Текст книги "Театр французского классицизма"

Автор книги: Пьер Корнель

Дорант, Клитон.

Дорант

 
Не принял я всерьез подобную угрозу.
 

Клитон

 
Однако все трудней вам становиться в позу.
А впрочем, ловкий ум вас не подвел пока:
Два раза провести смогли вы старика.
Бог любит троицу, но что-то будет в третий?
 

Дорант

 
Прошу тебя, Клитон, оставь насмешки эти.
Забота новая покоя не дает.
 

Клитон

 
Сказали правду вы, и это вас гнетет.
Хотя мне кажется, что просто ложью новой
Вы нас дурачите… Не может быть такого,
Чтоб вы с Лукрецией вступить хотели в брак:
Раз так сказали вы, то, значит, все не так.
 

Дорант

 
Нет, я ее люблю, сомненья быть не может.
Но слишком риск велик, вот что меня тревожит:
Коль не столкуется ее отец с моим,
Все замыслы мои развеются, как дым;
Но если за меня он дочь отдать намерен,
Согласна ли она? Я в этом не уверен.
К тому же у нее подруга есть, и я
Вчера почувствовал, что сердце у меня
Любовью прежнею немного тяготится.
Сегодня разглядел подругу я: девица,
Как показалось мне, отменно хороша.
Ты видишь, у меня раздвоена душа.
 

Клитон

 
Но для чего тогда вы о любви твердили
И даже свататься отца уговорили?
 

Дорант

 
Он не поверил бы, не поступи я так.
 

Клитон

 
И правду говоря, вы лгали!
 

Дорант

 
Вот чудак!
Я просто в ход пустил единственное средство,
Смиряющее гнев. Прием, знакомый с детства.
Теперь же я могу подумать не спеша,
Чего же хочет, наконец, моя душа.
 

Клитон

 
Но ведь Кларисою зовут ее подругу!
 

Дорант

 
Хорошую я оказал себе услугу!
Как я завидую Альсипу! Но сейчас
Он получил лишь то, чему я дал отказ.
Не говори мне о Кларисе.
 

Клитон

 
Я не смею.
Вы, как с Орфизою, распорядились с нею.
 

Дорант

 
К Лукреции идем, забыв о той, другой,
Что чуть не отняла наш разум и покой.
Сабину вижу я, что мне она ответит?
 

Дорант, Сабина, Клитон.

Дорант

 
Ты отдала письмо прекраснейшей на свете?
 

Сабина

 
Да, сударь. Но…
 

Дорант

 
Что, но?
 

Сабина

 
Взяла и порвала.
 

Дорант

 
Прочла?
 

Сабина

 
Ни строчки.
 

Дорант

 
Как? А ты-то где была?
 

Сабина

 
Что делать было мне? Хозяйка так сердилась!
Я, сударь, из-за вас чуть места не лишилась.
 

Дорант

 
Она тебя простит. Чтоб легче было ждать,
Мне руку протяни.
 

Сабина

 
О что вы!
 

Дорант

 
С ней опять
Должна ты говорить: не все еще пропало.
 

Клитон

 
Хотя и грустным показалось вам начало,
Уже утешилась Сабина, и сейчас
Вы от нее другой услышите рассказ.
 

Дорант

 
Так, значит, порвала и даже не читала?
 

Сабина

 
Мне было велено, чтоб так я вам сказала.
Но честно говоря…
 

Клитон

 
Знакома с ремеслом.
 

Сабина

 
Прочла Лукреция записку целиком.
С хорошими людьми хитрить я не умею.
 

Клитон

 
По знанью ремесла нельзя равняться с нею!
 

Дорант

 
Ко мне в ней ненависти нет?
 

Сабина

 
Вы ей не враг.
 

Дорант

 
А любит ли меня?
 

Сабина

 
Не любит.
 

Дорант

 
Как же так!
Другого любит?
 

Сабина

 
Нет.
 

Дорант

 
Чего ж мне ждать?
 

