355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Роберт Энтони Сальваторе » Дух демона » Текст книги (страница 29)
Дух демона
  • Текст добавлен: 20 сентября 2016, 18:16

Текст книги "Дух демона"


Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе



сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 40 страниц)

За месяцы сражений им с Элбрайном пришлось потерять многих дорогих друзей. Теперь явная опасность грозила ее приемным родителям и еще одному другу. Лишь сейчас Пони вдруг осознала, кто она и каково ее место в жизни. Нередко ее жизненные уроки бывали горькими, но без этих необходимых кирпичиков она не смогла бы построить нынешнюю Пони.

У нее потеплело на душе при виде Коннора Билдебороха, самоотверженно охранявшего ее и Элбрайна. И Пони отпустила мысли о прошлом.

Но времени на благодушное созерцание у нее не было. Пони вновь устремила свой дух в глубь леса. Она отыскала Роджера, потом скрывавшегося в ветвях Джуравиля и двинулась дальше.

Дядя Мазер, я боюсь могущества церкви, – признался Элбрайн.

Он сидел в крохотной пещере, прислонившись к камню и глядя в глубины едва различимого зеркала. Сколько еще убийц она пошлет по нашему следу?

Элбрайн откинулся назад и вздохнул. Церковь не откажется от своих замыслов – в этом он не сомневался. И тогда однажды, в каком-нибудь пустынном месте, их с Пони настигнет смерть. А может, они погибнут в стенах Санта-Мир-Абель, куда непременно должны отправиться ради спасения Смотрителя и семьи, удочерившей Пони.

Но я должен продолжать битву, – сказал он духу своего дяди. Мы должны продолжать сражаться во имя памяти Эвелина, во имя истины, обнаруженной им в лабиринтах своего ордена. И вскоре нам предстоит сражение в самом паучьем логове.

Однако сперва… ах, дядя Мазер, один Карающий Брат уже чуть не погубил меня, Пони и Эвелина. Как нам распознать замыслы и уловки двоих опытных убийц?

Элбрайн потер глаза и вгляделся в зеркало. Перед ним пронеслась картина его первого сражения с церковью, когда Квинтал, ровесник Эвелина, с которым они когда-то вместе начинали обучение и который стал Карающим Братом, устроил им битву в пещере. Вначале этот головорез покрыл пещеру завесой, препятствующей магическому воздействию. Квинтал воспользовался солнечным камнем. Точно такой же камень был вделан в рукоятку меча Элбрайна.

Чтобы найти Эвелина, Квинтал применил силу граната.

Гранат…

Лицо Элбрайна озарила улыбка. Вот он, ответ. Элбрайн рывком поднялся со складного стула и выбрался из пещеры. Добежав до Пони, он принялся изо всех сил трясти ее, чтобы вывести из транса.

Дух Пони, почувствовав это, вернулся назад, и через несколько мгновений она заморгала и открыла глаза.

Возле нее стоял Элбрайн. Спешившийся Коннор тоже подошел, желая узнать, что происходит.

– Нам больше нельзя пользоваться магическим камнем, – рассказал о своем открытии Элбрайн.

– Двигаясь в духе, я могу разведать гораздо больше, чем другие, – возразила Пони.

– Но если наши враги применят гранат, они уловят твои магические вибрации, – объяснил Элбрайн.

Пони кивнула; они уже как-то говорили об этом.

– У нас ведь тоже есть гранат, – сказал Элбрайн. – Тот, что мы забрали у Квинтала. Представляешь, насколько успешнее будут поиски, когда ты применишь этот камень? Ведь он расширяет видение.

– Но лишь в том случае, если враги используют магию, – заметила Пони.

– А как же еще они рассчитывают найти нас на этих просторах? – не сдавался Элбрайн.

Пони замолчала и изучающе взглянула на него. На ее лице появилось любопытство.

– Ты вдруг стал очень уж уверенным в себе, – сказала она.

Улыбка Элбрайна сделалась еще шире.

– Квинтал был исключительно опасным врагом, – напомнила ему Пони. – Он едва не одолел нас.

