Текст книги "Кол"

Автор книги: Ричард Карл Лаймон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)

Ее вульва казалась открытой раной, половые губы были малинового цвета.

Соединив ноги, Лейн поморщилась от боли. Она поднялась, наклонилась над раковиной и стала чистить зубы. У зубной пасты был мятный привкус, который перебил запах Крамера. Чистя зубы, она посмотрела на себя в зеркало аптечки. Волосы взлохмачены, как будто их разметал ветер. Белки глаз розовые, а взгляд какой-то странный, чужой. Словно это были вообще не ее глаза.

«Это больше не я, – подумала она. – Это кто-то другой.

Кто-то, кого изнасиловали.

Изнасиловали самым настоящим образом.

Я обесчещена. Разбита, уничтожена.

И превращусь в кусок мяса, если кому – нибудь скажу. В кусок мяса, если не позволю сделать это со мной снова.

Черта с два я позволю ему это».

С нижней губы Лейн полилась зубная паста. Лейн смотрела в зеркало, как она стекает по подбородку. К горлу вдруг подступила тошнота, на глаза навернулись слезы. Она отвернулась от раковины, упала на колени перед унитазом, схватилась обеими руками за сиденье, и ее вырвало.

Когда все прошло, она забралась в ванну.

Глава 39

Лейн осторожненько промокнула себя полотенцем, стараясь не дотрагиваться до ран. Затем она перекинула его через перекладину и надела халат. Мягкая ткань впитала в себя остатки влаги на ее коже.

Ее зубная щетка по – прежнему лежала в раковине, щетина и ручка были в пасте. Лейн смыла ее. Зная, что больше никогда не сможет пользоваться этой щеткой, она бросила ее в корзину для мусора.

«Скажу, что она упала на пол, и на нее попали ворсинки», – подумала она.

В шкафчике под окном она нашла свой дорожный несессер и вынула оттуда запасную зубную щетку. Почистила зубы еще раз. Когда паста у нее во рту загустела, к горлу опять подступила тошнота, на глаза вновь навернулись слезы. Но на этот раз она справилась с собой. Она прополоскала рот, вымыла зубную щетку и положила в подставку.

Лейн достала аспирин и проглотила три таблетки, запив их холодной водой.

Проверив унитаз и не найдя на нем остатков рвотных масс, она собрала свою одежду и вышла из ванной.

В коридоре было прохладно. В его дальнем конце все еще мерцал свет. Значит, папа все еще посапывает на диване.

Мама всегда бывала очень недовольна, когда он выпивал слишком много.

«Это не такое уж большое преступление, – подумала Лейн. – Мама должна радоваться, что вышла замуж за такого человека, как он, и не пилить его за маленькие слабости, вроде этой».

Лейн вошла в свою комнату, локтем включила свет. Затем отнесла к шкафу свои кроссовки и поставила их.

И посмотрела на них.

Ее подарок, ее награда, за то, что она достала для папы ежегодник.

«Боже, – подумала она. – Если бы Крамер не помог мне с этим ежегодником, я не стала бы оставаться после уроков. И ничего не случилось.

Из – за тебя меня изнасиловали, папа.

Какая чушь! Сама была виновата».

До нее вдруг дошло, что Крамер смошенничал, когда разыгрывали, кто поедет на «Гамлета». Он запланировал это заранее.

Лейн подошла к кровати с одеждой в руках. Бросила на нее юбку и блузку и поднесла поближе к лампе свой бюстгальтер. Кажется, с ним ничего не случилось.

«Нет, случилось, – подумала она. – До него дотрагивался этот ублюдок».

Когда она рассматривала юбку и блузку, мысли ее вернулись к жребию монеткой. «Когда это было? Перед тем, как мы с мамой поехали к бабушке на выходные.

Пятница. Он сделал это в пятницу, а книгу он взял для меня в следующий понедельник.

Если он действительно смошенничал с монеткой, значит, он еще в пятницу задумал заманить меня сегодня на катер. До ежегодника. До того, как я стала оставаться после уроков, свалилась с табурета и начала вести себя, как последняя идиотка, оставила дома свой бюстгальтер, и все такое прочее.

Этот ублюдок заранее выбрал меня».

Лейн вернулась к своему занятию. Блузка и юбка были в порядке. Она может больше ни разу не одеть их, но на них не должно быть пятен.

Она бросила одежду в корзину для белья.

Посмотрела на свою кровать.

