Текст книги "Ад"

Автор книги: Сергей Михонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц)

– Ваша честь…

– Ну что тебе, настырный? Выкладывай, коль пришёл!

– Исчадие рычит на человеческом наречии…

– Да ты чё! А вы чё?

– Не понимаем его…

– Ты на что мне напоминаешь, морда? Я – трибун! Велий Великий, а не какой-то там толмач! И в прошлом! Забудь!

– А с демоном что?

– Он неопасен?

– Я лично вас уберегу от него, если что…

– Вот… это меня как раз и беспокоит!.. – выдержал незначительную паузу Виля. – Чего встал, аки статуя? Веди сюда это отродье – будем пытать!..

* * *

– Как же быть – поступить? – нервничал Глеб. Показаться на глаза тем, с кем у него не сложились взаимоотношения в человеческом обличии так же чревато, как и в образе исчадия.

Подался на порождении в одиночку, предупредив Ёбыра.

– Если что – не поминай лихом!

– Примат – друг упырь! Упырь – друг примат! Наша воин – брать хабар! Хабар делить! И беда…

– Ага, я помню, чем это закончилось тогда, когда она случилась – сбежал!

– Моя не думать плохо о примат, и примат о моя! Моя спасать клан! Клан стать кодла! Кодла в свора! Нас мало!

– Но мы в тельняшках! – как напоминание о прошлой жизни сохранил Глеб её на себе, и нынче напоминала скорее лохмотья.

* * *

– Авва… – приветствовал трибуна в очередной раз центурион, доставив к нему в сетях исчадие.

– Варвары-ыр-ры… – прорычало оно членораздельно.

– Очень хорошо, – улыбнулся ехидно Виля. – Это всё что удалось выучить или имеется ещё чего сказать?

– Я не демон! Человек я! Могу доказать, только прикажи своим людям отпустить меня!

– Совсем?

– Развязать!

– Умнее ничего не мог придумать, тварь?

– Не веришь!?

– Разумеется! Мы ж не приматы, коими вы считаете нас! Сами они – примитивы!

– Сорвите с меня шкуру – кожу с головы!

– Уверен, что именно этого хочешь? Мы – не живодёры!

– Стало быть, уже познакомились с ними? А кем ещё? Что-нибудь слыхали про Адский легион смертников? Так я один из них – призрак!

– Вот оно что! Лазутчик?

– Человек! На мне шкура врага! Сорвите её с меня! Ну же! Прямо ща…

Центурион уставился на трибуна, ожидая: последует трибунал.

– Казнить всегда успеется, – призадумался Виля над заявлением исчадия вполне сносно говорящего на одном из доступных ему языков.

В качестве доказательства пленник вывалил язык. Центурион ухватил его за него с намерением отрезать.

– Погоди! Остановись! Отставить… – разочаровал трибун поначалу, а затем…

Затем Виля протянул руку к демону. Пальцы дрожали, а сама конечность нервно тряслась. Да и на лице трибуна выступили крупные капли пота.

– Ну ежели солгал, я тя-а-а…

Пальцы коснулись шкуры лица и сомкнулись, сжимаясь в кулак. Виля рванул её на себя. Шкура натянулась, но не порвалась – выскользнула.

– Режь… – настоял демон.

– Уверен?

– Шкуру, а не меня – и не попорти мою собственную – настоящую!

Виля дозволил центуриону пропороть шкуру исчадию, что тот и проделал с превеликим удовольствием. Под ней оказалось иная.

– Линяешь, тварь! Слинять решила? Обвести меня вокруг пальца? Не выйдет! Я с тя за это все твои шкуры сдеру – три или сколько бы там не было их, но докопаюсь до сути истины! А всего дороже!

– Варвары-ыр-ры… – взревел Нюх.

И его голос перекрыл иной – Глеба.

– Глыба…

– Что ты сказал? Как назвал того… – на кого уставился Виля, переведя взгляд с одного лазутчика на иного, и также объявившегося у рва на порождении, но сбросившего шкуру исчадия, и облачившись в человеческое обличие. – Оборотни! Сжечь их! Всех…

– Авва… – откланялся центурион, спешно покидая трибуна. Лично возглавил отряд всадников. И на этот раз подались по откидному мосту. Это было главной ошибкой варваров. Подле них объявились настоящие отродья и… призраки в облике исчадий с огнестрельным оружием в руках.

