Текст книги "Соленья и варенья от попаданки, или новая жизнь бабы Зины (СИ)"

Автор книги: Ри Даль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

Райли откинулся на спинку стула, задумчиво постукивая ложкой по краю миски. Его взгляд стал чуть хитрее, как будто он уже прикидывал что-то в голове.

– Неделю, значит? – переспросил он. – Как раз к тому времени я вернусь из плавания. Если, конечно, Колючее Море не решит сыграть со мной в свои штормовые игры. Заодно раздобуду тебе соль.

Я насторожилась, невольно выпрямившись. Плавание? Уже? С такими-то ранами? Но вместо того, чтобы тут же начать отчитывать его, как расшалившегося ученика, я решила сначала выведать побольше.

– И куда ты собрался плыть? – спросила я, стараясь, чтобы голос звучал ровно, хотя внутри уже зашевелилось беспокойство.

Райли небрежно махнул рукой, будто речь шла о прогулке до соседней деревни.

– Недалеко. На Самариз, – ответил он. – Там всегда найдётся, чем поживиться, если знаешь, с кем говорить.

– И что же ты туда повезёшь? – поинтересовалась я, поддевая ложкой похлёбку, чтобы скрыть любопытство.

Райли наклонился чуть ближе, и его губы растянулись в игривой улыбке.

– А то, Зина, секрет, – промурлыкал он, понизив голос до заговорщического шёпота.

Я уже собиралась фыркнуть и отмахнуться, но тут Санна, до того молчавшая, вдруг буркнула, не поднимая глаз:

– Вечно все что-нибудь скрывают…

Её голос был тихим, но в нём сквозила такая горечь, что я замерла с ложкой в руке. Райли тоже посмотрел на девочку, и его ухмылка на миг погасла. Санна сжала губы, уставившись в свою миску, будто там было что-то невероятно важное.

– В каком смысле, милая? – осторожно спросила я, стараясь не спугнуть её. – Что ты имеешь в виду?

Санна резко отвернулась, скрестив руки на груди. Её щёки порозовели, а в глазах мелькнула смесь обиды и злости.

– Ничего, – отрезала она.

Я растерялась. Хотела было протянуть руку, чтобы погладить её по плечу, но что-то подсказывало, что сейчас это только хуже сделает. Вместо этого я мягко продолжила:

– Санна, тебя кто-то обманул? Если хочешь, расскажи. Я ведь хочу тебе помочь…

Девочка вскинула голову, и её тёмные глаза сверкнули, как у загнанного зверька. Она стиснула кулаки, и слова полились из неё потоком, словно плотину прорвало:

– Взрослые всегда обманывают! Всегда что-нибудь прячут, недоговаривают, ведут себя странно! А я ненавижу загадки! Ненавижу, когда мне не говорят правду!

Её голос сорвался на крик, и, прежде чем я успела что-то ответить, она швырнула ложку на стол. Та звякнула, отскочив на пол, а Санна вскочила и бросилась вон из кухни. Хлопок двери эхом разнёсся по кухне.

Я ошарашенно смотрела ей вслед, чувствуя, как сердце сжимается. Что я сказала не так? Или, может, дело вовсе не во мне? Я хотела было встать и пойти за ней, но Райли вдруг положил руку мне на плечо, останавливая.

– Дай ей выдохнуть, Зина, – сказал он тихо, но твёрдо. – Не стоит на неё сейчас нажимать. Ей и без того несладко пришлось.

Я повернулась к нему, готовая возразить. Как он может знать, что нужно Санне? Но вместо этого вырвалось другое:

– Откуда ты вообще знаешь, что ей нужно? У тебя же нет детей.

Райли убрал руку, снова надев свою привычную насмешливую маску. Его серебряные глаза блеснули.

– Кто знает, Зина? Мир велик, а в путешествиях всякое случается, – сказал он и рассмеялся, будто это была лучшая шутка на свете.

Но мне было не до смеха. Я посмотрела на него с укором, и его смех затих. Он вздохнул, потерев подбородок, и вдруг стал серьёзнее.

– Ладно, признаю, детей у меня нет, – сказал он, глядя мне в глаза. – Но я много общаюсь с людьми. И стараюсь быть наблюдательным. Это, знаешь ли, помогает, когда плаваешь по морям и договариваешься с теми, кто готов перерезать тебе глотку за пару целлатов.

Я нахмурилась, переваривая его слова. Наблюдательный, значит? Ну, допустим. Но всё равно, что он мог понять про Санну за один день?

