Текст книги "Ад"

Автор книги: Сергей Михонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)

– Дурак!.. – выскочила гостья.

А вот гость остался, и снова замялся.

– Я это… не хотел… Извините… Простите…

– Бог простит! А не я – и не святой! Дальше что? И интересует?.. – разошёлся поначалу Глеб, и лишь чуть погодя уловил. – Стоп! Земляк? Русский?

– Бульбаш…

– Браток! – обрадовался Глеб ему, как самому близкому и родному человеку. – Дай я тебя расцелую!

– Вам нельзя лишний раз напрягаться без нужды, и потом я пришёл по делу…

– Садись, рассказывай, – готов был Глеб выслушать всё, что он сообщит ему, а принять непосредственное участие в его судьбе наравне со своей не деля.

– Разрешите представиться… – снова взял непродолжительную паузу седовласый гость. – Подполковник…

– В отставке или как? – заулыбался Глеб, светясь от счастья.

– Даже и не знаю, как сказать…

– Тогда начинай, а продолжай – выкладывай всё по порядку! Даже можешь не торопиться!

– Не думаю, что у нас достаточно времени, – стал немного походить на военного человека оппонент. – Я военный инженер и возвожу фортификационные сооружения! Последняя моя "командировка" – адрес приписки – был Вьетнам! Там меня и настигла сия незавидная участь…

– Напалм… – догадался Глеб.

– Да, янки пожгли нас…

– Интернационалистов?

– Почти, меня и вьетконговцев…

– Я занимался тем, что помогал им…

– Возводить фортификации?

– Да, базы и лагеря, а заодно кое-чему научился у них. И здесь, как нигде в другом месте реально применить мой жизненный опыт – местность соответствующая. И стихия… На открытой местности изначально не стоило ничего возводить, необходимо углубиться, – намекнул он на блиндажи, окопы и доты. – Ошибка очевидна! Буря внесла свои коррективы! Нет, римляне конечно славные воины и как строители, но…

– Дальше можешь не продолжать, – уяснил Глеб дельную мысль, предложенную гостем. – Ты прав! Абсолютно во всём!

Он настоял, чтобы позвали Гая, а сам тем временем продолжил общение с подполковником.

– Конкретно можешь объяснить, как намерен строить, что и где?

– Да, мой план прост – использовать удобный рельеф местности. И там где всё возводилось на поверхности, прорыть туннели с траншеями.

– Это понятно – норы. И только-то?

– Нет, во избежание демаскировки сооружения укрепить изнутри камнем и глиной. Я обнаружил её, она здесь повсюду – стихией подняло пласт земли и открыло иной – её. И в избытке. О лучшем строительном материале и мечтать нельзя!

– А вода? Глину помниться: надо вымешивать…

– Ага, можно и ногами. Это несложно!

– Хэх, всё у тебя просто, подполковник, и звучит красиво, а заманчиво…

– Так что, и скажешь, командир?

– Капитан я по званию, ты выходит старше меня, и по возрасту. Тебе и карты в руки!

– Не понял, командир?

– Назначаю тебя вместо себя начальником! С меня будет вполне достаточно и участия в жизни гарнизона, как боевого командира. Разведчик я, а не… Ну ты понял меня! Вот, например, Гай отвечает за снабжение, а ты будешь за всё остальное! На мне только бремя войны, ну и разведка! Не могу я долго сидеть на одном месте!

Подполковник был сбит с толку. Заявление спецназовца и впрямь удивило его, если не отметить больше: обескуражило. Состояние было близко к шоковому.

– Не думай – ни о чём! Всё что было – в прошлом! Это приказ! Исполнять!

– Так точно! – взметнулась рука к голове и замерла, так и не достигнув виска в виду отсутствия головного убора.

– Да брось ты… – отмахнулся Глеб. – Какие к чёрту знаки отличия и прочие заморочки из военного устава! Когда у нас враг – чёрт знает что! Черти – одно слово, а демоны! И ничего не добавишь к этому! Разве что – ад!

– Авва… – ворвался в палатку-шатёр принцип.

– А вот и Гай! Знакомьтесь… – только теперь понял Глеб: он до сих пор не знает имени подполковника.

– Семён…

– А отчество?

– Батькович – обойдёмся без него, Глеб…

– Понял, тогда поступим проще, – заявил он в продолжение разговора. – Мой позывной – Глыба, а твой будет – Бульбаш! Устроит?

