Текст книги "Боевое командование «Нибелунг» (СИ)"

Автор книги: Сергей Фомичёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

Глава 22
Капитаны

Утопая в чрезмерно мягком кресле Ивор потягивал черное каннонау, любимое вино, доставленное на крейсере «Менесфей» как личный подарок короля. Рядом в таких же креслах вели непринужденную беседу капитаны его эскадры. Он собрал их на вечеринку, чтобы если не сдружить, то хотя бы истончить барьеры, неизбежно возникающие между офицерами, находящимися на разных ступеньках иерархии.

Королевский флот Райдо расширялся гигантскими темпами. Вчерашние кадеты становились капитанами кораблей, взлетая по карьерной лестнице в рекордные сроки. О таком повышении в мирное время никто бы и не мечтал. Фрегатами и эсминцами командовали вчерашние кадеты и юнкера. За несколько лет они успевали дорасти до звания лейтенант-коммандера, дающего возможность встать на мостике небольшого военного корабля. Однако полных коммандеров все равно не хватало и молодые люди порой возглавляли даже эсминцы. Что не удивительно – эсминцы составляли основу обновленного флота. И верфи Янсена собирал их в четыре рабочие смены.

Поводом для вечеринки послужила третья годовщина создания боевого командования «Нибелунг». Три с половиной года назад, Ивор передал систему Акоста только что сформированной четвертой эскадре Ника Тавиани, а сам, с горсткой сподвижников отправился в звездную группу Калаян начинать новое доселе неслыханное дело. Королевский флот впервые решил обосноваться настолько далеко от дома.

Постепенно Адмиралтейство усиливало эскадру новыми кораблями с проверенными офицерами. Крейсер «Менесфей» капитана Пирсона стал последними, что вошел в состав боевого командования. С его прибытием эскадра стала мощнее, чем довоенный флот всего королевства, гораздо более грозной силой за счет новых вооружений и технологий.

Наверное именно в этот момент Ивор осознал, что уже не является самым опытным капитаном королевского флота. Он провел первые и самые тяжелые баталии войны, это так, но его сражения носили тактический характер, в то время, как графиня Демир и её штаб проводили операции стратегического характера. Их серия арьергардных боев с уничтожением запасов метанола фактически сорвала блицкриг повстанцев. Графиня навязала превосходящим силам противника свою игру, замедлила продвижение и в конце концов, перехватила инициативу. Клод Пирсон сыграл не последнюю роль в тех операциях.

Заслуги Ивора не померкли, заняв свое скромное место в военной истории Барти. Флот же от продвижения талантливых офицеров только выиграл. Ставка на единственного способного полководца многие армии в истории заводила в тупик. Королевский флот выстраивал систему, а как известно Fleiß schlägt Grips («усердие побеждает талант», или «порядок бьет класс»). Хотя и не всегда.

– Однако, вполне уютно, – заметил капитан Пирсон, оглядывая зал.

– Компания Prisoners Travel здорово нас выручила, – сказал Ивор. – Мы потратили бы уйму сил и времени на развертывание полноценной инфраструктуры. Ремонт, обслуживание систем, снабжение она взяла на себя. А кроме того станция предоставила куда больше возможностей для отдыха и развлечения персонала. Огромное пространство и многолюдность сами по себе позволяют людям отвлечься от служебной рутины без затрат времени и ресурсов на посещение планеты.

– Пожалуй, – кивнул Пирсон и, сделав глоток местного бренди, скривился. – Меня в целом ввели в курс дела перед отправкой сюда. Обрисовали обстановку, задачи, доступные ресурсы. Но не рассказали о стратегии.

Как бывший начальник штаба в эскадре графини Демир, он мыслил масштабно даже став капитаном.

– Со стратегией все плохо, – признал Ивор. – Мы кардинально расходимся с союзниками в данном вопросе. А действовать в отрыве от союзников слишком… рискованно в политическом смысле.

– Они не желают лезть на рожон? – догадался Пирсон.

