Текст книги "Стражи Хейвена"

Автор книги: Саймон Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 100 (всего у книги 100 страниц)

– Нашли, – перебил Хок.

В зале внезапно сделалось очень тихо, все глаза обратились к нему.

– Как только мы отмели все случайные факторы, определить негодяя не составило особого труда. Это мог сделать только один человек. Единственный, у кого имелись средства, мотив и возможность. Единственный, кто мог совершить такой ужасный поступок. – Хок повернулся к Шаману. – Разве не так… король Иоанн?

Принц Руперт протянул левую руку, и на ладони, словно капля крови, блеснул маленький полированный рубин. Багряный Следопыт ярко светился в присутствии членов Лесного королевского дома. Все негромко ахнули, когда Хок поднес его к отшельнику, и камень принялся наливаться ослепительным светом. Хок остановился прямо перед Шаманом и резко сжал ладонь.

– Ты выглядишь совсем иначе, – проговорил он. – И голос сильно изменился. Но ключик найдется всегда. Тварь – твой старый друг, астролог, превращенный князем демонов в чудовище. Он никогда бы не подружился ни с кем иным. А твоя преданность народу вкупе с полным пренебрежением к нынешним власть имущим! Разумеется, тебя не удивить новыми лицами при дворе. Ты же был здесь королем… И, разумеется, Шаман приходит и уходит, и никто не знает, как он то делает. Все относили это на счет магии.

Король Иоанн знает все скрытые ходы и переходы в замке. Включая те, что, по соображениям безопасности, известны только членам королевской семьи. Тебе ничего не стоило пробраться мимо Харальдовых гвардейцев в личные покои короля. Ты знал все пути. В конце концов, некогда эти апартаменты принадлежали тебе. И, наконец, защитные барьеры Магуса не могли сдержать тебя, потому что пропускали особ королевской крови в любое время. Все полагали, что королевская семья состоит на данный момент из Харальда с Фелицией и Стефена. Руперт давно сгинул, и все знали, что король Иоанн погиб. Как вы заделались Шаманом, ваше величество?

Последовала длинная пауза, во время которой все, затаив дыхание, смотрели на старца. И вот Шаман медленно опустил руки, выпрямился… перед ними предстал совершенно иной человек. В его осанке были властность, даже агрессия, а когда он заговорил, голос остался таким же грубым и хриплым, но не шел ни в какое сравнение c прежним карканьем.

– Я только хотел быть отшельником, – медленно проговорил он. – После всего, что случилось во время Войны демонов, я понимал, что больше не гожусь в короли. Поэтому я ушел. Оставил трон тому, кто мудрее меня. В те дни в лесу жило дикарями множество людей. Они как могли искали себе пищу и кров. Люди, сломленные ужасами Долгой ночи физически или духовно. Никому не было дела до очередного отшельника.

А потом я нашел Тварь, некогда бывшую моим другом. Начатки магии я освоил в попытках найти способ исцелить астролога, вернуть ему прежнее. В те времена учиться колдовать было нетрудно. В более темных частях леса хватало очагов магии, оставленных прохождением Синей Луны. Сила, которая только и ждала, пока кто-нибудь придет и подберет ее. А времени научиться управлять ею у меня имелось в избытке. Но того, что я нашел и узнал, оказалось недостаточно, чтобы снять проклятие князя демонов.

Мой старый друг оставался Тварью. Думаю, в глубине души он знает, кто я такой. Но, даже обретя все эти знания, я все равно был счастлив, ведя жизнь простого отшельника. Жить свободным от долга и обязанностей!

Но крестьяне все шли и шли ко мне за помощью или советом, ибо всем известно, что отшельники и колдуны люди мудрые. Они рассказывали мне о переменах, происходящих при дворе и в стране, о том, как Харальд из глупого упрямства презрел все, за что мы боролись.

Поэтому я надел глиняную маску, изменил голос и манеру держаться и вернулся в Лесной замок, И никто меня не узнал. Даже немного обидно. Я пришел, чтобы влиять на события, чтобы опять спасти страну – теперь уже как Шаман. – Он холодно улыбнулся Хоку. – Я всегда знал, что если кто-нибудь и разгадает мою маскировку, так это ты. Я с самого начала понимал, что в тебе заключается главная угроза моим планам.