– И лишь потому, что подготовил поле битвы так, как это требовалось ему, – ответил Элбрайн. – Он действовал в расчете на неожиданность, да еще в том месте, которое сам выбрал и приготовил. Несомненно, эти двое убийц – сильные и опасные противники во время битвы. Однако если мы сделаем ставку на неожиданность и сами выберем место сражения, не сомневаюсь, битва с ними закончится быстро.

Доводы Элбрайна вовсе не убедили Пони.

– В расчетах Квинтала была одна прореха – его высокомерие, – пояснил Элбрайн. – Он слишком рано раскрыл карты, ибо чувствовал, что в боевой выучке ему нет равных.

– Здесь он был недалек от истины, – сказала Пони.

– Однако выучка Квинтала и наших нынешних врагов значительно отличается от той, которую прошел я у эльфов. Она отличается от выучки, полученной тобой от меня и от Эвелина, а также от нашего совместного опыта, приобретенного за месяцы сражений. Вдобавок у нас есть могущественные союзники. Нет, мой страх предстоящей встречи с этими убийцами значительно уменьшился. Если нам удастся с помощью граната напасть на их след, мы заманим их туда, куда нам надо, и дадим им бой, к которому они не готовы.

Теперь слова Элбрайна убедили Пони, и она поверила, что действительно сможет навести убийц на нужный след, применяя описанную им тактику. Магию можно обнаружить только с помощью магии. Монахи наверняка сделают это и тем самым выдадут свое присутствие.

– Как только мы обнаружим их, естественно, они сразу же обнаружат нас, – продолжал Элбрайн. – Мы-то будем знать, куда они движутся, но им будет невдомек, куда мы их ведем.

– Итак, время и место мы выберем сами.

С этими словами Пони немедленно принялась за работу и вскоре установила, что кто-то поблизости применяет магию. Скорее всего, монахи воспользовались гранатом. Но магическое присутствие было недолгим. По-видимому, решила Пони, эти двое засекли ее магию и поменяли направление.

Открыв глаза, она увидела, что рядом стоит Джуравиль.

– Думаю, они постараются устроить защитный покров с помощью солнечного камня, – объяснила она, обращаясь к эльфу.

– Но разве это не магия? – удивился тот. – Разве ты не сможешь обнаружить и этот маневр?

Рассуждения эльфа при всей их простоте были неверными.

– Здесь все происходит несколько по-другому, – попыталась объяснить Пони. – Солнечный камень имеет противомагические свойства. Я могла бы воспользоваться солнечным камнем, что вделан в рукоятку Урагана, и тогда гранат наших врагов окажется беспомощной игрушкой.

Джуравиль недоверчиво покачал своей изящной головкой, не поверив ни единому ее слову.

– Эльфы считают, что все в мире имеет магические свойства. Каждое растение, каждое животное наделены магической энергией.

Пони пожала плечами. Спорить она не собиралась.

– Если солнечный камень одолеет всю остальную магию, в пространстве возникнет дыра, – продолжал свои объяснения Джуравиль. – Пустое место. Разрыв в магическом покрывале, окутывающем весь мир.

– Мне не понять… – возразила было Пони.

– Потому что ты не училась видеть мир глазами эльфов, – перебил ее Джуравиль. – Соединись со мной духом, как ты соединялась с Эвелином. Тогда мы сможем искать вместе. Мы найдем эту дыру, а значит – и наших врагов.

Пони задумалась. Когда она объединялась с Эвелином через гематит, это делало ее чрезвычайно уязвимой. Правда, объединение с эльфом не несло в себе никакой угрозы. Она сомневалась, что Джуравиль прав; просто он на все смотрел по-другому. Однако Пони все же достала гематит, а затем они вместе с эльфом устремились на поиски, воспользовавшись гранатом.

Внезапно изменившийся мир привел женщину в искреннее изумление. От каждого растения и животного исходило магическое сияние. И очень скоро Пони обнаружила дыру, о которой говорил Джуравиль, и засекла местонахождение монахов с такой легкостью, словно у них в руках был не солнечный камень, а гранат.

– Веди меня, – прозвучали в ее мозгу слова Джуравиля.

Пони ощутила, что он вернулся в свое тело и двинулся навстречу врагам.