– Их можно понять, – сказал Ивор. – Их космические силы невелики, состоят в основном из корветов или полувоенных разведывательных кораблей. Хорошо для патрулирования, но не для боя. Они желают, чтобы мы занимались исключительно обороной союзных миров.

Поэтому мы и сидим здесь в системе Ирис, на приблизительно равном удалении от союзных миров. Точно паук на краю паутины, готовый броситься на перехват. Если по какой-то причине мы не успеваем перехватить противника на подходе, союзная планета будет обороняться, а потеряв орбиту, ждать помощи. В любом случае эскадра рано или поздно придет и вышибет агрессора из системы.

– А вы не в восторге от этого плана?

– В нем все не так, начиная от места базирования.

– Места базирования? – удивился Пирсон. – Но, командор, вы сами только что утверждали, что базирование на станцию стало большой удачей и позволило избежать массы проблем. Ведь в других эскадрах экипажам, знаете ли, приходится обитать в тесноте, на кораблях с пониженной силой тяжести, а то и вовсе в условиях невесомости.

– Станция позволила нам неплохо устроиться здесь, – согласился Ивор. – Другое дело Крайтон. Здесь развитая орбитальная инфраструктура, крупный трафик, густонаселенные города… Обратная сторона медали заключается в том, что в таком мире легко спрятаться шпиону и целой шпионской сети. Мы словно на витрине, а генерал Марбас наверняка осведомлен о каждом нашем шаге. Вот, скажем, недавно у нас начали пропадать специалисты, а мы ничего не можем с этим сделать.

– Пропадать? – удивился Пирсон. – И никаких следов?

– Пока никаких. Быть может, работает агентура Марбаса, быть может, парни сами сбегают на вольные хлеба. Имея немного валюты на Крайтоне можно неплохо устроиться. Но почему-то пропадают лучшие кадры.

– Буду иметь в виду, – кивнул Пирсон и усмехнулся. – В смысле, буду присматривать за командой.

– Рано или поздно мы с этим разберемся, – сказал Ивор, подливая в бокал вина. – Но это Крайтон.

На самом деле, главный недостаток Крайтона, на его взгляд, заключался в том, что мир не желал присоединяться к альянсу. Будучи прагматиками, временные власти не выступали против присутствия флота в системе. Экономика Крайтона от этого только выигрывала. И доктрина Фроди вполне устраивала местное общество. В конце концов, этот мир являлся крупным клиентом королевства, поставляя на Барти множество уголовников. Но брать на себя союзнические обязательства никто из политиков не желал. Тем более в преддверии выборов. Хотя флот у Крайтона имелся сравнительно неплохой.

– Нам бы не помешали их корветы, – заметил Ивор, возвращаясь к собственным размышлениям о недостатки патрульных единиц.

Пирсон бросил на командора удивленный взгляд, так как часть размышлений Ивора осталась от него скрытой.

– Легкие единицы наша вечная проблема, – пояснил Ивор. – В отличие от Северной Дуги здесь слишком много опорных систем, через которые можно проложить маршрут. Да и возможности кораблей со времен первой войны значительно выросли. Недавно мы столкнулись с новым типом эсминца, способным проводить в гипере больше шести недель. Значит перекрывать нужно больше систем. А перекрывать нечем. Приходится задействовать гражданские суда, что не сулит ничего хорошего. Именно поэтому троих из четверых капитанов патрульных фрегатов здесь сейчас нет. Бедолаги патрулируют ключевые транзитные системы на границе с Гамильтоном.

* * *

Коммуникатор Ивора завибрировал. Он взглянул на экран. Там появилось уведомление о получении станционной сетью на его имя частного письма от некой дамы с Иджиса.

Частные письма, если они не требовали неотложного действия, как правило не отправляли с помощью почтовых капсул, а посылали с различной оказией. Например, с грузовым судном, идущим через нужную систему. Очевидно один из таких грузовиков только что пристыковался к станции и слил в местную сеть предназначенный местным адресатам массив информации, получив взамен небольшую сумму на счет.

