Текст книги "Найти тебя"
Автор книги: Санта Монтефиоре
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 29 страниц)
– Мама, – сказала Селестрия.
– Дорогая, думаю, что нам следует поехать сегодня в город. Здесь намечается грандиозная уборка, а мы будем только мешать.
– А где папа?
Памела посмотрела вокруг.
– Да, это немного странно. Не могу даже представить, куда он пропал. Он не любит опаздывать на завтрак. Возможно, он поест в городе. Ты же знаешь, как он любит поболтать с местными жителями.
Облокотившись на стол, Селестрия обратилась к дяде:
– Дядя Арчи, папа брал вашу машину сегодня утром?
– Нет. Она еще стояла в гараже, когда я искал там Баунси, думая, что этот маленький чертенок, возможно, прокрался туда среди ночи. Кто же мог представить, что он уютно устроился в жилище Пурди, а?
Селестрия нетерпеливо постучала пальцами по столу.
– Кто-нибудь собирается что-либо предпринять?! – горячо воскликнула она.
– Я бы не волновался, – сказал Арчи. – Он придет, когда учует запах бекона.
– Но его лодки нет на месте. И что ему делать посреди океана в такое время?
– Ну, например, рыбачить, – сказал Дэвид, глупо улыбнувшись. – Возможно, ему захотелось селедки на завтрак.
– Не смеши меня. Что-то случилось, я это чувствую!
За столом повисла тишина. Все переглянулись, а затем устремили взгляды на Памелу.
– Монти ложился вчера спать? – спросил Арчи, обмакнув последний кусочек хлебца в яичный желток. Казалось, он нисколько не был обеспокоен, а лишь делал встревоженный вид ради своей племянницы.
– Конечно, ложился.
– Он был пьян?
– А разве только он один вчера выпивал?
– А когда ты встала, он находился рядом с тобой?
– Нет, его не было. – Она выглядела пристыженной, и это было отнюдь не похоже на нее. – Он вообще не имеет привычки ожидать моего пробуждения, тем более, что я люблю долго поваляться в постели.
– Думаю, нам следует его поискать, – сказала Селестрия, вставая.
– Я с тобой! – взволнованно вызвался Гарри, и его порыв шумно поддержали оба его кузена. – Может, он попал в одну из наших ловушек.
– Это совсем не смешно, Гарри, – отрезала Селестрия.
– Уверен, что нет повода для беспокойства, – произнес Мильтон. – Если и есть человек, способный как следует о себе позаботиться, то это Монти. Возможно, он пошел прогуляться, чтобы развеяться. Я его за это не берусь судить. Как вам такая идея, господа? Да и моей голове не помешало бы немного проветриться. – Двое мужчин встали. – Мы хорошенько поищем Монти.
– Мама, сделай хоть что-нибудь! – раздраженно сказала Селестрия. – Я спущусь на пляж, чтобы посмотреть, нет ли его там!
– Но, дорогая, ты, по-моему, слишком драматизируешь!
– Ну что ж, кто-то должен поискать его. Если он в шторм взял свою лодку, то вполне вероятно, что он утонул. Как тебе такая ложка дегтя в твоей сладкой чашке кофе?
И она выскользнула из комнаты.
– Да, я всегда говорила, что она создана для сцены! – сказала Памела, как только та вышла.
– Какое утро! – со вздохом сказала Джулия. – От вечеринки не осталось ничего, кроме груды мусора, который надо теперь убирать. И все же прошедшее торжество стоило того, главное, что оно понравилось Арчи, ради которого, собственно, все и затевалось.
– Да и девочкам понравилось, даже очень, судя по выражению лица Мелиссы, – сказала Памела, засмеявшись.
– Они молоды, – произнесла Пенелопа. – Я на всю жизнь запомнила свой первый поцелуй.
– Неужели? И кто же он был? – спросила Джулия, стряхивая пепел в стеклянную пепельницу, которую Соумз поставил перед ней.
– Его звали Вилли, – ответила она, а затем пренебрежительно фыркнула.
– Надеюсь, дело ограничилось только поцелуем? – холодно произнесла Памела. – Женщинам не стоит доверять таким парням, как Вилли.
