Текст книги "Праведники"

Автор книги: Сэм Борн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 30 страниц)

ГЛАВА 49

Воскресенье, 23:18, Краун-Хайтс, Бруклин

– А кстати… где он скрывается? – тут же спросил Уилл. Фрейлих только неопределенно пожал плечами и грустно улыбнулся. – Неужели вы не понимаете, что, зная это, мы можем упредить убийц? Во всяком случае, там мы встретимся с ними, и у нас появится шанс…

– С чего вы взяли, что встретитесь там с ними? С чего вы взяли, что им известен адрес?

– Вы так уверены в том, что Юзеф не назвал им его под пыткой?

– Уверен. Я хорошо знал Юзефа. Он не был способен на предательство. Я точно знаю, что он ничего не сказал тем, кто его мучил. И чем меньше людей будут знать это, тем больше шансов будет уберечь этот мир от коллапса.

Рабби также мягко намекнул Уиллу, что лишняя информация может обернуться смертельной опасностью для того, кто ею обладает. Уилл только хмыкнул в ответ. Можно было подумать, что, если убийцы доберутся до него, они вежливо спросят, не знает ли он, часом, где скрывается тридцать шестой праведник, а когда Уилл ответит, что нет, попросят прощения за то, что отняли у него время.

– Он еще жив? Этот… тридцать шестой?

– Полагаю, что да. Но, мистер Монро… я вам больше ничего не скажу. Поймите меня правильно.

– Он единственный, кто остался в живых на данный момент?

– Точно не знаю. Судите, сами, мы ищем избранных по всему свету, а это непросто, даже если известен точный адрес. До сих пор наши люди всегда опаздывали…

– Вы что же… стали искать избранных только тогда, когда поняли, что их убивают?

– Вовсе нет. Юзеф дал нам все адреса еще несколько месяцев назад. Разумеется, мы тотчас попытались разыскать всех. Хотя бы для того, чтобы узнать, не нуждается ли кто-нибудь из них в чем-то. Мы решили про себя, что в случае чего всегда сможем поддержать этих людей либо деньгами, либо едой. Но мы не следили за ними ежечасно. У нас не было такой задачи. И потом… нам и в голову не могло прийти, что кто-то начнет за ними охотиться! О том, что их начали убивать, мы узнали фактически случайно и всего несколько дней назад.

– Первым был Говард Макрей? – спросила Тиша.

– Да, его убили во время рош хашана. Мы узнали об этом из газет… – Он мельком глянул на Уилла. – Но не из «Нью-Йорк таймс».

Уилл вздохнул. Материалам отдела городских новостей по традиции отдавали самые неприметные полосы в газете. Он отлично знал, что дай Бог лишь пятая часть подписчиков натыкалась на эти крошечные заметки, листая по утрам свежий номер.

– Мы узнали об этом из газет и с большим опозданием. Поймите меня правильно, мы не ждали ничего подобного и просто жили обычной жизнью. У нас полно и своих забот, чтобы интересоваться проблемами Нью-Йорка и быть в курсе всех новостей. Но кто-то все-таки наткнулся на заметку. А позже наш человек в Сиэтле увидел по телевизору тот деревянный сруб и узнал об убийстве мистера Бакстера. А потом наши люди в Ченнаи случайно услышали о гибели тамошнего избранного – кстати, одного из самых молодых в нынешнем поколении. После этого страшные сообщения посыпались на нашу голову сплошным потоком…

– Сколько всего человек убито на настоящий момент?

– Я не знаю. На момент убийства Макрея мы даже не успели разыскать всех избранных. Взять, к примеру, хоть этого человека… – Он ткнул в адрес Кертиса. – Мы вообще обнаружили его почти случайно. Система вычисления спутниковых координат, принятая в Англии, несколько отличается от общемировой. Не зная этого, мы поначалу получили другой адрес. Это была тюрьма в Белмарше. Мне ли не знать, что избранные порой маскируются под личинами грешников. Но не до такой же степени! И все-таки мы изучили всех обитателей того заведения. А потом случайно узнали, что координаты в Англии считаются по-другому. Сделали необходимые поправки и вышли на мистера Кертиса.

