355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Саймон Грин » Стражи Хейвена » Текст книги (страница 28)
Стражи Хейвена
  • Текст добавлен: 29 сентября 2016, 01:59

Текст книги "Стражи Хейвена"


Автор книги: Саймон Грин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 100 страниц)

– Ты глупец, – отчитывала его леди Хайтауэр. – У тебя прекрасные друзья, положение в обществе, ты богат, у тебя прекрасное будущее в политике и все привилегии, которые способна дать тебе семья. А ты отвергаешь все из-за проклятых женщин. Ты мне противен. Вон отсюда.

Он тогда стоял и молча слушал, а когда она кончила свою речь, учтиво откланялся и ушел. С тех пор Бакен держался подальше от района Хай-Тори. И вот он снова здесь, его снова окружают знакомые лица и звуки. Он, оказывается, и не представлял, как соскучился по всему этому обществу. Очнулся он от своих воспоминаний, когда понял, что к нему обращается Хок.

– Сейчас нам лучше разойтись, – предложил Хок – Мы сможем больше узнать, не привлекая к себе внимания, на что я очень надеюсь.

– Годится, – согласилась Фишер – А что именно нам нужно выяснить?

– Это самое трудное, – продолжал Хок – Надо найти связь между Клубом адского огня и убийствами на Улице Богов. Сведения любые. Человек, место, вера… любые сведения.

Фишер задумчиво нахмурила брови.

– Эти люди, Бакен… они поклоняются Мраку, верно?

– По существу, так, – признался Бакен.

– Они пытаются сговориться с Мраком. Что-то предлагают ему в обмен на могущество.

– Да, капитан.

– А не зашли ли они слишком далеко, предлагая Мраку даже человеческие жертвы?

Бакен замялся с ответом.

– Не знаю. Некоторые способны и на это, если уверены, что останутся безнаказанными.

– А от убийства человека до убийства Существа всего один шаг, – заметил Хок. – Если они уже заключили сделку с Мраком и получили достаточно подкрепления, чтобы убивать Существа…

– Тогда нас ждет масса неприятностей, – заключила Фишер.

– Это дела не меняет, – возразил Хок. – Хорошо, начинаем действовать. Каждый выбирает себе направление и идет туда. Будьте осторожны, но не бойтесь задавать острые вопросы. Я не уйду отсюда, не получив ответы на некоторые из них. Да, и вот еще что. Изабель, постарайся не сталкиваться с лордом Хайтауэром. Договорились?

Она кивнула в знак согласия, и Хок влился в беспорядочно движущуюся массу людей, подчинившись воле толпы. Куда бы он ни взглянул, всюду видел раскрасневшиеся лица, неестественно яркие, блестящие глаза, слышал фальшивый резкий смех. Все напряженно чего-то ожидали. Если бы Хок не знал заранее, что здесь происходит встреча Клуба адского огня, то все сборище можно было бы легко принять за обычную вечеринку. Большинство присутствующих составляли молодые люди, половина из них едва вышла из подросткового возраста. Молодежь лихорадочно веселилась, наслаждаясь радостями жизни, пока не пробьет неизбежный час, когда придется выполнять свой долг в качестве члена семьи. У аристократов не особенно широкий выбор: мужчины занимались политикой либо поступали в армию, женщинам предстояло замужество и воспитание детей. Возможно, именно поэтому они и создали Клуб адского огня, где искали наслаждений и власти, не желая ничем платить за удовольствия. Во всяком случае, не задумываясь, какой может оказаться эта цена.

Хок не наивный новичок. Он знал: столкновение с Мраком ни для кого не кончается безнаказанно. Шрамы на его лице на мгновение пронзила острая боль при воспоминании о перенесенной схватке.

Он оказался в самой гуще толпы. Сотни людей заполнили огромный танцевальный зал до отказа, но на Хока это не производило впечатления. В свое время он видал собрания и побольше. Внимательно всматриваясь в присутствующих, он чувствовал какую-то нервозность в настроении толпы. Смех звучал слишком отрывисто, чересчур громко, а приветственные возгласы никого не могли обмануть, только тех, кто их произносил. Многие пили, как бездонные бочки, но пьяных не было. Хоку и это не понравилось. Похоже, знать взбадривает себя, готовясь к главному. К чему-то страшному… и опасному.

