Текст книги "Генеральный штаб в годы войны"
Автор книги: С Штеменко
Жанр:
Биографии и мемуары
сообщить о нарушении
Текущая страница: 45 (всего у книги 66 страниц)
Болгарская рабочая партия и Отечественный фронт успешно справились с реорганизацией болгарской армии. Они влили в нее революционные силы Народно-освободительной повстанческой армии. Командиры партизанских частей сохранили за собой командные посты в соединениях и частях. Бывшие бойцы народного фронта борьбы против монархо-фашистского строя явились становым хребтом новой армии.
Учитывая опыт революционных боев российского пролетариата, Болгарская рабочая партия и ее ближайший помощник – Рабочий молодежный союз объявили призыв добровольцев. На этот призыв горячо откликнулось почти 40 тыс. активных борцов за народную Болгарию: партизаны, бывшие политзаключенные и узники концентрационных лагерей, молодые энтузиасты революции. Это были люди высокого революционного долга, неукротимого боевого духа и большой деловитости, придавшие болгарской казарме новый облик, а войскам – боевую стойкость и стремление во что бы то ни стало уничтожить врага на поле сражения.
Очень смелые меры были приняты в отношении обновления командного состава. Офицеры и генералы, запятнавшие себя как верные слуги монархо-фашистского строя, были изгнаны из армии.
К руководству войсками, в том числе в высшем звене военного управления, пришли испытанные коммунисты, ранее боровшиеся против царя и фашистской клики в рядах Народно-освободительной повстанческой армии, и офицеры-коммунисты, проводившие подпольную работу в регулярной армии. Среди них было немало героев Сентября 1923 г., политэмигрантов, комиссаров и командиров-повстанцев. Назовем лишь несколько имен: Иван Винаров, Георгий Дамянов, Захарий Захариев, Иван Кинов, Фердинанд Козовский, Иван Михайлов, Бранимир Орманов, Петр Панчевский. Все они служили прежде в Красной Армии, окончили советские военные академии. Эти люди обладали теоретическими знаниями и практическим опытом, необходимыми для руководства строительством болгарской армии и боевыми операциями.
Для укрепления командных кадров были возвращены в строй некоторые офицеры, ранее уволенные в запас за свои антифашистские убеждения. Среди них были Владимир Стойчев, Тодор Тошев, Стоян Трендафилов. Они заняли соответственно посты командующего 1-й армией, командиров пехотных дивизий. Значительная часть офицеров младшего звена была замещена революционно настроенными унтер-офицерами.
Все эти источники комплектования офицерского корпуса дали возможность ослабить острую нехватку в командных кадрах и придали новой болгарской армии действительно народный характер.
По опыту истории Советских Вооруженных Сил в болгарской армии был введен институт помощников командиров с функциями комиссаров. Партийную зоркость и закалку проявили здесь видные болгарские коммунисты, такие, как Штерю Атанасов и другие.
В те памятные для нас и народной Болгарии дни реакция неоднократно меняла тактику сопротивления. Когда были опровергнуты доводы относительно небоеспособности болгарской армии, реакция стала затягивать время и срывать мероприятия по формированию войск, старалась ограничить численность контингентов, призываемых под боевые знамена. Пошел в ход лозунг решения в первую очередь внутренних вопросов жизни Болгарии, а задач вступления в войну против гитлеровцев – во вторую очередь.
Все эти уловки врагов народа разоблачались, их сопротивление успешно преодолевалось. Но на борьбу с ними отвлекались силы и внимание, терялось время. Сорвать с врагов личину "друзей народа" сразу не удалось, поскольку все они умело маскировались под общий фон боевого Отечественного фронта. Антинародное существо этих деятелей стало, однако, достаточно явным, когда они сомкнулись с болгарской реакционной эмиграцией, в частности с А. Цанковым, образовавшим в Германии так называемое "Национальное болгарское правительство". Это произошло в конце сентября 1944 г. в момент завершения мобилизации болгарских войск для проведения наступательных операций на югославской территории совместно с Красной Армией и Народно-освободительной армией Югославии.
Тогда Болгарская рабочая партия (коммунистов){48} обратилась к народу с призывом принять активное участие в войне, а Г. М. Димитров писал, что "будущее нашей страны будет зависеть прежде всего от того реального вклада, который мы, как народ и государство, внесем теперь в общие военные усилия..."{49}.
