Текст книги "Возможны варианты (СИ)"

Автор книги: Рената Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

Небо опять затянуло тучами, но дождя не было. Грибов мы набрали полно, и сразу направились в город. Я развезла девчонок и поехала домой. Ник мог позвонить в любой момент, и я торопилась разобраться со своими делами, чтобы освободить вечер для него.

* * *

Мы уже закончили обрабатывать грибы, когда Ник объявился на пороге без всяких предварительных звонков. Я пригласила его подождать, пока соберусь. Выглянула из кухни бабушка и категорически заявила:

– Пока не поужинаешь, не отпущу! Коля, вы с нами покушаете?

Я даже не сразу поняла, что это она к Нику так обращается, а он улыбнулся ей милой застенчивой улыбкой и приветливо ответил:

– Спасибо, я уже перекусил. Кстати, насчёт еды... Мы с другом вчера на охоту ходили. Зайчатина нужна? – он протянул бабушке свёрток. – А я, если можно, пока у компьютера посижу.

Бабушка заахала, но свёрток взяла.

– Ну и как? – спросила я, кивнув на добычу.

Ник просиял и доложил:

– В лучшем виде! А Дэн-то бесится!

Я оставила его наедине с компом, по-быстрому проглотила ужин, и вернулась в комнату. Первым делом взглянула на монитор:

– Опять вампирские клубы шерстишь?

Ник закрыл страницу и улыбнулся лёгкой улыбкой:

– Нашёл несколько перспективных человек, переписываемся. Вот разберусь с делами и поеду знакомиться в реале. Если хоть кто-то подойдёт – уже хорошо.

– Я как раз и хотела поговорить по поводу твоих дел, – начала я. – Мне про Стаса хотелось узнать. Допросите вы его, и что дальше?

Ник продолжая улыбаться, пожал плечами:

– Банкет устроим, что же ещё?

С неожиданной болью я вдруг поняла, что ответ меня не удивил: этого я и боялась, этого и ждала.

– А нельзя пересмотреть это решение? – поинтересовалась я, стараясь говорить так же легко, как и Ник. – Он произвёл на меня впечатление очень порядочного человека, можно ведь как-то договориться, чтобы не путался здесь под ногами. Мне кажется, если он даст слово прекратить охоту на вас, ему можно будет верить.

– О чём ты говоришь? – удивился Ник. – Он охотник, и этим всё сказано. Какие могут быть договорённости?

– Ник, – сказала я решительно, – ты сам подтвердил, что большая часть вампиров убивает людей, причём достаточно мерзкими способами. Ты прекрасно понимаешь, что никакой жизненной необходимости в этом у них нет, твой же пример может это прекрасно иллюстрировать. Люди имеют право на защиту. Я считаю, что существование охотников оправдано и необходимо.

– Это не обсуждается, – холодно произнес Ник.

Я посмотрела в его ледяные глаза и поняла, что продолжать бесполезно. Несколько минут я безмолвно сидела, в отчаянии уставившись в темноту за окном, потом почувствовала, как во мне нарастает уверенность в своей правоте и решимость довести всё до конца. Я снова перевела взгляд на Ника. Он смотрел на меня со спокойным ожиданием.

– Хорошо, – согласилась я. – С тобой это не обсуждается. Могу я поговорить с Дэном?

Ник удивился. Если бы не серьёзность вопроса, я бы посмеялась над его озадаченным видом. Впрочем, продолжалось это недолго. Глядя на меня с выражением, которое я не поняла, он очень мягко сказал:

– Это беспрецедентно. Но почему бы и нет? Прямо сейчас?

Я подумала, что моей решимости может и не хватить надолго и встала:

– Ну конечно. Зачем же тянуть!

Я быстро переоделась, слушая, как Ник в коридоре болтает с бабулей. Они смеялись, но слов было не разобрать. Перед выходом из комнаты я сделала несколько глубоких вдохов, закрыв глаза: ощущение такое, будто собираюсь пройти над пропастью по узкой доске. Но из комнаты я вышла с улыбкой, чтобы бабуля не встревожилась. Ник посмотрел на меня, как мне показалось, с каким-то новым интересом – и протянул руку. Так, держась за руки, мы дошли до машины. Его рука была теплее моей. Скорее всего, он кормился перед самым приходом ко мне. У меня это вызвало неприятное чувство. Нику я ничего говорить не стала, но он что-то заметил и смотрел вопросительно.

