Текст книги "Всадник и Тень (СИ)"

Автор книги: Саша Кор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)

В тот день, когда его судьба перевернулась вверх тормашками, он сидел на корточках рядом со стариком на площади большого города (а какого, он не помнил) и поигрывал глиняной чашкой для подаяния. В ту пору его жизнь была простой и понятной штукой: нужно только приставать ко всем подряд с этой чашкой и надеяться на удачу. Старик был добр к нему, хоть порой и раздражался, еды хватало, чтобы не протянуть ноги, на ночлег удавалось устроиться не всегда, но до сих пор они не пропали.

Алый плащ Крайт заприметил издали. Он вытаращился на этого человека с любопытством, прикидывая, не опасно ли приставать к нему насчет подаяния. Магов принято было бояться, хотя никто толком не мог объяснить, почему. Может, просто потому, что они могут сделать с тобой, что угодно, и им за это ничего не будет. Но зато Крайт слышал, что маги золото сундуками возят, и, возможно, этот тип не пожадничает дать монетку мальчишке. Но прежде, чем он принял окончательное решение, к алому обратился старик.

– Маг, – сказал он, – возьми мальчишку!

Крайт так и замер с раскрытым ртом. О чем это он говорит? Здесь не было другого мальчишки, кроме него!

Человек в алом плаще остановился и оценивающе поглядел на мальчика, а потом на старика. Выглядел он не таким старым, как опекун Крайта, но все же и не молодым.

– Мальчишку? – переспросил он. – Вот этого?

– Не бойся, – старик захихикал. – Парень стоящий. И никогда в жизни не притрагивался к вашей отраве.

На лице мага появилось выражение любопытства. Он еще раз оглядел собеседника с ног до головы.

– А ты случайно не сектант?

– А как же! – обрадовался старик. – Сектант!

В то время, конечно, Крайт этого не понял, но много позже его друг и покровитель Арбелиус объяснил ему смысл этого диалога, а также собственного удовлетворенного хмыканья. Старик был отнюдь не глуп, он прекрасно понимал, что магам нет дела до проблем знати. Всевозможные сектанты, отказывающиеся подчиниться порядкам всадников, создавали сложности для властей, но никакой маг не выдал бы старика. Многие сектанты даже вызывали у них чувство уважения, как наиболее разумные представители рода человеческого. А знание о том, что именно карра стала причиной вырождения народа, мягко говоря, не было самым распространенным.

– Как же тогда вышло, что ты побираешься на площади?

– Обычная история! – Старик тяжело вздохнул. – Мы никого не трогали, хотели только жить так, как нам завещали наши предки. Всадники напали на нас, когда я был в лесу, собирал травы. Так что уцелел чудом. С тех пор и скитаюсь, одному мне в лесу не прожить.

– Мальчишка – твой внук? – продолжал выспрашивать маг.

– Мальчишка – чужой. Не знаю, кто он и откуда. Я ночевал в одной крестьянской семье, – среди них много добросердечных людей, пусть и глупых, – и вдруг за дверью послышался детский крик. Мы глянули – младенец. Подбросил кто-то прямо к порогу. Впрочем, не грудничок, а то бы я, конечно, не стал связываться. Может, год ему был, может, не было еще. В общем, я его пожалел. Оставь его крестьянам, мигом превратят в животное. Ну и, что уж скрывать, подают охотнее, когда с ребенком. Люди сердобольные. А теперь, сам видишь, большой вырос, той жалости уже не вызывает. Зато я тебе могу точно сказать, что отравы он не пробовал. Я за этим следил.

– Он большой уже, – с сомнением сказал маг. – Сколько ему? Лет пять?

– Около того.

– Даже не знаю. Обычно мы берем намного раньше. Впрочем, ладно. – Мага явно посетила какая-то новая мысль. – Я его забираю.

И он протянул старику золотой империал. Целый империал! Крайт видел такие монеты только издали. До него, наконец, дошло, что все это происходит на самом деле. Старик продал его магу! Продал за огромные деньжищи, Крайт никогда бы не поверил, что он столько стоит! Чашка выпала из его рук и раскололась на две части.

