходящая на поперечную улицу, обрушилась на 12Н75, который потерял равновесие и приземлился на пятую точку.

– Он упал, Гвиндор, сделай его! – Лугарев, вися над городом, мог корректировать ход боя. Эльф услышал его и двинул свой шагающий танк вперед, прямо сквозь дом. Он появился в облаке пыли и кирпичей, но тут аппарат противника, все еще сидевший на мостовой, врезал по машине Гвиндора в упор из обоих излучателей. Лугарев вскрикнул, увидев, что на корпусе 12Н75 вспыхнули и засияли ослепительным белым светом пятна раскаленной брони. Через инфракрасный нашлемный прибор ночного обзора Лугарев видел, как теплоотводящие устройства аппарата Гвиндора пытались спасти его от перегрева, но расстояние было слишком маленькое. Энергия удара совершенно не успела рассеяться.

12Н75 к тому же получил мощный толчок ударной волны. Опереться ему было не на что. Машина Гвиндора медленно, как в кошмарном сне, рухнула навзничь, в оставшуюся от разрушенного дома груду щебня и битого кирпича.

– Катапультируйся, Гвиндор! – завопил Лугарев. – Мик! Какого дьявола! Почему ты не стрелял?!!

– В кого? Они были слишком близко друг к другу, – обиженно рявкнул Бэнкс. – Это тебе не «вихрь» с лазерным наведением… Вражеский 12Н75 заворочался, опираясь на руки, затем исхитрился перенести центр тяжести вперед, подтянул ноги и, пошатываясь, поднялся. Аппарат Гвиндора все еще лежал без движения, водитель не отзывался на вызовы. Как только противник поднялся, Бэнкс тут же выпустил в него противотанковую ракету. 9М114 попала в коленное сочленение бронированного монстра. Кумулятивная струя прожгла броню и повредила шарнир. Но шагоход устоял. Более того, он поднял правую руку, целясь в вертолет, и дал несколько лазерных импульсов. Лугарев резко бросил Ми-24 в сторону, спрятавшись за башенкой на углу ближайшего подходящего дома. Бэнкс пустил вторую ракету, она попала во второе колено шагохода, но повреждения не были фатальными. Вражеская машина лишь несколько потеряла маневренность. Ракет у вертолета было всего четыре, две были израсходованы.

Гвиндор не подавал признаков жизни, возможно, он был уже мертв.

Лугарев вызвал по радио подкрепление. 12Н75 снес башенку, за которой прятался вертолет, очередью из пушки. Три снаряда пронеслись совсем рядом с вертолетом. Лугарев ответил залпом восьми неуправляемых ракет. Для тяжелобронированной машины это была горсть гороха, но одна из ракет повредила крепление скорострельной пушки. 12Н75 снова начал стрелять из лазеров, и Лугарев поспешил опуститься еще ниже. Прячась за крышами, он провел вертолет вдоль соседней улицы, надеясь, что аудиосенсоры противника не засекут звук его моторов в общем грохоте боя. Ми-24 вынырнул из-за крыши, оказавшись позади стального великана.