Машина мчалась по вечернему городу. Моя решимость бороться за жизнь Стаса не ослабла, но к ней прибавилось нарастающее глухое отчаяние. Я чувствовала себя не в своей тарелке, понимая, что теряю Ника и не могла отвести от него глаз. Волнистая прядь, прикрывающая аккуратное ухо, чётко очерченные губы, безупречная линия носа, неправдоподобно пушистые ресницы – такой красивый и такой безжалостный. Ник глядел на дорогу, изредка бросая на меня взгляды, полные холодного любопытства. После того, как мы вышли из квартиры, никто из нас не произнёс ни слова. Я напомнила себе, что он никогда и не был моим, и заставила себя отвернуться к окну и смотреть на мелькание серых домов на серых улицах. Машина въехала во двор, остановилась, Ник распахнул передо мной дверцу и, кивнув головой в сторону подъезда, лаконично сказал:

– Квартира восемнадцать. Я подожду здесь.

В пятиэтажном доме двери подъезда были нараспашку. Я, ещё раз обдумывая свою речь в защиту охотника, поднялась на последний этаж и решительно нажала на кнопку звонка. Дверь открылась почти сразу. Передо мной стояла симпатичная черноволосая девушка с миндалевидными глазами и сочным ртом, стройная и высокая. Я растерялась под её вопросительным взглядом: не ожидала здесь встретить кого-то, кроме Дэна. Несколько мгновений я ошарашено смотрела на неё, пытаясь уяснить, кого вижу, вампира или человека, но быстро поняла, что эта задача мне не по силам. Да и какая разница?

– Добрый вечер. Я хотела бы поговорить с Дэном. Можно?

Девушка удивлённо вскинула брови. Наверное, моя фраза звучала слишком фамильярно. Надо было назвать его по имени-отчеству, как обычно. Но не поправляться же теперь!

Неожиданно девушка улыбнулась и утвердительно сказала:

– Привет! Ты – Кристина.

– Да, – согласилась я.

– А я – Таня, – дружелюбно сказала она. – Проходи.

Лёшка упоминал о ней, но я не ожидала, что за вполне русским именем скрывается женщина с восточной внешностью, да ещё и такая красавица. Да уж, у Дэна губа не дура!

– Как ты узнала? – поинтересовалась я.

– Эту квартира известна только Нику, – с лёгкой улыбкой пояснила она, – да и Данила так никто кроме него не называет.

Таня проводила меня в комнату.

Дэн сидел в кресле, у него на коленях и на столике рядом лежали бумаги. Вид у вампира был сосредоточенный и какой-то очень человеческий. Я поздоровалась и спросила:

– Отвлекаю от работы?

– Ерунда, – возразил он. – Я уже закончил. Завтра еду покупать небольшую фирму и захотелось посмотреть кое-что ещё раз, – он кивнул на диван. – Прошу.

Я села. Таня осведомилась:

– Чай или кофе?

Пить мне не хотелось, но я подумала, что в случае заминки в разговоре мне так будет легче и согласилась:

– Кофе, пожалуйста.

Все приготовленные слова выскочили у меня из головы. Чувствуя нарастающее напряжение, я лихорадочно пыталась сообразить, как лучше начать. Вампир меня не торопил. В комнату неслышно вошла Таня и поставила на стол поднос с бокалом вина и двумя чашками. Дэн недовольно поджал губы, собрал бумаги и переложил на подоконник, но ничего не сказал. Таня взяла чай и тихо села в уголке.

Я, наконец, решилась открыть рот, но начала не самым удачным образом, бессмысленно заметив:

– У вас сейчас сидит пленный охотник.

Дэн взял бокал, доброжелательно улыбнулся и кивнул, чтобы я продолжала. Таня, по-моему, вообще не двигалась, рассматривая свою чашку. Я собралась с мыслями и приступила.