– Прошу прощения, – сказал Ивор Пирсону. – Мне нужно отойти по делам.

Вернувшись к себе Ивор зашел в личный аккаунт, отметил письмо, как прочитанное. Потом удалил. Читать смысла не было. Его автор наверняка сгенерировал полный романтических оборотов текст с помощью простенькой программы. Сам факт получения письма являлся кодом, означающим, что на станцию Джон Говард прибыл Тревор Хант. И не просто прибыл, а просит личной встречи с Ивором. А личную встречу шкипер просил только если раздобыл что-то серьезное.

Это была собственная разведка Ивора. Помимо данных флотского управления, Корт роу и спецслужб союзников, Ивор получал информацию из множества источников. И первым среди них была базирующаяся на Иджис транспортная компания «СД Транзит». Шкиперы Тревор Хант и Артур Линн приносили Ивору ценные сведения о противнике, так как под видом торговцев могли перемещаться в чужом пространстве. Покойный адмирал Реймонд несмотря на свое безумие, а возможно и благодаря ему, создал эту частную разведслужбу и теперь она приносила плоды Ивору, который её унаследовал.

Мало того, свою доли прибыли от торговых операций Ивор тратил на услуги Разведывательного бюро Стажевского, что располагалось там же на Иджисе. Он стал привилегированным клиентом частного агентства и парни Стажевского уже несколько лет работали в основном по запросам Ивора. Поток оказался настолько интенсивным, что бюро пришлось расширить дело, наняв ещё несколько сыщиков. Сведения от РБС также переправлялись с Тревором Хантом или Артуром Линном, хотя настоящую роль шкиперов на Иджис никто не знал.

* * *

Ивор встречался со своей агентурой прямо на станции. Многолюдность и суета, большое число гражданских лиц, в том числе местных, являлись огромной проблемой для флота в смысле безопасности и сохранения тайны. Однако, все эти факторы играли на руку Ивору, когда нужно было не привлекая лишнего внимания встретиться с одним из шкиперов. Компания «СД Транзит» вела дела с тюремщиками, доставляя различные мелочи, вроде усыпляющего газа или шокеров, поэтому появление на станции торговца с Иджис никого не удивляло. Однако простому торговцу не по чину было встречаться с командором.

Получив кодовый сигнал, Ивор направился в ресторан «Адмирал», арендованный разведкой флота как раз для подобных нужд. Ресторан имел приватные кабинеты, защищенные от прослушивания, а кроме того был соединен грузовым подъемником с баром и медиацентром для нижних чинов, что располагался палубой выше (то есть, ближе к оси вращения станции). Бар также контролировался флотом. Здесь всегда царил сумрак и любой посетитель оставался практически незамеченным. Но если он называл бармену нужный пароль, то препровождался к подъемнику и попадал в ресторан.

Ни на одном конце схемы, никто не мог увидеть их вместе. Они встречались только в приватном кабинете.

– Раз вас видеть, командор,– приветствовал шкипер, закрывая дверь.

– Взаимно, мистер Хант. Присаживайтесь, угощайтесь.

– Достаточно будет пива, – сказал шкипер. – В космосе с хорошим пивом туго.

Зная вкусы Тревора Ивор уже выставил на стол несколько запотевших бутылок. Пиво под ироничным брендом «Либерти» варили прямо на станции и бутылировали без пастеризации. Оно отличалось насыщенным вкусом и пользовалось популярностью у гостей.

– Вот тактические данные, которые нам удалось записать, – сказал шкипер, передавая чип.

Корабли «СД Транзит» при каждом удобном случае записывали сигнатуры вражеских кораблей на свое тайное тщательно замаскированное оборудование. Кроме того записывался весь эфирный трафик. Разумеется, переговоры и обмен данными противник шифровал, кодировал, разносил по широкой полосе частот. Однако сопоставление самого факта переговоров, их продолжительности, используемых диапазонов с последующими действиями кораблей часто помогали получить разнообразную информацию. Например, определить, кто является консортом, а кто флагманом, и кто из флагманов старший. В общем материала для анализа хватало.

