Текст книги "Маска бога"

Автор книги: Пэт Ходжилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 33 страниц)

– Помоги ему! – потребовала Джейм у Киндри.

Лекарь попятился, в его волосах все еще потрескивали искры.

– Не уверен, что смогу, – жалко пробормотал он. – Он так похож на Каинрона, что мог бы быть младшим братом Генжера, но он же не чистокровный кенцир, да?

– Он полукровка, помесь кенцира и южанки, – вставила Лура. – Его зовут Серя.

– Серя, – тихо повторила Шип, переводя слово, – «дерьмовая пакость». Не хочешь ли ты сказать, что мы прошли через все это ради какого-то дворняжки-южанина?

Джейм кинула на нее нетерпеливый взгляд:

– Мы не ищем и не выбираем тех, кому доверяем.

Шип моргнула. Каинрон посмеялся бы над таким наивным утверждением: всегда есть пути договориться с честью и избежать подобных неудобств. И все же… все же…

Ценности Каинрона и Норфа шатались под ногами, пока она с толчком не приземлилась на нечто прочное: доверие. Да. Возможно, она сможет устоять на этом.

– Нет, я, конечно, ничего не имею против его происхождения, – говорил тем временем Джейм Киндри. – Кто я такой, чтобы упрекать кого-то в нечистоте крови? Но я никогда прежде не имел дела с образами душ не кенциров, если предположить, что он не один из нас. И, к-кроме того… – шанир сглотнул, у него вдруг стал жалкий и одновременно отчаянный вид, – л-лорд Иштар оградил меня от моего собственного образа. Только что дверь за гобеленом… Ты чуть не вломилась туда, чуть не вернула меня в мой сад. Т-ты не попробуешь снова? Пожалуйста?..

– Ты хочешь сказать, что не можешь никого вылечить? Но ты помог тому кадету на лестнице!

– Немного. Насколько осмелился. Разве ты не видишь? Я не в состоянии погрузиться в свою душу, где я черпал силы, не могу уединиться там, чтобы исцелить самого себя.

– Милостивые Трое, – тупо проговорила Джейм.

Но в Рандире он же рассказывал ей, как матрона Рандира передала это знание Иштару. И должна была представить, как жрец использовал его. Вместо этого она притащила лекаря сюда, полагая, что с ним все в порядке. Опасная небрежность. И он без возражений пошел, зная, что разрушен. В таком случае кто кому доверял? Если так, должна ли она помочь ему, как он просит? Осмелится ли она?

– Я не могу, – беспомощно сказала девушка. – Последний человек, с кем тебе следует общаться сейчас, – это тот, кто только что толкнул тебя через всю комнату, повинуясь рефлексу абсолютной злости. В следующий раз ты наверняка пробьешь стену насквозь. Просто сделай, что сумеешь, и как можно скорее. Вот выглянет сейчас милорд в окно и обнаружит, что теряет игрушку… – Нам повезло, что он не видел, как упал тот мальчик, – вполголоса добавила она Шип, когда Киндри мрачно склонился над своим пациентом.

– Он, наверное, ожидал этого.

– Угу. Доверить Калдану экспериментировать с Парадоксом Чести все равно что довериться топору мясника. Он всех кандидатов проводит через такие суровые испытания?

– Только лучших, чтобы доказать их верность ему, как он говорит. И увидеть, насколько крепки их желудки. «Тот мальчик» провалился. Иногда расчеты не имеют ничего общего с живыми результатами.

Джейм с любопытством поглядела на кадета:

– А если бы он отдал такой приказ тебе, ты бы повиновалась?

Зеленые глаза смотрели твердо, малахитовые искры в железном дереве.

– Это, – ответила кендар, – было не моим испытанием.

За их спинами кто-то удивленно вскрикнул. Они повернулись как раз вовремя, чтобы увидеть, как через апартаменты проскакал высокорожденный Каинрона, неся в зубах расшитую жемчужинами тапку, его, несомненно, послали принести его – «апорт!».

– Ваш, – бросила десятник пятерке и бросилась вдогонку со скоростью, которую трудно представить у кого-то столь громоздкого.

– Хорошо, – сказал Вант с высокомерным удовлетворением. – Быстро, кендары. Идем.

– Куда? – спросила Джейм.

Остальные кадеты запнулись, очевидно чувствуя, что это хороший вопрос.