– Пойдем, парень, – маг взял его за руку и настойчиво потянул. Крайт не мог сопротивляться, у него не было на это душевных сил. Он только оглянулся назад. Старик улыбался ему вслед.

Может быть, все они думали, что он слишком маленький и ничего не понимает. Но он мыслил тогда очень четко, а потом много раз удивлялся тому, насколько ясно запомнил все свои эмоции и мысли. Этот эпизод не желал стираться из памяти. И до сих пор, стоило захотеть, он ясно видел, как брел за алым плащом по улицам полузнакомого города, тупо уставившись на камни мостовой. Ему не верилось, что его только что продали, будто вещь.

Он не глядел по сторонам и не сразу понял, что город закончился. Маг привел его за стену, на большое поле, где лежало... Это потом Крайт узнал, что эта штука называется большим воздухоплавателем. А тогда он увидел нечто плоское, распростертое по земле, задумчиво шевелящее гигантскими плавниками, хлопающее круглыми глазками. Тогда он впервые нашел в себе силы к сопротивлению. Он не хотел приближаться к этому.

– Не бойся ты! – Маг рассмеялся и снова потянул его за руку. – Пузырь тебя не тронет. Пошли, пошли!

Маленький ребенок не мог противиться силе взрослого. Дрожа всем телом, Крайт прошел в раскрытую пасть чудовища. На всякий случай он даже зажмурился, надеясь, что слишком больно не будет. Но вот они остановились, а ничего особенного так и не случилось, и Крайт осторожно открыл глаза.

Перед ним обнаружился человек, помоложе того, который его привел, и без алого плаща. Он, упершись руками в колени, внимательно разглядывал мальчишку. После вздохнул и выпрямился.

– Зачем ты приволок этого заморыша?

– Его опекун утверждал, что он не пил отвара карры. Он и выглядит нормально для пяти лет. Мы можем попытаться.

– А толку? – Второй человек безнадежно махнул рукой. – Даже если он не отравлен каррой, за пять лет бродяжничества он успел подцепить все болезни, которые существуют в этом мире. Да он у нас помрет от первой же порции порошка!

– Ну, мы все же попробуем, – проникновенно сказал алый плащ. – Вдруг получится.

Крайт хмуро глядел себе под ноги. Он вдруг лишился воли к жизни, одеревенел, не был способен двинуться. Он отлично все понимал, пусть эти люди и говорили о нем так, будто он животное неразумное. Старик продал его, и здесь он умрет. А то, что человек в алом плаще сказал после, окончательно подорвало веру Крайта в людей.

– Не мог я мальчишку там оставить. Старику он был уже не нужен. Избавился бы от него другим каким-нибудь способом, не теперь, так потом.

Это позже Крайт понял, что его опекун устроил все наилучшим образом. А в тот момент он буквально умер на месте. Шевельнулся только тогда, когда алый плащ потянул его за собой куда-то в сторону.

– Надо тебя хоть покормить маленько. А то смотреть не на что.

Маг порылся в лежащей на полу сумке и вынул из нее кусок мясного пирога. Ноздри Крайта вздрогнули. Волнения оказались временно забыты. Не веря своим глазам, мальчик замер и неотрывно следил за вожделенным куском, пока тот не перекочевал в его руки. Пирог был великолепный, мягкий, еще теплый, с огромным количеством сочной начинки. С очень серьезным видом Крайт вгрызся в хрустящую корочку.

С тех пор вкусная еда всегда примиряла его с действительностью.

***

Перед мастером Вернисом, полулежащим в наскоро воплощенном кресле, беззвучно возник мгновенный посланец, несколько раз хаотично взмахнул крыльями и опустился на землю. Вернис шевельнулся, открыл глаза, и вся команда немедленно с любопытством уставилась на него. Посланец летал в Агоф.

– Этот наглец нисколько нас не боится, – с усмешкой сообщил Вернис. – Мол, два юнца не восполнят потерю тех бойцов, которые ушли от нас в прошлом году. Я не стал его разубеждать.