Тварь уловила ярость в голосе хозяина, взревела и бросилась вперед, прямо на Хока. Изуродованный астролог все-таки узнал старого врага. Шаман крикнул ему, чтобы тот остановился, но Тварь попыталась вцепиться принцу в горло своими ужасными когтями. Хок развернулся на одной ноге, выхватил меч и разрубил чудовище прямо в воздухе. Тяжелый клинок проломил демону ребра и вошел глубоко в бок. Существо рухнуло на пол, корчась и визжа, но не оставило попыток добраться до противника. Из бока и из разверстой в рычании пасти хлынула кровь. Хок выдернул меч и ударил врага прямо в сердце. Клинок наполовину погрузился в искалеченное тело. Шаман и Тварь вскрикнули одновременно, а затем существо забилось в судорогах и умерло. Отшельник сделал несколько неверных шагов вперед. Хок вытащил меч и холодно взглянул на убитого.

– Расплата за старые долги. За все причиненное вами зло и вред, астролог.

Тело Твари содрогалось и извивалось, уменьшалось в размерах, его кости трещали, щелкали суставы, принимая прежнюю человеческую форму. Проклятие, наконец, было разрушено единственным возможным способом – через смерть. Шаман стоял над убитым, и за глиняной маской никто не видел его лица.

– Вы не знали его в юности, – проговорил он, наконец. – Тогда он был добрым и верным. Он мог стать колдуном, великим и независимым человеком, но отказался от карьеры и остался со мной, потому что я нуждался в нем. Любой из вас в те годы гордился бы знакомством с ним. Он просто сбился с пути, вот и все. Такое может случиться и с лучшими из нас. – Шаман медленно покачал головой, придавленный огромной усталостью. – Никаких слез. Слезы у меня кончились давным-давно.

– Почему ты убил Харальда? – спросил Хок. – Почему ты убил собственного сына?

Шаман поднял на него глаза.

– И ты спрашиваешь меня об этом, когда кровь моего старого друга еще капает с твоего меча? Я умертвил Харальда по той же причине, по какой ты сейчас совершил убийство. Потому что это было необходимо. – Старец бросил взгляд на застывшую на троне Фелицию, потрясенную неожиданным для нее ответом. – Он был недостоин, Фелиция. Он не мог или не хотел увидеть, что мир меняется. И не мог или не хотел меняться вместе с ним. Он упорно стремился оставаться абсолютным монархом, даже когда стало ясно, что время абсолютизма миновало. Он готов был ввергнуть страну в гражданскую войну, только бы остаться королем. Он рвался доказать свою правоту, чего бы это ни стоило. – Шаман устало вздохнул. – Такого я от Харальда никак не ожидал. Он всегда гораздо лучше меня разбирался в политике. Но в итоге власть соблазнила и развратила его – так же, как и меня. Став королем, постепенно проникаешься уверенностью в том, что ты единственный видишь полную картину событий, что ты единственный понимаешь, как надо поступить. Ты – король, поэтому ты всегда прав.

Я вернулся в замок в обличии Шамана, надеясь собственным примером показать ему правильный путь. Но он не обращал на меня никакого внимания. Даже не пожелал встретиться со мной. Поэтому я пошел проведать его в покоях, которые некогда были моими, и там открылся ему. Я говорил ему, что вернулся не для того, чтобы царствовать снова. Просто хочу помочь ему советом. Трон мне не нужен. Я хотел, чтобы никто больше не знал, кто я такой. Я вернулся спасти страну. Спасти его.

А он посмеялся надо мной. Расхохотался прямо в лицо и сказал, что я дурак и всегда был дураком. Теперь, мол, его очередь, и он знает, что делает. Тогда я понял, что он никогда не переменится. Харальд никогда не станет тем, что нужно стране. Поэтому я убил его. Ради блага королевства. Это был мой долг. Я привел Харальда в мир, так что мне надлежало и выслать его прочь. Один удар кинжалом прямо в сердце. Он умер так легко, но это было самое трудное из всего, что мне приходилось делать за всю жизнь. Я всегда делал то, что должно. В точности как ты, Руперт. И ты, Джулия.