Поскольку Марбас не закрыл торговлю для протекторатов и некоторых других миров, компании с нейтрального Иджиса могли их посещать. А «СД Транзит» торговал оружием, что было хорошим прикрытием, так как даже повстанцы нуждались во всяких мелочах и компонентах, которые не могли пока производить.

– Но они двигаются к полной автономии, – заметил шкипер. – Раньше охотно брали модули инерционной системы, а в последний раз отменили заказ. А это не пустяк.

Конечно, шкипер не стал бы беспокоить командора и подвергать себя риску из-за сигнатур и тактических данных. Он мог скинуть файлы на подставной почтовый ящик по внутренней сети станции, которая имела почти неограниченную пропускную способность. И хотя Ивор любил пообщаться лично, чтобы ощутить обстановку, пусть и через впечатление третьего лица, он тоже не желал компрометировать шкипера. Ведь Тревору Ханту еще не раз предстояло отправиться во вражеское логово. Однако, раз уж тот сам настоял на встрече, Ивор был рад поговорить.

Причиной очной встречи послужил перехваченный разговор.

– Во время визита на Надаль мне удалось послушать переговоры диспетчера орбитальной базы с капитаном одного из повстанческих кораблей, – рассказывал Хант попивая пиво прямо из горлышка. – Ничего секретного, поэтому обошлось без шифрования. Они оказались давними друзьями и в основном трепались про общих знакомых, про доктрину Марбаса. И между прочим диспетчер рассказал своему корешу о вспыхнувшем среди повстанцев скандале. Суть вот в чем, – шкипер взял паузу, чтобы сделать несколько глотков. – Служил у Марбаса такой капитан Джек Вайпер. То есть, его настоящее имя, как я понял, Джек Мерсер, а Вайпер – прозвище. Служил неплохо, участвовал в сражении при Хильди, получил благодарность от командора. Вскоре под командованием у него оказалось уже три корабля. Люди к нему так и ломились. Говорили, что добр он к матросам, хотя и требователен. И вдруг пару месяцев назад этот самый Вайпер решил заделаться пиратом. Поднял бунт и с двумя кораблями ушел от генерала в неизвестном направлении.

Генерал так осерчал, что запретил капитанам нанимать людей самостоятельно. Потому что, как оказалось, Джек Вайпер целый год подбирал себе в кабаках отпетых ублюдков, пока не сколотил из них шайку. И все за счет генерала. И корабли, и оружие, и снаряжение. А самое главное, эти двое, что трепались, диспетчер с капитаном, вовсе не осуждали его. На словах не поддерживали, конечно, но если судить по интонациям, восхищались, а то и завидовали.

– Отличная новость, – сказал Ивор. – То есть, с бандами, похоже, придется повозиться, но то, что доверия у Марбаса к своим стало меньше, это хорошо.

– Вот и я так подумал, – осклабился Хант и хлебнул пива. – А что до прочего, то по Гамильтону ходят нехорошие слухи о нападениях на орбитальные склады небольших миров. Это, так сказать, «речные пираты», если вы понимаете о чем я.

Речными в древности называли не только банды, что промышляли на речных коммуникациях, но и тех пиратов, которые вместо рискованного и долгого морского промысла предпочитали атаковать торговые корабли на рейдах и грабить склады в богатых портах вроде Лондона, Кантона, Калькутты, как правило располагающиеся на реках или в их эстуариях.

Шкипер рассказал несколько историй о внезапных налетах на парковочных и погрузочных орбитах. Столь рискованное предприятие требует действовать быстро и слаженно. Так, чтобы жертва даже не успела поднять тревогу. Тогда пираты спокойно уходили в нужном направлении, а ограбленный корабль могли обнаружить выпотрошенным через неделю или больше.

– Орбиты пусть охраняют местные власти, – сказал Ивор. – В конце концов, для того и существует полиция, чтобы ловить мелких грабителей. Но информацию стоит отслеживать. В какой-то момент любая из этих шаек может захотеть большего.

– Именно. К этому я и веду, – обрадовался Тревор Хант. – Как раз недавно говорили о захвате на орбите небольшого скоростного судна, вроде моего «Сюркуфа». Оно пропало с концами и я боюсь вскоре всплывет в медиа в связи с атакой на какого-нибудь жирного медленного торговца. А возможно уже всплыло.

Пока немногочисленные пиратские шайки использовали обычные коммерческие корабли, те служили скорее транспортом, чем средством нападения. Дезертирство Джека Вайпера стало не первым тревожным звонком. При захвате Холмов, а затем Орхуса, Марбас не досчитался около двух дюжин небольших бортов класса фрегат или эсминец, которые принадлежали местным флотам. Две дюжины, это не считая Черной эскадры, которая прибилась к Королевскому флоту. Аналитики Корт роу склонялись к мнению, что часть из пропавших кораблей вскоре всплывет на рынке военных услуг. Не в Иджис, там они давно объявились бы, но где-нибудь ближе к центральным мирам. Однако, какая-то часть скорее всего начнет собственный бизнес на торговых коммуникациях. И, конечно, они не станут промышлять в Холмах или Орхусе, где шастают патрули Марбаса. Вряд ли их стоит ожидать и в благополучной части сектора. А вот Гамильтон с его положением серой зоны сейчас лучшее место для всякого рода отбросов.

Ивор в очередной раз посетовал, что у него связаны руки и он не может двинуть эскадру в серую зону.

Глава 23
Сеанс одновременной игры

Грузовой корабль «Тагиш» только выглядел торговцем. Внутри он больше напоминал роскошную яхту. Несколько кормовых отсеков были отделены от грузовых трюмов и оборудованы новейшими комплексами жизнеобеспечения. Имелось на борту кое-какое вооружение, а также электронные системы военного образца. Вот они и зафиксировали появление в пространстве Нубейро гостя. И не просто зафиксировали, а довольно быстро идентифицировали сигнатру.

– Крейсер «Восстание» начал торможение на одном же с расчетом выйти на орбиту Надаля через сутки с небольшим, – доложил шкипер «Тагиша».

Генерал не обрадовался появлению в системе Нубейро своего флагмана. Надаль наверняка кишел шпионами маркиза Горского. Они не упустят возможности устроить диверсию. Еще больше его беспокоило нарушение приказа. Генерал ясно дал понять Штраубу, что крейсер должен ждать его возвращения в системе Бизон-Экрю. И раз капитан ослушался, значит случилось что-то серьезное. И генерал прежде всего подумал о принцессе, вернее о её беременности. Насколько он знал у женщин с эльфийским модом она всегда протекает спокойно, без осложнений. Но вот на счет своего генотипа уверенности не было. Мало ли какая наследственная болезнь проскочила через игольное ушко программ редактирования.

– Марк, – обратился он к шкиперу. – Установите связь с «Восстанием». Сделайте запрос от моего имени. Пусть сообщат цель прибытия.

Ответ пришел через полчаса.

– Прошу прощения, мой генерал, – сообщил капитан Фолькер Штрауб. – Принцесса Хельга пожелала вас видеть.

* * *

Несмотря на обещание генерала прибыть на борт «Восстания» сразу, как только флагман выйдет на орбиту, принцесса ждать не захотела и вылетела на шаттле еще до окончания торможения. Ей наверняка пришлось перенести повышенную перегрузку, что в её положении вряд ли было разумным. Но Хельга вообще редко прислушивалась к голосу разума.

Она ворвалась на борт «Тагиша» настоящей фурией.

«Бывают ли беременные фурии?» – размышлял генерал, наблюдая через окно шлюзовой камеры за мечущей молнии принцессой. – «Античные богини, случалось, рожали от простых людей. Так появился, например, Эней. Не назвать ли будущего императора Энеем?»

– Что это было, чёрт возьми? – набросилась на него Хельга, едва открылись двери шлюза.

Несмотря на поздний срок беременности, её живот едва нарушал природную стройность тела, а других следов и вовсе не было видно. Но выброс кортизола и эстрогена, усталость и раздражительность никакие генные модификации убрать не смогли.

Марбас ответил улыбкой.

– Я чертовски рад, что с тобой всё в порядке, моё сердце, – сказал он. – И ты прекрасно выглядишь. Впрочем, как всегда.

Она выдохнула.

– Прости, мой генерал, я вспылила. И этому имелась причина.

– Какая из многих? – делано удивился Марбас. – Мне пришлось принять несколько судьбоносных решений.

– Вот именно, мой герой! Вот именно! – воскликнула Хельга. – Не имеет значения, как много, и насколько они судьбоносны! Важно, что ты принял решения даже не переговорив со мной, не посоветовавшись, даже не предупредив!

– Мне пришлось импровизировать, любовь моя, – генерал развел руками. – Появился хороший шанс развязать сразу несколько сложных узлов. Если ты не против, мы могли пройти в мою каюту и поговорить наедине.

Она громко выдохнула и кивнула. Марбас жестом показал путь и они направились к лифту. «Тагиш» был достаточно крупным судном, чтобы вращение могло создать приемлемую силу тяжести на нижних палубах.

Генерал не любил пышные обеденные церемонии, но отдавал должное кухне. Поэтому на скромном столе без роскошных сервизов и сонма слуг их дожидалось гора фаршированных перцев и несколько соусниц.

– Твои любимые «колокольчики», – сказал генерал. – Правда я попросил повара использовать менее жирный фарш и менее калорийный рис. Он выбрал смесь телятины с индейкой и черный рис из Нуэво Эбро.

– Ха! Ты думаешь в моем положении лишние калории повредят?

– Если тебе нужны калории, ты всегда можешь добавить сколько угодно майонеза, – генерал улыбнулся.

Они вернулись к разговору после третьего съеденного принцессой перца.

– Так что? – спросила она отпивая из чашки травяной чай. – Это измена Вайпера заставила тебя объявить доктрину?

– Вайпер тут ни при чем. По его следу уже идут и думаю, он вскоре заплатит головой за предательство. Что до доктрины я объявил оферту, только и всего. На доктрину Фроди ответил доктриной Марбаса.

– Разве наличие свободных миров не противоречит концепции Империи? – спросила принцесса.

Она покосилась на горку перцев, как бы раздумывая, не положить ли себе в тарелку еще несколько штук? Но, похоже, решила повременить.

– Я согласна, что протекторат Надаль стал отличным тактическим приемом, – продолжила Хельга. – Ты выбил из-под Фроди стул одним точным ударом. К тому же здесь твои друзья, твое племя. Но раздавать подобные преференции всем желающим…

Марбас дал принцессе выговориться и не отказал себе в удовольствии понаблюдать за ней. Он и правда соскучился по любимой женщине. Всё же правы те, кто утверждает, что разлука делает людей ближе.

Наконец, перцы соблазнили Хельгу и она вновь переключилась на еду, а генерал получил возможность объяснить всё без спешки.

– Однажды мне попалась в руки книга про великого шахматиста, – произнес он, начав изложение идеи издалека. – В те времена еще не придумали компьютеров, а шахматные сражения вызывали такой же ажиотаж, как гонки на аэрокарах в узких ущельях. Так вот. Как-то раз, этому шахматисту предстояла очень важная игра. От которой зависела то ли его жизнь и свобода, то ли жизни многих других людей, я сейчас не упомню. Важно, что он играл против врага, причем играл сразу против нескольких дюжин соперников. Это называлось сеансом одновременной игры. Мало того, играть ему предстояло вслепую, то есть, он не видел игровые доски, а только получал информацию об очередном ходе.

– Круто! – согласилась Хельга.

