Текст книги "Соленья и варенья от попаданки, или новая жизнь бабы Зины (СИ)"

Автор книги: Ри Даль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц)

– Видела, – призналась я. – В Бедовой Пустоши. Но такого кошмара, как сегодня, ещё не встречала. А ты?

Райли кивнул, поморщившись, когда я затянула повязку на бедре.

– Пару раз, – сказал он. – И знаешь, что интересно? Это ведь началось не так уж давно. Первые слухи о торгаллах пошли сразу после смерти Годфера Влассфора, предыдущего дракария.

Я нахмурилась, вспоминая, что знала о политике Торесфаля. Годфер Влассфор II – отец Тирама и муж Дардэллы, предыдущий дракарарий Торесфаля. Он умер лет двадцать назад. В общем, при жизни Киоры от него осталась лишь память. Говорят, умер он довольно молодым и очень скоропостижно, так что многие склонялись к тому, что и тут не обошлось без козней мирендальцев.

– Неудивительно, – сказала я. – Мирендаль не дремлет. Они и насылают этих тварей, чтобы нас ослабить.

Райли посмотрел на меня с лёгкой усмешкой.

– Я бы не был так уверен, Зина. Мирендальцы не такие уж монстры, как их малюют в Торесфале.

Я удивлённо вскинула брови.

– Ты что, бывал в Мирендале?

Он наклонился ближе, и его голос стал тише, почти заговорщическим.

– А ты умеешь хранить секреты?

Я улыбнулась, не удержавшись.

– Можешь не беспокоиться, Райли. Мои губы на замке.

Он откинулся назад, словно проверяя, можно ли мне доверять, а потом сказал:

– Да, бывал. И знаешь, торгаллов там нет. Ни одного. То, чем я занимаюсь, не всегда законно, Зина. Но работаю я сам на себя. Не на драконов, не на пратария Мирендаля. Я не выбираю сторону в этой войне. Мне всё равно, кто прав, кто виноват. Главное – чтобы мой корабль был цел, груз доставлен, а цена за услуги устроила всех и была уплачена вовремя.

Я молчала, переваривая его слова. Контрабандист, не поддерживающий ни одну сторону… Это многое объясняло. И его связи с работорговцами, и его уверенность, и то, почему он так легко справился с бандитами в Галесе.

– Однако не замечать текущую ситуацию я не имею права, – продолжал Райланд. – Потому что от этого напрямую зависит, как, с кем и о чём следует договариваться. И последние годы это становится всё сложнее. С приходом к власти Дардэллы конфликт только накаляется. Однако я помню, что Торесфаль знавал и другие времена.

– Другие? – я нахмурилась. – Как ты можешь рассуждать о «других временах», если сам ещё так молод?

Я едва не рассмеялась над его рассуждениями. Ну, в самом деле, что может помнить о временах двадцатилетней давности мужчина, которому самому едва ли тридцать.

– О, Зина, я слышу из твоих уст комплимент? – промурлыкал Райли. – Пред Оком Целлианы, мне приятно до дрожи. Но, боюсь, ты слегка ошибаешься на мой счёт.

– Неужели? – я скрестила руки на груди. – Сколько же тебе лет?

– Сорок девять.

Я чуть не поперхнулась. А Райли, завидев мои округлившиеся глаза, покатился со смеху.

– Ты… ты шутишь?

– Нисколько, – отсмеявшись, помотал он головой. – Суровая морская жизнь умеет творить чудеса.

– А мне всегда казалось, что тяжелые условия и невзгоды добавляют возраста, – заметила, пряча и взгляд и вспоминая как сама выглядела в прошлой жизни.

Когда-то, по летоисчислению другого мира, мне было шестьдесят пять. И внешность моя была, мягко говоря, не самой завидной. Дело было не только в годах, но в том, как я ощущала себя внутри – потерянной, затравленной неудачницей. Я всеми силами заставляла себя не опускать руки, но бездонная боль утраты пожирала меня изнутри.

Сейчас со мной, уже в теле Киоры, могло бы произойти то же самое. Однако, помня, каково это – взращивать в себе отчаяние, я не давала её гиблым корням прорасти слишком глубоко.

