Текст книги "Праведники"

Автор книги: Сэм Борн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 30 страниц)

ГЛАВА 24

Суббота, 11:37, Манхэттен

«2 DOWN. MOSES ТО BOND» («Уже два. Моисей к Бонду»).

– Ну? – нетерпеливо бросил Уилл, вновь взглянув на Тишу. Бывшей подружке уже удалось один раз взломать, в общем-то, нехитрый шифр таинственного отправителя. А значит, прочитать новое сообщение будет делом пары минут.

У Уилла заныло в затылке. Вдруг при расшифровке эти безобидные слова превратятся во что-нибудь ужасное? Вдруг одно из слов на самом деле означает «Бет»?..

Тиша молча вырвала у него из рук телефон, отыскала опцию «Создать сообщение» и стала быстро нажимать разные кнопки.

– Так… Двойку можно представить в виде А, В и С… Ты будешь смеяться, но у слова «down» нет вариантов. Ни одной альтернативной подсказки. Down – это down. И все. Черт! Неужели это какой-то другой шифр?

– Может, это как в кроссвордах?

– Ты о чем?

– Ну… два по вертикали, три по горизонтали…

– Допустим, а при чем здесь Моисей и Бонд? Кстати, фраза «Моисей к Бонду» может означать некое движение… Что какой-то Моисей отправился к Бонду… Или должен отправиться. А? Что скажешь? Ладно, Бог с ним, с Моисеем, но я, хоть убей, не могу понять, что они имели в виду под Бондом.

– Может, Джеймс Бонд? Может, нам надо прочитать «Бонд» как цифры? Ноль ноль семь?

Тиша вновь вперила напряженный взгляд в экранчик телефона.

– А может, они хотят, чтобы мы вычли двойку из семи? Тогда что мы имеем?

– Пять.

– Что – пять?

– Ты у меня спрашиваешь?! Кто у нас специалист по шифрам, черт побери?!

– Не ори. Пять, пять… Это может быть Пятикнижие Моисея, а?

– Прекрасно, что дальше?

– Почем я знаю… Слушай, мне тут холодно стоять. – Она быстро оглянулась по сторонам и показала пальцем через дорогу. – Вон «Макдоналдс», пошли туда!

Зажав в одной руке яичный бургер, Тиша сосредоточенно покрывала новую страничку своего блокнота сеткой из букв и цифр.

– А если речь идет о Бонд-стрит? – предположил Уилл, сидевший напротив и нетерпеливо барабанивший пальцами по столу. – Что, если Моисею надо отправиться на Бонд-стрит?

Тиша подняла на него тяжелый взгляд и недобро усмехнулась.

– Хорошо, хорошо… Не буду мешать.

– Так, давай по порядку, – проговорила она. – Что ты ему ответил на первое сообщение?

Уилл в недоумении уставился на Тишу:

– Не понял.

– Что ты ему ответил на первое сообщение, в котором он призывал тебя не останавливаться?

– Ничего…

– То есть?

– Ничего! Я собирался, я хотел… но тут ты включила эти новости из Бангкока, а потом уже было не до этого. Я забыл…

Тиша так посмотрела на него, что он невольно подался назад на стуле.

– Ты забыл? – переспросила она таким тоном, словно хотела сказать: «Ты совсем идиот?!»

– Да… Сам не знаю, как это вышло.

Она опустила глаза на блокнот и молча продолжила рисовать в нем свои узоры. Потом наконец сказала:

– Ну ладно. Тогда… все выходит еще интереснее. Выходит, это не ответ на твой ответ, а просто второе сообщение, присланное как бы вдогонку первому. А это уже что-то говорит нам о Юзефе Ицхаке. Два сообщения подряд. Это означает, что он торопится.

– Почему ты так решила? Я иной раз отсылаю три сообщения за три минуты и при этом никуда не тороплюсь.

– Вы англичане, и о вас разговор особый. Я уже говорила, что в Штатах не принято обмениваться эсэмэсками. – Тиша вновь отобрала у Уилла телефон и стала пробовать новые варианты, машинально потягивая через соломинку шоколадный коктейль. – Можешь мне поверить: Ицхак торопится, что-то его подстегивает.