Сабина

 
Не знаю.
 

Дорант

 
Но все-таки скажи!
 

Сабина

 
Что?
 

Дорант

 
Правду.
 

Сабина

 
Не скрываю
От вас я ничего.
 

Дорант

 
Полюбит ли меня?
 

Сабина

 
Возможно.
 

Дорант

 
Но когда?
 

Сабина

 
Дождитесь только дня,
Когда поверит вам.
 

Дорант

 
О, луч надежды!
 

Сабина

 
Двери
Она откроет вам, когда внушить доверье
Вы ей сумеете.
 

Дорант

 
Та, что прекрасней всех,
Сегодня же простит мне мой невольный грех,
Поскольку мой отец…
 

Сабина

 
Сюда идут, смотрите.
 

Клариса, Лукреция, Дорант, Сабина, Клитон.

Клариса

(Лукреции)

 
Доранта знаешь ты, не торопи событий:
Он может и не лгать, но разве в этом суть?
 

Дорант

(Кларисе)

 
О красота, чей свет мой озаряет путь…
 

Клариса

(Лукреции)

 
По-моему, глядит он на меня, и даже
Весьма внимательно.
 

Лукреция

(Кларисе)

 
Послушаем, что скажет.
Он в сторону твою случайно бросил взгляд.
 

Дорант

(Кларисе)

 
Вдали от ваших глаз я жизни был не рад.
Для любящих сердец час, прожитый в разлуке,
Как убедился я, одни сплошные муки.
 

Клариса

(Лукреции)

 
Он это мне сказал.
 

Лукреция

(Кларисе)

 
А мне записки шлет.
 

Клариса

(Лукреции)

 
Но говорит со мной.
 

Лукреция

(Кларисе)

 
Совсем наоборот.
 

Клариса

 
Сейчас мы выясним. Дорант, скажите прямо,
Вы любите меня?
 

Дорант

(Кларисе)

 
Мою любовь упрямо
Вы отвергаете. Но я, увидя вас…
 

Клариса

(Лукреции)

 
Ну, с кем он говорит? С кого не сводит глаз?
 

Лукреция

(Кларисе)

 
Не знаю, что сказать.
 

Клариса

(Лукреции)

 
Его дослушать надо.
 

Лукреция

(Кларисе)

 
В пустых его речах ни склада нет, ни лада.
 

Клариса

(Лукреции)

 
При свете дня любовь преобразилась в нем:
Он ночью льстил тебе, со мной любезен днем.
 

Дорант

(Кларисе)

 
Вы с нею шепчетесь! Но что б вам ни сказала,
Не слушайте ее: есть у нее немало
Причин желать мне зла… Располагайте мной,
Пред вами я готов держать ответ любой.
 

Лукреция

(про себя)

 
С меня достаточно. О, как я жажду мщенья!
 

Клариса

(Доранту)

 
Слова ее звучат так странно. Я в смущенье.
 

Дорант

 
Она все выдумала, ревностью горя.
 

Клариса

 
Возможно. Но меня… вы знаете?
 

Дорант

 
Кто? Я?
Не смейтесь надо мной! Так с кем же, как не с вами
Вчера беседовал я в Тюильри? Вы пламя
Зажгли в моей груди, я вашим стал рабом.
 

Клариса

 
Но если верить ей, случилось так потом,
Что госпожу сменить вы пожелали вскоре.
 

Дорант

 
И я вам изменил? Покинул вас? О горе!
Да я бы умереть согласен был скорей…
 

Клариса

 
Женаты вы к тому ж, коль можно верить ей.
 

Дорант

 
Вы разыграть меня хотите шутки ради.
Или мне надо повторять, в глаза вам глядя,
Что только из-за вас я сделал этот шаг?
Я ограждал себя, придумав тайный брак.
 

Клариса

 
Но, прежде чем со мной вас узы брака свяжут,
О ваших подвигах не то еще расскажут.
 