– Бывают и исключения, – сказал Райли с хитрой улыбкой. – Ты ведь тоже полна загадок, Зина. Может, однажды и ты поведаешь мне какие-нибудь свои тайны?

– Возможно, – уклончиво ответила я и выпрямилась, отводя взгляд от серебристых глаз.

С повязкой на бедро было покончено, и я снова оглядела Райли, чтобы проверить, всё ли в порядке на других участках его тела. И тут мой взгляд зацепился за его грудь. Под ключицей, чуть левее, виднелись три маленькие точки, расположенные в форме треугольника. Я уже видела их мимолётом, но решила, что это какие-то родинки. Однако сейчас поняла, что отметины находятся под кожей.

– Что это? – спросила я, указав на точки. – Татуировка?

Райли опустил взгляд, словно только сейчас вспомнил о них. Его лицо на миг стало серьёзнее, но он быстро вернул свою обычную насмешливую улыбку.

– А, это? – сказал он, пожав плечами. – Понятия не имею. Наверняка об этом могла бы поведать моя мать. Но, к несчастью, она погибла. Мне известно лишь её имя – Магнетта. Его она успела сообщить перед тем, как предстать пред Оком Целлианы. А тебе, Зина, нравятся мужчины с татуировками?

Я почувствовала, как щёки начинают гореть, и поспешила отвести взгляд.

– Да ну тебя, – пробормотала я, напуская на себя строгость. – Сиди тут, а я пойду похлёбку приготовлю.

Райли рассмеялся. А я отошла к очагу, стараясь успокоить бешено колотящееся сердце. Сейчас у меня не было времени разбираться в собственных чувствах. Нужно было накормить Райли, поесть самой, проверить, как там Санна, и придумать, что не делать дальше.

Глава 55.

Тихий треск дров в очаге смешивался с бульканьем похлёбки в котелке, наполняя кухню уютным теплом и запахом трав. Я помешивала деревянной ложкой густую смесь из овощей и крупы, купленной на рынке. Похлёбка могла быть куда вкуснее и наваристее, будь у меня мясо, но, к сожалению, мой план покупок был выполнен далеко не полностью в силу различных причин. Помимо прочего, я так же не обзавелась солью, и снова пришлось использовать сималь в качестве приправы. В похлёбке он давал интересный привкус, что совершенно не портило, а даже дополнительно придавало блюду интересных оттенков.

Украдкой я бросила взгляд на Райли. Он сидел за столом, всё ещё без рубахи, с повязками на ранах, и его серебряные глаза следили за мной с лукавой искрой, от которой моё сердце то и дело сбивалось с ритма.

– Ну что, Зина, – протянул он, откидываясь на спинку стула с видом заправского капитана, – ты, похоже, не только мечом махать умеешь, но и готовить кушанья. Пахнет, как в лучшей таверне. Прямо женщина-мечта.

Я фыркнула, стараясь не показать, как его слова на самом деле польстили мне. Женщина-мечта, скажет тоже! Ни я в своей прошлой жизни, ни бедняжка-Киора не привыкли к комплиментам и мужскому вниманию. И, честно говоря, находиться вместе с полуголым Райли в замкнутом пространстве мне было откровенно непросто.

– Я – не повариха из таверны, Райли, – отрезала я. – Так что твои сладкие речи на меня не действуют. Лучше скажи, как твои раны. Насколько я вижу, помирать ты больше не собираешься?

Он скорчил обиженную мину.

– Неужели ты рассчитывала побывать на моих похоронах? Хах! На мне всё заживает, как на драконе. Так что, если кому-то очень захочется меня убить, придётся изрядно постараться.

Я поморщилась, вспомнив одного драконокровного отпрыска, который когда-то был (и технически ещё оставался) моим мужем. Конечно, сегодня мы спаслись благодаря драконам-защитникам, но всё равно у меня лично ассоциации с данными существами имелись не лучшие.

Райли, видимо, по-своему истолковал мою реакцию:

– О, ну, конечно, – фыркнул он. – Я совсем не благородных кровей и претендовать на особое расположение не могу.

– Твоё происхождение меня интересует в последнюю очередь, – ответила я вполне искренне.

Райланд прищурился, и в его голосе появилась та самая игривая нотка, от которой я невольно краснела.