Бакен бесцельно бродил среди толпы, высматривая знакомые лица. Большинство из присутствующих слишком молоды, чтобы знать о нем и о пережитом им позоре, но все же кое-кто постарше помнил: они отводили глаза или поворачивались к нему спиной. Никто из них не решался заговорить с ним – ожидая неприятностей. Знакомство с ним, облитым грязью, может запятнать и их честь. Бакен схватил бокал вина с подноса у проходящего мимо слуги и с наслаждением выпил. Неплохое вино. Несравненно лучше той дешевой дряни, которую он обычно употреблял.

Только попав сюда, Бакен понял, как он одинок, сейчас до него дошло, от чего он отказался. От хорошей еды, вина, удобств. От спасительного ощущения принадлежности к высшему свету. Хок и Фишер могут сколько угодно презирать высшее общество – ведь они не ведают, что значит быть его частью. Знать – это семья, друзья, любовницы и многое, многое другое. Все с колыбели было частью его жизни. В хорошие дни, в плохие дни, в безысходные периоды жизни «свой круг» всегда рядом. Люди «общества» соблазняли и защищали, любили и ненавидели, оберегали от внешнего мира; благодаря их заботе ты чувствуешь себя частью целого. Тебя повсюду окружали одни и те же лица, иной раз понимавшие тебя лучше, чем ты сам. В такой опеке было что-то теплое, придающее уверенность и спокойствие. Тогда он не предполагал, как ему будет недоставать привычного окружения и сколько он потеряет.

Теперь его семьей стал Отряд с Улицы Богов, но это не могло заменить того, к чему он привык. Могила относился к нему вполне дружески, правда, его не интересовало ничего, кроме магии и специальных книг, к тому же Могила был слишком большой трезвенник. Колдун, конечно, желал Бакену добра, но сам Могила посвятил свою жизнь Отряду, больше ничем не интересуясь. Рауэн же положительно невыносима. Все время проводила над составлением по рецептам из книг и манускриптов разного зелья, наполнив дом химической вонью. Бакен пытался беседовать с ней о теориях и верованиях, близких ей, но Рауэн отвечала ворчанием или односложно. В тех редких случаях, когда она снисходила до объяснений, Бакен ничего не мог разобрать, хотя получил блестящее образование. Единственное, что он мог понять: Рауэн ни во что особенно не верила, но страстно хотела поверить. Так страстно, что в ее жизни не оставалось места для чего-либо иного, кроме поиска веры.

Бакен не спеша оглядывался вокруг. Давно он не задумывался над тем, чем же он пожертвовал ради своей дорогой Аннет. И хотя любил ее больше всего на свете, наступали минуты, когда он ненавидел ее. Он решительно гнал такие мысли, продвигаясь мимо знакомых, отворачивающихся от него людей.

Хок наконец высмотрел знакомое лицо и небрежной походкой устремился к этому человеку. Лорд Артур Синклер уже здорово набрался – такое за ним водилось. Последний раз Хок виделся с лордом Синклером, когда они с Фишер работали во время выборов в Хейвене. Синклер выступал кандидатом от Партии отмены налогов на алкоголь и был известен как автор лозунга «Кто любит веселье, пусть веселится». Победа на выборах ему и близко не светила, тем не менее такой пустяк не помешал кандидату задолго до выяснения результатов голосования закатить грандиозный прием. Только спустя несколько дней после того, как все закончилось и он достаточно протрезвел, Синклер поинтересовался, кто же все-таки победил.

Синклер, маленький круглый человечек в возрасте от тридцати до сорока, с редеющими желтыми волосами и бегающими голубыми глазками, постоянно – по поводу и без повода – улыбался; его редко можно увидеть без стакана в руке. Третий сын в семье, он не имея никаких шансов унаследовать родовое поместье. Не обладая ни талантом, ни способностями, не интересовался ничем, кроме попоек. Друзья считали его славным, безобидным малым, который никогда не откажется ни от песни, ни от хорошей шутки, ни от выпивки. Семья относилась к нему с презрением, его родственники даже пытались делать вид, будто его вообще не существует. Он был лишен чувства собственного достоинства и вряд ли смог бы приобрести его со временем. Но неожиданно отец и оба старших брата погибли в сражении, и он унаследовал весьма значительное состояние. В скором времени умерла и мать, как поговаривали, от разбитой любви, и он остался один-одинешенек. Уже пять лет он пребывал в качестве лорда Синклера и за неимением лучшего большую часть времени напивался в стельку.