Ей не хотелось ложиться. Все равно не уснуть. Она будет лежать и думать. Когда пытаешься уснуть, то всегда на ум приходит самое худшее, а вспоминать о сегодняшней ночи ей не хотелось.

«А вдруг я забеременела? Вдруг он заразил меня спидом? А, может, как-нибудь ночью он проникнет к нам в дом со своей бритвой и убьет нас всех?

Чушь!

И кому придет в голову ложиться в постель только для того, чтобы думать обо всем этом?

Может, я и не забеременела, ведь у меня скоро месячные? А как насчет спида? Даже если он им и болен, то шансы…

Так можно сойти с ума.

А лежать в постели с выключенным светом будет еще хуже.

Лучше всего было бы сидеть и всю ночь смотреть телевизор».

Лейн вспомнила, что телевизор включен. А бедный папа, как отверженный, лежит на диване.

Лейн вышла из своей комнаты, не зная толком, что будет делать дальше. Может, будет сидеть, уставившись в экран телевизора. А, может, выключит его и разбудит папу, чтобы он мог нормально выспаться в своей постели.

В любом случае, нельзя оставлять телевизор и лампу включенными на всю ночь.

Тихонечко ступая, Лейн отправилась в гостиную. Хотя у нее все болело, теперь боль уже не была такой острой. Может быть, помог аспирин. Наверняка, помог душ. И долгая горячая ванна, которую она приняла, хорошо вымывшись перед душем.

«Вирус мог попасть в меня, когда он порвал девственную плеву. Разве это не ирония судьбы? Я умру, потому что была девственницей. Незачем было быть такой целомудренной.

У меня все будет хорошо, – сказала она себе. – Все будет хорошо».

Телевизор светился, однако изображения на экране уже не было. Лампа в изголовье дивана тоже была включена. Но отец исчез.

Лейн услышала стук закрывающейся двери.

Что он делает? Решил выйти во двор?

Лейн вошла на кухню и прижалась к стеклу лицом. Все в порядке. Отец был там. Он шел смешной походкой, как будто не до конца проснулся – здорово наклюкался! Он двигался к гаражу, слегка покачиваясь, нетвердо держась на ногах.

Лейн приоткрыла кухонную дверь. Она хотела было окликнуть его, но вспомнила, что ее крик может разбудить маму. Что бы отец ни собирался делать, мама обязательно вмешается, и ему сильно влетит от нее.

Когда отец открыл дверь в гараж, Лейн вышла на улицу, прикрыв за собой кухонную дверь.

– Папа? – негромко окликнула она.

Казалось, он не слышит ее. Он нырнул в темноту.

Лейн нахмурилась.

«Может, мне лучше вернуться в дом, – подумала она. – Но вдруг с ним не все в порядке?

И что он может делать в гараже?»

Полы ее халата распахнулись из – за ветра. Но сейчас его прикосновение было даже приятным, и холода она не почувствовала. «Это, вероятно, потому, что я так хорошо прогрелась в горячей ванне», – решила она.

А вдруг отец заметит ее?

Она с неохотой запахнула халат и зажала мягкую ткань между ног.

В темноте гаража вдруг что-то засветилось. Казалось, что свет движется. Лейн догадалась, что это фонарь на батарейках, который она подарила папе на День отца. Вместо лампочки, как в обычном фонарике, в нем была флуоресцентная трубка.

«Интересно, что он там ищет?»

Поскольку Лейн была босиком, то решила сойти с газона с травой и прошла по бетонной дороже вдоль дома. Она уже была почти у гаража, когда увидела его в открытую дверь.

Отец стоял на небольшом деревянном помосте под дверью на чердак, запрокинув вверх голову, спиной к Лейн. В одной руке у него был фонарь. Другой он махал над головой, пытаясь ухватить свисающую веревку.

Ветер швырнул прядь волос Лейн в глаза. Он откинул в сторону правую полу халата и нежно поглаживал кожу. Она прикрыла полы халата снова и тут увидела, что отец схватил веревку и потянул дверь люка вниз. Он поставил фонарь на помост у ног и стал раскладывать лестницу.

– Папа?

Словно не слыша ее, он взял в руки фонарь и начал подниматься.

«Оглох он, что ли?»

Лейн поспешила к нему, боясь, что он может упасть.

Не было похоже, чтобы отец игнорировал ее. Определенно с ним было что-то неладно. То ли пьян до бесчувствия, то ли… ходит во сне?