– Да мне лично как-то всё равно…

– Вот и чудненько – договорились.

Принцип вникал или пытался во всё, о чём переговаривались при нём Глеб с Семёном.

– Тебе придётся работать с ним, – пояснил Глеб. – Отныне он вместо меня здесь будет командовать всем, а я…

Это было похоже на то: умывает руки.

– Нет, – отринул Глеб сомнения по данному поводу. – Я никого здесь не брошу, а буду делать то, что умею лучше всего – налажу разведку и диверсионную деятельность.

Ему даже значительно полегчало – встал. Болей он больше не замечал.

– Ты куда? А ну назад – лежать! – встретила его за пределами палатки в штыки Люба.

– Ну ты даёшь, подруга, – усмехнулся Глеб. – Ещё бы сказала: сидеть! Я ж те не собака и не на привязи!

– Уходишь? Уже? Куда? Разлюбил меня? – обескуражила Люба, и не думая униматься.

Семён тактично кашлянул.

– Ой… – опомнилась Люба, да слишком поздно – проболталась.

– Не обращайте на меня внимания… – смутился он сам. И прибавил, ляпнув ни к месту. – Совет вам да любовь…

– Это он сейчас чего – и было?!

– Да я тут причём – и между делом, – выдал Глеб.

Люба закраснелась.

– Успокойся, всё хорошо, Семён, он же подполковник инженерных войск в прошлой жизни, наш новый командир… практически комендант… – пытался Глеб выправить ситуацию.

– А ты как? И тоже бросаешь меня?

– Нет, и мне нужна твоя помощь…

– Только не говори: здесь! – не желала уступать Люба.

– Да уж… – снова напомнил про себя Семён. – Вас нельзя разлучать – себе дороже! Будь по-вашему…

– Что это значит?!

– Уже сказал раз, и повторять два – не намерен! – возвращался к нему армейский тон и выправка.

Он увлёк Гая, покидая Глеба с Любой одних. Им было о чём поговорить без свидетелей и выяснить собственные отношения.

– Это чего ща было, подруга?! – не утерпел Глеб.

– Вот только сам не начинай! Ладно…

– Как скажешь, но…

Люба прыгнула к Глебу и чмокнула в щёку, заставляя на миг зажмуриться.

– Детский сад… – усмехнулся он озорно, не сдержав эмоций рвущихся наружу. Хохотнул. – Ясельная группу отдыхает!

– Я что-то сделала не то – не так? – не то чтобы обиделась Люба, просто хотела понять.

– Да нет, что ты… – сам вёл себя неестественно Глеб и говорил подстать. – Всё в порядке – я полном! Нормально…

И снова заулыбался ненормально.

– Это же надо, а…

– Дурак!

– Как скажешь, любимая…

– Я не ослышалась? Не подруга, а…

Люба вновь прильнула к Глебу и на этот раз не к щеке устами, а его и…

Поцелуй получился настоящим и продолжительным. Глеб не спешил прерывать сладостное мгновение, идиллию нарушила сама Люба, испуганно отпрянув от него, ожидая тот, начнёт нести на неё, что она это сделала прилюдно и прочее в том же духе – дискредитирует его в глазах людей.

Ничего подобного. Глеб пытался сам уяснить, как дальше поступить.

– М-да… – выдал он в своём репертуаре. – Лиха беда начала!

– Тебе понравилось?! – изумилась Люба.

– А тебе разве нет?

– Напротив…

– Вот и я не против продолжения того, что сейчас было меж нами, но… чуть после…

– Чего? А когда?

– О как!?

– А что опять не так – и сделала?!

– Да ты чего, всё нормально! Так и должно было быть, а непременно случиться… – уверил Глеб, хотя и сам не был уверен в том, что говорил. Всё-таки чувства – и нахлынули. Внутри него сейчас клокотала аналогичная стихия, что совсем недавно пронеслась ураганом с бурей по оазису.

– Значит, не бросишь меня, как мои подруги?

– Мы же…

– Кто – друзья?

– Да не сказал бы…

– Почему?!

– Друзья себя так не ведут…

– А кто?

– Чудо ты моё, Люба, и не наглядное! Сама посуди!

– Близкие друг другу люди?

– Вот именно!

– Я люблю тебя, Глебушка! – подпрыгнула Люба от радости и переполняющего её счастья, куда-то умчалась.

– Странная она какая-то… – призадумался Глеб. – Чего это с ней?

Хотя в себе бы разобраться – собственных чувствах, понимая: нельзя допускать того, что здесь сейчас было меж ними. Пекло не прощает ошибок, а он больше не мог думать ни о чём другом как…

– Вот кобель! – пожурил себя Глеб. И тряхнул головой. – Бры-ыр-ры-ред…

Но нет, она по-прежнему не шла у него из головы. Если раньше ему было всё равно – умрёт он раньше или позже повторно, то теперь вовсе не хотелось, а как можно подольше пожить, даже в этом чудовищном мире.

– Ну надо же! И что ты будешь делать… С ней тоже! На меня это похоже…

Про неё он этого не мог отметить. Вот тут его внимание привлёк ещё один "погорелец" с пепелища.

– Это что за номер такой?! – заинтересовался Глеб данным нестандартным случаем.

Некий тип с внешностью присущей гастрабайтеру его времени, занимался фехтованием с клыками-мечами демонов. И делал это мастерски с присущей ему лёгкостью и точностью отточенных до совершенства движений.

– Шизануться можно, а недолго… – присвистнул Глеб, отвлекая фехтовальщика от любимого занятия.

Тот в то же самое мгновение отреагировал на него, низко поклонился.

– Командира-сан…

– Японися… и тебя в том числе, – подыграл ему Глеб. – Стало быть, он – японец? Случаем не самурай? Угадал? Вот только почему не в рай попал, а сюда, куда и все после смерти? И двум не бывать, а здесь не миновать!

Выслушав внимательным образом тираду спецназовца, фехтовальщик заулыбался. Из-за чего Глебу показалось у него закрылись и без того его узкие глаза, напоминающие щёлочки.

– А у тебя чувство юмора ничего – и с нервишками полный порядок, – отметил лишний раз он. – Будем знакомы…

Глеб протянул руку для приветственного рукопожатия.

– Шизука, насяльника-сан…

– Шиза – говоришь, таким и будет твой позывной, он же псевдоним, – приглянулся "интервент" Глебу – и начинал подбирать себе людей в разведгруппу. – А я – Глыба! Глеб…

– Хлеб?!..

– Нет, "Г" – Глеб…

– Х…

– Г… Глеб – Глыба…

– Хлиба…

– Я тоже бы не против чего-нибудь поесть, да прежде необходимо раздобыть…

– Насяльника-сан… – вновь склонился в низком поклоне самурай, протянув те жалкие крохи, кои припас в качестве заначки – делился.

– Нет-нет, оставь себе, я сыт… – пытался уверить Глеб, но желудок – и предательски заурчал.

– Твоя воз… ми – моя от… дать…

– А мне нечем взамен поделиться, хотя готов с тобой дальше делиться всем, коль ты со мной уже сейчас.

Так и завязался у Глеба разговор с фехтовальщиком. Как в последствии выяснилось: Шизука и впрямь был потомственным самураем и призван в ряды вооружённых сил Японии в годы Второй Мировой, вот только повоевать не успел, угодив под ядерный взрыв – то ли в Хиросиме, то ли Нагасаки… Глеб не стал уточнять, и так всё было понятно для него, каким образом угодил тот в пекло оазиса на пепелище. Похоже, все, кого жгли американцы, оказывались здесь. То-то столько "гастрабайтеров" из числа вьетнамцев и работали, как мыши. Они за один день вырыли столько подземных ходов и лазов в холмах и не только в поселении, но и в стороне за его пределами в качестве запасного места дислокации в случае нашествия отродья исчадий, сколько бы наши люди возились месяц, а неделю уж точно. Что ни могло не порадовать Глеба.

Да и у него начал образовываться будущий отряд – он подбирал таких ребят, которые бы могли обходиться длительное время не только без еды и воды, но и боеприпасов к огнестрельному оружию, а пользовались в совершенстве бивнями и клыками, да луками из рёбер порождений пекла.

– Банда, – обозвал Глеб свою ватагу бродяг. И где-то ближе к сумеркам вспомнил про Любу. Едва нашёл. Да и то не сразу – пришлось побегать и потратить немало времени.

– Вспомнил… – всхлипнула она.

– Ну ты чего, а? Прям как маленькая… – укорил Глеб, неожиданно отметив про себя: она ещё совсем юна, а он… Он почти в два раза старше её – ему перевалило за тридцатник, и не то что бы прилично, но возраст – и не утаить. – Боже! И за что мне это счастье?

– Я для тебя несчастье?! – вспылила по обыкновению Люба.

– Глупенькая, не говори глупости, – прижал её к себе Глеб, заключая в крепкие объятия. Поцеловал в висок. – Да я в тебе души не чаю – растворяюсь! Как увижу – всё забываю, что было… Даже не думаю о том, что будет! А чревато…

– Возьмёшь меня с собой? – снова обескуражила Люба.

– С собой – это куда? – переспросил Глеб.

– Тебе видней, ведь подбираешь же с какой-то известной только тебе целью людей в отряд. И потом сдал свои полномочия Семёну, то есть начальнику… или коменданту? Как правильно?

– Да не всё ли равно! Сказал же: не брошу – значит так и будет! Обязательно вернусь!

– Не пущу – не отпущу! Я за тобой на край света пойду и дальше, если потребуется…

– Да уж куда дальше – и не требуется! Я здесь – в оазисе! В пекле делать нечего…

– Как же…

Люба что-то знала, о чём опять не был осведомлён Глеб.

– А ну выкладывай как на духу: кто чего затеял, а я не в курсе!?

– Наш новый комендант! Ему требуется вода из гейзеров…

– Кипяток!?

– И уже придумал, как и в чём доставлять, а азиаты смастерили из шкур и костей исчадий бурдюки вместо вёдер, даже коромысла. Им лошади нужны. И люди для охраны каравана!

– Вот подполковник! Одно слово – Семён! Не прощаюсь… – стремился Глеб покинуть Любу столь же неожиданно, как и нагрянул…

– А поцеловать?

– Ах да, чуть не забыл, – резко обернулся он, и, запрокинув её чуть назад спиной себе на руку – сделал своё дело.

Люба покачнулась, едва устояв на ногах после неожиданного кавалерского выпада Глеба. Снова запрыгала от счастья – и даже завизжала, а возможно и пищала. Во всяком случае, Глеб слышал невольно. Сам не мог сдержать дурацкой улыбки, с которой предстал пред ясные очи нового коменданта поселения переселенцев-мертвецов.

– Чего такой весёлый? От Любы?

– Ой, люба! Одно слово она – Люба! – был на седьмом небе от счастья Глеб.

– Тогда добро пожаловать в ад! Ты нужен мне здесь – со своими людьми для прикрытия…

– В курсе – уже, и что затеял, – обескуражил Глеб.

– От разведка! Ну ничего не утаишь!

– Работа такая, а навык…

– Что думаешь о моей затее? Только честно!

– Честно – получи…

– Не очень-то, – в корне изменился к вечеру некогда скромный гость, а теперь вёл себя так, будто он хозяин положения, а должность обязывала – ответственность велика.

– Разведать бы не мешало, что да как, прежде чем вам отправляться в пекло к гейзерам. А то ведь и оазис пусть и застолблён нами, да и то не до конца! Исчадия так и снуют, а уж порождения…

– Так как, даёшь добро?

– Очень надо, Семён?

– Даже не представляешь как! И потом я намерен сделать подземный резервуар. Лишней воды точно не будет – пригодится, и сам понимаешь, для каких именно нужд.

Нужда – жажда заставляла.

– Как скажешь, а ведь комендант…

– Вот и договорились?

– До чего, а поговорили?!

– Это что ща было? Типа шутка?

– Ага, она – юмора!

– Иди, умора… – отмахнулся Семён. – Сам знаешь, кто ждёт, а не дождётся!..

Глеб не успел скрыться.

– Погодь, чуток!.. – осадил его подполковник.

– Ну, Бульбаш?

– Не испорть девку!

– Я ж не отродье, да и она сама вроде не против того… Сам понимаешь чего!

– И всё же…

– Да ей уже восемнадцать исполнилось… вроде бы…

– Иди уж, чертяка! Но помни, о чём мы тут условились, а договорились!

– Это ты ща, Сёма, насчёт чего – каравана в пекло к гейзеру?

– И про это не забудь! – намекнул подполковник тонко на толстые обстоятельства.

– Нет, лучше бы мне кое-что тогда отхватило при взрыве, – поправил Глеб на поясе штаны. За последнее время они стали ему велики – он похудел, благо не отощал в конец. И то самое ещё трепыхалось в них.

– Ишь, ты его – самец… – бросил напоследок подполковник.

Уже идя к Любе, Глеб неожиданно уяснил: сумерки – самое удачное время для разведки, поскольку пекло накрывает мгла. А соваться в зной туда чревато.

