Текст книги "Праведники"

Автор книги: Сэм Борн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 30 страниц)

ГЛАВА 32

Суббота, 23:27, Манхэттен

Уилл до сих пор так и не рассказал Тише о своих переговорах с Джеем Ньюэллом. Он молча наблюдал, за ней и не мог заставить себя заговорить. Тиша поднялась на цыпочки, чтобы достать с верхней полки стеллажа какую-то очередную книгу. Тонкий свитер ее чуть задрался, и взору Уилла открылась полоска нежной кожи на ее спине. Он зачарованно смотрел на нее, приказывая себе отвернуться и не имея на это сил.

Лишь когда Тиша наконец взяла книгу и вернулась на свое место на ковре, Уилл смог перевести дух и принялся с преувеличенным любопытством разглядывать то, что лежало на ее журнальном столике. Газетные вырезки, рекламные проспекты, журналы по искусству и живописи, свежие номера «Нью-йоркера» и «Атлантик мансли», флаеры на посещение кинопремьер в арт-хаус-кафе, два каталога одежды и какое-то незаконченное письмо.

Если бы Уилла уволили из «Нью-Йорк таймс» и ему пришлось бы вновь искать работу, он говорил бы на собеседованиях, что его главная черта – и весьма полезная для журналиста – любопытство. Вот и сейчас, пробежавшись глазами по периодике, он сразу же заинтересовался письмом и выудил его из общей кучи.

Как странно… Почерк принадлежал явно Тише, однако язык был так же далек от английского, как Китай от Зимбабве. Какая-то то ли вязь, то ли клинопись… Он озадаченно нахмурился. Уилл отлично помнил, что едва ли не единственной наукой, которая решительно не давалась Тише в университете, была лингвистика. Она часто жаловалась ему на то, что у нее нет никакого «чувства языка» и это мешает ей выучить французский и испанский. А ей так хотелось…

Какое-то движение за окном привлекло его внимание, и он машинально бросил на улицу рассеянный взгляд. К соседнему дому подкатил «вольно», и из него вышла молодая пара. Очевидно, возвращаются с дружеской вечеринки или званого ужина. Нормальные люди, у которых нормальная жизнь и вообще все в полном порядке. Вот точно так же, наверно, выглядели и они с Бет еще совсем недавно…

Вплывшее в его сознание имя жены заставило Уилла вздрогнуть. «Уилл? Уилл? Это я!» Это были ее последние слова, которые он слышал…

Тяжело вздохнув, Уилл оторвал глаза от счастливой парочки и взглянул на двух подростков, которые как раз проходили мимо припаркованного «вольво». А им навстречу шла пожилая женщина с одинокой розой… И ему вновь вспомнилась Бет. Точнее, их поздний ужин в «Карнеги дели», за которым жена рассказала ему историю мальчика N, подарившего убитой горем медсестре роскошную розу. Бет была так тронута этим поступком своего маленького пациента, что едва не расплакалась, рассказывая об этом Уиллу.

Его взгляд скользнул по одинокой фигуре, замершей через дорогу от дома Тиши. Уилл не сразу узнал этого человека и уже хотел было отвернуться, как вдруг снова – сам не зная почему – отыскал его глазами. Все правильно… та же жилетка, та же бейсболка, та же неподвижная поза… Он никакой не прохожий. Он стоит на месте, словно часовой.

Отпрянув от окна, Уилл инстинктивным движением задернул занавеску. Они уже встречались сегодня. У входа в редакцию «Нью-Йорк таймс», где этот человек, напоминающий праздного туриста, сосредоточенно пялился в фотовитрину. А теперь он снова там, где и Уилл. Это не может быть простым совпадением. Нет…

– Тиша, в твоей квартире есть запасной выход?

Она подняла на него удивленные глаза, заложив пальцем комментарии к Притчам.

– Что? В каком смысле?