Перед мысленным взором Уилла на мгновение всплыло лицо человека, у которого он когда-то брал интервью, будучи еще студентом.

– Когда мы узнали, что это Даунинг-стрит, то почему-то решили, что надо искать дом под номером десять[26]26
  Даунинг-стрит, 10, в Лондоне – резиденция премьер-министра – Великобритании.


[Закрыть]. Может быть, из-за того, что он столь известен во всем мире. Но адрес был другой и указывал на соседний дом. Одно время мы думали, что это ошибка. Но потом кто-то увидел по телевизору сюжет о финансовом скандале, и только тогда мы поняли, что наконец попали в цель… Поиски некоторых других цадиков дались нам еще труднее.

– Скажите прямо: в конечном итоге вы нашли их всех?

– Думаю, что да.

– Сколько из них мертвы?

– Как минимум тридцать три.

– Боже правый! – вскричал Уилл.

– Вы хотите сказать, что им осталось добраться только до троих?! Сейчас почти полночь, через девятнадцать часов завершится Йом Кипур… – Тиша отчаянно пыталась говорить спокойно, но ей это не удавалось.

– Рабби, пожалуйста, послушайте меня внимательно. Все, о чем мы сегодня узнали и о чем вы нам рассказали, берет свои истоки в древней иудейской традиции. Это связано с иудеями, если говорить прямо, – сказал Уилл.

– К чему вы клоните?

– Кому еще, кроме иудея, придет в голову разыскивать праведников? Никому, кроме них, не известны эти предания о конце света и о тридцати шести избранных. Никто, кроме правоверного иудея, не знает о том, что только в Декаду покаяния можно совершать убийства безнаказанно. А те, кто это делает, поступают в строгом соответствии с иудейской традицией. Не отступают от нее ни на шаг.

– Говорите яснее, мистер Монро.

– Я готов допустить, что вы, рабби, не имеете к этому никакого отношения. Не обижайтесь. В конце концов, я точно знаю, что вы похитили мою жену. Но кто-то… внутри вашего сообщества…

– Я уже говорил вам, что никто…

– А я вам говорю, что это дело рук иудеев! И на вашем месте я бы не искал неведомых врагов, а внимательно огляделся бы вокруг!

– Мистер Монро, у нас нет времени на выяснение отношений. Това Шайя была права: мы можем и должны помочь друг другу. Вы мне не доверяете. Пусть. Но я доверяю вам. И я даже готов доказать вам это.

– Докажите.

– Я дам вам адрес одной из следующих жертв.

ГЛАВА 50

Понедельник, 02:10, Манхэттен

За все годы жизни в Нью-Йорке Уилл лишь несколько раз бывал в Нижнем Ист-Сайде – навещал приятелей, у которых хватило в свое время дальновидности купить здесь недвижимость, когда она стоила еще относительно дешево. Теперь же это был воистину богемный район, где арт-салоны чередовались с антикварными лавочками, а вдоль Орчад-стрит тянулись крохотные заведения, в которых варили настоящий кофе. Впрочем, Уилл ни разу не бывал в кварталах к северу от Восточного Бродвея, где теснились многоквартирные дома – эти образчики «чугунной» архитектуры еще довоенной постройки. Он видел их лишь издали и воспринимал как декорации.

Теперь же они окружали его со всех сторон. В кармане лежала бумажка с адресом. Пронизывающий ветер гнал по мостовой какой-то мусор. И вокруг стояла гробовая тишина.