Селестрия бежала вниз по тропинке, ведущей к морю. Гарри, Уилфрид и Сэм следовали за ней, хотя они и не разделяли ее беспокойства: Монти был самым надежным, крепким человеком из всех, кого они знали; он был героем, который сам всегда кого-то спасал. Когда нужно было поставить ловушку, он знал, как это лучше сделать и в каком месте. Или когда необходимо было разбить в лесу лагерь, Монти находил самое подходящее дерево и знал, как правильно законопатить сеном щели между бревнами в хижине. Он разжигал огонь от кремня и умел печь каштаны, мог подстрелить зайца на большом расстоянии, распотрошить его и приготовить на ужин. Кроме того, он был отличным моряком. Однажды он сделал что-то вроде пиратского корабля из своей маленькой лодки и взял их в открытый океан на поиски судов из Испании, когда-то перевозивших очень много золота. Они надели повязки, как у пиратов, и рубашки в полоску, а на борту у них были бутылки лимонада, которые Монти в шутку называл «ликер». Никто не разбирался в приливах и отливах лучше Монти. Поэтому просто в голове не укладывалось, что Монти мог утонуть.
Селестрия теперь точно знала, почему океан так манил ее сегодня утром. И это было совсем не из-за Баунси, а потому, что соленая вода поглотила ее отца. Океан был сейчас безмятежно спокойным и скорее напоминал человека, решившего вздремнуть после вкусной плотной трапезы. Воздух был влажным и соленым, она ощущала тепло солнечных лучей на своем лице, небо, очищенное дождем, сверкало голубыми переливами. Но сейчас, несмотря на безукоризненность утра, Селестрия ничего не чувствовала, кроме подступающей к горлу тошноты.
Пока девушка стояла посреди огромного пляжа, какой-то человек, возможно, рыбак, казавшийся крохотным на фоне утесов и скал, напряженно вглядывался в даль моря. Рыбак тянул свои сети и внимательно смотрел на то место, где на горизонте покачивалась лодка.
– Эй, Шкипер, ты видишь, что там? – закричал он своему другу. Мерлин, прозванный Шкипером, постоял минутку, закрывая лицо от солнца мозолистой рукой.
– Похоже на лодку, – медленно ответил он.
– Лодку для ловли рыбы? – переспросил Тревор.
– Нет, моторную лодку, – со знанием дела ответил Мерлин. – Видишь в ней кого-нибудь?
– Нет, разве что кто-то там спит. – Тревор усмехнулся, обнажив пустое место, где когда-то были зубы, выбитые во время драки несколько лет назад во дворе трактира под названием «Корма корабля и пираты».
– Давай-ка взглянем поближе, – предложил Мерлин. – Вытащим эту рыбку первыми.
Они закончили свои дела, вывалив пойманную рыбу в огромные бочки, где она извивалась, жадно глотая воздух и медленно умирая. Затем они включили мотор и поплыли к лодке. Они осторожно остановили свое суденышко возле борта лодки, но она стала покачиваться на зыби.
– Будь я проклят! – произнес Мерлин, склонившись за борт, чтобы лучше все рассмотреть. – Она пустая. – Он задумчиво потер свой щетинистый подбородок.
– Ни души, – сказал удивленно Мерлин.
– Куда же подевался хозяин?
– Не знаю. Наверное, пошел на корм рыбам. – Мерлин начал смеяться своей собственной шутке. Тревор вторил ему, полагая, что все, что говорит Мерлин, очень смешно.
– Что ты собираешься теперь делать? – спустя какое-то время спросил Мерлин, качая головой.
– Глупый парень напился и утонул. Смотри-ка, вон там бутылка. – На самом видном месте в углу лежала оставленная кем-то бутылка шампанского, перекатывающаяся под сиденьем.
– Есть в ней хоть капля?
– По-моему, совершенно пуста!
– А что это вон там?
– Что?
– Та золотая вещица, которая лежит возле бутылки.
– Парень, надо бы ее достать, как думаешь? – Тревор переступил через борт маленькой лодки. Он наклонился и поднял золотые часы на цепочке. – Классные часы! – сказал он, переворачивая их. – Карманные. Просто шикарные!
– А они работают?
Тревор открыл их с треском, как будто это была устрица.
– Скажи мне, который сейчас час, как леди. – Он одобрительно присвистнул.