Все, что высвечивалось на экране, Тиша аккуратно переносила в блокнот. Через несколько минут она довольно хмыкнула и протянула лист бумаги Уиллу:

– Вот, смотри.

«2 DOWN. MORE ТО СОМЕ» («Уже два. Будет больше»).

Уилл тупо уставился на лаконичное сообщение, от которого веяло угрозой.

– Этот человек издевается над нами… – наконец пробормотал он. – Он имеет в виду, что уже отправил нам два сообщения и собирается отправить больше?

– Надо дать ему понять, что мы его понимаем. Но просим сообщить подробности. Главное – не спугнуть этого человека, Уилл! Если он действительно хочет нам помочь, будем его поощрять. Пиши ответ!

Уилл забрал телефон и покорно поднял глаза на Тишу.

– Пиши: «Спасибо, я не буду останавливаться. Но я должен знать больше. Вы можете мне рассказать? Пожалуйста!» Набрал? Отправляй!

После этого они погрузились в долгое молчание. Когда Уилл неуверенно предложил пойти к ней, Тиша только отрицательно покачала головой и буркнула:

– Здесь лучше.

Может, она действительно считала, что «Макдоналдс» – более безопасное место, чем какое-либо другое. А может, просто не хотела приглашать Уилла к себе.

С другой стороны, они не могли торчать тут вечно. Кто знает, когда он пожелает им ответить… Только Уилл об этом подумал, как его телефон вновь завибрировал и выдал на экран очередную порцию словесной белиберды: «WET NOSE DEBUGS ROOM» («Мокрый нос подметает комнату»).

На этот раз Уилл сам взялся за расшифровку, перебирая подсказанные встроенным в телефон глоссарием варианты. И по мере того как сообщение на экранчике менялось на более осмысленное, все внутри у него сжималось. Наконец он закончил и выронил аппарат из рук. Тот упал прямо в пластиковую тарелку. Тиша перегнулась через стол и прочитала: «YET MORE DEATHS SOON» («Очередь за новыми смертями»).

ГЛАВА 25

Суббота, 11:53, Манхэттен

Посетители «Макдоналдса» разделились на две группы. Одни открыто таращились на Уилла и Тишу, другие старательно делали вид, что не обращают на них внимания. Минутой раньше Уилл крепко выругался на весь зал, швырнул пластиковую чашку с кофе об стену и изо всех сил грохнул кулаком по столу. Тиша тщетно пыталась его успокоить. Неподалеку нерешительно топтался юный уборщик, опасаясь подходить, ближе.

– Прекрати истерику! Думай, думай! – увещевала его Тиша.

– Как я могу думать?! О чем я могу сейчас думать?! Я получил на свой телефон сообщение, в котором ясно читается угроза смерти! О чем тут еще думать?!

– Возможно, это не угроза. Возможно, это предупреждение об угрозе.

– Предупреждение?! Как это мило! Он предупреждает меня, что они собираются убить Бет! – Вспышка необузданной ярости уже прошла. Уилл, сгорбившись, сидел за столиком. Взгляд у него был потухший.

Телефон запрыгал на тарелке. Тиша схватила его прежде, чем Уилл успел шелохнуться. В кои-то веки отправитель прислал связный текст: «НЕ WHO HESITATES IS LOST» («Промедление смерти подобно»).

Поколебавшись, Тиша все-таки попыталась прибегнуть к испытанному способу дешифровки. Тщетно. Нет, на сей раз это нужно было воспринимать либо как открытый текст, либо как принципиально иной код. В качестве открытого текста сообщение смотрелось вполне логично. Отправитель будто говорил: «Спеши! У тебя мало времени!» Поцокав языком, Тиша отдала телефон Уиллу, чтобы и он смог прочитать. Новое сообщение окончательно привело его в чувство. Тем более что в нем не просматривалось непосредственной угрозы, как в предыдущем. Это был скорее призыв к активным действиям.