Рабби Фрейлих выбрал новую строчку из священного текста – стих шестнадцатый из тридцатой главы Пророчеств Исайи, – разбил ее на нужные отрезки и получил искомый набор цифр, который передал оператору, сидевшему за компьютером. Тот открыл один из навигационных сайтов спутниковой системы ориентации и через минуту выдал адрес в Нижнем Ист-Сайде.

– Погодите… – нахмурился было Уилл. – Не кажется ли вам это немного странным? Мы знаем, что на планете живут… точнее, жили… тридцать шесть праведников. Всего тридцать шесть человек на семь миллиардов населения Земли! Может ли быть так, что сразу двое из них оказались в Нью-Йорке? Говард Макрей и теперь вот этот… Вы знаете, это выглядит довольно подозрительно!

Уилл почувствовал, как все прежние сомнения в одночасье вернулись к нему. Но рабби не смутился. Он сказал, что и сам задавался этим вопросом и в конце концов пришел к выводу – который, конечно, можно оспорить, – что все дело в великом ребе. Он был человеком настолько высокодуховным, что, возможно, цадики неосознанно тянулись к нему, как спутники тянутся к более крупному небесному телу.

Чуть успокоившийся было Уилл вдруг обнаружил новую проблему. Компьютер выдал точный адрес, но это был адрес многоквартирного дома. Как отыскать в нем конкретного человека? Рабби сказал, что уже посылал туда своих людей, но им не удалось установить личность избранного, Тот, по понятным причинам, не афишировал себя.

– Полагаю, у вас это должно получиться лучше, – сказал Уиллу рабби Фрейлих.

– Отчего же?

– Посмотрите на нас, мистер Монро. Мы не можем разгуливать по городу так же свободно, как вы. Мы слишком бросаемся в глаза. А вы репортер «Нью-Йорк таймс». Ваша профессия предполагает всевозможные поиски и расследования. И потом, ведь вы самостоятельно разыскали мистера Макрея и мистера Бакстера.

Незадолго до полуночи Уилл отдал Фрейлиху свою ермолку и вернулся во внешний мир. Тиша покинула Краун-Хайтс вместе с ним, но затем их при разошлись.

– Я позвоню в полицию. Сдамся. Глупо прятаться, – заявила Тиша. – В конце концов, мы уже сделали все, что могли сделать.

– И что ты им скажешь?

– Скажу, что не включала телефон два дня, а когда включила, сразу узнала, что происходит. Пожелай мне удачи. И обещай, что будешь навещать в тюрьме.

– Ничего смешного.

– Я знаю. Но ведь его действительно нашли в моей квартире. И его действительно убили. Готова поспорить, что не далее чем этим утром мне предъявят обвинение в убийстве.

– Это я виноват. Я впутал тебя во все это.

– Нет, Уилл. Ты обратился ко мне за помощью. Я могла отказаться. Но я согласилась и отдавала себе отчет в том, какие могут быть последствия.

– Ты отдавала себе отчет в том, что дело может закончиться для тебя обвинением в убийстве?

– Не цепляйся к словам.

На прощание Уилл попытался чмокнуть Тишу в щеку. По-дружески. Она отшатнулась от него как от прокаженного. Ну конечно… Това Шайя не могла допустить, чтобы ее коснулся чужой мужчина. Не говоря уж о поцелуе…

…Уилл свернул на углу Монтгомери-авеню и Генри-стрит. За спиной у него остался небольшой треугольный скверик, стиснутый со всех сторон домами. Прямо перед ним высилась махина нужного дома. Он замер на месте. Свет в окнах.

Так, и что теперь? Покидая Краун-Хайтс, он не подумал о четком плане. Теперь пришла самая пора спланировать дальнейшие действия. Не может же он в самом деле стучаться среди ночи во все двери под предлогом того, что проводит опрос общественного мнения по заданию редакции… А тогда что же ему делать?

Так, ну для начала можно попытаться войти в дом. В вестибюле можно будет пробежаться глазами по почтовым ящикам и по крайней мере узнать имена жильцов. Затем он посмотрит, упоминаются ли они в Интернете. А потом… а потом он еще что-нибудь придумает.