– Ты слышал анекдот о леди?
– Рассказывай.
Мерлин стал смеяться, еще не начав рассказывать.
– Ты просишь леди о свидании. И если она говорит «нет», это означает «возможно», если она говорит «возможно», то это означает «да», а если «да», она не леди!
Тревор перевернул часы.
– «Р.У.И.М.», – прочитал он, сощурившись. – И чьи же это инициалы?
– Такие золотые часы, как эти, могут принадлежать здесь только одному человеку. – Лицо Мерлина стало вдруг серьезным.
– И кому же?
– Роберту Монтегю.
Тревор присвистнул и поднял брови.
– Чтоб мне провалиться! – сказал он с ухмылкой. – Давай-ка вернемся и расскажем всем плохие новости.
– Ты понятия не имеешь, насколько это плохие новости, – серьезно ответил Мерлин. Сейчас он уже не смеялся.
Глава 7
Когда «Принцессу» притащили на буксире в порт Пендрифта, люди начали собираться на пристани. Их влекло любопытство и предвкушение несчастья, разыгравшегося в океане. Мерлин пришвартовал лодку, а Тревор сжимал золотые часы.
– Что случилось с мистером Монтегю, Шкипер? – закричал какой-то человек. – Это ведь его лодка, если я не ошибаюсь. – Мерлин не знал, что и ответить. Инстинктивно он чувствовал, что семья должна узнать обо всем первой.
– Да ничего особенного, – уклончиво ответил он. – Просто сломалась.
Люди начали перешептываться, и Мерлин понимал, что они ему не поверили. Он поспешил по дороге, ведущей к трактиру «Корма корабля и пираты». Эта забегаловка, надо сказать, выглядела весьма впечатляюще: черные борта и маленькие темные окошечки, увитые цветами. Трактир был всегда рад своим посетителям – и усталым рыбакам, и контрабандистам – на протяжении вот уже более трехсот лет.
– Мне нужно позвонить по телефону, – войдя, сказал Мерлин.
В комнате воцарилась тишина, и даже сквозь дым сидящие там посетители могли видеть его возбужденное лицо и прочитать по нему, что случилось нечто ужасное. И как бы он ни хотел поговорить с миссис Джулией наедине, телефон находился у стойки бара, где как раз несколько местных жителей наслаждались ранним ленчем. Никто даже не потрудился сделать вид, что им неинтересно, о чем будет беседа, и Мерлин решил, что нет смысла скрытничать, так как рано или поздно все обо всем узнают.
– Я бы хотел поговорить с хозяйкой дома, – сказал Мерлин, услышав на линии снисходительный голос Соумза.
– Боюсь, миссис Джулия не может сейчас подойти, – последовал ответ.
– А мистер Арчи?
– И он тоже.
– Это очень срочное дело. Оно касается мистера Монти. А меня зовут Мерлин.
Соумз узнал грубоватый голос Мерлина, как только услышал его, но не хотел беседовать с местными жителями. Он также не собирался тревожить мистера Арчи, который сейчас находился за закрытыми дверями в кабинете, а миссис Джулия наблюдала, как идет уборка в палатке, хлопоча, словно Пурди в поисках фазанов. Однако голос Мерлина был очень взволнованным, к тому же Соумз знал, что мистер Монти так и не появился к завтраку.
– Подождите на проводе минутку. Я позову миссис Джулию, – сказал он, положив трубку на сервант.
Мерлин ждал почти пять минут. Он слышал, как кухарка ворчала своим грубоватым голосом по поводу оставшейся после вечеринки еды.
– Просто неприлично, – говорила она. – Можно накормить целую армию! Еще не так давно мы были более экономными.
Наконец в трубке снова раздался голос Соумза.
– Она поговорит с вами в гостиной, – сказал он. Послышался щелчок, а затем заговорила Джулия. Соумз положил трубку с некоторой неохотой.
– Здравствуйте, Мерлин! – взволнованно произнесла она.
– Доброе утро, миссис Джулия.
– Что случилось?
– Лодка Монти. Мы нашли ее в океане этим утром.
– А мистера Монти там не было?
– Только его золотые часы, миссис Джулия. Они сейчас у Тревора.