Два старых, заслуженных помощника – Пайт и Нанис – усмехнулись в ответ весьма ехидно. Одиночка в замке напрасно сбрасывал их со счетов. А Конот, который в команде являлся скорее лекарем, чем бойцом, только кивнул, будто соглашаясь.

– А узнать что-нибудь получилось? – нетерпеливо спросил Арвент.

Мастер отправлялся побеседовать с завтрашним противником не просто так, а в надежде, что тот проболтается о своих планах. Ну или хотя бы просто взглянуть, в каком настроении он пребывает перед боем. Подобная разведка была для магов обычным делом. Им не возбранялось, в отличие от всадников, пользоваться мгновенными посланцами в любых целях.

– Он обмолвился, что мы ему под стенами уже надоели, – сообщил Вернис. – Тут же весь прошлый год войско торчало. Мне показалось, он намерен перейти в атаку.

– Против команды? – хмыкнул Пайт. – Ну-ну, посмотрим. Он единственного воина отсюда не вышиб.

– Но что он задумал, непонятно, – подвел итог мастер. – Поэтому предлагаю во время завтрашнего приступа разделиться и понаблюдать за его действиями с нескольких точек. Неизвестно, откуда будет удобнее вмешаться.

Когда разговор зашел о делах, не касающихся завтрашнего боя, Крайт незаметно поднялся и отошел от костра за шатер. Там он сел на землю, сложил пальцы домиком и внимательно уставился на примятую траву перед собой. Представил, что на этой траве появляется камень, здоровенный серый булыжник с ноздреватой поверхностью и плавными обводами. Подушечки пальцев побелели, с силой вминаемые друг в друга.

Произвести магическое действие, да вот хоть к примеру воплотить камень, премудрость не такая уж большая. Здесь весь фокус в том, чтобы самому поверить, что этот камень там уже лежит. Нужно представить его себе в подробностях, увидеть своим внутренним взором, не выпускать его из фокуса внимания до тех пор, пока он в действительности не появится. Маги не знали и знать не хотели, откуда берутся предметы, которых прежде не было. Некоторые утешали себя мыслью, что они появляются с изнанки мира, и более не размышляли на эту тему.

Словом, все дело в хорошей фантазии и полном сосредоточении. Но как быть в бою, когда свистят стрелы, и когда твой противник прямо перед тобой и не намерен давать тебе возможности сосредоточиться? Вот поэтому и были придуманы магические жесты. Тренируясь производить какое-то воздействие, ты делаешь определенный жест, и повторяешь это до тех пор, пока жест и его магический результат не свяжутся в твоем мозгу намертво. Сейчас Крайт складывал вместе пальцы, пока думал о камне, а после именно это движение заставит его вспомнить нужный образ и сосредоточиться на его воплощении.

Любой уважающий себя маг должен заботиться о пополнении своего арсенала приемов. Можно, конечно, обойтись и без жестов, но это уже высший уровень мастерства, высокий стиль, для этого нужен грандиозный опыт. Среди магов ходила легенда о Великом Мастере, которому достаточно было лишь подумать, чтобы мир изменился в соответствии с его желаниями, но в этот миф никто особенно не верил.

Крайт сидел за палаткой до тех пор, пока не позвали обедать. За это время он успел воплотить и уничтожить три камня.

***

Утро выдалось сырое и туманное. На востоке из дымки лениво выползало желтое солнце, а на западе навстречу ему столь же неторопливо карабкалась зеленая луна. Другие луны, бледные и едва видимые в утреннем свете, веером расположились над крепостью Агоф. Ее неуклюжий, бесформенный силуэт, состоящий из одних квадратов, громоздился на небольшом возвышении впереди. Старая имперская архитектура, как выразился мастер Вернис. Крайт никогда не видел другой архитектуры и мог только предполагать, что где-то далеко отсюда крепости выглядят иначе.