Хок подошел к Синклеру и дружески кивнул ему. Синклер в ответ улыбнулся. Он привык, что с ним обращались по-приятельски люди, которых он или вообще в глаза не видывал, или не помнил. У выпивохи с деньгами всегда куча друзей.

– Неплохая вечеринка, – сказал Хок.

– Просто отличная, – согласился Синклер. – Душка Луис никогда не жмется в таких делах. Хотите выпить?

Хок кивнул, и Синклер щедро налил ему бокал розового шампанского из бутылки, что торчала среди других в ближайшем ведерке со льдом. Хок осторожно пригубил и с трудом удержался, чтобы не поморщиться. Слишком сладко на его вкус, но что взять с аристократов. Они так обожают сладкое, просто удивительно, как еще не растеряли все свои зубы.

– Так когда же начнется главное веселье? – спросил Хок, стараясь не выглядеть слишком таинственным.

– Скоро, – сообщил Синклер – Мы с вами знакомы?

– Встречались мельком в прошлом.

Синклер грустно улыбнулся.

– Прошлое – понятие растяжимое, – Он осушил свой бокал и наполнил его вновь. – Вы здесь впервые, не так ли?

– Да, – подтвердил Хок – Я здесь в связи с Клубом. Клубом адского огня.

– А здесь все в связи с Клубом. Похоже, моя скромная выдумка дала свой плод. Я и не ожидал, что она приобретет такую популярность.

– Значит, это ваша идея?

– Именно. Моя единственная стоящая идея. Хотите, расскажу, как все началось? Я обожаю рассказывать об этом. Уже всем надоел. Вы, конечно, слышали обо мне. Меня все знают. Старшее поколение не устает выставлять меня паршивой овцой в стаде. Не скажу, что меня это слишком огорчает. Я никогда не стремился стать во главе семьи. С моими вечеринками и поэзией мне и так хорошо. Вы знаете, я баловался стишками. Получались, и весьма недурные. Но сейчас я бросил стихотворство, не вижу смысла. Когда все в семье умерли и я остался один, то потерял смысл жизни. Конечно, родственники не всегда относились ко мне хорошо, но они – моя семья, всегда кто-то был рядом, следил за мной, ухаживал. Мне очень недостает родных.

Я ни во что особенно не верю, но не теряю надежды обрести настоящую веру. Должно же что-то быть, человек должен верить по-настоящему. Порой мне кажется – такой веры не существует. Последнее время подобные мысли особенно меня донимали, но пропустишь несколько стаканчиков и от них избавишься. В какой-то период я увлекся религией, поверив, что найду в ней то, что ищу. Но верований множество, а выбрать никак не удается. Я-то сомневаюсь, что все они выражают истину, зато проповедники уверены. Тогда на Улице Богов мне встретился колдун – симпатичный, молодой, звали его Боуд. Он-то и подал мне мысль о Клубе адского огня. Его интересовало, каков будет результат, если опираться только на отрицательные качества в душе человека. Понятно, когда столько людей увлеклось созданием Клуба, идея несколько потускнела.

Боуд мне понравился. С ним всегда было интересно. Пожалуй, он даже слишком умен, но ведь таковы все колдуны. С ним находилась интересная спутница, ироничная, умная. Я огорчился, узнав, что он недавно умер.

Синклер допил свой бокал и задумчиво посмотрел на еще одну бутылку в ведерке со льдом. Мысли Хока путались, опережая друг друга. Он пришел сюда, надеясь найти связь между Клубом адского огня и совершаемыми убийствами Богов, однако наткнулся на совершенно другие преступления. Синклер, не исключено, встретился с Боудом, когда тот выполнял свою таинственную миссию на Улице Богов. Но кто же та спутница, которую видел Синклер?