Дорант

 
Но, прежде чем с другой связать мою судьбу,
Готов я выдержать смертельную борьбу.
 

Клариса

 
Итак, Клариса вам внушает лишь презренье?
 

Дорант

 
Маневр известен вам, к чему теперь сомненья?
Ведь чтоб добиться вас, я сделал все что мог.
 

Клариса

 
Запутал он меня, Лукреция: не впрок
Нам этот разговор.
 

Дорант

(Клитону)

 
Лукреция? Вот странно!
 

Клитон

(Доранту)

 
Вы именно ее считали постоянно
Красивее другой. Но кто из них – она?
А угадал ведь я!
 

Дорант

(Клитону)

 
А ночью из окна
Кто говорил со мной? Их голоса не схожи.
 

Клитон

(Доранту)

 
Клариса назвалась Лукрецией.
 

Дорант

 
О боже!
 

Клитон

(Доранту)

 
Сабина только что секрет открыла мне.
 

Дорант

(Клитону)

 
Одна мне нравится, другая же вполне
Ее достойна. Что ж! Недаром я подругу
Все время замечал, и может мне услугу
Мой промах оказать. Будь нем, Клитон. Пора
Мне новую игру начать, и пусть игра
Окончится всерьез. Итак, смелей за дело.
 

Лукреция

(Кларисе)

 
У дерзости его, должно быть, нет предела.
Довольно! Хватит нам болтать о том, о сем.
 

Клариса

 
Дорант, она мне рассказала обо всем:
Вы ночью ей клялись в любви, и той же ночью
Меня отвергли вы. Кому из нас морочить
Хотите голову? И кто вам все же мил?
 

Дорант

 
В Париж вернувшись, я лишь с вами говорил.
 

Клариса

 
Не говорили ночью вы с Лукрецией?
 

Дорант

 
Я сразу
Проделку вашу разгадал. Я с первой фразы
Узнал ваш голос.
 

Клариса

 
Да?
 

Дорант

 
И понял все тотчас.
 

Клариса

 
Он правду, кажется, сказал нам в первый раз.
 

Дорант

 
И чтобы отомстить вам за проделку эту,
Я сам вас разыграл; скажу вам по секрету,
Что я в таких делах намного вас сильней.
Игру я разгадал, и вот вы вместе с ней,
С игрою вашею, на мой крючок попались.
Я ловко роль сыграл, а вы не догадались;
И даже невдомек вам было, почему
Я говорил тогда, что сердцу моему
Вы безразличны… Нет! Оно вас любит страстно,
И жизнь вдали от вас мной прожита напрасно.
 

Клариса

 
Но если любите, зачем придуман был
Брак тайный в Пуатье, когда заговорил
Отец ваш обо мне. К чему тогда вы лгали?
 

Лукреция

(Доранту)

 
Раз любите ее, зачем же мне писали?
 

Дорант

(Лукреции)

 
Мне нравится ваш гнев, он говорит, что я
Не безразличен вам… Так вот, игра моя
Теперь окончилась. Я правду вам открою:
Одну Лукрецию люблю я всей душою.
 

Клариса

(Лукреции)

 
Неслыханный обман! И веришь ты ему?
 

Дорант

(Лукреции)

 
Я правду говорю, сомненья ни к чему.
Себя Лукрецией назвав, Клариса ночью
Меня разыгрывала. Вы же, между прочим,
Ей в этом помогли. Я заговор открыл,
И отомстить решил, и боль вам причинил.
 

Лукреция

 
А в Тюильри вчера что было? Нет вам веры!
 

Дорант

 
Была обычная галантность кавалера.
 

Клариса

(Лукреции)

 
Его ты долго будешь слушать? Просто срам!
 

Дорант

(Лукреции)

 
Я ей дарил слова, а сердце отдал вам.
Вы пламя в нем зажгли, но я хранил молчанье,
Пока любовь моя согласья и признанья
Не получила от отца: он знает вас.
А речи в Тюильри… так, для отвода глаз.
 

Клариса

(Лукреции)

 
Смотри, как ложь на ложь он громоздит привычно!
Такую болтовню и слушать неприлично.
 

Дорант

(Лукреции)

 
Да! Вы моей душой владеете одна.
 

Лукреция

(Доранту)

 
Как мало в этом я еще убеждена!
 

Дорант

 
А если мой отец сейчас договорится
С родными вашими, могли б вы согласиться
Вступить со мною в брак?
 

Лукреция

 
Подумала б сперва.
Все ваши взвесила б поступки и слова.
 

Дорант

(Лукреции)

 
Так пусть у вас весы работают без скрипа!
 

(Кларисе.)

 
А вам желаю я всегда любить Альсипа.
Когда б не выдумка о браке в Пуатье,
Остался б он ни с чем. Но я по доброте
Забуду случай тот: он наша с вами тайна.
Смотрите, кто идет, и это не случайно.
 

Жеронт, Дорант, Альсип, Клариса, Лукреция, Изабелла, Сабина, Клитон.

Альсип

(выходя из дома Кларисы и обращаясь к ней)

 
Родители пришли к согласью, вы – моя.
 

Жеронт

(выходя из дома Лукреции и обращаясь к ней)

 
Согласен ваш отец, безмерно счастлив я.
 

Альсип

(Кларисе)

 
Чтоб дело завершить, за вами только слово.
 

Жеронт

(Лукреции)

 
Скажите только «да», и к свадьбе все готово.
 

Дорант

(Лукреции)

 
Своим молчанием моих не множьте мук.
 

Альсип

(Кларисе и Лукреции)

 
Скажите, почему вы онемели вдруг?
 

Клариса

 
Что ж, для меня закон отцовское желанье.
 

Лукреция

 
Долг дочери – в любви, а также в послушанье.
 

Жеронт

(Лукреции)

 
Войдемте в дом: вас ждет приятнейший приказ.
 

Альсип

(Кларисе)

 
Должны согласие вы подтвердить тотчас.
 

Альсип вместе с Кларисою и Изабеллой входят в дом Кларисы, остальные направляются к дому Лукреции.

Сабина

(Доранту у дверей дома)

 
Когда вы женитесь, щедроты прекратятся.
 

Дорант

 
Лились они дождем – как реки заструятся.
 

Сабина

 
Нет, ремесло мое не стоит ничего,
Коль можно обойтись спокойно без него.
 

Клитон

(оставшись один)

 
Страдает лжец порой от собственных уловок;
Но был герой наш мил и был на редкость ловок.
Вы сомневались в нем, но всякий раз опять
Он выход находил. Итак… учитесь лгать.
 

ЖАН РАСИН

АНДРОМАХА
Трагедия в пяти действиях

Перевод Инны Шафаренко и В. Шора

Ваше высочество! Совсем не случайно то обстоятельство, что именно ваше блистательное имя ставлю перед этим сочинением. В самом деле, чьим именем мог бы я более украсить печатное издание моей пиесы, нежели тем, которое, столь счастливо для нее, осенило ее представление на театральной сцене?

Ведь всем было известно, что ваше королевское высочество удостоило своего милостивого внимания мои труды над этой трагедией; известно было также, что вы подали мне несколько весьма тонких советов, благодаря которым она приобрела новые красоты; было известно, наконец, и то, что вы оказали ей высокую честь, обронив слезу при первом ее чтении.

Не судите меня строго, ваше высочество, за то, что я смею хвалиться удачей, выпавшей на долю «Андромахи» при появлении ее на свет. Удача эта с избытком вознаграждает меня за огорчения, доставляемые злобой тех, кто не пожелал быть тронутым моей трагедией. Пусть их клянут «Андромаху», сколько хотят: лишь бы мне было дозволено обратиться за защитой от ухищрений их разума к сердцу вашего королевского высочества.

Но вы, ваше высочество, оцениваете достоинства того или иного сочинения не только сердцем, но и утонченным умом, который не обманется никаким фальшивым блеском. Можем ли мы, авторы, представить на театре сюжет, который вы не постигли бы столь же полно, как сам автор? Способны ли мы соорудить интригу, пружины которой не были бы совершенно ясны для вас, и в состоянии ли кто-нибудь из сочинителей, стремясь изобразить благородные и изысканные чувства, подняться до недосягаемой высоты ваших мыслей и чувств?

Известно, – как ни стараетесь вы, ваше высочество, это скрыть, – что высшего рода слава, предопределенная для вас природой и избраннической судьбой, не заставляет вас пренебрегать скромной славой литератора. И кажется, будто вы пожелали настолько же превзойти наш, мужеский пол знаниями и силой ума, насколько вы выделяетесь среди представительниц своего пола присущими вам изяществом и грацией. Двор считает вас верховным судьей во всем, что касается творений, призванных утолять потребность в приятном. И нам, кто трудится ради того, чтобы нравиться публике, нет нужды вопрошать ученых мужей, соответствуют ли правилам плоды наших трудов: единственное непререкаемое правило – нравиться вашему королевскому высочеству.

Из всех ваших достоинств я назвал, несомненно, лишь самое малое. Но только о нем одном я могу говорить с достаточным понятием. Другие слишком возвышенны для меня. И я не мог бы рассуждать о них, не принизив их слабостью своей мысли и не преступив границ глубочайшего к вам почтения, свидетельствуя каковое, остаюсь

вашего королевского высочества смиреннейшим, покорнейшим и вернейшим слугой

Жан Расин.

Мои персонажи были столь знамениты в древнем мире, что любой, кто мало-мальски с ним знаком, тотчас увидит, что я изобразил их именно такими, какими представили их нам античные поэты; я не считал для себя дозволенным хоть что-нибудь менять в их характерах. Единственная вольность, какую я себе разрешил, состоит в том, что я несколько смягчил жестокость Пирра, которую Сенека в «Трояде»[111]111
  «Трояда» – эта трагедия римского философа Сенеки (I в. н. э.) написана на сюжет трагедии «Троянки» греческого поэта Еврипида (V в. до н. э.).
  Вергилий – римский поэт (70–19 гг. до н. э.), в поэме «Энеида» использовал греческий миф о Троянской войне. В поэме повествуется о путешествии одного из троянских героев Энея, после падения Трои, к берегам Италии, где его потомки основали Рим.


[Закрыть] и Вергилий во второй книге «Энеиды» довели до степени гораздо большей, чем это, по-моему, следовало. И все же нашлись люди, которые досадовали, что Пирр ведет наступление на Андромаху и во что бы то ни стало хочет жениться на своей пленнице. Да, признаюсь, Пирр в самом деле недостаточно покорен воле своей любимой, и Селадон[112]112
  Селадон – персонаж пасторального романа французского писателя Оноре д’Юрфе «Астрея», вышедшего в свет в 1627 г. Имя этого героя стало синонимом галантного, нежного и верного влюбленного.


[Закрыть] лучше него знал, что такое идеальная любовь. Но что поделаешь! Пирр не читал наших романов: он был неистов и груб по своей натуре, – да и не все же герои призваны быть Селадонами! Как бы то ни было, публика выказала ко мне такую благосклонность, что мне едва ли стоит принимать близко к сердцу недовольство двух-трех лиц, которые хотели бы перекроить всех героев древности, превратив их в героев идеальных. У этих людей самые добрые намерения: им желательно, чтобы на театре выводили только безупречных мужей. Но я осмелюсь напомнить им о том, что я не вправе менять правила драматургии. Гораций советует изображать Ахилла свирепым, неумолимым и грубым, каким он и был на самом деле; таким же изображается и его сын. Аристотель отнюдь не требует от нас[113]113
  Аристотель отнюдь не требует от нас… – Эстетические воззрения греческого философа Аристотеля (384–322 гг. до н. э.) изложены в его трактате «Поэтика». Считая, что драматург обязан быть верным жизненной правде, Аристотель требует строить характеры трагических героев по принципу правдоподобия.