– То есть, будь на моём месте кто-нибудь из носителей драконьей крови, ты бы нисколько не смягчилась? – он вздёрнул бровь.

А мне захотелось одновременно засмеяться и разозлиться:

– Скорее даже наоборот.

– Правда? – серебряные глаза вперились в меня колкими искрами.

– Правда, – я кивнула, пряча ответную улыбку, которая так и расплывалась на губах.

– Удивительно слышать подобное от торесфальки… – протянул Райли. – Разве уроженке драконьих земель не положено почитать истинных драконов?

Тень улыбки тут же испарилась с моего лица. Райланд был прав – положено, я бы даже сказала, что это было первостепенное обязательство. Особенно – для Киоры, которая росла, воспитанная культом Целлианы. Ведь исконными жителями земель Торесфаля и Мирендаля являлись как раз драконы. А вот люди пришли сюда с Дальних Земель и принесли с собой смуту.

В Доме Целлианы преподавали историю Великой Драконьей Империи – именно так раньше называлась эта часть суши, ныне разделённая Мятежными Горами на два государства. Более пятисот лет назад пришлые ступили на берега драконата и захватили власть. С тех пор драконы стали вырождаться, смешиваясь с чужеродной человеческой кровью. К счастью, справедливость восторжествовала, и иноземцев удалось изгнать с престола, который вновь заняли по праву драконокровные Влассфоры. Однако моркендальцы не сдались и бежали на первородные земли – в самую колыбель драконьего рода, где и основали праторат Мирендаль, существующий поныне.

Война, длившаяся уже бесчисленное количество лет, пока не приносила должного результата, поскольку проклятые мирендальцы похитили самый могущественный артефакт из всех существовавших в истории – рог Первого Дракона, рог самой богини Целлианы. С помощью него они удерживали власть на оккупированных землях. И, полагаю, с его же помощью насылали на Торесфаль неживунов. Чтобы окончательно победить захватчиков, драконат нуждался в как можно большем количестве драконов.

Конечно, как торесфалька и носительница драконьей метки, я всем сердцем желала, чтобы драконий род процветал и ширился. Однако у меня имелись личные причины не падать ниц перед драконами.

– Я – обычный человек, – соврала я, не моргнув глазом. – Во мне нет ни капли драконьей крови. Так что в каком-то смысле у меня больше общего с моркендальцами, чем с драконами.

– В таком случае мы подходим друг другу идеально, – ввернул Райли. – Меньше всего мне бы хотелось связываться с драконокровной девушкой.

Я рассмеялась, пряча смятение. Моя метка, которую обнаружил на ритуале Целлианы Великий Митроил, была прямым доказательством того, что во мне немало драконьей крови. К счастью, увидеть метку невооружённым глазом было невозможно.

– Будь спокоен, – вновь слукавила я без зазрения совести. – При моём сотворении ни один дракон не пострадал. Но что-то мне подсказывает, что в тебе говорит зависть.

– Зависть? – изумился Райли.

– Ну, конечно. Разве нет? Разве ты сам не мечтал оказаться вдруг драконом-защитником?

На мой вопрос он расхохотался так, что стены дома дрогнули, а я испугалась, что Санна может проснуться.

– Ну, уж нет. Я – тот, кто я есть, и иной судьбы не желаю. Моя родина – море, шторм – моя колыбель. А все эти драконьи баталии пусть обходят меня стороной за исключением случая, когда из этого можно извлечь выгоду.

Возможно, раньше меня бы возмутили подобные суждения. Однако сейчас понимала, что у нас с Райли и правда больше общего, чем кажется на первый взгляд. В данный момент мне тоже хотелось оставить все эти вопросы подальше и забыть. Однако слабая надежда, что мой ребёнок может оказаться жив, всё ещё теплилась во мне. А ответ мне могли дать лишь Влассфоры, к которым я понятия не имела, как подобраться.

– Может, расскажешь мне о своей задумке? – вырвал меня из размышлений голос Райли. – Как ты там это назвала? Соленья?..

Я убрала котелок с огня и вытащила плошки, чтобы разлить в них похлёбку. Одну плошку поставила перед своим раненым гостем, себе тоже налила и села за стол.