Лейн остановилась у лестницы. Отец был уже почти наверху.

«Может лучше позвать маму, – подумала она. – Если он ходит во сне, то это уже серьезно. А что, если он проснется прямо здесь, не поймет, что находится на чердаке и свалится через люк?

Пока я буду ходить за мамой, он может упасть».

Отец забрался на чердак и исчез из виду.

Лейн начала подниматься за ним.

«Что же мне делать?»

Она где-то слышала, что лунатики часто падают замертво, если разбудить их. Может, глупая сказка. А вдруг это правда?

Лучше проследить за ним, чтобы ничего не случилось.

Через люк над головой Лейн видела наклонную крышу гаража, поперечные балки, отбрасывающие тени на потолок. Фонарь, видимо, стоял где-то поблизости, но отца не было видно.

Она поднялась повыше. Перекладины врезались ей в босые ноги. Лейн заметила, что ноги у нее дрожат.

Когда она ступила на следующую перекладину, голова ее оказалась над полом чердака. Лейн остановилась. Не более, чем в ярде от ее лица стоял длинный деревянный ящик.

Неужели гроб?

Не может быть. Это смешно.

Но по ее спине побежали мурашки. Сердце учащенно забилось. Она чувствовала, что ее мускулы, и без того болезненные и дрожащие, становятся мягкими, словно квашня. Испугавшись, как бы ноги не подвели ее, Лейн покрепче уцепилась в верхнюю перекладину лестницы.

И тут увидела своего отца.

Он стоял у края ящика.

Не может быть, чтобы это был гроб!

Но отец стоял там, уставившись в него. Фонарь он держал у груди, лицо его оставалось в тени.

– Я знаю, – произнес он.

У Лейн от его слов перехватило дыхание. Она поняла, что он разговаривает не с ней.

– Я тоже скучал по тебе, – сказал он. – Очень.

Затем кивнул, словно в ответ на чей-то голос.

Расставив ноги по обе стороны ящика, он сел на его край. Фонарь он пристроил на левом колене.

– Навсегда? – спросил он. Немного спустя он сказал:

– Это было бы прекрасно, Бонни.

Лейн сделала усилие, чтобы приподняться повыше. Отец не замечал ее.

Лейн встала коленом на пол чердака. Заглянула через край ящика.

И оцепенела.

Это действительно был гроб, а в нем лежало что-то вроде дурацкой египетской мумии, которую кто-то развернул – мумия девушки с ужасающей усмешкой и деревянным колом, торчавшим между ее грудей, похожих на вытянутые полоски кожи. На ней не было никакой одежды. А отец сидел у нее в ногах, откуда он мог видеть все, и смотрел на нее, и разговаривал с ней.

«Этого не может быть, – подумала Лейн. – Наверное, я сплю и…

Нет, это он спит».

– Знаю, – сказал он, глядя в гроб. – Но я боюсь.

Кивнул головой.

Подвинулся вперед, но около бедер мумии остановился. При желании Лейн могла бы дотянуться до его левой ноги.

– Я тоже тебя люблю, – сказал он. В его голосе слышалась боль. – Но я люблю свою жену и дочь. Я не могу их бросить даже ради тебя.

Эти слова рассеяли туман в голове Лейн.

– Ты обещаешь? – спросил он.

«Он разговаривает с трупом! О нас с мамой!»

– Если ты причинишь им боль…

Кивнул головой опять.

– Хорошо. Я сделаю это. – Наклонившись вперед, правой рукой он потянулся к груди мумии и схватил кол.

– Папа! – Лейн толкнула его по колену сбоку. От удара левая нога дернулась, фонарь скатился. Отец стукнулся о гроб ногой. Фонарь ударился о пол чердака и погас.

На глаза Лейн словно набросили черную ткань. Она кинулась вперед.

– Что такое? – Голос отца. Смущенный. Затем он взвыл:

– Ууууууууаааааа!

Лейн нащупала его ногу. Он напрягся, и его вой перешел в вопль. Она обняла его за талию.

– Папа, – шептала она, пытаясь удержать его. – Папа, это я. Это Лейн. С тобой все в порядке?

Он перестал кричать, перестал вырываться. Он тяжело дышал и хрипел.

– Все хорошо, – шептала она. – Все хорошо.