– О боже! – воскликнула она. – Я сейчас же пришлю Арчи. – Она помолчала минуту. Мерлин чувствовал, что сейчас каждый в трактире буквально впился в него взглядом. Разинув рты, посетители ловили каждое его слово и жест. Голос Джулии был приглушенным, как будто она боялась собственных слов.
– Вы думаете, что он упал за борт, ведь так?
– В лодке была еще бутылка шампанского, миссис Джулия. Думаю, вам надо известить береговую охрану.
– Спасибо, Мерлин.
Джулия положила трубку, едва решаясь вздохнуть. Она прошла через комнату в состоянии транса. Ее ноги налились свинцом. Так случалось, когда ей снились кошмары, в которых она пыталась убежать от неведомой опасности. Джулия обнаружила Арчи в его кабинете.
– Случилось нечто ужасное. – Она стояла в дверях, белая как полотно. – Мерлин нашел лодку Монти в океане. Монти нигде нет, на борту были только его карманные часы и бутылка шампанского.
Арчи вскочил на ноги.
– Не может быть! Я позвоню в береговую охрану немедленно. Ты ведь не думаешь… – Он умолк. Выражение ее глаз было красноречивее любого ответа. Он заметался, потом схватил трубку телефона. – Иди и скажи Мильтону, что мы встретимся в машине, – прибавил он тоном, не терпящим возражений. – Мы сейчас же поедем на пристань.
Джулия сделала то, о чем он попросил ее. Она могла сейчас думать только о бедных детях Монти. Если что-то ужасное произошло с ним…
Селестрия шла по извилистой дорожке, ведущей к дому, в сопровождении мальчиков и Пурди. Гарри не разделял ее беспокойства. В свои двенадцать лет он не мог даже вообразить, что его безмятежный маленький мир способно что-то потрясти. Он болтал со своими кузенами как ни в чем не бывало. Селестрия чувствовала себя отвратительно. С того самого момента, как она проснулась, мир вокруг нее изменился просто до неузнаваемости, будто ночью земля повернулась вокруг своей оси и осталась только видимость, что все идет, как прежде.
В доме было настоящее столпотворение. Селестрия увидела, что слуги убирают в палатке после вчерашней вечеринки, а Джулия сидит на террасе с Пенелопой, Дэвидом, Мелиссой и Лотти. Джулия нервно затягивалась сигаретным дымом, а ее лицо как-то подурнело и приобрело сероватый оттенок. Сердце Селестрии сжалось в комок. Она догадалась, что произошло нечто из ряда вон выходящее, так как говорили они полушепотом, а при ее появлении неожиданно умолкли. Ни Памелы, ни ее дядей нигде не было видно. Когда она подошла поближе, никто не решался ничего сказать, все только переглядывались друг с другом, а лица были серьезными, как на похоронах.
– Селестрия, – наконец произнесла Джулия, медленно поднимаясь. Разве было легко сказать дочери, что ее отец пропал в океане и, скорее всего, утонул? – Нашли лодку твоего отца.
– А папу? – спросила она, понимая, что ее голос прозвучал скорее как писк. Джулия покачала головой, а затем перевела взгляд на приближающегося Гарри.
– Что случилось? – спросил он, засовывая руки в карманы.
– Это папа! Я говорила вам! – взвыла Селестрия. Джулия бросилась к детям, чтобы обнять их.
– Мы нашли его лодку, Гарри. Вашего отца там не оказалось, но на дне лежали его карманные часы, что говорит о том, что он находился в лодке прошлой ночью. Ведь он всегда носит часы с белым галстуком. Но, – добавила она обнадеживающе, – возможно, он уронил их, не заметив этого, когда сошел на берег, а потом кто-то другой мог украсть лодку. Ведь это же возможно, так?
Лотти обняла Селестрию.
– Люди из береговой охраны уже ищут его, – сказала она. – Я уверена, что он в безопасности и нам не о чем беспокоиться.
– Возможно, всему этому найдется самое простое объяснение, – прибавила Джулия.
– Хорошо зная своего брата, я полностью согласна с Джулией, – сказала Пенелопа. – Монти не из тех, кто стал бы бросаться в океан. Жизнь слишком хороша, чтобы так ее закончить!