Призыв коммунистов получил живой отклик в народе. Повсюду в, стране нарастал революционный процесс, начатый 9 сентября. Развернулась мобилизация сил на священную войну против фашистской Германии на стороне антигитлеровской коалиции, и уже в октябре 1944 г. болгарские воины успешно наступали на нишском направлении, взаимодействуя с войсками НОАЮ и Красной Армией.
Враги народа на время затаились, но тайную подрывную деятельность не только не прекратили, а даже усилили, особенно после подписания 28.10.44 г. соглашения о перемирии с Болгарией. Пользуясь тем, что отношения с Болгарией теперь были строго регламентированы, министр финансов Петко Стоянов и министр без портфеля Никола Петков резко выступили против дальнейшего расширения действий болгарской армии на фронте совместно с Красной Армией.
Противодействие жалкой группы врагов не могло, конечно, остановить события. В Болгарии приступили к формированию нового армейского объединения, которое проходило с успехом. Объединение получило старое наименование 1-й болгарской армии, но по предназначению, личному составу и моральному духу воинов являлось детищем революционных преобразований. 21 ноября 1944 г. был отдан приказ военного министра Болгарии о сформировании этой армии в составе шести дивизий по 12 тыс. человек каждая. Как уже сказано, командующим стал генерал-лейтенант Владимир Стойчев, отлично проявивший себя в последующих боях. Его помощником являлся генерал Штерю Атанасов, коммунист, обладавший большими знаниями, политическим и военным опытом. В дивизии, полки и дружины были назначены особые помощники командиров из тех, кто прошел испытания в антифашистской борьбе. Части укреплялись добровольцами-антифашистами.
В войсках проводилась массовая работа по разъяснению причин необходимости дальнейшей борьбы болгарских войск против гитлеровской армии на стороне СССР, рука об руку с советскими воинами-освободителями. Болгарская рабочая партия (коммунистов) и правительство Отечественного фронта уделили решению этой задачи особое внимание и придали ей острую политическую направленность. К болгарскому народу и армии они обратились со специальным манифестом, где указывалось: "Война близится к концу. Но она еще не кончилась. Новые усилия и новые жертвы необходимы для того, чтобы окончательно обеспечить свободу болгарского народа и жизненные интересы нашей родины... Мы никогда не должны забывать о том, что в настоящий исторический момент на долгие годы определяется место, которое наша родина займет среди свободолюбивых и прогрессивных народов..."
Реакционеры пытались сыграть на трудностях, возникающих в стране. На одном из заседаний Совета министров те же Стоянов и Петков заявили, что отправка новых дивизий на фронт резко ухудшит внутреннее положение Болгарии и может, мол, привести к восстанию народа. Один из выступавших высказался в том духе, что американцы и англичане, дескать, не согласились бы с ростом численности армии. Оба министра поставили под сомнение соответствие политики Советского Союза интересам болгарского народа. Летков и Велчев тайно от министров-коммунистов протащили в правительстве "Постановление No 4" с целью оградить офицеров, известных профашистскими взглядами и запятнавших себя преступлениями против народа, от справедливого возмездия. Наскоки и происки реакционеров были разоблачены в глазах народа Болгарской рабочей партией (коммунистов). Массы поддержали коммунистов, и под их давлением вредное постановление аннулировали.
Болгарская рабочая партия (коммунистов), понимая значение вклада Болгарии в общее дело союзников, убедила правительство Отечественного фронта выделить дополнительные силы против фашистской Германии. 14 декабря военный министр официально сообщил об этом. Чтобы не возвращаться более к данному вопросу, скажу, что к концу войны в Европе общая численность 1-й болгарской армии, действовавшей в составе 3-го Украинского фронта, составила около 100 тыс. человек.
Важную роль в военном строительстве и достижении боевых успехов сыграли гвардейские соединения и части, которые комплектовались из партизан и добровольцев. Они составили ударный отряд болгарских войск, отличались высоким моральным духом и готовностью выполнить самую трудную задачу.
Народ Болгарии, провожая 1-ю армию на фронт, напутствовал ее пожеланием одержать скорую победу над ненавистным врагом. Отправлялись войска частями, по мере их готовности. В первую очередь прибыли на фронт 3, 8 и 11-я пехотные дивизии, а в последующем и 16-я. В конце декабря они уже вели наступательные бои в междуречье Дравы и Савы, а с начала 1945 г. осуществляли оборону, обеспечивая стык 3-го Украинского фронта и Народно-освободительной армии Югославии к западу и югу от города Печ (Венгрия). В этом районе совместными усилиями советских, болгарских и югославских воинов были в последующем разбиты войска противника, пытавшиеся прорваться через Драву в тыл 3-му Украинскому фронту.