– Никому не стрелять! – заорал Глеб так, чтобы это слышал трибун. – Прикажи то же самое сделать своим людям, толмач! Я к тебе обращаюсь, Виля! И со мной живодёры! Ты же не хочешь, чтобы их трупы оказались на твоей совести?

Подле спецназовца на аналогичном порождении елозил снабженец.

– Жижа? – не поверил трибун своим глазам. – Казначей!

Наконец-то людям Глеба и Нюха удалось найти пристанище, и теперь они могли заняться тем, что заранее планировали, дав обет погибшим соратникам по оружию.

Некто из ромеев попытался содрать шкуру с отродья, и те в действительности оказались ими – упырями, а не людьми. Аналогичную ошибку – и непростительную – совершил и Виля, ухватив Ёбыра за морду. А тот в свою очередь его, расценив сей знак за приветствие.

– Как такое может быть?! – было невдомёк Виле: смертники ничуть не опасались отродья, не обращая внимания на столь необычное соседство – делились всем, а те с ними – хабаром.

– Придёт время, поймёшь, а нет – не заморачивайся, – заявил Глеб. – Как говориться: будем живы – не помрём!

– И надолго на этот раз к нам?

– А чем тебя не устраивает моё общество и моих людей с упырями? У нас оружие – у вас кров! Неужели не найдём общего языка – выгоду?

– Кажется, я понял: вам негде остановиться? Затеяли совершать набеги, а хабар складывать у меня?

– Типа, а Жижа, как снабженец-живодёр будет вести учёт, чтобы никому не было обидно и никто не остался в накладе! Идёт? По рукам?

Виля взял паузу на раздумья.

– Я не претендую на власть в твоём поселении и даже людей не прошу. Всё, чего хотел – озвучил! Так как?

– Как-то так – не очень…

– Вот и договорились, – обескуражил Глеб, сдав Жижу на поруки Виле. – Думаю – споётесь! Чай соплеменники – одного рода племени – иудеи! А евреи, как ни крути!

– Но не жиды!

– Сам это сказал, а я даже не брался утверждать…

И уже обращаясь ко всем, кто явился с ним сюда, Глеб заявил:

– Отдыхать! Завтра нам предстоит пережить очень тяжёлый день! – намекнул он на рейд по тылам противника: придётся повоевать.

Ради этого, люди готовы были не спать и не есть, но силы истощены, и им требовался не только полноценный отдых, но и пища.

– Получите… – согласился Виля выделить им скудную провизию, взяв слово с Глеба: те при первой же возможности – и завтра – возместят ему все убытки с лихвой. Намекнул на то: неплохо бы получить проценты, проявив своё истинное лицо. Глебу стало очевидно, кем тот был в прошлой жизни – ростовщиком-процентщиком.

На том и сошлись, а и расстались. Глеб уснул беспробудным сном, едва оказался в горизонтальном положении, надеясь хотя бы в сновидении встретиться с любимой. Но толку – всё без толку. Один кошмар сменялся иным, а начал творился с наступлением мглы в крепости у варваров. В оазис из пекла нагрянули ночные порождения стаями и роями.

– БРОДЯГИ —

Отдохнуть не получилось. В аду – нереально. Кругом сплошные муки. Пекло настоящая каторга. В крепости поднялся переполох.

– Проклятье… – проворчал сквозь сон Глеб, продирая руками слипшиеся глаза, стараясь быстрее добиться визуального контакта с окружающей действительностью.

Перед ним точно из небытия материализовался силуэт отродья. Рука инстинктивно ухватилась за автомат. Выстрела не последовало.

– Ёбыр твою…

Упырь аналогично ругался и рычал.

– Хули…ган…

Не окажись меж ними Нюха, кто знает, чем бы закончилось их новое свидание с глазу на глаз. Во тьме пылали две точки красного света, излучаемого злобными очами упыря. Иных невидно.

– Где твои кровопийцы? – насторожился Глеб, опасаясь: те не утерпели и кого-то завалили. Отсюда и тревога.

Обошлось, хотя опять же не сказать. Люди были обеспокоены присутствием чудищ, и те продолжали выныривать из мглы на свет факелов и утаскивать свою добычу. Жертвами служили ромеи.

– Чёртово племя… – разошёлся не на шутку Глеб.