– Да, соленья, – ответила я, зачерпывая деревянной ложкой побольше овощей. – Соленья и варенья. Я собираюсь попробовать консервировать фрукты, ягоды, овощи. С помощью такой обработки они могут храниться очень долго. При этом обладают особыми вкусовыми качествами.

Райли тем временем пробовал на вкус похлёбку. Но по выражению его лица мне так и не удалось разобрать, понравилось ли ему.

– Вкусно?.. – уточнила я, стараясь звучать небрежно.

– Если твои соленья будут настолько же… вкусны… – задумчиво пробормотал он, глядя в тарелку, а затем поднял глаза к моему лицу и посмотрел мне в глаза. – То им гарантирован успех.

Я не сдержала улыбки, а румянец снова зажёгся на щеках.

– Ты опять мне льстишь.

– Нисколько, – почти возмутился Райли. – Почему ты мне не веришь?

«Потому что не привыкла доверять мужчинам…» – пронеслось в мыслях, однако вслух я, конечно, ничего подобного не сказала.

– Верю. Просто с осторожностью.

– Разве сегодня я не доказал, что желаю тебе только добра?

– Сегодня ты доказал, что владеешь оружием не хуже, чем языком.

Райли прищурился:

– Знаешь, меня посетила мысль, что твои соленья и мои корабли могут прекрасно дополнить друг друга.

Он произнёс это так, будто имел в виду не совсем соленья и не совсем корабли.

– В каком же это смысле?

– Скоропортящиеся продукты – основная проблема при перевозках, – уже более деловым тоном объяснил Райли. – А ты говоришь, что твои чудо-соленья способны долго храниться.

– Это так, – я кивнула. – Но есть одна проблема…

– Какая же?

Я вздохнула:

– Мне так и не удалось купить соль, необходимую для консервации. Кстати, почему это настолько редкий и дорогой товар?

Райли пожал могучими плечами.

– Потому что её добывают в пещерах Моркендаля. Возить её через Мятежные Горы или по морю – тот ещё подвиг.

Да, это многое объясняло. Однако тут мне пришла на ум одна мысль:

– Я где-то слышала, – осторожно начала, тщательно подбирая слова, – что соль можно добывать из морской воды. Тут ведь поблизости Колючее Море. Морская вода содержит много соли. Нужно просто выпарить – и готово. Дёшево и сердито.

Райли похлопал глазами и вдруг расхохотался, но тут же поморщился, схватившись за раненое плечо.

– Морская вода? Солёная? – переспросил он, глядя на меня, как на диковинку. – Зина, ты точно не из этого мира. В Колючем Море вода не солёная. Ну, почти. Только в некоторых течениях, вроде Плачущего Потока, есть что-то вроде соли, но это далеко от здешних берегов. Однако… – Райли сделал паузу и прищурился. – Возможно, у меня найдутся некоторые связи, чтобы раздобыть для тебя соль. Если, конечно, ты попросишь…

Я замерла, держа ложку над котелком, и посмотрела на него с подозрением. Этот контрабандист с его шуточками и серебряными глазами явно знал, как выбить меня из колеи.

– И что же, по-твоему, я должна сделать? – насторожилась я. – Умолять тебя?

– Достаточно будет всего одного поцелуя, – Райли подался вперёд, и наши лица оказались слишком близко друг к другу.

Я же напротив – отпрянула назад, не позволив этой близости продлиться долго.

– Я подумаю над твоим предложением, – сказала строго. – А сейчас доедай. И пора ложиться спать.

Он улыбнулся, но возражать не стал. Закончив с трапезой, я повела его в соседнюю комнату, где стояла старая кровать Брунара. Лампа тускло освещала деревянные стены, пахнущие сыростью и старым деревом. Я помогла Райли сесть на кровать, а затем собиралась поскорее уйти и проверить, как там Санна.

Однако Райли меня остановил:

– Ты не останешься? – он как будто бы удивился.

– Разумеется, нет. С чего ты это взял? Или думаешь, что за кусок соли я готова на всё, что угодно?

Райли театрально вздохнул:

– Знаешь, Зина, – начал он, глядя на меня с лукавой улыбкой, – за долгие годы в море я попросту разучился спать в одиночестве. Гребцы, бывало, спали вповалку, как сардины в бочке. Ты могла бы просто составить мне компанию. Для поддержки, так сказать. Я ведь ранен и беспомощен.