Хок и Фишер переглянулись, затем быстро огляделись и были потрясены, обнаружив, что никто даже не удивлен открытием. Коли уж на то пошло, все, казалось, испытали некоторое облегчение, когда отпала необходимость притворяться, будто они ничего не знают.

– Хорошо, – произнес Хок, ни к кому конкретно не обращаясь. – И когда вы узнали? Чанс, ты проболтался?

– В этом не было нужды, – ответила вместо квестора королева Фелиция. – Все поняли, кто перед ними, как только вы вошли. Дабы скрыть столь знаменитые лица, требуется нечто большее, чем несколько шрамов и дешевая краска для волос. Но мы решили: ваше право сохранять инкогнито, если вы так хотите. Вот мы и согласились. Официально принц Руперт и принцесса Джулия никогда здесь не появлялись.

Хок медленно обернулся к Шаману:

– Я всегда надеялся снова встретиться с тобой, отец. Я никогда по-настоящему не верил в твою смерть. Но никогда не думал, что наша встреча окажется вот такой. Почему ты ушел? Почему позволил всем, даже мне, считать тебя погибшим?

– Это было необходимо, – отрезал Шаман. – Сколько раз можно повторять одно и то же? Я не годился на роль короля. Я ушел, чтобы кто-то другой мог занять трон. Кто-то более достойный. Ты или Харальд. Я надеялся, что это сделаешь ты, но у тебя так и не хватило мужества надеть корону. Ты никогда не стремился к власти достаточно сильно.

– Я вообще никогда к ней не стремился. Я мечтал сам строить свою жизнь.

Шаман долго смотрел на младшего сына и, наконец, кивнул в скупом одобрении:

– Ты вырос, Руперт.

– Пришлось. Отец-то мой помер.

Фишер подошла и встала рядом с Хоком. Он на секунду улыбнулся ей, прежде чем снова обратиться к отшельнику.

– Харальд говорил со мной после смерти, велел мне опасаться отцовского наследия. Мне понадобилось некоторое время осознать, что он имел в виду, но как только я сообразил, что убийцей можешь быть только ты, я все понял. Кто сильнее, тот и прав. И ты, и он вы оба всегда следовали этому принципу. Использовали свою власть, дабы проводить в жизнь то, во что верили сами, а всех остальных посылали к черту. Тебе это стоило королевства, а Харальду жизни. Я тоже ступил на этот путь в Хейвене, но ухитрился оттащить себя от края пропасти. Закон и справедливость должны существовать для всех, чтобы защищать мир от таких, как мы. Итак, отец, что мы станем делать теперь? Я не могу позволить тебе уйти. Готов ли ты предстать перед правосудием?

– Правосудием?! – воскликнул Шаман. – Кто вы такие, чтобы судить меня? Я король, а король это страна. Я совершил необходимое для спасения страны. Никто из вас не вправе порицать мои действия. Я вызвал проблему, позволив Харальду занять трон, и я же положил ей конец единственным возможным способом. Теперь он мертв и страна в безопасности. Я отправлюсь обратно в Лес, чтобы снова стать отшельником. И молите Господа, чтобы долг никогда не призвал меня обратно.

– Для чего? Чтобы снова убивать? Кого ты прикончишь на сей раз, если тебе не понравится, как идут дела? Ламента? Фелицию? Стефена? Ты ни на йоту не изменился, отец. Ты по-прежнему веришь в право сильного.

– Может, я и отрекся от трона, но ответственность с меня никто не снимал, – окрысился Шаман. – Я думал, уж ты-то поймешь, что значит долг. А теперь прочь с дороги, мальчик. Я ухожу.

– Нет, – сказал Хок. – Я не могу отпустить тебя, отец.

– И что ты сделаешь, Руперт? Зарежешь меня, как астролога? Ты способен убить собственного отца? Я убил своего сына, и это едва не уничтожило меня. Никто из вас не понимает, чего мне стоило исполнить свой проклятый долг.