Ёбыр недовольно огрызнулся.

– Я это не про вас, и вообще, моё заявление не касается упырей, а…

Поблизости раздался пронзительный крик.

– А-а-а…

Кричал Вилий Великий. На его призыв и кинулись разом гости. И если упырь полагался на собственное зрение, то спецназовец держа в руке факел, а в иной сжимал рукоять автомата, держа указательный палец на курке.

Что-то тёмное клубилось вокруг трибуна. Снабженец не пострадал, он забился в угол и практически не дышал, напоминая застывшую статую, а вот ромей вопил, за что и поплатился. На него накинулись не то роем, не то стаей какие-то мелкие жалящие паразиты – и облепили всего с головы до ног.

– Назад! – удержал Глеб Ёбыра, махнув факелом, отпугивая адский рой. Некоторые особи получили ожоги, заметавшись, огненными искрами словно мотыльки.

Спецназовец продолжил наступательное движение, стараясь не подпустить к себе тени жутких жалящих проявлений, явившихся по души грешников в аду.

Нечто, а точнее некто рухнул к его ногам. И на нём по-прежнему копошились мерзкие кровососы.

– Поджиг-Ай… – не сдержался Жижа, проявив свою живодёрскую сущность – главное чтобы собственная шкура была цела, а чужая – без разницы.

Упырь метнулся к нему, выдёргивая из туч распространившейся мерзости. И снова вернулся за спину спецназовцу, скорее обозначая: прикрывает с тыла, а на деле всё иначе – он их заслонка от тянущихся к ним щупалец роя кровососов.

Виля больше не орал, он даже не шевелился. Ему досталось – и изрядно. Поэтому молчал. Глеб чуть присел, освещая исковерканное тело трибуна. Его тога напоминала изъеденные лохмотья, а тело – о, ужас! – всё в кровоподтёках точно червоточинах. Он весь в крови, словно его изрешетило шрапнелью.

– Они убили его? – не унимался Жижа.

– Не факт… – продолжал размахивать факелом Глеб.

На помощь явился Нюх.

– Совсем потерял! Почему так долго?

Ответа не последовало, а необходимые действия от призрака. Он замахал факелами в обеих руках, наступая на тучу клубящейся тьмы.

– Чёрт знает что, а с кем приходится воевать каждый миг в этом кромешном аду!

Вспышки – повсюду. И следовали одна за другой, озаряя то тут, то там мглу. Люди держали оборону.

– Да что здесь такое твориться и место, а жуткое! Просто жуть! Хуже и придумать нельзя, а уж представить и подавно! – скулил Жижа.

– Видать по этой же причине и обходят стороной данный оазис исчадия с отродьями, – заметил к слову Глеб.

– Это проклятый место – край! Хана… – подтвердил Ёбыр.

– Ты это ща к чему сказал, упырь? Голословно или…

– Моя чуять опасность! Угроза – великий…

– Как он? – толкнул Глеб ногой тело трибуна. – Эй, патриций! Вставай, плебей!

Ноль реакции.

– Издох! – послышался вздох разочарования в исполнении Жижи.

Примчался центурион. Вид его был жалок, а при виде трупа трибуна на полу и вовсе. Припал к Виле, перевернув на спину, желая заглянуть в лицо и…

На него смотрел мертвяк – кожа проедена местами до основания черепа, а один глаз и вовсе отсутствовал, зато в глазнице нечто копошилось.

В исполнении центуриона последовал замах жезлом и удар тупым концом.

– Вя-а… – сморщился Жижа. Его едва не стошнило. Он, как и все, слышал хруст и то ли костного основания лица трибуна, то ли хитинового покрова кровососущего паразита. Тот выедал у человека мозги.

Нюх поступил разумнее – поднёс один из факелов к лохмотьям того, что осталось от трибуна и… На нём вспыхнул огонь – по телу заплясали языки пламени. И снова вездесущие паразиты. Кровососы посыпали из тела – у трибуна раздулось нутро и в лопнуло точно арбуз, разбитый об землю. Косточками и явились крылатые мерзости.

Люди выгнали их из норы. Там и пережидали остатки мглы. Всё это время Жижа что-то бормотал про себя, и теребил без конца цепочку на шее, на которой была нанизана шестигранная звезда Давида.