Тиша тем временем аккуратно перенесла весь текст в свой блокнот, расположив его прямо под первыми тремя сообщениями; шифрованные варианты она выписывала слева, дешифрованные – справа. Уилл, которому это бросилось в глаза, подумал про себя, что в школьные годы Тиша, вероятно, была аккуратисткой и отличницей…

Тиша внимательно изучала написанное, пытаясь увидеть в нем новый смысл. Уилл маялся без дела. Вяло жевал омлет, без конца перекладывал салфетки и пластиковый поднос, в какой-то момент даже развернул утреннюю газету, но тут же вновь сложил ее. Вдруг до него донеслась реплика женщины с соседнего столика, которая что-то выговаривала своему мужу:

– Я тебе не верю!

Услыхав это, Уилл чуть не подскочил на месте как ужаленный. Ему вдруг живо вспомнился их вечер с Бет в «Карнеги дели». Бет тогда процитировала строчку из «Битлз» и была при этом серьезна, как никогда. А циник Уилл еще отшучивался…

«Я верю в тебя и в меня, в нас с тобой», – сказала тогда Бет.

Уиллу сейчас до боли хотелось сказать ей то же самое…

В следующий момент на подносе вновь запрыгал пробужденный виброзвонком телефон. «НЕ WHO KNOWS NOTHING DOUBTS NOTHING» («Не сомневается тот, кто ничего не знает»).

На сей раз Уилл зачитал сообщение вслух и спросил:

– Ты поняла, что означает первое изречение?

– Если предположить, что оно имеет какой-то другой смысл помимо прямого, то нет, – ответила Тиша и аккуратно занесла новое сообщение в блокнот. – Итак, «Не сомневается тот, кто ничего не знает». Кто бы спорил… Но что это, черт возьми, может означать?

– Если ты спрашиваешь у меня, то я понятия не имею, – отозвался Уилл, даже не пытаясь прекратить невротическую барабанную дробь, которую он выбивал на столе. – Если вдуматься, одно сообщение противоречит другому. Сначала он говорит нам, что промедление смерти подобно, а теперь убеждает в пользе сомнений, то есть как раз-таки промедления! За кого он меня держит? Только клинические идиоты не испытывают сомнений и не подвергают свои действия анализу!

– Ты не прав, сомнение – это одно, а промедление – другое.

– Внешне – да, но в конечном счете смысл один и тот же.

– Ты думаешь? Я не уверена… Черт, я не могу сосредоточиться, эти новые сообщения сбивают меня с толку… Я только знаю, что он хочет сообщить нам нечто важное. Он очень хочет, чтобы мы раскрыли истинный смысл его шифровок. Извини, но у меня нет ощущения, что он издевается над нами. У меня есть ощущение, что он действительно пытается помочь.

– Если бы он пытался помочь, он разговаривал бы с нами человеческим языком!

Вновь виброзвонок. «OPPORTUNITY SELDOM KNOCKS TWICE» («Шанс редко выпадает дважды»).

Уилл вновь зачитал сообщение вслух. Тиша переписала его в блокнот и хмыкнула.

– Редко, значит? Любопытно… Слушай, может, это все-таки код? Ведь не случайно же он посылает тебе именно эсэмэски.

– Поясни.

– Взгляни на клавиатуру телефона. Одна и та же кнопка соответствует не только буквам алфавита, но и цифрам. Нажав кнопку, ты можешь выбрать букву, а можешь и цифру. Стало быть, текстовое сообщение легко можно представить в виде набора цифр. И наоборот. Что, если он хочет, чтобы мы оцифровали его послания?

– Как ты себе это представляешь?

– Допустим, можно подсчитать количество букв в одном сообщении и получить цифру, которая может иметь какое-то значение. Другой вариант: считать буквы по их порядковому номеру в алфавите. Скажем, А – это один, Z – это двадцать шесть!

Уилл только развел руками, а Тиша тут же принялась за дело. За следующие пять минут она исчеркала несколько чистых страниц в блокноте, покрыв их невообразимым количеством цифр.

А их неизвестный отправитель все не унимался. «А FRIEND IN NEED IS A FRIEND INDEED» («Друг познается в беде»).