[Закрыть] представлять героев существами совершенными, а, напротив, высказывает пожелание, чтобы трагические герои, то есть те персонажи, чьи несчастья создают катастрофу в трагедии, не были вполне добрыми или вполне злыми. Он против того, чтобы они были беспредельно добры, ибо наказание, которое терпит очень хороший человек, вызовет у зрителя скорее негодование, нежели жалость, – и против того, чтобы они были чрезмерно злы, ибо негодяя никто жалеть не станет. Таким образом, им надлежит быть средними людьми по своим душевным качествам, иначе говоря, обладать добродетелью, но быть подверженными слабостям, и несчастья должны на них обрушиваться вследствие некоей ошибки, способной вызвать к ним жалость, а не отвращение.

Эней в третьей книге «Энеиды» Вергилия говорит:

 
Litoraque Epiri legimus, portuque subimus[115]115
Вдоль берегов Эпира свой путь в Хаонийскую гаваньМы направляем – и вот подплываем к твердыне Бутрота……………………………………….……………………………………Вижу: печальный обряд приношений и тризны надгробной……………………………………….……………………………………..Правит, взывая к теням, Андромаха над Гектора прахомИ возлиянья творит на кургане пустом, где супругуДва алтаря посвятила она, чтобы плакать над ними…………………………………….………………………………….Взор опустила она и промолвила, голос понизив:«Всех счастливей одна приамова дева, которойЖертвою пасть по приказу пришлось на вражьем кургане,Возле Троянской стены. Никому не досталась по жребьюИ не коснулась она победителей ложа в неволе!Родину нашу спалив, увезли нас по водным равнинам;Сына Ахиллова спесь, надменность юнца я терпела,В рабстве рожая детей. Когда же он в Спарту уехал,Чтобы брак заключить с Гермионой, внучкою Леды…………………………………………….То, любовью горя к невесте отнятой, мучим…Местью Фурий, Орест застиг внезапно ПелидаИ на Ахиллов алтарь его поверг бездыханным».  (Лат. Перевод С. Ошерова.)


[Закрыть]
Chaonio, et celsam Buthroti ascendimus urbem…
…………………………..
…………………………..
Solemnes tum forte dapes, et tristia dona…
…………………………..
Libabat cineri Andromache, manesque vocabat
Hectoreum ad tumulum, viridi quem cespite inanem
Et geminas, causam lacrymis, sacraverat aras…
…………………………..
…………………………..
Dejecit vultum, et demissa voce locuta est:
О felix una ante alias Priameia virgo,
Hostilem ad tumulum, Trojae sub moenibus altis,
Jussa mori: quae sortitus non pertulit ullos,
Nec victoris heri tetigit captiva cubile!
Nos, patria incensa, diversa per aequora vectae,
Stirpis Achilleae fastus, juvenemque superbum
Servitio enixae tulimus, qui deinde secutus
Ledaeam Hermionem, Lacedaemoniosque hymenaeos…
………………………………………………
Ast ilium, ereptae magno inflammatus amore
Conjugis, et scelerum furiis agitatus, Orestes
Excipit incautum patriasque obtruncat ad aras.
 

В этих немногих стихах изложен весь сюжет моей трагедии; тут и место действия, и происходящие в этом месте события, и все четыре главных действующих лица, и даже их характеры – кроме характера Гермионы, ревность и неистовство которой достаточно отчетливо показаны в «Андромахе» Еврипида.

Характер и поведение Гермионы – почти единственное, что я позаимствовал у этого автора, так как моя трагедия, нося то же название, что и у него, имеет совсем иной сюжет. У Еврипида Андромаха боится за жизнь Молосса – это ее сын от Пирра, боится, что Гермиона умертвит его, а вместе с ним и ее самое. В моей трагедии о Молоссе не упоминается: у Андромахи нет другого мужа, кроме Гектора, и другого сына, кроме Астианакса. Мне хотелось, чтобы образ Андромахи соответствовал тому представлению о ней, которое ныне утвердилось у нас. Среди тех, кто слышал когда-либо имя Андромахи, большинство знает ее только как вдову Гектора и мать Астианакса. Никто не подозревает, что она могла иметь другого мужа или другого сына, и я сомневаюсь, что слезы Андромахи произвели бы на моих зрителей то впечатление, которое они действительно произвели, если бы она проливала их из-за сына, рожденного не от Гектора.

Правда, мне пришлось продлить жизнь Астианакса на несколько больший срок, чем он прожил на самом деле; но ведь я пишу в стране, где такая вольность не может быть плохо принята, ибо, – не говоря уже о том, что Ронсар[116]116
  Ронсар Пьер де (1524–1585) – крупнейший поэт французского Возрождения, вождь поэтической школы «Плеяда».
  «Франсиада» – эпическая поэма Ронсара, написанная в 1572 г. в подражание «Энеиде». В четырех законченных книгах этой поэмы поэт повествует о приключениях сына Гектора Астианакса (Франка), который основал французское королевство и стал его первым героем.


[Закрыть] сделал Астианакса главным героем своей «Франсиады», – кто у нас не знает, что род наших древних королей возводится именно к сыну Гектора и что, согласно нашим старинным хроникам, жизнь юного царевича после разгрома его родной страны была спасена и он стал основателем нашей монархии!

Насколько смелее меня поступил Еврипид в своей трагедии «Елена»! Он в ней просто опрокидывает верования, общие для всех греков: он исходит из предположения, что Елена вообще не ступала на землю Трои и что после того, как этот город был спален дотла, Менелай нашел свою супругу в Египте,[117]117
  …Менелай нашел свою супругу в Египте… – Согласно одному из вариантов мифа, красавица Елена, жена спартанского царя Менелая, не была похищена Парисом; Парис увез в Трою лишь призрак Елены. Сама же красавица была спрятана в Египте, где по окончании Троянской войны ее и нашел Менелай.


[Закрыть] который она за все это время ни разу не покидала. Эта версия основывается на предании, распространенном только среди египтян, что можно прочесть у Геродота.[118]118
  Геродот – «отец истории», греческий писатель и историк, живший в V в. до н. э. Труды его охватывают более чем три столетия античной цивилизации.


[Закрыть]

Я полагаю, впрочем, что для оправдания допущенной мною небольшой вольности мне нет надобности ссылаться на пример Еврипида, ибо совсем не одно и то же – полностью разрушить самую основу сказания или только изменить в нем некоторые события, которые в каждой новой передаче всегда существенно меняются. Так, если верить большинству поэтов, Ахилл мог быть ранен только в пятку. А у Гомера рана наносится ему в плечо,[119]119
  А у Гомера рана наносится ему в плечо… – В 21-ой песни «Илиады» говорится, что Астеропей в сражении у реки ранил Ахилла в руку (стих 166), хотя, согласно мифу о юности Ахилла, мать сделала тело героя неуязвимым.


[Закрыть] причем автор «Илиады» не считает неуязвимой никакую часть его тела. У Софокла Иокаста умирает[120]120
  У Софокла Иокаста умирает… – В трагедии «Эдип-царь» греческого драматурга Софокла (V в. до н. э.) царица Иокаста кончает с собой, узнав, что Эдип, за которого она вышла замуж, – это ее сын.


[Закрыть] сразу же после того, как узнает Эдипа, тогда как Еврипид продлевает ей жизнь вплоть до битвы и гибели обоих ее сыновей. Именно по поводу противоречий такого рода один античный комментатор Софокла[121]121
  …один античный комментатор Софокла… – Речь идет, как считает французский литературовед П. Менар, о старинном немецком филологе Камерариусе (XVI в.); более поздний исследователь Р. Пикар утверждает, что Расин говорит здесь о неизвестном греческом схолиасте (комментаторе) трагедий Софокла; произведения Софокла с его комментарием издавались во Франции в 1568 г.