– Прежде всего меня интересует, что он там делал. И в такую рань, – недоумевала Селестрия. – А где мама? – Все промолчали. – Она что, ничего не знает? – Селестрия была шокирована, однако нисколько не удивлена. Все очень боялись реакции Памелы, поэтому никто не отважился сообщить ей эту плохую новость первым. – Ну что ж, я пойду поищу ее, – сказала Селестрия и гордо удалилась.
Селестрия нашла мать наверху, в спальне. Та стояла возле подоконника, все еще в пеньюаре, держа Пучи в руках. Ее взгляд скользил по морю, как будто она уже знала, что морская пучина поглотила ее мужа.
– Мама, – произнесла Селестрия. – Папа пропал в океане. Нашли его лодку и карманные часы.
Памела повернулась, чтобы посмотреть в лицо дочери.
– Что ты такое говоришь?
– Папа пропал. Нашли его лодку, но его там не оказалось.
– Ты уверена?
– Конечно. Дядя Арчи и дядя Мильтон спустились на пристань. Люди из береговой охраны уже ищут его.
Памела расплакалась.
– Они думают, что он мертв? – Памела тяжело опустилась на стул возле окна. – Я просто не могу в это поверить. И зачем он только взял эту проклятую лодку этим чертовым утром?
– Вы вчера поссорились?
Этот вопрос задел ее.
– Конечно же, нет!
– Ты была пьяна?
– Не очень.
– Ты уверена? – Она вспомнила трясущиеся руки матери и ее нетвердую походку.
– Конечно, уверена. Ну хорошо, он немного подвыпил, но не настолько, чтобы совершить подобную глупость. Монти не такой, ты ведь знаешь это. Кроме того, он бы оставил записку.
В этот момент затрещала дверная ручка. Обе женщины перевели взгляд на дверь в надежде, что сейчас войдет Монти, но вместо него в проеме появилось встревоженное лицо Гарри.
– Это правда? – спросил он тихим голосом.
– Не волнуйся, Гарри, дорогой! – воскликнула его мать, затем парящей походкой подошла к нему в своем розовом, пахнущем туберозой шелковом пеньюаре и обняла его. – С твоим папой все будет в порядке. Возможно, он попивает кофе где-то в городе, читая газеты. Ты ведь знаешь его. Мы все должны сейчас же прекратить переживать. Что он подумает, когда вернется и увидит нас в таком состоянии? – Она еще крепче стиснула его в объятиях, прижавшись своей напудренной щекой к его лицу.
А в это время Мерлин на пристани ожидал прихода мистера Арчи. Огромная толпа зевак собралась на причале, что-то бормоча друг другу и высказывая разные, даже самые невозможные версии исчезновения мистера Монти. И наиболее вероятным все считали то, что мистера Монти выкрали пираты.
Люди замолчали, когда на своем «лендровере» подъехал мистер Арчи и припарковался напротив трактира «Корма корабля и пираты». Это заведение сейчас совершенно опустело – не было ни посетителей, ни барменш, ни самого трактирщика. Все они высыпали во двор и присоединились к толпе любопытствующих в надежде хотя бы увидеть тело.
– О боже! – произнес Арчи. – Что здесь происходит?
Они с зятем вышли из машины и двинулись вперед. Толпа расступилась, чтобы дать им пройти, мужчины снимали головные уборы, таким образом выражая им свое почтение. Многие лица были знакомы Арчи, но, конечно же, он знал этих людей не так хорошо, как его младший брат. Монти, хоть и принадлежал к высшему обществу, частенько захаживал в местный трактир попить пивка или сыграть партию в дартс и с удовольствием принимал участие во всеобщем веселье, непринужденно общаясь с местными завсегдатаями.
Мерлин легонько коснулся своей шляпы в знак приветствия.
– Вот она, мистер Арчи, – сказал он серьезным тоном, указывая на лодку. Из-за спины своего друга выплыл Тревор и, раскрыв ладонь, показал золотые часы. Арчи взял их.
– Да, это определенно часы Монти, – тихо произнес он, его глаза скользнули по инициалам, которые их отец выгравировал в день рождения Монти, когда тому исполнился двадцать один год. Сейчас это казалось совсем другой жизнью. Он положил их в свой карман.
– Как ты нашел ее, Мерлин?
Мерлин, задумавшись, почесал бороду.