Порой некто высовывался из дыры и вглядывался во мглу: не просветлела ли она, и не появились ли огненные всполохи вместо облаков на дальнем горизонте. И пока нигде ничего.

Обошлось – для них, но не всех, кто сегодня оказался в составе гарнизона. Потери составили порядка десятка ромеев и одного упыря.

Ёбыр завыл и одновременно зарычал, затянув заунывную песнь отродий. Центурион оживился. Теперь он считал себя начальником лагеря, а соответственно был вправе отдавать те или иные приказы. И его желания совпадали с сородичами. Они желали избавиться и как можно поскорей от упырей. Соседство с отродьями нервировало их. И никак не удавалось побороть в себе отвращение к ним. Те также испытывали аналогичные чувства по отношению к ним.

– Ещё подеритесь – устройте бойню, – возмутился Глеб. Он оказался тем, кто хоть как-то понимал варваров, общаясь с ними на латыни. – Вам не выжить здесь – и без нас! Сколько вас осталась – центурия? Или меньше? А было как минимум девять или десять – когорта и манипул! Ещё пара таких ночей и всё – вам конец!

Центурион заинтересовался, что может ему взамен предложить призрак.

– Только одно – присоединяйтесь к нам, и мы одарим вас шкурами исчадий! В них вас не достанут паразиты – ни одна кровососущая мерзость! Стоит призадуматься, центурион! Ты и дальше при нас останешься им – командиром своих солдат!

– И это всё? Что конкретно предлагаешь нам за нашу службу?

– Хабар… – вмешался Ёбыр.

Заявление упыря, центурион принял в штыки.

– А чё, сойдут за них, – отметил Нюх. – И того почти сотня! Как они в бою, а? Ничего или так себе?

– Узнаем не раньше, чем проверим в деле, – заверил Глеб.

Делать в лагере в дневное время и впрямь было нечего, а спецназовцем с призраками предполагалось осуществить вылазку – побродить по округе за пределами оазиса. И уж очень его интересовала "Тунгуска". Что стало с техникой? Может, не всё оружие и приборы вышли из строя и что-то пригодится?

Отряд призраков под его командование и упырей во главе с Ёбыром вернулись на место трагедии. От БМ – руины. Но и в них покопался Глеб, выясняя, как себя ведёт электроника. Немного повеселел.

– Рация…

Его затея стала очевидна. Он решил выйти в открытый эфир и подать позывной всем тем, кто его услышит.

– Всем-всем, кто меня слышит! – прозвучала в его исполнении первая фраза. – Я обращаюсь к тем, кто уцелел в схватке с исчадиями! Не суйтесь в столичный оазис! Там смерть – наши заклятые враги! Я же предлагаю новое место всеобщего сбора для совместного отпора им! Передаю координаты места общей дислокации! Это оазис! Ориентир – крепость! И заходить туда лучше с наступлением зноя, во мглу не соваться – чревато! Это за огненным кругом ада! Приём! Как слышно? Если кто слышит меня не обязательно отвечать, достаточно послать сигнал бедствия…

Поступил один, а затем ещё и ещё…

– Получилось! Вы это слышали? – ликовал Глеб.

Нюх довольно усмехнулся.

– Будем надеяться, что исчадия и впрямь не научились реагировать на радиосвязь в открытом эфире, иначе нас ожидает не тот сюрприз, на который рассчитывали.

Во избежание неприятностей призраки приготовились к встрече, с кем бы то ни было. И всё равно с кем воевать, а уж упырям – им только хабар и подавай. Всё остальное вообще не волнует и не интересует.

Лежать на одном месте без движения да ещё в самый зной в пекле подле круга огненных фонтанов было непросто. Даже чешуйчатый покров исчадий не спасал от жара. Кровь закипала в жилах, а в глазах стоял туман, словно дымка дурмана, как у наркомана. Осознание реальности улетучилось безвозвратно, и всё походило на дурной сон.

Кошмар продолжался и уже не один час, когда на местности возникли какие-то едва различимые изменения. Миражи и приближались – некие тени, нежели силуэты. А фигуры, вне всякого сомнения, и кому принадлежали, пока не удавалось разглядеть. Слишком далеко. А оптика на огнестрельном оружии не выручила. Кругом испарения и жар. Да постоянно гул и грохот земли под тобой с дрожью и вспышками.