Когда спустя три часа эльф появился в лагере, его рассказ о монахах превзошел все ожидания Элбрайна. Джуравиль обнаружил их и хорошенько рассмотрел, спрятавшись в ветвях. Особое внимание он обратил на их оружие, но оно было самым обыкновенным: один или два небольших кинжала да магические камни. Джуравилю даже удалось подслушать обрывки их разговоров, откуда он заключил, что монахи намеревались захватить Пони живой и доставить к отцу-настоятелю Маркворту.

Элбрайн улыбнулся. Имея луки и магические самоцветы, нанести ответный удар не составит труда. Разговоры о взятии в плен показывали, что монахи просто не понимали, с какой силой им придется иметь дело.

– Веди их к нам, – сказал он Пони. – А мы как следует подготовимся.

Они нашли идеальное место для устройства лагеря: небольшое плато на каменистом холме, имеющее только один подход, да и тот крутой и достаточно опасный на вид. Горевший костер с трех сторон окружали скалы, а с четвертой – небольшая роща.

Брат Юсеф злорадно ухмыльнулся: его гранат показывал, что именно там, наверху, находится та, за которой они охотились. Он убрал камень в мешочек, что висел на веревочном поясе его сутаны. Покинув город, они с братом Данделионом вновь облачились в монашеские одеяния. Затем Юсеф достал солнечный камень и велел Данделиону дать ему руку, чтобы они смогли объединить усилия и создать более мощный противомагический покров.

– Они попытаются применить против нас магию, – пояснил Юсеф туповатому спутнику. – Несомненно, это у них главное оружие. Но если мы сможем отразить их удар, обычное оружие окажется пустяком в сравнении с тем, чему нас учили.

Данделион, сильный и обученный зверюга, улыбнулся, предвкушая, что наконец-то удастся поразвлечься в настоящей рукопашной схватке.

– Вначале мы убьем спутников этой девчонки, – продолжал объяснять ему Юсеф. – Затем уже займемся ею. Если придется убить и ее, что ж, так тому и быть. Если нам повезет, захватим ее живой, заберем камни и пустимся в обратный путь.

– Сперва в Палмарис? – спросил Данделион, которому не терпелось устроить новый круг охоты на Коннора Билдебороха.

Юсеф, понимая всю важность возложенной на них миссии, покачал головой.

– Через город пройдем незаметно и прямиком в Санта-Мир-Абель.

Он положил свою вторую руку поверх руки Данделиона.

– Сосредоточивайся, – приказал Юсеф.

Вскоре защитный покров был выстроен, и монахи с легкостью начали двигаться вверх по каменистому склону, уверенно и бесшумно.

Оказавшись вблизи плато, оба довольно заулыбались: рядом с этой Джилл, Пони, или как ее еще там, сидел сам Коннор Билдеборох. Все яйца в одной корзине!

Согласовав свои движения, монахи быстро перемахнули через уступ и почти бесшумно приземлились, немедленно заняв оборонительную позицию.

– Добро пожаловать! – насмешливо крикнул им Коннор, ошеломив монахов. – Помните меня?

Юсеф перемигнулся с Данделионом и резко метнулся вперед, преодолев едва ли не треть расстояния, отделявшего его от Коннора, который даже не пошевелился. Неожиданно монах пошатнулся, почувствовав, как сзади в икру ноги попала маленькая стрела, угодив прямо в сухожилие.

– Мои друзья не позволяют вам приблизиться, – весело произнес Коннор.

– Вы даже не понимаете, в каком безнадежном положении оказались, – добавил Роджер, появляясь из-за камней, что находились позади Пони и Коннора. – Кстати, не доводилось ли вам встречаться с тем, кого называют Полуночником?

Слова Роджера были условным сигналом, и теперь из рощицы выехал на Даре Элбрайн с луком в руке.

– Что будем делать? – шепнул собрату Данделион.

Юсеф метнул полный злобы взгляд на Коннора.

– Ты опозорил и обесчестил своего дядю и весь ваш род, – прорычал он. – Теперь ты – такой же преступник, как и эти оборванцы, которых ты называешь друзьями.

– Для человека в твоем положении сказано смело, – небрежно бросил ему Коннор.