В душе Уилла вновь начал закипать гнев. Если это помощь, то, черт возьми, в чем она заключается? Больше всего на свете в ту минуту Уиллу хотелось взять Юзефа Ицхака за грудки и, хорошенько встряхнув, крикнуть: «Хочешь помочь – помоги, а если решил просто устроить проверку на сообразительность, найди себе другой объект! Промедления, сомнения, шанс… теперь еще друг… Какого дьявола ты хочешь всем этим сказать?!»

– Какого дьявола он хочет всем этим сказать?! – вырвалось у Уилла.

Тиша подняла на него строгий взгляд:

– Успокойся. Твоя гневная риторика вряд ли нам чем-то поможет. Давай пока работать с тем, что у нас есть. Этот Ицхак – единственный человек, способный пролить свет на все случившееся. Может быть, ему наконец удалось избавиться от слежки и он получил возможность слать нам открытые тексты. Давай примем от него все, что он нам предлагает. И пока он нам это предлагает.

Уилл поджал губы. Не хватало еще сейчас поссориться с Тишей, которая ломала голову над расшифровкой адресованных ему посланий, хотя, строго говоря, имела полное моральное право просто оставить Уилла с его телефоном наедине.

Уилл вскочил из-за стола и принялся расхаживать вдоль прохода, морщась от жирного запаха столовой, который пропитал собой все пространство «Макдоналдса». Заметив в углу вещающий в пустоту телевизор, он решительно подошел к нему и уселся перед небольшим экранчиком на скамейку – рядом с пластмассовым клоуном Робином. Передавали как раз новости из Бангкока – момент задержания местного ребе по обвинению в причастности к убийству. Подозреваемый выглядел так, словно только что покинул Краун-Хайтс, – окладистая борода, белая рубаха, черный костюм и неизменная широкополая шляпа. На него надели наручники – показательно, перед телекамерами – и увели куда-то в сопровождении двух низеньких, но весьма суровых тайских полисменов. Старик шел опустив голову. То ли ему было стыдно, что его вот так ведут, то ли он просто не хотел, чтобы мир увидел его лицо. В любом случае, на взгляд Уилла, вся сцена смотрелась на редкость нелепо и неправдоподобно. Следующий репортаж был о визите нью-йоркских сыщиков в Краун-Хайтс. Причем полицейские машины с мигалками были оставлены за границей района и не заезжали на территорию хасидской общины. Очевидно, в знак уважения к обычаям местных жителей. Эта сцены оживила в памяти Уилла спор с Тишей, который он затеял еще в интернет-кафе…

– …Я должен туда вернуться!

– Зачем? Ты хочешь, чтобы тебя и правда утопили?

– Нет, я скажу им, что это я отправил им электронное письмо с угрозой разоблачения. Я скажу, что не остановлюсь ни перед чем, если они не вернут мне жену!

– Рискованно. Слишком рискованно, Уилл. Твое появление может дать толчок к событиям, которые будут иметь необратимые последствия. Письма вполне достаточно, поверь. Твое появление там – это уже истерика, извини.

Уилл в конце концов признал ее правоту, но ворчать не перестал.

– Я не могу сидеть сложа руки, пока Бет угрожает опасность. Кто знает, на что они могут решиться сейчас, в свете новых событий, зная, что к ним вот-вот заявится нью-йоркская полиция! Они вполне могут поддаться панике, и тогда… Ты не видела этих головорезов, которые макали меня башкой в воду! Стоит одному из них лишь чуть подольше продержать беззащитную женщину в этой чертовой микве – и все!

– Уилл, ты сам себя накручиваешь. Взгляни на себя со стороны, ну ей-богу! Мы делаем что можем, и этого достаточно! Это как подъем в гору по крутому склону. Главное – не смотреть вниз, не психовать! И потом, именно из-за визита полиции они не решатся сегодня на какие-то решительные действия, они просто элементарно испугаются! Эти сообщения, которые мы получаем от Ицхака, какими бы идиотскими они тебе ни казались, все же говорят о том, что игра еще идет, и никто из ее участников еще не сделал решающего хода. На данный момент все обстоит точно так же, как было после твоего возвращения из Краун-Хайтса.