– Не такой уж ты беспомощный, – строго заявила я, уперев руки в бока. – А если ты думаешь, что я поведусь на твои морские байки, то сильно ошибся. Ложись давай, иначе я разозлюсь. И по сравнению с этим, встреча с неживунами покажется тебе дружеской гулянкой.

– Ладно-ладно, – сдался он и посмотрел на меня долгим взглядом. На миг мне показалось, что он хочет сказать что-то серьёзное, но вместо этого он просто улыбнулся. – Дивных звёзд, Зина, – сказал тихо, и в его голосе было столько тепла, что я невольно замерла.

– Дивных звёзд, Райли, – ответила я, чувствуя, как горло сжимается от непонятной нежности.

После чего вышла из комнаты, аккуратно притворив за собой дверь.

Глава 56.

Солнце ещё не успело толком взойти, а я уже открыла глаза, будто кто-то невидимый ткнул меня в бок и шепнул: «Пора, Зина, вставай». Темнота в комнате была густой, как смола, только через щели в ставнях пробивались тонкие нити серого предрассветного света. Я лежала на узкой лавке в углу кухни, укрытая старым шерстяным одеялом, которое пахло пылью и чем-то неуловимо родным, словно хранило тепло рук Сималлы.

Сон долго не шёл ко мне этой ночью – то ли от пережитого в Галесе, то ли от мыслей, что вихрем кружились в голове. Торгаллы, драконы, крики, кровь Райли на мостовой… И где-то там, в глубине, тлеющая надежда, что мой ребёнок, которого я потеряла, быть может, всё ещё жив. Но сейчас не время было раскисать. Впереди ждал новый день, а с ним – куча дел, которые сами себя не сделают.

Я потянулась, чувствуя, как ноют мышцы после вчерашнего. Меч Брунара, тяжёлый, как моя совесть, лежал у стены, поблёскивая в полумраке. Я бросила на него взгляд, будто он мог заговорить и рассказать, как мне жить дальше. Но меч молчал, и я, вздохнув, поднялась с лавки, стараясь не скрипеть половицами.

Первым делом нужно было проверить Санну. Девочка вчера пережила такое, что взрослому-то не всякому по силам, и я боялась, что она, чего доброго, решит сбежать. Не то чтобы я её винила – после всего, что она видела, любой бы захотел унести ноги подальше от этого кошмара. Но оставить её одну я не могла.

Тихо, на цыпочках, я прокралась к комнатке, где спала Санна. Дверь скрипнула, когда я её приоткрыла, и я замерла, прислушиваясь. Внутри было тихо, только ровное дыхание девочки доносилось из-под одеяла. Я шагнула ближе, присмотрелась: Санна свернулась калачиком, прижимая к груди деревянного коня, которого я ей вчера дала. Её лицо было спокойным, почти умиротворённым. Грудь её мерно поднималась и опускалась, а тонкие пальчики крепко сжимали игрушку, будто она была её единственной защитой. Я выдохнула с облегчением. Не сбежала. И слава Целлиане, спит. Пусть отдохнёт, бедняжка. Ей это сейчас нужнее всего.

Закрыв дверь так же осторожно, я направилась к комнате, где оставила Райли. Этот, конечно, не из тех, кто сбежит, но после вчерашних ран я всё равно беспокоилась. Дверь в его комнату была чуть приоткрыта, и оттуда доносился звук, который ни с чем не спутаешь – громкий, раскатистый храп, будто кто-то пилит бревно. Я заглянула внутрь. Райли лежал на кровати, раскинувшись на спине, с одной рукой под головой, а другой всё ещё прижимая повязку к груди. Повязки, которые я вчера накладывала, были на месте, хотя на той, что на груди, проступили тёмные пятна крови. Надо будет позже проверить, не разошлась рана и, конечно, сменить повязку на чистую. А пока Великий и Колючий спал, и спал крепко – даже храп его звучал как-то уверенно, с капитанским напором. Я невольно улыбнулась. Ну и ладно, пусть храпит. Заслужил отдых, герой морской.