– Э-э, – Вант не смотрел на нее. – Кто-нибудь, заверните южанина во что-нибудь.

– Кто? – драчливо выступила Рута. – Во что?

– Во что угодно, бес побери! Вот. – Он сорвал шелковую штору и сунул тряпку ей.

Джейм помогла спеленать своего обеспамятевшего слугу. Выглядел он ужасно: кричали не только свежие раны, но и заплывшие черными синяками глаза, и отсутствующие зубы – следы предшествующих пытке побоев, ребра выпирали, как у умирающей с голоду собаки. Тяжелая выпала ему зима.

– Отец убьет меня! – взвыла Лура.

– Тихо! – прикрикнула на нее Джейм. – Ты наверняка единственная из нас, с кем он этого не сделает.

– Сделает, сделает! Ой, слышите, они на лестнице! Пра, помоги!

С этими словами она подхватила оборки юбки, под которой не было ни следа нижней, и помчалась по длинному балкону.

– За ней! – бросила Джейм остальным.

– Э-э, – Вант явно не находил других слов, – это не слишком-то удачная идея, леди.

Джейм, покачиваясь на пятках, пристально смотрела на него. Он пытается поставить ее на место – как он это видит и наиболее вежливым из известных ему способов. Она вспомнила битву сил воли между Калистиной и ее капитаном, власть высокорожденный против дисциплины солдата.

– Возможно, твой десятник и имеет право отмахнуться от меня, – сказала она, – но не ты. Никогда. Теперь идем.

Не желая смотреть, подчинились ли ей, да и не нуждаясь в этом, Джейм и Жур направились на поиски Шип, которая нашлась на вершине главной лестницы, опередив высокорожденную. А Лура все-таки поспешила: пока никто еще не гнался за ними по пятам. Множество зеркал отражало уже открытый для спешного бегства тайный проход. Кендар взглянула на «леди», потом, нетерпеливо, мимо нее, ожидая, что сзади появятся кадеты.

– Я послала их за Лурой, – сказала Джейм. – Она побежала к Пра – кто бы это ни был, – так что отсюда есть и другой путь, по-видимому.

Не стоит и говорить, что она ошиблась. Мрачная Шип обернулась к ступеням. Доверься высокорожденному – обязательно вляпаешься.

– Тогда, леди, тебе было б лучше пойти с ними.

– Ты пьян! – сказал кто-то у подножия лестницы.

– А я говорю тебе, что видел их!

– Не видел!

– Видел!

– Нет!

– Да!

Теперь говорящие поднимались, не переставая громогласно спорить.

– Иди, – сказала кендар с таким напором, что Джейм отступила на шаг, отдавив лапу Журу.

Трое, эдакая сила, и это в той, которая едва-едва начала учиться чему-то. Джейм буквально переполняло чувство, что сейчас не место и не время пререкаться и влезать в дела кендара. Тори вряд ли так думал когда-нибудь. И никакой другой высокорожденный из тех, кого она когда-либо встречала. Отлично, если она не может заставить, то прибегнет к шантажу.

– Не собираюсь уходить без тебя.

Шип тяжело посмотрела на девушку. Она уже приготовилась к тому, чтобы попасть в руки Калдана и этим задержать погоню, оправдать доверие своего нового лорда, – горький, но простой выбор. Но сейчас при виде сестры лорда ее коснулось предчувствие, что не все в этом мире так прямолинейно. Отступив, она закрыла панель, ведущую к потайной лестнице.

«После тебя» – означал ироничный взмах руки.

Они быстро прошли по покоям Калдана, сзади неслись невнятные пьяные голоса. В конце балкона была винтовая лестница. Они стали взбираться по ней, а навстречу им из открытого колодца летели лепестки.

Глава 6

Кадеты ждали их на вершине Короны. С одной стороны их прикрывали заросли карликовых вишен, увешанных фонариками. С другой – открывался зев шахты. В потоках поднимающихся снизу лихорадочных паров парили лискины, и свет из зала отражался голубым на черной изнанке их крыльев. На балконе продолжался нетрезвый спор, потом звуки затихли.

Джейм вздохнула с облегчением. Обернувшись, она обнаружила у своего локтя встревоженного Киндри.

– Мы не должны быть здесь, – вполголоса, но напряженно сказал он. – Неужели ты не чувствуешь? Это земля женщин.

Он дрожал, – может быть, от холода после духоты нижних комнат, а может, и от воспоминаний о залах, зажатых в холодной руке матроны Глуши.

– Ух, – Джейм тоже передернуло – она не забыла Готрегор. – Запретная территория. Ну, по крайней мере ни один мужчина не станет принимать эти покои во внимание как место, в котором можно укрыться. К счастью, они решили, что их приятель и вправду перепил. Нам нужно только подождать, а потом ускользнуть по потайной лестнице.

– А вот и ты! Наконец-то! – радостно закричала Лура, прорываясь к ним сквозь ураган вишневого цвета. – Пра хочет видеть тебя!

О бог! После зимы в обществе Калистины Джейм ни чуточки не хотелось знакомиться с какой-нибудь еще леди Каинрон. Кроме того, если не считать маски, она совершенно не одета для светской беседы. Но идти надо, а то «Пра» от обиды, того и гляди, поднимет тревогу.

Железный Шип смотрела на нее без всякого выражения, возможно вспомнив, как леди чуть раньше уединилась для переговоров с Лурой.

– Ох, ладно, – бросила она. – Идем вместе, если уж тебе так хочется.

Кендар быстро, но твердо взглянула на нее и коротко кивнула, подтверждая свое решение.

Вслед за Лурой они прошли по зарослям, сгибаясь, ныряя под низкие ветки, полуослепленные метелью падающих лепестков. Вдруг Джейм остановилась. Впереди, сквозь кружащуюся завесу, она вроде бы разглядела знакомые низкие стены, по которым маршировали иму, и приоткрытую на треть дверь. Хижина Земляной Женщины? Здесь? Нет. Выбравшись из-под деревьев, девушка увидела домик, утопающий в кустах роз. Когда они приблизились, обнаружилось, что отмытые добела стены – из мрамора, а кисти цветов вокруг окон – из розового хрусталя, пламенеющего теплым светом, льющимся изнутри. Дверь, как и в видении, была не затворена.

– Ну идем же. – Лура дернула Джейм за рукав.

Дверь вела в неожиданно большой зал, выстланный плитками черно-белого паркета. В дальнем его конце был камин, рядом, уютно придвинутые к огню, стояли два кресла с высокими спинками. Из темной глубины одного, стоящего спинкой к двери, доносилось клацанье вязальных спиц. В другом сидела очень старая женщина, фигурой напоминающая слегка сплющенное печеное яблоко, одетая, как капуста, в несколько слоев платьев. Белые волосы, заплетенные в тоненькую косичку, были обернуты вокруг головы, круглое лицо казалось скомканным – множество морщин сбегалось к запавшему рту, давно пережившему свою способность отращивать новые зубы. На спинке кресла восседал черный лискин. Шишковатые руки держали конец вязаного шарфа, тянущегося к суетливым спицам напротив.

Джейм решила, что старуха медленно соображает.

– Мои приветствия, матрона, – сказала она, отдавая подходящий случаю салют.

Слезящиеся старческие глаза остановились на ней. Беззубый рот пошамкал, прожевывая что-то, потом открылся:

– Ага. Итак, ты дочь Серого Лорда Ганса, да? И унаследовала его характер, как я слышала. И частичку его безумия, э? Правда, я никогда не выясняла, боится ли он щекотки, а ты, видно, нисколечко не боишься.

Джейм моргнула:

– Что?

Матрона Каинрона Коттила вглядывалась в девушку, дыша с легким присвистом.

– Иди спать, – резко сказала она Луре.

– Ой, но, Пра…

– Нет, юная леди. И не подслушивать. Я узнаю.

– Да, Пра. Ты всегда узнаешь. У меня больше никогда не будет такого веселья. Доброй ночи, сестра.

Когда Лура неохотно удалилась, Джейм решила, что старуха сейчас прогонит и Шип. Но, с другой стороны, Коттила могла и не видеть ее, почтительно остановившуюся в тени у двери. Как Джейм не видела сидящую во втором кресле. Но не через Жура ли она чувствует некий смутно знакомый запах суглинка?

– Легкомысленная ветреница, – проворчала матрона. – Совсем как ее мать. А кстати, почему ты отказываешься назвать имя своей? Стыдишься?

– Нет.

Эта старая женщина начала приводить Джейм в замешательство. Никто в Женских Залах не задавал ей настолько прямых вопросов. Должно быть, бесцеремонность – преимущество возраста: прабабушке Калдана как минимум лет двести, но они не притупили ее разума, а шамкающий рот и гной в уголках глаз – это такие мелочи. Коттила хрюкнула, – видимо, рассмеялась:

– Прекрасно. Избыток лет тоже определенный вид стыда. Какое огорчение – вянущие розы и правнуки. Да, у тебя вид чистокровной Норф, как говорит Адирайна. А мать Калистины была Рандир, племянница Ведьмы Глуши. Дурная кровь. Очень плохо. Так что там сделала дорогая Кали с твоим лицом?

Откуда она знает, что Калистина вообще что-то сделала три дня назад, в сорока лигах отсюда? Вероятно, от гонца. Это расстояние можно преодолеть за двенадцать часов, часто меняя лошадей, и привезти шарф-послание от Уха, – наверное, тот самый, который сейчас читают пальцы матроны.

А над тем его концом кто-то все еще работает. До скрюченных рук Коттилы дошел плетеный участок – вязать узелки куда быстрее, чем петли, – сообщение в пути.

Так. Этот запах Джейм в последний раз чуяла в покоях Калистины. Второй посетитель Коттилы – сама Ухо.

– Скажи мне, по крайней мере, вот что, – потребовала старая женщина. – Станет ли это дельце поводом для неприятностей между нашими Домами?

Было бы приятно отплатить Калистине ее же монетой, но Джейм колебалась, вспомнив замечание капитана Каинрона о возможности гражданской войны. Она-то и забыла уже о своем статусе.

– Нет, – ответила она медленно. – Если это зависит от меня – нет.

Коттила фыркнула:

– Уже хорошо. У вас, Норфов, не было бы ни шанса. У тебя-то, может, и так его нет, но это уже дело другое.

До них вновь долетел скрежещущий шум, ставший ближе, чем раньше, словно ворочались горы. По башне пробежала дрожь. Жур и лискин поежились.

– Что это? – спросила Джейм.

Старуха набросила шарф себе на плечи, передернувшись, как между ударом молнии и ожиданием грома. Ее движение выставило на свет руки вязальщицы – жилистые, морщинистые, сильные, с очень грязными ногтями. Ухо отдернула их, словно в этот момент они играли в перетягивание каната.

– Ураган предвестий, – ответила Коттила, глядя на вновь невидимое Ухо: – Плохо. Я послала одного из своих любимчиков на разведку, но он никогда больше не вернется, не так ли, Золотко?

Последнее было адресовано лискину, который в ответ печально «чирикнул».

«Хм, она связана с эти созданием, – поняла Джейм, – а возможно, и со всей колонией. Значит, вот как старуха узнала, что я не боюсь щекотки».

– Я видела лоскуты светящегося тумана, – сказала она. – А это много хуже?

– Сильнее ли водопад дождевой капли? И чему только вас, девочек, учат в Готрегоре? Слушай: Трехликий бог создал Цепь Сотворений из хаоса Темного Порога, да?

– Э… – Джейм была обескуражена. Она всегда считала, что Враг вторгся из-за пределов Цепи.

– Слушай! Мерикиты говорят, что этот мир покоится на спине огромного Змея Хаоса, лежащего там с начала времен. Рот его – великий водоворот, называемый Утробой, пьющий Восточное море. Его отпрыски бегут, как вены, под землей и водой. Некоторые считают, что блуждающие огни туманов-предвестий – это дыхание Змея. Когда оно вырывается на поверхность, выводок Змея пробуждается, а с ним вместе и Речная Змея, та, что вытянулась под Серебряной. Когда это случилось впервые, мерикиты послали героя обуздать монстра. Они готовятся отправить еще одного, но не спешат. Слышишь этот рокот? К северу отсюда сейчас меняется сам лик земли.

Действительно ли верила старая женщина этим сказкам? Но… Пока она путешествовала по безлюдным местам Заречья, Джейм посещали странные мысли. Что она видела тогда на дне реки, когда погрузилась вместе с ивой?

– Если начинается землетрясение, то это плохо, – сказала девушка. – Даже не принимая во внимание предвестья, эта башня не слишком-то защищена.

– Тряску она выдержит. Но попасть в бродячий туман много хуже. Старым зданиям, таким как это, грозы нипочем: они построены на развалинах горных крепостей, а уж предки мерикитов знали, как устоять на месте. Но когда беды накладываются друг на друга, то кто же поручится, что нас не сровняет с землей. Ну и тем лучше! Эта лощина – капкан, в который все мы попались. Без нее мы бы давно переселились в приграничные замки, где давно уже должны были бы быть, стоя на страже против Теней.