Хок уже собрался поподробнее расспросить Синклера, как кто-то сзади грубо хлопнул его по плечу. Он обернулся и оказался лицом к лицу с тремя рослыми и недружелюбно настроенными аристократами. Все трое были выше его ростом и выглядели так внушительно, словно регулярно накачивали мускулатуру, поднимая тяжести.

– Чем это здесь несет? – громко спросил главный из них. Он понюхал воздух и осклабился. – Здесь несет Стражами. Подобную вонь ни с чем не спутаешь. Что же надо грязному, жалкому Стражу на частном приеме? На частном аристократическом приеме?

– Я нахожусь здесь по делам службы, – ответил Хок миролюбиво. Он понимал, что молодые люди напрашиваются на скандал. Где-нибудь в другом месте он пошел бы им навстречу, но только не здесь. В бальном зале полно их друзей, все аристократы. Они могли покалечить его или убить, и все шито-крыто. А он, Хок, не смел и пальцем шевельнуть, защищая себя. Иногда, очень редко, аристократа можно арестовать и даже отдать под суд, но такие меры применялись только в исключительных обстоятельствах. На знать не распространялись обычные законы. В лучшем случае парни изобьют его, просто ради развлечения, так, что уложат в больницу. А уж что они могут сделать с Фишер, ему и думать не хотелось.

– По делам службы, – повторил главарь. – Вы слышали? Не задрожали ли у вас коленки? Плевать я хотел на вашу службу, капитан. Как и все в этом зале. Вы нам здесь ни к чему. Тут мы хозяева. Вашему брату вход сюда запрещен. Понятно?

Хок приготовился ответить, но главарь со всего размаха ударил его в лицо. Хок ожидал нападения и успел сделать шаг назад, но на щеке запылал след от удара, из разбитой губы по подбородку потекла тонкая струйка крови.

– Придется вам говорить громче, капитан. Я не слышу, когда вы отвечаете мне шепотом.

Хок неожиданно улыбнулся, и свежая струя крови вырвалась из разбитой губы. Главарь несколько смешался. Улыбка Стража была холодной, неприятной, слишком самоуверенной и внушала смутное беспокойство. Аристократ быстро оглянулся, желая проверить, не ушли ли два приятеля. Убедившись в их присутствии, он обрел прежнюю уверенность. Страж не решится на ответный удар. Стоит Хоку оказать сопротивление, все присутствующие накинутся на него. Парень только открыл рот, собираясь сообщить ему об этом, как Страж выбросил вперед руку и схватил его за пояс штанов. Крепко ухватившись, Хок перекрутил пояс и резко дернул вверх. Главарь умолк – от боли у него перехватило дыхание, из глаз брызнули слезы, когда штаны врезались ему в пах. Он старался облегчить боль, став на цыпочки, но лишь перевел дыхание. Он отчаянно цеплялся за руку Стража, но стальные напрягшиеся мускулы не поддавались ни на дюйм. Хок еще туже натянул у неприятеля пояс, что вызвало у того новый приступ невыносимой боли.

Хок приблизил свое иссеченное шрамами лицо к лицу главаря аристократов.

– Никогда не разговаривайте в таком тоне со Стражами. Ни сейчас, ни потом, вообще никогда. Запомнили?

Главарь кивнул, пытаясь выдавить ответ. Хок злобно дернул за пояс, и главарь побелел от боли.

– Понятно?

Главарь поспешно закивал, и Хок отпустил его. Тот рухнул на руки своих друзей, которые также испугались и растерялись. Хок поочередно смерил их холодным взглядом единственного глаза.

– Забирайте своего приятеля и убирайтесь отсюда, – спокойно сказал он. – Я не желаю вас видеть. Понятно?

Парни поспешно закивали и волоком потащили своего друга. Хок смотрел им вслед. В подобных ситуациях следует как можно быстрее, применив силу, нейтрализовать лидера. Не столь важно, что вы конкретно предпримете, главное – нужно показать, на что вы способны. Лишите их контроля над обстановкой, заставьте попотеть, напугайте их. В Хейвене такому учатся быстро. Хок осторожно огляделся вокруг, но стычка закончилась очень быстро и никто ничего не заметил. Он повернулся к Синклеру, который смотрел на него изучающим взглядом.