– В прямом. Мне кажется, за нами следят. Около твоего дома трется один… турист в бейсболке. Нам необходимо срочно убраться отсюда. Но не через главный вход. Ну же!

– Ты что, бредишь? Какой турист?!

– Тиша, у нас нет времени на пустые разговоры.

– М-м-м… Тут есть пожарный выход на лестницу.

– И куда мы попадем оттуда?

– Кажется, в переулок…

– Нет, это рискованно. Кто знает, может, в переулке нас тоже уже ждут. Слушай, у вас в доме есть рабочий?

– Кто?

– Ну, мусорщик, дворник… как их там называют!

– Есть, очень милый парень. Он живет в подвале.

– Вы знакомы? Пожалуйста, скажи мне, что ты ему нравишься!

– Ну вроде… А что ты задумал?

– Собирайся! Быстро!

– Что?

– Возьми все необходимое, чтобы провести ночь в другом месте!

Уилл ткнул пальцем в бельевой шкаф и вернулся к диванчику, чтобы сделать один короткий звонок. Затем он покидал в рюкзак все свои пожитки и раскиданные по полу бумажки. Тиша в это время торопливо вынимала из шкафа вещи.

Уже на пороге они обернулись, чтобы взглянуть на оставляемую ими квартиру в последний раз. Тиша по привычке потянулась было к выключателю, но Уилл вовремя перехватил ее руку.

– Не надо сообщать нашим друзьям о том, что мы их покидаем.

И тут ему в голову пришла одна мысль. Почти каждая приличная квартира в Нью-Йорке была оснащена автономной системой «защиты от грабителя». Во включенном состоянии она зажигала и выключала свет в разных комнатах по таймеру, создавая ощущение присутствия в доме хозяев. Уилл нашел пульт управления светом в спальне и быстро настроил его так, чтобы свет в гостиной погас ровно в двенадцать. Потом подумал и изменил время на без десяти двенадцать. В спальне же свет должен был загореться за пять минут до этого, а погаснуть – в десять минут первого. Уилл передвигался с пультом в руках по спальне, – изо всех сил пытаясь не замечать сексуальную ночнушку Тиши, небрежно брошенную на одеяло. Что ж… обман, конечно, нехитрый, но на «туриста» подействовать может.

Вернувшись в прихожую, он решительно взял Тишу под руку, и они направились в подвал. Место выглядело заброшенным и абсолютно нежилым. И в то же время это было пристанище мистера Каладзе, грузинского эмигранта, которого Тиша называла «милым парнем». Они подошли к чахоточного вида дощатой дверце, из-за которой до них доносился звук работающего телевизора, настроенного на спортивный канал.

Затем послышались шаги и дверь открылась. Уилл удивился. Он ожидал застать неряшливого вида пенсионера в стоптанных тапочках и засаленных тренировочных штанах. А перед ним предстал крепкий молодой мужчина, который к тому же был недурен собой. Порывшись в памяти, Уилл вспомнил, кого он ему напомнил – экс-чемпиона мира по шахматам Гарри Каспарова. Да и возраста они были примерно одного. Кто знает, может, он эмигрировал из Советского Союза как раз в статусе международного гроссмейстера.

– Мисс Тиша? – Каладзе расплылся было в улыбке, но тут же заметил Уилла, и улыбка на его лице погасла, сменившись недоумением.

– Привет, Каха.

«Э-э… да у них и впрямь непростые отношения…»

– Чем могу помочь?

– Дело в том, что мы хотим немножко разыграть жену моего друга. Она сейчас стоит у входа и ждет нас, а мы хотим как-нибудь незаметно выскользнуть из дома и с цветами в руках появиться со стороны улицы.

Выражение недоумения на лице дворника усилилось.

– Словом, нам нужно, чтобы она не видела, как мы выходим из дома, – сказал выступивший вперед Уилл. – Понимаю ваше удивление, но это розыгрыш, веселая шутка. Я уверен, что вы знаете, как можно незаметно выйти из этого дома. Помогите нам, и потом мы посмеемся вместе.