Лугарев поймал в прицел ярко светящиеся в инфракрасном спектре охладители противника, расположенные сзади, и выпустил еще несколько ракет. Монстр не ожидал удара сзади, его качнуло вперед, он сделал шаг, чтобы сохранить равновесие. И тут Лугарев увидел, что торчащие из руин ноги машины Гвиндора зашевелились. Пользуясь тем, что враг отвлекся, трофейный 12Н75 попытался подняться, и это ему удалось! Вражеский шагоход повернулся к вертолету, которого уже не было на прежнем месте. Лугарев успел сместиться в сторону. Лазерные лучи снова полыхнули мимо. Бэнкс выпустил третью ракету, она пробила броню на корпусе 12Н75, из рваной дыры пошел было дым, но затем сработала система пожаротушения, погасившая огонь. Машина Гвиндора поднялась и шагнула из руин дома наружу. Лугарев видел, что она очень перегрета, еще выстрел, и автоматика отключит все системы. Охладители светились, рассеивая страшный жар. Гвиндор тоже понимал это, и не стрелял. Его шагоход подошел сзади к увлеченному обстрелом Ми-24 аппарату противника, поднял руки, насколько было возможно, и вцепился в установленную на верхней броне вражеской машины скорострельную пушку. Поврежденное ракетой крепление не выдержало, металл затрещал, разрываясь, и пушка осталась в руке шагохода Гвиндора. Он перехватил ее правой рукой за ствол и, что было силы, поддал вражеской машине, используя пушку как дубину. Удар пришелся по броне, не причинив особого вреда. Шагоход противника начал неуклюже поворачиваться. Лугарев часто видел раньше, как дрались киберноиды, но там все было совершенно иначе. В силу конструктивных особенностей киберноиды были относительно слабо бронированы и вооружены – по сравнению с 12Н75, поэтому они были невероятно подвижны, все время уворачивались и при первом серьезном повреждении выходили из боя. Здесь все было по-другому. Тяжело бронированные, неуклюжие, прекрасно вооруженные шагоходы Моргота дрались медленно и основательно, обмениваясь без особого вреда для себя такими сокрушительными ударами, от которых любая земная техника или киберноид рассыпались бы на куски.

– Гвиндор, радиаторы! У него повреждены радиаторы! – крикнул Лугарев эльфу. Гвиндор услышал. Шагнув в сторону, он снова оказался позади вражеской машины. Его 12Н75 поднял руку с зажатой в ней пушкой, с размаху всадил ее казенником в поврежденные охладители вражеского шагохода и провернул, окончательно все разворотив.

– Гвиндор, отойди от этого типа, – рявкнул Бейли, – У меня припасен для него горшочек напалма! Лугарев взглянул в сторону и увидел приближающийся Ми-24В.

Несомненно, Мартин пришел на помощь Машина Гвиндора шагнула прочь от противника, неуклюже пытавшегося выдернуть застрявшую пушку. Ми-24 нырнул вниз, заходя в атаку.

Огненные стрелы неуправляемых ракет осыпали шагоход. Затем от вертолета отделились пятисоткилограммовые напалмовые баки и, кувыркаясь в воздухе, рухнули вниз. Сверху это выглядело так, словно посреди улицы распустил щупальца огромный огненный спрут. Пылающий напалм накрыл шагоход противника, облепив его с ног до головы. Даже целые охладители не справились бы с теплом, выделяемым тонной горящего напалма. Что уж говорить о поврежденных… Автоматика моментально отключила все системы машины противника.

Объятый пламенем шагающий танк застыл посреди улицы.

– Мы его сделали! – завопил Бейли.

– Еще не совсем, – возразил Гвиндор. – Когда он остынет, он снова включится.

– Вот именно, – подтвердил Лугарев. – Р8, слышишь меня? У нас, кажется, есть клиент для твоего творения.

– Только не по радио, Игорек! – услышал он ответ киберноида. – Они могут слышать наши переговоры! Через несколько минут над горящей Хриссаадой со свистом пронесся основной модуль Р8. Он принял конфигурацию робота и приземлился посреди улицы.

– Я тут покараулю, – передал он, – подожду, пока эта штуковина остынет хотя бы до ста пятидесяти градусов, а потом займусь ей. Надо занимать оборону, Игорек, наших серьезно потрепали.

Союзников действительно потрепали. Кроме шагохода Гвиндора, который мог передвигаться, но за ним волочились провода и из-под пробитой в четырех местах брони вытекала охлаждающая жидкость, сильно пострадали еще две машины его отряда. Их обеих разделали под орех вражеские 12Н75. Водители остались живы, хотя одному из них удалось лишь в последний момент катапультироваться из падающего шагохода. Его подобрали вертолетчики, и теперь он приходил в себя в передвижном госпитале, помятый, исцарапанный, здорово перепуганный, но, в общем, невредимый. Установленное на шагоходы специалистами Вечности катапультное кресло К-36 еще не раз в дальнейшем спасало эльфов отряда Гвиндора, когда их поврежденные машины могли стать могилами для своих водителей. Кроме того, в ходе неудавшегося штурма были сбиты два вертолета Ми-8, их экипажи были спасены в одном случае ведомым вертолетом, в другом – отрядом эльфов, пришедших на помощь вертолетчикам. Нолдоры закрепились в руинах западной части города, в то время как восточная его половина все еще контролировалась противником.