– А знаете, это произвело впечатление, – усмехнулся Синклер. – Жаль, я не умею драться.

– Можно научиться, – буркнул Хок.

– Нет, не думаю. Ведь потребуется постоянная практика, напряженная работа. Это все не для меня. А у вас кровь на подбородке.

Хок достал носовой платок и аккуратно вытер рот и подбородок.

– Приходится учиться, чтобы постоять за себя. Помогает отгонять назойливых мух.

Синклер улыбнулся.

– Я ведь уже сказал: это не для меня. Да мне и не нужно. Слишком я незначительная персона. Ничего не значу как в прошлом, так и в будущем – Он замолчал и взглянул на Хока. – Я не прав, капитан?

– Вы напомнили мне одного человека, с которым я был знаком.

– И что с ним случилось?

Хок отыскал глазами Фишер, которая находилась на противоположной стороне зала.

– Он нашел того, кто поверил в его силы.

Фишер имела колоссальный успех. Вокруг нее столпились молодые люди, наперебой угощая вином и сладостями, расточая улыбки и соперничая друг с другом, стараясь завоевать ее внимание. Молодые повесы и распутники постоянно охотились за новыми красивыми девушками, причем особенно экзотичной внешности. А в сравнении с тщательно ухоженными рафинированными аристократками атлетическая блондинка шести футов росту в плаще Стража действительно выглядела экзотично. Женская половина знати высокомерно делала вид, что не замечает новую гостью, или метала яростные взгляды в ее сторону.

Фишер была невысокого мнения о знати: как об отдельных ее представителях, так и о всей массе в целом. Денег у них предостаточно, не знают, куда девать, а свою бессмысленную жизнь заполняют бесконечными любовными похождениями, дуэлями, семейными распрями. У кого хватало храбрости, шли в армию. Здесь же на приеме веселились те, кто прятался за спинами военных. Вот почему они увлекались Клубом адского огня. Жизнь аристократов настолько пуста, что им только и остается, что играть в скверных спектаклях в надежде произвести впечатление друг на друга или, по крайней мере, взбесить родителей.

Фишер забрасывала молодых людей наводящими вопросами, но толковых ответов не получила. Аристократы из кожи вон лезли, чтобы понравиться ей. Однако вскоре они начали надоедать Фишер, она намекала, что хочет побыть в одиночестве, все напрасно; тогда ей пришло в голову: не стукнуть ли одного-двух, чтобы стали понятливее? Она уже наметила первую жертву, как вдруг лепет юнцов перекрыл громкий властный голос – юноши разбежались.

Фишер внимательно посмотрела на своего спасителя. Немного выше, чем она, строен, элегантен, в прекрасно сшитой скромной одежде. На вид ему не более тридцати, довольно хорош собой, хотя в глазах и в складках рта Фишер заметила самодовольство, что ей не понравилось.

– Лорд Грэхэм Брунел, – представился он. – Надеюсь, мальчишки не слишком докучали вам. Клуб стал таким популярным, что в него принимают кого угодно. Придется поговорить об этом с Луисом. А сейчас могу ли я узнать ваше имя, прекрасная леди?

– Меня зовут Изабель, – сказала Фишер осторожно. – Я здесь впервые.

– Я так и думал, – засиял Брунел. – Разве смог бы я забыть такую красавицу, если бы встретился с ней хоть один раз? На вас, я вижу, плащ Стража. Скажите, это не маскарадный костюм?

– Нет, – отрезала Фишер. – Он настоящий.

– Тогда вы должны рассказать мне, как вы стали Стражем. Не сомневаюсь, это должна быть захватывающая история.

– Вы даже представить себе не можете, насколько захватывающая, – рассмеялась Фишер. – А вы давно состоите в Клубе?

– Почти с самого начала, моя дорогая. Идея принадлежит Артуру Синклеру, да будет благословен его подорванный алкоголем мозг, но практически осуществили ее мы с Луисом Хайтауэром.

– И каких результатов вы достигли? – спросила Фишер.