Лейн чувствовала, как он рукой потрогал ее спину, другой рукой он ощупывал ее голову, потом провел ею по лицу Лейн, его пальцы дрожали на щеке Лейн. Поглаживая ее, он постепенно успокаивался.

Он пробормотал:

– О, Боже, – повторяя это снова и снова.

А Лейн шептала:

– Все хорошо.

Через некоторое время он сказал:

– Не понимаю, что я здесь делаю.

– По – моему, ты пришел сюда во сне.

– Это она заставила меня. Она привела меня сюда. О, мой Бог! Я вытащил кол?

– Не знаю.

– Боже!

Отец убрал свою руку с ее лица. Она почувствовала, что он наклонился вперед.

– Что ты делаешь?

Лейн почувствовала, как он содрогнулся.

– Папа?

– Он еще здесь. Слава Богу!

– Идем. Давай отсюда выбираться.

– Как я мог подняться сюда? – удивился он.

– Все хорошо, папа. Теперь давай попытаемся спуститься вниз, не сломав себе шею. – Лейн отпустила его и повернулась. Отец придерживал ее за спину.

– Осторожней, дорогая.

– Ты тоже.

Люк представлял собой серый прямоугольник. Отец убрал руку. Когда Лейн села на край и свесила ноги вниз, она услышала, как он зашевелился, поднимаясь с гроба. – Почему бы тебе не подождать здесь, пока я спущусь вниз и зажгу свет в гараже?

– Не шути так, – сказал он.

Теперь это было почти похоже на папу.

Лейн потихоньку двинулась вперед. Она опускала ноги вниз, пока ее пятки не нащупали перекладину лестницы.

– Как ты там? – спросил отец.

– В порядке. – Ухватившись за боковые стойки лестницы, Лейн рывком поднялась с чердачного пола. Она медленно стала спускаться спиной к лестнице, перекладины цеплялись за ее халат, задрав его до самого пояса, туго завязанного вокруг талии.

Она надеялась, что отец не может видеть ее.

Ей вдруг представилось, что это она лежит обнаженной в том гробу наверху, а отец сидит над ней со своим фонарем.

«Интересно, кто это?»

Лейн нащупала ногами деревянный помост. Она оторвала руки от лестницы, выпрямилась и, прежде, чем повернуться, запахнула потуже халат.

Отец спускался лицом к лестнице. Оказавшись на помосте, он сложил лестницу, достал свисавшую веревку и захлопнул дверь люка.

Лейн подошла к нему и обняла его за спину. Он прижал ее к себе.

И так, обнявшись, они пошли к дому.

– Видимо, нам надо объясниться, – сказал он.

– Что эта штука делает в нашем гараже?

– Это длинная история. Почему бы тебе не сварить кофе? А я схожу разбужу маму.

– Ты собираешься все рассказать маме?

– Да. Я думаю, так будет лучше.

– Если ты боишься, что я донесу…

– Нет, не в этом дело. Я собираюсь рассказать ей все, что происходит.

Он вышел из кухни. Лейн выбросила использованный фильтр и вставила новый в пластиковую корзинку, добавила кофейных зерен и вставила корзинку на место. Налила воды и включила кофеварку. Загорелся красный свет. Лейн сидела, уставившись на него.

«Распалась связь времен».

Мягко сказано для этого жуткого нынешнего года.

Глава 40

Ларри присел на край кровати и осторожно потряс Джину за плечо. Вздохнув, она перевернулась на бок и открыла глаза.

– Ну? Что…

– Тебе придется встать, – сказал Ларри.

Джина испугалась, и весь сон с нее как рукой сняло.

– Что случилось?

– Пожара нет, никто не ранен. Нам просто надо поговорить.

– О, Господи! Что такое? Скажи мне.

– Лейн ждет нас на кухне.

– С ней все в порядке?

– У нее все хорошо. Это из – за меня. Через несколько минут я все объясню.

Джина села. У нее был встревоженный вид. В глазах были боль и страх. Она прикусила нижнюю губу.

– Все не так уж страшно, – постарался успокоить ее Ларри.

– Ты бросаешь нас?

– Нет, что ты! О, Господи, нет! – Лямочка ночной рубашки Джины соскользнула, обнажив плечо и грудь. Ларри погладил ее грудь и поцеловал в губы.

Откинув назад голову, она смотрела ему в глаза.

– У тебя появилась любовница?

– Нет. Я люблю только тебя, Джина. – Он поднял лямочку на плечо и еще раз поцеловал ее. Она обняла его и крепко прижалась к нему.