Для начала я без особого напора заметила, что деятельность охотников морально оправдана, и даже героична. Затем заговорила непосредственно о Стасе, подчёркивая его личную порядочность. Специально отметила, что этой группе охотников раньше приходилось сталкиваться только с вампирами-убийцами, что может если не оправдать, то хотя бы объяснить их повышенную агрессивность, и что лично Стас никакого ощутимого вреда им причинить не успел. Наконец, я высказала мнение, что для вампиров вовсе не обязательно его ликвидировать, вполне можно объяснить ему ситуацию и отпустить под обещание, что он не будет больше донимать клан Дэна и появляться на его территориях. Когда я сказала, что деятельность охотников заставляет вампиров строже соблюдать конспирацию, и, следовательно, косвенным образом и им идёт на пользу, Дэн удивлённо вскинул брови. Ну, это меня немного занесло. Но всё остальное вампир слушал с доброжелательной улыбкой, изредка кивая, что меня подбадривало, и я говорила достаточно гладко и более-менее убедительно.

Когда я закончила речь, Дэн некоторое время молчал, катая в пальцах уже пустой бокал. Вид у него был отсутствующий и, как мне показалось, грустный, хотя пару раз он улыбнулся каким-то своим мыслям. Потом он поставил бокал на стол и задумчиво сказал:

– В том, что охотник выживет, большой беды не будет, его убивать в принципе и не обязательно.

Я даже не представляла до этих слов, как была напряжена. И когда это напряжение меня отпустило, я готова была расплакаться от облегчения.

– Значит, вы скажете Нику, чтобы он освободил Стаса после допроса? – обрадовано уточнила я.

Дэн бросил на меня сочувственный взгляд и отрицательно покачал головой. Онемев от изумления и изо всех сил стараясь удержать подступающие к глазам слезы, я потрясённо смотрела на вампира. Он пояснил извиняющимся тоном:

– Я сам поручил Нику эту работу. Он с ней прекрасно справляется. Я не буду вмешиваться в его деятельность по мелочам и отменять его решения. Он может расценить это как неуважение и недоверие. Мне бы этого не хотелось.

– Для вас жизнь Стаса – это мелочи?

Дэн пожал плечами:

– Речь идет даже не о нескольких десятках лет – охотники так долго не живут – а всего о нескольких годах. Не стоит это того, чтобы рисковать потерять верного друга и хорошего сотрудника.

Я молчала, лихорадочно пытаясь сообразить, что ещё можно сделать. После минуты вязкой тишины поднялась и сухо сказала:

– Спасибо, Данил Иванович, что уделили мне так много времени.

Чувствовала я себя очень уставшей. Дэн тоже встал и, дружески обняв меня за плечи, повёл к выходу. Я апатично отметила, что вроде бы надо было испугаться, но меня это оставило безразличной. Таня, по-моему, ни на что вообще не реагировала, так и сидела, опустив глаза к чашке. Мне она показалось заторможенной.

– Тебя не беспокоит, что охотники истребляют вампиров, – сказал Дэн задумчиво, когда мы уже были у дверей, – а ведь нас так мало. И в то же время ты удивляешься, почему меня не волнуют убийства людей. Довольно пристрастное отношение, не правда ли?

– Возможно, – согласилась я, – но ведь и вы этим грешите, так?

Дэн склонил голову. Я не поняла, согласие это было, или прощание, или то и другое вместе, но простилась, вышла на лестницу и медленно потащилась вниз по ступеням. Самое печальное, что я понимала точку зрения Дэна и не могла сказать, что он не прав. Неужели люди с вампирами настолько антагонистичны, что невозможно найти какой-то компромисс?

Когда я вышла из подъезда, Ник распахнул передо мной дверцу машины, сел за руль и, как ни в чём не бывало, с улыбкой спросил:

– Поедем ко мне?

Я внимательно посмотрела на него: он что, издевается? Но нет, похоже, Ник действительно не придавал никакого значения всему происшедшему. Впрочем, и человеческие мужики часто такие же толстокожие.

– Знаешь, – сказала я, – не хочу. Отвези меня домой.

Его улыбка погасла, но он довёз меня до подъезда без лишних разговоров. Только когда я выходила, мягко заметил:

– Ты устала. Я позвоню тебе завтра после работы.

Я вяло кивнула. Поднялась к себе и без сил свалилась на диван, обняв подушку и уткнувшись в неё носом. Не было ни слёз, ни мыслей, ни эмоций – только пустота. Когда я подняла голову от подушки, оказалось, что рядом сидит бабушка.

– Поссорились, что ли? – ворчливо спросила она.

– Нет, не поссорились, – возразила я.– Похоже, что мы с Ником расстанемся, но мы не ссорились.

– Если расстанетесь – тогда и к лучшему, что сейчас, – философски заметила бабуля, – а если суждено вам быть вместе, все разногласия преодолеете.

Ничего особенного она не сказала, но мне стало легче. Решение пришло само. Я почувствовала прилив энергии, поднялась и стала рыться в инструментах. Ничего подходящего не нашла: дедушка всё перетаскал на дачу. Ну и ладно, придумаю что-нибудь. Куплю на худой конец.

С чистой совестью я легла спать.

* * *

Утро следующего дня выдалось ясным, я решила считать это добрым предзнаменованием, и честно направилась на работу. Там я подошла к бригадиру и заявила, что по причине неотложных личных дел работаю я сегодня только три часа, а потом ухожу. Когда она возмутилась, нахально напомнила, что у меня две смены переработки, что я почти никогда не отпрашиваюсь и всегда соглашаюсь выйти, когда меня просят кого-то подменить. Конечно, я её понимаю, – и так без Ирки человека не хватает – поэтому по доброте душевной ставлю в известность, что во второй бригаде две укладчицы должны мне по смене, так что их можно вызывать с чистой совестью.

Таким образом, я освободилась ещё до полудня, и направилась к особняку Дэна, в сумке у меня лежала ножовка, которую я выклянчила у слесарей "на пару дней". Хорошо, что ключи Ник у меня не забрал. Что будет со мной после освобождения Стаса, как отнесутся к этому вампиры, я даже представить не могла, но сейчас меня это не беспокоило. На душе было легко и радостно. Добравшись до места, я почти бегом пересекла широкий двор, вошла и отключила сигнализацию. Теперь в подвал. Я пересекла просторный холл и обошла парадную лестницу. Дверь была здесь, но, даже точно зная, где она, я опять не смогла её сразу обнаружить и несколько минут растерянно обводила взглядом одинаковые деревянные панели. Вот! Включив свет, я устремилась вниз по лестнице, но подбежав к решетке, замерла в недоумении. На ней по-прежнему красовался замок, но одного прута не хватало. Камера была пуста.

В первый момент я ощутила детскую обиду, оттого что меня кто-то опередил, но почти сразу поняла абсурдность этого. Стас на свободе! Какая разница, кто его выпустил? Я развернулась и пошла наверх. Пожалуй, можно даже на работу вернуться.

Уже у входных дверей я услышала возглас:

– Таня!

Я даже не успела испугаться, только удивилась, как можно нас спутать: она и выше, и волосы у неё другого цвета, да и фигура куда изящней, чем моя. Обернувшись, я встретилась взглядом с симпатичным темноволосым парнем, который улыбался широкой искренней улыбкой. Сказать ему об ошибке я не успела: вероятно из-за резкого поворота у меня перед глазами замерцали блики. Неожиданно холл вытянулся и сузился, боковые стены выгнулись и стали заваливаться внутрь, я инстинктивно подняла руку, пытаясь защитить голову, но тут начал изгибаться в сторону бесконечно длинный конец холла. Этому удивиться я уже не успела, потому что перед глазами резко вздыбился пол, – и всё потемнело.

Глава 21
СТАС

Утром еду мне принёс мокрец. Контейнеров было без малого десяток. Я язвительно поинтересовался:

– Откармливаете на убой?

Ник безразлично заметил, что вечером придти не сможет, так что это мне на сутки.

На сутки, так на сутки. Я посмотрел, что он принёс – были это закуски из магазинов – выбрал, что дольше пролежит, и оставил на потом, а остальное съел. Расстроился я здорово. Похоже, что вампир решил, что теперь меня вполне можно кормить покупной едой, а раз готовить не надо, то и Кристина больше не придёт. Упустил я свой шанс! Приходила же девушка одна, надо было не мямлить, а сразу убеждать её помочь. Но что уж сейчас локти кусать!

Спал я опять плохо и встал рано. Одну ночь только и выспался нормально. Меня мучила неопределённость. Что же им нужно узнать, и почему с этим так тянут? Ясно, что ничего хорошего после допроса меня не ждёт, но всё равно, лучше бы скорей что-то определилось.

Зажёгся свет на лестнице. Я насторожился, чувствуя, как бешено заколотилось сердце – когда Ник приходил один, он свет не включал, очевидно ему было достаточно и отсвета моей лампочки. Довольно долго никто не появлялся, затем я услышал цоканье каблучков, и в проёме возникла стройная фигура. В первый момент я не верил своим глазам: нервно вцепившись в прутья решётки, на меня глядела Таня.

Я подбежал и неуверенно накрыл ладонями её стиснутые пальцы. Как она среагирует? При последнем нашем разговоре Таня была так зла на меня, что я и не рассчитывал на прощение. Но она сама как будто забыла об этом.

– Стас!

Она с болью глядела на меня – в белом костюме, чистая и благоухающая. Казалось, от неё исходит сияние. Я вдруг остро почувствовал, какой сам небритый, помятый и грязный.

– Я же тебе говорила! – упрекнула Таня.

– Я делал только то, что должен был делать.

Она помолчала, затем робко спросила:

– Есть хочешь?

– Нет, только сейчас доел, что оставалось, – ответил я упавшим голосом.

Она что, пришла покормить меня? Я-то обрадовался! Мне показалось, что Танино появление поможет решить все мои проблемы. Вот дурак! Ведь ясно, что она не может освободить меня, не рискуя жизнью. И язык не повернётся попросить. Впрочем, не обязательно подвергать её опасности, позвонила бы Саньку, а уж он меня отсюда вытащит. Потом пусть кровососы разбираются, как ребята меня обнаружили! Радостный от найденного решения, я открыл рот, чтобы попросить Таню позвонить, и снова закрыл его, сообразив, что номера Сани я не знаю, да и не знал никогда. Есть в телефоне, – и ладно.

– Вот и прекрасно, – сказала Таня деловым тоном, не заметив моих сомнений или не обратив на них внимания, – силы тебе пригодятся. Погоди, скоро приду.

Она ушла, а я сел на тахту и стал ждать её возвращения. У Тани был решительный вид человека, который знает, что делает. Оставалось только довериться ей: сам-то я ничего сделать был не в состоянии. Отвратительное чувство беспомощности!

Таня вернулась минут через пять. В одной руке она несла большую кружку с ароматным чаем, в другой – ножовку, которую сразу же протянула мне:

– Действуй.

Она переобулась: туфельки сменились домашними шлёпанцами. Чай Таня, оказывается, принесла для себя, и сразу же начала жадно его глотать. Поражённый, я спросил:

– Это твой дом?

Таня оторвалась от чая и кивнула, а затем пояснила:

– Только здесь после взрыва никто не жил. Ник настоял, чтобы Данил перебрался за город, пока вас не выловят, а меня вообще отправил по путёвке, хотя Даня и считал, что мне пока ничего не угрожает. Я только вчера приехала. Ты Кристину ведь знаешь?

Решётка пилилась тяжело. Под тонким слоем серебра была сталь. Впрочем, это и раньше можно было предположить: чисто серебряные прутья можно было бы легко раздвинуть. Не отрываясь от работы, я ответил:

– Подружку Ника? Да, мелькнула пару раз. По-моему, у неё не все дома. Она в него влюблена, дурочка, и ничего вокруг и видеть не хочет.

– Ага, – согласилась Таня с сарказмом, – поэтому она и приходила вчера к Данилу просить за тебя.

Я даже пилить перестал.

– Да ты что! Вот никогда бы не подумал!