Глеб первым засуетился, а вместе с ним почти одновременно Нюх и Ёбыр. Всем остальным призракам и отродьям надлежало и дальше лежать, имитируя падаль либо и дальше изображать искореженный буграми ландшафт местности.

Двигаясь по-пластунски к отдельно снующим по пеклу в зной силуэтам, Глеб значительно приблизился к ним, сократив расстояние, в то время как и те сами, помогая ему неосознанно в этом. Снова припал к оптическому прицелу от СВД.

– Не вижу! Никак не разгляжу! – возмутился он своей слепоте, надеясь на зрение Нюха или хотя бы Ёбыра. – Что скажите мне? Не молчите! Говорите, чего видите?

– Какие-то фигуры… – уточнил призрак.

– В курсе – конкретно! – оставался расчёт спецназовца на упыря. – Кто такие?

– Хабар… – огрызнулось отродье.

– У тя всё оно, даже люди! Молчал бы лучше…

Пришлось вновь занять выжидательную позицию. Те, кто бродяжничал в пекле, не торопился приближаться к призракам. И было не до того. У них иссякли силы. Один силуэт остановился и…

– Исчез, – занервничал Глеб. И ещё попробуй разберись: то ли по собственной инициативе залёг на отдых, делая привал, то ли теряя сознание.

А затем иной и все.

– Моя туда… – порывался Ёбыр на захват хабара.

Поднимать отряд призраков не хотелось, можно спугнуть гостей, и пока доберутся до них, кто-то успеет укрыться, тогда ищи ветра в поле. А заодно жди беды.

– Лады, сами нагрянем, – уступил Глеб. – Но чтоб тихо мне! Поняли?

Нюх моргнул одобрительно, а Ёбыр щёлкнул клыками.

– Двинули…

И снова поползли на пузе. Всё-таки низменность – ни тебе холма, даже с пологими склонами, чем и отличались оазисы от пекла, ни какой иной возвышенности. Хотя порой и тут встречались перепады, и легче было сносить зной, но зато там могла поджидать опасность иного рода – какая-нибудь тварь из адских порождений. Или вовсе монстр. А попадались нередко и чудовища. Уж чудища повсеместно.

Одно из них и занялось теми, кто нагрянул к ней в логово. Отсюда причина исчезновения одного из бродяг. Он провалился в ловушку, где им занялось порождение, а иные бросились на выручку и также нарвались на неприятности.

– Чёрт бы их побрал, – выпалил Глеб и пока на словах. – Люди…

На него отреагировали с опозданием бродяги, в противном случае несдобровать. А тут ещё одно исчадие с ним и отродье. И что самое странное – пешью. Да удивительно то: говорило на человеческом языке при этом идеально.

– Без паники! Свои! Призраки мы – смертники! И люди, как сами – переодеты тварями!

– Та-а-ам… – вскрикнул один из бродяг, указав в пролом посреди пекла.

– Уже понял, – уверил Глеб, обращаясь к Нюху. – Прикрой, а то мало ли что – вдруг кто из бродяг тронулся умом…

Не стал дальше продолжать – не было времени. Со дна открывшейся пещеры доносились чудовищные рыки и безудержные вопли. Глеб выстрелил наобум, не опасаясь зацепить соратника по несчастью. Объяснять не требовалось: он не жилец и уже мертвец – не вытащить. Применил гранату.

– Все назад!

Прогремел взрыв. Эхо разнесло грохот по округе, плюс был виден вырвавшийся столб взвеси, на который отреагировали иные призраки с отродьем и сейчас неслись сюда, кто верхом на порождениях, а кто и со всех ног-лап.

– Нас окружают! Твари… – зашлись бродяги.

– Тихо! Заткнулись все! – настоял Глеб, стараясь понять: с тварью в логове покончено и заодно человеком. Уловил шорохи.

– Мы сделали всё, что могли, Глыба, – заявил Нюх.

– Нет… Ёбыр…

Упырь довольно оскалился. Он уловил ход мыслей спецназовца, скрываясь там, куда провалился незадачливый бродяга. Отличие его с ним было не только внешним, но и в действиях – отродье всё делало осмысленно.

Пока сюда добирались их подельники, Ёбыр закончил схватку на дне пещеры, объявившись в стороне с хабаром в лапах.

– Ты ёп… Ёбыр… – не удержался Глеб от возмущения.