Прямо посреди тронного зала пошел дождь. Крупные тяжелые капли сыпались ниоткуда, все быстрее и быстрее, сливаясь в стройную голубоватую фигуру, сотканную из живой воды. Она огляделась, текучие губы сложились в медленную, ласковую улыбку. Сэр Вивиан шагнул вперед, опустился на одно колено и склонил перед ней голову.

– Вивиан! – окликнула Калли, невольно хватаясь за меч.

– Сэр Вивиан! – неуверенно произнесла королева Фелиция. – Кто эта… особа?

Хеллстром взглянул в спокойное полупрозрачное лицо. Владычица кивнула. Главнокомандующий встал и повернулся к трону.

– Это Владычица Озера, ваше величество. Силы природы, собравшиеся вокруг призрака умершей женщины. Она дух страны, наша древняя мать, обитающая в сырой земле, сила, которая заставляет расти деревья и травы и питает всех нас.

Шаман медленно двинулся вперед. Надменность исчезла с его лица. Владычица повернулась к нему, и он резко остановился, вглядываясь в ее лицо и не в силах подойти ближе.

– Боже правый… – негромко произнес король Иоанн. – Это же ты, Элеанора…

Изумленный шепот прокатился по тронному залу.

– Королева Элеанора? – переспросил Чанс.

– Мама? – произнес Хок.

– Да, – ответила Владычица. Голос ее звучал, как искрящийся на солнце ручеек, а улыбка осеняла благословением. – Я была ею… Элеанора умерла очень давно, и то, что осталось от древнего Переходного Существа по имени Владычица Озера слилось с ее умирающей душой, чтобы она могла продолжить существование. Теперь я – последнее Переходное Существо в мире людей. С исчезновением Грезы я постепенно растаю – вместе с уходящей магией.

– Мама… – повторил Хок. Он двинулся к ней. Владычица остановила его ласковым, но непререкаемым взором.

– Твоя мать умерла, Руперт. Я теперь Владычица Озера. Дух страны. Я помню тебя, но должна быть матерью для всех. – Она снова перевела взгляд на Шамана, и он затрясся. – Я пришла судить тебя, король Иоанн. У кого на это больше прав, чем у женщины, которая была твоей женой, королевой для короля, матерью убитого тобой человека?

Отшельник рухнул перед ней на колени. По лицу его катились слезы, прочерчивая широкие борозды в глине и синей краске.

– О Господи, Элеанора! Я убил нашего сына! И тебя убил – своей ревностью. И, наверное, убил все, что было хорошего и достойного во мне самом. Я – не тот, кого ты знала, Элеанора, не тот, за кого ты вышла замуж! На моих руках столько крови, что их не отмыть всем водам мира.

– Это уж мне решать, – молвила Владычица Озера. – Примешь ли ты мой приговор, Иоанн?

– Я живьем вырву себе сердце и отдам его тебе, – сказал Шаман. – Делай, что должна, Элеанора.

– Ты совершил ужасное преступление, Иоанн. Успокоение приговора и бальзам наказания – не для тебя. Я забираю тебя. Ты будешь спать в земле, в моих объятиях, и не проснешься, пока не возникнет потребность в тебе. Чтобы в последний раз спасти страну и себя самого.

– Возместить ущерб, – проговорил Шаман. – На самом деле я только этого и хотел. Я так устал, Элеанора.

– Иди ко мне, любовь моя, – позвала хозяйка вод. – И усни вековым сном.

Шаман поднялся с колен и медленно огляделся. Он кивнул сидящей на троне Фелиции и Ламенту, стоящему рядом с ней.