Каха по-прежнему ничего не понимал, переводя растерянные глаза с Тиши на Уилла и обратно. Тиша при этом улыбалась ему так нежно и игриво, как только могла. Пауза затягивалась. И тогда Уилл решил заговорить с дворником на том языке, который обычно все хорошо понимают.

– Вот пятьдесят долларов. Вывезите нас отсюда в одном из этих мусорных контейнеров. – Он ткнул пальцем в металлические тележки, выстроившиеся рядком вдоль стены слева от двери.

– Вы хотите, чтобы я запихнул мисс Тишу в мусорку?..

– Нет, Каха, я хочу, чтобы вы нас обоих запихнули в мусорку и вывезли на улицу. Сто долларов, держите.

На этом Уилл посчитал торговлю законченной. Он вложил деньги в вялую ладонь дворника и принялся вытряхивать содержимое одного из контейнеров – с надписью «Газеты» – прямо на пол. Чуть помедлив, Каха принялся ему помогать, но вид у него при этом был такой недовольный, что Уилл молча добавил еще двадцатку. Убедившись, что контейнер пуст, Уилл опрокинул его набок и, пригнувшись, забрался внутрь. Тиша медлила. Он нетерпеливо прикрикнул на нее, и она, хмыкнув, присоединилась к нему.

Уилл дал знак «гроссмейстеру», что они готовы, и приладил крышку. Каха ухватился руками за железные ручки по бокам контейнера и, крякнув, поставил его вертикально. В этот момент Уилл вдруг вспомнил, что они не сказали дворнику, куда именно тот должен был их доставить.

Поездка в мусорном контейнере далась нелегко. Уилл и Тиша, сидевшие нос к носу, то и дело налетали друг на друга, но благоразумно помалкивали. Тиша лишь однажды украдкой прыснула, сознавая всю трагикомичность их положения. Уилл и сам улыбнулся, но тут же одернул себя – Бет…

Так прошло несколько минут. Наконец они вроде бы стали тормозить и через полминуты остановились. Уилл легонько стукнул по крышке контейнера.

– Сейчас… – отозвался снаружи дворник.

Поднатужившись, он аккуратно перевернул контейнер набок и убрал крышку. Уилл и Тиша оказались на свежем воздухе и первым делом огляделись по сторонам. Дворник показал себя молодцом – он оттащил контейнер как минимум на три квартала от дома и остановился в глухом переулке. Слежки видно не было.

Они довольно тепло попрощались, Уилл пожал дворнику мозолистую руку, а расчувствовавшаяся Тиша даже обняла его – это стоило, пожалуй, больше тех ста двадцати долларов, что Каха получил в качестве платы за свою небольшую услугу. Дворник кивнул им на прощание и покатил контейнер обратно.

– Итак… – пробормотал Уилл, быстро сориентировавшись. – Теперь нам нужно пройти еще шесть кварталов. Предлагаю пробежаться.

И, не дожидаясь ее ответа, он потрусил по переулку.

– Какого черта здесь происходит, Уилл? – выпалила, догнав его, Тиша. – Ты увидел какого-то мужика в бейсболке около моего дома и сразу решил рвать когти? Да еще в мусорном контейнере? Ты можешь мне объяснить, что все это значит?

– Я видел этого мужика раньше. Сегодня. У редакции.

– Ты уверен? А тебе не пришло в голову, что ты мог элементарно обознаться? Сейчас темно, ты смотрел на него с высоты шестого этажа…

– Тиша, успокойся, я не обознался. Он был того же роста, точно так же одет и, безусловно, следил за мной. Или за нами обоими.

– Ты думаешь, это хасиды его подослали?

– А кто же еще! Вполне возможно, что он и сам один из них. В конце концов, хасиду достаточно всего лишь переодеться, чтобы сойти за нормального человека.

Тиша смерила его гневным взглядом.

– Не обижайся, я не хотел обидеть твоих братьев-единоверцев. Я просто констатирую факт: единственное, что отличает многих хасидов от обычных ньюйоркцев, – это их одежда. Я познакомился в Краун-Хайтсе с неким Сэнди. Так вот это был самый обычный парень, бывший хиппи и наркоман. И я уверен, что большинство хасидов не рождаются в широкополых шляпах и с пейсами – многих из них в прошлой жизни звали Бобами, Томами и Джеками! И если одному из них сказано: иди в город и незаметно проследи вон за тем парнем, – он переоденется, и после этого его мать родная не отличит от обычного нью-йоркского разгильдяя.

За разговором они быстро добрались до места назначения – Пенсильванского вокзала. А уже через пять минут к перрону подкатил «веселый молочник», как Уилл называл ночные и утренние электрички. В вагоне, кроме них и пристроившегося в дальнем углу безобидного пьянчужки, никого не было.

– На этом поезде мы раньше ездили к моему отцу в Саг-Харбор, – сказал Уилл и тут же осекся. Он пожалел о том, что сказал «мы», напомнив тем самым Тише, что он женат, а она по-прежнему одна.

И тут же вспомнил, что как раз с Тишей он никогда в Саг-Харбор не ездил. Ведь у них были своего рода «тайные отношения», которые ее, впрочем, более чем устраивали. Она лишь однажды виделась с отцом Уилла, но подружиться им не удалось. Этим она отличалась от Бет, которая сразу же взяла Монро-старшего в оборот и почти каждые выходные вытаскивала мужа в Саг-Харбор.

Некоторое время они ехали в молчании. Потом Тиша, ни слова не говоря, стала рыться в его рюкзачке, вытащила толстенький томик и вздохнула с облегчением:

– Слава Богу, ты не забыл Библию! Что бы мы без нее делали…

– Не знаю, как ты, а я эту десятую главу уже выучил наизусть. И в любом случае: все, что мы могли там найти – всех этих бесчисленных праведников, – мы, по-моему, уже нашли.

– Не скажи, не скажи…

– Что ты имеешь в виду?

– Мне кажется, не все так просто. Здесь запрятано еще кое-что.

– Что именно?

– Пока не знаю. Как найду – скажу.

ГЛАВА 33

Воскресенье, 03:08, Саг-Харбор, Нью-Йорк

Отцовский дом встретил их так, как и должен был. Ключ сразу же нашелся в цветочном горшке на веранде, а внутри было тепло, уютно и чисто прибрано. Уилл знал, что отец доплачивал соседям, чтобы они следили за домом в его отсутствие.

Уилл везде зажег свет и поставил на плиту чайник. Они с Тишей устроились в кухне за высоким дубовым столом, поделив поровну пакет соленых орешков.

Тиша в ожидании чая читала Библию, а Уилл задумчиво оглядывался по сторонам и предавался воспоминаниям. В детстве он страдал от того, что его и отца разделяли почти три тысячи миль. И всякий раз, когда из Америки приходила на его имя посылка, готов был плясать от радости. Отец всегда знал, что именно прислать сыну – то блок жевательной резинки, то бейсбольную перчатку из настоящей кожи. А когда начиналось время летних каникул и мать провожала Уилла – одного! – в аэропорт, наступала и вовсе сказочная пора. Те августовские недели, проведенные в Саг-Харборе – на пляже, или на рыбалке, или на отцовской яхте, – были временем, о котором Уилл потом вспоминал весь год. Даже сейчас, спустя двадцать лет, он отлично помнил то состояние детской скорби, которое наваливалось на него всякий раз, когда каникулы подходили к концу, и отец провожал его обратно в Англию.