Сегодня он с самого утра расположился на одном из холмов, окружающих крепость, вместе с Нанисом, человеком опытным и суровым, который по уровню своего мастерства сам мог бы собрать команду, но почему-то предпочитал роль помощника. Именно он не так давно вел с Крайтом переговоры насчет его вступления в команду. А вот Арвента взял себе в напарники сам мастер Вернис, и Крайт чувствовал себя несколько уязвленным. Видимо, потомственного мастер считает более перспективным, раз лично берется за его воспитание.

Неподалеку от магов топталось несколько всадников, таких же зеленых юнцов, как и сам Крайт. Полностью снаряженные тамелги нетерпеливо фыркали рядом. Большинство же бирюзовых плащей находились внизу, орали на войско, требуя занимать правильные позиции. Солдаты, глупо ухмыляясь, взваливали на плечи дубины, проверяли луки: предвкушали забаву. В небе реял мгновенный посланец: кто-то из совета старейшин, предупрежденный, что будет битва, прибыл наблюдать, раздавать награды и фиксировать нарушения правил.

Наконец, порядок был наведен, и огромная толпа нестройными рядами двинулась через долину к замку. Солдаты тащили лестницы и веревки с крючьями, но Вернис еще вчера утверждал, что сражение пройдет не по сценарию Ниера. И он оказался совершенно прав.

Войска преодолели только половину расстояния до стен, когда ворота крепости вдруг распахнулись. И первыми оттуда повалили безобразные чудовища, горбатые и мускулистые, с огромными кривыми зубами, торчащими из пастей, твари, немного похожие на тамелгов, но доведенных до полного абсурда. Стая как-то очень быстро заполонила все пространство, растянулась вдоль стены и ринулась вперед. В синхронных взмахах мощных лап мерещилось что-то необъяснимо жуткое. За чудовищами последовали и солдаты, которые быстро и достаточно толково выбирались из ворот и выстраивались атакующим порядком.

Ряды нападающих дрогнули. Солдаты отважны в драке, но они глупы и суеверны, все необычное внушает им неодолимый страх. Всадники суетились, орали на солдат, чтобы те прекратили панику и продолжали атаку. Тщетно. Побросав лестницы, войско обратилось в бегство. Эти бестолковые существа, больше эмоциональные, чем рассудочные, легко поддаются общим настроениям.

– Иллюзия, – небрежно сказал Нанис.

– Да? – изумленно переспросил Крайт. Он только что с удивлением размышлял, неужели их противник создал столько фантазийных существ. И одного-то выдумать – задача на много дней, особенно если ты не специалист. Но иллюзия – это другое дело.

– Конечно, – равнодушно подтвердил Нанис. – Погляди, как они движутся. Совершенно одинаково. Он создал одного, а потом размножил, это очевидно.

Теперь Крайт видел происходящее в новом свете. Разумеется, как он сам не понял! Эта пугающая синхронность, усиливающая впечатление неестественности, как раз происходит от того, что маг управляет только одним образом. Все остальные – просто копии. Ненадолго Крайт задумался о том, что именно предпринял незнакомый ему маг: использовал ли какое-нибудь искажение атмосферы для создания зеркального эффекта или же просто держит в уме всю стаю разом? Но в данный момент гораздо интереснее был другой вопрос: что можно этому противопоставить.

Преодолеть иллюзию непросто, но в то же время и несложно. Ее сила в том, что в нее верят все, кто ее видит. Бесполезно пытаться усилием воли заставить стаю исчезнуть, когда целое войско знает, что за ним гонятся чудовища. Зато можно создать другую иллюзию, которая, как все немедленно поверят, способна уничтожить эту. Главное здесь – убедительность.

– А если огненный дождь на них? – Глаза у Крайта заблестели от возбуждения. – Прямо так, сверху, по макушкам. Эти твари должны хорошо гореть.

– Мысль-то неплохая, – задумчиво отозвался Нанис. – Сработала бы, будь здесь люди. Но это стадо, – он презрительно кивнул в сторону бегущих солдат, – испугается еще больше.

Крайт закусил губу. Как заставить развернуться эту безрассудную толпу? Воодушевить их надо, вот что!