– Ты что, психолог? – вырвалось у меня, и я тут же прикусила язык, сообразив, что в этом мире такого слова, скорее всего, и не знают.

Райли вскинул брови, явно озадаченный.

– Пси… что? – переспросил он. – Это что, типа маг какой-то?

Я почувствовала, как щёки начинают гореть, и поспешила отшутиться:

– Ну, да, что-то вроде… – Я махнула рукой, будто это было неважно. – Забудь. Просто… ты так уверенно говоришь, будто всё про неё знаешь.

Райли покачал головой, и его взгляд стал неожиданно глубоким и тревожным.

– Никакой магии, Зина. Только глаза и уши. И мне кажется, что Санна не просто так сбежала и Дома Целлианы. У всего есть причины, и у неё тоже была. Она напугана, но, возможно, не только торгаллами и работорговцами. Что-то ещё грызёт её изнутри. Может, кто-то и правда её обманул. Или предал. Дети такое чувствуют острее, чем мы.

Я задумалась, глядя на пустую миску Санны. Слова Райли звучали логично, но от этого легче не становилось. Я вспомнила взгляд девочки – смесь злости и боли, как будто она хотела кричать на весь мир, но не знала, с чего начать. Может, Райли прав, и мне стоит дать ей время? Но как не давить, если я вижу, что девочка страдает?

– Ты думаешь, она расскажет? – спросила я, не поднимая глаз. – Если подождать?

Райли пожал плечами, но его голос был мягче, чем обычно.

– Может, расскажет. А может, и нет. Но если будешь рядом, она хотя бы поймёт, что ты не из тех, кто обманывает. Это уже немало.

Я кивнула, чувствуя, как в груди разливается странная смесь благодарности и беспокойства. Райли, несмотря на свои шуточки и ухмылки, иногда говорил такие вещи, от которых хотелось верить, что всё будет хорошо.

Но тут я заметила, что он вдруг побледнел. Его рука, лежавшая на столе, слегка дрожала, а на повязке на груди проступило свежее пятно крови – тёмное, почти чёрное.

– Райли?.. – я вскочила, подходя к нему. – Что с тобой?

Он попытался отмахнуться, но его лицо исказила гримаса боли. Райли стиснул зубы, прижимая руку к груди, и я заметила, как по его пальцам стекает тонкая струйка крови.

– Чёрт… – прохрипел он. – Кажется, неживуны оставили мне подарочек…

Я почувствовала, как сердце ухнуло в пятки. Неужели рана загноилась? Но я же промыла её вчера, всё было чисто! Я наклонилась ближе, осторожно отодвинув его руку. Повязка была пропитана кровью, а кожа вокруг раны покраснела и вздулась. Запах был странный – не гниль, а что-то резкое, металлическое, как будто в ране поселилось что-то чужое.

– Это не просто рана, – сказал Райли, тяжело дыша. – Когти торгаллов… они отравлены. Не ядом в прямом смысле, а… чем-то вроде заразы. Поэтому неживуны такие неубиваемые. Их можно убить только драгуром, потому что он выжигает эту дрянь.

Я замерла, пытаясь осмыслить его слова. Драконья сталь? Та, из которой сделан меч Брунара? Я посмотрела на клинок, лежащий у стены. Он поблёскивал в утреннем свете, словно знал, что снова понадобится.

– Что делать? – спросила я, стараясь держать голос ровным, хотя паника уже подкатывала к горлу.

Райли посмотрел на меня, и его серебряные глаза были серьёзны, как никогда.

– Нужно нагреть клинок из драгура, – сказал он. – В огне. Добела. И прижечь рану. Это единственный способ убить заразу. Иначе… – Он не договорил, но я и без того поняла.

Я сглотнула, чувствуя, как ладони становятся липкими от пота. Прижечь рану раскалённым клинком? Это же… это же адская боль! И я должна это сделать? Однако другого выхода не было. Если не сделать, Райли, возможно, умрёт. А я не могла позволить ему умереть.

– Хорошо, – сказала я, стараясь звучать уверенно. – Я сделаю. Но ты… ты держись, слышишь?

Райли слабо улыбнулся, но его лицо было всё бледнее.

– Я же сказал, на мне всё заживает, как на драконе, – прошептал он. – Давай, Зина. Я тебе доверяю.