– Не отвлекайся! – сурово сказала Таня. – Надо скорее уходить. Даня Нику вчера сказал, что теперь тебя я буду кормить, чтобы он не мучился с человеческой едой. Вроде бы, пока Боря не приедет, Нику здесь делать нечего, да и солнечно, но чем чёрт не шутит! Вдруг Ника принесёт: он ещё комплект ключей не отдал...

– А где твой Данил? – мрачно поинтересовался я. – И кто такой Боря, и какое он ко мне имеет отношение?

– Даня уехал на пару дней, – сказала Таня раздраженно. – А Боря – птенец Ника, он мысли читает. От тебя ведь что-то узнать нужно, а с Борькой это – никаких проблем.

– А другим способом никак? – иронично поинтересовался я.

– Ник не сторонник пыток, – сухо пояснила Таня, и, заметив, какую я скорчил скептическую физиономию, продолжила: – Это не значит, что он страдает гуманизмом. Просто решили, что не горит, а информация, полученная через Борю, достовернее,

Она поставила пустую кружку на пол и сказала:

– Кристину жалко, я её и видела только раз, но она мне понравилась. А Ник – сосулька бесчувственная. Его застывшая физиономия меня нервирует. Понимаю, что ничего мне сделать не может, а всё равно рядом с ним не по себе.

– Слушай, – недоуменно спросил я, – какого Ника ты имеешь в виду? Это мелкий черноволосый таксист с миловидной мордашкой и зелеными глазищами?

Таня вдруг захихикала. Это настолько не вязалось с её обликом и манерой держаться, что я снова прекратил работу и уставился на неё.

– Убойное описание! Одна фраза – и всё ясно.

– Ничего не ясно, – возразил я, отпилив, наконец, прут от нижней перемычки и пробуя его отогнуть. – Какая же сосулька? Этот гад вообще эмоциональный, я раньше и не думал, что вампиры могут такими быть. Знаешь, как он тут обхохатывался!

Прут гнулся плохо, в щель всё равно было не пролезть, и я начал пилить верхний конец.

– Ник обхохатывался? – недоверчиво переспросила Таня. – Действительно не ясно: как-то не похоже на него.

Она задумалась.

– Мне чаю сделаешь? – спросил я. – Пить хочется, а у твоего очень уж запах вкусный был.

Таня коротко кивнула, и подняла кружку с пола:

– Ты решил, что дальше?

– Ничего я не решал, ведь и выбраться отсюда не особо надеялся.

Она направилась к лестнице, а я сосредоточился на своих дальнейших действиях, продолжая размеренно пилить. Нет ни документов, ни денег, ни телефона, ни ключей. И видок, конечно, не блестящий. Но лучше идти по улице так, чем начать приводить себя в порядок в этом доме, рискуя дождаться Ника. Только куда? Санька я найти, вероятно, смогу, есть у нас с ним пара договорённостей, но не в таком же виде по городу бродить!

Когда Таня вернулась с чаем, я ей кратко обрисовал ситуацию и попросил денег в долг.

– Ну, конечно, – сразу же ответила она. – В гараже стоит серая "Нива". Это не твоя?

– Возможно, – согласился я, в радостном удивлении. – Там в салоне что-нибудь есть?

Таня пожала плечами и сказала, что даже в гараж не заходила, только заглянула. Воодушевлённый, я быстро закончил второй распил, в два глотка проглотил уже чуть тёплый чай и, захватив с собой выпиленный посеребренный прут, пошёл за Таней к гаражу.

Мало того, что машина действительно была моей (ну, если точнее, то Андрея), так оказалось, что и вещами никто не интересовался. Куртка так и валялась на полу под рулём рядом с ножом, в её карманах я обнаружил и свой паспорт, и ключ от съёмной квартиры, и кое-какую мелочь. Здорово! Только мобильника для полного счастья не хватает. Скорее всего, он тоже где-то в доме, но искать его – овчинка выделки не стоит.

Таня открыла гараж и сказала:

– Уезжай!

Я оторопело смотрел на неё:

– Ну нет, я тебя здесь не оставлю! Ты хоть понимаешь, что вампиры с тобой сделают, когда поймут, что это ты меня выпустила?