Я вернулась в кухню, чувствуя, как в груди разливается странное тепло. Санна спит, Райли спит, дом тихий, и, несмотря на вчерашний ужас, мы все живы. Это уже немало. Но сидеть и ждать, пока они проснутся, я не собиралась. В голове уже зрела идея, которая не давала мне покоя с тех пор, как я оказалась в этом мире. Соленья и варенья... То, что я умела, любила и делала лучше всего в своей прошлой жизни. Если уж мне суждено строить новую жизнь здесь, то почему бы не начать с того, что приносило мне радость? К тому же, это могло стать делом, которое не только прокормит нас с Санной, но и, быть может, даст шанс создать зажить гораздо лучшей жизнью. Но для начала – нужно просто попробовать.

Я оглядела кухню. В углу, у стены, стояли три небольших бочонка, которые я вчера купила на рынке в Галесе перед всей этой заварушкой. Небольшие, но крепкие, из тёмного дуба, с железными обручами – как раз для засолки. Тейра, соседка, щедро поделилась со мной овощами из своих запасов, когда узнала, что я собираюсь заняться консервацией. Она отдала мне корзину, где нашлось и крепкие, хрустящие огурцы, и большой кочан капусты с тёмно-зелёными листьями, а ещё морковь и свекла. Кроме того, там были пучки укропа с резким, пряным запахом и несколько головок чеснока, твёрдых, с сухой шелухой, которая шуршала под пальцами. Всё это богатство я притащила домой ещё до поездки в Галес, и теперь оно ждало своего часа.

Соль, конечно, была проблемой. Но я уже решила, что попробую поэкспериментировать с сималем. Вчера я уже попробовала добавить его в похлёбку, и результат меня приятно удивил. Почему бы не использовать его вместо соли? В конце концов, в моём прошлом мире я экспериментировала с разными маринадами, и сималь мог стать чем-то вроде экзотической приправы. Главное – не переборщить, чтобы не испортить вкус.

Я решила начать с огурцов. Солёные огурцы – это классика, проверенная временем. Они хрустящие, ароматные, с лёгкой кислинкой, и, если всё сделать правильно, могут храниться месяцами. А ещё они универсальны – хоть с хлебом ешь, хоть в суп добавляй, хоть просто так хрусти для удовольствия. Капусту и свёклу я оставлю на потом, это будет следующий шаг. А пока – огурцы. Они проще, и меньше вероятность ошибиться с пропорциями.

Первым делом я перетащила один из бочонков поближе к очагу – так будет удобнее работать. Бочонок был тяжёлый, пах деревом и смолой, но внутри чистый, как новенький. Я обдала его кипятком из котелка, который вчера грела для похлёбки, чтобы убить все возможные бактерии. В этом мире, где неживуны бродят по улицам, рисковать с плесенью я точно не хотела. Поставив бочонок на стол, я пошла к корзине с овощами. Огурцы были небольшие, крепкие, с пупырчатой кожурой, идеальные для засолки. Я выбрала самые ровные и плотные, отложив те, что помягче, для других блюд. Как раз получилось столько, чтобы уместить в один бочонок.

Следующим шагом нужно было подготовить огурцы. Я налила в деревянную лохань холодной воды из колодца во дворе и замочила огурцы, чтобы они стали ещё более хрустящими. Пока они отмокали, я занялась специями. Укроп я разобрала на зонтики – они дают самый насыщенный аромат, особенно если их слегка помять, чтобы выделились эфирные масла. Чеснок я почистила, отделив зубчики и раздавив их плоской стороной ножа, чтобы раскрылся резкий, острый запах. Тейра ещё дала мне пару корней хрена – они были длинные, белые, с едким духом, который пробивал до слёз. Хрен я порезала на тонкие кружки – он добавит огурцам пикантности и поможет сохранить их хрусткость.

