Текст книги "Последний завет"

Автор книги: Сэм Борн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 32 страниц)

ГЛАВА 52

Иерусалим, пятница, 07:50

Они миновали Ворота Яффы и остановились на небольшой, мощенной булыжником площади, вокруг которой тянулись сувенирные лавки и ларьки с прохладительными напитками. Мэгги сказала, что дальше пойдет пешком, и начала осматриваться. Прямо напротив высился шведский христианский центр, рядом – христианский информационный центр, а по соседству с ним – гостиница «Церковь Христова». Мэгги вдруг тут же вспомнились уроки географии, которую преподавала им сестра Франциска. Она не раз рассказывала им об Иерусалиме и святых местах, которых не счесть в этом городе. И о Крестовых походах… И о мирных христианских миссиях, направлявшихся в святой город ради того, чтобы обратить в «истинную веру» заблудших иудеев и сарацин.

Взгляд Мэгги наткнулся на здание, весьма похожее на полицейский участок, и она нерешительно направилась к нему. Надо рассказать о том, что случилось с ними на горной дороге, и заявить о пропаже Ури… Она сама поедет с ними в патрульной машине…

И вдруг Мэгги замерла на месте как вкопанная. В таком случае ей придется рассказать и о прочих вещах – об угнанном ими «мерседесе», о причине их ночного бегства из гостиницы и о многом другом. Полиция тут же свяжется с американским консульством и сдаст ее с потрохами. Мэгги живо представила себе, какие будут лица у Дэвиса, Миллера и Санчеса, когда им сообщат о том, что Мэгги Костелло провела ночь с Ури Гутманом, а потом угодила в перестрелку и еле унесла ноги.

Если Ури жив, он нуждается в помощи. Но ей самой не к кому обратиться. Никто не поверит ей. Или не поймет. Единственная надежда – табличка. Если она найдет ее, мгновенно откроется все: и кто мешал переговорам, и кто стоит за всеми убийствами, и кто стрелял в Ури. Табличка – отличный козырь для торга. Необходимо заполучить ее, а там уж Мэгги сумеет ею правильно распорядиться.

Мэгги все стояла на одном месте и вертела головой по сторонам, пытаясь собраться с мыслями и прикинуть план дальнейших действий. Еще когда она только в первый раз попала в Иерусалим, она испытала легкое благоговение. Все-таки годы, проведенные в монастырской школе, не прошли для нее даром. Но здесь, в стенах Старого города, это чувство многократно усилилось. Камни буквально дышали седой историей, все здесь напоминало о Боге. Это каким же надо быть человеком, чтобы гулять по этим улицам и оставаться атеистом…

Она окликнула мужчину, который привлек ее внимание фотоаппаратом с огромным объективом, болтавшимся на груди, а также сандалиями, надетыми поверх… носков. Она спросила, как ей добраться до Западной стены. Он указал на арку, которая располагалась прямо против Ворот Яффы. Мэгги хорошо запомнила, что это была дорога к арабскому базару…

Мостовая вела под уклон. Мэгги шагала по ней, осознавая, что этот же путь до нее прошли бесчисленные представители рода человеческого и что дороге этой несколько сотен лет, если не вся тысяча. Было еще слишком рано, и почти все лавки на базаре были закрыты. Мэгги шла мимо забранных зелеными металлическими жалюзи витрин и на всякий случай не спускала глаз с одинокого мальчишки, который катил куда-то старую раздолбанную тачку. Место выглядело пустынным.

Днем рассмотреть названия лавок не представлялось возможным – торговцы завешивали все товаром. Теперь же ее глаза скользили по английским надписям, дублировавшим арабскую вязь: «Сади Баракарт и сыновья», «Магомед аль-Сафири. Все по лицензии», «Восточный музей»… Мэгги усмехнулась. «Восточных музеев» она насчитала примерно с десяток. Вот и Гутман-старший гулял по этим улицам неделю назад без всякой определенной цели, просто чтобы убить время. И надо же ему было заглянуть в лавку Афифа Авейды…

Из переулка вышел пожилой мужчина с окладистой бородой, одетый в черную хламиду до пят. Мэгги не очень-то разбиралась в церковных облачениях и даже не могла с ходу определить, кто это – раввин или православный священник… Из другого переулка вылетела стайка чумазых арабских ребятишек, позади которых степенно шла монашка с раскрытым Писанием в руках. Когда Мэгги проходила мимо нее, то услышала, как женщина что-то бормочет себе под нос. Читает вслух… Ни на минуту не может оторваться от Слова Божьего… А под ноги не смотрит. Так ведь и споткнуться недолго.