Я бросилась к очагу, где ещё тлели угли. Разворошила их, подбросила дров, чтобы огонь разгорелся быстрее. Затем схватила меч Брунара. Положила лезвие на раскалённые угли, следя, чтобы металл начал нагреваться. Запах горящего дерева смешивался с металлическим духом драгура, и я старалась не думать о том, что мне предстоит.

Райли тем временем откинулся на стуле, тяжело дыша. Я вернулась к нему, осторожно сняв пропитанную кровью повязку. Рана выглядела ужасно – края её почернели, а в центре проступила какая-то тёмная слизь, будто сама смерть поселилась в его плоти. Я стиснула зубы, стараясь не показать, как мне страшно.

– Потерпи, – сказала я, хотя голос дрожал. – Сейчас всё сделаю.

Райли кивнул, но его глаза были полуприкрыты, как будто он уже начал терять сознание. Я бросила взгляд на меч – лезвие начало сначала чернеть, фиолетовые прожилки исчезли. Я вернулась к очагу, перевернула клинок, чтобы он прогрелся равномерно. Сердце колотилось бешено. Я представляла, как раскалённый металл коснётся кожи, как Райли закричит… Нет, нельзя об этом думать. Надо просто сделать.

Когда лезвие стало посветлело, а затем обрело странно-белёсый оттенок, точно светившийся изнутри, я схватила рукоять меча через тряпку, чтобы не обжечься, и вернулась к Райли. Он смотрел на меня, и в его глазах было что-то странное – не страх, а… доверие? Примирение?..

– Готов? – спросила я, хотя знала, что никто не может быть готов к такому.

– Давай, Зина, – прохрипел он. – Не тяни.

Я глубоко вдохнула, стараясь унять дрожь в руках. Поднесла раскалённый клинок к ране, чувствуя, как жар опаляет моё лицо. И, не давая себе времени передумать, прижала лезвие к почерневшей плоти.

Райли издал сдавленный крик, его тело напряглось, как струна, а руки вцепились в края стула так, что дерево затрещало. Запах палёной кожи ударил в нос, и я чуть не отшатнулась, но заставила себя держать клинок ещё секунду, пока тёмная слизь не начала шипеть и испаряться. Затем я резко отняла меч, бросив его в кадку с водой на полу. Металл яростно зашипел, поднялся пар. Но всё моё внимание было направленно только на Райли.

Он тяжело дышал, его лицо было покрыто потом, а глаза закрыты. Я бросилась к нему, схватив его за плечи, чтобы он не упал.

– Райли! Райли! – закричала я, чувствуя, как паника захлёстывает меня. – Не смей отключаться!

Он медленно открыл глаза, и его взгляд был мутным, но живым. Я подхватила его под руки, не давая соскользнуть со стула. Наши лица оказались так близко, что я чувствовала его тяжёлое дыхание на своей коже. Его серебряные глаза смотрели прямо в мои, и на миг мне показалось, что время остановилось.

Я вдруг поняла, как сильно хочу прижаться к нему, обнять, поцеловать… Но я тут же отогнала эту мысль, потрясённая собственной слабостью. Что за чушь, Зина?! О чём ты только думаешь?!..

– Я… в порядке, – прохрипел Райли, и его голос вернул меня к реальности. – Спасибо, Зина.

Я отпустила его, отступив на шаг, и почувствовала, как щёки горят. Стиснула кулаки, чтобы унять дрожь.

– Не за что, – проронила я, отводя взгляд. – Но тебе бы полежать сейчас, а не геройствовать.

Райли слабо усмехнулся, но тут же поморщился, прижимая руку к груди. Рана теперь выглядела лучше – почерневшие края исчезли, и кровь больше не сочилась. Но он всё ещё был слаб, и это было видно по его бледному лицу и дрожащим рукам.

– Мне правда пора, – сказал он вдруг, и его голос стал твёрже. – Дела ждут. Не могу тут рассиживаться.

Я уставилась на него, не веря своим ушам.

– Ты серьёзно? – возмутилась я. – Ты едва на ногах стоишь! Куда ты собрался?

Он медленно поднялся, опираясь на стол, и посмотрел на меня с той самой упрямой искрой в глазах, которую я уже начинала узнавать.

– Я не могу задерживаться, – ответил он. – Заказчики не любят промедления. Нужно готовится к отбытию.

Я шагнула к нему, готовая схватить за руку и силой удержать.

– Райли, это безумие! – мой голос сорвался, и я сама удивилась, как сильно меня это задело.