– Храните страну, король с королевой. С вами мое благословение, хоть я и не уверен, что оно представляет какую-то ценность. – Он повернулся к Хоку. – до свидания, Руперт. Надо быть мудрым человеком, чтобы понять, что не годишься в короли, и сильным, чтобы уйти. Я всегда гордился тобой, сынок. И тобой, Джулия. Ты стала мне как дочь, которой у меня никогда не было. Прикрывай ему спину и постарайся сделать так, чтобы он поменьше ввязывался в неприятности. – Иоанн обернулся к Сенешалю. – Один последний дар и приказ тебе, мой верный слуга. Проведай свою бабку, Ночную Ведьму. Она сейчас Мать Ведунья в Академии Лунных Сестер. – По тронному залу прокатился вздох ужаса. Не испугалась только Тиффани. Иоанн улыбнулся. – После окончания долгой ночи Ночная Ведьма основала Академию. Я всегда знал об этом, но помалкивал. Каждый имеет право сам найти для себя искупление. Мне подумалось, что следует сообщить тебе об этом, Сенешаль, прежде чем я уйду. Семейные узы бесценны… Я готов, Элеанора.

Владычица протянула ему руки, из них фонтанами брызнула вода.

– Первый Лесной король был женат на Владычице Озера. Истинный брак между страной и королем. Теперь Собор вернулся, замок восстановлен, и все вернулось на круги своя.

Король Иоанн вошел в объятия Владычицы Озера, ее текучее тело сомкнулось вокруг него, смывая маску Шамана по мере того, как он растворялся в ней. Владычица в последний раз улыбнулась всем вокруг… и особенно – сэру Вивиану. А затем ее водяная фигура взорвалась, превратившись в туман из крохотных капелек, которые повисели в воздухе и испарились. Шаман и Владычица Озера, король Иоанн и королева Элеанора ушли, и многие годы с тех пор никто не видел их.

– Нам с Изабель тоже пора, – произнес Хок после приличествующей случаю паузы. – Мы сделали все, за чем приехали сюда. Больше никому не нужно знать, кто настоящий убийца Харальда. Это только усложнит дело. Валите все на Магуса. Все равно ему никто не доверял.

– Вы могли бы остаться, – внезапно предложил Ламент. – Трон по праву престолонаследия ваш. Фелиция и я уйдем ради короля Руперта и королевы Джулии.

– Да, – поддержала Фелиция. – Кто мы такие, в конце концов, чтобы тягаться с легендарными героями?

Фишер мельком поймала ее взгляд. Энтузиазма королеве явно недоставало.

– Нет, – ласково ответила она. – Мы давным-давно могли надеть короны, если б захотели.

– Я всегда знал, что сделан не из того теста, из какого лепят королей, – добавил Хок. – И всегда опасался, что отцовское наследие проснется и во мне. У вас это получится гораздо лучше, король Джерико.

– Все равно оставайтесь, капитаны Хок и Фишер.

– Нет. Меня все время будет тянуть вмешаться. Лесному королевству важно начать с чистого листа, без напоминаний о бурном прошлом. Правда о нас скоро распространится, а я никогда не чувствовал себя уютно в роли легендарного героя.

– Верно, – подтвердила Фишер. – Приходится все время следить за речью.

Герцог Арлик неловко откашлялся и шагнул вперед. Фишер повернулась к нему.

– Я был не прав, – решительно произнес Старлайт. – Очень немногие слышали от меня эти слова. Прости меня, Джулия.

– За то, что твои люди избили нас до полусмерти, или за то, что отправил меня умирать в драконьей пещере тринадцать лет назад? – ледяным тоном уточнила Фишер.

– Я думал, что должен подать пример. Ты великолепно справилась, Джулия. Можешь вернуться со мной обратно в Герцогство под горой.

– Нет. Мы через неделю вцепимся друг другу в глотки. Мы слишком похожи, чтобы ужиться.

– Да, – согласился герцог. – Что есть, то есть. Ты всегда была дочерью своего отца.

Фишер взглянула на восседающую на троне Фелицию.

– Что ж, Флисс…

– Ну, Джулия… Приятно снова видеть тебя блондинкой. Черный никогда тебе не шел.

– Присматривай за нашим папенькой.

– Разумеется. Грязная работенка, но кто-то же должен ее делать.

Они покивали друг другу, улыбнулись и отвели глаза, довольные, что все кончилось. У них и раньше не находилось общих тем для разговоров.

Хок прощался с сэром Робертом и Эннисом Пейджем.

– Не давайте Джерико спуску по части реформ, – наставлял он старых друзей. – Ради его же собственного блага.