– Нехорошо получается… – осознал он: свидание у него с Любой отменяется.

* * *

– По коням! – раздался призыв Глеба, который ускользнул от ушей одной из девиц.

– Наглец… – рассердилась она. – Вот где нахал!..

Люба опоздала – и проводить Глеба не удалось. Закашлялась, угодив в облако пыли.

– Кто позволил? А посмел покинуть поселение без моего на то ведома… – наткнулся подполковник на медсестру. – Ты…

– Вы…

– А где Глеб?

– И кто у кого должен о том спрашивать? Ведь после визита к вам, он даже не удосужился заглянуть ко мне и… – у Любы навернулись слёзы на глаза, – …попрощаться…

– Не понял! – затупил комендант. – Я приказа не отдавал! Ну, капитан!.. Удачи…

И перекрестил конный отряд, уносящийся в пекло с наступлением сумерек.

– Да хранит вас Бог…

– Вы верующий? – удивилась Люба.

– И коммунист тоже!

– Бывает…

– Шла бы ты… красавица, к себе дожидаться своего парня… Гм, мужчину!..

Комендант не сразу отпустил Любу, решил расспросить, а заодно упокоить её – и сам.

– У вас с ним это серьёзно или как? Тебе сколько годков, дочка?

– Папа?!..

– Нет, но чем тебе не отчим?

Так и закрепилась с этой поры за комендантом сия кличка-псевдоним – Отчим.

* * *

Удалившись на значительное расстояние от поселения, Глеб приказал сбросить заданный изначально темп скорости, давая возможность коням перевести дух после стремительной скачки, а сам прислушивался, как и его люди к тому, что творилось в округе, пытаясь уяснить: находятся в оазисе или уже пересекли туманность и забрели в пекло. Продолжали брести.

Грохота вырывающейся с шипением кипящей воды пока что не удавалось уловить на слух, впрочем, и иные звуки, кои могли издавать порождения или исчадия. На зрение не было никакой надежды, даже на обоняние. В запахах люди несильны, но те, какие зачастую встречались им ранее, улавливали – гниющей или горящей плоти. А то и вовсе свежей крови. Иные по определению отсутствовали, если не брать в расчёт пот.

От коней разило, казалось за версту, поэтому уловить иные менее резкие запахи вряд ли удастся.

– Помыться бы, – отметил Глеб про себя, вдруг вспомнив о личной гигиене. А уж той, к кому испытывал взаимные чувства – подавно. Изначально приказал людям в отряде прихватить те бурдюки с коромыслами, кои сварганили азиаты. И также хватало у Глеба в разведгруппе.

А что – лёгкие и выносливые. При случае незаметные из-за невысокого роста, да и не прихотливые. Не то что двужильные, а трёхжильные. И вооружены неплохо. Те же "Калаши" им не в новинку. А гранаты на то и ручные – могли жонглировать ими.

Тьма усиливалась, сумерки сгущались.

– Граница… – уловил разительные изменения Глеб.

Не он один – все бойцы в отряде. Насторожились. Пришлось спешиться и немного побродить по округе, замирая и вслушиваясь во мглу.

Где-то что-то с грохотом ухнуло и зашипело.

– Гейзер… – определил навскидку Глеб.

В скором времени догадка подтвердилась. Даже во тьме было не только слышно, но и ощущались испарения горячего дыхания природного явления, источавшего пары кипятка. Разглядеть по-прежнему не удавалось. Рисковать чревато, но деваться некуда. Наступления зноя в пекла ждать себе дороже обойдётся. Но на будущее всем очевидно: следует ловить момент меж наступлением сумерек и по их окончании – самое удачное время в течение адских суток в пекле – и всего два незначительных промежутка.

Всё-таки рискнули, переждав грохот с выбросом фонтана кипящих брызг – подсунули тюки к пролому в земле и отскочили поспешно. А после очередного выброса вернулись, ретируясь восвояси.

С огненным рассветом в оазис и показались их силуэты в прицеле крупнокалиберного пулемёта одного из новых замаскированных дотов, возведённых при умелом использовании естественных контуров ландшафта местности.

Глеб даже не заметил изменений коснувшихся холма, пока его не остановила охрана блокпоста.

– Пароль…

– Убью! – встрепенулся Глеб из-за коня, вставшего на дыбы.

– Насяльника-сан… – признали его "гастрабайтеры". – Твоя про-хо-ди – на-ша про-пуск…

Напряжение спало по заявлению на ломанном русском языке охранника-азиата.