Усилием воли Уилл стряхнул с себя состояние мечтательной задумчивости и наконец рассказал Тише во всех подробностях, зачем он отправился сегодня на работу и зачем звонил Ньюэллу. Та, надо отдать ей должное, ухватила суть с лету.

– Стало быть, Бакстера и Макрея перед смертью накачали седативными препаратами… Оба жили во грехе, но обоих запомнили как настоящих праведников. И если мы ничего не напутали с шифровками Ицхака и правильно восприняли его совет перечесть Притчи Соломоновы, значит, именно праведность убитых – ключевая тема. Это по идее должно нам как-то помочь разобраться в планах тех, кто похитил твою жену и убил того парня в Бангкоке. Возможно, это также поможет нам понять, кто и почему устроил за тобой слежку. Так?

– Так, но не только. Вспомни, с чего Ицхак начал играть с нами в эти свои шарады. «Уже два. Будет больше» и «Очередь за новыми смертями». Вот тебе его сообщения, слово в слово! Он прямо указал нам на гибель Макрея и Бакстера! Выходит, он внимательно ознакомился с моими статейками в «Нью-Йорк таймс» и как бы сказал мне: «О’кей, в двух убийствах ты разобрался, теперь жди продолжения спектакля!»

– И что?

– А то!

– Нет, я понимаю, что эти убийства связаны между собой. Я даже могу предположить, что в будущем произойдут новые, как-то связанные с прежними… – Тиша тщательно подбирала слова, словно извиняясь за свою непонятливость. – Проблема в другом. Я пока не очень понимаю, каким образом осознание нами этой связи поможет понять все остальное…

Уилл даже всплеснул руками.

– Нет, подожди, не психуй! Мы действительно сделали большой шаг вперед, я ведь не спорю! Слушай, давай спать, а? Утром, уверена, мы будем соображать лучше. – Она мягко положила руку ему на плечо. – А, Уилл?

Тот несколько секунд сидел насупившись, а потом вдруг вскочил и выбежал из кухни. Тиша пошла за ним.

– Уилл, не будь ребенком!

Она отыскала его в отцовском кабинете, сплошь заставленном книжными стеллажами. Вдоль стен тянулись ряды старинных томов в кожаных переплетах с золотым тиснением – учебники и монографии по юриспруденции, сборники знаменитых процессов, все постановления Верховного суда США начиная с девятнадцатого столетия… На противоположной стене была собрана современная литература в ярких суперобложках – опять-таки право, политика, мемуары… Отец был педантом и ввел в своей библиотеке настоящий библиографический учет. Все книги были разбиты строго по темам, а тематические подборки организованы в алфавитном порядке. Тиша подошла к шкафу с литературой по истории религий: «Архивы христианской церкви» Генри Беттенсона, «Старая церковь» Генри Чедвика, «От Христа к Константину» Эйсебио, «Ранние христианские учения и ереси» Келли…

Уилла книги не интересовали. Он устроился за отцовским компьютером и штудировал электронные подшивки Ассошиэйтед Пресс. Наконец он как будто нашел то, что искал, и выделил на экране имя человека, которого хасиды угробили в Бангкоке, – Самак Сангсук. Бросив на Тишу быстрый взгляд, он открыл главную страницу «Гугл» и набрал имя покойного в строке поиска. «Искомая комбинация слов нигде не встречается», – гласил ответ поисковой системы.

Уилл уже хотел громко выругаться, но слова застряли у него в горле. В коридоре скрипнули половицы. Затем еще раз. И еще.

Они с Тишей переглянулись. В доме явно кто-то был.

ГЛАВА 34

Воскресенье, 00:12, Манхэттен

Он ждал до последнего. И лишь когда свет в окнах погас, по-настоящему встревожился. Этот Монро был настолько одержим поисками жены, что трудно было поверить в его способность сейчас тихо-мирно улечься спать с чужой женщиной.