Он посмотрел на меня, и его взгляд смягчился. Он протянул руку и коснулся моего плеча – легко, почти невесомо.

– Я справлюсь, Зина, – сказал он тихо. – Обещаю. Не переживай так сильно. Иначе… решу, что ты в меня влюбилась.

Райли улыбнулся. А я стиснула губы, чувствуя, как внутри борются злость и беспокойство.

– Глупости не говори, – наконец сказала я, скрестив руки на груди. – Не путай мягко с тёплым. Я всего лишь не хочу, чтобы ты предстал пред Оком Целлианы раньше времени. Тебе нужна лошадь, чтобы до Галеса добраться. Возьмёшь мою.

Райли улыбнулся, и на этот раз улыбка была не насмешливой, а почти тёплой.

– Договорились, – сказал он. – Лошадь верну в лучшем виде. Отправлю обратно со своим человеком. И сам вернусь, чтобы попробовать твои соленья. Не скучай, Зина.

Я фыркнула, но внутри что-то дрогнуло.

Райли уже направился к двери, слегка пошатываясь, но стараясь держать спину прямо. Я смотрела ему вслед, чувствуя, как сердце сжимается.

Внезапно он обернулся в дверях, бросив на меня последний взгляд.

– До встречи, Зина, – сказал тихо.

– До встречи, Райланд Колючий, – ответила я, и дверь за ним закрылась.

Глава 58.

С утра в Тихой Мельнице было так тихо, что даже пчелы, гудящие над цветами у забора, казались громкими. Я сидела на крыльце, грея ладони о кружку с травяным отваром, и смотрела на тропинку, что вилась к полям. Три дня назад Райланд умчался по ней на моей лошади.

И я немного переживала из-за этого. Однако Райланд своё слово сдержал: вечером того же дня лошадь привёл обратно на поводу Сэм – рыжий парень с веснушками, которого я видела на рынке в Галесе. Он передал поводья мне и тут же повернул вспять. Я только хмыкнула, погладила животное по морде и повела в сарай. А Райланду мысленно поставила плюсик. Молодец, не подвёл. Значит, и с солью была надежда…

Теперь я сидела, потягивая отвар, и наблюдала за Санной. Девочка возилась у грядок, пытаясь выдернуть сорняк. Делала она это так осторожно, будто боялась траву обидеть. Я вовсе не заставляла её – она сама себе занятье придумала, а я решила не отговаривать. В Доме Целлианы всех девочек обучали нехитрому уходу за растениями и огородом. В приюте имелся свой большой огород и сад, воспитанницы многое выращивали своими руками.

Я смотрела на худенькие плечи девочки, и сердце моё сжималось. Санна была как пуганный зверёк – молчаливая, настороженная, и я знала: давить на неё нельзя. Её побег из Дома Целлианы, страх перед жрицами, намёки на какой-то обман – всё это было как клубок ниток, который я пока не могла распутать. Но торопить не стала. В прошлой жизни я научилась ждать, когда дети раскроются. Оля, моя ученица, тоже сначала молчала, а потом стала роднее родной.

Скрипнула калитка, и я подняла глаза. Тейра, соседка, шагала ко мне с корзиной, полной моркови и тыквы. Её лицо, как всегда, сияло добродушной улыбкой.

– Зина, ты чего в облаках витаешь? – сказала она, ставя корзину на крыльцо. – Как там твои…

Соседка не договорила, уставившись на ребёнка. Санна тоже её заметила и тотчас отвернулась. Я быстро подошла к Тейре и как бы невзначай схватила её под локоть:

– Есть разговор.

Тейра тут же посерьёзнела и кивнула. Я отвела её за угол дома и кратко пересказала, как нашла Санну – оборванную, дрожащую, на работорговческом рынке в Галесе. Про Дом Целлианы умолчала, но сказала, что девочка сбежала и боится чужих.

– Не спрашивай её ни о чём, ладно? – попросила соседку. – Она и так еле держится. Пусть привыкнет, что здесь безопасно.

Тейра поджала губы, её глаза заблестели от жалости.

– Бедная кроха, – прошептала она. – Конечно, Зина, я молчок. Ты молодец, что забрала её. Не представляю, как эти малышам приходится…

– Лучше не представлять, – вдохнула я.

– Как твои соленья? – спросила Тейра, когда мы вышли снова к передней части дома.