– Вы не поверите, Изабель, – начал Брунел. – С каждым разом мы приближаемся к чему-то очень могущественному. Я чувствую. К чему-то ужасному и величественному одновременно, вот-вот в клочья разлетится этот нудный городишко. Но вам можно не волноваться, дорогая моя, я вам обещаю. Держитесь поближе ко мне, и вы будете в полной безопасности.

– Вы очень любезны, – поблагодарила Фишер – Но у меня уже есть спутник.

– Бросьте его. Отныне вы со мной.

– Вы уверены? – улыбнулась Фишер.

Брунел непонимающе взглянул на нее.

– Простите, я не понял.

– Разве вы добились чего-нибудь существенного, Брунел? За все время существования Клуба удалось ли вам вызвать даже одного демона, установить контакт с Могуществом или хотя бы заставить мигать лампочки? – Она помолчала, а Брунел покраснел и не мог найти подходящих слов для ответа. – Думаю, что нет. Клуб адского огня, по существу, не что иное, как еще одна игра. Всего лишь повод, чтобы наряжаться, пить сколько влезет и веселиться, играя в кошки-мышки с тенями. Просто сборище детей-переростков. Мне здесь уже надоело.

Брунел быстро схватил ее за руку.

– Но я настаиваю, дорогая моя. Вы задаете так много вопросов, но о себе ничего не говорите. Мне сдается, наступил момент рассказать, кто вы на самом деле.

Фишер медленно подняла руку, несмотря на его усилия удержать ее, и показала ему серебряный браслет на запястье.

– Изабель Фишер, капитан городской Стражи. А сейчас уберите руку, не то я сломаю вам пальцы.

Лицо Брунела вдруг стало злым и некрасивым – куда делся весь его шарм. Он впился ногтями ей в запястье, стараясь сделать больно.

– Шпионка. Мерзкая вонючая шпионка Совета. Вы никуда отсюда не уйдете, капитан. Вы нам пригодитесь в Клубе адского огня. Некоторые из нас подумывают, не принести ли человеческие жертвы – устроить роскошное зрелище, которое нам так нужно. Мы собирались использовать в качестве жертвы кого-нибудь из слуг, но и вы прекрасно подойдете нам. Никто не будет разыскивать вас, никто не узнает, что вы были здесь, верно?

Фишер улыбнулась.

– Мне кажется, вы заходите слишком далеко, – Свободной рукой она дотянулась до его плеча, большим пальцем нащупала нервную точку за ключицей и сильно нажала. Лицо Брунела исказилось от боли, он ослабил свою хватку. Фишер освободилась и притянула его близко к себе. Брунел пытался вырваться, но пульсирующая боль парализовала его. – Никаких человеческих жертвоприношений, Брунел. Ни сегодня, ни вообще никогда. С этого момента Стража будет пристально следить за вами. А если у нас мелькнет всего лишь подозрение, что вы планируете человеческое жертвоприношение, мы придем сюда не одни, а всем Отрядом и выведем отсюда каждого из вас, закованным в цепи. Мы оставим вас в покое, но только до тех пор, пока вы будете безобидны. Оставайтесь такими же и впредь, не то я гарантирую, что остаток своих дней вы проведете в городской тюрьме. Понятно?

Она отпустила его, и он отступил на шаг назад, схватившись за плечо. Брунел повернулся и растворился в толпе, а через мгновение вообще исчез в ней. «Все это напрасная трата времени, – думала Фишер. – Здесь убийцы Богов нет». Она огляделась в поисках Хока и Бакена.

Бакен, слоняясь среди людей, которые отворачивались от него, чувствовал себя не лучше привидения на празднике. Слух о его прибытии на вечеринку быстро облетел собравшихся. При его приближении гости поворачивались к нему спиной; разговоры стихали, когда он проходил мимо. Аристократы – молодые и старые – почитали себя теми избранниками, на которых не распространяются законы морали и разного рода ограничения. Однако если посмотреть глубже, то ясно, что все их любовные похождения и дебоширство подчиняются весьма строгим правилам. Ну а когда дело касается семьи и наследования, знать проявляет себя с самой консервативной стороны. Дети продолжали род, без них не существовало бы сто избранных семей, не было бы знати. Поэтому единственный сын, последний в роду, не имел права отказываться от женитьбы и регулярно посещать Сестер Радости – такое считалось просто непростительным.