– Ты так думаешь? – спросил внезапно успокоившийся Юсеф.

Рукой, которой он зажимал рану, монах незаметно подал знак Данделиону.

Коннор поднялся и вытащил свой меч. В это мгновение Данделион бросился на молодого аристократа, не ожидавшего такого нападения. Ударив плашмя, этот медведь в сутане выбил из руки Коннора меч, а затем сбил его с ног подлым ударом плеча по горлу. После этого он метнулся дальше, вынудив Роджера спрятаться за камнями.

Прыгая на здоровой ноге, Юсеф мигом оказался позади Данделиона, намереваясь вцепиться в Пони мертвой хваткой и обеспечить себе отход. Но Юсеф вновь недооценил тех, кто противостоял ему. Он не представлял, насколько искусно Пони умеет пользоваться силой магических камней. Покров, сооруженный монахами, был по-прежнему силен, хотя и не в прежней степени, поскольку монахи утратили согласованность действий. Но даже если бы они сейчас усердно сосредоточились на своем солнечном камне, им все равно было бы не сокрушить силы Пони.

Юсеф почувствовал, как земля уходит из-под ног, но вместо падения он взмыл в воздух. Сила инерции понесла его прямо на Пони, но когда он оказался совсем рядом, то упал головой вперед и наполовину перекувырнулся. Что-то резко обожгло его спину – это Пони ударила монаха обеими ногами, отправив его в обратном направлении. Юсеф перелетел через скалу и беспомощно повис в воздухе.

Загнанный нападением Данделиона за камни, Роджер не смог прийти на помощь Коннору, а в это время монах вторично ударил молодого аристократа, который попытался встать на ноги. Затем Данделион навалился на Коннора и пригвоздил его к земле. Монах поднял ручищу и сложил пальцы. Он метил прямо в шею беззащитного Коннора.

Коннор захрипел, пытаясь закричать. Одновременно он пытался выскользнуть из-под монашеской туши. Потом он на какое-то мгновение закрыл глаза.

Удара не последовало. Коннор вновь открыл глаза и увидел, что Данделион очумел от того, что кто-то смог с такой силой сжать его руку.

Полуночник мертвой хваткой держал монаха за запястье.

Данделион с удивительным проворством повернулся, подобрал под себя ноги и дернул плечом, чтобы сбить Элбрайна с ног. Но и тот тоже повернулся. Он пронырнул под рукой Данделиона и резким движением вывихнул ему руку в локте.

Заревев от боли, Данделион обернулся и нанес яростный удар, который не достиг цели, ибо Полуночник отскочил в сторону. После этого на лицо и грудь монаха обрушился целый шквал ударов.

Медведь в сутане, рыча и снося удары, упрямо лез вперед, рассчитывая обхватить Элбрайна и задушить его в своих смертельных объятиях.

Одной рукой Элбрайн схватил Данделиона за подбородок, другой – за волосы, чтобы отшвырнуть в сторону. Но остановился, увидев, как у того из груди что-то торчит. Поначалу Элбрайн подумал, что монах обманул его и подстроил какую-то ловушку с кинжалом, но когда он оглянулся назад и увидел рядом с собой Коннора Билдебороха, он понял.

Меч Коннора пронзил Данделиона насквозь, и монах обмяк в руках Элбрайна.

– Ублюдок, – пробормотал Коннор, вынимая меч, отчего мертвый Данделион скатился на землю.

Полуночник отошел от рухнувшего тела, вскочил на Дара, схватил лук, приладил стрелу и устремил все свое внимание на Юсефа. Элбрайн прицелился и натянул тетиву.

Однако угроза миновала. Монахи проиграли эту битву, и Элбрайн не мог себе позволить просто так убить человека.

– Не надо, – сказала Пони, полностью разделяя намерение мужа.

Элбрайн убрал стрелу.

– Я прикончу его, – мрачно произнес Коннор, которому наконец удалось вытащить меч из массивного тела мертвого Данделиона.

– Когда он беспомощно висит в воздухе? – недоверчиво спросила Пони.

Коннор ударил ногой по земле.

– Так брось его прямо на камни, – сказал он, но уже без прежнего запала.

Коннору, как и Элбрайну, было не по душе убивать безоружного монаха.