– А почему ты так уверена, что эти сообщения поступают к нам именно от Ицхака?

– Я вовсе не уверена в этом.

Уилл вдруг подумал, что никогда и ни о чем не спорил с Бет. И уж тем более они никогда не ссорились. С Тишей же размолвки случались постоянно, а «семейные сцены», когда оба орали друг на друга до хрипоты, были и вовсе в порядке вещей.

Он увидел, как Тиша махнула ему рукой, и поспешно вернулся к ней. Сообщения от неизвестного отправителя, которого они договорились пока именовать между собой Юзефом Ицхаком, продолжали поступать. Уилл, уже привык к этим туманным, исполненным неведомого смысла текстам. «ТО THE VICTOR THE SPOILS» («Все лавры достаются победителю»).

Уиллу почудилась в этих словах смутная угроза. Словно бы хасиды хотели сказать: «Если наша возьмет, ты Бет не получишь!» Какой ни сдерживал себя, но в нем вновь закипела ярость.

– Нет, ты только полюбуйся! Это как следует воспринимать? Как угрозу или как издевку?

– Все лавры достаются победителю, – задумчиво повторила Тиша, прилежно перенося эту фразу в блокнот. – Не знаю, не знаю…

Уилл мельком глянул на исписанный ею листок.

– Что-нибудь получается?

– Моя идея с подменой букв цифрами не сработала. Потом я вновь попыталась отработать версию с анаграммами – переставила буквы в словах, чтобы получить новые значения. По типу телефонной подсказки. В общем… отдельные слова появляются, но общий смысл ускользает. Я даже вспомнила про метод акростиха…

– Чего-чего?

– Ну, акростих. Это когда первая буква слова или предложения становится одной из букв конечного слова. Например, мы имеем словосочетание «Розы красные» и забираем из него букву Р, а из словосочетания «Колокольчики голубые» берем К. И так далее… Это было популярно в монастырях. Пересылались целые трактаты, из которых методом акростиха складывалось короткое ключевое сообщение. При этом сама словесная масса, из которой брались нужные буквы, тоже имела значение. Так, некоторые поэты любили писать сонеты из двенадцати строк, первые буквы которых составляли тридцатую.

– Понял. И что тебе дал метод акростиха?

– Он дал мне строчку, состоящую из первых букв: Н-Н-О-А-Т.

– И что это может означать?

– Понятия не имею.

– Слушай, мне этот Ицхак уже надоел со своими шарадами. О, смотри, новая на подходе!

Уилл глянул на экран и нажал «Читать сообщение». «GOODNESS IS BETTER THAN BEAUTY» («Добро сильнее красоты»).

Уилл только беспомощно развел руками, а Тиша вновь склонилась над своим блокнотом. Она напоминала сейчас гроссмейстера, дававшего сеанс одновременной игры на сорока досках. Мозг ее напряженно работал, но новые сообщения все равно поступали быстрее, чем она успевала их осмыслить.

– Бесполезно! – вдруг проговорила она.

– Ты о чем?

– Я полагаю, нам не надо дергаться до тех пор, пока череда этих эсэмэсок не иссякнет. Когда это произойдет, у нас на руках окажется полный набор, с которым уже можно будет как-то работать. А пока – нет смысла. Только я подумаю о чем-то, как тут же приходит новый текст и рушит все мои версии. Давай подождем, пока этот парень выговорится.

– Пока этот чертов Ицхак выговорится.

– Мы не знаем наверняка, он ли это.

– А кто еще?

– Слушай, отстань.

Тиша тоже уже была на взводе, и глупо было на нее обижаться. Уилл и сам знал, что он сейчас невыносим. А она все-таки терпит, хотя в любой момент может просто плюнуть и уйти. И совесть у нее будет чиста. Она молодец…

Уилл вздохнул и открыл рот, чтобы попросить у Тиши прощения, но она уже повернулась к нему спиной, не желая продолжения спора и дальнейшего обострения ситуации. Кстати, раньше она такой житейской мудростью не отличалась. Их ссоры потому и бывали такими шумными, что Тиша никогда не уступала и на каждое слово Уилла находила десять точно таких же в ответ…

Через две минуты телефон выдал новый текст: «А MAN IS KNOWN BY THE COMPANY HE KEEPS» («С кем поведешься, от того и наберешься»).