На ловца и зверь бежит!

Уилл увидел, как кто-то вышел из подъезда. Он уже сделал было движение, чтобы попросить незнакомца придержать дверь, но в последнее мгновение удержался. Человек не вышел, а выбежал из дома. Было слишком темно, и он даже не сразу понял, мужчина это или женщина. Но вот тот вышел под свет уличного фонаря, и Уилл перестал дышать.

Больше всего его поразили глаза этого человека. Голубые, как у ангела. И словно источавшие небесный свет. Впрочем, узнай он его не по глазам, а по фигуре. Фигуре профессионального военного или спортсмена. Одет сейчас он был по-другому, неизменной осталась лишь бейсболка…

ГЛАВА 51

Понедельник, 12:13, Манхэттен

Прежде чем Уилл успел опомниться, человек в бейсболке быстро зашагал прочь от дома, из которого только что вышел. Повинуясь скорее инстинкту, нежели четкому плану, Уилл отправился вслед за ним. Ему приходилось идти очень осторожно. На улице никого не было, зато фонари горели довольно ярко, Уилл проклинал себя за то, что надел именно эти ботинки, которые стучали по мостовой, как бы тихо он ни старался ступать. В какой-то момент ему пришлось даже передвигаться идиотской походкой – на носках, невольно пародируя цаплю.

Человек в бейсболке явно спешил. Сейчас он стремительно удалялся от Уилла по Генри-стрит. Он не бежал, но шел так быстро, что за ним трудно было бы угнаться даже на велосипеде. Хорошо еще, что он не оборачивался.

Лишь сейчас Уиллу бросилась в глаза его черная кожаная сумка, переброшенная через плечо. Человек в бейсболке придерживал ее рукой на ходу, как офицер придерживает шашку на параде. И вообще он походил на военного. Уилл удивился бы, если бы выяснилось, что этот человек не имеет никакого отношения ни к одной из армий мира.

Тот уже пересек Клинтон-авеню и Джефферсон-стрит. Куда он так несется? Может быть, его ждет машина? Но почему так далеко от того дома? А может, он торопится в метро? Уилл подумал об этом и вновь чертыхнулся про себя: за пять лет он так и не удосужился изучить Нью-Йорк настолько, чтобы безошибочно ориентироваться в городе по расположению станций подземки.

Человек в бейсболке вдруг притормозил и обернулся. Уилл мгновенно перешел на обычный шаг, дошел до ближайшей двери и нырнул в нее. Со стороны все выглядело довольно убедительно: он походил не на преследователя, а на припозднившегося обывателя, спешившего домой. Украдкой бросив взгляд на человека в бейсболке через неплотно закрытую дверь, Уилл с удовлетворением отметил про себя, что тот, по-видимому, ничего не заподозрил и продолжил движение в прежнем направлении.

Выждав для верности еще секунд десять, Уилл вышел из своего укрытия.

– Эшли! Где мой телефон?

Меньше всего на свете Уиллу хотелось сейчас, чтобы его кто-то увидел, но было поздно. Ему навстречу шли три девушки, заняв собой весь тротуар. Темнокожие. Уилл попытался было обогнуть их, но те явно были не прочь повеселиться.

– Куда спешишь, красавчик? Может, мы тебе не нравимся? Эшли, ты ему не нравишься! Да ты приглядись, белый зайчик, мы как раз для тебя!

Полупьяные подружки захохотали. Уилл быстро взглянул поверх их голов и успел увидеть человека в бейсболке, прежде чем тот завернул за угол.

– Чего ты там высматриваешь? Мы перед тобой стоим, ты что, слепой?! – продолжала одна из девушек, водя ладонью из стороны в сторону перед самым лицом Уилла.