– Сегодня утром, около девяти часов, мы ловили рыбу. Был туман, и я решил, что если мистер Монти вышел в океан так рано, то, возможно, он заблудился. – Арчи задумчиво кивнул головой. Мерлин продолжал: – Тревор увидел лодку первым. Она была далеко от нас. Должно быть, дрейфовала. Когда мы подплыли к «Принцессе», в ней никого не оказалось, мы нашли только часы и бутылку.
Арчи удивленно поднял брови.
– Бутылку? – переспросил он. Он сощурил глаза и взглянул на Мильтона. Мильтон пожал плечами. Монти не был пьяницей. Мерлин кивком указал на Тревора, который залез в лодку и, опустившись на колени, попытался достать бутылку из-под заднего сиденья. Затем он протянул ее Мерлину.
– Эй, посмотрите-ка сюда, – воскликнул он, подняв бутылку так, чтобы все могли ее видеть. – Внутри лежит записка.
– Письмо в бутылке? – недоверчиво произнес Мильтон. – Должно быть, это шутка.
– Если это шутка, то с горчинкой, – добавил Арчи и окинул взором любопытствующих зевак. Он взял у Мильтона бутылку и попытался вытряхнуть оттуда кусочек бумаги, но записка никак не хотела выпадать.
– Вам придется ее разбить, мистер Арчи, – сказал Мерлин. Толпа с нетерпением ожидала развязки. Перешептывания становились все громче. Возможно, это была записка, оставленная похитителем, или просто неудачная шутка мистера Монти. Все знали, что Монти иногда любил проказничать.
Неожиданно появился полицейский, и толпа зевак вынуждена была расступиться, чтобы дать ему дорогу.
– A-а, инспектор Тревелиан, – сказал Арчи, пожимая ему руку.
Инспектора Тревелиана ни с кем нельзя было перепутать. У него были белые, похожие на пену усы, лохматые серые брови, толстая верхняя губа, которая никогда не улыбалась, и блестящий нос, напоминающий большой кусок растаявшего воска. В своей твидовой шляпе и бежевом плаще он был неотъемлемой частью Пендрифта уже так много лет, что и не каждый мог припомнить, сколько именно, и считался такой же достопримечательностью городка, как и трактир «Корма корабля и пираты».
– Боюсь, пока ничем не могу вас порадовать, – мрачно сообщил он Арчи. – Команда моих людей прочесывает район прибрежных утесов, а представители береговой охраны заняты поисками в океане. И до сих пор ничего. – Внимание инспектора Тревелиана привлекла бутылка. – А что там, внутри?
– Как раз это мы и пытаемся выяснить, – ответил Арчи. – Но никак не достанем эту чертову штуковину.
– Вам придется ее разбить, сэр, – сказал инспектор Тревелиан.
Арчи совсем не хотелось, чтобы весь город сейчас узнал, что было в записке. И если это шутка, то каким же глупцом он будет выглядеть! А если дело обстоит хуже, то людям незачем об этом знать. Он пробрался через них, как он часто проходил через стадо коров, расталкивая тех в стороны руками. Затем он присел на одно колено и ударил тонким концом бутылки о скалы, находящиеся ниже причала. Верхняя часть отвалилась одним куском и с тихим всплеском упала в воду. Очень осторожно, чтобы не пораниться о края стекла, он наконец вытащил записку.
Это был листок бумаги, взятый из дома. Если точнее – из кабинета Арчи. Из верхнего левого ящика, где он хранил писчую бумагу и карты. На нем было написано всего два слова. Два слова, которые не имели никакого смысла, были написаны почерком Монти.
Простите меня
Мильтон посмотрел через плечо.
– Что, черт подери, это значит? – спросил он, совершенно сбитый с толку.
– А бог его знает!
– Это ведь не самоубийство? Среди всех людей, которые меньше всего хотят уйти из жизни, Монти занял бы первое место. Так почему же он все-таки сделал это?
Арчи не чувствовал ничего, кроме полного замешательства. Если бы он был уверен в том, что его брат пошел на такой крайний шаг, он бы очень расстроился. Однако Арчи не видел ни одной причины для самоубийства. Во-первых, Монти был самым счастливым человеком из всех, кого он только знал. Во-вторых, он был верующим католиком. В-третьих, он любил свою жену и детей. Три очень веские причины, чтобы не делать этого.