Пони это обрадовало.

– Мы намерены разыскать наших друзей, – сказал Юсефу Элбрайн. – Тех, кого твой отец-настоятель незаконно взял в плен.

Юсеф презрительно хмыкнул; утверждение Элбрайна показалось ему неимоверной глупостью.

– И ты поведешь нас туда, прямо в монастырь, – закончил Элбрайн.

– В Санта-Мир-Абель? – недоверчиво переспросил Юсеф. – Глупец. Ты даже представить себе не можешь силу этой крепости.

– Как и вы оба не представляли, какая сила ожидала здесь вас, – спокойно ответил Элбрайн.

Эти слова больно задели Юсефа. Он зло сощурил глаза.

– Сколько вы еще намерены держать меня здесь? – спросил он ровным и на удивление спокойным голосом. – Убейте меня сейчас, идиоты, иначе я вам отомщу.

Спокойствие разом покинуло Юсефа, когда чья-то маленькая фигурка устремилась к нему и закружила его в воздухе. Монах размахивал руками, пытаясь отогнать это непонятное существо, и вдруг обнаружил, что лишился солнечного камня. Выпрямившись, он увидел крылатого эльфа, который мягко опустился на кромку скалы рядом с остальными.

– Как ты и предполагал, Полуночник, – солнечный камень, – сказал Джуравиль, показывая похищенный у монаха самоцвет. – Скорее всего, гранат находится у него в поясном мешочке, если только не остался у мертвеца.

Слушая Джуравиля, Элбрайн внимательно следил за Юсефом и увидел, что слова эльфа раздражают монаха.

– Возможно, у него есть другой камень, – вмешалась Пони. – Ему же надо каким-то образом поддерживать связь со своим главарем.

– Его связям настал конец, – с усмешкой произнес Коннор. – Но я не согласен с твоим решением, – сказал он, обращаясь к Элбрайну. – Он поведет нас не в Санта-Мир-Абель, а вернется в Сент-Прешес, где будет отвечать за убийство настоятеля Добриниона. Я сам доставлю его в Палмарис. Роджер мне поможет. И пусть церковь узнает правду о своем отце-настоятеле!

Элбрайн пристально глядел на Коннора, думая о том, что спас жизнь этому человеку. Если бы он чуть замешкался, то Коннор, принесший столько горя Пони, был бы сейчас тоже мертв.

Элбрайн мысленно отругал себя за подобные мысли.

Он знал: если бы потребовалось, он не раздумывая подставил бы себя под смертельный удар монаха, только бы спасти Коннора или любого из своих спутников.

Элбрайн вновь посмотрел на Юсефа и понял справедливость слов Коннора. Он вспомнил неистовство первого Карающего Брата. Нет, Юсеф не будет покорным проводником, чем бы это ему ни грозило. Если поступить так, как предлагает Коннор, то они, во всяком случае, не будут одиноки в борьбе за освобождение друзей. Неужели церковь ради спасения репутации отца-настоятеля возьмет на себя вину за совершенные преступления? Едва ли.

Предложение Коннора было здравым.

– Давайте его сюда, – велел Элбрайн, указывая на монаха.

Джуравиль поднялся в воздух, подлетел к болтавшемуся Юсефу и, действуя своим луком, словно палкой, начал подгонять монаха к уступу скалы. Поначалу Юсеф не оказывал сопротивления, но когда он приблизился к сидящим и увидел, что до земли не так уж и далеко, монах внезапно повернулся и попытался схватить эльфа. Схватить ему удалось только маленький лук, который Джуравиль предусмотрительно отпустил. Юсефу не удалось преодолеть силу инерции, и он продолжал кружиться в воздухе.

На краю уступа его поджидал Элбрайн с поднятым кулаком.

Удар перекувырнул монаха, отбросив его от края, и здесь сознание покинуло его.

Джуравиль со смехом вытащил свой лук и вновь стал подгонять теперь уже безвольного монаха к краю уступа.