– Я попробую, – решился он. – Это может сработать.

Не дожидаясь разрешения, он бросился к своему тамелгу и вскарабкался в седло. Освободил закрепленные в держателе поводья, ткнул животное пятками в бока. Скакать галопом Крайту еще не приходилось, и у него захватило дух, когда тамелг понесся вниз с холма. Пожалуй, не будь седло-кресло таким надежным, он бы вылетел из него практически сразу. Немного освоившись на спине зверя, Крайт набрал полную грудь воздуха и заорал боевой клич Ниера. И тут же услышал, как за его спиной этот клич был подхвачен. Всадники, дежурившие на холме вместе с магами, бросились следом.

Это выглядело весьма эффектно. Группа всадников на полном ходу влетела в ряды отступавших, громко скандируя те слова, которые воодушевляли войско на тренировках в военном лагере. Это было скорее рефлексом, что ближайшие из солдат подхватили клич. Сначала одни, потом от них – другие: по рядам Ниера пошла некая эмоциональная эпидемия. Бегущие останавливались, разворачивались вслед группе всадников, пробивавшихся сквозь их ряды, видели впереди трепещущий на ветру алый плащ. Другие всадники, сориентировавшись, тоже бросались в атаку, крича во все горло. И серая нерассуждающая масса, забыв о своем страхе, уже поддалась новому настроению.

И вот сейчас нужно было действовать быстро. Пока солдаты не опомнились, пока не поняли, что снова бегут навстречу оскаленным клыкам, необходимо доказать им, что их маг сильнее вражеского, и что он защитит. Крайт никогда не был большим мастером создавать иллюзии, но сейчас ему казалось, что для него нет ничего невозможного. Рассмеявшись от возбуждения, он бросил поводья и вскинул руки вверх и в стороны. Не потому, что у него имелся отработанный жест, чтобы вызвать огненный дождь, просто ему показалось, что так будет эффектно. Его группа уже пробилась через ряды отступающей армии, и теперь впереди, совсем близко, виднелись только бесконечные ряды одинаковых чудищ. Крайт сосредоточился, вызывая перед своим мысленным взором видение, как с неба падают пылающие комья.

И огонь упал с неба. Он сыпался на головы тварей, и те вспыхивали. Сперва они бежали вперед, окутанные пламенем, потом принялись исчезать одна за другой. Громовой рев сотряс долину, это боевой клич Ниера вырвался разом из тысяч глоток.

Но тамелг Крайта, и без того не понимавший, что ему делать, когда седок бросил поводья, окончательно растерялся от вида огненного дождя. Он резко затормозил, припадая на передние лапы, и метнулся в сторону, и Крайт, ни за что не державшийся, кувыркнулся через голову. Юноша отчаянно попытался за что-нибудь ухватиться, но руки нашли только пустоту. Земля с небом поменялись местами, а потом от удара спиной о землю перехватило дыхание.

Совершенно ошеломленный, Крайт обнаружил себя сидящим на жесткой сухой траве. Тут же над самым ухом просвистела тяжелая лапища: кто-то из всадников едва сумел его перескочить. А сзади валом шла ревущая полубезумная толпа...

Но тут какая-то неведомая сила ухватила Крайта за шиворот и вздернула вверх, поставив на ноги. Оказалось, что один из всадников осадил своего тамелга, развернул его поперек, прикрывая упавшего, и теперь, вися на лесенке и держась одной рукой за седло, другой поднимал мага.

– Заскакивай, – буркнул он, убедившись, что Крайт держится на ногах.

Всадник снова вскарабкался в седло, а Крайт вспрыгнул на нижнюю ступеньку лестницы, цепляясь за сбрую тамелга и колено седока. Неспешно они затрусили назад, к холму, выбираясь из гущи событий.

***

Вечером у костра маги обсуждали прошедшее сражение. Собственно, битва так и не состоялась. Увидев, что их фокус не прошел, и воинство Ниера несется в атаку, солдаты Агофа немедленно скрылись за стенами. Восстановилось ровно то же положение, какое было утром.