Теперь настала очередь маринада. Я взяла котёл, налила туда воды, чтобы хватило на один бочонок. Вода в этом мире была чистая, но с лёгким металлическим привкусом, так что я дала ей немного отстояться. Затем я открыла банку с сималем. Он был густой, с солоноватым запахом, который напоминал морской бриз. Я зачерпнула одну большую ложку, чтобы получить раствор, близкий к трёхпроцентному, как я привыкла делать в прошлой жизни. Сималь растворялся медленно, и я помешивала его деревянной ложкой, пока вода не стала чуть мутноватой, с лёгким красноватым оттенком. На вкус маринад получился необычным – солёный, с намёком на сладость и в меру пикантный. Я добавила несколько горошин местного перца – маленьких, чёрных, с резким ароматом, и пару листьев смородины, которые оторвала от куста в саду (надеюсь, я правильно идентифицировала их как смородиновые). Они придадут тонкий ягодный привкус и помогут сохранить огурцы упругими.

Пока маринад остывал, я вернулась к огурцам. Вытащила их из лохани, обсушила чистой тряпицей и обрезала кончики – так они лучше пропитаются маринадом. Затем начала укладывать их в бочонок. На дно – слой укропа, несколько кружков хрена, пару зубчиков чеснока. Потом – огурцы, плотно, но не сдавливая, чтобы между ними оставалось место для маринада. Слои чередовала: огурцы, укроп, хрен, чеснок, пока бочонок не заполнился почти до краёв. Сверху я положила ещё один зонтик укропа и лист смородины для аромата.

Маринад к тому времени остыл до тёплого состояния – горячим заливать нельзя, иначе огурцы станут мягкими. Я процедила его через кусок чистой ткани, чтобы убрать возможные примеси, и медленно влила в бочонок, следя, чтобы жидкость полностью покрыла огурцы. Пузырьки воздуха поднимались к поверхности, и я слегка постучала по бочонку, чтобы они вышли. Затем накрыла содержимое чистым деревянным кругом, который прилагался к каждому бочонку, и придавила его тяжёлым камнем, чтобы огурцы оставались под маринадом. Всё, теперь нужно время – дня три-четыре на лёгкую засолку, а для полного вкуса – недели две. Вытерла руки о передник, чувствуя, как знакомое удовлетворение от проделанной работы согревает грудь. Это было как в старые добрые времена, только вместо привычной соли – сималь, а вместо моей кухни – дом Брунара в Тихой Мельнице.

Я решила не останавливаться и заняться капустой. Квашеная капуста – это уже посложнее, но я любила вызовы. Сняла с кочана верхние листья, которые были чуть пожухлые, и нарезала кочан тонкими полосками – не слишком мелко, чтобы капуста сохранила текстуру. Резала я большим ножом, который нашла в кухне – он был тяжёлый, с широким лезвием, явно привыкший к работе. Нарезанную капусту я сложила в большую деревянную кадку, добавив тёртую морковь для цвета и сладости. Морковь была яркой, сочной, и её оранжевые полоски красиво контрастировали с белой капустой.

Для квашения тоже нужен был сималь. Я взяла его чуть меньше, чем для огурцов – примерно пол-ложки на три литра воды, чтобы капуста не вышла слишком солёной. Растворяла сималь в тёплой воде. Затем я высыпала капусту с морковью в кадку, пересыпая слои укропом и добавляя пару раздавленных зубчиков чеснока. Каждый слой я плотно утрамбовывала деревянной толкушкой, чтобы выделился сок – он нужен для брожения. Когда кадка заполнилась, я залила её маринадом, следя, чтобы капуста была полностью покрыта жидкостью. Сверху – снова деревянный круг и камень, чтобы придавить содержимое. Теперь капуста будет кваситься пару недель, и я уже предвкушала, как её кислый, хрустящий вкус наполнит дом ароматом.

Оставалась свёкла, но я решила оставить её на завтра – сил уже было не так много. Напоследок убрала кухню, вымыла нож и лохань, вытерла стол и села на лавку, чувствуя, как приятно ноют руки от работы. Запах укропа, чеснока и сималя витал в воздухе, смешиваясь с древесным теплом очага. Это было моё. Моя стихия. И пусть этот мир полон неживунов и драконов, я найду в нём своё место – с банками, бочонками и ароматом свежих солений.

Я как раз собиралась поставить котелок с водой, чтобы приготовить что-то на завтрак, когда услышала лёгкий шорох за спиной. Обернулась – в дверях стояла Санна. Девочка выглядела сонной, её волосы были растрёпаны, а деревянный конь всё ещё был зажат в её руке. Глаза её, большие и тёмные, смотрели на меня с какой-то настороженной любопытностью, будто она пыталась понять, кто я такая и что здесь делаю.

– Дивного солнца, милая, – сказала я мягко. – Хорошо спалось?

Санна пожала плечами, теребя подол рубахи Ниры, которая висела на ней, как на вешалке.

– Угу, – буркнула она.

Я улыбнулась, кивнув на стол.

– Садись, сейчас накормлю. Голодная, поди?

Она не ответила, но послушно подошла к столу и села, положив деревянного коня рядом. Я поставила перед Санной миску с остатками вчерашней похлёбки, подогретой на очаге. Запах трав и сималя снова наполнил кухню, и я заметила, как Санна принюхалась, хотя старалась не показывать интереса.

– Ешь, не стесняйся, – подбодрила я. – А то сил не будет, а нам с тобой ещё дел полно.

Санна взяла ложку и начала есть, сначала медленно, а потом всё быстрее – видно, голод всё-таки взял своё. Я смотрела на неё, чувствуя, как сердце сжимается. Маленькая, худенькая, с веснушками на щеках, она напоминала мне Олю, мою ученицу, в детстве. Такая же настороженная, но в глубине глаз – искорка, которая ещё не погасла, несмотря на весь ужас, что ей пришлось пережить.

– А что ты делала? – вдруг спросила она, кивнув на бочонок и кадку.

– Соленья, – ответила я, не скрывая гордости. – Огурцы и капусту. Будут вкусные, хрустящие. Потом попробуешь, когда настоятся.

Санна посмотрела на меня с лёгким удивлением, но ничего не сказала, только снова уткнулась в миску. Я не стала её торопить – пусть привыкает потихоньку. Главное, что она здесь, со мной, и не сбежала.

Тут дверь скрипнула, и в кухню вошёл Райли. Его подранная рубаха была надета наспех, а лицо его было бледнее, чем вчера, и под глазами залегли тени. Он опёрся о косяк, пытаясь выглядеть бодрым, но я видела, как он морщится, когда двигается.

Глава 57.

– Дивного солнца, красавицы, – сказал Райли с привычной ухмылкой, опираясь о косяк двери. Его голос звучал бодро, но я видела, как он слегка морщится, когда двигается. – Пахнет так, что я готов съесть весь дом.

– Садись, герой, – строго отозвалась я, указывая на стул. – Сначала поешь, потом буду твои раны смотреть. И рубаху твою зашить не помешало бы.

Райли рассмеялся, но послушно прошёл к столу и плюхнулся на стул рядом с Санной. Его движения были осторожными, словно он старался не потревожить свежие повязки. Я поставила перед ним миску с подогретой похлёбкой, от которой поднимался ароматный пар, смешанный с терпким запахом сималя. Санна, не поднимая глаз, продолжала медленно ковыряться в своей миске, будто весь мир вокруг неё перестал существовать. Я невольно задержала взгляд на девочке: её худенькие плечи были напряжены, а пальцы крепко сжимали ложку, словно она боялась, что кто-то её отберёт.

Райли, не теряя времени, зачерпнул похлёбку и отправил ложку в рот. Его брови слегка приподнялись, а серебряные глаза метнулись ко мне с лёгким удивлением.

– М-м-м, – протянул он, проглотив первую ложку. – А это что за аромат такой… необычный? Будто море с травами смешали. Ты опять колдовала над котелком, Зина?

Я фыркнула, скрестив руки на груди, но внутри почувствовала тёплое удовлетворение. Не то чтобы я ждала похвалы, но всё же приятно, когда твои труды замечают.

– Не колдовала, а соленья готовила, – ответила я, стараясь звучать небрежно. – Огурцы да капусту. Вот они и дают такой запах. Сималь вместо соли использовала, пришлось выкручиваться.

Райли принюхался, словно заправский повар, и кивнул с видом знатока.

– И когда же можно будет попробовать твоё… колдовство? – он подмигнул, и я закатила глаза, уже привыкнув к его подначкам.

– Дня три-четыре для огурцов, чтобы слегка просолились, – пояснила я, присаживаясь напротив них. – А для полного вкуса – лучше неделю подождать. Капуста и вовсе недели две кваситься будет. Так что наберись терпения.