И потом, он боялся, что его обнаружили. Все-таки ему пришлось проторчать здесь довольно долго. Конечно, это Манхэттен, где всем на всех наплевать, но все же…

Решив больше не ждать, он набрал условный номер и попросил разрешения действовать.

– Хорошо. Но будь осторожен.

– Конечно, конечно…

– Да хранит тебя Господь.

Чтобы проникнуть в подъезд, ему пришлось подождать еще немного. Через несколько минут к дому подошла пожилая женщина с тяжелой сумкой, которая, очевидно, возвращалась из круглосуточного магазина. Он быстро перебежал дорогу, придержал перед ней дверь и вошел следом. Пока она проверяла свой почтовый ящик, он незаметно юркнул на лестницу, которая вела в подвал, и натянул на голову лыжную маску, закрывавшую лицо.

Из щели между полом и дощатой дверкой лился яркий свет и доносились звуки спортивного телерепортажа. Он вынул из кармана револьвер, наставил его на дверь и постучал.

Человек, открывший ему, испуганно отпрянул, увидев перед своими глазами вороненое дуло, и послушно поднял руки над головой.

– Умница. Веди себя хорошо, и никто тебя не обидит. Мне нужно попасть в квартиру на шестом этаже. В ту, что выходит окнами на улицу. Там живет одна цыпочка. Ты ведь ее знаешь, а?

Дворник впервые в жизни услышал подобное произношение. В Нью-Йорке так не говорили. Он с трудом разобрал то, что ему было сказано, а когда разобрал, потянулся рукой за дверь.

– Эй-эй, ты что там шаришь? Держи руки так, чтобы я их видел.

– Простите, простите… – торопливо проговорил Каладзе. – Я за ключом, вот смотрите!

На обратной стороне входной двери было прибито несколько крючков, на каждом из которых висел пронумерованный ключ. У дворника были запасные ключи от всех квартир.

Они вышли и стали подниматься. Время было позднее, но вызывать лифт все же было рискованно. Он решил, что будет лучше, если они поднимутся на шестой этаж по лестнице.

Перед дверью нужной квартиры дворник остановился и вопросительно на него посмотрел.

– Открывай!

Каладзе отпер дверь своим ключом, заглянул внутрь и тихо позвал хозяйку. Ответом ему было молчание. Тогда человек в лыжной маске зажег фонарик и, оттеснив дворника, проник в квартиру. Быстро осмотревшись, он отыскал дверь спальни и кивнул Каладзе.

– И эту тоже, только тихо.

Дворник потянул дверь за ручку, и та легко подалась. Человек в лыжной маске влетел в погруженную во тьму комнату с фонариком в одной руке и револьвером в другой.

– Лежать! – крикнул он и стал лихорадочно вертеться на месте, наставляя оружие во все углы попеременно.

Он толкнул ногой дверь в ванную и вполголоса выругался. Затем вышел из спальни и быстро обыскал всю квартиру.

– Ну что ж… мораль сей басни такова: всегда доверяй своей интуиции, – проговорил он наконец почти спокойно, обращаясь к перепуганному дворнику. – Что-то подсказывало мне, что они успели смыться. Так и есть.

Он повсюду зажег свет и произвел форменный обыск, стараясь ни на секунду не выпускать Каладзе из поля зрения. Включив компьютер Тиши, он вызвал на экран веб-браузер и, сверившись с его журналом, выписал в свой блокнот адреса всех сайтов, которые Тиша посетила в последние дни. Только сейчас Каладзе обратил внимание, что человек в лыжной маске работает в тесных кожаных перчатках.

Подойдя к журнальному столику, тот увидел небольшой блокнот с вырванным листком. Подняв его к свету, он легко сумел прочитать на первой же странице отпечатавшиеся следы записей, сделанных на вырванном листе. Это был нехитрый трюк. Его всегда поражало, почему люди часто забывали о таких простых вещах: если пишешь что-то в блокноте, а потом вырываешь листок – вырывай еще как минимум три, чтобы твое сообщение действительно никто не смог прочитать!