– А теперь идем, Лейн нас ждет. – Джина отпустила его.

Ларри встал, подождал, пока она встанет с постели и наденет свой банный халат. Затем он взял ее за руку и вывел из комнаты. Входя на кухню, он почувствовал приятный аромат кофе.

– Через пару минут он будет готов, – сказала Лейн, обменявшись с матерью, несколько кислой улыбкой.

– Ты уже знаешь, в чем дело? – спросила Джина.

– Не совсем.

Они посмотрели на Ларри.

– Проходи и садись, – сказал он. Джина села за стол. Ларри стоял позади своего стула, вцепившись в его спинку. Обратившись к Джине, он сказал:

– Ты помнишь то тело, что мы нашли?

– Ну и что?

Ларри посмотрел на Лейн.

– Когда мы с матерью ездили в пустыню вместе с Питом и Барбарой, в отеле в Полынной Степи мы нашли тело. Полынная Степь – это заброшенный городок примерно в пятидесяти…

– Так это там вы нашли ее?

– Да.

Джина нахмурилась.

– Насколько я помню, мы договорились не рассказывать об этом Лейн…

– Я и не рассказывал ей. – Он почувствовал, что лицо его перекосила гримаса. «Ну давай», – подумал он и набрал в грудь побольше воздуха. – Лейн видела ее. Сегодня ночью. Она на чердаке нашего гаража.

Джина с изумлением смотрела на него. Лицо ее стало совершенно белым. Севшим голосом она сказала:

– Ты шутишь.

– Мы с Питом ездили туда и привезли ее. Пока вы вдвоем были в Лос-Анджелесе.

– Ты шутишь, – повторила Джина.

– Это правда, – сказала Лейн.

Кофе в кофейнике перестал вариться. Ларри открыл крышку.

– Мы пишем об этом книгу. Вернее, я пишу книгу.

– Книгу, – прошептала Джина.

– Книгу о вампирах, – сказал он, доставая три кружки. – Документальную. – И начал наполнять кружки. Рука у него немного дрожала, пролив кофе на стойку.

– Так ты говоришь… что вы с Питом вытащили эту жуть из – под лестницы и притащили сюда, к нам домой, и она в нашем гараже?

– Так все и есть. Я и пишу об этом книгу.

– Книгу о вампирах, – пробормотала Лейн, словно говоря сама с собой.

Ларри принес кружки. Лейн сидела, уставившись в центр стола. Джина не сводила с него глаз, пока он ставил перед ней кружку. – Ты сошел с ума, – сказала она.

– Я знаю, – он сел тоже. – Я знал, что ты расстроишься…

– Расстроюсь? Я? С какой это стати мне расстраиваться? Мой муж притаскивает домой какой-то идиотский труп и прячет его в нашем гараже.

– Ну, папочка…

– Мне очень жаль, что так получилось. Я знаю, что глупо было это делать. Но мы с Питом решили…

– Пит, – глаза Джины сузились. – Бьюсь об заклад, это была его идея.

– Ну да. Но я в этом тоже участвовал. Мы говорили о великой книге. Она могла бы сделать нас богатыми.

– С таким же успехом вы могли бы ограбить банк, – сказала Джина. Она сложила на столе руки. Затем отодвинула стул, встала и подошла к телефону. – Барбара знает обо всем этом?

– Нет. Что ты делаешь? – спросил Ларри.

Она не ответила. А вместо этого нажала на кнопки на телефонной трубке.

– Боже, – прошептала Лейн.

Ларри застонал. Он пожалел, что упомянул Пита. Но идея действительно принадлежала Питу.

Сейчас обе женушки спустят на них всех собак.

Хотя, с другой стороны, неплохо иметь рядом Пита для моральной поддержки.

– Это Джина. – Голос ее был спокоен. – Я бы хотела поговорить с Барбарой… Нет, не шучу… Да, действительно «ого»… Привет, Барбара, это Джина. Кое – что произошло. Я бы хотела, чтобы вы с Питом подошли к нам сейчас… Сказать нашим мужьям пару ласковых слов. Прихвати с собой что – нибудь острое. Может, нам захочется прирезать их.

«По крайней мере она не потеряла чувство юмора», – подумал Ларри.

Джина повесила трубку.

– Сейчас они будут здесь, – сказала она.

– Прекрасно.