Я улыбнулась. Мои огурцы и капуста, заквашенные с сималем, стояли в бочонках уже три дня. Я волновалась, вдруг сималь даст странный вкус, и сегодня как раз пора было пробовать.

– Вот сейчас и проверим, – сказала я.

Я посмотрела на Санну, всё ещё копавшуюся в грядках, и крикнула:

– Санна, милая, иди в дом! Обед готовить пора!

Девочка вздрогнула, но пошла к крыльцу, держа пучок сорняков, как трофей. Я улыбнулась. Маленькими шагами, но она уже начинала привыкать.

К обеду кухня наполнилась запахами. Я нарезала хлеб, который принесла Тейра, – тёплый, с хрустящей корочкой. На столе стояла миска с похлёбкой, но главное – бочонок с огурцами. Я осторожно сняла деревянный круг, придавленный камнем, и вдохнула аромат. Укроп, чеснок, хрен и что-то солоновато-пряное от сималя – пахло так, что слюнки текли. Я вытащила один огурец – зелёный, хрустящий, с мелкими пузырьками маринада на кожице.

– Ну, пробуйте, – сказала я, стараясь не выдать волнения.

Тейра схватила огурец, откусила и замерла. Её глаза округлились, а потом она зажмурилась от удовольствия.

– Зина! – выдохнула она, проглотив. – Это ж… это ж божественно! Клянусь пред Оком Целлианы!

Я рассмеялась, чувствуя, как гора с плеч падает. Санна смотрела настороженно, но тоже взяла огурец. Откусила маленький кусочек, пожевала и вдруг кивнула, будто соглашаясь с чем-то.

– Вкусно, – буркнула она, и я чуть не подпрыгнула от радости.

– Вот и славно, – сказала я, откусывая свой огурец. Хруст разнёсся по кухне, а вкус… Сималь дал лёгкую сладковатую нотку, смешанную с солью, а укроп и хрен добавили остроты. Не совсем как в прошлой жизни, но здорово. Даже лучше, чем я ожидала.

Тейра, доев огурец, вытерла руки о передник и посмотрела на меня с хитринкой.

– Зина, у меня идея, – сказала она. – Давай дело затеем. Я тебе овощи и фрукты с огорода поставлять буду, а ты их в такие вот соленья превращать. А потом – на рынок! У меня, кстати, бочонки есть, вот такие – как у тебя. В сарае валяются. Надо?

– Ещё как надо, – обрадовалась я и задумалась на секунду. А затем быстро кивнула: – Договорились. Надо бы ещё ягод для варенья набрать. Это такое… сладкое соленье.

Тейра оживилась:

– Ягоды? Так сейчас в горах сезон звёздницы! Растёт у ручьёв, в тени. Говорят, от неё силы прибавляются, если много съесть.

– Тогда завтра идём за звёздницей, – решила я. – Ты, я и Санна. Покажешь, где искать.

Санна подняла глаза, но ничего не сказала. Я заметила, как её пальцы напряглись, а брови нахмурились, и подумала: может, прогулка ей на пользу пойдёт.

Тейра кивнула, и мы принялись обсуждать детали. Она обещала принести ещё овощей, а я – поэкспериментировать с капустой и свёклой. Разговор тёк легко и я всё чаще ловила себя на мысли, что чувствую себя абсолютно на своём месте.

Ночь прошла спокойно. Санна спала в комнатке Ниры, я – в хозяйской спальне, где до этого ночевал Райланд, стараясь не думать о том, что подушка всё ещё хранила аромат его волос.

Утром я проснулась от пения птиц и запаха росы, что тянулся через открытое окно. Тейра зашла за нами с корзиной. Я взяла свою корзину, сунула в карман кухонный нож и позвала Санну. Девочка вышла, всё ещё сонная, но послушно пошла за нами.

Горы Тихой Мельницы были не такими уж высокими, но густо поросли лесом. Тропа вилась между соснами и елями, пахло хвоей и влажной землёй. Солнце пробивалось сквозь ветви, рисуя пятна света на мху. Тейра вела нас уверенно, рассказывая о звёзднице.

– Она любит тень и воду, – говорила она. – У ручья найдём целые заросли. Главное – не спутать с горьколистом, тот ядовитый. У звёздницы ягоды блестят, как жемчуг, и пахнут сладко.

Я слушала, вдыхая лесной воздух. Санна плелась сзади, но я заметила, как она иногда наклоняется, разглядывая цветы или камни. Это был добрый знак. Может, природа её немного растормошит.