ГЛАВА 23
ДРУГОЙ БРАТ ФРЭНСИС

Из всех работ, какими приходилось заниматься молодым монахам Сайта-Мир-Абель, эта была для брата Делмана самой тяжкой. Вместе с двумя другими братьями он упирался в рукоятки громадного колеса подъемного механизма. Согнув спины, кряхтя и охая, молодые монахи вращали эту громадину, врезаясь в землю по самые щиколотки и поминутно рискуя споткнуться под тяжестью ее веса.

Где-то внизу, на большой глубине, покачивалась на тяжелых цепях, весивших более тысячи фунтов, каменная глыба. Отличный строительный камень, надежный и прочный, добытый в подземных каменоломнях, расположенных прямо под двором в южной оконечности Санта-Мир-Абель. Каменоломни соединялись с туннелями нижнего яруса монастыря, с которого он когда-то и начинался. Магистр Джоджонах, уединившийся в подземном книгохранилище, временами слышал удары, которые производили монахи, добывающие камни. Поскольку камни требовались для верхних стен, их поднимали наверх кратчайшим путем, используя подъемный механизм.

Многие магистры и отец-настоятель считали физическое напряжение и боль в мышцах полезными для воспитания молодых монахов.

В другое время брат Делман, возможно, согласился бы с этим. Телесное истощение благотворно влияло на душу. Но не сейчас, когда он совсем недавно вернулся из длительного и тяжелого путешествия. Сейчас он жаждал лишь одного: свернуться калачиком на койке в своей крошечной, не более восьми квадратных футов келье.

– Давай-ка поживей, брат Делман, – резким голосом прикрикнул на него магистр Де'Уннеро. – Уж не собираешься ли ты заставить Каллана и Сеймо делать за тебя работу?

– Нет, магистр Де'Уннеро, – пробурчал брат Делман.

Он изо всех сил уперся в рукоятку и попытался заставить упрямое колесо повернуться. Напряжение болью отозвалось в мышцах спины и ног. Он закрыл глаза и тихо застонал.

Кажется, колесо стало еще тяжелее, а его рукоятки вдруг начали медленно ползти в обратную сторону. Глаза Делмана широко раскрылись.

– Держи его, брат! – услышал Делман крик Каллана.

Затем он увидел, что Каллан лежит на земле, а Сеймо, потеряв равновесие, стремительно падает в сторону.

– Поставьте стопор! – закричал магистр Де'Уннеро, призывая неведомо кого загнать в колесо массивный деревянный клин, чтобы остановить вращение.

Несчастный Делман сопротивлялся как мог, изо всех сил упираясь в рукоятку. Но его ноги неумолимо скользили по изборожденной земле. Почему Каллан не возвращается к колесу? И почему Сеймо никак не может встать? Почему оба брата еле шевелятся?

Делман подумал, не отскочить ли и ему от колеса, однако он знал, что это невозможно. Предоставленное самому себе, колесо быстро начнет вращаться в обратную сторону и просто раздавит его своими рукоятками.

– Стопор! – вновь услышал он крик Де'Уннеро.

Но почему братья едва двигаются?

Колесо поползло назад. Мышцы Делмана напряглись, готовые лопнуть.

Затем его потащило в обратную сторону, перекрутило и будто вывернуло наизнанку все суставы. Послышался хруст, словно где-то переломился прут, и одна нога Делмана буквально взорвалась от боли. Он повалился на спину. Одна рука несчастного брата, согнувшись, зацепилась за колесо, и Делмана пошло крутить, как на дьявольской карусели. Наконец колесо отшвырнуло его в сторону, и он с размаху ударился о корыто с водой, повредив бок и раздробив плечо.

Брат Делман лежал, промокший насквозь, перепачканный землей и кровью, и сознание едва теплилось в нем.

– Отнесите его ко мне, – послышался чей-то голос.

Кажется, это был Де'Уннеро.

Затем он увидел, как магистр склонился над ним, и лицо Де'Уннеро выражало искреннюю тревогу.

– Не бойся, брат Делман, – сказал Де'Уннеро.

Как ни пытался он успокоить раненого, в голосе у него проскальзывали прежние злобные нотки.

– Со мною Бог, и сила Его поможет мне исцелить твое покалеченное тело.