Случай оказался вопиющим. Упырь притащил не только "скальп" твари, но и бродяги.

– Моя делиться с твоя! Твой скальп тварь, мой – примат! Всё по чесноку!

– Да что тут у вас твориться, живодёров? Вы заодно с ними – отродьями?! – возопили бродяги.

– Тихо! Спокойно! Без истерии! Мы – смертники из Адского легиона…

– Как! Почему? – не могли взять в толк бродяги, с кем столкнулись. В их представлении они – призраки – были хуже живодёров.

– Это интересно, – заинтересовался Глеб. – Объясните, а расскажите сами, кто такие и откуда явились? А чего здесь забыли?

Бродяги оробели. Их окружили иные призраки на порождениях с отродьями. И если исчадия оказались "куклами", то упыри настоящими кровопийцами. Повадки ничуть не изменились.

Глеб предложил бродягам укрыться на время в логове у адского порождения, и отродья наткнулись там на выводок выродков.

– Ублюдки… – не сдержался старший среди бродяг. Он не мог смотреть на то, что сотворили упыри с выводком порождения – пожрали живьём, отрывая куски плоти. – И как вы можете мириться с ними – их соседством?

– Ёбыр… – привлёк Глеб внимание вожака отродья.

И тот прочистил бродягам мозги, поясняя, что упырь не вурдалак, а друг, брат и соратник по оружию примата. Это в особенности касалось смертников из числа легионеров на заставах пограничья с преисподней.

– Ад… – коротко подытожил Глеб.

Теперь настал его черёд расспрашивать бродяг. Прозвучал прежний вопрос и другие.

– Кто такие и откуда? А что вообще твориться в этом чудовищном мире здесь у нас? Далеко исчадия продвинулись и много ли видели воочию? Домыслы оставьте при себе! Только факты и ещё раз факты! Сухая статистика! Но не скупая! Мне интересна любая информация, важно, чтобы достоверная, поскольку проверить не удастся! И от неё в дальнейшем будут зависеть не только наши, но и ваши жизни! Вы отреагировали на призыв по рации?

– Нет, мы просто бродили – заблудились… – обескуражили бродяги. И далее в том же духе – не могли ни подтвердить, ни опровергнуть численность исчадий. Схоронились от них, едва приметили что-то около кодлы, а когда выбрались из подземного укрытия на манер данного логова порождения, опасность отчасти миновала. Но затем нарвались на клан и понесли потери.

– И это при наличии огнестрельного оружия? Слабаки! Но ничего, мои люди вас научат ратному делу!

Глеб настоял, чтобы Нюх сопроводил бродяг в оазис к центуриону, и уже по возвращении тот доложил: им удалось встретить кое-кого, кто непременно заинтересует спецназовца.

– И кого же? – вскочил тот.

Нюх отступил в сторону с прохода, открывая доступ к очередному бродяге.

– Погоди, – пригляделся Глеб к тому и не узнал.

– Хм, думаешь мне проще тебя в обличие исчадия, смертник! – выдал на-гора…

– Геймер! Ты что ли, чёртяка такой?

– Сам ты фраг!

Они обнялись на радостях. Вот только гость немного отчуждённо. Всё-таки ощущение было таковым: его лапал не спецназовец, а исчадие.

– Где был, а что видел? Рассказывай!

– Где я только не был, а видел такое, да и сам не меньше моего, коль докатился до такой жизни – смертника-легионера…

– Длинная история, сам рассказывай про тот мир, о котором я лишь наслышан, но никогда не видел, и того, что там сейчас твориться…

– Ой, что твориться! Ты себе даже не представляешь! Я как вспомню, и то не верю своим глазам – поверить не могу, кажется, сбрендил!

– Короче и по существу…

– Фрагов – жуть! Столько в жизни не видел даже в аркаде, доходя до последнего уровня! А тут вживую и… Тьфу-тьфу-тьфу, шоб не сглазить!..

– А прорвался как? И вообще угодил на них?

– Да ёп… подписались ни за хрен на хабар, обещанный одним из живодёров, дескать, мол: за каждый новый скальп отродья или исчадия цена возросла! Как же – ща! Обман раскрылся быстро – это мы хабар для них…

Геймер кивнул на упыря. Ёбыр огрызнулся недовольно. На том и разошлись, Глеб не позволил столкнуться лбами.