Пока обе стороны подсчитывали свои потери, поврежденный шагоход Моргота немного остыл, так что внутренний модуль Р8 смог забраться вовнутрь. Он, как и ожидалось, не обнаружил там водителя. Шагоход действовал в автоматическом режиме. Внутри кабина немного обгорела, но оборудование было в исправности. Р8 вынул из гнезда мнемокристалл, на котором было записано программное обеспечение шагохода, поставил вместо него другой, на котором он записал свою версию операционной системы и исправленную управляющую программу, затем вылез из кабины. Его миссия была выполнена. Подготовленный им комплект вирусов сделает все остальное. Еще через два с половиной часа сработало термореле, снова включившее компьютер вражеской машины. Операционная система начала загружаться, и вирус, вписанный в загрузочные сектора кристалла, начал свое черное дело. В загрузочном секторе была спрятана лишь одна маленькая процедура – загрузчик, которая перехватила управление от операционной системы и начала загружать основную часть вируса.

Загрузка заняла совсем немного времени, затем управление снова было передано операционной системе. Вирус оставался в памяти резидентным.

Когда начала грузиться управляющая программа, резидентный вирус снова перехватил управление и считал несколько дополнительных блоков, спрятанных в базе данных управляющей программы. Присоединив их к себе, он приобрел новые возможности. Еще один вирус находился в исполнительном файле управляющей программы. Когда она благополучно запустилась, этот вирус тоже запустился. Его задачей было исправить приоритетные цели, заложенные в управляющую программу. 246й очнулся. Его развороченные охладители почти не справлялись с температурой, поэтому он медленно и осторожно, чтобы не нагреваться, зашагал по узким, засыпанным битым кирпичом улицам к центру Хриссаады. Там, на площади перед дворцом султана, был оборудован комплекс обслуживания для шагающих танков. 246й подошел к своему терминалу. Техники – амебопауки уже отчаялись, ожидая его, и радостно засуетились вокруг, когда стальная туша 12Н75 встала на свое место. К 246му немедленно подключили полтора десятка кабелей, шлангов и, самое главное, шину локальной сети. Отложившаяся в его базе данных информация о бое с вертолетом была ценна для всех подобных ему машин. Они не знали, что вирус, созданный Р8, уже прокрался в базу данных, спрятав в ней свои кодовые блоки. Его стартовая процедура спряталась в загрузочном секторе мнемокристалла, на который техники скопировали собранные 246 м данные, чтобы потом переслать этот кристалл на все остальные терминалы обслуживания шагоходов. Для того чтобы побыстрее переслать в сеть свою базу данных, 246й упаковал ее специальной программой – упаковщиком, свернув данные в один самораспаковывающийся исполняемый файл. Каждый из 12Н75 мог распаковать его самостоятельно и с помощью программы – симулятора проиграть заново весь бой с вертолетом. Упаковка данных была необходима, чтобы сократить время переброски данных через сеть, так как каждый из шагоходов узнал во время штурма что-то новое и должен был поделиться информацией с остальными. Но именно упаковка данных в виде самораспакующегося файла позволили вирусу прокрасться через сеть в другие машины, спрятав в исполнительном файле свою процедуру – загрузчик. Союзники Моргота ни разу не сталкивались с таким коварным врагом, как компьютерный вирус. Их локальные сети были беззащитны против него. Пробравшись таким образом в компьютеры всех шагоходов, сосредоточенных в Хриссааде, вирус взялся за дело. При его создании Р8 тщательно изучил программное обеспечение шагоходов Моргота. И теперь вирус целенаправленно изменял приоритетные задачи, заложенные в их память. Более того, он заменил данные о противнике, обозначив в качестве врага крабоидов и шаттлы Моргота. Но основной сюрприз заключался в том, что вирус действовал скрытно, никак не обнаруживая себя. Все внесенные им изменения в программе должны были сказаться не сразу, а лишь после сигнала, который предполагалось подать по радио. Пока же, до поры до времени, шагающие танки должны были вести себя как обычно. Этот инкубационный период был задуман, чтобы дать вирусу побольше времени для распространения, а также, чтобы предательство 12Н75 произошло в наиболее неподходящий для Моргота момент. Это был стебный и коварный план, и наемники молились, чтобы он сработал как надо.