Если бы он был коренным ньюйоркцем, то просто послал бы этих девиц подальше. И в такой форме, что не пришлось бы повторять дважды. Но Уилл, на свою беду, был англичанином, получившим к тому же аристократическое воспитание…

– Прошу прощения, мне нужно пройти.

После этих слов он решительно обогнул Эшли и ее подруг и бросился вперед.

– Эй, красавчик, ты забыл взять мой номер телефона!

Вслед ему неслись крики и улюлюканье, но Уилл не обращал внимания. Он добежал до поворота, за которым скрылся человек в бейсболке, резко остановился и осторожно выглянул. Ему навстречу шла какая-то пожилая пара. Человека в бейсболке нигде не было видно.

Перед ним открылась небольшая площадь, на которую выходили окна всего двух нежилых зданий. До Восточного Бродвея было далеко. Человек в бейсболке никак не мог добраться туда за то время, что Уилл разбирался с Эшли и ее подругами. Значит, он где-то здесь… Уилл медленно двинулся вперед, чувствуя, что вот-вот угодит в ловушку… Добравшись до Бродвея, Уилл сдался. Он окончательно потерял того, за кем гнался. Уилл оглянулся на здания. Фасад одного из них украшала вывеска, приглашавшая всех стать прихожанами Церкви Воскрешенного Христа. Другое здание было филиалом хасидской синагоги.

ГЛАВА 52

Понедельник, 02:28, Манхэттен

Может быть, стоит рискнуть и заглянуть туда? Будь на месте Уилла другой человек, он бы, наверно, так и сделал. Борясь со своими страхами, Уилл все никак не мог решиться. А тут еще по Бродвею пронеслась, мигая огнями, патрульная полицейская машина. И Уилл тут же сделал шаг назад, укрывшись под деревом. Этого ему только не хватало – быть арестованным при попытке ночью проникнуть в синагогу. Да к тому же еще и в Йом Кипур. Что он скажет? Что преследовал человека в бейсболке? А что, может быть, человек в бейсболке совершил какое-то преступление? Он всего-навсего вышел из подъезда жилого дома в Нижнем Ист-Сайде. Ах да, Уилл готов был поклясться, что днем раньше видел его под окнами квартиры Тиши. Где убили человека… Прекрасная доказательная база! Как Харден сказал бы по этому поводу: «Твой журналистский блокнот ломится от сенсаций».

Уилл поплелся в обратном направлении и очнулся как раз тогда, когда вновь замер перед домом, адрес которого ему сообщил рабби Фрейлих. Он покидал Краун-Хайтс, имея предельно четкие инструкции. «Если вы найдете праведника – тотчас звоните. Даже если не будете точно уверены, что это он». – «А потом что?» – «А потом мы придем вам на помощь».

Быстро оглядевшись, Уилл пересек улицу и оказался перед входной дверью. Какое счастье! Она оказалась не заперта! Очевидно, человек в бейсболке так спешил, что забыл это сделать. Уилл юркнул внутрь. В вестибюле горела тусклая лампочка, при свете которой он пробежался глазами по надписям на почтовых ящиках: «Перес, Ла Пиньес, Абдулла, Битенски, Уилкинс, Гонсалес, Йолсон, Альберту…»

Прямо перед Уиллом чернел квадрат лифтовой шахты, но ему не нужен был лифт. Он собирался пешком обойти все этажи. Выждав, сам не зная зачем, еще минуту, он стал подниматься.

Увы, никаких открытий ему не было суждено сделать. Каждая лестничная площадка встречала его запертыми дверьми, затертыми ковриками и сушившимися раскрытыми зонтами.

«Ну и что теперь? – билась в голове неотвязная мысль. – Может быть, ты рассчитываешь наткнуться на дверную табличку с позолоченной надписью: „Здесь живет избранный. Свадьбы, помолвки, дни рождения, похороны. Недорого“?»