Через час мы вышли к ручью. Вода журчала, перекатываясь по камням, а вдоль берега росли кусты с мелкими синими ягодами. Я пригляделась: ягоды и правда блестели, как жемчуг, с лёгким синим отливом. Я сорвала одну, понюхала – сладкий аромат, с ноткой мяты. Попробовала. Вкус был как у клубники, но с кислинкой и чем-то… искристым, будто язык покалывало.

– Это она, – подтвердила Тейра. – Собирайте, только не объедайтесь, а то сил столько будет, что спать не сможете.

Я улыбнулась и протянула ягоду Санне.

– Попробуй, милая, – сказала я.

Санна взяла ягоду, покатала в пальцах, потом сунула в рот. Её глаза чуть расширились, и она кивнула.

– Вкусно, – пробормотала она.

Мы принялись собирать. Ягоды были мелкие, но их было много. Я наполняла корзину, представляя, как сварю из них варенье. Тейра напевала что-то весёлое, а я подхватывала, хотя слов не знала. Санна молчала, но работала ловко, и я заметила, как её щёки порозовели. Лес, ягоды, ручей – всё это было как лекарство. Я чувствовала, как сама оживаю, а Санна… Санна, кажется, начинала доверять.

Мы собрали три полные корзины, когда Тейра предложила передохнуть. Мы сели на камни у ручья, я достала хлеб и сыр, что захватила из дома. Санна ела молча, но уже не отводила взгляд.

– Хорошо тут, правда? – сказала я.

Санна кивнула, глядя на воду. Я почувствовала, как между нами протянулась тонкая ниточка. Не дружба, не любовь – пока просто… неотторжение. И этого было достаточно.

Мы сидели, наслаждались трапезой. Я и Тейра беззаботно болтали, когда вдруг Санна вскрикнула, резко отшатнувшись. Я вскочила, сердце заколотилось.

– Что такое?! – переполошилась я.

Девочка держалась за ногу, её лицо побледнело.

– Змея… – прошептала она, указывая на траву.

Я посмотрела – чёрная тень мелькнула и скрылась в кустах. Тейра ахнула, бросившись к нам.

– Какая змея?! – запаниковала она. – Чёрная? С жёлтыми пятнами?

Санна кивнула, а с лица Тейры тут же отхлынула вся краска.

– Это жёлтая гадюка! – выдохнула она. – Яд у неё… Ох, Зина…

Я почувствовала, как кровь стынет в жилах.

Нет, только не это….

– Спокойно, – сказала я, борясь с паникой. – Тейра, помоги мне её поднять. Надо домой, быстро.

Я наклонилась к Санне. На её лодыжке были два маленьких прокола, кожа вокруг них уже покраснела. Девочка дрожала, её глаза наполнились слезами.

– Больно… – прошептала она.

– Держись, милая, – сказала я как можно уверенней. – Всё будет хорошо. Обещаю.

Тейра помогла поднять Санну, но я знала, что идти она не сможет. Я подхватила девочку на руки – она была лёгкой, как пёрышко. Тейра схватила корзины, и мы бросились назад по тропе.

Мои ноги сами несли меня, хотя сердце колотилось так, что казалось, сейчас разовёт грудную клетку. Я вспоминала всё, что знала о змеиных укусах. В прошлой жизни я читала об этом в книге по первой помощи – как учительница, я должна была быть готова ко всему. Но это был другой мир. Что, если яд здесь сильнее?..

– Тейра, что ты знаешь про эту гадюку? – спросила я на бегу.

– Яд убивает за день, если не лечить… – прошептала она. – В Галесе есть знахарь, но до него три часа…

Три часа. У нас не было трёх часов. Я стиснула зубы, прижимая Санну к себе. Её дыхание было частым, а кожа становилась холодной.

– Успеем, – сказала я, хотя сама не верила. – Сейчас что-нибудь придумаем.

Мы добежали до деревни за полчаса. Я ввалилась в дом, уложила Санну на кровать. Девочка уже не открывала глаза, только слабо стонала. Я сорвала с неё башмак и откинула подол платьишка. Укус покраснел, кожа вокруг опухла, а вены начали темнеть, как будто яд расползался по телу.

– Тейра, принеси нож, чистую ткань и кипяток! – крикнула я.

