Текст книги "Жизнь коротка"
Автор книги: Роджер Джозеф Желязны
Соавторы: Айзек Азимов,Ричард Мэтисон (Матесон),Ирвин Шоу,Пол Уильям Андерсон,Генри Каттнер,Роберт Сильверберг,Артур Чарльз Кларк,Филип Киндред Дик,Лайон Спрэг де Камп,Харлан Эллисон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 43 страниц)
Джеймс Типтри
ЧТО НАМ ДЕЛАТЬ ДАЛЬШЕ?
Каммерлинг – хороший земной юноша, и его родители сделали ему приятный сюрприз: подарили к традиционному Году Странствий звездолет «Голконда-990». Но Каммерлинг в отличие от своих ровесников не только отправился в путешествие в одиночку, но решил посетить самые отдаленные районы Вселенной, где с гостиницами хуже некуда, а то и вовсе нет гостиниц. Так он оказался первым землянином – или по крайней мере первым за долгое, долгое время, – опустившимся на планете Годольфус-4.
Как только открылся люк, уши Каммерлинга заложило от неистовых криков, воплей и бряцания, исходящих из огромного облака пыли, в котором изредка что-то сверкало. Когда пыль немного осела, Каммерлинг понял, что является свидетелем некоего дикарского празднества.
На равнине перед ним стремительно сближались две колоссальные массы аборигенов. С одной стороны фаланга за фалангой шли какие-то типы, облаченные в кожаные кирасы и ножные латы, с обсидиановыми копьями, украшенными развевающимися волосами и еще чем-то, что Каммерлинг принял за сушеные орехи. С другой стороны на рептилиях неслись галопом всадники в блестящих кольчугах, с визгом размахивающие тяжелыми шипастыми шарами. За ними виднелись ряды лучников с огненными стрелами; всю ораву подпирали цимбалисты, барабанщики, трубачи и знаменосцы, изнемогающие под штандартами с реалистическими изображениями освежеванных тел.
Две орды столкнулись в первозданной ярости, и равнина превратилась в водоворот ударов, уколов, отсечений, расчленений и других явно недружеских действий.
– Вот так да, – ахнул Каммерлинг. – Неужели это самая настоящая, взаправдашняя война?
Его присутствие заметили несколько ближайших воинов. Они остановились, выпучив глаза, и были немедленно зарезаны. Из гущи схватки вылетела голова и, истекая кровью и кошмарно ухмыляясь, подкатилась к ногам Каммерлинга.
Не задумываясь, он включил воудер – электронный аппарат, транслирующий человеческую речь, – и гаркнул:
– ПРЕКРАТИТЕ!
– Ох, – с раскаянием прошептал Каммерлинг, когда по всему полю пошел треск – стал лопаться обсидиан, и многие упали наземь, зажимая уши. Юноша уменьшил громкость и, припоминая свои конспекты по пантропологии, стал внимательно изучать войска, высматривая главных.
Скоро его внимание привлекла группа знаменосцев на холме. Среди них, на высоком желтом драконе с клыками, разукрашенными каменьями, восседал закованный в броню гигант. Эта колоритная личность что-то ревела и угрожала Каммерлингу кулаком.
На аналогичной возвышенности напротив Каммерлинг заметил цветастый шатер. Заплывший жиром розовощекий годольфусец возлежал на золотых носилках в окружении стайки обнаженных младенцев и томно покусывал с ножика какое-то лакомство, наблюдая за Каммерлингом. Потом он вытер ножик, воткнув его в одного из младенцев помясистее, и щелкнул пальцами, сверкнув нанизанными перстнями.
Все эти проявления варварства ранили душу Каммерлинга, хорошего земного юноши. Не обращая внимания на огненные стрелы и прочие снаряды, летящие в его направлении (их отражало невидимое походное силовое поле), он настроил воудер на обращение непосредственно к двум вождям.