Гости вдруг заметно оживились – Бакен с удивлением увидел, что к нему кто-то направляется. Первая мысль, пришедшая в голову, – его, видимо, сейчас попросят удалиться. Но когда толпа расступилась, он увидел, что это хозяин дома, лорд Луис Хайтауэр.

Среднего роста, коренастый, лорд Хайтауэр очень похож на своего отца. Второй сын в семье, он спокойно и не без успеха служил в армии, когда в одну ночь погибли его мать и отец, ставшие жертвой проклятого оборотня. Его старшего брата убили несколькими месяцами раньше. Поэтому он вышел в отставку, вернулся домой и стал теперь лордом Хайтауэром, одним из столпов знати и главным организатором Клуба адского огня. Они с Бакеном были одного возраста и когда-то дружили. Бакен выждал, когда Хайтауэр подойдет к нему, и учтиво поклонился. Он был готов ко всему, только не к печальному, безысходному вздоху, с которым Хайтауэр приветствовал его.

– Какого черта ты здесь, Чарльз? Вот уж не думал, что ты заинтересуешься всей этой чепухой насчет адского огня.

– Мне ваш Клуб действительно не интересен, – ответил Бакен. – Но он может иметь связь с делом, над которым я работаю сейчас в Отряде. А почему ты называешь все это чепухой? Я считал тебя одним из главных организаторов Клуба.

Хайтауэр пожал плечами.

– Это занятно, иногда даже интересно. Но для меня совсем не так увлекательно, как для некоторых, кого я мог бы назвать. Почему я раньше не подумал, что такое исключительное событие заинтересует тебя и ты даже вернешься сюда? – Хайтауэр посмотрел на него в упор. – Прошло много времени, Чарльз. Очень много.

Бакен улыбнулся.

– Не все согласятся с тобой, Луис. Я не хожу туда, где меня не желают видеть. У меня еще осталась кое-какая гордость.

– В моем доме, Чарльз, тебе всегда будут рады. И ты это знаешь.

– Да. Но мое присутствие в твоем доме может повредить тебе. Пойдут разговоры.

– Что из того? Неужели ты думаешь, репутация мне дороже друзей?

– Теперь ты занимаешь важное положение, – твердо сказал Бакен. – Ты больше не младший сын. Теперь ты Хайтауэр, глава семьи. У тебя ответственность перед семьей, как и перед самим собой. А также перед той бедняжкой, на которой ты когда-нибудь решишь жениться. Тебе не стоило даже говорить со мной.

– Как глава семьи я пользуюсь определенным авторитетом. Люди могут выражать недовольство, но только про себя, вслух они не произнесут ни слова. Особенно публично. Я рад снова видеть тебя, Чарльз. На прошлой неделе я встречался с твоей матерью. Она выглядит хорошо. Они все еще не простили тебя?

– Насколько мне известно, нет. Я ведь туда не хожу. Для них я просто не существую. Возможно, это и к лучшему.

– А ты все еще…

– Не посещаю ли я Сестер Радости? Посещаю.

– Они погубят тебя, Чарльз. Тех, кто попал в их сети, они доводят до смерти – Хайтауэр заметил выражение лица Бакена и умиротворяюще поднял руку. – Ну ладно, я понимаю. Ты не желаешь об этом говорить. Я же не могу спросить тебя, какое дело ты расследуешь, поскольку и это тоже запретная тема. Есть ли хоть что-то, о чем мы могли бы свободно побеседовать?

– Я с горечью узнал о гибели твоих родителей, Луис. Непоправимая потеря для тебя.

– Да. Странная вещь, но я с некоторых пор ожидал смерти отца. После того как убили Пола, он сильно постарел, плохо выглядел. Ведь ты не знал моего брата, не так ли? Он был хороший парень, может, слишком храбрый, храбрее, чем нужно. Отец боготворил его. Он тяжело переживал смерть Пола.