Мастер хвалил Крайта за находчивость и выдумку. Уничтожить иллюзию – дело простое, а вот повернуть вспять охваченное паникой войско куда как сложнее. Вернис особенно отмечал скорость реакции новобранца, отчаянность его действий и эффектность зрелища. Для магов это все было куда интереснее, чем конечная победа или поражение собственно войск всадников.

Крайт сиял. Он не ожидал, что его спонтанный, почти нечаянный дебют вызовет столько разговоров.

– Я даже не думал, что мне удастся так легко вызвать этот огненный дождь, – сказал он.

– Ну, с дождем-то я тебе помог, – заметил Нанис.

– Да? – Крайт вытаращил глаза.

– Конечно. Намного проще сделать что-то, когда сразу несколько человек думают об одном и том же. А для чего, по-твоему, нужна команда?

Крайт почувствовал себя уязвленным. Только что он праздновал собственную, единоличную победу, и вдруг оказывается, что она таковой не является. Но виду не подал, оскалился фальшивой улыбкой и воскликнул:

– Надо же! Мне это и в голову не пришло! Спасибо.

Арвент испытывал неприятное чувство зависти к извечному сопернику. Он считал, что ему просто не повезло. Они с Вернисом находились с фланга, слишком далеко от того места, откуда было бы удобно вмешаться. Еще утром он полагал свою позицию рядом с мастером более выгодной, чем у соперника, но бой сложился иначе. И Арвент мог только наблюдать сверху, как несется по полю всадник в алом плаще. Это было эффектно. Особенно кувырок в конце, ехидно добавлял про себя Арвент. Ладно, что уж там, если отбросить личную неприязнь, следовало признать: выглядело это здорово. И вот теперь Арвент заметил смущение Крайта и мстительно обрадовался этому.

– В команде все должны тянуть в одну сторону, – заговорил Вернис. – Для того мы и объединяемся. Вот, к примеру, тест для вас, молодежь. Превратите-ка эту палку. Кто вперед.

Мастер бросил на землю у костра корявую ветку. Новобранцы немедленно уставились на нее... и спустя всего несколько мгновений на этом месте уже извивалась черная змея.

– Это моя! – радостно воскликнули оба... и одновременно осеклись, подняв глаза друг на друга.

Вернис от души расхохотался. Он подцепил змею носком сапога и швырнул в огонь. Та немного поерзала, а потом тихо сгорела, особенно не сопротивляясь. Внутренностей в ней все равно не было.

– Немного не то, что я хотел, – сказал мастер. – Я думал показать вам, как бывает трудно, когда двое мешают друг другу, но удалось продемонстрировать обратное: как бывает легко, когда двое помогают. Вот это и есть, ребята, работа в команде. И поэтому команда всегда сильнее одиночки.

Мальчишки нахохлились и примолкли. Ни один из них не остался равнодушен к проведенному опыту, вот только выводы их сильно разнились.

Крайт поражался тому, как становится легко, когда тебе помогают. До сих пор ему все приходилось делать самому, как и любому, кто проходит обучение. Его учитель, разумеется, говорил о том, что вместе проще, но Крайт никогда не представлял, насколько. Он ставил перед собой большую цель: стать величайшим из современников, одержать наибольшее количество побед, а иногда, стыдясь самого себя, он добавлял к этому, что докажет им всем, чего он стоит. Найденыш, обращенный, начавший обучение слишком поздно, он докажет, кто тут сильнейший, любым способом. И такой способ, как команда, выглядел весьма перспективно. Лучшая команда, где все понимают друг друга с полуслова, да что там, совсем без слов!

Арвент же размышлял об этой дурацкой змее. Надо же, как глупо получилось! Почему они, совершенно не похожие друг на друга, воспитанные по-разному, подумали об одном и том же? Да все потому, что ни в ком из них нет настоящей оригинальности. Арвент учился у своего отца, а Крайт – у наставника из детского дома, но оба в итоге получили один и тот же набор совершенно одинаковых приемов. Простейшая ассоциация: палка – змея. Длинная, тощая, без лап. Эдак любой маг, прошедший ту же школу (а другой просто нет!), без труда угадает все твои мысли.