– Приветствую вас! Я – Каммерлинг. Не подошли бы вы ко мне поближе, чтобы обменяться мнениями по ряду вопросов? Если, конечно, вы не слишком заняты…
Каммерлинг с удовольствием увидел, что после некоторого колебания вожди и их свиты стали приближаться, а бушующая поблизости толпа – отступать. К сожалению, делегации остановились на расстоянии, пожалуй, чересчур большом для полезной встречи. Поэтому Каммерлинг шагнул вперед и обратился доброжелательно:
– Послушайте, друзья. То, что вы делаете, это… ну, не поймите меня неправильно, но это нехорошо. А главное – бессмысленно. Я никак не хочу оскорбить ваше культурное своеобразие, но так как рано или поздно вся эта военная шумиха закончится, что доказывают научные изыскания, то почему не остановиться сейчас?
Увидев, что вожди смотрят на него непонимающими глазами, он добавил:
– Я плохо помню исторический символизм, но мне кажется, что вам двоим следует пожать друг другу руки.
При этих словах тучный принц в паланкине оплевал трех младенцев и завизжал:
– Чтобы я коснулся этого ящеролюбивого потомка непереводимо испражненного женского органа?! Я кину его зажаренные внутренности на утеху осужденным ворам!
А всадник на драконе запрокинул назад голову и взревел:
– Мне дотронуться до этой хромосомно несбалансированной пародии на питающегося падалью паразита?! Его кишки украсят подхвостники сбруи тяжеловозов для фургонов, перевозящих трупы!
Каммерлинг понял, что эта щекотливая проблема требует деликатного подхода. Подстраивая нагревшийся воудер, он напомнил себе, что должен с величайшей осторожностью относиться к чужим этическим нормам. И сказал, приятно улыбаясь:
– Если позволите мне высказать свое мнение, то я бы предложил считать: молекулярная генетика и универсальная человечность сходятся, что все люди – братья.
Услышав это, вожди посмотрели друг на друга с внезапным и полным пониманием и швырнули в Каммерлинга все попавшиеся под руку боевые предметы. Их примеру последовали сопровождающие лица. Каммерлинг обнаружил, что из града снарядов ножик и топор проникли в походное силовое поле и поцарапали обшивку. Он только собрался выговорить вождям за это, как из носа космического корабля вырвались два бледно-голубых луча и мгновенно обратили предводителей, дракона, младенцев и все их окружение в стекловидные лужицы.
– Ай-ай-ай, – укоризненно заметил Каммерлинг кораблю. – Это тоже нехорошо. Зачем ты так сделал?
Печатающее устройство воудера пробудилось и выдало курсивом:
«Не волнуйся, милый юноша. Твоя мать запрограммировала некоторые непредвиденные обстоятельства».
Каммерлинг недовольно поморщился и обратился к собравшимся войскам:
– Поверьте, я искренне сожалею о случившемся. Если ко мне подойдут заместители усопших, я постараюсь, чтобы это не повторилось.
Когда улеглась суматоха, к нему приблизились два военачальника постарше и менее роскошного вида. Сверкая белками глаз, визири опасливо посмотрели на Каммерлинга, на его корабль, на лужицы, которые уже остыли и переливались всеми цветами радуги, и, наконец, друг на друга. К крайнему удовлетворению Каммерлинга, они постепенно позволили склонить себя на мимолетное касание перчатки противника. В восторге Каммерлинг воскликнул пришедшую на ум историческую фразу:
– Перекуем ваши мечи на орала! – Потом довольно рассмеялся и добавил: – Друзья, я желаю подчеркнуть, что не собираюсь вас запугивать чудесами своей совершенной техники, созданной просвещенными усилиями свободных умов необъятной межзвездной миролюбивой Земной Федерации. Но не думаете ли вы, что было бы интересно – хоть, скажем, в порядке эксперимента – объявить мир, например, в честь моего приезда, – он скромно улыбнулся, – и приказать армиям… э-э… расходиться по домам?
Один из визирей издал нечленораздельный звук. Другой дико завопил:
– Твоя воля, чтобы воины разорвали нас на части?! Им обещали грабежи!
Это заставило Каммерлинга осознать, что он упустил из виду эмоциональную напряженность, неминуемую в подобной ситуации. Но, к счастью, юноша припомнил решение.
– Послушайте, у вас наверняка должен быть какой-нибудь любимый энергичный спорт. Ну… игра. Хоккей? Или кэрлинг? Турниры? Хотя бы перетягивание каната?.. И музыка! Музыка! Устроим пикник! Подведите этих трубачей сюда, у меня на борту двенадцатиканальный усилитель «Маркони». А уж как вам понравится наша закуска!.. Я помогу вам с организацией.
Последовавшие часы сплелись в неясный клубок в памяти Каммерлинга, но в целом мероприятие удалось на славу. Некоторые местные виды спорта оказались практически неотличимы от военных действий, и корабельные испарители, к сожалению, все-таки сработали парочку-троечку раз. Однако никто особенно не огорчился. Когда над равниной взошло солнце, оставалось еще немало выживших, способных принять призы, такие, как безынерционные подтяжки и предметы спортивного снаряжения.
– В вашем регби определенно что-то есть, – сообщил визирям Каммерлинг. – Конечно, в будущем стрихнин на наконечниках следует заменить снотворным. Да и потрошение после индивидуальной победы – это совершенно исключено… Еще по бокалу «Юбилейного»? Сейчас я вам растолкую, как реорганизовать сельское хозяйство. Между прочим, из-за чего война?
Один визирь ожесточенно теребил тюрбан, но другой стал излагать историю войны высокопарным и монотонным речитативом, начиная с детских лет прародителя в десятом колене. Вскоре Каммерлингу стало ясно, что корень зла кроется в хроническом недостатке плодородных земель, орошаемых и удобряемых местной рекой.
– Как, пресвятое ореховое масло! – воскликнул он. – Это же проще простого! Вот здесь надо возвести дамбу, запрудить речку, и всего будет вдоволь.
– Дамбу?! Да свершится кара над тем, кто удушит отца вод, – торжественно провозгласил теребитель тюрбана. – Чтоб все его внутренности иссохли и вылезли наружу! Да. И то же с родственниками его.
– Поверьте мне, – воззвал Каммерлинг. – Я глубоко уважаю вашу самобытную культуру. Но, право же, в данном случае… Да вы взгляните!
И он поднял в воздух свой корабль и в два счета перекрыл русло. А когда речка растеклась грязью и дохлой рыбой, возникло озеро там, где никакого озера раньше не было.
– Вот, пожалуйста, вам дамба, – объявил Каммерлинг. – И круглый год воды будет предостаточно. А вы можете пойти дальше и вырыть оросительные каналы – корабль составит контурную карту – и процветать и благоденствовать.
И визири огляделись и сказали:
– Да, о господи, похоже, у нас есть дамба, – и отправились, соответственно, каждый к своему народу.
Но Каммерлинг обладал чувствительной душой. Хорошенько все обдумав, он пришел в ближайшее поселение и обратился к его жителям:
– Послушайте, друзья, только не сочтите, что я строю из себя бога или возомнил невесть что. В доказательство я решил спуститься вниз и жить прямо среди вас.
Он не беспокоился за свое здоровье, потому что всему его классу сделали пангалактические прививки.
Итак, Каммерлинг перебрался в поселение. После того как там перенесли все его болезни (или почти все), он смог разделить их образ жизни, удивительные обычаи, поразительные обряды и особенно религию. И хотя Каммерлинг знал, что не следует никак нарушать этнические нормы, все же его хорошее земное сердце было задето.
Поэтому призвал он обоих визирей и весьма тактично разъяснил, что безмерно уважает их культуру и желает лишь помочь развить современную религиозную фазу в более абстрактную и символическую.
– Взять эти большие статуи, – привел он пример. – Они потрясающи. Выдающиеся произведения искусства. Грядущие поколения будут трепетать от восторга. Но надо их сохранить. Ведь копоть от сжигаемых младенцев разъедает своды пещер, гораздо лучше сжигать ладан. Или вот: нужен один религиозно-культурный центр для обоих ваших народов, для всех верующих. Да, и кстати, бросать женщин в колодцы, чтобы вызвать дожди… нет, это надо обратить в шутку.
Таким образом Каммерлинг продолжал ненавязчиво открывать новые горизонты мысли, а когда обнаруживал признаки напряженности, то сразу снимал их. Взять, к примеру, его проект убедить мужчин самим иногда работать в поле. Он лично заложил первые камни Культурного Центра и терпеливо ждал, пока идея принесет плоды. Вскоре его вознаградил визит двух верховных жрецов. Один был в черно-белой маске смерти, вокруг другого обвивались церемониальные змеи. После обмена любезностями стало ясно, что они пришли просить об одолжении.
– С удовольствием! – обрадовался Каммерлинг.
Выяснилось, что каждый год в это время спускается с гор кошмарное чудовище-людоед и опустошает поселения. Местные жители пред ним что тростинка перед ураганом, но Каммерлинг, безусловно, разделается с чудовищем одной левой.
И вот на следующее утро, чувствуя, что его наконец приняли, Каммерлинг пустился в путь. А так как визири подчеркнули смехотворную легкость предприятия – для него, – он отправился пешком, налегке, захватив лишь пару бутербродов, галактоскаутскую аптечку и лазер для стрельбы по мишеням, который подарила ему тетя. Верховные жрецы, потирая ладони, вернулись к своим людям, остановившись только помочиться на камни Культурного Центра. И густой дым повалил из пещеры идолов.
Каммерлинг, правда, обратил внимание на некоторое оцепенение среди народа, когда через два дня спустился, насвистывая, с холмов. Но отнес это на счет ползущего сзади на поводке убогого ящера грандиозных размеров с пластошиной на лапе. Каммерлинг объяснил, что дурной нрав животного происходил от стершихся клыков, и продемонстрировал всем блестящие возможности зубоврачебной техники. После этого он выдрессировал дракона на корабельного сторожа. И Культурный Центр быстро стал расти.
Но Каммерлинг задумался. Бродя по горам, он заметил, сколь богата планета полезными ископаемыми. И вот, хорошенько все обмозговав, собрал он наиболее предприимчивый люд на неофициальную встречу и сказал:
– Друзья! Я прекрасно осознаю, что, как показывают исследования, ускоренная индустриализация аграрной страны нежелательна. Поэтому прошу искренне высказывать свои замечания и возражения, если покажется, что я чересчур вас подгоняю… Вы никогда не задумывались о промышленности?
И вот очень скоро у одного рода был маленький металлургический заводик, а у другого – высокоразвитое гончарное производство. И хотя Каммерлинг старался не торопить местную инициативу и не давить на местные порядки, его энтузиазм и активное участие в повседневной жизни оказывали, по всем признакам, каталитический эффект. С появлением ирригационной системы, нужды в каолине и руде для каждого открывалось широкое поле деятельности.
Однажды вечером, когда Каммерлинг помогал кому-то изобрести лебедку, сошлись в тайном месте главные визири двух народов.
Один из них изрек:
– Никоим образом не отрицая свое неумирающее презрение к тебе и своей орде аграрных дебилов, которых я собираюсь уничтожить при первой возможности, должен подчеркнуть, что этот злосчастный узурпатор творит с нами непотребное, и потому с ним надо покончить.
А другой ответствовал, что, не желая производить впечатление, будто он оскверняет себя, беседуя на равных с безмерно испорченными пожирателями падали, он с удовольствием поддержит любой план избавления от этой межзвездной обезьяны.
– Бог он или не бог, – продолжал первый визирь, – он определенно молодой мужчина, и нам хорошо известны некоторые способы укрощения подобных строптивцев. Тем более если мы объединим наши возможности для достижения лучшего результата.
Как-то вечером, услышав истерическое снырчание сторожевого дракона, Каммерлинг открыл люк и увидел двенадцать обворожительных созданий, чьи изящные тела были закутаны в сверкающие вуали, достаточно прозрачные, однако, чтобы можно было разглядеть порой пупок, глаз, бедро, талию, сосок и тому подобное. Таких годольфусианок никогда прежде не замечал он здесь, что неудивительно, ибо чересчур был занят делами насущными.
И Каммерлинг выпорхнул за дверь и пылко приветствовал их:
– Добро пожаловать! Боже всемогущий! Чем могу вам помочь?
Выступила вперед девушка в шелках дымчатых, распахнула свои одежды как раз настолько, чтобы он вывихнул челюсть, и молвила:
– Меня зовут Лейла Птица Страстного Наслаждения. Мужчины убивают друг друга из-за единого моего прикосновения. Я хочу одарить твое тело ласками немыслимыми, и ты распростишься с душой от несравненного блаженства.
Затем выступила вперед другая и колыхнула одеяниями так, что у него выпучились глаза, и сказала:
– Я – Иксуалка Пылающий Вихрь, воспламеняю до безумия посредством невыносимого удовольствия, бесконечно растянутого.
К тому времени Каммерлинг уяснил, что мысли их идут в одном направлении, и ответствовал:
– Это воистину дружеский акт, ибо, сказать по совести, я чувствовал себя немного напряженно. Пожалуйста, входите.
И они прошли сквозь тамбур, который также запрограммировала матушка Каммерлинга, и по пути особые устройства тамбура незаметно изъяли у девушек всевозможные лезвия, буравчики, яды, амулеты, шипы, колючки, отравленные кольца и гарроты, упрятанные в самых интимных местах. Но даже знай это главные визири, они бы не были обескуражены, потому что ни один мужчина не мог насладиться любыми двумя этими девушками и остаться в живых.
С первыми лучами солнца хороший земной юноша Каммерлинг выпрыгнул из корабля и, сделав тридцать два приседания, воззвал:
– Эй, народ! Когда вы там оклемаетесь, я научу вас готовить пиццу. А мне пока надо помочь сделать отстойник; нам ни к чему отравлять экологию.
Но девушки выбрались наружу, пошатываясь, расстроенные сильно, и запричитали:
– О господи, мы не можем вернуться, потому что не справились с заданием! Нас ждет погибель в зверских пытках и мучениях.
Каммерлинг разрешил им остаться и показал, как управлять плитой. И все девушки с радостью расположились у него на постоянное жительство, кроме одной по имени Иксуалка Пылающий Вихрь, которая бросила:
– А на черта?! – и потащилась к палачам.
А Каммерлинг отправился участвовать в осуществлении проекта по очистке сточной воды, и проекта по внедрению электричества, и во множестве других начинаний, увлекаясь больше, чем сам считал полезным, ибо видел, что нарушает сложившиеся устои. И он огорчался сверх всякой меры из-за людей, которым больше негде было приложить силы, потому что раньше они работали, например, сушильщиками трупов, которых теперь поубавилось; или надзирателями за прямотой пахоты женщин, а женщины теперь пахали на ящерах, и надзиратели не успевали за плугами.
Но Каммерлинг научился справляться с трудностями. Так, когда к нему явились рабочие-металлурги и спросили: «Господин, мы построили эту дьявольскую машину для изрыгания нечестивой плоти. Что, во имя пресвятого яйца, нам с ней делать дальше?!», Каммерлинг ответил:
– Послушайте, друзья, давайте решим вопрос голосованием. Я – за производство труб для водопровода.
Тем временем детей, которых не бросили в колодцы и не заклали идолам, становилось все больше. Однажды Каммерлинг услышал странные звуки и, открыв люк корабля, увидел сторожевого дракона, заваленного сотнями вопящих младенцев. И он приблизился к ним и молвил:
– Воистину славные карапузы!
Потом обратился он к одиннадцати девам, хлопочущим с тестом для штруделя, и сказал:
– Нам представляется счастливая возможность воспитать целое поколение, свободное от предрассудков, страха и ненависти. Построим же школу. Я желаю, чтобы вы обучали этих детишек.
И очень скоро у них была школа. Детей прибывало все больше и больше, и девушек тоже, ибо вышло так, что Иксуалка Пылающий Вихрь сумела вырваться из лап мучителей и организовала женское освободительное движение, и многие ее последовательницы предпочли воспитание детей производству труб для водопровода.
Время шло – вовсе немало лет, хотя Каммерлингу они казались неделями, потому что он был хорошим земным юношей со средней продолжительностью жизни 500 лет и только-только миновал период полового созревания. И вот уже целое поколение замечательных молодых людей в ладно скроенных туниках водили тракторы с лозунгами «Война – для ящеров!» и «Поджаривайте пиццы, а не людей!», и в глазах их сияло солнце. Они облагораживали землю, и помогали старикам, и организовывали механизированные хозяйства, и фестивали песен, и общественные вечеринки.
Однажды вечером, когда Каммерлинг отечески наблюдал за своими сабрами, собирающими передатчик, отрабатывающими приемы каратэ и закладывающими фундамент супермаркета, небо озарилось вспышкой. Откуда ни возьмись появился корабль и мягко приземлился поблизости. И увидел Каммерлинг, что это модель «Суперспорт» нового, незнакомого ему образца, и приблизился, полный смутным, волнующим предчувствием.
А когда люк открылся, вышло из него создание неописуемое – хорошая земная девушка.
– Вот так да! – воскликнул Каммерлинг. – Должен признаться, уж давно не видел я хорошей земной девушки. Не угодно ли пройти ко мне в гости на корабль?
Она взглянула на то, что виднелось из-за печей для пицц и убранства из цветов, и молвила:
– Пора, Каммерлинг, возвращаться тебе домой.
– Кто это сказал? – спросил Каммерлинг.
И девушка ответила:
– Твоя мать сказала.
– В таком случае возвращаюсь! – решил Каммерлинг. – Дела здесь идут как по маслу.
И воззвал ко всем своим друзьям и последователям, и ко всем великолепным молодым людям, и к каждому, кто хотел слушать. И обратился он к ним:
– Служил я вам верой и правдой скромной связью с земным просвещением. Надеюсь, что не нарушил вашей самобытной культурной целостности. Дело сделано, и теперь я возвращаюсь назад на небо. Если у вас возникнут затруднения, смело вызывайте меня по передатчику на оставляемом мною корабле. Продолжай, Годольфус-4! Прощайте.
Итак, Каммерлинг улетел. А как только это произошло, повылазили все эти старые волосатые вожди, и жрецы, и отсталые элементы и начали поносить и уничтожать все и вся во имя их священного годольфусианского образа жизни. Но молодые люди, которых Каммерлинг предусмотрительно обучил каратэ и применению новейшего оружия, запросто управились с ними. И очень скоро новое поколение со всей энергией взялось за переустройство планеты целиком.
Прошло много лет, и Каммерлинг получил послание: «Мы переустроили планету целиком. Все экологично процветает и благоденствует. Что нам делать дальше?»
И Каммерлинг, и его жена, и его лечащий врач долго думали и сперва ничего не могли решить, но в конце концов Каммерлинг передал: «Предлагаю разработать принцип движения быстрее света и нести факел цивилизации на другие планеты в ваших окрестностях. С любовью, Каммерлинг».
В один прекрасный день, через долгие-долгие годы, пришло новое послание с Годольфуса-4. Оно гласило: «Мы создали корабли быстрее света, и двинулись вперед, и благословили земным просвещением десять тысяч триста восемьдесят четыре планеты. Больше планет не осталось. Все их народы спрашивают вместе с нами: „ЧТО НАМ ДЕЛАТЬ ДАЛЬШЕ?“»
Но это послание Каммерлинг, увы, уже не получил.