Отставка не пошла ему на пользу. Он не знал, куда себя деть, когда ушел из армии. Какое-то время занимался политикой, но… Меня не было в городе, когда родители погибли, я находился на маневрах. Мне очень не хватает их. Каждый день случается так, что я повторяю: «хорошо бы посоветоваться с отцом» или «интересно, что сказала бы мама»… и тут я вспоминаю, что их нет, и день кажется немного холоднее. Я скучаю по ним, Чарльз. На самом деле.

– Тебе надо жениться, – твердо заявил Бакен. – Разве хорошо толочься со слугами одному в огромном старом доме? Найди себе жену, пусть дом наполнится детьми. Тебе это пойдет на пользу.

Хайтауэр рассмеялся.

– Ты рассуждаешь точно так же, как члены моей семьи. Им не терпится увидеть меня благополучно женатым. Но я давно решил жениться по любви, Чарльз, и ни за что не сделаю этого только из чувства долга. Ты можешь понять меня, не так ли?

– Да, – согласился Бакен. – Я понимаю.

Они постояли минуту молча, желая еще многое сказать друг другу, но не зная, с чего начать. Они уже исчерпали почти все немногие общие для них темы, а то, что осталось недосказанным, осталось недосказанным навсегда – разделявшую их пропасть они уже не могли преодолеть.

– Ну, – наконец проговорил Хайтауэр. – Ты мне так ничего и не сообщил о задании Отряда с Улицы Богов, которое привело тебя сюда.

– Ты наверняка слышал об убийствах Богов. Так вот, мои партнеры ухватились за ниточку: предполагают связь между убийствами и Клубом адского огня.

– Не вижу, в чем здесь взаимосвязь, – удивился Хайтауэр. – Ведь это сборище – всего лишь игра. Еще один предлог для вечеринки. Ритуалы интересны, но ничего серьезного никто от них не ждет. Ну, во всяком случае, большинство из нас. Несколько идиотов всегда найдутся. Большинство членов Клуба пришло сюда только для того, чтобы подразнить свои семьи. Выразить протест, ничем существенным не рискуя.

– А ты почему стал заниматься Клубом? – спросил Бакен. – Никогда бы не подумал, что тебя такая затея заинтересует.

– Меня – нет. Но очень многие молодые люди весьма увлечены, так что…

Бакен рассмеялся.

– Как мне раньше в голову не пришло? Правда ли, что многие ритуалы вы проводите в обнаженном виде?

– Не часто, но бывает – Хайтауэр усмехнулся. – И это еще не все, что может вызвать неудовольствие семей.

Они расхохотались. Вдруг двойные двери распахнулись, и, когда все повернулись в сторону дверей, в зале наступила мертвая тишина.

В дверях стоял Темный Человек. Его бесформенные шкуры забрызганы кровью, кровь густо капала с обоих концов огромной дубины, которую он сжимал в руках. Пришелец ухмылялся широким ртом, глаза уставились в одну точку. Безумным взглядом он медленно обвел переполненный зал. Знать в испуге отшатнулась. Смертью и разрушением веяло от облика гостя. В напряженной тишине слышались доносившиеся из-за дверей стоны и крики. Хок и Фишер обнажили свое оружие и, расталкивая толпу, рванулись к гостю.

Из-за спины Темного Человека показался один из охранников. Избитый и истекающий кровью, он бросился на Темного Человека и попытался схватить его за горло. Мгновение они раскачивались взад и вперед, пока Темный Человек резким движением не перебросил охранника через плечо. Тот тяжело упал на пол и замер, издавая тихие стоны. Темный Человек взмахнул дубиной и с нечеловеческой силой обрушил ее на охранника. Удары посыпались один за другим. Брызнула кровь, затрещали кости. Обмякшее тело, казалось, прыгало и извивалось под градом ударов даже после того, как наступила смерть.

Из толпы аристократов послышались сдавленные вопли и крики ужаса, несколько мужчин посмелее двинулись вперед. Хок крикнул им, чтобы они остановились. Темный Человек медленно поднял голову и осклабился при виде приближавшихся к нему людей. Его лицо все в крови, в крови его жертв. Группа мужчин остановилась, они в нерешительности переглядывались между собой.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю