Текст книги "Возможны варианты (СИ)"
Автор книги: Рената Андреева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 27 страниц)
Глава 20
КРИСТИНА
Это безжалостный истребитель вампиров? Высокий, подтянутый, с приятным открытым лицом – мне пленный охотник показался симпатичным добродушным, даже простоватым парнем. Как обманчива внешность! Вот когда он начал рассказывать мне про войну с вампирами, я начала менять своё мнение. Ужасы-то какие! Свою деятельность Стас не выпячивал на первый план, но я поняла, что этот парень действительно готов рисковать жизнью, истребляя вампиров, просто потому, что считает это правильным. Я начала испытывать к нему симпатию и уважение: не много встречала таких самоотверженных людей.
Нестерпимо хотелось узнать мнение Ника о рассказе Стаса, но я решила, что неправильно вести такой разговор в присутствии охотника. Зато, когда мы сели в машину, я сразу спросила:
– Ник, то что этот парень рассказывал про вампиров, правда? На самом деле столько крови и смертей?
– Угу, – буркнул вампир, – почти везде так. Я потому и пришёл к Дэну, что у него по-другому.
– Я бы и вас ангелочками не назвала, – заметила я. – И много вас таких, в белом и в блёстках?
– Процентов десять.
– Но вы же общаетесь! В гости друг к другу ездите. И как это согласуется? Каждый пытается убедить другого в правильности своего образа жизни? Или тема не обсуждается?
– Что тут обсуждать? – пожал плечами вампир. – Каждый сам выбирает свою дорогу и сам идёт по ней. Мы не вмешиваемся в чужие дела.
– И никаких изменений не предвидится?
– С чего вдруг? Наше общество весьма консервативно. Охотники убивают, как правило, только неосторожных желторотых птенцов. Они иногда и себя толком контролировать не могут, что уж говорить о ментальном контроле! А среди тех, кто старше, текучка небольшая.
Я замолкла, пытаясь уложить в голове новую информацию. Жутковато... Похоже, что деятельность охотников вполне оправдана и необходима.
Ник прервал мои размышления:
– Кристи, глянь в Интернете, что такое мокрец?
– И без инета скажу! – фыркнула я. – Это мошки такие, вид гнуса. Как комары, только мелкие...
Я осеклась, заметив, реакцию Ника. Нет, его руки по-прежнему свободно лежали на руле, не стискивая его, он даже губ не сжал, но лицо застыло, казалось все черты заострились, а глаза стали бледно-зелёными, льдистыми.
У меня всё внутри похолодело: я уже забыла, что он может быть таким. Как тогда... в лесу...
– Ник?
Он отозвался не сразу, тусклый голос звучал механически, без выражения:
– Я его убью.
– Ерунда! – возмутилась я. – Чего ты от охотников ждал, как они вас называть должны? Котятки? Зайки? Ну не пиявки – и радуйся...
Губы Ника скривились в усмешке, но глаза снова потемнели – и мне стало спокойней.
Ник довёз меня до проходной, поцеловал на прощанье и, сказав, что позвонит, укатил. Я помчалась на работу.
Прибыв в точно положенное время на рабочее место, я налила себе чай и, поглядывая в сторону моей напарницы Лики, которая в быстром темпе кидала батоны в лотки, стала думать. Вроде бы Ник успокоился и прямо сейчас убивать охотника не поедет. А что будет со Стасом после допроса? Хотелось бы мне, чтобы его просто выкинули из города, пусть бы себе охотился на вампиров-убийц и дальше, но что-то слабо верилось в такое развитие событий. Могу ли я что-то сделать? Или придётся решать, что для меня важнее: отношения с Ником или жизнь Стаса? На решение неделя, может и того меньше, если Боря раньше приедет...
Ник дал мне ключ от дома и объяснил, как отключать сигнализацию. Я прикинула, сколько времени займёт у меня утренняя кормёжка военнопленного и, пока не поздно, позвонила бабушке предупредить, что на часок задержусь после работы. Помогла Лике откатить неповоротливую полную вагонку и разбросать завал, и снова села размышлять.
Плохо, что с Ником я толком поговорить не успела. У него многолетний опыт плетения словесных кружев, но принцип я уже поняла: надо получать конкретные ответы. Вот сегодня, когда я спросила его про "вампирские штучки", смысл ответа был отрицательный. Но он ведь не сказал "нет". Ясно, что если он не говорит ни "да", ни "нет", значит, что-то скрывает. Я уже и сама тоже недомолвками стала изъясняться. Вот уж, с кем поведёшься...
Вчера, например, меня на работе взяли в оборот, расспрашивая про Ирину. Мы же собирались вечер провести вместе. Я призналась, что настроения особого не было, и я ушла из клуба первая, оставив Ирку со знакомыми. Сказала, что была у неё в больнице. Добросовестно повторила её рассказ о парне с собакой. Я в своём повествовании не соврала ни единым словом, а какое отношение имеет моя история к реальным фактам?
Хотела я поговорить сегодня с Ником по поводу Ирины, но из-за охотника просто не успела. Ладно, это потом. И о Стасе тоже надо спросить. Может быть, у Ника есть и какой-нибудь бескровный вариант. А вот от того, что не надо говорить с Ником про возможность беременности, я испытала облегчение: всё-таки мне казалось достаточно неловким начинать такой разговор. Повезло, что нужная информация и так получена, хотя я ещё не решила, радоваться по этому поводу или печалиться. С одной стороны, меня вовсе не прельщала возможность стать матерью-одиночкой, вроде Лики, с другой – при мысли о том, что у меня мог бы быть малыш, похожий на Ника, сладко замирало сердце. Но что толку грустить о несбыточном! Пора Анжелку менять. Я вздохнула и, вставая, натянула рабочие рукавицы.
В следующий свой перерыв, надеясь отключиться от навязчивых размышлений, я уткнулась в книжку, которую мне сунула Света. Ночью у меня часто голова тяжёлая и ничего путного в неё не приходит. С проблемами я и по ходу дела разберусь.
Книга оказалась романом-вестерном, сюжет был закручен хорошо, страсти нагнетались в меру. Герой, профессиональный стрелок, объяснял неизменной пышногрудой блондинке принцип ведения дуэлей: нельзя оставлять в живых раненного противника. Поправившись, он не будет тебя вызывать, зная, что ты сильнее, а выстрелит в спину.
Я отложила книгу. Зачем я себя обманываю? Я заметила, с какой ненавистью Стас глядел на Ника. А уж Нику и замечать не надо: он это и так прекрасно чувствовал, когда его пил. Шансы на то, что вампиры отпустят Стаса, минимальные. Конечно, сначала я попробую поговорить с Ником, но многого от разговора ждать не стоит...
Утром, когда я пришла к охотнику, он спал. Ключей от решётки Ник мне не дал, а просто оставить тарелку на полу я не рискнула: откуда знать, может здесь крыс полно. Позвала Стаса, сначала тихо, потом громче – никакого эффекта, парень даже не шелохнулся. Мне пришло в голову, что он мёртв: ну не может же человек в вампирской тюрьме спать таким богатырским сном! Лампочка в подвале горела тускло, и не видно было, дышит он или нет. Я впала в панику и начала орать, в результате Стас всё-таки сел и открыл глаза. Сначала он долго не включался, только тупо смотрел на меня, потом, наконец, подошёл за тарелкой. Он попробовал меня разговорить, но мне было неловко, я чувствовала себя пособницей вампиров и не могла смотреть ему в глаза. Выдавила из себя пару односложных ответов и трусливо сбежала.
* * *
Отоспавшись, я заехала за Настей, и мы направились на дачу. С утра светило солнышко, но сейчас всё небо было затянуто непроницаемой серой пеленой, иногда накрапывало. Если и завтра так будет – нормально, лишь бы сильный дождь не зарядил.
В доме было промозгло. Мы сразу разожгли огонь и устроились перед камином.
Настя выглядела поникшей, сидела с отсутствующим взглядом, и была не слишком похожа на победоносную королеву Анастасию, какой я привыкла её видеть. Дорогой я не слишком к ней присматривалась, и только сейчас поняла, что она не такая, как всегда, и устыдилась своей невнимательности.
– Ты от нас в последнее время совсем откололась, – сказала я для затравки разговора, – Из-за Ника? Или из-за Лёшки?
Захочет ли она со мной откровенничать?
Настя пожала плечами и подняла на меня тоскливый взляд:
– И то, и то. Вампира твоего видеть не могу. А за ребят я рада, правда, но смотреть на них мне больно, – она отвернулась к огню.
– Всё так плохо? Зачем же ты романы заводишь?
– Я замуж хочу. Пора... Только не надо меня жалеть, я справлюсь, – неожиданно твёрдо сказала Настя. – Уже почти справилась.
– А любовь?
– Это не суть! – отрезала она. – Сколько женятся по любви и разлетаются через пару лет! Главное – трезвый расчёт и желание создать семью. А любовь придёт.
Затевать спор мне не хотелось, и я решила сменить тему:
– А сейчас встречаешься с кем-нибудь?
Настя молча покачала головой.
– Странно, – заметила я, – вроде бы тебе должно быть проще найти парня. Я понимаю, конечно, что не каждый подойдёт, но ты девушка заметная, со всех сторон положительная, – у тебя изначально более широкий выбор.
– Нет у меня никакого выбора, – вяло огрызнулась она, – одни козлы.
– Это я от тебя уже слышала, но списала на плохое настроение. Не думала, что ты так глобально ополчилась на всю мужскую половину человечества.
– Ничего подобного, – возразила Настя, – я вовсе не считаю, что все парни такие. Я даже знаю многих чудесных ребят, только они ко мне и не подходят. У них обычно уже есть девушки. А ко мне, как осы на варенье, всякая дрянь слетается. Будто я выставочный экземпляр, а им нужно для статуса, чтобы красивая баба рядом была. Сама по себе я никого не интересую. Вот мой последний... Руки вечно потные, в ухо сопит, а воображал о себе... Всего-то хозяйства – пара бутиков. На меня смотрел, как на племенную корову. Подавай ему непременно родного наследника!
– Ну, так родила бы ты ему этого наследника! – фыркнула я. – Подумаешь, какие сложности!
Неожиданно Настя скривилась и расплакалась. Я растерялась: никогда раньше мне не приходилось видеть нашу королеву Анастасию плачущей, а тут вроде бы и повода нет. Я обняла Настю и начала нести чушь о том, что всё образуется. Настя что-то говорила, но сквозь рыдания смысла её слов я не могла уразуметь. Наконец разобрала отдельные обрывки фраз, из которых поняла, что как раз родить Настя не может, есть у неё какие-то неразрешимые проблемы. И, как часто бывает, именно то, что недостижимо, стало чуть ли не целью жизни: она хотела ребёнка.
– Ну и ладно, усыновишь, – сказала я. А что тут можно ещё сказать!
– Усыновлю, – согласилась Настя, всхлипывая. – Только я всё-таки хочу, чтобы ребёнок в полной семье рос. Мне ведь не нужно, что-то особенное. Я просто хочу любить и быть любимой. Неужели это так много?
– Это много, – возразила я, – Мне кажется, чаще бывает что-то одно. Но ты того стоишь и шанс всегда есть. Не отчаивайся раньше времени.
Мы немного помолчали, глядя на пляшущие языки пламени, потом Настя задумчиво сказала:
– Ты-то тоже себе нормального парня найти не смогла.
– Да я и не искала: у меня парни в приятелях, – не согласилась я. – После женишка на романтику не пробивает – как прививку получила. Честно, до Ника на меня никто особого впечатления не производил. И что ты на него так ополчилась?
– Не понимаю я этого! – пожаловалась Настя, – По сути, он даже не живой.
– Ну, ты полегче! – возмутилась я. – В каком месте он не живой? Движется, мыслит, приспосабливается к среде, какой-то обмен веществ есть. По всем показателям – вполне...
– Да что ты мне о показателях! Достаточно увидеть как он замирает – для человека такая неподвижность вообще невозможна. Как ты можешь с ним целоваться? Я как представлю: липкий, холодный... Брррр! У него хоть сердце бьётся?
Я поразилась: это что же, Настя никогда Ника даже не касалась?
– С чего ты взяла? И не липкий, и не холодный. Вполне нормальный. И сердце нормально бьётся... иногда по крайней мере. Ну... по физиологическим параметрам – да, не человек, так никто этого и не утверждает, – я фыркнула и добавила: – По крайней мере, не лапает меня потными руками и не сопит в ухо.
– Это, конечно, аргументы, – улыбнулась Настя. – Но всё равно. У меня включается отторжение на подсознательном уровне. Ник на меня иногда так смотрит, будто убить готов. Мне кажется, он ненавидит людей.
– Нет, – возразила я. – Не любит, презирает, – это да. В принципе его можно понять. Во-первых, это ответная реакция: он слишком много встречается с таким вот отторжением и брезгливостью. Обидно же! А во-вторых, защитная: не может же он жрать равных себе. Что мне нравится, Ник открыт: если конкретный человек покажет себя интересным и адекватным, то и он будет к нему хорошо относиться.
– Ты вообще уверена, что он не убивает? – с сомнением спросила Настя.
– Лёшка кошек не любит, но ведь он их не убивает, – пробубнила я, думая, как бы свернуть со скользкой темы.
К моему облегчению Настя отвлеклась сама. Она подошла к шкафу с зеркалом и внимательно вгляделась в своё заплаканное лицо:
– Ужас какой! Пройдусь, нервы в порядок приведу. Глядишь, и грибочков к ужину добуду. Ты здесь справишься?
Я фыркнула:
– Нет! Мне картошку в жизнь не поджарить! Иди, конечно. Только далеко не забредай. Через пару часов смеркаться начнёт. Надо Светку с электрички встретить.
Настя быстро собралась, взяла корзинку поменьше и ушла, а я принялась за готовку. Картошку сделаю, колбаску привезла, а если Настя всё-таки грибы принесёт, я их и так с лучком поджарю и в картошку добавлю. Может и с пустыми руками вернётся, с таким-то настроением не до грибов.
Приготовив ужин, я вышла во двор. Хотя обещали дожди, но кое-где в сплошных облаках появились просветы. Хорошо, если распогодится. Достала мобильник, посмотрела на время: нужно на станцию идти, пора бы Насте и вернуться. Попробовала дозвониться, но её телефон был выключен. Вот, всегда она так!
Я подождала ещё, посмотрела на дорогу: никого. Ну и ладно, одна пойду. Время уже поджимало, и я быстрым шагом с перебежками направилась по лесной тропинке. На мокрой глине скользко, чуть не шлёпнулась, и я сбавила было скорость, но скоро местность повысилась. Смешанный лес сменился соснами, теперь под ногами был песок, густо покрытый старой хвоей. Я бодро рванула вперёд и примчалась к станции всего на пару минут раньше электрички.
Из вагонов вышло десятка полтора пассажиров, я сразу заметила Свету и помахала ей рукой. Мы поцеловались, она растерянно огляделась.
– А Настя где?
– Пошла за грибами к ужину – и с концами, – сообщила я. – Телефон отключен.
– Она в своём репертуаре, – фыркнула Светик. – Погоди, мы что, через лес вдвоём пойдём?
Все приехавшие направлялись к деревне, в противоположную от наших дач сторону.
– Великое дело! – сказала я. – В первый раз, что ли? Давай, быстрее ногами шевели, здесь дорога ещё ничего, а дальше скользко, хотелось бы засветло вернуться.
Тем не менее, когда мы вышли из леса, уже совсем смеркалось.
– Смотри, – тихо сказала Светка, – какая луна зловещая. Жуть!
Почти полная луна была багрового оттенка. Облака разошлись. Мерцали звёзды. Красиво-то как! Я перевела взгляд на чёрные дома. В нашем доме свет тоже не горел. У меня прямо сердце оборвалось.
– Жуть! – согласилась я. – Похоже, что Настя не вернулась.
Мы увеличили темп и почти бегом добрались до дома. Так хотелось надеяться, что всё в порядке! Могла же Настя вернуться с головной болью и лечь спать, например. Но двери были заперты, ключ лежал в условленном месте, там, где я его и оставляла. Мы, растерянные и подавленные, зашли в дом. В гнетущем молчании я наполнила тарелку и поставила перед Светой. Она попробовала возразить, но я прикрикнула на неё:
– Ешь, давай! Насте легче не станет, оттого, что ты голодная.
– А сама?
– Ела уже, – соврала я, но потом решила, что надо хоть немного подкрепиться, силы мне ещё пригодятся. – Ладно уж, составлю компанию.
Я положила себе немного картошки, но колбасу брать не стала, было неприятно даже смотреть на неё. Впрочем, и картошка в горло не лезла. Какая уж тут еда!
– Ты хоть видела, в какую сторону она пошла?
– Откуда? – угрюмо ответила я.– Когда она выходила, я уже готовить начала. Даже в окно не выглядывала.
– Надо идти искать! – решительно изрекла Светка.
Она при дневном свете не может по тропинке от станции до дома пройти одна, а готова тащиться в лес неизвестно куда, ночью! Я не знала, плакать или смеяться.
– Много мы вдвоём найдём!
Я накинула ветровку и вышла на веранду, Света за мной. Мы сели на ступеньки крыльца, бесцельно глядя в сгустившуюся ночь. Лампа на веранде освещала ближайшие кусты и пару метров дорожки, за пределами светового пятна царила непроглядная тьма.
Я поднялась, выключила свет и вернулась на прежнее место.
– Зачем? – кратко поинтересовалась Светка. – И так страшно.
– Именно затем, – хмуро ответила я. – Так мы ничего не видели, зато сами красовались, как прыщ на носу, а сейчас глаза привыкнут, и хоть что-то сможем рассмотреть.
Настя здесь не первый раз, окрестности не хуже меня знает и заблудиться никак не могла. Я с неприятным чувством вспомнила мужчин, которые пару месяцев назад попытались меня изнасиловать. Если бы не Ник...
А Настя одна. Вдруг она встретила таких же?
– Волки здесь есть? – спросила Света.
– Мало, – ответила я рассеянно, потом встрепенулась и возмущённо сказала: – Думай, что говоришь! Ладно, ты девочка городская, но книжки-то читаешь. Здесь зайцы кишмя кишат – сейчас все хищники сытые ходят...
– Может, в деревню пойдём, народ поднимем? – предложила Света, но я осенённая идеей, уже набирала номер:
– Ник, ты сейчас очень занят? У нас тут Настя пропала.
Несколько секунд в трубке была тишина, я даже бросила взгляд на экран, проверить, есть ли соединение. Затем Ник насмешливо поинтересовался:
– Ну, что замолкла? Я слушаю. Подробности будут?
– Ушла за грибами два, нет уже больше трёх часов назад, и не вернулась, – вот тебе и все подробности.
– Сейчас, – сказал он и отключился.
– И что? – поинтересовалась Света, с надеждой глядя на меня.
– Я так поняла, что перезвонит, – пожала я плечами.
Минут пятнадцать мы сидели в напряжённом ожидании, рассматривая участок, который при свете луны казался таинственным и незнакомым. Телефон молчал. Внезапно тёмная фигура шагнула с веранды и опустилась на ступеньку между нами. Я невольно отшатнулась, а Света взвизгнула, шарахнулась и стала падать: с её стороны перил не было. Ник схватил её за шиворот и усадил на место. Светка закашлялась, держась за горло.
– Ник, ты нас перепугал, – кротко сказала я.
Не знаю, чего сейчас мне хотелось больше: наорать за такую бесцеремонность или упасть ему на грудь и разреветься от облегчения. Света, наконец, сумела прокашляться и вытирала глаза. Я не удивилась бы, если бы она начала возмущаться, или хотя бы просто постаралась перебраться от Ника подальше, как она обычно делала, но она сказала:
– Ой, Ник, хорошо, что ты приехал. Найдёшь нашу Настю?
Тем временем я уже начала потихоньку соображать, и сразу за Светкой спросила:
– Как ты тут оказался?
Ник обнял меня и положил голову на плечо, мимоходом проведя губами по щеке:
– Мы с Дэном приехали зайцев погонять, – лениво пояснил он, – а когда ты позвонила, сделали круг и Настю нашли, скоро Дэн её принесёт.
– Что с ней? И почему Дэн, почему не ты?
– А почему я? – удивился Ник, – Она меня терпеть не может. Ничего страшного с ней не случилось. Шла по краю оврага, то ли споткнулась, то ли поскользнулась и сорвалась. Разбила мобильник, вывихнула ногу, рассадила лицо. Быстро нашли, потому что кровью пахло. Вывих сразу вправили.
Ник замолк. Видно было, что Свете рядом с ним неловко, но, вероятно, она считала, что уйти неудобно, и не трогалась с места. Я решила ей помочь:
– Наверное, Насте помыться надо будет, – предположила я, – Свет, поставишь воду греться?
Она кивнула и с облегчением сбежала в дом. Как только дверь за ней закрылась, Ник начал жадно меня целовать. Я отвечала ему с не меньшим энтузиазмом. Внезапно он мягко отстранил меня и с досадой сказал:
– И чего ей там не сидится?
Света снова вышла на веранду.
– Воду поставила, – сообщила она. – Наверное, и постелить надо?
Моё сердце колотилось, голова была затуманена, и я чувствовала себя парящей над вершиной мира.
– Конечно, – согласилась я, – давай на втором этаже, там теплее.
Практичный Светкин вопрос вернул меня на землю и прочистил мозги. Обернувшись к Нику, я с беспокойством спросила:
– Погоди, я не поняла, а почему же вы Настю сразу не принесли?
Ник молчал, и моё беспокойство переросло в тревогу. Света задержалась в дверях, стиснула руки и смотрела на Ника несчастными испуганными глазами. Ник, наконец, нехотя ответил:
– Она сильно лицо порвала. Напоролась на острый сук. Этот шрам её бы изуродовал, а у неё уже кровь стала подсыхать. Надо было начинать оказывать помощь немедленно. Дэн остался, а я пошёл предупредить вас, чтобы не нервничали.
Я примерно представляла, о чём идёт речь, а вот Светка не поняла:
– Что можно сделать в лесу?
– Под воздействием слюны вампира повреждения человеческой кожи исцеляются эффективно и бесследно, – отстранённо пояснил Ник.
Света, очевидно, представила процесс "исцеления", потому что резко изменилась в лице. Мне показалось, что я даже заметила, как она побледнела, хотя, возможно, это была лишь игра моего буйного воображения: не могла я такие нюансы рассмотреть в темноте. Забавная реакция, как она переживает из-за ерунды.
Стоп! Что это со мной? Не могу я к девчонкам так относиться! Я перевела взгляд на вампира. Он смотрел на Светку с насмешливым любопытством. Вот как! Для него это ерунда...
Я попробовала представить себе, что может чувствовать Настя, которая так неприязненно относится даже к Нику, при прикосновениях Дэна. Ужас какой! А ведь у неё ещё и травмы болезненные. Мало ей было душевных терзаний! Я ощутила острую жалость.
На лице Ника появилось сочувственное выражение, которое быстро сменилось растерянностью. Он резко помотал головой и повернулся ко мне.
– Что?– поинтересовалась я.
– Да, чертовщина какая-то, – неуверенно ответил вампир.
Похоже, он не понял, что произошло. Вот и хорошо. Мне почему-то казалось, что от понимания он в восторг не придёт.
Света ушла в дом, Ник снова обнял меня и привлёк к себе. Сейчас, когда острое беспокойство за Настю прошло, стало очень уютно и хорошо. Разговор про Иру и Стаса начинать не хотелось: сдаётся мне, что в результате мы вполне можем поссориться, а сейчас, когда вампиры оказывают нам помощь, это вроде и не к месту. Я поцеловала гладкую кожу плеча вампира и прижалась щекой.
– Ник, в вагоне на твою майку не косились?
Ник коротко хохотнул:
– Это было бы эффектно! Если что, можно объяснять, что я закаливаюсь по особой системе... Нет, я приехал в машине и куртку оставил там: она мне нравится. Помнишь, во что одежда в прошлый раз превратилась?
– О, это впечатляло! – рассмеялась я.
Ник легко поднялся и кивнул в угол веранды:
– Там корзинка с грибами. Посмотришь потом. Сейчас Дэн подойдёт, устраивай Стасю.
Словно специально дождавшись нужной реплики для выхода, появился Дэн. Я не удивилась тому, что он нёс Настю легко, как пушинку, меня-то Ник часами может таскать. А вот выражение Настиного лица меня испугало. Она вполне осмысленно держалась за Дэна, но её лицо в пятнах грязи было совершенно неподвижным, будто неживым. Через лоб и по щеке тянулась неровная полоса молодой розовой кожи. Она проходила совсем рядом с глазом.
– Добрый вечер, – сказала я, вставая. – Что с ней?
Дэн кивнул, легко взбежав по ступеням, небрежно посадил Настю прямо на пол у стены и потребовал:
– Воды!
Настя сидела неподвижно, положив руки на колени ладошками вниз. С тревогой покосившись на неё, я сбегала в дом и вернулась с полным стаканом.
Дэн отошёл в сторону и начал полоскать рот. Ник иронически улыбнулся ему в спину, присел перед Настей и провёл пальцем по шраму:
– Хорошая работа!
Настя не реагировала. Дэн поставил на перила пустой стакан и заметил:
– Невероятное облегчение! Не переношу, когда на зубах песок скрипит.
– Она что, под контролем? – возмущённо спросила я.
Вампир удивлённо взглянул на меня, но ответил неожиданно мягко:
– Зато ей сейчас не больно.
Он поднял Настю, Ник распахнул дверь, и они прошли в дом. Я потащилась вслед. Сначала удивилась, как уверенно Дэн пошёл наверх и свернул именно в комнату с кроватями, потом сообразила, что он знает дом не хуже меня.
Когда я вошла в комнату, Настя с таким же отсутствующим видом сидела на стуле. Света стояла с квадратными глазами. Дэн заметил:
– Вы можете её раздеть и помыть, контроль я сниму минут через пятнадцать. Ссадины обрабатывать не обязательно.
Вампиры направились на выход. Стоя в дверях, я тупо смотрела им вслед, только когда они уже спустились на пролёт до меня дошло:
– Спасибо, – сказала я им в спины. – Удачной охоты!
Дэн не среагировал, а Ник повернулся, подмигнул и скорчил смешную рожу. С минуту я стояла в оцепенении, глядя на опустевшую лестницу. Прикосновение Светы вывело меня из ступора. Я встретила её озадаченный взгляд и сообразила, что она-то про ментальный контроль знает ещё меньше моего, и вообще надо торопиться, чтобы уложиться в обещанные нам пятнадцать минут.
– Начинай её раздевать, – скомандовала я. – Сейчас воду притащу и по ходу дела всё объясню.
Я быстро принесла ведро тёплой воды, мыло и пару полотенец. В четыре руки мы начали приводить Настю в порядок. Она была измазана куда сильнее, чем мне это показалось на улице. Несмотря на трагичность ситуации, мне стало смешно: Дэн облизывал такую чумазую физиономию? Или как всё выглядело? Хотела бы я посмотреть! Хорошо, что хоть её волосы, защищённые косынкой, остались практическими чистыми. Руки Насти были в многочисленных ссадинах, которые уже выглядели подживающими. Я отмывала их от грязи и засохшей крови, попутно объясняя Свете, что такое ментальный контроль и почему Настя в таком состоянии. Света обтирала грязь с лица, и вдруг тихо ахнула. Я посмотрела и застыла: на шее чётко выделялись отметины от клыков. Ну, надо же, ещё и это! Ей ведь и так досталось. Если уж так жрать хотелось, мог бы и потерпеть ещё полчаса, лучше бы я подкормила. Потом махнула рукой и сказала:
– Не будем придираться. Нашли, подлечили, до дома доставили – должно же и им что-то обломиться. Хотя, что мы в этом понимаем, может у некормленого вампира нужный фермент не выделяется.
Света поглядела с сомнением, но кивнула. Мы закончили обмывать и обтирать Настю и уложили её в постель. Она двигалась легко и послушно, легла на спину и бездумно уставилась в потолок. Света собрала полотенца, взяла ведро и понесла вниз. Я присела на край кровати и взяла Настю за руку. Она как не заметила, но потом вдруг резко вздрогнула, приподнялась на локтях и окинула комнату взглядом.
– Где?
– Вампиры ушли, – пояснила я. – Мы за тебя перепугались. Как тебе, очень больно?
Настя задумалась, оценивая своё состояние.
– Совсем нет, – удивлённо сказала она, опускаясь на постель, – только руки чешутся по-чёрному.
– Значит, ссадины проходят. Ну и хорошо, – беззаботно сказала я, скрывая тревогу и недоумение. Похоже, что Дэн подлечил её своей кровью, как Ник Лёшку в своё время, только очевидно порция была поменьше, раз ещё не всё зажило. И зачем? Я так понимаю, что кроме раны на лице, ничего серьёзного у неё не было.
– Как всё было-то?
Настя, закрыв глаза, помотала головой:
– Нет, не надо, лучше и не спрашивай. – из-под плотно сжатых век покатились слёзы.
– Настенька, – пролепетала я испуганно.
Она обхватила меня и громко разрыдалась. Я растерянно гладила её по голове. В комнату влетела Светка, оценив ситуацию, обняла её с другой стороны и вопросительно уставилась на меня. Я недоуменно повела плечом. Светик сделала скорбно-понимающий вид и начала гладить Настю по колену.
Что за день такой выдался, что наша несгибаемая королева Анастасия рыдает второй раз! Наконец, она начала успокаиваться. Взгляд у неё был мутный, как у пьяной. Переглянувшись, мы со Светой, снова уложили её и закутали в одеяло. Заснула она почти сразу, хотя ещё иногда всхлипывала во сне.
Решив, что Настя сегодня уже не проснётся, я спустилась вниз и занялась её грибами. Когда подошла Света, я попросила:
– Картошки ещё почисть. Я уже сейчас слона съесть готова, да и Настя проснётся голоднющая, а надо будет сразу идти.
– Ага, я так и поняла, что ты без меня не ужинала, – фыркнула Света, – куда идти-то?
– Эй, ты не забыла, что мы за грибами приехали?
– Я думала... – замялась Света, и оборвала себя: – Считаешь, что она сможет?
– Мне кажется, она утром будет лучше нас себя чувствовать, – заметила я, – по крайней мере, выспится.
Некоторое время мы готовили в согласном молчании, потом Светик поинтересовалась:
– Это и есть Дэн, великий и ужасный?
Я подозрительно покосилась на неё:
– Ну, да, а что?
– Да мне показалось, что приятный мужик, твой Ник куда страшнее.
– Он по-всякому умеет, – авторитетно сказала я. – Разностороннее дарование.
Светка хихикнула, я, глядя на неё – тоже, и через минуту мы с ней сидели, ржали в голос и никак не могли остановиться. Светка вообще икать начала. Я, вытирая выступившие слёзы, подала ей воду и заметила:
– Вот две истерички, хоть бы ножи положили. Чудом не поранились.
Мы поставили сковороду на огонь и сели пить чай.
– О чём задумалась? – прервала Светик мои размышления.
– Мы с Ником опять эмоциями обменивались, – поделилась я.
– И что такого? – удивилась Светка, – Может у вас теперь всё время так будет?
– Я вот что не могу уразуметь, – сказала я. – Почему я это чувствую и понимаю, а Ник – нет. Он воспринял сегодня, как я сочувствую Насте, удивился этому, но не сообразил, что это моя эмоция. Ладно, если бы я тупила. А ведь это он у нас специалист по ментальным воздействиям, ему и карты в руки.
Света надолго задумалась, а затем предположила:
– Может это и есть твоё воздействие. Может в тебе спали экстрасенсорные способности, а общение с Ником их активизировало?
– Да, сейчас! А завтра у меня обнаружится великий магический потенциал, и стану я самой могучей волшебницей на планете! Ты фэнтези перечитала!
– Вампиры тоже из фэнтези, – с неопровержимой логичностью заявила Светка. – Ну ладно, а как тебе такой вариант: при целенаправленном воздействии он контролирует, чтобы процесс происходил в одну сторону, а в ваших случаях канал открывался стихийно и поэтому был неконтролируемым. Хотя непонятно, почему это происходит. В первый раз ещё куда ни шло: секс, эмоциональный подъём. А сегодня уж и не знаю!
Я вспомнила о наших сумасшедших поцелуях на крылечке и почувствовала, как мои щёки обдало жаром. Светик хмыкнула и ехидно спросила:
– И чем это вы таким интересным занимались?
– Не вредничай, – заметила я. – Благодаря твоему крайне несвоевременному вмешательству до самого интересного мы не дошли. Но твою теорию в целом я буду иметь в виду: вроде бы похоже получается. Как рабочая гипотеза сойдёт.
Утром Настя действительно проснулась раньше нас и чувствовала себя превосходно. От шрама на лице и следа не осталось. На наши расспросы она сказала, что хочет всё забыть, как страшный сон, а мы, естественно, настаивать не стали.