– Разумеется, – отвечал сэр Роберт. – Ты уверен, что он больше не Гнев Божий? Очень не хочется вдруг заболеть чумой или порасти чирьями.

– И последнее, – объявил Сенешаль, церемонно выступая вперед. – Не все изменилось к лучшему. Черный лес по-прежнему с нами и представляет опасность для страны. Исходя из этого, капитан Хок, я вынужден официально потребовать оставить Радужный меч у нас.

Хок медленно расстегнул перевязь и ощутил на ладони тяжесть Радужного меча. Он понимал, что Сенешаль прав, но все равно ему казалось, что он предает старого друга, только что обретенного вновь.

– А топор свой ты оставил в Грезе, – подлила масла в огонь Фишер, – Последний дар Верховного мага.

– А, черт с ним, – высказался Хок, передавая меч Сенешалю. – У меня теперь опять два глаза. Я всегда найду себе новое оружие.

– Именно, – подтвердил Сенешаль. – И поэтому Лесное королевство вручает тебе прощальный дар. – Он протянул Хоку меч в ножнах, которые принес с собой в тронный зал. – Я нашел его в старом арсенале. Это клинок первого Лесного короля. Уверен, тебе он понравится. Так что куда бы ты ни отправился, частица родины всегда пребудет с тобой.

Хок улыбнулся и пристегнул меч на пояс.

– Теперь припоминаю, почему в последний раз улизнул из замка втихаря. Ненавижу затяжные прощания.

– Итак, сэр Сенешаль, чем вы займетесь теперь, когда топография замка пришла в нормальное состояние? – поинтересовалась Фишер. – Вас заменят карты и указатели.

– Вот и отлично, – ответил Сенешаль. – Я давно устал гоняться за комнатами по этой помойке. Собираюсь возглавить команду по исследованию чудес и загадок возвращенного Собора. На мой век работы хватит с лихвой.

Хок и Фишер в последний раз оглядели тронный зал.

– Постарайтесь на сей раз сделать все правильно, – сказал, наконец, принц. – Ужасно не хочется снова возвращаться и разбираться с вами.

– Да уж, – подтвердила принцесса. – Легендарный герой – чертовски тяжелая работа.

Спустя некоторое время Хок и Фишер скакали прочь от Лесного замка. Они не оглядывались. Толпы провожающих не выстраивались вдоль дороги, потому что никто не знал, куда направились герои. А тем только того и надо было. Стояло теплое, ласковое утро, солнце ярко сияло в чистом голубом небе. Воздух в зеленых лесах дышал свежестью.

– Итак, как ты хочешь называться теперь? – спросила Фишер. – Капитаном Хоком или принцем Рупертом?

– Думаю, останусь Хоком. Я давно выбрал этот образ. А ты по-прежнему счастлива в роли Изабель Фишер?

– Полагаю, да. Но в Хейвен я определенно не вернусь.

– Мы не вернемся, – поправил Хок. – Мы там сожгли все мосты.

Фишер рассмеялась:

– Мы там сожгли гораздо больше. Они нескоро нас забудут. По-моему, можно честно сказать, что мы причинили Хейвену столько добра, сколько он в состоянии вынести. Пора начинать сначала. Опять. – Она искоса взглянула на мужа. – И никогда не поздно подумать о детях…

– Да, – согласился Хок. – Они вроде бы славные ребята. Хотя нет никакой гарантии, что у нас получатся именно такие.

– Ну, разумеется. Никакой гарантии, что у нас вообще получатся дети. Но мы могли бы получить немало удовольствия в процессе.

Они обменялись широкими улыбками и дальше некоторое время ехали в дружеском молчании.

– Давай только выберемся в свет и посмотрим, что там творится, – сказал, наконец, Хок. – Снова отправимся за приключениями. Будем помогать людям, где сможем. Потому что это нам удается лучше всего.

– Звучит неплохо, – кивнула Фишер. – Кто знает? Вдруг мы по пути завоюем себе другой трон.

– Боже, надеюсь, что нет, – выдохнул Хок.

Оба рассмеялись и пришпорили коней.

Итак, они снова вернулись из истории Лесного королевства обратно в легенду, откуда пришли.