– Как я уже говорил, он был великим шахматистом и, конечно, умел играть вслепую на нескольких досках, – продолжил рассказ генерал, одновременно наполняя свою чашку ароматным чаем из чугунного чайника. – Проблема заключалась в том, что он в тот момент оказался нездоров, а откладывать игру было нельзя.

Марбас сделал пробный глоток и остался доволен.

– Великий шахматист умел вычленять главное, а главное заключалось в том, что ему требовалась общая победа, а не победа в каждой отдельной партии. И тогда он стал упрощать ситуацию. Он предлагал соперникам ничью в самых запутанных случаях, оставляя наиболее простые позиции для дальнейшей игры. Ничья с великим гроссмейстером выглядела почетной, на неё многие согласились. И в конце концов, выиграл в общем счете.

– Я слышала о чем-то подобном, – произнесла задумчиво Хельга. – Но, кажется, тот сюжет был комедийным. И в шахматы играл жулик.

– Возможно, – генерал улыбнулся. – Это хороший стратегический ход, его могли использовать разные люди.

– То есть, если я правильно поняла, ты сравниваешь себя с великим, но больным шахматистом. Почему?

– У тебя острый ум, моё сердце! – согласился генерал. – У нас проблема. Проблема с людьми, с квалифицированными кадрами прежде всего. Это пока не так заметно со стороны из-за масштабов нашей экспансии, но… мы находимся в шаге от поражения.

– Даже так?

– Да, дорогая. Мы не можем рассчитывать только на силу. И численностью уступаем остальному человечеству. Поэтому должны действовать с умом. Мы уже получили преимущество, отказываясь от захвата поверхностей планет. Тем самым избавили себя от ведения затяжных сухопутных сражений, непомерных расходов на содержание армейских частей, крупных формирований морской пехоты, полицейских сил. Мы флот и пользуемся его преимуществами…

На самом деле он не придумал ничего нового. Проекция силы применительно к морским империям была проанализирована еще в девятнадцатом веке, в эпоху парусников. Перенос этой стратегии в космос давал еще больший эффект. Если морской блокаде державы могли противопоставить сухопутные пути, пусть и более затратные по времени и средствам, то в космосе контроль над орбитой изолировал мир полностью. Даже радиопереговоры с соседями становились затруднены из-за длительности прохождения сигнала. Конечно, они смогут передавать пакеты информации, что будут идти десять-пятнадцать лет и больше. Но большой угрозы такие коммуникации не несли.

Это высвобождало для генерала средства, давало возможность сосредоточиться только на флоте. Лишь морская пехоты имела пока ограниченное применение.

– Так вот, – продолжил генерал после паузы. – Объявляя доктрину, я ещё более упростил ситуацию, чтобы концентрировать ресурсы на важном. Предоставляя протекторат, мы получаем ряд миров, которые в противном случае пришлось бы завоевывать и удерживать. Автономия даже сотни планет никак не отразится на общих планах, а мы сможем использовать их торговые связи, их орбитальную инфраструктуру вместо того, чтобы ставить на все позиции доверенных людей. В конце концов, пусть в строгом имперском саду будет несколько клумб с экзотическими растениями.

– Если ты когда-нибудь не уколешься о ядовитый шип, – заметила принцесса. Ей идея явно не нравилась.

– Ну, протекторат предусматривает отказ от флота и дипломатии. А шипы будут держать меня в тонусе.

– Как скажешь, мой герой.

Принцесса, наконец, окончательно насытилась и откинулась на спинку кресла.

– Что до нехватки людей, то я бы подождала, – произнесла она. – Когда миры деградируют до уровня средневековья, у их населения сразу появится интерес к службе в имперских войсках.

– Это так, мое сердце. Если бы у нас имелось лишнее время… если бы деградирующие миры могли сохранить квалификацию… Но они обязательно растеряют всю компетенцию, связанную с космосом. Однако, кажется, я нашел решение.

Генерал взял пульт и активировал проекцию со схемой сектора Денеб. Затем маркером отметил одну из звезд.

– Ирис? – принцесса прочла сопроводительную надпись.