Пока армия нолдоров, сметая все на своем пути, продвигалась через пустыни Харада; пока наемники в Минас-Аноре оборонялись от наседающих крабоидов и шагающих бронемашин Моргота; к Минас-Анору двигалось ополчение гномов Мории и Лунных гор. К началу октября оно было в одном дне пути от столицы Гондора. Гномы Мории могли бы прийти и раньше, но они дожидались двигавшихся из Арнора гномов Лунных гор, а также гномов Одинокой горы и Железных холмов, которых наемники Вечности собирались перебросить по Андуину на ховеркрафтах.

Видя, что при достаточной поддержке осажденных с воздуха силы Моргота не смогут взять базу и город, Бартон приказал гномам не спешить, соединить свои отряды, и уже затем начать операцию по деблокированию столицы. В то же самое время, пока оперативные группы «Пустыня» и «Прерия», соединив усилия, пытались овладеть Минас-Анором, третья часть воинства Тьмы, именуемая в документах Вечности как оперативная группа «Горгорат», быстро продвигалась на северо-восток. В этой группе не было шагающих танков, которые передвигались медленно, сдерживая своим присутствием наступающие колонны. Состоявшая исключительно из крабоидов, немногочисленная и быстрая, группа «Горгорат» стремительно пересекла Великие степи и вышла к западному берегу моря Хелкар. После этого, так как она, по сути дела, разделилась надвое, оставшиеся в Черной стране силы противника продолжали именоваться в документации Вечности группой «Горгорат», а команда, ушедшая на восток, к Дому Высокого, получила кодовое название «Волга». Под этим именем на центральных линиях была известна река, на берегу которой предположительно находился таинственный Дом Высокого. На 8254й линии времени эта река была называлась Хоар. Обогнув с юга Баррский хребет, группа «Волга» прошла по узкому степному коридору между рекой и отрогами гор, и вдоль правого берега Хоара повернула прямо на север. И одновременно, опережая их, так как его высадили ближе к цели, пробирался сквозь хвойные леса одинокий человек, похожий на туриста.

На нем был непромокаемый походный костюм, видавшие виды высокие ботинки с шипастой подошвой, за плечами висел рюкзак и старый, хорошо пристрелянный винчестер. Этого человека звали Гонтран Леони, он был старшим ассистентом профессора Мартэна. Следуя наставлениям готовивших его инструкторов, он за версту обходил шаставшие по лесам патрули Черных гномов, набросив на плечи эльфийский маскировочный плащ, автоматически изменявший цвет, подобно хамелеону. До сих пор ему удавалось избежать встречи, как с гномами, так и с эльфами – авари. Но не таков был Ирвинг Голдштейн, чтобы вверить судьбу операции в руки неподготовленного к таким заданиям ученого.

Прикрывая Гонтрана, по пятам за ним шли четверо лучших снайперов из сил специального назначения. Гонтран не подозревал об их присутствии, а они не имели понятия о том, куда и зачем он идет. Они получили приказ идти за ним и прикрывать его от неприятностей, не обнаруживая себя ни при каких обстоятельствах. Судьба благоволила молодому археологу. Сам того не подозревая, он отыскал начало таинственной Тропы Соцветий, ведшей к Дому Высокого.

Снайперы следовали за ним. Колдовская защита Тропы Соцветий не пропускала никого, кто шел к Дому со злыми замыслами, однако снайперы шли за Гонтраном, ничего не подозревая о самом Доме. По замыслу Высокого от подобных случайных визитеров его жилище должны были оберегать патрули эльфов и Черных гномов, но на то эти четверо и были лучшими в своих подразделениях, чтобы обводить вокруг пальца вражеские патрули. Таким образом, хитроумный план Голдштейна сработал на сто процентов. На Тропе были устроены несколько ловушек, и когда Гонтран едва не угодил в одну из них, два снайпера неслышно опередили его и пошли впереди, устраняя ловушки. В джунглях Вьетнама они сталкивались с ловушками пострашнее и поковарнее этих. Второго октября Гонтран выбрался из леса на небольшую поляну.

Было раннее утро, над поляной висел легкий сероватый туман. И из этого тумана поднимались в небо серые гранитные башенки большого дома, напоминавшего сказочный средневековый замок. Несколько минут Гонтран стоял молча, неподвижно, любуясь открывшейся перед ним картиной. Он, Гонтран Леони, отыскал загадочное место, которое сотни людей и нелюдей не могли разыскать многие тысячи лет. Затем он развязал свой рюкзак и вытащил небольшой прибор. Следуя полученным инструкциям, он тщательно спрятал прибор в кустах, укрыв его слоем дерна, но предварительно он вытянул наружу длинную тонкую проволочную антенну и нажал кнопку включения. Антенну он закрепил на кустах. Включив маленький радиоприемничек, он настроил его на указанную ему перед высадкой частоту и убедился, что радиомаяк нормально работает. Потом он позавтракал, снова завязал рюкзак, вскинул его на плечи и зашагал к высящемуся перед ним Дому. Далеко на юго-западе, в салоне «Эйприл Фест», оператор увидел на картографическом дисплее замигавший желтый крестик. Это была отметка радиомаяка Гонтрана, появления которой экипаж «Эйприл Фест» ждал всю последнюю неделю. Оператор тут же доложил Ирвингу Голдштейну.

– Ну что ж, – потирая руки, плотоядно усмехнулся Голдштейн. – Все идет по плану…

Командир группы крабоидов, именуемой в Вечности «Волга», мог бы сказать то же самое, если бы не одно маленькое препятствие, воздвигнувшееся перед ним. Впрочем, оно было не такое уж и маленькое. Стены, гладкие, отполированные до блеска, поднимались на сто футов в высоту. Из их толщи черными клыками выдавались вперед усеянные узкими бойницами башни. За стенами угадывался широкий внутренний двор, посреди которого поднималась высоко в небо огромная скала, острая и неприступная. Ее вершина была оформлена в виде изящной наблюдательной башенки. Ворота, находившиеся между двумя близко сдвинутыми башнями, закрывали прочные створки и поднятый пролет подъемного моста. Перед стенами лежало совершенно открытое пространство, вымощенное гладкими каменными плитами. Это была неприступная крепость Черных гномов, единственный их аванпост, в открытую выведенный на поверхность земли. Основной ее задачей была оборона дальних южных подступов к Дому Высокого. Девятьсот лет назад в эту крепость бессильно уперся лбом отряд Олмера, Короля без королевства, как его называли. Еще раньше твердыня Черных гномов успешно отразила натиск полчищ Саурона. Теперь под ее стенами стоял отряд армии Моргота. Командир оперативной группы некоторое время изучал крепость, пока не пришел ко вполне логичному выводу, что силами одних только крабоидов такое сооружение взять невозможно. Но взятие крепости и не входило в его задачу. Ему нужно было любой ценой прорваться на север, к Дому Высокого, и если для этого понадобится снести какую-нибудь крепость, слуги Мелькора Великого сделают это не колеблясь. Командир связался по радио с остававшейся в Черной стране группой войск, и запросил подкрепление. После полудня 2 октября на краю вымощенной камнем равнины, окружавшей крепость, один за другим приземлились четыре шаттла. В бортах их сферических корпусов распахнулись высокие грузовые люки.

Из них медленно и важно выступили высокие птиценогие фигуры шагающих бронемашин. Моргот, отправивший это подкрепление, с самого начала, еще до своей высадки на Землю, сознавал, что на планете, которую он снова пытался подчинить своей власти, существует немало мест, где его крабоиды и чудовищные бронемашины будут бессильны. И одним из подобных мест были многочисленные пещеры гномов. Как ни силен, как ни защищен шагающий танк, он не сможет войти в туннель высотой около двух метров. Поэтому, так же, как некогда он вывел орков и прочую околочеловеческую нечисть для борьбы с эльфами, гномами и людьми, так и сейчас, учтя опыт прошлых неудач, он вывел путем генетического синтеза, использовав в качестве исходного материала обыкновенного земного волка, новую форму жизни, предназначенную для завоевания и истребления. Наемникам Вечности повезло, что у Моргота было мало этих тварей, и Враг не бросил их на штурм Минас-Анора. Будь их достаточно много, судьба цивилизации на 8254й линии времени могла сложиться совсем иначе. Сейчас Моргот решил проверить, на что способно его новое творение, и бросил их против Черных гномов. Они вышли из шаттлов следом за шагоходами. Передвигающиеся на двух ногах, с руками, похожими на человеческие, но с более длинными и острыми ороговевшими пальцами, которыми они могли убивать не хуже, чем кинжалом. В голове, напоминающей по форме волчью, тем не менее, скрывался мыслящий мозг в целом подобный человеческому, но запрограммированный на подчинение. Несмотря на небольшие размеры – их рост был около полутора метров – они обладали силой, не меньшей, чем у взрослого человека, и потрясающей выносливостью. Жрали они очень много, соответственно своему расходу энергии, но были абсолютно всеядны. Они владели любым оружием, их тощие жилистые тела защищал роговой панцирь, от которого отскакивали стрелы эльфийских луков и человеческих арбалетов. Но главным их качеством была дикая ярость и невероятная жестокость в бою, сочетающаяся с железной дисциплиной и холодным рассудком. Наконец-то Морготу удалось создать себе идеальных солдат. Черные гномы видели военные приготовления группы «Волга», и тоже подготовились к встрече. Вряд ли они представляли себе, с чем им доведется столкнуться. Но они не могли не принять боя. Каменные плиты равнины дрогнули в нескольких местах и опустились, превратившись в широкие пандусы. Из открывшихся черных отверстий мерной тяжелой поступью вышли тысячи и тысячи гномов. Низкорослые, широкоплечие до того, что казались почти квадратными, с ног до головы закованные в броню из сверкающей стали, выходили на бой воины подземного мира. Выходили лучники и арбалетчики, мечники и пращники, еще какие-то отряды, тащившие с собой сложные метательные машины. Но главной частью их войска был напоминающий римскую когорту отряд тяжеловооруженных воинов, именуемый на их языке «хирд». Не существовало на 8254й линии времени воинов лучше, чем гномы, о которых говорили что «они давно завоевали бы весь мир, если бы он был им по-настоящему нужен». Но на этот раз им встретился достойный противник. Не успели гномы выровнять строй, как их уже атаковали стремительные крабоиды Моргота. В бронированные ряды гномов полетели сотни плазменных комочков. Летящие с большой скоростью, они пробивали щиты, а иногда и латы, а затем взрывались. В рядах гномов появились первые раненые и убитые, но подгорные мастера были привычны к жару горнов и выносливы. Раненых оттащили в середину строя хирда, обожженные остались в строю. Вторую волну крабоидов встретил залп копьеметательных машин. Копья были смочены нефтью и горели. С силой брошенное мощной пружиной, такое копье пробивало легкую броню крабоидов. Не меньше двух десятков механических крабов осталось горящими на поле боя. Атака войск Моргота продолжалась. На этот раз строй гномов обстреляли из пушек медленно приближающиеся 12Н75. Мощные взрывы загремели среди плотного строя, десятками выкашивая гномов. Впервые за свою историю, начавшуюся в незапамятные времена, несокрушимый доселе хирд Черных гномов дрогнул и начал отступать к крепости. Метательные машины гномов дали ответный залп. В надвигающиеся на них гигантские машины Моргота полетели тяжелые камни, с одного попадания сбивавшие с ног семидесяти пятитонную махину, тяжелые бревна, окованные железом, и большие сосуды из обожженной глины.

Некоторые из этих сосудов взрывались как бомбы, уничтожая крабоидов, нанося серьезные повреждения шагоходам и расшвыривая бегущих возле их ног тварей Моргота, другие разбивались о броню или каменные плиты равнины, заливая землю и обливая шагающие бронемашины сгущенной нефтью, воспламенявшейся при соприкосновении с воздухом. Несколько шагоходов, с ног до головы объятых пламенем, выключились от перегрева. Волкоподобные твари Моргота, визжа от боли, гибли в огне.

Противников все еще разделяло некоторое расстояние, а выродки Моргота сильнее всего были в ближнем бою. 12Н75 взяли на прицел метательные машины. Взрывы снарядов положили конец последним попыткам гномов перехватить инициативу.

Метательные машины на поле были уничтожены. Гномы начали отступать под защиту мощных катапульт и баллист, установленных на бастионах крепостной стены. Шагающие бронемонстры ускорили шаг, и пошли тяжелой раскачивающейся рысью, быстро сокращая расстояние до противника. Две из них попали в ловушки, провалившись в глубокие ямы, неожиданно разверзшиеся у них под ногами, но остальные продолжали наступать.

Твари мчались следом, не отставая ни на шаг. С расстояния около трехсот метров 12Н75 ударили из ионных излучателей. Рукотворный гром прокатился над полем. Стрелы голубого электрического огня впились в сверкающую стену хирда. Ударная волна окончательно разметала строй.

Доспехи моментально раскалялись и плавились, в воздухе остро запахло озоном, его запах смешивался с аппетитным ароматом жареных гномов.

Многие из них горели заживо, сплавляясь доспехами друг с другом и вплавившись в размякший от невероятного жара гранит. Видя, что у противника серьезные неприятности, твари Моргота взвыли от злобной радости и рванулись вперед. И тут гномы познали ужас. Дьявольские отродья бросились на них с такой дикой яростью, с какой они никогда еще не сталкивались. Строй хирда рассыпался и не мог противостоять этой мерзости. Длинные острые пальцы – кинжалы проникали в любые щели доспехов, острые клыки впивались в незащищенные места, сильные руки вырывали оружие и тут же вонзали его в тело прежнего хозяина, пробивая даже прочные гномьи кольчуги.

Мечи и топоры гномов пробивали роговые панцири дьяволов, но чаще скользили по ним, не причиняя вреда. Через пять минут отчаянной схватки гномы не выдержали бешеного натиска и бросились к крепости.

И посреди этого жуткого хаоса, давя и своих и чужих, топтались и поливали дерущихся огнем 12Н75. Подъемный мост медленно и бесшумно начал опускаться вниз, открывая здоровенные черные ворота, выточенные, похоже, из одного куска скалы. Каменные створки раскрылись, не издав при этом ни единого звука; ни скрипа, ни скрежета. Черные гномы строили на совесть. Отступающие вихрем ворвались на мост; кто бы подумал, что коротконогие гномы могут так быстро бегать. Со стен по преследователям ударили арбалеты и метательные машины, прикрывая отступление остатков хирда. 12Н75 ответили ураганным огнем. Его нельзя было назвать снайперским, но снарядов они не жалели, так что хоть некоторые из них все же попадали в цель. Один из шагоходов был сбит с ног и получил повреждения от удара большим валуном, еще два были с головы до ног облиты сгущенной нефтью и горели, как огромные чадящие факелы, замерев в неуклюжих позах. Но остальные продолжали преследовать гномов по пятам. Твари Моргота мертвой хваткой вцепились в последние ряды гномов, собираясь на их плечах ворваться в крепость. Ворота начали закрываться, не успев еще впустить всех гномов. Шедший впереди прочих 12Н75 поднял правую руку. Голубая молния с треском ударила в камень. Базальт не выдержал температурных напряжений. Створка ворот дала трещину. В нее тотчас угодил второй ионный пучок. Ударная волна довершила дело.