– Фрагов столько – и уже говорил: просто жуть, а тьма и просвета невидно! Главное с живодёрами подались…

– Чего? В качестве кого?

– Разведки…

– А ты шутник – приколист…

– Во-во, типа того. Всю мою команду закоцали. Со мной ушли единицы. Да и то благодаря живодёрам – эти фраги среагировали на них, а мы в нычку типа здешней дыры, иные ни за хер полегли! Живодёры и положили! Мы ж для них приманка! На нас и выманивали кодлы, а там кланы! Да что там… даже не знаю, как описать орду! Да и не одну пригнали! Столько хабара понагнали…

– А сколько живодёров-то было при вас или вы при них? – заинтересовался Глеб.

– Да как всегда – усечённая колонна боевого назначения. И развёрнута заранее! Ждали фрагов, гады, а нас не предупредили! Сами они – злыдни…

– Остынь, Гейм…

Тот рвался в бой, как и его геймбои.

– Скольких привёл?

– А… – отмахнулся он от Глеба. – Лучше и не спрашивай – команду…

– Одну?

– Угу, но с запасной группой…

– А было изначально?

– Полная аркада. Да всё одно все уровни не пройти! Столько фрагов… – всё ещё не мог уняться он, вспоминая их количество. – Подамся в головорезы к Черепу!

– Что-нибудь слышал про них?

– Им проще, у него орудия и техника – не как у живодёров, но мобильный отряд. Рота наберётся.

– А живодёров и всех, сколько вообще есть в наличии у тех, кто скрывается от нас в столичном оазисе?

– Да херня – батальон – не больше! Вся надежда только на вас – легион смертников, да этих ублюдков… – в который раз злобно покосился Геймер на Ёбыра.

– Даже и не думай! Он меня спас раз, правда я его в свою очередь, но… Забудь о том – и всё! Не было ничего…

– Чего?!

– Ты что-нибудь притащил?

– В смысле?

– Хабара – и желательно оружия, а рация имеется?

– Найдётся, без неё никуда – это единственная здесь надежда на спасение и хоть какой-то ориентир!

– Уже лучше… – подмигнул весело Глеб. – Тогда вот тебе моё задание…

Заявление спецназовца озадачило Геймера, тот имел какие-то свои виды на него и его людей – распоряжался точно хозяин. Как тут же выяснилось: спецназовец передавал ему во владение оазис с подземным поселением, скрытым за беспроглядной пеленой тумана вблизи долины гейзеров.

– Где это – ты знаешь. И там чисто – нет исчадий, но помни о порождениях. И уже отчасти облюбовали отдельные отроги фортификационных сооружений. Особо не углубляйтесь, закройтесь в дотах и блиндажах! Скоро вам туда доставят оружие, и не орудия, но… лиха беда начала!

– Я правильно понял тебя: это партизанская война?

– Почти – диверсант моя специализация – спецназ! Тебе ж не привыкать! А с лихвой окупишь убытки!

– Да хули мне они, когда людей не вернуть!

– И эти потери восполнишь теми, кто явится после или уже сюда в этот мир, как и мы в своё время! Главное продержись – и выстоим!

– Затеял создать свою вотчину – обособиться от живодёров и тех, кто натравливает их на легион и всех тех, кто попадается им на пути?

– И неисповедимы! Я одно понял: уже в легионе – мы так или иначе все здесь обречены, а значит держаться вместе проще и лучше, чем по отдельности! На это нам и указали исчадия…

– Чего и говорить – мясом задавили! И впрямь пора в подполье. Один на один мы сильны, а вот вместе – поглядим, и что из этого выйдет. Во всяком случае, предложение приемлемо. И если быть честным до конца – нечто на это и рассчитывал.

– В таком случае не прощаюсь…

– И ты бывай, а не забывай нас…

Расстались. Геймер удалился с геймбоями в пекло. А ближе к мгле вышел на связь, уточняя: уже на месте.

Меж тем Глеб снова отослал Нюха на старую заставу. Схорон устроенный там призраками пригодился им. Оружие из него и стали раздавать всем тем, кто неосознанно вливался в ряды адского легиона. За пару суток численность бродяг выросла до батальона. Помимо стариков объявились и новички. Заставы крепли и росли. Даже варвары в крепости получили подкрепление и теперь открыто занимались тем, что лучше всего получалось у них – возведением укреплённых лагерей в проклятом оазисе, а с наступлением мглы жгли костры. Топливом служила лава.