– Крайтон – то, что нам нужно, – сказал генерал. – Огромное население не знающее толком, чем заняться.

– Парни из пробирки, – принцесса погладила живот. – Думаешь им можно доверять?

– По сути они глина, из которой можно вылепить все что угодно, – усмехнулся генерал. – Королевский флот вербует там специалистов, но это все равно, что добывать бизона ради единственного стейка.

Он подумал, что причиной выбора Крайтона, как базы королевского флота, являлось не только астрографическое положение. Возможно, проблема людей встала и перед монархистами.

– Гарру один раз поймал тебя, а в другой раз ушел от тебя. Лезть в его логово довольно рискованно, – сказала Хельга.

– Я знаю, любовь моя. Но мы можем себе позволить утратить инициативу. Подумай ещё вот о чем. Где мы спрячем нашего ребенка, чтобы он мог расти, обучаться, воспитываться в безопасности и вдали от дворцовых интриг? В мирах обреченных на деградацию? Они не смогут дать ему нужный уровень. В центральных мирах? Он будет находиться под прицелом враждебных спецслужб. А на Крайтоне сотни центров обучения, тысячи квази-семей с большим разбросом генотипа. Среди них легко спрятать кого угодно. И довольно просто отслеживать из-за их централизованной системы. У нашего сына будут лучшие менторы и семь братьев и сестер, которые будут ему верны даже не зная, что он император.

– А если мы проживем дольше, чем принц повзрослеет? – она улыбнулась.

– Поступит на наш флот простым офицером.

– Что ж… Двинем на Крайтон прямо сейчас?

– Флот пока не готов. А мы можем упустить подходящий момент.

– Подходящий момент? – удивилась Хельга.

– Мир можно покорить не только с помощью силы. Но и политикой.

– Ага, протекторат, – догадалась Хельга. – Почему ты уверен, что они примут его?

– Я же говорил, что провел здесь несколько важных встреч. Вскоре на Крайтоне состоятся национальные выборы. И я сделал ставку. Если дело выгорит, мы тогда же сможем провозгласить Империю.

– Да уж, – согласилась принцесса. – В парадигме восстания давно стало тесно. Пусть мы продолжаем войну с монархистами, наши цели давно изменились. Ты уже придумал название?

– Хотел посоветоваться с тобой. Я склоняюсь к двум вариантам: Ассамблея и Доминация. Первое подчеркивало бы стремление пересобрать человечество на новых принципах, второе отражало бы идею нашего доминирования в космосе.

– Если ты хочешь устроить очередную парламентскую говорильню, назови Ассамблеей, – фыркнула Хельга. – Я понимаю, что ты вкладываешь в это слово иной смысл, но люди не станут разбираться в твоих мотивах, они подтянут старые стереотипы, так им проще. А стереотипы имеют свойство прорастать сорняками.

– Всё так, любовь моя.

– Что же касается Доминации, то это слово может напугать нейтралов, зато даст отличный ориентир для потенциальных сподвижников. Я бы остановилась на нем.

– Решено, – Марбас улыбнулся. – Ты права, душа моя.

Принцесса задумалась и нахмурилась.

– Ты специально подкинул мне эту задачку, чтобы загладить вину.

– Я не настолько изощрен в манипуляциях.

– Ха. Рассказывай. Соблазнил бедную девушку.

– Ты не была бедной.

Она улыбнулась и чуть опустила глаза.

Что она умела, так это возбуждать в нем страсть. Казалось бы, после стольких лет партнерства, когда они испробовали в отношениях всё, что только придумало человечество, один её жест, одна улыбка заставляли его точно молодого жеребца фыркать и стучать копытом. Ну и кто тут мастер манипуляций?

К счастью рядом с гостиной находилась спальня.

* * *

Они вернулись к разговору через пару часов, когда утолили распаленную долгой разлукой страсть. Впрочем, покидать кровать пока не собирались.

– Доминация красиво звучит, – еще раз согласилась Хельга. – Но одним лишь этим ты от меня не отделаешься.