Тейра метнулась к кухне, а я опустилась на колени рядом с Санной. Мои руки дрожали, но я заставила себя сосредоточиться. Вспомнила: при укусе змеи нельзя отсасывать яд – это миф, можно только заразиться. Но нужно замедлить его распространение. Я схватила пояс от своего платья, туго перетянула ногу выше укуса, чтобы кровь текла медленнее. Санна вскрикнула, но я держала её крепко.

– Потерпи, милая, – шептала я. – Я с тобой.

Тейра принесла нож и ткань. Я обдала лезвие кипятком, чтобы обеззаразить, и сделала два неглубоких надреза крест-накрест на укусе. Кровь потекла, тёмная, почти чёрная. Я надавила на рану, выдавливая яд, и промыла её кипячёной водой. Санна дёрнулась, но я не останавливалась. Потом наложила чистую повязку, смоченную в отваре трав, которыми прежде обрабатывала раны на теле Райли, – может, помогут снять воспаление.

Но я знала: этого мало. Яд уже в крови. В прошлой жизни я бы вызвала скорую, но здесь… Здесь была только я. И мои знания.

– Мне нужно что-нибудь… – пробормотала я, экстренно сообраая. – Что-то такое… – и тут у меня возникла мысль, я вскинула голову и уставилась на соседку. – Тейра, нужна зола.

– Зола?.. – Тейра растерялась. – Какая зола?..

– Из очага. Тащи быстрее, пожалуйста.

Тейра метнулась в кухню и вскоре прибежала обратно, сжав в ладонях горсть золы. Я вспомнила, что активированный уголь может впитывать токсины. Зола – не уголь, но вдруг сработает? Смешала её с водой, сделала кашицу и намазала на укус, закрепив повязкой. Потом заставила Санну выпить воды – много, сколько сможет. Яд нужно вымывать из организма.

Время шло, а Санне не становилось лучше. Её дыхание было слабым, лицо покрылось потом. Я сидела рядом, держа её руку, и чувствовала, как страх сжимает сердце.

Ванюша… Мой сын… Я не сумела спасти его... Тогда я оказалась абсолютно бессильна. Но сейчас речь шла о жизни маленькой девочки. И я не имела никакого права допустить самое страшное.

– Санна, держись, – шептала я, гладя её по голове. – Ты сильная. Ты справишься.

Тейра стояла у двери, прижимая руки к груди. Её глаза были полны слёз.

– Зина, что ещё делать? – спросила она. – Она… она ведь…

– Нет! – оборвала я. – Она выживет. Она выживет…

Но в глубине души я боялась. Яд распространялся, а я не знала, достаточно ли сделала. Я держала Санну за руку, чувствуя, как её пальцы слабеют. Её дыхание становилось всё реже, а кожа – холоднее. Я прижалась лбом к её руке, и слёзы потекли по моим щекам.

– Пожалуйста, Санна… – прошептала я. – Не уходи… Только не уходи…

Глава 59.

Я стояла над Санной, прижимая к её лбу влажную тряпицу, смоченную в холодной колодезной воде, и пытаясь придумать, что ещё могу сделать, чем помочь…

Ответ был слишком очевиден и слишком жесток – ничем. Я не обладала такими знаниями и силами, чтобы справить со всем без сторонней помощи. Нужно было принять решение… И я его приняла.

– Тейра, – позвала я соседку. – Надо за знахарем. Немедленно.

– Но пешком я туда часа три идти буду… – простонала Тейра в ужасе. – А даже если побегу…

– Бежать не надо, – перебила я. – Бери мою лошадь и езжай.

Тейра, застывшая у двери, побледнела ещё сильнее. Её руки, сжимавшие край передника, задрожали.

– Зина, я… я не умею на лошадях, – пробормотала она, отводя взгляд. – Они меня пугают. Я никогда не ездила верхом, не управлялась с лошадьми…

– Тейра! – правда, я вовсе не хотела кричать, но в тот момент не смогла сдержаться. Шагнула к соседке, глядя ей прямо в глаза. – Ты сможешь! Другого выхода нет! – сделав паузу, я кое-как успокоилась и договорила уже мягче: – Я не могу оставить Санну одну. Пожалуйста, соберись. Ради неё. Пожалуйста.

Тейра сглотнула, её глаза заблестели от слёз. Она посмотрела на Санну, лежащую на кровати, и лицо её исказилось от боли. Наконец, она кивнула, вытирая щёки тыльной стороной ладони.

– Хорошо, – прошептала она. – Я… я попробую. Где лошадь?