– А что же ваши кендары?

– Они в безопасности в замке, не так ли?

– М-м, нет. Они все бродят, как лунатики, на площади.

Старуха уставилась на собеседницу, беззубый рот открылся, закрылся, открылся снова.

– Ох! Он превратил их в пьяных! Лорд этого дома не мужчина, он со своим-то похмельем не может справиться. И как он мог быть таким беспечным?! И сегодня более, чем когда-либо.

– Думаю, – медленно сказала Джейм, – что я знаю. Может, ей бы и следовало лучше помолчать, так наверняка было бы безопасней, но она чувствовала, что должна объясниться хоть с кем-нибудь. И девушка, запинаясь, рассказала: как Калдан держал ее в плену у Водопадов, как она подсыпала что-то ему в вино, которое он предложил ей, как хитростью заставила его выпить, и как это «что-то» – таинственные кристаллы из дома Строителей в Безвластиях – повлияло на милорда.

– Он начал икать, а потом воспарил в воздух – между ним и открытым небом была только холщовая крыша. А он до смерти боится высоты. Представь себе: уноситься все выше, выше и выше… Как бы он спустился, через какое время? Матрона, ну что я могу сказать? Он запаниковал.

– Когда? – неожиданно выступила из тени Шип.

– Ну, это было где-то в тридцатых числах зимы. На тридцать первый день он все еще «не вполне чувствовал землю под ногами», и, вероятно, какое-то время и после этого. А почему?..

Коттила разглядывала кендара, задумчиво причмокивая сморщенными губами:

– Железный Шип, не так ли? Я никогда не забуду этот голос.

– Но… Матрона, мы никогда не встречались.

– В этом нет нужды. Я сижу в моем саду у самой шахты. Ничто из происходящего внизу не проходит мимо моих ушей.

Смуглое лицо кадета посерело.

– Ну что ж, тогда ты знаешь, как лорд Каинрон был зол на меня, как он поклялся, что никогда не допустит моего продвижения у него на службе и не позволит уйти. Его хватка очень – сильна. Не думаю, что кто-то может разорвать ее.

– Но ты же должна была, – возразила Джейм. – У Водопадов.

– Да, леди. И теперь я понимаю, как мне это удалось. Он отвлекся.

– В том смысле, что бился в истерике, привязанный к полу? – Но Джейм что-то было не до смеха. – Матрона, этой ночью я слушала кендаров на площади, беспрестанно бормочущих потаенные мысли лорда. Он твердит себе снова и снова, что оправится, что такого никогда больше не произойдет, но подсознательно ужасается, что это все-таки случится, и пытается похоронить страх под галлонами вина. Вот и причина его беспечности, ставящей тебя под угрозу. Мне жаль, что ты в опасности. Но, видит бог, у меня был повод для того, что я сделала, и, если бы потребовалось, я и в другой раз поступила бы точно так же.

Она остановилась – дерзкая, напряженная, ожидая порыва ярости старой женщины.

Коттила булькала, как закипающий чайник.

– Хе! – сказала она наконец, выпустив пар, который заставлял ее подпрыгивать в кресле. – Хе-хе! «Не вполне чувствует землю», а? Порхает под стропилами скорее уж. Хе-хе-хе! И держу пари, лицо у него как обеденное блюдо с яичницей-глазуньей. Хе-хе-хе, и икает, хо-хо!

– Рада, что позабавила тебя, – пробормотала Джейм, пока матрона Каинрона колотила по подлокотнику кресла пухлым кулачком, ликуя, как молодой петушок. – Хотела бы я, чтобы это помогло.

Коттила засопела и высморкалась в край вязаного послания, восстанавливая самоконтроль.

– Может, и поможет, девочка. Это показывает, как и в случае с тем мальчиком, который прыгнул, что связь между Калданом и его кендарами слишком натянулась и готова лопнуть. М-да. Этот идиот и жирного пальца не поднимет, чтобы защитить сегодня своих людей. Они должны быть свободны, чтобы спасти себя.

– Но Шип хотела разорвать узы, – возразила Джейм. – А кендары внизу – нет.

– Поэтому-то они и продержались так долго. Если мой дорогой Калдан снова сойдет с тормозов и подтолкнет их слишком сильно…

– Многие могут вырваться из сетей вопреки самим себе.

– Или сойти с ума, – мрачно сказала Шип, – или умереть.

– Чтобы осуществить подобное, повернуть события вспять, нужна реальная и мощная разрушительная сила. – Коттила больше не смеялась. – Карающий.

Джейм изумленно разинула рот. Карающий – это же Тот, Кто Разрушает, третий лик кенцирского бога. И карающий – это шанир, который еще не вполне вошел в славу, очевидно, потому, что две другие ипостаси Тир-Ридана, Созидающий и Сохраняющий, до сих пор не проявили себя.

– Подожди-ка минутку…

Басовитый рокот прервал ее.

«Квиии!» – взвизгнул лискин и сиганул в раскрытое окно. Жур припал к полу, прижав к голове уши. Внизу завыли собаки. А потом башня начала слегка покачиваться. Джейм пошатнулась. Она сейчас точно знала – и это был страшный миг, – какой ужас чувствует Калдан, когда так высоко и так далеко падать. За спиной выругалась Шип. Колебания прекратились. Грохот исчез, осталось лишь неуловимое эхо, гудящее в костях.

Коттила сгорбилась в своем кресле.

– Карающий, – повторила она. Приоткрыла один глаз и недобро посмотрела на Джейм. – На твоем месте, девочка, я поспешила бы.

Что можно ответить на это?

Джейм поклонилась и повернулась, чтобы уйти, но на пороге голос матроны остановил ее:

– О, это для тебя! – Коттила держала узелковое вязание, дошедшее наконец до ее пальцев. – «Не иди, – негромко прочла она. – Беги. Теперь моя очередь. Не надо было воровать мой иму».

Джейм поразилась:

– Иму? Твой?.. – (Запах земли, грязные ногти, склонность к подслушиванию…) – М-матушка Рвагга? Это ты?!

– «Если так, то для тебя – мачеха», – читала Коттила узелки, сплетенные полчаса назад.

Джейм потрясла головой, пытаясь очистить мысли. Вообразить, что хижина Земляной Женщины преследовала ее по пути – это одно; но, именем Порога, что хозяйка избушки делает на службе у матроны, тем более на должности Уха в самом Совете Матрон?

– Земляная Женщина, послушай: я не воровала…

– Не говори. Беги. Вот я уже иду.

Джейм рванулась назад, за ней – Шип, и никого больше. «Проклятие», – подумала она, останавливаясь, чувствуя себя по-дурацки. Эти две старушки и вправду напугали ее, а чем? Ночь снова казалась обычной, скала башни – устойчивой. Лискины по-прежнему беспокойно кружились в колодце шахты, но собаки замолчали. Из зала внизу опять доносился лепет:

– Ты пьян!

– А я говорю, оно двигалось!

– Нет!

– Да!

– Нет!

– Да!

– Смотри, – сказала Шип. Она показала на черный силуэт крыши домика Коттилы, вырисовывающийся на фоне слабого сияния позади. Рассвет? Но еще слишком рано, да и солнце восходит не оттуда.

Они обогнули здание. С этой высоты должны были бы быть видны северные плесы Серебряной, блестящей извилистой лентой тянущейся среди темных холмов. Вместо этого по низине текла широкая река мерцающего тумана, медленно топящая в себе склон за склоном. На секунду появились развалины Тагмета, кажущиеся на расстоянии игрушечными, – и тут же были проглочены. Еще дальше из вскипающего моря вздымались островами, поднимаясь к черному как смоль небу, горные пики. Оттуда, из сокрытых глубин, шел непрекращающийся скрежещущий шум – слабый, зловещий.

– Это затмение? – спросила кендар. – Неужели мир все-таки провалился в Тени?

Блуждающие предвестья – это, должно быть; ослабленные узелки напряжения земли, посылающие дрожь впереди себя. Что ж, объяснение не хуже, чем россказни о ворочающейся Речной Змее.

– Ратиллен восстает не в первый раз, – сказала Джейм, – и это не лучшая новость для нас. А приливная волна тумана приближается все быстрее. Черт! Не одно, так другое. Идем.

– Возьми лодку! – закричала вслед Коттила. – Зубы и когти бога, Норф, Лура-Полоумка была права: вокруг тебя происходит всякое!