Наконец взгляд Мэгги выхватил в лабиринте надписей лаконичный указатель на английском со стрелкой, показывавшей направо: «К Западной стене». Она повернула и через несколько минут наткнулась на еще одно объявление: «Вы вступаете на площадь Западной стены. Руководители туристических групп и гиды должны уведомить представителей службы безопасности…»

Мэгги прошла под «подковой» металлодетектора – точно так же, как во всех аэропортах мира. По ту сторону ее поджидали двое полицейских – мужчина и женщина. Женщина, не прерывая веселого разговора с коллегой, быстро провела руками по бокам Мэгги и жестом разрешила пройти.

И Мэгги оказалась на площади, запруженной народом. В дальнем конце ее высились величественные плиты Стены Плача. Один вид ее производил неизгладимое впечатление. Она словно не принадлежала этому миру. Наверно, такие же чувства испытывает любой, кто выходит из туристского автобуса у подножия египетских пирамид. Каждая из каменных плит стены была почти в человеческий рост. И если в старых французских замках между камнями крепостных стен прорастает травка, то здесь прорастали целые деревца. Мэгги мгновенно поверила в то, что Западная стена является останками храма, построенного почти две с половиной тысячи лет назад.

Здесь нельзя было сделать и шагу, чтобы с кем-то не столкнуться. И каждый спешил, будто опаздывал на поезд. Почти все мужчины были бородатыми и носили кипы. Тут и там Мэгги попадались на глаза сборщики пожертвований, выхватывавшие в толпе очередную жертву своими цепкими взглядами. Мэгги намеренно избегала встречаться с ними глазами. Она усмехнулась, когда услышала, как один из таких хищников накинул аркан на шею лопоухого и восторженного американского подростка.

– Как тебя зовут, уважаемый?

– Э-э… Арон.

– Здравствуй, Арон. Меня зовут Деви. Ты уже знаешь, где проведешь этот Шаббат?

– Э-э… пока нет.

– А не хочешь ли ты провести Шаббат вместе с семьей, которая накормит тебя куриной лапшой? Настоящей, домашней! Это будет совсем недорого стоить, друг мой Арон. Я подойду к тебе еще. Сходи пока помолись. Котель ждет тебя…

Мэгги знала, что Западную стену евреи называют этим словом – Котель. Ей сказал об этом еще шофер, который вез ее из аэропорта. Ей вдруг бросился в глаза длинный ряд пластиковых стульев вдоль стены – точно как в летних кафе. Жизнь у самой Стены Плача била ключом. Трудно было поверить, что это место для духовного очищения и общения со Всевышним. Больше всего обстановка напоминала суматоху на железнодорожном вокзале.

Западная стена была разделена на два сектора. И слева народу было гораздо больше. Мэгги решила взглянуть на это поближе. Ага, так и есть – мужчины слева, женщины справа. Глаза ее поймали очередное объявление на английском, адресованное строго слабому полу и предъявлявшее весьма строгие требования в одежде к тем, кто хотел молиться у стены. Мэгги переместилась к тому сектору, где толпились мужчины. Большинство были одеты в черное, плечи их покрывали накидки, а некоторые набрасывали их на голову и походили на боксеров, которые выходят на ринг в халатах с капюшонами. Мужчины стояли вплотную друг к другу у самой стены и ритмично раскачивались взад-вперед. Глаза их при этом были закрыты. Они молились.

– Вы еврейка? – спросила ее улыбчивая пожилая матрона.

– Нет, но я хотела бы вознести молитву Богу вместе с этими добрыми людьми, – все еще играя роль паломницы, отозвалась Мэгги. Голос и манеры сестры Оливии накрепко впечатались в ее память.

Матрона кивнула Мэгги, улыбнулась и показала рукой на тот сектор стены, где молились женщины.

Черт возьми, куда же теперь идти?.. Мэгги продолжала бесцельно блуждать по площади до тех пор, пока не наткнулась на вооруженного автоматом полицейского. Она спросила у него, как попасть в туннели под стеной. Он кивнул ей на арку, вырубленную в гораздо более длинной, но низкой стене, которая тянулась перпендикулярно Котелю.

Перед аркой толпилось около тридцати туристов с фотоаппаратами и бутылками минералки. Прекрасно! То, что надо!

Мэгги пристроились к экскурсионной группе и вместе с ней вступила под арку. Маскировка у нее была очень проста – глаза вниз и телефон около уха.