Поднявшись на третий этаж, он уже вынул из кармана телефон, чтобы набрать номер Фрейлиха и спросить, что делать дальше. Но тут же замер на месте как вкопанный…

Дверь одной из квартир была приоткрыта.

Уилл на цыпочках подобрался к ней вплотную и легонько постучал костяшками пальцев.

Тишина.

– Эй, есть кто живой? – негромко позвал он.

Тишина.

Он заглянул внутрь. Света в квартире не было. Но ему был виден кусок луны, бросавший желтоватые отсветы в одну из комнат. Уилл, прислушиваясь к биению своего сердца, зашел в прихожую и посмотрел налево. Маленькая кухонька была заставлена старой мебелью. В центре громоздился холодильник, купленный в пятидесятых годах, никак не новее. Похоже, здесь жили старики…

Он быстро прошел в комнату, окна которой выходили на улицу. В углу на тонких ножках стояла древняя радиола. У окна – стол. Рядом – пара мягких стульев с выцветшей обивкой, из-под которой кое-где вылезала вата. Справа диван…

Уилл отпрянул. На диване лежал старик. Его резкий профиль был хорошо виден при свете луны. Можно было даже рассмотреть, как серебрилась жесткая щетина на щеках и подбородке. Лицо маленькое и узкое, все покрыто морщинами. Очки старые, в круглой проволочной оправе. На старике был поношенный свитер, доходивший почти до колеи. Рот приоткрыт. Старик как будто спал.

Уилл несмело сделал шаг к дивану, потом еще. Наконец он склонился над стариком и поднес ладонь к его рту и ноздрям.

Тот не дышал.

Уилл положил руку ему на лоб и ощутил холод. Попытался прощупать на шее с острым кадыком пульс – и не смог. Хозяин квартиры был мертв.

Уилл невольно попятился от дивана, и тут же под его башмаком хрустнуло стекло. Он глянул себе под ноги и увидел раздавленный им шприц.

«Боже правый…» – пронеслась в мозгу запоздалая мысль.

Уилл наклонился было за шприцем, как вдруг вся комната залилась нестерпимо ярким светом, и он услышал за спиной четкий спокойный голос:

– Выпрямиться, руки за голову. Молодец. Теперь повернись, только очень медленно.

Уилл машинально исполнил приказание. Он был ослеплен светом трех мощных фонарей, светивших ему прямо в лицо.

– Отойди от дивана. Молодец. Теперь ко мне. Медленно!

Уилл сделал три шага вперед, и в лоб ему уперся холодный ствол пистолета.

ГЛАВА 53

Понедельник, 02:51, Манхэттен

Уиллу помогло то, что к моменту ареста он буквально валился с ног от усталости. В противном случае он испугался бы так, что сердце выпрыгнуло бы из груди. Изнеможение притупило все реакции, в том числе и страх, поэтому то, что произошло, Уилл воспринял чуть ли не равнодушно.

Он сидел на заднем сиденье патрульной машины. В наручниках. Стиснутый по бокам двумя крепкими парнями. И тупо смотрел вперед. У того, кто сидел впереди, рядом с шофером, безостановочно шипела и пищала рация. Кто-то куда-то ехал, кто-то кого-то вызывал, кто-то «принял» какого-то «клиента». В какой-то момент человек, сидевший впереди, и сам что-то буркнул в рацию. И из его слов Уиллу стало понятно, что он подозревается в убийстве и сейчас его везут «колоть».

В машине стоял густой, знакомый Уиллу с детства запах – запах пота и возбуждения. Так пахло в их раздевалке после каждого выигранного в регби матча. Он украдкой бросил взгляд на тех, кто сидел справа и слева от него. Да, эти ребята тоже сегодня потрудились на славу. И их кубок – это он, Уилл. Подозреваемый в убийстве, застигнутый на месте преступления при попытке уничтожить важные улики.

«Сержант, как ты думаешь, оставил ли он на старике свои „пальчики“?» – «А как же, старина, он облапал ему всю шею и лоб!..»