– Просто какое-то безумие! – в бешенстве воскликнул он. – Когда этот сукин сын появится, я сам его убью!
Он показал записку инспектору Тревелиану.
– Кажется, здесь пахнет самоубийством, – сказал тот, возвращая ее Арчи.
– Это было бы похоже на правду, – согласился Арчи, – если бы кто-то другой, а не мой брат, написал ее. Я в это просто не верю.
– Мы продолжим поисковые работы, – сказал инспектор Тревелиан. Его плечи были сгорблены и напряжены от ежедневной тяжелой полицейской работы. – Если что-либо прояснится, мы немедленно приедем в Пендрифт.
– Спасибо, – нахмурив брови, сказал Арчи.
Арчи и Мильтон вернулись домой в полном замешательстве. Мерлин и Тревор сидели в трактире, рассказывая эту историю снова и снова. Каждый озвучивал свою точку зрения относительно того, что же, по его мнению, случилось на самом деле. Ничто не объединяет людей так крепко, как тайна, покрытая мраком.
Когда «лендровер» остановился у Пендрифта, остальные члены семьи выбежали на посыпанную гравием дорогу, с нетерпением ожидая новостей. Арчи покачал головой.
– Чертов дурак! – быстро проговорил он. – Оставил эту идиотскую записку в бутылке из-под шампанского. Куда же, черт побери, он мог деться и почему?
Памела взяла записку.
– Да, это его почерк, – сказала она. – Вы ведь не думаете, что он… Он бы никогда этого не сделал. Только не Монти. Это какая-то шутка! – Было слишком поздно прятать записку от Селестрии и Гарри, послание Монти уже передавалось из рук в руки, а содержание записки воспринималось как нечто совершенно абсурдное.
– Возможно, то, что планировалось как шутка, когда он был пьян и валял дурака в конце вечеринки, закончилось трагедией, – сказала Пенелопа.
– Ты утверждаешь, что он мертв? – сердито произнесла Памела.
– Я говорю, что он, возможно, упал в воду и утонул нечаянно.
– Все равно из твоих слов следует, что он мертв. Почему бы и остальным с этим не согласиться? Мой муж и отец моих детей мертв! – Она положила руку на лоб, у нее подкосились ноги. – О боже! Я должна прилечь. Кажется, у меня сейчас выскочит сердце.
Джулия и Пенелопа бросились к ней на помощь, взяв ее под руки и ведя обратно в дом. Селестрия и Гарри смотрели ей вслед. Ни у кого из них не было желания последовать за ней. Когда с Памелой случался очередной припадок, лучше было держаться от нее подальше.
– Мне нужно выпить чего-нибудь покрепче, Соумз! – Арчи пошел за ними. – Соумз!
Соумз появился в коридоре, выражение его лица было бесстрастным: он не хотел, чтобы кто-то догадался, что он подслушал весь разговор через окно кладовой, где хранились продукты.
– Немедленно принеси мне рюмку виски. И еще одну для мистера Мильтона.
Селестрия и Гарри, поддерживаемые Мелиссой и Лотти, Уилфридом и Сэмом, последовали за Дэвидом и двумя мужчинами в кабинет Арчи. Это была библиотека с книжными полками до самого потолка, с провалом камина, огражденным бургундской решеткой, с кожаными стульчиками и двумя потрепанными диванами. Читальный стул Арчи был сделан на заказ, специально для него, в сиденье зияла дыра, из которой торчала пенистая труха, похожая на потроха одной из дохлых крыс мальчишек. В воздухе пахло плесенью, как будто окно здесь не открывали уже давно. Селестрия вдруг вспомнила – и по ее сердцу словно полоснули ножом – мрачное выражение папиного лица прошлой ночью, когда она наблюдала за ним, незамеченная, стоя на пороге.
Она плюхнулась на диван рядом с Гарри, который стал очень спокойным и бледным. Она обняла его и притянула ближе к себе. Его лицо казалось сморщенным, как спущенный мяч, а в глазах блестели навернувшиеся слезы. Мелисса и Лотти присели по обе стороны от них.
Селестрия посмотрела на Арчи.
– Мама права, не так ли? Папа умер.