– Итак, друзья, все зашли? Всем слышен мой голос? Прекрасно! – крикнул молодой гид с американским произношением, явно аспирант, решивший подзаработать. У него была жидкая бороденка и веселые глаза. Он трижды громко хлопнул в ладоши, призывая всех к тишине, и продолжил: – Давайте для начала познакомимся. Меня зовут Джош, и я проведу эту экскурсию по туннелям Иерусалима. Помните, что мы войдем сейчас не столько в древние подвалы, сколько в историю еврейского народа, которая насчитывает не одну тысячу лет. Пожалуйста, проходите вперед.

Через минуту туристы сгрудились в круглом подвальном помещении с потолком в виде купола. Камни здесь были темнее, чем снаружи, и от них веяло холодом. В помещении был и свой особый запах. Такой бывает в строящихся домах до того, как рабочие приступают к внутренней отделке.

– Все зашли? – снова услышала Мэгги голос экскурсовода, который эхом разнесся под высоким потолком. – Отлично! Мы находимся в комнате, которую британский археолог Чарлз Уоррен прозвал Ослиной конюшней. Вы спросите меня почему? Я могу лишь развести руками, друзья, и предположить, что, возможно, в древние времена это помещение действительно служило гостиницей для ишаков!

Туристы, стоявшие в первых рядах, вежливо загоготали и тут же защелкали своими камерами. Мэгги сосредоточенно вглядывалась в каменные стены, пытаясь понять, куда Шимон Гутман мог запрятать свое сокровище.

– Ну что ж, ребята, я, пожалуй, скажу вам пару слов о том месте, где мы с вами сейчас оказались. Мы находимся очень близко к тому, что принято называть Храмовой горой. Как вам известно, это едва ли не самое священное место на Земле. Именно на Храмовой горе, как полагают многие, расположен Камень Основания, из которого Господь сотворил весь наш мир примерно пять тысяч семьсот лет назад. Нам это место также известно как гора Мория. Сюда по настоянию Господа Авраам привел своего сына Исаака, чтобы принести его в жертву, и был остановлен ангелом, который отменил обряд в последнюю минуту по воле того же Господа. Здесь же Иаков преклонил свою голову для отдыха и, заснув, увидел ангелов, курсирующих между Небом и Землей. И он предсказал тогда, что на этом самом месте будет воздвигнут великий храм…

Спустя много лет пророчество сбылось, и храм был построен. Перед тем как спуститься сюда, мы вместе с вами смотрели на Котель, Западную стену храма, – единственное, что от него осталось и дожило до сегодняшнего дня. Вы спросите меня: какой именно храм я имею в виду? Действительно, их было два. Первый храм был построен царем Соломоном почти три тысячи лет назад. Второй – Эзрой спустя примерно пятьсот лет после этого, а позже был перестроен Иродом. Когда же и Второй храм был разрушен – а это произошло в семидесятом году, – евреи здесь уже ничего не строили. Так получилось. И теперь нам лишь остается любоваться Западной стеной.

Мэгги держалась в задних рядах и внимательно осматривала окружавшие ее камни. Шимон четко дал понять, что табличку стоит искать в древних лабиринтах под Иерусалимом, но не указал, где именно…

Мало кто знает, что Стена Плача, к которой паломники стекаются со всех концов мира, – это далеко не вся Западная стена. Она продолжается в северном направлении, и скрытая ее часть по своей длине в четыре раза – я обращаю ваше внимание на эту цифру! – в четыре раза превышает видимую часть. Столетиями люди строились здесь, и в конце концов поверхность земли сровнялась с частью стены. Теперь мы ее не видим, если гуляем по Старому городу, но увидим, если спустимся в эти самые туннели, которые были выкопаны специально для этой цели. Здесь нашим глазам откроется вся многовековая история великой цивилизации, которая прервалась не по вине ее представителей почти две тысячи лет назад и лишь в двадцатом столетии начала возрождаться.

Пока мужчины в шортах и женщины со свитерами, завязанными рукавами вокруг поясов, охали и ахали, Мэгги продолжала вглядываться в холодные равнодушные камни. Табличка Авраама совсем маленькая. В принципе ее можно было бы затолкать в какую-нибудь трещину между каменными плитами, но ведь так ее можно искать до конца жизни и все равно не найти… Ее взгляд переместился на каменный пол. Может быть, здесь есть тайный ход, лестница, ведущая вниз, к сокровищнице?..

– Видите вон там свет? Давайте потихоньку переместимся туда и начнем путешествие по тайным лабиринтам.

Какой-то подросток, стоявший рядом с Мэгги, завыл жутким голосом, пугая младшую сестренку. Та от неожиданности вздрогнула, обиделась и спряталась за маму.

Группа разбилась на пары и направилась вперед по коридору со сводчатым потолком. Сюда уже не проникал дневной свет, и путь туристам освещали оранжевые электрические фонари, развешанные по стенам. Мэгги поежилась – отчасти от усталости, отчасти от сквозняка.

Экскурсовод, двигавшийся в голове колонны, тем временем продолжил свой увлекательный рассказ. Мэгги шла в самом хвосте, и ей пришлось напрягать слух, чтобы услышать его.

– Легенда гласит, что в древности здесь существовал тайный проход, которым пользовался царь Давид, чтобы незамеченным покидать свой дворец и приходить на Храмовую гору…

Мэгги скользила взглядом по темным стенам. Где же, где, черт побери, может таиться эта табличка, будь она неладна? Здесь сотни и тысячи каменных плит, сотни и тысячи возможных мест для тайника… Если она начнет общупывать каждый камень, ей жизни не хватит, чтобы отыскать завещание Авраама…

Она вдруг испугалась, почувствовав, что столкнулась с неразрешимой проблемой.

– Вы знаете, что лично мне нравится здесь больше всего? – продолжал гид. – Я имею уникальную возможность касаться камней, которых касались древние. Дышать тем же воздухом, которым дышали и они. И чем дальше мы с вами продвигаемся, тем больше погружаемся в седую историю. – Глаза его блестели от возбуждения. – В этих чертогах сокрыты тайны еврейской души, и они открываются всем, кто вступает в них с открытым сердцем. – Он выдержал театральную паузу, любуясь эффектом, который произвели его слова, а затем буднично добавил: – Ладно, ребята, полный вперед!

Мэгги уже начала всерьез нервничать. Здесь было слишком мало света, чтобы что-то углядеть в этих стенах. Она поняла, что ей пора отделяться от остальной группы, если она хочет хоть что-то здесь отыскать. Мэгги вспомнила, как костерил Ури своего отца за то, что тот нагромоздил вокруг этой таблички столько головоломок. Тогда она не соглашалась с Гутманом-младшим, но сейчас, как никто, понимала его раздражение.

Мэгги вдруг поймала взгляд одного туриста, и мужчина тут же отвернулся. Господи, неужели она начала говорить вслух?.. С другой стороны, она настолько вымоталась за эти дни и столько всего пережила, что нисколько не удивилась бы, если бы начала озвучивать свои мысли. Мэгги смутилась и поспешила отойти в сторону от очередного электрического фонаря.

Экскурсовод тем временем провел всю группу по стеклянному полу, под которым темнела какая-то круглая дыра.

– Колодец, которому всего-навсего тринадцать веков, был вырыт мусульманами, но на месте гораздо более древнего колодца, вырытого, конечно же, евреями, а то и хананеями.

Они наконец миновали коридор и оказались в еще одном помещении с потолком в виде купола. Здесь уже совершенно отчетливо пахло сыростью. Экскурсовод объяснил, что это и другие помещения, до которых они еще не дошли, – своего рода резервуары для воды, чьи потолки служат фундаментом для жилых домов, построенных снаружи.

– Видите отверстия в потолке? – Все задрали головы. – Жители домов просто опускали в них кадки и набирали отсюда воду.

Мэгги едва слушала его, внимательно рассматривая подсвеченные бронзовые таблички, на которых были перечислены имена спонсоров раскопок – Шоттенштейн, Цукерман… Ни Гутмана, ни Ихуда Рамана, ни Владимира, ни Жаботинского тут не было. Мэгги вздохнула. Туннели огромны, а у нее нет никакой конкретной зацепки. Каким образом, интересно, она будет искать эту чертову табличку? Нет, Ури был прав, тысячу раз прав, когда возмущался «изобретательностью» своего отца…

Экскурсовод тем временем призвал к себе всех туристов, которые разбрелись было по огромному помещению, и повел показывать им то, что он назвал Аркой Вильсона. Он ткнул пальцем в небольшую дыру, заглянув в которую можно было увидеть все те же каменные плиты Западной стены, неотличимые от тех, что они видели снаружи. Но самое любопытное заключалось в том, что часть раскопанной стены вовсе не пустовала. Около нее располагалась «женская молельная зона», и там сейчас было довольно много народу, несмотря на ранний час.

«Так, ну хватит, – подумала Мэгги. – Если я и дальше буду тащиться со всей этой бойскаутской командой, мне ни за что не удастся как следует обыскать эти клятые подвалы».

Мэгги приметила в углу черный провал прохода, убедилась, что в ее сторону никто не смотрит, и прогулочной походкой направилась к нему.

Нырнув в проход, она сразу же наткнулась на новенькую металлическую лестницу, которая вела вниз. Мэгги ступала очень осторожно, чтобы каблуки туфель не гремели и не привлекали к себе лишнего внимания. Оказавшись внизу, она увидела гигантский прямоугольник, выбитый прямо в полу, который смахивал на пересохший плавательный бассейн-лягушатник.

«Иди на запад, юноша, к идеальному городу, что близ Мишкана. Ты отыщешь то, что я приберег для тебя, в древнем лабиринте».

До сих пор она не увидела ничего такого, что могло бы служить удобным местом для тайника. Точнее, ничто такое не бросилось ей в глаза. Мэгги прошла мимо нескольких мужчин в желтых касках, суетившихся около бассейна. Арабы, машинально отметила она про себя. Просто поразительно! Ей тут же вспомнилась одна запись из объемистой папки, которой снабдил ее перед вылетом в Иерусалим Бонхэм: по иронии судьбы, многие израильские поселения и даже стены, которыми евреи отгородились от своих врагов, были построены как раз арабами.

Она вновь прошла мимо куска раскопанной Западной стены. К одной из плит была привинчена бронзовая табличка, сообщавшая, что каждый каменный блок весит около пяти тонн, что ширина шва между соседними камнями не превышает таких-то – удивительных для древних строителей – значений, что в фундаменте этого сектора стены лежит камень длиной больше туристского автобуса и весом более пятисот семидесяти тонн.

Мэгги едва сдержалась, чтобы не выругаться вслух. Как, ну как тут можно что-то отыскать?!

Она прошла вперед и нырнула в очередной темневший впереди проход. Миновав не очень длинный узкий коридор, она вдруг оказалась перед гигантской аркой, выложенной из древнего кирпича. Музейного вида табличка гласила, что Мэгги очутилась перед Воротами Лабиринта.

– Повезло… в кои-то веки… – пробормотала она.

Гутман-старший все-таки был гений. Говоря о древних лабиринтах, он имел в виду не всю сеть туннелей, выкопанных под Старым городом, а конкретный участок, на который Мэгги наткнулась совершенно случайно. И слава тебе Господи, что наткнулась. Стало быть, завещание Авраама пряталось за Воротами Лабиринта…

А может быть, прямо где-то здесь? Мэгги внимательно осмотрела арку в слабой надежде, что взгляд ее за что-то зацепится… Этого не произошло. Кладка как кладка… И даже не сказать чтобы уж очень древняя на вид. Не желая сдаваться, она принялась выстукивать кирпичи, один за другим. Может быть, один из них легко вынимается, а за ним прячется заветный тайник?..

Через десять минут она начала выдыхаться. К тому времени Мэгги уже ползала у подножия арки на коленях и методично проверяла на прочность самые нижние кирпичи. Она уже ободрала ладони и сломала пару ногтей, безуспешно пытаясь выдернуть из кладки хоть один кирпичик.

Нет, все это бессмысленно. Арку строили на совесть. Если уж где Гутман и спрятал завещание Авраама, то уж точно не здесь. Ну что ж… С воротами разобрались, теперь пора заглянуть и в сам лабиринт.

И вдруг Мэгги почувствовала на себе чужой взгляд. Она поднялась с колен, стряхнула с одежды пыль и кирпичную крошку и медленно повернулась. За спиной у нее стоял какой-то мужчина, загораживая вход в помещение, где был бассейн и где она заметила строителей-арабов.

Он ничего не говорил и не двигался. Просто стоял и смотрел на нее.

В первую минуту Мэгги не испугалась. Ей лишь показалось это лицо знакомым. Где она могла его видеть? Где-то недавно… Она настолько вымоталась, что почти ничего уже не соображала и ей стоило трудов расшевелить свою память.

Может, в гостинице? Или в консульстве?

О Боже!

Она вспомнила!

Он видела его в ночном клубе в Тель-Авиве, куда они с Ури отправились на поиски сына Кишона. Мэгги заметила этого человека на входе в клуб. Он зашел туда уже после них. Она тогда еще отметила, что он смотрелся на танцполе такой же белой вороной, как и она сама, – в костюме и галстуке, бесконечно чуждый обстановке развлекательного заведения для молодежи.

Стало быть, он следил за ними тогда. Он следит за ней и сейчас. И все, что она отыщет в этих подвалах, будет принадлежать ему. Его послали сюда те же люди, которые убили мать Ури, Баруха Кишона и Афифа Авейду. Возможно, что они убили и самого Ури. И осталась только она одна. Что он собирается сделать с ней? Почему больше не таится?