Эти трое – или даже четверо, включая шофера, – очевидно, уже мысленно примеряли на свои парадные мундиры заветные медали.

– Я его не убивал, – тупо пробормотал Уилл.

Он словно услышал свой собственный голос со стороны. Мама любила слушать воскресными вечерами всякие детективные постановки по Би-би-си. Уилл будто говорил сейчас голосом одного из актеров, причем не очень талантливого.

– Я знаю, как это выглядит со стороны… Но уверяю вас, все было на самом деле не так… – все так же ненатурально пробормотал Уилл. А потом вдруг на него снизошло озарение. – Но я могу показать вам человека, который это сделал! Клянусь! Я выследил его полчаса назад! Я знаю, где он сейчас прячется! И даже могу описать вам его внешность во всех подробностях!

Офицер полиции, сидевший впереди, повернул к нему лицо, на котором играла ироничная улыбка. Словно говорил: «Опиши, опиши! Только сначала я хочу рассказать тебе, что вчера побывал в Белом доме и там ко мне приставала первая леди! Кстати, она очень даже ничего! Рекомендую!»

Когда они приехали в седьмой участок, Уилл продолжал настаивать на своем.

– Я всего лишь первым обнаружил тело! – горячился он, пока его, придерживая за локти, вели куда-то наверх. – Но я точно видел убийцу! Я видел, как он выходил из дома. Я решил проследить за ним, а потом вернулся к дому. Он вел себя так подозрительно, что я нисколько не сомневался – этот человек тут что-то натворил. И я оказался прав!

Уилл прислушивался к себе и с горечью констатировал, что его слова звучали весьма жалко. В какой-то момент офицер, доставивший его в участок, вновь обернулся к нему и беззлобно попросил:

– Слушай, может, ты наконец заткнешься?

И только в этот момент Уилл по-настоящему понял, что влип. Его охватила паника. Господи, что он тут делает?! Он же должен быть совсем в другом месте и заниматься совсем другими вещами!.. Бет по-прежнему в руках похитителей, она по-прежнему нуждается в его помощи! А он торчит здесь, в полиции, и ему вот-вот предъявят обвинение в убийстве! Впрочем, последнее волновало Уилла сейчас лишь потому, что он терял драгоценное время! Он не раз слышал, какая это неповоротливая бюрократическая машина – Управление полиции Нью-Йорка. И чем серьезнее дело, тем медленнее она шевелится.

И в конце концов, если верить хасидам, до светопреставления остались считанные часы. Еще сутки – и ничего не будет. Вообще ничего. Ни Управления полиции… Ни ветхого дома в Нижнем Ист-Сайде… Ни его… Ни Бет…

Наверху в коридоре поджидал человек, взявший его в квартире. Его тут все называли господином сержантом. Очевидно, он добрался до участка своим ходом. Когда Уилла сажали в патрульную машину, он еще осматривал место происшествия.

«Как же ему удалось оказаться здесь раньше нас?» – мелькнула в голове Уилла неуместная мысль.

– Зарегистрируй нового клиента, – обратился сержант к миловидной девушке в полицейской форме, которая стояла за высокой конторкой.

Сержанту на вид было чуть за тридцать. Небось восходящая звезда отдела по расследованию тяжких преступлений.

– Давай глянь, что у него есть за душой, – приказал сержант полицейскому, который играл роль конвоира. Тот выложил на конторку все, что изъял у Уилла еще при задержании, включая мобильный телефон и карманный компьютер.

– Пакуй, – продолжал отдавать лаконичные распоряжения сержант.

Девушка запечатывала каждый предмет, будь то ключи, деньги или блокнот, в целлофановый пакет на молнии. А сержант методично описывал вещи в своем журнале.

Когда речь дошла до бумажника и в глаза Уиллу бросилось его редакционное удостоверение, он не выдержал и совершил ошибку.