Таня нервно закусила губу, и, поколебавшись несколько мгновений, кивнула:

– Ладно, выезжай во двор, я только дом закрою.

Мы ехали в нашу городскую квартиру. Я чувствовал радостный подъём. Не знаю даже, что окрыляло меня больше: вновь обретённая свобода или Таня рядом со мной. Хотелось немедленно признаться ей в любви, и я с трудом заставил себя молчать. Уж очень не к месту и не ко времени это было. Для того, чтобы не выглядеть нелепо и неловко, нужно, как минимум, помыться, побриться и купить цветы.

Я так и витал в розовых облаках, когда Таня вдруг заявила, что поехала только потому, что считала опасным задерживаться в доме из-за пустого спора. Сейчас она проводит меня и вернётся. А я-то обрадовался, что она не стала мне возражать! Оказывается, преждевременно. Я, естественно, начал бурно протестовать. Не считает же она, что вампиры посмотрят на моё освобождение сквозь пальцы?

– Именно так и считаю. Никто из вампиров меня пальцем тронуть не посмеет! Это только Даня может, а он говорил, что ничего страшного, если ты выживешь, так что придираться не будет.

Мне показалось, что она кривит душой, я так и сказал, но Таня только иронично и снисходительно улыбнулась.

– Просто удивительно! Ты вообще ничего о вампирах не знаешь! Вот сбежать – это действительно опасно, Данил такого не простит.

В спорах мы доехали до нужного дома. Я предложил Тане зайти, и мы вместе поднялись в квартиру. Здесь давно никого не было, и в комнате духотища стояла неимоверная, пахло пылью. Я открыл форточку. Таня прошла в комнату и с любопытством оглядывалась.

– Я представляла квартиру охотников по-другому, – разочарованно протянула она.

– Связки осиновых кольев, серебряные мечи и болты?

Она смущённо усмехнулась и призналась:

– Не разложенный арсенал, конечно, но хоть что-нибудь. А у вас здесь вообще ничего такого нет.

– Кое-что есть, – возразил я скромно, – но не на виду же бросать!

– Ой, покажи!

Звучало это совершенно по-детски. Я даже пожалел, что у нас нет ничего особенного. Разве что арбалет ей интересно будет в руках подержать. Я полез в тайник.

Но оказалось, что арбалет Андрей забрал. Осталась только всякая ерунда вроде маячков. Их-то я и продемонстрировал, хотя, конечно, это техника не зрелищная. Таня осмотрела их без восторга и честно созналась:

– Не интересно.

Тем временем мне в голову пришла идея:

– Давай, ты маячок возьмёшь? Я боюсь за тебя и не хочу, чтобы ты ехала в это гнездо кровососов. Мне так будет спокойнее. Если и тебя запрут, смогу найти.

Таня повертела в руках маячок, похожий на кусочек проволоки с утолщением на конце и скептически спросила:

– И куда его?

Я окинул её взглядом и попросил:

– Заколку дай!

Таня сняла заколку. Тяжёлый узел упал, раскрутившись, и волосы волнами рассыпались по плечам. Она с любопытством смотрела, как я подклеиваю маячок около пружины, потом провела по нему пальцем и удивлённо сказала:

– Надо же, совсем незаметно, – собрала волосы привычным движением, скрутила их и закрепила заколку. – Знаешь, глупо себя чувствую, будто в шпионов решила поиграть.

– Всё нормально, – возразил я, – в любом случае, вреда от этого не будет. Когда муж приезжает?

– Думаю, послезавтра утром, – сказала Таня, сразу помрачнев, -может и позже. Не знаю ничего! Данил поехал какую-то фирму покупать. Обычно все приобретения через меня идут, а тут я даже не в курсе, что происходит. Обидно!

Я сначала растерялся, а потом спросил, поражённый:

– Не понял. Тебе нравится с ним работать?

– Конечно! Да ты сам подумай: кто бы мне ещё дал такую работу сразу после института? И самостоятельность, и ответственность, и интересно, и деньги приличные, и время сама распределяю. Где такое найдёшь? А почти все фирмы, с которыми я работаю, вампирские или в совладении.

– Ты же говорила, что хочешь от него уйти? – спросил я враз севшим голосом.

– Естественно! Мы не любим друг друга, с какой стати нам жить семьёй? А работа тут при чём?

Не любят они друг друга! Насколько я помню, о любви изначально и речи не шло. И я ведь рассчитывал, что она согласится уехать со мной, вроде бы она так и говорила, а тут выясняется, что работу она бросать не хочет! Я покосился на часы. Через полтора часа я мог встретиться с Саньком, если повезет, конечно. Времени было в обрез.

– Тебе действительно безразлично, что это не люди? – спросил я у Тани.

Она вздохнула:

– Не знаю, как объяснить, если ты не хочешь понимать. Они были людьми, и их состояние – обычно не их выбор. Вампиры Дэна стараются вести себя достойно, и они очень похожи на нас.

– Знаешь, – сказал я, – нам нужно о многом поговорить. Но мне сейчас надо поторопиться, есть шанс связаться с ребятами из группы. Можем мы встретиться ближе к вечеру?

Мы договорились о встрече, я проводил Таню до дверей. Нестерпимо хотелось поцеловать её, пришлось напомнить себе, что сначала всё-таки в душ. От меня сейчас, верно, шибает дивным ароматом, нечего подвергать Таню такому испытанию!

Впрочем, у Тани оказалось своё мнение по этому поводу: перед тем как выходить, она чмокнула меня в небритую щёку. Я привалился к стенке, глядя в закрывшуюся дверь и чувствуя, как губы растягиваются в неудержимой улыбке, потом вспомнил, что время уходит, и помчался приводить себя в порядок.

На место встречи я пришёл немного пораньше, сел и стал ждать. Просидел час, успел окоченеть, но никто ко мне так и не подошёл. Неужели ребята уехали из города?

В деревне, где мы останавливались, я узнал, что уж оттуда они точно уехали, закончив всю работу и получив деньги. Вот, надеялся финансовое положение подправить! Я полюбовался на коровник под новой крышей и вернулся в город. Как связаться с Саньком, если он не появится и на следующей встрече? Купил симку и написал Сане два письма, указав её номер, одно отправил на его домашний адрес, другое – на здешнюю центральную почту до востребования. Спросить, что ли, у Тани телефон? Может у неё какой старый завалялся...

Пора идти на свидание. Уж в этот раз я куплю цветы! Впрочем, подойдя к цветочному киоску и сопоставив цены с количеством наличности в кармане, я отказался от этой идеи. Покупать Тане цветы за её же деньги мне показалось неправильным.

Мы договорились встретиться у кинотеатра. Я вышел из машины. Прохладно, даже холодно, но хотелось побыть на воздухе. Люблю осень. В это время воздух с особенной свежестью и горчинкой. Небо было безоблачным и нереально синим, как на рекламных фотографиях. Сильные порывы ветра гоняли опавшие листья. Скамья перед входом оказалась занята шумной компанией, я огляделся, приметил несколько пустых скамеек в сквере напротив и пошёл туда. Да и остановка оттуда ближе. Я чувствовал себя виноватым, за то, что оставил Таню без машины, но исправить, естественно, ничего не мог.

У кинотеатра остановилось такси и почти сразу ещё одна машина. "Наверное, сеанс скоро", – лениво подумал я. Из второй машины вышел человек. Даже издали он обратил на себя моё внимание неестественно красным лицом. В солярии, что ли, пересидел? Иногда такое лицо бывает у пожилых полных людей, или у блондинов-альбиносов, которые не переносят солнца. Но этот парень был молодым, стройным и темноволосым.

Не переносит солнца? Я встал, чувствуя неприятный холодок под ложечкой, и увидел, как Таня выпорхнула из такси, и с улыбкой огляделась. Поток транспорта не давал перейти дорогу. Краснолицый шагнул к Тане, прикоснулся к локтю. Она взглянула – и с застывшим лицом направилась к его машине.

Они уехали, а я остался на обочине, бессильно сжимая кулаки...