Подойдя к телефонному аппарату, он вызвал на экранчик номер последнего набранного телефона. Высветились цифры 1-718-217-5477-1-1-73667-274-341. Он аккуратно перенес их в свой блокнот и понял, что Монро звонил не на частный номер, а в справочную службу, ибо только этим можно было объяснить такое обилие цифр. Человек в лыжной маске присел на диванчик и набрал первые десять цифр, которые и были искомым телефонным номером.

– Спасибо, что дозвонились в справочную железной дороги Лонг-Айленда. К сожалению, все операторы в настоящий момент заняты. Если вы хотите перейти в режим получения автоматической справки, нажмите «один», если вы хотите…

Остальное было делом техники. Человек набрал единицу и перешел в режим автоответчика, затем еще раз – и перешел в режим получения справок о расписании, затем набрал код станции отправления 73667 и в дальнейшем нажимал именно те цифры, которые до него набирал Монро.

Через пару минут он узнал расписание трех ближайших электричек, которые отправлялись с Пенсильванского вокзала в Бриджхэмптон – ближайшую станцию к Саг-Харбору.

Человек в лыжной маске довольно ухмыльнулся и еще раз обвел комнату внимательным взглядом. Под одной из ножек столика что-то белело. Он поднял небольшой лист бумаги, на котором было написано:

«Уста праведника – источник жизни,

Уста же беззаконных заградит насилие».

Притчи, гл. 10, ст. 11

Он положил листок в карман и подтолкнул Каладзе стволом револьвера к двери.

– Ну что, приятель, больше нам здесь делать нечего. Пошли.

Они направились к выходу из квартиры.

– Да, кстати, а что это ты вдруг на ночь глядя повез куда-то газетную тележку? Я видел, как ты ее пер. Да еще так натужно…

Рука Каладзе, уже взявшаяся было за ручку двери, непроизвольно дрогнула.

– Ты не дрожи, а лучше расскажи все как было.

Резко развернувшись, Каладзе ударил человека в лыжной маске по руке – револьвер выпал – и обрушился на него всей своей массой. В следующее мгновение оба оказались на полу. Каладзе первым сумел дотянуться до оружия, но тут же получил страшный удар кулаком прямо в пах. Из глаз его брызнули искры, и прежде чем он успел что-либо сообразить, человек в лыжной маске взгромоздился на него сверху, заломив ему обе руки за спину.

Отчаянно сопротивляясь, Каладзе вывернулся и попытался ударить своего врага локтем в лицо, но промахнулся. Свободной рукой он ухватился за лыжную маску и неожиданно легко стянул ее. А в следующий момент получил удар в живот и скорчился на полу.

Каладзе прикусил язык от боли и никак не мог вдохнуть. Военная служба, которую он проходил еще до эмиграции, осталась словно в прошлой жизни. Он давно уже не был тем выносливым молодым солдатом, способным бегать тридцатикилометровые кроссы по снегу и драться врукопашную с тремя противниками.

Враг поднялся на ноги и теперь молча нависал над ним, также пытаясь отдышаться. Может быть, он пожалеет его… В конце концов, Каладзе сделал все, о чем его просили, а его попытка оказать сопротивление была легко подавлена…

– Боюсь, старина, ты только что сделал большую ошибку, – упал на него сверху строгий голос.

Каладзе поднял голову и вдруг встретился взглядом со своим оппонентом. Тот был на вид гораздо моложе, чем показался вначале. И у него были изумительной красоты голубые глаза. Как у юной девушки или ребенка. Они источали какой-то небесный свет…

Впрочем, Каладзе не пришлось любоваться ими достаточно долго. Странный незнакомец вновь присел над ним, и в следующее мгновение Каладзе ощутил прикосновение ко лбу холодного вороненого дула…