Неожиданно боль усилилась – это Каллан и Сеймо подхватили его под мышки и подняли. По телу несчастного Делмана покатились волны нестерпимой боли. Каждая мышца в теле пылала обжигающим огнем. Затем он начал проваливаться в непроницаемую темноту.

Магистр Джоджонах перестал замечать, как проходят дни, ибо для него они слились воедино. Сейчас время не имело для него никакого значения. Подземное хранилище он покидал лишь тогда, когда тело напоминало о своих неизбежных потребностях, и магистр торопился как можно быстрее сюда вернуться. Пока среди груд рукописных книг и пергаментных свитков Джоджонах не обнаружил ничего стоящего, однако он чувствовал, что близок к цели. Он ощущал это душой и сердцем.

Магистр часто оглядывался на шкаф с запрещенными книгами. Неужели во всех – только ритуалы и заклинания, способные принести зло? А если среди них находятся те, что содержат правду, чрезвычайно опасную для нынешних правителей Абеликанского ордена? Магистр Джоджонах не раз думал об этом, порываясь подойти к этому шкафу. Однажды он даже встал и направился туда. И вдруг остановился, громко рассмеявшись над собственной навязчивой идеей. Он же знал, что это за книги, поскольку давным-давно, еще не достигнув уровня безупречного, занимался составлением их описи. Там не было никакой сокрытой правды. Только зло: ритуалы демонической земной магии, способы применить силу священных камней для различных злодеяний вроде вызывания демонов и оживления трупов. Обратив эту силу во зло, можно было напустить чуму или погубить урожай. Последнее считалось одним из самых тяжких злодеяний, недопустимых даже во время войны. Между тем как-то на встрече в узком кругу магистров Джоджонах узнал, что однажды церковь прибегла-таки к массовому уничтожению посевов. Это произошло в Год Господень шестьдесят седьмой по счету, когда Бехрен и Хонсе-Бир увязли в затяжной войне за контроль над переходами через двойную горную цепь, имеющую странное название Пояс-и-Пряжка. Голод повернул ход событий в нужную для церкви сторону, но ценой этому стало немалое количество невинно загубленных жизней и непрекращающаяся с тех пор враждебность южного соседа. Теперь, по прошествии веков, было ясно, что королевство потеряло гораздо больше, чем приобрело.

Нет, в книгах, собранных в дальнем углу подземного хранилища, не было той правды, что искал Джоджонах. Точнее, там была правда об ужасающих ошибках прошлого, из которых надлежало извлекать уроки.

Магистру приходилось весьма часто напоминать себе об этом, видя, как день за днем проходит в безуспешных поисках. Кроткий Джоджонах сознавал и другое, и такое осознание все сильнее будоражило его чувства, отвлекая от цели. Участь пленников Маркворта. Они ведь платили неимоверную цену за это копание в книгах и свитках. А может, уже расплатились сполна? Совесть Джоджонаха буквально кричала, требуя, чтобы он разузнал, в каком состоянии они сейчас.

Но нет, Джоджонах не мог позволить себе бросить поиски. Пусть его тревога и беспокойство за судьбу узников обретут иное направление. Возможно, его поиски среди пыльных свитков позволят спасти людей и кентавра или, по крайней мере, заставят церковь в будущем отказаться от подобных зверств.

Наконец магистр стал хотя бы понимать, где надо искать. Подземная библиотека отнюдь не была хаотичным нагромождением книг, как он поначалу думал. Она имела свои разделы, подчинявшиеся пусть несовершенному, но все же хронологическому порядку, начиная от самых ранних дней церкви до материалов полуторавековой давности. К тому времени уже построили новую библиотеку, а здешние помещения превратили в своеобразный архив. Джоджонаху повезло: здесь хранилось большинство материалов, имеющих отношение к брату Аллабарнету. По крайней мере, все то, что попало в Санта-Мир-Абель извне.

Разобравшись в общем принципе устройства хранилища, магистр Джоджонах обратился к древнейшим рукописям. Они были написаны еще до Первого Года Господня – времени Великого Крещения, времени Обновления, разделившего церковь и отделившего Старый Канон от Нового. Джоджонаху представлялось, что ответы следует искать именно там – в эпохе, предшествующей Обновлению, когда церковь в ее нынешнем виде только зарождалась. Ведь именно тогда жил основатель церкви, чьим именем назван и этот монастырь.

Однако Джоджонах не нашел там ответов. Сохранившихся материалов было совсем немного и еще меньше таких, где удавалось что-то прочитать. В основном магистру попались обрывки песнопений, восхваляющих славу Бога. Некоторые были написаны на столь ветхом пергаменте, что Джоджонах не решился к ним притронуться. Иные были высечены на каменных скрижалях. То, что написал сам святой Абель, давно хранилось на почетном месте в верхней библиотеке. Джоджонах знал эти писания наизусть и сейчас, перебирая их в памяти, не находил там каких-либо ключей к своим поискам. Собрание мудрых изречений, касающихся общих вопросов нравственности и дающих простор для различных истолкований. Тем не менее, магистр пообещал себе вновь обратиться к ним, когда представится время, дабы прочесть их в новом свете, с новым пониманием. Вдруг там отыщется какой-то намек на истинные принципы его церкви.

Больше всего Джоджонаху хотелось бы разыскать здесь Кодекс Аббата, составленный в судьбоносный год Великого Крещения, но желание было невыполнимым. Магистр знал, что стараниями Абеликанского ордена первоначальный Кодекс Аббата еще несколько веков назад был «утерян».

Джоджонах продолжал искать среди доступных ему материалов, перейдя к временам, непосредственно следовавшим за созданием Нового Канона. Ничего. Снова ничего.

Окажись на месте магистра кто-то менее решительный, он давно бы оставил эти изматывающие поиски, однако такая мысль даже не приходила Джоджонаху в голову. Он продолжал поиски и среди записок древних отцов-настоятелей нашел кое-что любопытное. Ему попались фразы, которые невозможно было бы представить в устах Маркворта.

Затем Джоджонах наткнулся на самое интересное из того, что встречалось ему до сих пор. То была небольшая книжечка в красном матерчатом переплете, собственноручно написанная молодым монахом братом Фрэнсисом Гульяром в 130 году – через год после первого плавания на Пиманиникуит с момента Великого Крещения.

Дрожащими от волнения руками Джоджонах осторожно листал страницы. Брат Фрэнсис (сколь ироничным показалось магистру это совпадение!) был одним из Собирателей. И он, вернувшись, описал свое путешествие!

Это обстоятельство глубоко задело Джоджонаха. Сегодня монахам, возвратившимся с Пиманиникуита, не то что не позволяли, им навсегда строжайше запрещали рассказывать о том острове. Смерть брата Пеллимара, не пожелавшего держать язык за зубами, была вовсе не случайной. Но в прошлом, во времена Фрэнсиса Гульяра, Собирателей священных камней, если верить его словам, чуть ли не заставляли подробно рассказывать о путешествии!

В сумрачном хранилище было прохладно, однако у Джоджонаха весь лоб покрылся капельками пота, и магистр постоянно следил, чтобы ни одна из них не упала на хрупкие листы. Слова были написаны по правилам старинной орфографии и выглядели довольно странно. Пальцы Джоджонаха продолжали трястись. Он с осторожностью перевернул страницу и прочел дальше:

…отыщи же наименьшие среди камней цвета серого и красного, дабы сумел ты надлежащим образом приготовить их к дарованию Божьего исцеления всему миру.

Магистр Джоджонах откинулся назад и сделал глубокий вдох, чтобы успокоить волнение. Теперь он понял, почему в монастыре скопилось такое огромное количество мелких гематитов – «камней цвета серого и красного»! Дальнейшие строки, в которых брат Фрэнсис Гульяр писал о своих спутниках, и вовсе потрясли магистра:

Тридцать три брата, мужей молодых и сильных, облеченных доверием и весьма искусных в ремесле своем, составили команду судна «Абель-мореплаватель», дабы доставить нас, двоих Собирателей, на остров Пиманиникуит и обратно.

Впоследствии все они в количестве тридцати одного человека (двое братьев умерли во время наших странствий) присоединились к нам в трудах описания камней и их приготовления.

– Братья, – пробормотал себе под нос Джоджонах. – На судне «Абель-мореплаватель». Значит, в те времена команда судна состояла из монахов…


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю