Текст книги "Чужая невеста для сына герцога (СИ)"

Автор книги: Рута Даниярова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)

Глава 4.1

Долина Арды, имение барона Этрана Аэрдиса

Сегодня мачеха опять ругалась с отцом. Ильеста не любила подслушивать, она просто хотела пройти в кабинет отца, чтобы взять книгу из библиотеки по истории Алтуэзии. Она любила читать, в отличие от сестер, и отец разрешал ей брать книги из библиотеки.

Старшие сестры, Таисса и Дарьола, интересовались только балами и нарядами, мечтая поскорее найти хороших женихов. Все знали, что наследником имения барона Этрана Аэрдиса согласно законам Алтуэзии станет его единственный сын Эспер, рожденный от Леонты, второй жены отца. Старшим дочерям барона очень хотелось найти хороший дом, где они сами стали бы хозяйками.

Ильеста прошла в библиотеку и расположилась в большом мягком кресле с толстым томом в кожаном переплете, отделанном серебром. Погрузившись в чтение, она вскоре услышала, как мачеха опять ругает отца.

Из-за стены комнаты, смежной с библиотекой, до нее донесся сердитый голос мачехи:

– Этран, твоя старшая дочь Таисса витает в своих мечтах выше Вистиинских гор. Ее не устроил ни один жених в этом году, а мы стараемся, тратим золото, вывозим ее и Дарьолу на балы, заказываем новые платья, сами принимаем гостей. Таиссе уже двадцать, Дарьоле девятнадцать. Ты что же, хочешь, чтобы твои старшие дочери состарились здесь?

– Леонта, дорогая, ты старше Таиссы всего ненамного, и у меня язык не повернутся назвать тебя старой, такая ты сладенькая, – голос отца был ласковым.

Дальше на несколько минут в соседней комнате наступила тишина. Ильеста покраснела, она, кажется, догадывалась, что там происходит. Девушка хотела уже выскользнуть из библиотеки, но голос отца раздался снова.

– В этом году к Таиссе уже сватались три жениха, – устало сказал отец. – Ригер Штал, вдовец с тремя взрослыми детьми, он почти что мой ровесник. А барон Гарт и вовсе старше меня.

– А Корвис Мэлл, ведь он неплох собой, хоть и младший сын, но из старинного дворянского рода, – возразила мачеха.

– Я не думаю, что он будет хорошим мужем для Таиссы, – произнес отец.

– В чем же дело? – голос мачехи, когда она злилась, был таким пронзительным, от него иногда закладывало уши.

– Я сам отказал ему, когда Корвис намекнул, что рассчитывает на большое приданое, – сказал отец. – К тому же ходят слухи, что он часто проигрывает в кости. Если я дам деньги, на которое Корвис рассчитывает, то мне потом не на что будет содержать дом и вас, – ответил барон. А ведь потом надо будет выдавать замуж и Дарьолу.

– Надеюсь, Этран, ты не давал ему в долг? – подозрительно спросила мачеха. Кажется, кандидатура Корвиса Мэлла в качестве зятя перестала устраивать Леонту.

– Дорогая, конечно нет, последние три года были не слишком урожайными, а еще я много потратил на ваши балы и наряды, на учителей для Эспера и на лечение Ильесты. Хорошо, что солевая пещера приносит по-прежнему доход, на нашу соль большой спрос.

– Ты потратил кучу денег на лечение своенравной девчонки, которой было запрещено и близко подходить к необъезженной кобыле, за которую ты заплатил столько золота! – закричала мачеха.

– Это был конь, – устало сказал отец.

– Какая разница! Эти лекари-шарлатаны всеми светлыми богами клялись, что сделают твою дочь здоровой, да только теперь нет ни денег, ни коня, а девчонка осталась хромой на всю жизнь, – возмущалась мачеха. – Кому теперь захочется взять ее в жены?

Ильесте стало больно дышать. Каждое слово мачехи впивалось ей прямо в сердце как стрела, отравленная ядом айчамы. Из глаз потекли непрошеные слезы, и она снова мысленно перенеслась на три года назад в тот день, который навсегда изменил ее жизнь

4.2

4.2. Три года назад, имение барона Этрана Аэрдиса

Две недели назад отец за огромные деньги купил племенного жеребца. Барон всегда мечтал, что у него будут породистые лошади, которые всегда дорого ценились в Алтуэзии. Он продавал десятка полтора лошадей из своих конюшен в год, но мечтал вывести новую породу.

Ильеста, войдя в конюшню, с восхищением рассматривала белого жеребца. Он был самым прекрасным животным, которое она видела. Белоснежный, с тонкими стройными ногами и серой гривой, он казался белым вихрем, который мчится по полю, подгоняемый зимними ветрами.

– Как вам Снежный, госпожа Ильеста? – спросил старый конюх Бен. Он много лет работал на конюшне барона Аэрдиса. На левом виске Бена виднелась небольшая вмятина – старый след от удара копытом.

– Он прекрасен! – искренно воскликнула Ильеста.

– Только, госпожа, никогда не подходите к нему близко, ни спереди, ни сзади, он еще совсем дикий, уже лягнул мальчишку Торма, – предупредил конюх. – Слава пресветлой богине, тот жив остался, но отлеживается уже третий день.

Ильеста не могла оторвать от коня взгляд.

Тот косил на нее огромные черные глаза, бил по соломе тонкими передними ногами, фыркал и мотал головой.

– Злится, Тхгорхова задница, – сказал конюх. – Простите, госпожа Ильеста, – спохватился Бен.

Барон строго запрещал слугам выражаться при дочерях, а Леонта за такое могла и высечь приказать.

– Шли бы вы в дом, госпожа Ильеста, пока вас здесь никто не видел, а то батюшка ваш недоволен будет, – сказал старый конюх.

Ильеста кивнула и направилась в сад. Белоснежный красавец не выходил у нее из головы.

Ильеста умела ездить верхом, она любила лошадей, в отличие от старших сестер. Ей разрешалось в сопровождении слуги или конюха кататься на смирной старой кобыле Тэнни.

Дарьола и Таисса только морщились и прикладывали к своим аккуратным носикам кружевные надушенные платочки, когда проходили мимо конюшни.

– Фу, Иль, как ты можешь выносить этот навозный запах, – не раз говорили ей сестры, но она только отмахивалась и смеялась:

– Ваши любимые духи делают из итерлейских роз, а эти розы щедро удобряют навозом!

Вечером Ильеста снова вошла в конюшню, где стоял жеребец.

– Привет, красавец, – она протянула коню яблоко, которое прихватила с ужина.

Тот забил передними копытами и зафыркал.

– Госпожа Ильеста! – в конюшню вбежал Бен.

– Что вы здесь делаете, ваш батюшка точно меня убьет, если вас здесь увидит. Но девушка осторожно протянула яблоко, и конь принял его.

Через три недели Снежного постепенно приучили к седлу, и конюх уже осторожно ездил на нем кругами внутри небольшого огороженного загона. Жеребец был уже не таким диким, он принимал от девушки яблоки, которые Иль каждый день приносила ему в карманах. Ей казалось, что конь постепенно привыкает к ней.

В тот роковой день Ильеста опять смотрела, как Бен ездит на Снежном. Она стояла по ту сторону деревянного загона.

Жеребец уже слушался конюха, но иногда все равно взбрыкивал и тряс серой гривой.

– Ему нужна твердая рука, и скоро он станет послушным, – сказал Бен, кивнув Ильесте.

– Бен, скорей, бегом в конюшню. Кажется, Вила начала рожать раньше времени, – с криком прибежал младший конюх, подзывая Бена.

Вила была красивая гнедая кобыла, одна из любимиц девушки.

– Тхоргхова задница! Рано же еще! – выругался Бен и подъехал к врытому в землю крепкому деревянному столбу. Он осторожно слез с коня и крепко привязал поводья Снежного за вбитые в дерево железные кольца.

– Стой смирно, парень, я скоро приду.

И Бен быстрым шагом пошел в сторону конюшен. Напоследок он обернулся к девушке и сказал:

– Не подходите к нему, госпожа Ильеста. Сейчас я пришлю еще конюхов, они его отведут назад в стойло.

Ильеста осталась одна. Ее так и подмывало поближе подойти к Снежному.

Она сделала несколько осторожных шагов, и конь искоса посмотрел на Ильесту огромным черным глазом.

– Снежный, красавец ты мой, – девушка протянула яблоко, и жеребец осторожно взял его, вкусно хрумкнув.

Ильеста потом не могла понять, что на нее нашло. Словно неведомая сила притягивала ее к этому прекрасному животному. Она вошла в загон и отвязала поводья, затем поставила ногу на стремя и села в седло по-мужски. Конь стоял смирно. Осторожно тронув поводья, девушка направила Снежного по кругу. Конь пошел ровной рысью.

Вскоре прибежали два младших конюха

– Он признал вас, госпожа! – восхищенно пробормотал один из парней.

– Бен приказал привести его назад, – сказал другой.

Он хотел набросить на жеребца аркан, опасаясь подойти поближе, чтобы отвести его в стойло, но промахнулся.

Конь взвился на дыбы, но Ильеста удержалась в седле, натягивая поводья.

– Тише, тише, – шептала она, стараясь успокоить Снежного.

Никто не ожидал того, что произойдет дальше. Конюх снова попытался набросить аркан.

Конь захрапел, укорачиваясь, поднялся на дыбы и в стремительном прыжке перемахнул через забор, огораживающий площадку для выездки. Снежный поскакал, не разбирая дороги. Ильеста вцепилась в белую гриву и слышала, как отдается в ушах топот копыт. Так же громко колотилось и ее сердце. Она пыталась успокоить жеребца, но тот стремительно несся по заднему двору имения.

Впереди показались шесты с натянутыми веревками, на которых прачки сушили накрахмаленные до хруста белоснежные простыни.

Конь сделал скачок, пытаясь перепрыгнуть через неожиданное препятствие, и зацепился ногами за веревки. Раздался пронзительный визг разбегающихся прачек, Ильеста вылетела из седла, и ее швырнуло в сторону. Она перелетела через голову захрипевшего Снежного и ударилась правым боком о землю. Иль услышала противный хруст, ее тут же пронзила острая боль, и девушка потеряла сознание.

4.3

4.3.

Ильеста пришла в себя, с трудом разлепив глаза. Невыносимо болела голова. В нос ударил резкий запах травяной настойки, и она чихнула. Сфокусировав взгляд, девушка увидела, что лежит в своей комнате. Потертый серый ковер на полу, выцветшие тяжелые портьеры из лилового бархата, потускневшая медная люстра, нависавшая над кроватью. Ильеста застонала, солнечный свет слишком бил в глаза.

– Хвала пресветлой Кайниэль, Иль, девочка моя, ты очнулась, – раздался голос старой няни Миары. По ее широкому морщинистому лицу ручьем потекли слезы, которые она и не думала скрывать.

Ильеста почувствовала, что с ней что-то не так, и с ужасом ощупала деревянные дощечки, охватывавшие правую ногу.

– Что у меня с ногой, няня? – вскрикнула Ильеста, с испугом.

– У вас сломана нога, госпожа, и лекарь наложил вам деревянный короб, чтобы она срасталась, – сказала Миара.

Ильеста заплакала.

– Ничего, моя госпожа Иль еще будет отплясывать на осенних балах, когда поправится, – зашептала няня, гладя девушку по растрепанным волосам. Вот увидите, все образуется.

Она шептала ласковые слова, как в детстве, когда Ильеста после смерти матери просыпалась от страшных снов, и от этого девушке стало немного легче.

– А уж как мы молились за вас, в храме Бринвалда (1) батюшка ваш поставил толстенную свечу, раздал большую милостыню нищим, чтобы они тоже за вас помолились. Ведь известно, чем больше людей молится, тем быстрей дойдут молитвы. А ваша младшая сестрица госпожа Аньела каждый день читала по тридцать раз просьбу светлой богине о вашем исцелении, а ваши сестрицы госпожа Дарьола и госпожа Таисса…

Ильеста не успела узнать, чем занимались старшие сестры, пока она лежала в беспамятстве, потому что в комнату быстрым шагом вошел запыхавшийся отец.

Барон Этран казался постаревшим лет на десять.

– Ильеста, девочка моя, ты наконец очнулась! – он мягко взял дочь за руку. – Ты помнишь, что с тобой случилось? – осторожно спросил он.

– Папа, что со Снежным? – с трудом спросила Ильеста, разлепив губы. Во рту было сухо, и голос был скрипучим, как ржавая цепь в деревенском колодце.

Отец опустил глаза и тихо сказал:

– Он сломал шею.

– Папа, мне так жаль, прости, прости меня, – заплакала Ильеста. Оказывается, несмотря на сильную жажду, она была способна плакать. Мысль о том, что прекрасный конь погиб, жгла ее раскаленным железом.

– Иль, не надо, не плачь, – отец погладил ее по голове. – Главное, что ты у меня осталась жива, девочка, – тихо произнес он.

– Снежный, он был таким красивым, – захлебываясь слезами, рыдала Ильеста. – Я не знала, что так получится, он меня слушался, – она рыдала.

Отец ласково тронул ее за плечо.

– Я могу купить другого коня, а вот дочь… – Лекарь сказал, тебе надо пока лежать, отдыхай, – сказал отец, легко погладив ее по голове, и вышел из комнаты.

Вскоре заглянула младшая сестра Аньела. Ильеста делила с ней комнату. Аньеле было двенадцать. Иль искренне любила ее. Их матушка, баронесса Орсия, родила четырех дочерей. Они с отцом очень хотели наследника, но рождались одни девочки. Последняя беременность далась баронессе очень тяжело, и она умерла вскоре после рождения младшей дочери, так и не сумев оправиться после трудных родов.

Барон был в отчаянии, но через год после смерти Орсии женился во второй раз на Леонте, красивой и честолюбивой дочери бедного дворянина. Леонта мечтала стать баронессой и носить красивые платья. Она сумела прибрать к рукам вдовца, а когда родила ему долгожданного сына, то и вовсе стала полноправной хозяйкой имения.

Аньела с детства тянулась к Ильесте, чувствуя, что старшие сестры больше заняты собой, а мачеха с отцом боготворят младшего брата Эспера.

– Ильеста, я так рада, что ты живая! Ты бы слышала, как Леонта ругалась с папой, – улыбнулась она, и на щеках девочки появились милые ямочки.

Аньела хотела еще что-то сказать, но тут в комнату вошел полный румяный человек в коричневом сюртуке.

– Ну вот, вы и очнулись, госпожа, – сказал он бодрым голосом, подойдя к Ильесте и поклонившись.

– Я Айрус, ваш лекарь. Вам нельзя вставать, потому что у вас сломана правая нога.

– Вам нельзя также волноваться, госпожа, выпейте это, – и он поднес ко рту девушки чашку душистого зелья. Ильеста послушно проглотила горький травяной отвар и вскоре погрузилась в глубокий сон.

Мачеха заглянула на следующий день.

– Ильеста, наконец-то ты очнулась, – сказала она, подойдя к кровати, шурша новым платьем нежного персикового цвета.

– Ты хоть понимаешь, что из-за тебя погибла лошадь, за которую твой отец заплатил двести золотых лутов!

Вот так, подумалось Ильесте. Мачеха жалеет лошадь, но не спросит, как чувствует себя падчерица. За лошадь заплачено золотом. А она, Иль, просто бесплатное приложение к титулу баронессы.

– Теперь мы еще пригласили лучшего лекаря из Бринвалда, – продолжала Леонта, осуждающе глядя на Ильесту.

– Простите меня, – выдавила Иль.

Она действительно чувствовала себя виноватой.

Мачеха, скинув голову, величественно выплыла из комнаты, а девушка попыталась пошевелить ногами, но у нее ничего не получилось.

Через месяц лекарь снял деревянный короб с правой ноги и разрешил Ильесте встать с кровати. Няня и служанка поддерживали девушку при этом. Ильеста попыталась сделать шаг, но почувствовала резкую боль в правой ноге. Она пошатнулась. Служанка подхватила ее и помогла сесть.

– Что с вами, госпожа? – спросила Миара.

– Голова кружится, – пробормотала Иль.

– Что с моей ногой? – спросила девушка глядя лекарю в глаза.

Айрус легкими сухими пальцами осторожно ощупал правую ногу.

– У вас было несколько серьезных переломов, госпожа Ильеста Нога срослась неправильно. Возможно, вы больше не сможете ходить, как раньше. В лучшем случае, вам придется ходить всю жизнь, опираясь на трость. Вы должны к этому привыкать, – сказал лекарь

– Ни за что не буду ходить с палкой, как старуха! – закричала девушка.

– Благодарите светлую богиню, что вы остались живы, упав с лошади на всем скаку, – нахмурился Айрус и вышел из комнаты.

Ильеста проплакала всю ночь. А наутро попросила принести ей трость. Она сжала в руках толстую сучковатую палку и закусила губы.

Сделав первый шаг, он почувствовала, как стены комнаты закружились, а нога заныла от боли. Ильеста не могла удержать равновесие и покачнулась.

Няня вовремя подхватила ее под руку, и девушка сделала еще шажок.

Превозмогая боль, Ильеста начала учиться ходить. Сначала надо было продержаться несколько шагов, потом несколько минут. Затем она смогла выходить из комнаты, опираясь на трость. За Ильестой тенью повсюду следовала няня Миара и крепкий слуга. А через три месяца девушка выкинула трость. Она заметно прихрамывала, но предпочитала ходить, не обращая внимания на сочувственные взгляды близких.

За это время отец еще несколько раз приглашал к Ильесте дорогих лекарей. Они давали девушке мази, чудодейственные целебные отвары, делали растирания, но ничего не помогало. Ильеста осталась хромой.

Бринвалд – город в долине Арды

Глава 5.1

После случайно подслушанного разговора отца и мачехи настроение у Ильесты испортилось. Она почти привыкла уже, что быстро устает он ходьбы, что нога ноет при плохой погоде, но научилась с этим жить. Она осталась жива, и это главное. Но слова Леонты словно сорвали корку с зажившей раны, и теперь она вновь стала кровоточить, разъедать душу. Стоило только забыться, как случайный любопытный взгляд на ее ноги или недобрые слова напоминали Ильесте про увечье.

Зайдя в свою комнату, Ильеста меленно подошла к зеркалу и придирчиво всмотрелась в свое отражение. На нее смотрела худая невысокая девушка в сером платье.

Иль считала, что ее внешность непримечательна по сравнению с темноволосыми кареглазыми сестрами. Голубые глаза, небольшой чуть вздернутый нос. Светло-русые, волнистые и густые волосы, а некоторые непослушные пряди, словно выгорев на солнышке, были золотистого цвета. Ильеста обычно заплетала их в простую косу без помощи служанки. Наверно, волосы все же были ее украшением, так всегда говорила няня.

На переносице – россыпь золотистых веснушек от частых поездок на свежем воздухе. Старшие сестры остерегались солнечных лучей и по вечерам часто накладывали на лицо сметану, чтобы кожа стала белее. Аньела, младшая сестра, иногда хихикала, что все бродячие кошки ночью проберутся в кровати Таиссы и Дарьолы, чтобы слопать эту сметану.

Девушка решила прогуляться и пошла на задний двор имения. Здесь находились птичники, две большие конюшни, коптильня, сыроварня и другие хозяйственные постройки, скрытые от лишних глаз.

А еще недавно здесь сделали сарай для ее новой любимицы.

Ильеста услышала глухое рычание, подойдя к сараю, где держали Уллу.

Улла была тьори, драконовой кошкой (1). Иль подобрала ее несколько месяцев назад. Она каталась верхом вдоль берега реки в сопровождении конюха, когда услышала в кустах какой-то шорох. Сначала она хотела проехать мимо, но потом в зарослях раздалось тихое поскуливание. Иль осторожно раздвинула колючие кусты лесной малины и увидела черный шипящий клубочек, распускающий маленький гребешок на загривке. Она раньше видела тьори только на рисунках и удивилась, обычно эти животные предпочитали жить в горах, но иногда забредали и в долину Арды. Может быть, охотники выследили и убили самку, а детеныш остался один, подумала она. Маленькая тьори шипела и выставляла лапы с острыми коготками. Она попыталась убежать, завидев девушку, сильно припадая на заднюю лапу, и у Иль сжалось сердце. Тьори тоже увечная, как и она.

Завернув шипящий клубок в подол теплого платья, она привезла детеныша домой. Оказалось, что это самка. Девушка назвала ее Уллой. Ильеста поила тьори теплым козьим молоком, а когда она немного подросла, отец запретил держать животное в доме, после того как та сильно поцарапала служанку.

Для Уллы по просьбе Иль соорудили клетку-загон на заднем дворе. Ее кормили цыплятами и мелкими кусками сырого мяса. Тьори уже почти не хромала и никого не признавала, кроме Ильесты.

Услышав рычание Уллы, Иль подошла к дощатому сараю. Она вошла внутрь и увидела, как младший брат Эспер тычет длинной заостренной пикой в деревянную клетку, стараясь задеть животное.

Улла шипела и рычала, она высоко подпрыгивала, укорачиваясь от острия, на шее у нее раскрылся драконий гребень, верный признак того, что она злится.

Черный бок тьори уже был разодран, из него капала кровь, окрашивая алым цветом чистую солому на полу клетки.

– Зачем ты это делаешь? – закричала Ильеста и перехватила руку сводного брата.

– Я просто хотел посмотреть, почему этих тварей зовут драконьими кошками, – прищурившись, сказал Эспер.

– Не тронь ее!

Но Эспер только ухмыльнулся и снова попытался достать Уллу кончиком пики.

Ильеста изо всей силы оттолкнула его от клетки, и мальчишка упал. У него потекла кровь из носа, и тьори, почувствовав запах, глухо зарычала.

У Эспера часто шла кровь носом, он рос болезненным, но злым и избалованным мальчишкой. Мачеха души не чаяла в нем, а отец радовался, что все-таки у него появился наследник. Брату дозволялось все. У Эспера даже в будни всегда была дорогая одежда, ему доставались самые лакомые кусочки за столом, к нему приезжали учителя из Бринвалда и обучали географии, истории, языкам и еще всему тому, что должен знать дворянин.

Леонта баловала его без всякой меры.

– Я скажу батюшке и матушке, что ты меня побила, пусть они накажут тебя! – закричал Эспер, поднимаясь с земли и утирая нос вышитым рукавом дорогой батистовой рубашки.

– Не смей больше трогать Уллу, а то тебе не поздоровится! – предупредила Ильеста.

Эспер зло прищурился.

– Хромая уродина! Когда я получу титул, я выгоню тебя из поместья! Или отдам замуж за старика! – закричал он.

Мальчишка побежал в дом, а Ильеста открыла засов клетки и вошла внутрь. Улла дрожала, глухо рыча, из ее теплого бока сочилась кровь.

– Девочка, обидели тебя, сейчас я помогу, – приговаривала Иль спустя несколько минут, осторожно промывая рану на черном бархатном боку Уллы.

Прижимая к себе тьори, девушка вспоминала злые слова младшего брата.

Пока Эспер был просто ребенком, но через несколько лет должен был получить титул наследного барона и стать пресветлым. Для этого ему нужно было прослужить три года на герцогской службе.

Сыновья знатных легко людей могли получить непыльную службу в столице, а то и вовсе жить в свое удовольствие в собственном имении, несколько раз в год приезжая в Алуэту на пару недель. Бедные дворяне обычно служили в армии герцога. На границах часто бывало неспокойно, там всегда нужны были люди в крепостных гарнизонах.

Ильеста снова задумалась о том, что ее ждет в будущем. С одной стороны, не так уж и плохо быть третьей сестрой. По закону Алтуэзии сначала должны были выдать замуж старших сестер. Но потом неизбежно встанет вопрос и о ней. Ее могут отдать в монастырь или навязать замужество со стариком, как грозился Эспер.

Ильеста вспомнила, как встретила недавно в Бринвалде подругу детства Тию Мей, которую выдали замуж за человека втрое старше ее, схоронившим уже двух жен. Тия была на последних неделях беременности, с потухшим взглядом и отечным лицом. Раньше она была хохотушкой, а теперь, потупив взгляд, покорно семенила по улице рядом с напыщенным седым мужем, который не позволил ей даже поговорить с подругой. Неужели и ее ожидает такая участь?

Девушка вздохнула и побрела в дом.

(1) тьори – драконовая кошка. В два раза крупнее рыси, когда злится, на загривке проступает гребешок, похожий гребень дракона. Агрессивное животное, хищник, редко образует пары.