Победный исход трудных и кровопролитных сражений на Драве и в районе Кечкемета свидетельствовал, что организаторская и политическая работа, проведенная Болгарской рабочей партией (коммунистов) в период комплектования войск и в ходе боевых действий, имела большие политические и военные последствия. Болгарские воины храбро и беззаветно служили своей революционной родине и общей цели разгрома фашистской Германии. Их борьба с оружием в руках против гитлеровских оккупантов получила всеобщее признание.
Глава 6. В Югославии
Накануне решающих событий. – И. Броз Тито в Москве. – Прорыв из западни. Героический рейс. – Доброе согласие. – Готовим совместные операции. – Просчеты гитлеровского командования. – Дорога доблести на Белград. – Победа. – Планы на будущее. – Последние месяцы войны в Югославии. – Боевое братство.
В начале сентября 1944 г., когда советские войска, восторженно встреченные народом Болгарии, двинулись далее на юг и юго-запад, Верховный Главнокомандующий поручил Генеральному штабу подготовить материалы по югославским делам. Он сказал, что Верховный Главнокомандующий Народно-освободительной армией Югославии маршал Иосип Броз Тито через нашу военную миссию обратился с просьбой к Советскому Союзу о временном вступлении Красной Армии на югославскую территорию. Офицеры Оперативного управления Генштаба немедленно сели за подготовку задания. Оно оказалось сложным, поскольку нужно было обдумать множество вопросов.
В двадцатых числах сентября маршал Тито прилетел на переговоры в Москву. Вместе с ним прибыл и начальник нашей военной миссии генерал Н. В. Корнеев. Положение на фронтах в Югославии к тому времени значительно улучшилось. Несколько крупных наступательных операций, предпринятых гитлеровцами с целью разгрома Народно-освободительной армии Югославии, полностью провалились. В то же время НОАЮ набирала силы, приобрела большой опыт войны и организационно перестроилась. Это была уже не партизанская, а современная регулярная армия, носившая, правда, еще живые следы прошлого. Она имела 50 дивизий, много бригад и отрядов, в составе которых насчитывалось почти 400 тыс. закаленных в борьбе с врагом бойцов. Эти войска не только оборонялись, а организованно наступали, очищая от захватчиков один район страны за другим. В начале сентября в Сербию прорвались 7 дивизий НОАЮ, которые соединились с 5 дивизиями, уже действовавшими в этой республике. Теперь 12 дивизий успешно громили здесь гарнизоны противника. За первые десять дней сентябрьского наступления Народно-освободительная армия Югославии освободила 98 городов, нанесла врагу чувствительный урон. Радиостанция "Свободная Югославия" сообщала, что убитыми противник потерял 24 тысячи и попавшими в плен 11900 солдат и офицеров. Приближалось время встречи войск НОАЮ и Красной Армии...
По прибытии югославских товарищей А. И. Антонов сообщил мне, что около полуночи поедет к И. В. Сталину на "ближнюю" дачу в Кунцево.
Как рассказал Алексей Иннокентьевич позже, беседа за ужином была сердечной, но сугубо деловой. Маршал Тито имел полномочия от Национального комитета освобождения Югославии просить СССР ввести советские силы на территорию Восточной Югославии и определить основы их взаимодействия с НОАЮ. Югославские товарищи надеялись, что в ходе предстоящих действий можно будет освободить Белград. И. В. Сталин, взглянув в сторону А. И. Антонова, заметил, что Генштаб, очевидно, не будет возражать. Принципиальная договоренность о совместных операциях была, таким образом, достигнута уже тогда, а при последующих переговорах ее сформулировали в законченном виде. Верховному Главнокомандующему Народно-освободительной армией Югославии рассказали о наших ближайших намерениях.
И. Броз Тито сообщили, что помощь Югославии будет оказана силами 3-го Украинского фронта и Дунайской речной флотилии. Этого было достаточно, чтобы разгромить противника в районе Белграда. В других же местах страны в НОАЮ надеялись добить гитлеровских оккупантов собственными силами. И. В. Сталин воспользовался моментом и сказал, что левому крылу 2-го Украинского фронта в ближайшие дни предстоит наступать в Венгрию через территорию Югославии. Было бы хорошо, чтобы Национальный комитет дал согласие на временное вступление туда советских войск. Того требовали интересы борьбы против общего врага. И. Броз Тито от имени Национального комитета и Верховного штаба НОАЮ дал такое согласие.
Наступление советских войск в сентябре 1944 г. развивалось на южном фланге советско-германского фронта вполне успешно. 30 сентября наши воины выбили врага более чем из 20 югославских населенных пунктов. С каждым днем размеры освобожденной нами территории Югославии продолжали возрастать. В ходе преследования противника части 2-го Украинского фронта вышли на восточный берег Дуная. В то же время армии 3-го Украинского фронта выдвинулись на южную и западную границы Болгарии. В конце сентября 57-я армия генерал-лейтенанта Н. А. Гагена овладела очень важным районом города Видин на противоположном, западном, берегу Дуная, что существенно облегчало нашим войскам форсирование столь широкой и стремительной водной преграды, а для некоторых соединений и вовсе исключало эту необходимость. Дунай теперь становился нашим другом: он служил важным и удобным путем снабжения войск, по нему шла славная Дунайская военная флотилия под командованием Сергея Георгиевича Горшкова.
Но и противник располагал на данном направлении немалыми силами. Гитлеровских войск насчитывалось 270 тыс. человек: 14 полностью укомплектованных дивизий и 8 дивизий неполного состава, много отдельных полков и батальонов. Кроме того, на севере страны находилось 5 венгерских дивизий 30 тыс. солдат и офицеров. Войска местных югославских прихвостней фашистов имели около 270 тыс. человек. В итоге получалось 570 тыс. солдат и офицеров. Цифра внушительная!
Войска фашистской Германии на юго-востоке находились под командованием генерал-фельдмаршала фон Вейхса. Ему же подчинялась и группа армий "Ф", находившаяся в Хорватии, Боснии и Герцеговине, Черногории и Албании. В Греции и на островах располагались войска группы армий "Е" под командованием генерал-полковника Лёра. В Сербии действовала армейская группа "Сербия" генерала Фелбера. С конца августа 1944 г. силы противника в Югославии существенно возросли: чтобы противодействовать успехам народно-освободительной борьбы, враг вынужден был послать сюда часть войск группы армий "Е". Разгром гитлеровцев в Румынии и стремительное выдвижение Красной Армии в глубь Балканского полуострова вынудили противника подготовить отвод своих соединений и частей из Греции и Македонии, чтобы не оказаться перед катастрофой. Приказ об отводе состоялся 3 октября 1944 г. Войска противника в Югославии занимали основные политические и экономические районы, удерживали железные и шоссейные дороги, пытаясь контролировать положение с помощью гарнизонов. Особое внимание уделялось обороне восточных границ Югославии, удержанию путей из Греции в Венгрию, Австрию и Северную Италию. Наиболее сильные гарнизоны противника кроме Сербии располагались в районе Скопле, Ниш, Кралево.
Гитлеровское командование не раз пыталось обезглавить руководство Народно-освободительной армии. В мае 1944 г. враг задумал нанести удар по району югославского города Дрвар, где размещался Верховный штаб Народно-освободительной армии. Об этом рассказал И. Броз Тито во время беседы на "ближней" даче.
Дрвар расположен в западной части Боснии и хорошо защищен горами. Подступы к Верховному штабу можно было прикрыть сравнительно небольшими силами НОАЮ. Здесь находились батальон охраны югославской Ставки, слушатели Офицерской школы, два-три танка и батальон инженерной бригады.
Фашистское командование разработало хитроумный план: нанести внезапный удар с воздуха, сочетая его с наступлением крупных наземных сил. Гитлеровцы предполагали высадить в районе Дрвара сильные десанты, захватить Верховный штаб и самого Иосипа Броз Тито. Затем десантники должны были держаться до подхода наземных сил.
Для действия с воздуха предназначался 500-й батальон парашютистов СС, много авиации, а на земле выделялись части из состава трех немецких пехотных дивизий и значительные силы войск местных предателей. Руководил операцией командир 15-го горного немецкого корпуса.
Рано утром 25 мая 1944 г. авиация противника произвела сильный налет на район Дрвара.
– Дата нападения,– заметил Н. В. Корнеев, – была избрана с особым смыслом. Это день рождения маршала Тито. Вероятно, очень хотелось Гитлеру обезглавить народно-освободительное движение именно в этот день.
Вслед за бомбардировкой Дрвара враг посадил планеры первой волны десанта более 600 человек. Одновременно двинулись на Дрвар наземные войска. У каждого гитлеровского солдата в кармане имелась фотография Верховного Главнокомандующего НОАЮ, чтобы в случае встречи немедленно опознать его. Было особое задание и в отношении советской военной миссии, скрытое под кодовым наименованием "Москва": миссия была объявлена фашистами вне закона, что позволяло диверсантам уничтожать советских генералов и офицеров без суда и следствия.
Когда началась бомбардировка, а затем посадка планеров и атака десантников, Иосип Броз Тито находился в оборудованной для жилья и работы горной пещере на высоте свыше 70 метров над долиной. На случай тревоги пещеру соединял с долиной прочный канат, которым пришлось теперь воспользоваться. Все устремились к намеченному заранее месту сбора.
Надежды организаторов диверсии не оправдались. Их солдаты получили твердый отпор. Заметив посадку планеров, снабженных особыми тормозными парашютами, югославы из батальона охраны открыли огонь. Подоспели и слушатели Офицерской школы. Завязался неравный жестокий бой.
Противник выбросил вторую волну парашютистов (около 200 человек), овладел Дрваром, но Иосип Броз Тито, члены Политбюро ЦК КПЮ, генералы и офицеры Верховного штаба, состав англо-американской и советской военных миссий уже отошли к востоку.
Генерал А. П. Горшков, заместитель начальника советской миссии, при первом же сигнале тревоги бросился к Н. В. Корнееву: у того болели зубы, он всю ночь промаялся и только утром забылся во сне. Выбраться из спального мешка было для него делом нескольких секунд, и вскоре он был на месте сбора.
И. Броз Тито в сопровождении Н. В. Корнеева и других товарищей двинулся по торной тропе в направлении Потоци, где по совету нашей военной миссии был подготовлен запасной командный пункт. В Потоци прибыли благополучно, но впоследствии и здесь все пути были перерезаны врагом. Нажим противника усилился...
Спустилась ночь. Маршал созвал краткое совещание, чтобы решить, что делать дальше. Собрались под скалой, далеко выступавшей над тропой. Мнения разделились. Некоторые участники совещания предложили разбиться на мелкие группы и так выбираться из окружения. Начальник советской миссии, сославшись на опыт подобных прецедентов на советско-германском фронте, рекомендовал действовать соединенными силами. Согласились с Н. В. Корнеевым.
Прорвались из окружения успешно и прибыли в район горы Великий Шатор. Там стало легче: гитлеровцы отстали, а на выручку Верховному штабу подошли войска 1-го Пролетарского корпуса. Далее двинулись в Купрешко Поле (Купрес), где подвели некоторые итоги. Выяснилось, что это место не подходит для руководства действиями НОАЮ.
Между тем длительный отрыв Иосипа Броз Тито от войск Народно-освободительной армии был чреват тяжелыми последствиями. Рассмотрели два предложения о пунктах, откуда можно было наладить управление: Черногорию, где территория была свободна от врага и охранялась войсками НОАЮ, и остров Вис. Второй пункт представлялся более подходящим. Но попасть туда можно было в данный момент только через нашу авиабазу в Бари, с которой не было связи. К тому же маршал Тито, дороживший честью Верховного Главнокомандующего, и думать не хотел даже временно покинуть Югославию. Пришлось Н. В. Корнееву пустить в ход все мыслимые аргументы, даже напомнить о деятельности В. И. Ленина, который был вынужден долгие годы находиться в эмиграции, не теряя нитей руководства организациями коммунистов на родине... Маршал принял решение перебраться через Бари на югославский остров Вис в Адриатическом море. Но как добраться до Бари? Самолета не имелось, да и вызвать его представлялось весьма трудным делом, поскольку сигналы радиостанции миссии не доходили ни до Бари, ни до Москвы... Не было и подходящей посадочной площадки...
В советском Генеральном штабе те дни тоже были неспокойными. Антонов доложил Верховному Главнокомандующему, что из Югославии нет никаких вестей. Ставка поставила Генштабу задачу выяснить обстановку и при необходимости оказать помощь товарищам.
2 июня 1944 г. состояние неведения наконец прекратилось: мы получили радиограмму Н. В. Корнеева. Как он рассказал впоследствии, его помощник по радиосвязи – толковый и расторопный Долгов – сумел поднять радиостанцию на вершину одной из самых больших гор и установил на ней сколь было можно высокую антенну. Дублируя текст, Долгов передал в Бари С. В. Соколову и в Москву просьбу выслать на Купрешко Поле самолет к 22 часам в ночь на 4 июня. Одновременно по радиостанции англо-американской военной миссии передали в Бари английскому командованию аналогичный текст.
Югославы стали готовить посадочную площадку для приема самолета. Кругом стеной стояли горы, громоздились камни, зияли расщелины. Площадку расчищали все без исключения. Главным специалистом был П. Н. Якимов – штурман из экипажа А. С. Шорникова. Он прибыл в Дрвар до наступления фашистов, чтобы помочь подобрать места, удобные для приема самолетов.
...Волновались и в Бари. 2 июня там приняли только часть радиограммы Долгова. Тем не менее сумели разобраться, что Н. В. Корнеев приказывал послать самолет на Купрешко Поле. Однако та часть радиограммы, где указывался срок прибытия самолета, получена не была – связь прекратилась! И все же в Бари догадались, что полет назначен на самое близкое время – в ночь на 4 июня 1944 г. Положение, впрочем, осложнилось, когда английское командование передало С. В. Соколову свою радиограмму, где дата прибытия самолета указывалась на сутки позже – в ночь на 5 июня. Какой же срок являлся правильным? В других условиях запросили бы об этом еще раз. Но сейчас связи не было и наладить ее не удавалось. Начальник базы решил послать самолет 3 июня.
Повел самолет в Югославию А. С. Шорников – один из наиболее опытных пилотов советской авиабазы в Бари. Он летел ночью над морем и горами на незнакомую и необорудованную площадку среди скал. Летное мастерство его было филигранным, мужество – огромным, и он по-фронтовому верил в товарищей по оружию, которые готовили ему место необычной посадки.
За облаками земли не было видно. Летчик делал круг за кругом в поисках просвета в безбрежном покрывале облаков. Велик был риск врезаться в гору, но тревога за участь ожидавших друзей брала верх. Наконец просвет найден. Внизу призывно рдели сигнальные костры.
Первым же рейсом в ночь на 4 июня 1944 г. Иосип Броз Тито, его ближайшие помощники, генерал Н. В. Корнеев и некоторые офицеры из состава военных миссий и Верховного штаба НОАЮ были доставлены в Бари. Там их радушно встретили. Экипаж Шорникова вновь вылетел в Купрешко Поле, а следом за ним и английские самолеты. Совместными усилиями были вывезены остальные люди. Спустя несколько дней английские моряки переправили Верховный штаб НОАЮ и военные миссии на остров Вис, где и продолжила работу югославская Ставка.
Так провалилась попытка врага обезглавить Верховный штаб Народно-освободительной армии Югославии. За свой подвиг командир советского воздушного корабля А. С. Шорников, второй пилот Б. Т. Калинкин и штурман П. Н. Якимов были удостоены звания Героя Советского Союза и Народного Героя Югославии.
К концу лета 1944 г. антифашистская борьба югославского народа получила новый размах. День ото дня множились ряды борцов. Верховное командование НОАЮ твердо руководило силами освободительной войны. В Сербии, Хорватии, Словении, Македонии, на Воеводине были созданы свои региональные главные штабы с соответствующими командующими – "комендантами" и начальниками. Комплектование этих органов военного управления производилось непосредственно в партизанских районах или на упомянутом выше гористом острове Вис. С острова региональный штаб перебрасывался на место военных действий. Так был сформирован и при участии советских офицеров прошел подготовку главный штаб Сербии во главе с генералом Коча Поповичем. С ним в июле 1944 г. убыл в район боев генерал-майор Горшков.
При перебазировании штаба большую роль сыграла наша авиабаза в Бари. Экипаж советского летчика Н. А. Гиренко разведал посадочную площадку в районе Казанчича (25 км южнее Ниша) и сбросил там парашютную группу штаба с нашим представителем и радиостанцией. Когда связь была установлена, Гиренко безлунной ночью 12 июля доставил на место весь состав штаба буквально под носом у противника. Даже партизаны, видавшие виды люди, были изумлены такой смелостью и на радостях станцевали с летчиками и прибывшими товарищами веселое коло...
Народно-освободительная армия Югославии и ее руководители пользовались глубоким уважением нашего народа, советских воинов и Генерального штаба. Они заслужили его бескомпромиссной борьбой против гитлеровских захватчиков, героизмом, преданностью народу. За время многолетней и трудной войны с немецко-фашистскими оккупантами НОАЮ научилась умело воевать. Она вырастила свои кадры командиров и политработников, сильных боевым духом, искусством борьбы, умеющих применяться к условиям партизанских действий, готовых к самопожертвованию ради победы. Но мы знали также, что в течение длительного времени относительно слабой стороной Народно-освободительной армии Югославии было вооружение. Не хватало артиллерии и минометов, танки исчислялись единицами, почти не было авиации. Стрелковое же оружие – винтовки, автоматы, пулеметы – представляло собой причудливую смесь систем, захваченных у противника: немецких, итальянских и других. Значительное место занимало английское оружие. До осени 1944 г. поставки советского вооружения не играли большой роли, поскольку снабжение воинов Югославии через обширную территорию, занятую противником, было сопряжено с необычайными трудностями.
За время пребывания маршала И. Броз Тито в Москве договорились о значительном улучшении снабжения войск НОАЮ советским вооружением. Выход войск 2-го и 3-го Украинских фронтов к границам Югославии позволял резко увеличить доставку оружия нашим югославским товарищам и братьям по освободительной борьбе.
Главным вопросом в переговорах между югославскими товарищами и Советским правительством в Москве осенью 1944 г. была организация совместных операций Красной Армии и Народно-освободительной армии Югославии. Вступление наших войск в пределы Югославии коренным образом меняло стратегическую обстановку в стране, давало возможность войскам НОАЮ создать и обеспечить за собой выгодное положение для последующего полного разгрома оккупантов.
Было достигнуто полное согласие относительно взаимодействия советских войск и НОАЮ. Районом, где намечалось развернуть совместное наступление, являлась Сербия. Она служила местом приложения главных усилий советских и югославских войск, что оправдывалось условиями общей стратегической обстановки на фронте борьбы против гитлеровской Германии, а также положением в Югославии.
В Москве И. Броз Тито встретился с Г. М. Димитровым, которые подробно рассказал об Отечественном фронте, новых целях народной Болгарии и ее армии. Встреча оказала большое влияние на единство действий Красной Армии, НОАЮ и болгарской армии.
Соглашение о совместных операциях советских войск и НОАЮ, достигнутое в сентябре 1944 г., было для Генерального штаба очень важным актом. Он определял исходный пункт планирования боевых действий, причем на Сербию, естественно, обращалось и главное внимание. Советские генштабисты настойчиво искали и выявили некоторые уязвимые места обороны войск группы армий "Ф", что и предполагалось использовать как можно полнее.
Было отмечено, что фон Вейхс стремился организовать наиболее прочную оборону вдоль горных хребтов по восточной границе Сербии с Румынией, возводя здесь мощные и развитые в глубину инженерные укрепления, усиливая войска армейской группы "Сербия". Количество сил и средств противника на этом участке фронта было значительным. Вдоль болгарской границы, куда выдвигались главные силы фронта Ф. И. Толбухина, враг плотной группировки войск и системы укреплений не создал. Немецко-фашистское командование не рассчитывало, что Красная Армия быстро подойдет сюда, и слишком полагалось на гористую местность. Когда же мы оказались у границ Югославии, фон Вейхс уже не имел времени и средств для противодействия.
Вытянутая параллельно Дунаю оборона немецко-фашистских войск была, как нам казалось, удобным объектом для одновременных ударов по всему фронту. Враг засел в горах, но гитлеровское командование не имело крупных резервов и должно было в случае угрозы нашего прорыва либо снимать гарнизоны в глубине страны, сводить их в ударные кулаки и выбрасывать для контрдействий, либо использовать для этого войска с оборонительных рубежей. Отсюда вытекала наша задача обеспечить наибольшую протяженность линии воздействия на противника, причем в связи со вступлением Болгарии в войну против гитлеровской Германии – для этого могли быть привлечены достаточно сильные болгарские войска, которые к тому же хорошо действовали в горах. На направлении главного удара, конечно, следовало использовать высокую боевую мощь и большую подвижность опытных войск 3-го Украинского фронта. Они были в состоянии прорвать оборону группы армий "Ф" в наиболее крепком ее звене и быстро разгромить основную группировку противника, что немедленно сказалось бы на общем успехе трех взаимодействующих армий.