Арвент хотел не просто превзойти отца и избавиться, наконец, от его ехидных усмешек. Он хотел славы. Хотел стать узнаваемым, чтобы о нем говорили, чтобы восклицали понимающе: «А, Арвент Конта, как же!» Ну и как этого добиться, когда все маги, как близнецы? Кто-то, конечно, находит свои сильные стороны, становится специалистом одного вида магии, забрасывая другие, и пусть это не всегда бывает эффективно, зато узнаваемо. Вот это следовало взять на вооружение, но довести до предела. Свой стиль, решил Арвент, мне нужен свой стиль, да такой, чтобы все ахнули!

Предвестье Тени

– Нет, ну почему нельзя просто проникнуть в замок? – горячился Крайт. – Забраться и сразиться с ним там. На летуне, например.

– Подстрелят, – буркнул Конот.

Крайт вытаращил глаза.

– Нельзя ведь!

– Ты это им объясни.

Крайт моргал так изумленно, что Вернис сжалился и, снисходительно усмехнувшись, объяснил:

– Вырожденцам, конечно, с детства вдалбливают, что нельзя прицельно стрелять по цветным плащам. И что по алым нельзя под страхом смерти. Только они все равно стреляют. Инстинктивно. Потом, конечно, пугаются, но толку тебе с того? А если ты на летуне подлетишь, они вообще твоего плаща не заметят. Увидят только чудовище.

– Все равно. – Крайт, поразмыслив, упрямо нахмурился. – Попробовать-то можно. Да не попадут они! Я бы запросто.

Они топтались у стен города почти три декады – треть сезона! – и совершенно безрезультатно. Были, конечно, красивые сражения, и судьи, наблюдающие за происходящим глазами мгновенных посланцев, присуждали баллы магам-участникам, но до сих пор не было победы, того, ради чего все это затевалось. Крепость Агоф не сдавалась.

– Делать тебе нечего! – проворчал Конот. – Наделают в тебе дырок, а я потом штопай.

Крайт продолжал упорствовать. Это казалось ему отличной идеей: забраться на стену и отвлечь на себя мага-защитника, а остальная команда тем временем с легкостью разберется с обороняющимся войском. Нужно же использовать численное преимущество!

– И куда ты так торопишься? – недовольно ворчал мастер Вернис, косясь на расположившихся неподалеку всадников. Те явно прислушивались к разговору.

Наконец один из бирюзовых плащей не выдержал, поднялся от своего костра и приблизился к костру магов.

– По-моему, ваш помощник предлагает дельный план, – заговорил он. – Почему вы не хотите его принять?

– А компенсацию семье ты будешь выплачивать или предложишь вытрясать ее у той стороны? – Вернис кивнул в сторону осажденной крепости.

Всадник всерьез задумался над формулировкой. Компенсация семье погибшего мага действительно полагалась, но только в том случае, если убийство признавалось умышленным, а не одной из тех случайностей, каких полно на войне. Крайт подумал, что Фоссы, пожалуй, были бы довольны таким поворотом.

– Это не будет убийством, – сказал, наконец, бирюзовый. – Он же сам говорит, что большие шансы на успех. Если бы я его посылал на верную смерть, тогда бы мы поговорили о компенсации.

Теперь Вернис сердито смотрел на Крайта. План мастеру явно не нравился, но к мнению всадников приходилось прислушиваться. Наниматель имел право принимать или не принимать решения магов, вмешиваться в их планы, настаивать на собственном видении ситуации. В конце концов, прав тот, кто платит.

– Ладно, – решился Вернис. – Попробуем это. Только, Крайт, если вляпаешься там, постарайся сдаться в плен живым.

– Я буду осторожен, – пообещал тот.

***

Утро выдалось сырое, мрачное. Крайт подумал, что в этом сером тумане, чего доброго, алый плащ действительно никто не разглядит. Но он слишком радовался возможности действовать по собственному плану, чтобы предаваться сомнениям.