– Хм, стража! Однако… – ухмыльнулся Глеб сам себе.

* * *

– Ты где был? – обрушился комендант на него.

– Там уже нет, а здесь, – отреагировал спокойно Глеб. – Лучше сюда взгляни! Сюрприз…

– Вода!!!

Голос подполковника подействовал лучше любой будильника. Холмистая местность ожила. Люди полезли из-под земли точно мураши.

– Муравейник – ни дать, ни взять! А иначе и не сказать! – обалдел Глеб от данного необычного зрелища. – Ну и жилища!

– Самое то, – уверил подполковник, приглашая в одно такое место – блиндаж, который оставил за собой. Одновременно и рабочий кабинет и стрелковая позиция для обороны с РПК у закрытой амбразуры камнем. – Рассказывай – давай…

– Про что, когда нечего, – отреагировал Глеб. – Обошлось…

– Так уж – нигде никого и ничего не приметил нового, а интересного? – не поверил подполковник.

– Ты ж меня знаешь, Семён, какой резон врать, а тем более скрывать! Лучше сам расскажи, что у нас в поселении новенького? Ничего не случилось? – напомнил Глеб про блокпосты и связь с ними.

– Вот это бы и не мешало выяснить? Да не хочу принуждать, а тем паче неволить! Ну так и Люба не даст отдохнуть, как пить дать!

– Кстати, о воде… – настоял Глеб раздать её поровну всем людям.

Она была тёплой, даже в ином плотном бурдюке горячей, но всё же вода, а не кровь. Вкуснее и лучше не надо, а и не дано.

Всё-таки кое-какие бурдюки подполковник зажал, припасая на всякий случай, а то мало ли что – кто появится, а когда ещё доберутся вновь до "водопоя".

– Отчим…

– Это они кому? – уловил Глеб.

– Да так… Тебе ли не всё равно, – отметил Семён. – Не обращай внимания!

– Погоди! У тебя появилась кличка – дали погоняло? Ну, Бульбаш! Поздравляю…

– И ты туда же, твою наху…тор! Иди…

– Куда, а далеко? Так с радостью, – порывался Глеб проверить блокпосты.

– Размечтался, к Любке! Заждалась, а ночь спать не давала…

– Гарцевала? Только я за порог, как она прыг-скок – нашла нового ухажёра!

– А чтоб вас… Хотя не при веди Господь! И храни… Иди! Добром прошу – уйди!

– Уже – считай: нет меня, – испарился Глеб.

– Ненормальные! Шальные оба, аки пули! – пожурил их про себя подполковник, не скрывая радости, его затея удалась благодаря спецназовцу.

* * *

– А вот и я! – ворвался Глеб к Любе. – Не ждала?

– Скажешь тоже – заждалась тут одного дурака!

– Вона как! И чё? Умнее не могла найти?

– Да не на привозе – пока приценишься, а выбирать уже некого, и было бы из кого…

– Я тоже соскучиться успел! Надеюсь, не опоздал – не разлюбила ещё?

– Такого лихого героя, а сам говоришь постоянно: лиха беда начала…

Глеб валился с ног, но на поцелуй его хватило – и только-то.

– Эх… – вздохнула тяжело Люба, уяснив тяжёлую бабскую долю: ждать, надеяться и верить в счастье, которое сколь близко столь же и недоступно. Примостилась рядом с Глебом, ощущая телом его тепло. И так стало хорошо, что лучше и не надо – казалось, быть не может.

– Рота, побьём! – ворвался к ним в землянку…

– Семён… – уставился на него спросонья Глеб красными глазами.

– Отчим, – присовокупила Люба.

– Прохлаждаетесь, когда дел полно и по горло! А нужны мне сами позарез! Бери в руки обрез или чё там у тя… – уставился в свою очередь подполковник на "Вал". – Вот так штука!

– Жаль, патронов нет…

– Как – нет! Найдём! Для тя, хошь в пекле достанем!

– Не понял! Шутка юмора?

– Правда-матка… Имеется "Винторез".

– Винт!?

– И болты…

– Вы чё собрались конструировать, недоделкины? – не могла взять в толк Люба, о чём повели речь мужики.

– Он скорее Самоделкин, – просияла улыбка на лице Глеба.

– Да уж кем только не был в прошлом, а нынешнем здесь – начал с Бульбаша, а закончил Отчимом на свою голову!

– Отправляемся с караваном – я со своими людьми?