Уилл вяло попытался проанализировать сообщение. Может, Ицхак хочет сказать, что Уилл слишком много значения придает личности мнимого ребе, в то время как ему следует сосредоточиться на его свите? «Забудь о старике, думай о тех, кто был с ним!» Так, что ли?..

Не прошло и минуты, как телефон вновь запрыгал на столе: «FROM LITTLE ACORNS, MIGHTY OAKS GROW» («Большое всегда начинается с малого»).

Господи, когда это закончится?! Что, что он хочет этим сказать? Какого дьявола он тратит столько времени и сил на всю эту писанину, когда ему достаточно послать всего одно единственное короткое и внятное сообщение, в котором он назвал бы место, где прячут Бет! Уилл не удержался и вновь треснул кулаком по столу. Потом, повинуясь внезапному импульсу, судорожно набрал гневный ответ: «Перестаньте издеваться и морочить мне голову своими идиотскими ребусами! Вы знаете, что мне от вас нужно!»

Он нажал на кнопку «Отправить» и тут же пожалел о сделанном. А если это отпугнет Ицхака? Тиша была права: неизвестный доброжелатель – это все, что у них сейчас есть. А если это сообщение будет перехвачено теми, кто следит за Ицхаком? Они поймут, что их собрат вступил в переписку с врагом, и накажут его! Уиллу вдруг представилась картинка: Ицхак прячется в каком-то темном переулке и, укрывшись балахоном, строчит очередную криптограмму, а сзади к нему приближаются двое, кладут руки ему на плечо и говорят глухо: «А ну пошли к ребе, расскажешь ему, чем ты тут занимаешься!»

Уиллу все труднее было сдерживаться. Его так и подмывало рвануть обратно в Краун-Хайтс и учинить в квартале обыск с привлечением находившейся там полиции.

За окном стали сгущаться сумерки. Уилл продолжал ходить взад-вперед, сжимая во вспотевшей руке карманный компьютер. Ровно в семь сорок два Тиша объявила ему, что время Шаббата истекло. Уилл тут же попытался открыть свой почтовый ящик, но Тиша его удержала.

– Дай им хотя бы еще полчаса или час! Пока они дойдут из синагоги до дома, пока проводят Шаббат, пока совершат омовение. Это все не за пять минут делается. К тому же не надейся, что они будут отвечать на наше письмо из дома или офиса. Слишком рискованно. Тебя-то они не боятся, а вот полицейских компьютерных спецов – вполне возможно. Скорее всего им придется вновь отправиться в то интернет-кафе, откуда тебе было послано самое первое письмо.

– Значит, даем им час?

– В лучшем случае. Не трясись ты. Это ты знаешь, что послал им письмо. А они, может, еще не догадываются об этом. Вовсе не факт, что они с ходу полезут проверять свой почтовый ящик.

Хотя кто знает… Сегодня в Краун-Хайтсе выпал необычный денек. Визит полиции и вызванная им нервотрепка наверняка заставят ребе вспомнить об Уилле. Не каждый день хасидов допрашивает полиция, да еще и по делу об убийстве.

Уилл представил себе сцену допроса ребе, и это на минуту согрело его душу.

Допустим, они не ждут от него письма. Но они в любом случае должны открыть свою почту. Хотя бы для того, чтобы связаться с собратьями из бангкокской общины. И как только они это сделают, сразу же наткнутся на его ультиматум.

Спустя двадцать минут после захода солнца в почтовый ящик Уилла упало новое письмо. Он быстро открыл его и первым делом взглянул на адрес отправителя – все та же уже хорошо знакомая ему абракадабра на иврите. В теме сообщения значилось: «Бет». Прекрасно!

«Ты пытаешься зайти слишком далеко. Не переступи черту».