На одном из холмов нашелся подходящий камень, чтобы стартовать, и теперь Крайт забирался на кручу по едва намеченной тропке. Летун сидел на его плече, вцепившись крепкими когтями. Он развалил свои длинные крылья, и их концы волочились по земле. Снизу слышались отрывистые команды: войска уже построились и готовились выступать. Крайт должен был выдвигаться последним, чтобы враг не обратил на него внимания.

Добравшись до вершины холма, Крайт поосновательнее утвердился на краю скального выступа и чуть дернул плечом, предлагая летуну перебираться на положенное место. Понятливое существо взмахнуло гигантскими крыльями, ловя равновесие, и устроилось на загривке мага, вцепившись лапами в оба плеча. Положило голову на макушку человека, так что клюв оказался над его глазами. Затылок и плечи Крайта обдало жаром. Когти летуна медленно погружались в кожу, не повреждая ее. Крайт развел в стороны руки, ощущая знакомое покалывание, когда крылья существа врастали в них. А после прорезалось двойное зрение. Теперь он мог видеть не только собственными, человеческими глазами, но и зоркими глазами летуна, способного практически заглядывать себе за спину.

И тут по тропке на вершину холма вскарабкался Конот. Крайт не поворачивал головы, ему это было не нужно: один из глаз летуна смотрел прямо на пришедшего. Коноту же оставалось только разглядывать профиль своего юного коллеги. Зрелище, кстати, весьма примечательное, поскольку голова летуна и человека в значительной степени сливались, образуя нечто жутковатое.

– Просто хочу напомнить, – проворчал Конот. – Если у тебя там что-то пойдет не так, сразу сдавайся. Они могут тебя убить, что бы там ни писали в правилах. Это тебе не игрушки.

– Знаю я, – Крайт раздраженно встряхнул головой. Так делают летуны, когда им что-то не нравится.

– Ты точно меня услышал? – Конот положил ему руку на плечо. Там, под плащом, бугрились уже совсем не человеческие мышцы.

– Да, да, все в порядке, я отлично соображаю.

Крайт понимал беспокойство старшего товарища. Особенность использования летуна в том, что вместе с крыльями человек получает и целый набор инстинктов и привычек. В человеческом теле просто не заложены рефлексы, позволяющие взлетать и садиться, чувствовать ветер, парить в воздухе, управляясь с огромными крыльями. Все эти навыки вложены в летуна, и они становятся доступны человеку при их слиянии. Но какая-то часть человеческих рефлексов при этом, кажется, отключается. По крайней мере, все маги, когда-либо использовавшие летунов, отмечали, как изменяется восприятие мира после слияния. Например, человеческая речь начинает казаться пустым звуком, а доносимая информация – не заслуживающей внимания.

Конот продолжал смотреть с тревогой, и Крайт добавил:

– Все нормально, я привык летать, и не теряю от этого голову.

В долине грохнул боевой клич Ниера, и маги разом глянули вниз. Войска, развернувшиеся боевым порядком, уже выступали.

– Ладно, – буркнул Конот, – мне пора. Будь осторожен.

Крайт не ответил. Его уже охватило знакомое возбуждение, какое всегда бывает, когда летун рвется в небо. Конот, конечно, был тысячу раз прав, что пришел напомнить ему об осторожности еще раз теперь, когда он уже превращен. Именно сейчас легче легкого позабыть обо всем на свете, сунуть голову в любое пекло и погибнуть легко и весело. Но в планы Крайта это, разумеется, не входило.

Со стен Агофа полетели первые стрелы. Солдаты Ниера прикрывались щитами, всадники старались держаться позади рядов. Появились и алые плащи. Один из них проделал целый ряд магических жестов. Крайту показалось, что это Арвент, хотя на таком расстоянии трудно было сказать наверняка. К вершине крепостной стены вдруг поднялась самая настоящая дорога. Огромный вал земли, возникший из пустоты, образовал пологий скат, вверх по которому немедленно бросились с радостными криками солдаты. Крепость огрызнулась шквалом стрел.