– Угадал – и через блокпосты…

Пора и впрямь заняться теми, кто покинул поселение по инициативе Глеба.

– Я с тобой и на этот раз не сбежишь, а и не отвертишься!

– Уже понял: хрен соскочишь…

– Кхе-кхе… – кашлянул Семён. – Я тут вам не помешал?

– А разве что-то было уже, а я не в курсе?! – уставился вопросительно Глеб на Любу.

Та в ответ послала воздушный поцелуй.

– Неужели не почувствовал?

– Не мог очерстветь в конец…

Глеб наиграно заглянул в штаны.

– Дурак… – не сдержалась Люба.

– Ну и шуточки у вас, молодёжь, – поспешил Семён на выход от них, ловя и дальше на слух споры меж влюблённой парочкой.

Они выпускали пар.

– Милые бранятся – только тешатся, – утешал себя данной мыслью комендант. А таких у него в поселении было сотни. И уже начали образовываться первичные ячейки общества по вполне понятной причине и интересам. – Если бы не ад – не пекло…

* * *

Глеб командовал отрядом, в то время как Люба находилась рядом и с тем же успехом руководила им. Посмотреть и впрямь было на что, отсюда столько любопытствующих взглядов.

– Ну не выставляй ты меня идиотом! Не делай дурака! – процедил сквозь зубы Глеб.

Люба нервировала его, перебарщивая с чувствами, не ведала меры. У неё это было впервые и всё диковинку. Вот и вела себя неестественно – диковато.

– Давай условимся так… – стремился Глеб вразумить её. – Ты командуешь в доме, а здесь я – и командир этого отряда! Ты же, если хочешь оставаться и дальше при мне – подчиняешься беспрекословно!

– Ну, гляди, сам предложил, потом пеняй на себя! И не вздумай избегать меня дома – не позволю – заставлю силком!

– Это она про супружеский долг? – не удержался Семён.

– Вот где Отчим…

– Товарищ медсестёр! Тьфу! Отставить – медсестра! – исправился комендант. – Не забывайтесь – соблюдайте устав! То бишь субординацию!

– Как скажешь, гражданин начальника-сам…

– Люба… – вмешался Глеб, но толку – всё без толку.

– Одно слово – баба… – пожурил её на словах подполковник в продолжение. А внутри себя улыбнулся. Она являлась отрадой всего поселения. И без неё стало вдруг тихо и спокойно – даже скучно. – Счастливчик…

Глебу так больше не казалось. Он уже сомневался: стоило ли ему поддаваться чувствам.

– Угодил, так угодил…

– Ты про что? И кому – мне? – забыл он про Любу, что та сейчас при нём и не отпускает ни на шаг.

– И какого… в разведку взял!?

– Ах, так! Вот ты как, и заговорил!

– Цыц…

– Ты на меня не цыкай! И не пугай – пуганая я!

– Заметно…

– Чего сказал, а ну повтори?

– Дома разберёмся!

– Буду ждать с нетерпением нашего с тобой туда возвращения, – напомнила Люба на уговор.

– Товарищ мы…

– Чё?

– …Люба!

– Даже больше не подруга? А ещё недавно возлюбленной называл!

– Имей совесть – заткнись!

Люба опешила. Она и впрямь открыла рот, а ничего в ответ сказать не получилось – надулась. Всё лучше, чем могло последовать в её исполнении. Обиделась.

– Уж кое-что, но не совсем то, – отметил Глеб, не стремясь разряжать нервозную ситуацию. Подался вперёд, покидая спутницу…жизни на иных бойцов отряда.

Та не отстала.

– Мне не требуется телохранитель! И демаскируешь меня!

– А если так? – прильнула подруга для поцелуя.

– Люба!..

– Что, Глебушка?

– У нас враги – порождения с исчадиями! И им до лампочки, чем мы занимаемся! Не люди, а нелюди! Уяснила?

Дожидаться ответа он не стал, расценив молчание с её стороны немым знаком согласия.

– Будем надеяться…

– На что?

– Ты невозможна – и становишься такой…

– Это какой же – просвети?

– Не святой, да и не рентген! Условились ведь, а договорились?

– До чего?

– Конец…

– Враги? Исчадия? Где они?

– Я сейчас о нас…

– И?..

– Кончай придуриваться, а то я действительно ощущаю себя полным кретином!

– Хочешь сказать: это я дура? Когда сам… дурак!

– Ты опять, а снова?!