– В сарае. Она спокойная, не бойся. Запряги в телегу и отправляйся в упряжи, так будет медленнее, но безопаснее. Просто держи поводья крепко и направляй её по дороге.

Тейра кивнула, но движения её были скованными, будто она шла на эшафот. Она бросила последний взгляд на Санну и выбежала из дома. Через несколько минут я услышала неровный стук копыт и скрип повозки – Тейра всё-таки сделала, как я просила, и умчалась в сторону Галеса.

Я выдохнула, но облегчение тут же сменилось новой волной страха. Теперь всё зависело от того, успеет ли Тейра и как быстро найдёт ли знахаря.

Снова вернулась к Санне и взяла её маленькую руку в свои ладони. Пальцы девочки были холодными, почти ледяными, несмотря на жар, который, казалось, сжигал её изнутри. Я опять смочила тряпицу, положила её на лоб Санне и начала осторожно менять повязку на укусе.

Кожа вокруг проколов покраснела ещё сильнее, а тёмные вены, словно паутина, расползались вверх по ноге. Я стиснула зубы, стараясь не думать о самом худшем.

– Держись, милая, – шептала я, гладя Санну по голове. – Тейра скоро вернётся. Знахарь поможет. Всё будет хорошо.

Но слова мои звучали пусто даже для меня самой. Я знала, что сделала всё, что могла, но этого было мало. Яд распространялся, и я чувствовала, как время утекает, как песок сквозь пальцы.

Санна застонала, её веки дрогнули. Я наклонилась ближе, пытаясь уловить хоть какой-то знак, что ей становится лучше. Но вместо этого она начала бредить. Сначала слова были невнятными, как шёпот ветра, но постепенно я стала разбирать отдельные звуки.

– Не… не знаю… – бормотала она, её голос был слабым, едва слышным. – От..пустите… ничего… не знаю…

Я замерла, сердце сжалось. Что она говорит? Кого просит отпустить? Я погладила её по щеке, надеясь, что мой голос успокоит её.

– Санна, милая, всё хорошо, – прошептала я. – Я здесь. Никто тебя не тронет.

Но она не слышала меня. Её губы шевелились, и слова становились всё отчётливее, хотя всё ещё путались в бреду.

– Пожалуйста… я никому… не скажу… – шептала она, и в её голосе звучала такая боль, что у меня перехватило дыхание. – Никому… не… скажу…

Кто-то угрожал ей? В Доме Целлианы? Или на рынке в Галесе? Я вспомнила её взгляд, полный страха и злости, когда она кричала, что ненавидит, когда взрослые что-то скрывают. Неужели кто-то сделал ей больно? Предал её?..

Я снова сменила повязку, стараясь действовать быстро, но аккуратно. Промыла рану, добавив в воду ещё немного золы, смешанной с отваром трав. Заставила Санну выпить ещё воды, поддерживая её голову, чтобы она не подавилась. Её губы дрожали, но она глотала, хоть и слабо.

– Молодец, девочка моя, – шептала я, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. – Пей, милая…

Однако все мои усилия, казалось, были тщетны. Жар только нарастал. Кожа Санны горела, будто она была охвачена невидимым пламенем. Я прикладывала холодные тряпицы, меняла их одну за другой, но ничего не помогало. Время тянулось мучительно медленно, каждая минута казалась вечностью. Я сидела рядом, держа её руку, и чувствовала, как моё сердце разрывается от бессилия.

Не знаю, сколько времени прошло. По моим ощущениям – целая вечность. И вдруг скрип двери заставил меня вздрогнуть. Я подняла голову и увидела Тейру. Она вернулась. Рядом с ней стоял мужчина – невысокий, сгорбленный, с длинной седой бородой и сумкой, полной склянок и пучков трав. Знахарь. Его глаза, острые и холодные, сразу метнулись к Санне.

– Это она? – спросил он, не тратя времени на приветствия.

Я кивнула, вытирая слёзы.

– Да. Её укусила жёлтая гадюка. Я пыталась помочь, но… ей становится всё хуже.

Знахарь шагнул к кровати, отодвинув меня без лишних церемоний. Он осмотрел укус, приподнял повязку, понюхал рану и нахмурился. Затем приложил руку к лбу Санны, проверяя жар, и покачал головой.

– Плохо дело, – пробормотал он. – Слишком много времени прошло. Яд уже не остановить. Я могу дать травы, чтобы облегчить боль, но… – знахарь замолчал, глядя на меня. – Простите. Тут ничто не поможет.