Информации становилось больше, но вся устаревшая. Глеба интересовало то, что сейчас происходило там, где хозяйничали орды нежити, как окрестили их геймбои, обзывая отродья орками, а исчадий – некрами. И почему до сих пор не возвращаются караваны с хабаром под охраной кодл и отдельных кланов? Неужели они и впрямь решили обосноваться на землях людей в том самом месте, которое недоступно многим из них самих и могут мечтать о столичном оазисе, как о неких райских кущах. Вот где хабар и сокрыт от них.

– Решено… – выдал в какой-то момент Глеб для себя, чем для кого бы то ни было, кто находился рядом с ним.

Нюх оживился, а Ёбыр и подавно. Пока что всё, чего затевал спецназовец так или иначе не только устраивало упыря, но и давало возможность поближе познакомиться с приматами. Он подмечал их повадки, а заодно и земли, коими обладали. Поскольку не сомневался: с тем вооружением, которое у них – дело времени изгнать исчадий из ада, откинув назад в преисподнюю. А если и дальше так дело пойдёт: то и уже начнут не просто производить вылазки, а рейды. Когда-то и сами поверят в собственные силы, собравшись в аналогичный поход. А это хабар и новые возможности – расшириться ареал обитания упырей за счёт боевых действий приматов с исчадиями. Возможно, что он лелеял надежду когда-нибудь возвысить собственное отродье и не только над всеми остальными, но и прочими расами. Иначе бы не стал вожаком, а упыри не доверились ему. Знал, на что зацепить, и чем умилостивить кровопийц. Поэтому и прикидывался дурачком, а сам не промах.

Это же понимал и Глеб, как и то: нуждаются в них, как и упыри в людях.

– Моя с твоя на край! Хана… – озвучил Ёбыр. – Упырь – друг примата! Примат – друг упыря! Твоя-наша – сила!

– Нюх… – обратился Глеб к нему.

– Понял, сделаю, – опередил тот с заявлением спецназовца. – Отряд призраков будет готов в течение пяти минут к марш-броску!

– Нет, ты остаёшься здесь за главного. На тебе лежит ответственность за оазисы в огненном круге и туманностью, а также застава! Помни: главная сила – люди! Без них никуда!

– Ты так говоришь, словно больше не намерен возвращаться сюда – никогда!

– Это уж как повезёт, а без конца не может! Подошёл срок… Ты понимаешь…

Нюх замолчал. Ёбыр также не рычал, сдержался. Не та была ситуация, чтобы что-то рычать невпопад. Если не исчадия достанут их там, то живодёры или те, кто стоит за ними – вне всякого сомнения. Так просто не уйти. Но и находится в неведении дольше нельзя. Кто если не они прояснят ситуацию.

Сборы и впрямь заняли мало времени. Смертникам ничего не требовалось тащить с собой – в пекле ничего толком не наживёшь, кроме проблем. А отродья и подавно были привычными к бродяжничеству.

Отряд насчитывал что-то около чёртовой дюжины упырей с Ёбыром, а из призраков – Глеб и всё. Он не стал брать с собой людей.

– Так мы будем незаметней – не так бросаться в глаза. Норма жизни нынче в этих краях. Никто не обратит внимания на исчадие с отродьями и вьючными порождениями.

Вот их-то Глеб и прихватил парочку. Точнее упыри. Надо же было им куда-то хабар грузить, а то, что раздобудут его без меры – не сомневались.

– Только уговор: людей не трогать – даже трупы!

– Моя брезгуй падаль! Падаль – не хабар! Хабар – скальп!

– Даже скальп не снимать! Я запрещаю рубить головы! Живодёры… – напомнил Глеб, чем это чревато – встреча с ними при наличии подобного хабара.

– Исчадия… – огрызнулся Ёбыр. И был прав.

Скорее они столкнуться с демонами, и те не поймут, если у них в качестве хабара окажутся их скальпы или иных отродий. Продолжили спор меж собой уже в дороге.

Глеб впервые отправился в ином направлении, следуя по стопам упырей. Они вели его кратчайшим путём по неизвестной им местности. Но сомневаться не приходилось, уже доказали не раз свою состоятельность.