– Да я ещё и не начинала!

– Тогда давай не будем, а если будем – то давай!

– Чего? Ты про что?

– Всё и сразу!

Глеб кинулся на неё, валя на землю.

– Ты что – люди кругом! Из отряда…

– Теперь помолчишь? – отпустил Глеб.

Люба призадумалась над ответом. Пауза затянулась. И всё-таки нашлась, что сказать.

– Дома поговорим!

– Аллилуйя! Свершилось… чудо! Верую, Господи!..

– БЛОКПОСТ —

Глеб немного перестарался – нет, не с Любой. Что-то изменилось по его заявлению. А что и конкретно, пока не было очевидно. Вдруг подул ветер. Жар усиливался. Отряд оказался подвержен новому стихийному бедствию. Людям на какой-то миг показалось: они очутились в эпицентре зарождающейся стихии – жерле горнила. Вокруг них мело, и ничего не было видно.

Некто зароптал, неся несусветную тарабарщину на своём языке, недоступном Глебу. Следовало спешно укрыться, но где на открытой местности, когда негде. Даже холмистая возвышенность не спасала – склоны были пологими и тянулись далеко – не курганы и дюны. Всё-таки оазис располагался преимущественно на низменности.

Вот в этой зарождающейся бури и возник некий неясный силуэт. Тело принадлежало…

– Человек… – отреагировала Люба.

Ей показалось даже: он призывает их.

– Ой, и машет нам рукой!

– Точно, человек, и не лапой… – поспешно приложился Глеб к оптическому прицелу от "калаша".

– Не смей! – ударила Люба его по оружию.

Приклад щёлкнул Глеба по зубам. И он заскрежетал ими. Спутница обескуражила его – рванула к незнакомцу, коего её спутнику не удалось разглядеть в оптику, так ещё увлекла за собой отряд.

– Чёртова баба… – выдал Глеб, когда уже казалось, никто его не расслышит.

Не тут-то было. Конь дёрнулся, отскочив в сторону. Животное спугнул ещё один силуэт и также возникший прямо из-под земли.

Глеб выхватил его из пелены метущего песка, угодив точкой инфракрасного излучения от целеуказателя, направив оружие.

– Ха, командир… – пробился знакомый голос сквозь рёв стихии.

– Слон! Ну ты и впрямь мастодонт! – обрадовался ему несказанно Глеб.

– Заводи свой "транспорт" в "ангар"… – увлёк тот за собой гостя.

Прошло совсем немного времени с момента их расставания, а изменения блокпоста Слона впечатляли и радовали глаз разведчика.

– Это же надо, а! – дивился он. – И когда успел отгрохать подобные хоромы?

Подземный лаз выглядел впечатляюще – с землянкой и не сравнить. Скорее с тем, что и озвучил начальник блокпоста.

– Логово твари – саму выкурили, а вот подстрелить не удалось. Теперь приходиться хорониться от неё же в её жилище! Дорогой не напоролись на эту зверюгу?

– К счастью обошлось, – отметил Глеб, прибавляя. – Уж лучше бы на неё, чем на…

Ему вспомнилась Люба.

– А где эта дура?

– Сам дурак! – донёсся эхом до него её возбуждёно-возмущённый голос.

Слон не удержался, захохотал. Лёгкие гулко вытолкнули задорный звук, и эхо норы твари усилило их.

Входа в пещеру блокпоста оказалось два. Людям Слона досталась ушлая тварь, а им от неё пещера – и не только.

– Задрала, скотина! И скотину – коня… – мгновенно исчез оптимизм у Слона, едва разговор коснулся дела – его обустройства с людьми тут.

– А больше ничего не обычного?

– Да и никого – ни одной живой души! Походу, эта тварюга всех тут в округе распугала или пожрала! Терь вот за нас взялась – коня лишила!

– Забудь про неё! Сейчас речь идёт об исчадиях! К черту – порождения! Не видел ли их, а демонов? Или кого ещё, кого ранее не встречали? – настоял Глеб.

– Да когда нам было, а некогда, командир! Всё ж тварюга, будь она неладна!

– Ладно, Слон, уговорил! Даже больше скажу: убедил-таки! Завалим мы эту тварь! Всё одно деваться нынче некуда – стихия!

Люди Слона дежурили у обоих входов-выходов. Глеб присоединился к ним, а Люба уединилась со своей подругой. Женщинам было о чём поговорить, ну и, разумеется, в первую очередь посплетничать.