– Хорошо, ребята, я признаюсь. Я был в том доме по заданию «Нью-Йорк таймс». Надеюсь, это не преступление? Я пишу криминальную сводку, и у меня есть свои источники информации. Поэтому я оказался там раньше вас.

Сержант впервые посмотрел на него с интересом.

– Вы репортер?

– Да, да, – нетерпеливо подтвердил Уилл, уже терзаясь смутными предчувствиями.

Его подвели к низенькому столику и попросили приложить указательный палец левой руки к специальной подушечке электронного устройства для снятия отпечатков пальцев. Ту же процедуру проделали с его большим пальцем, а потом с указательным и большим на правой руке. Каждый раз, когда Уилл прикладывал палец к подушечке, та издавала тонкий писк, словно Уилл был пакетом молока на кассе в супермаркете.

Затем его провели коротким коридором к комнатке, на двери которой красовалась лаконичная надпись: «Допросы». По пути сержант передал девушке-служащей дактилоскопическую распечатку и попросил:

– Джини, крошка, пробей-ка этого парня по нашей картотеке.

Из мебели в комнате не было ничего, кроме письменного стола и двух стульев по одну и по другую его сторону. На столе стоял телефон. На одной из стен висел бумажный календарь с изображением самого знаменитого нью-йоркского небоскреба – Эмпайр-Стейт-билдинг.

– Итак, меня зовут Ларри Фицуолтер, и я буду вести следствие по вашему делу. Начнем мы вот с чего… – Он вынул из ящика стола какую-то бумажку, подвинул ее к Уиллу и положил на нее сверху шариковую ручку. – У вас есть право хранить молчание и не отвечать на мои вопросы. Вам это ясно?

– Ясно, но я просто хотел бы сначала объяснить…

– Хорошо, значит, вам это ясно. Пожалуйста, распишитесь вот здесь.

– Послушайте, сержант, причина, которая привела меня в ту злосчастную квартиру…

– Я прошу вас расписаться. Подпись будет означать, что до вашего сведения довели, что вы можете хранить молчание и не отвечать на мои вопросы. Вот здесь… Отлично. Поехали дальше. Все, что вы скажете, может быть – и непременно будет – использовано против вас в суде. Вам это ясно?

– Господи, это какое-то дикое недоразумение…

– Повторяю: вам это ясно? Вы слышали, что я сказал вам? Вы это поняли? Если поняли, пожалуйста, распишитесь вот здесь. Ваша подпись будет означать, что до вашего сведения было четко доведено, что все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. Расписывайтесь.

Уилл больше не пытался перебить сержанта и выполнял все его инструкции, пока тот зачитывал ему его права и пока они не добрались до самого конца длинной анкеты. Наконец сержант отодвинул ее на край стола.

– Теперь, когда вы знаете свои права, ответьте на следующий вопрос: вы будете давать показания?

– Разве я не могу сначала сделать звонок?

– Посмотрите на часы – все нормальные люди спят. Кому вы собираетесь звонить?

– Я обязан отвечать?

– Нет, – тут же уступил следователь и подвинул к себе телефонный аппарат. – Но вы обязаны назвать мне номер, а я помогу вам его набрать.

В такой ситуации Уилл мог позвонить только одному-единственному человеку, но делать это ему было мучительно стыдно. Что он скажет? Что дает показания в полиции как подозреваемый в убийстве? Посреди ночи?

Фицуолтер легонько постукивал костяшками пальцев по краю стола, всем своим видом демонстрируя нетерпение. Уилл мрачно посмотрел на него и продиктовал номер. Тот быстро набрал его и передал Уиллу трубку. Было совершенно очевидно, что следователь весь превратился в слух и приготовился подслушать разговор до последнего слова.

В трубке долго раздавались длинные гудки, наконец что-то щелкнуло, и Уилл услышал голос, который так боялся сейчас услышать:

– Да?

– Привет, пап… Извини, что разбудил.