Она села, глотнула кофе, поставила кружку, бросила на Ларри хмурый взгляд и сказала:

– И что же ты там делал сегодня ночью?

Сердце у Ларри учащенно забилось. Его бросило в жар.

– Ничего.

– Как это «ничего»? Ведь ты был там с этой штукой. – Она повернулась к Лейн. – Так ведь?

– Он шел туда во сне, – сказала Лейн. – Он не соображал, что делает.

– А что он делал?

Лейн взглянула на него и сжала губы.

– Рассказывай, – сказал он. – Тогда мы оба узнаем.

– Папа разговаривал с… с телом. По – видимому, ему что-то снилось, и они вели разговор. – Она повернулась к Ларри. – Я думаю, она пыталась уговорить тебя вытащить кол.

– О, мой Бог, – прошептала Джина.

Лейн обернулась к матери.

– Он не сделал этого, – быстро сказала она. – Я не знала, что этот труп, возможно, вампир, но… Я разбудила его прежде, чем он успел вытащить кол.

– А вы, молодая особа, что там делали?

– Я беспокоилась. Я подумала, что папе ни к чему проводить всю ночь на диване лишь только потому, что он выпил пару лишних рюмок. – Она сердито посмотрела на Джину. – Поэтому, приняв ванну, я решила разбудить его, чтобы отправить в постель, но его в гостиной не оказалось. Он шел к гаражу. Поэтому я и пошла за ним; Я боялась чтобы с ним ничего не случилось. С ним что-то было не то. Он двигался во сне. Он совершенно не соображал, что делал.

– Итак, ты проследовала за отцом на чердак и увидела, что он разговаривает с трупом – посмотрела на Ларри. – Ты теперь, наверно, гордишься собой.

– Я ничего не мог поделать. Я спал.

– Он действительно спал, мама. Ты бы слышала, как он завопил, когда я разбудила его.

Раздался звонок в дверь. Джина, не говоря ни слова, встала из – за стола. Подошла к Лейн. Покачав головой, легонько провела рукой по волосам дочери и быстро вышла из кухни.

– Мне, действительно очень жаль, что все так получилось, – сказал Ларри.

– Да ничего. Но мама, по – моему, вне себя.

– Боюсь, что так оно и есть. Это большой удар для вас обеих.

– Я рада, что ты не успел вытащить этот кол.

– Я тоже. А я собирался это сделать, да?

– Да. Ты уже взялся за него, когда я разбудила тебя.

– Господи Иисусе.

– Ты действительно думаешь, что она бы… – Лейн покачала головой.

– Ожила бы? Не знаю. Вероятно, нет. Но все равно я рад, что ты остановила меня. – Он вымученно улыбнулся. – И я тебе очень благодарен, что ты так заступаешься за меня.

– Не за что, папа.

– Ты – хорошая девочка, что бы о тебе ни говорили.

Она тихонько рассмеялась и вдруг вздрогнула. Глаза ее расширились, словно от внезапной боли. Она побледнела.

– Что случилось?

Она странно посмотрела на него. Ларри показалось, что она хочет рассказать ему что-то ужасное. Но она сказала:

– Ничего. Просто я чувствую себя не совсем хорошо. Колики.

– Ты уверена, что дело только в этом?

– А тебе этого недостаточно?

– Ты можешь лечь спать. Тебе вовсе не обязательно наблюдать этот фейерверк.

– Такое я пропустить не могу.

Первым на кухню вошел Пит. На нем был синий махровый халат поверх белой пижамы, а на ногах мокасины. Нос был забинтован. Он был похож на четвероклассника, которого застукали, когда он вставлял гвоздь в стул учителю. Встретившись глазами с Ларри, одними губами он беззвучно прошептал:

– Что случилось?

Ларри приподнял вверх уголки губ. Покачал головой.

– Не знаю, ребята, что вы натворили, – сказала Барбара, входя в кухню вслед за мужем. – Но у меня такое чувство, что вы по уши в дерьме. – Она облокотилась на стойку. Волосы у нее смешно скатались и спутались. Но хотя она явно не успела причесаться, время на то, чтобы одеться, она нашла. На ней были белые кроссовки, красные, туго обтягивающие тренировочные брюки и свободный серый спортивный свитер с эмблемой какой-то спортивной команды на груди.

Ларри подумал, что в другое время его бы непременно заинтересовало, есть ли у нее что – нибудь еще под одеждой.

И поймал себя на мысли, что ему это и сейчас интересно.

«Черт, я так до конца и не избавился от этого», – подумал он.

Когда Пит сел, Джина принесла из столовой еще один стул. Она поставила его у угла стола.

– Лучше бы тебе сесть, – сказала она Барбаре.

– Так плохо? – Барбара оторвалась от стойки и шагнула к стулу. Ларри смотрел, как из – под свитера выделяются ее груди. «Явно без бюстгальтера», – решил он.

Ему представилась Бонни в своем концертном костюме, он увидел, как ее свитерок немного приподнялся над поясом юбки, когда она выгнулась назад. Когда она выпрямилась, плиссированная юбка высоко взлетела.

– Ларри, – раздался голос Джины. – Ты где?

– А? Конечно, здесь! – Ему стало немного неудобно.

Джина уже сидела. Она сказала Барбаре:

– Оказывается, два наших дарования решили написать книгу о том теле, что мы обнаружили в Полынной Степи. Поэтому они тайком съездили туда и привезли его домой. Оно в нашем гараже.

– Вот это да! – сказала Барбара.

Пит криво улыбнулся, отчего один его ус поднялся.

Барбара стукнула его по плечу. Ларри смотрел, как шевельнулась эмблема на ее груди.

– Эй! Незачем применять физическую силу. Это была просто блестящая идея. Я должен получить двадцать процентов от прибыли.

Она стукнула его снова.

– Хватит меня бить. У меня и так уже сломан нос.

– Это я должна была тебе его расколотить. Дрянь такая! У тебя все равно не голова, а тыква.

– Мы знали, что это расстроит вас, – сказал Ларри. – Поэтому мы и решили держать все в секрете, до тех пор, пока книга не будет готова, и мы сможем избавиться от этого трупа.

– Лейн застала его с ней в гараже сегодня ночью.

Теперь Пит сердито посмотрел на него. – Ну знаешь, старина.

– Это не по его вине, – сказала Лейн. – Он пошел туда во сне.

– Вот это да. Ну ты даешь!

– Так ты при этом спал? – спросила Барбара. – С ума сойти.

Почувствовав в ней союзника, Ларри сказал:

– Да, это все несколько ненормально. С тех самых пор, как мы привезли сюда это тело, мне все время снятся какие-то странные сны. – О том, что это уже не первый случай лунатизма, он решил умолчать. – Такое впечатление, что Бонни пытается наладить со мной связь. Что-то вроде телепатии.

– Чушь собачья, – сказал Пит. – Это просто навязчивая идея, вот и все.

– Бонни? – спросила Джина.

– Да, так ее зовут, – объяснил Ларри. – Бонни Саксон.

– Ты знаешь, кто она такая? – взволнованно спросила Барбара.

– На ней было школьное кольцо. Она ходила в Бафордскую школу, в 1968 году окончила ее.

– Ежегодник, – прошептала Лейн.

– Да. Я нашел там ее фотографии. Она пела, танцевала и была избрана «Королевой красоты» на вечере выпускников.

– О, Боже, – пробормотала Барбара. – Этот жуткий труп…

– И она была убита летом после окончания школы, – продолжал Ларри. – Кто-то решил, что она вампир.

– Урия Радли, – вставил Пит. – Тот самый, что разбил мне нос.

– Что?! – выпалила Барбара.

Пит усмехнулся, откинулся на спинку стула и сложил на груди руки.

– Мы наврали вам насчет стрельбы по мишеням.

На этот раз Барбара не стукнула его. Она изумленно смотрела на него.

– Мы поехали туда, чтобы схватить его за убийства, – объяснил Пит. – Он ведь убил еще двоих девушек – выпускниц. Правильно, Ларри?

– Похоже на то. – Он повернулся к Джине. – Ты же знаешь, что я всю эту неделю провел в библиотеке. Я как раз этим и занимался.

– Боже, так ты все время мне лгал.

Ларри потупил глаза.

– Почему все время? Только об этом деле с вампиром.

– Так вы ездили охотиться за этим человеком? – спросила Лейн. Казалось, она была так же заинтригована, как и Барбара.

Ларри кивнул.

Пит сказал:

– Угу. И мы чуть было не поймали его. Эта скотина принялась стрелять в нас стрелами. Он решил, что мы вампиры.

– Он стрелял в вас? – спросила Барбара.

– С ума сойти, – прошептала Джина.

– Он уже собрался вбить кол в грудь Питу, но я смог остановить его.

– Спас мне задницу. Или, во всяком случае, сердце.

Губы Барбары беззвучно шевелились. Пит мученически посмотрел на нее. Она протянула руку и погладила его по плечу.

– О, милый.

– Это невероятно, – проговорила Лейн.

Ларри улыбнулся ей.

– Хорошая книжка получится, а?

– Да.

– Самое интересное, что в ней все должно быть правда.

– Она будет выпущена миллионными тиражами, – сказал Пит. – Мы станем богатыми и известными.

– Ага, известными – Джина. – Люди, прочитав эту книгу, решат, что вы – пара придурков. Как тот тип, который якобы общался с космическими пришельцами. – Она посмотрела на Ларри. – Ты хочешь стать посмешищем? – Словно передразнивая кого-то, она сказала: – Эй, вон идет Ларри Данбер. Тот самый идиот, что верит в вампиров.

– Это будет совсем по – другому, – пояснил он, – просто описание того, что произошло на самом деле. Я уже много написал и…

– Боже, я должна прочитать это! – воскликнула Барбара. Рука ее неподвижно лежала на плече Пита.

– Когда она будет готова, – сказал Ларри. – На это уйдет еще пара недель. Но дело в том, что я ясно хочу показать в книге, что я не верю в вампиров. Я просто рассказываю, как все происходило… как мы с Питом решили, что это будет неплохая идея для книги. На самом деле никто из нас не верит в вампиров.

– Я во всяком случае, – вставил Пит.

– Но теперь получается, что это не столько история о вампирах. Она переросла в нечто другое. Теперь эта история убийств. Эти девушки исчезли в 1968 году и до сих пор никто не знает, что случилось с ними. Никто, кроме нас.

– И Урии, – сказал Пит.

– Мы знаем, кто убил их и за что, и мы даже нашли одно из тел.

– В нашем гараже, – прошептала Джина.

– И вас самих чуть не убили, – сказала Барбара.

– Но мы распутали эту историю, – продолжал Ларри и повторил: – Да, мы распутали ее. Я и не думал, что из этого что – нибудь получится. Я как и ты, Джина, сначала думал, что мы – пара психов, которые притащили домой труп, решив, что он может оказаться вампиром, и что нам надо будет только вытащить кол и посмотреть, оживет он или нет. И вот мы это сделали, и тело девушки лежит здесь. Но теперь не имеет значения, вампир она или нет. Она – жертва, и мы знаем имя ее убийцы.

– А убил он ее потому, что считал вампиром, – вставил Пит.

– У Урии были убиты жена и дочь, – рассказывал Ларри. – Он почему-то вбил себе в голову, что это совершили вампиры. Он кремировал их тела, чтобы они не смогли ожить. А потом он начал охотиться. Он убил Бонни и двух других девушек.

– А вы, ребята, ничего не присочинили? – спросила, нахмурясь, Джина.

Ларри увидел, что она действительно слушает. Хотя она не была так заинтригована, как Лейн и Барбара, но уже такой сердитой не была. Ей стало интересно.

– Частично это, конечно, предположения, – признался он.

– Я думаю, более чем частично.

– Совсем немного, – вступился Пит. – У Ларри целая пачка газетных заметок.

– Это уже кое – что, – сказала Барбара севшим голосом.

– Кое – что? – возмутился Пит. – Это очень много. Теперь если мы вытащим кол, и окажется, что она – вампир…

– Она выпьет из нас всю кровь, и не будет никакой книги, – продолжила Лейн.

Все посмотрели на нее.

– Я просто пошутила, – покраснев, пробормотала она.

– Никаких вампиров на свете не бывает, – пояснила ей Джина.

– Я знаю.

– Мы все это знаем, так ведь? – сказала Джина, оглядев всех присутствующих. Все согласно закивали. Она посмотрела на Ларри. – Ты держишь ее здесь только для того, чтобы ты мог вытащить кол?

– Да, наверно.

– Значит, она нужна тебе только для этого? Как только ты вытащишь кол и докажешь, что она не вампир, то с этим будет покончено? И мы сможем избавиться от нее?

– Да.

Пит хмурился, очевидно обдумывая, как все это заснять на пленку.

Ларри сказал, обращаясь к нему:

– Нам придется передать ее властям. – Повернувшись к Джине, он пояснил: – Они должны провести следствие, поехать и арестовать Урию.

Джина кивнула.