Соумз внес на подносе напитки. Арчи сделал большой глоток и с гримасой на лице быстро проглотил его. Все происходящее ставило его в тупик.
– Я не буду считать его покойником, пока не увижу тело, – сказал он, и его усы непокорно задергались. – Или хоть какие-то вещественные доказательства.
– А как насчет убийства? – предположил Дэвид, усаживаясь в кресло своего дяди. Арчи был слишком взбудоражен, чтобы присесть. Мильтон прошелся к окну, его руки были в карманах, он пристально смотрел на улицу, будто ожидая, что Монти вот-вот появится на лужайке.
– Какой мотив? – спросил Арчи.
– Деньги, – ответил Дэвид, пожав плечами.
Арчи отмел это предположение, решительно покачав головой.
– Только не деньги. Он не так богат, как легендарный царь Крез.
– Возможно, Пенелопа права, – признал Мильтон. – То, что планировалось как невинная шутка, обернулось большой бедой.
Селестрия посмотрела на Уилфрида и Сэма, сидящих на диване в другом конце комнаты. Они хранили гробовое молчание.
– Что вы обычно делали, когда выходили в океан на его лодке?
– Мы играли в пиратов, – ответил Сэм.
– А вы клали записки в бутылки?
Уилфрид и Сэм задумчиво посмотрели друг на друга. Она обратилась к своему брату:
– Папа когда-нибудь притворялся, что падает за борт?
– Мы делали вид, что стреляем в испанские торговые суда, – ответил Гарри.
– Мы никогда не засовывали записки в бутылки, но мы действительно говорили об этом, – сказал Сэм. – Дядя Монти рассказывал нам, что если мы потеряемся в море, то это лучший способ сообщить о себе родным. Прилив прибьет бутылку к берегу.
– Очаровательно, – с сарказмом в голосе произнес Арчи. – Я сомневаюсь, что записка была написана в лодке. Во-первых, бумага была взята из моего письменного стола. Думаю, он написал ее именно здесь, затем нашел пустую бутылку и отправился в море, намереваясь сделать что-то из ряда вон выходящее.
– Вы знаете, как он любил играть в «охоту за сокровищами» на песке. А что, если записка в бутылке всего лишь часть игры, которую он замыслил? – сказал Дэвид.
– Тогда зачем писать «Простите меня»? – спросил Арчи, осушив бокал. – Это записка, говорящая о самоубийстве, насколько я могу судить.
– Если бы папа собирался таким образом свести счеты с жизнью, в чем я очень сомневаюсь, – нетерпеливо начала Селестрия, – то он написал бы более длинное письмо. Вы ведь прекрасно знаете, что папа очень любил поговорить. Уверена, что он не оставил бы нас в неведении. Он скорее написал бы, например, так: «Я очень несчастен, и это единственный выход». Или что-то в этом роде. Он не был бы таким скрытным. Папа никогда таким не был.
Все на какое-то время замолчали. Налицо были все признаки самоубийства, но ни у кого это не укладывалось в голове. И вдруг тишину разрезал тонкий детский голосок.
– Папа ни за что на свете не захотел бы нас расстраивать. Он любит нас. – Лицо Гарри, на котором было написано страдание, неподвижно застыло, и только одинокая слеза, стекающая по его щеке, оставила на нем тоненький блестящий след.
Настойчивый звонок в дверь вывел всех из состояния глубокой задумчивости. Никто не пошевелился. Люди притихли, даже комната, казалось, затаила дыхание, слушая, как Соумз, ступая по каменному полу, направился к входной двери. Минутой позже донеслись звуки приглушенных голосов – это дворецкий обменялся несколькими фразами с посетителем. Струя холодного воздуха ворвалась внутрь, скользя по полу и проникая в кабинет, где маленькая группа людей с замиранием сердца ожидала новостей. Селестрию знобило, и она обхватила себя руками. Девушка почувствовала, как что-то плотно сжимает ее горло, но, к своему стыду, понимала, что не способна даже заплакать. Казалось, раздирающая ее душевная боль была настолько сильна, что не давала эмоциям выйти наружу. Ворвавшийся воздух принес с собой сырость и запах океана. Может, он отдаст и папино тело?
Наконец Соумз постучал в дверь кабинета.