[Закрыть] очень удачно замечает, что «отнюдь не следует развлекаться уличением поэтов в изменениях, внесенных ими в старинные предания, лучше постараться вникнуть в то, какое прекрасное употребление они сделали из этих изменений и как изобретательно они сумели приспособить миф к своему сюжету».

Андромаха, вдова Гектора, пленница Пирра.

Пирр, сын Ахилла, царь Эпира.

Орест, сын Агамемнона.

Гермиона, дочь Елены, нареченная Пирра.

Пилад, друг Ореста.

Клеона, наперсница Гермионы.

Сефиза, наперсница Андромахи.

Феникс, воспитатель Ахилла и его сына Пирра.

Свита Ореста.

Действие происходит в Бутроте, столице Эпира,[122]122
  Эпир – область на северо-западе Греции, омываемая на западе Ионийским морем. На его побережье и стоял древний город Эпира Бутрот.


[Закрыть] в одной из зал царского дворца.

Орест, Пилад.

Орест

 
Безмерно счастлив я, что встретился с тобою!
Быть может, я уже не так гоним судьбою?
Столь милостиво здесь она столкнула нас,
Что мнится – гнев ее теперь чуть-чуть угас…
Кто б мог предположить, что встречу я Пилада,
Что средь моих скорбей мне суждена отрада
И друг, с которым я полгода разлучен,
На Пирровой земле мне будет возвращен!
 

Пилад

 
Я тоже возношу богам благодаренье
За то, что, изменив моих судов движенье
И бурей преградив в Элладу все пути,
Они мне помогли Ореста обрести.
А как я мучился тогда в моем изгнанье!
Как ваши горькие оплакивал страданья!
Как трепетал за вас, мой друг, все эти дни,
Бессильный вам помочь, когда вы там одни!
Я помню, что в своей мучительной печали,
Как избавления, вы гибели искали;
Страшился я, что вы умолите богов
Послать вам смерть в бою, средь полчища врагов…
Но вот вы здесь, живой! И заключить я смею,
Что духом стали вы спокойней и бодрее;
Ваш вид торжественный и праздничный наряд
Не об унынии как будто говорят…
 

Орест

 
Мне приговор судьбы пока еще неведом:
Надеюсь я, но все ж готов и к новым бедам.
Любовь меня ведет. И здесь ищу я ту,
У ног которой смерть иль счастье обрету.
 

Пилад

 
Ах, порабощены вы, как и прежде, страстью,
Все так же вас влечет к несбыточному счастью?
Едва оправившись от пережитых мук,
Хотите вновь попасть вы в безысходный круг?
Ужель надежда есть, что злая Гермиона,
Отринув в Спарте вас, здесь станет благосклонна?
Вы сами, устыдясь своих безумств былых,
Решались, кажется, совсем забыть о них?
Иль это был обман?
 

Орест

 
Нет, сам я был обманут!
Но старые друзья меня корить не станут!
Пилад, ведь от тебя я ничего не скрыл.
Ты видел, как во мне зажегся первый пыл,
Каким отчаяньем я был потом снедаем,
Узнав, что Пирру дочь суровым Менелаем
За подвиги его в награду отдана,
Как стал я странствовать без отдыха и сна,
Страданья тяжкий груз влача с собой повсюду…
Ты следовал, мой друг, за мной. Я не забуду,
Как ты заботлив был, как, преданно любя,
Спасал меня не раз от самого себя!
Когда же понял я, что все мои мученья
Жестокой нипочем и что благоволенье
Пирр у нее снискал, – тут гнев объял меня,
И я, коварную изменницу кляня,
Решил ее забыть навек, бесповоротно.
Я в это верил сам тем более охотно,
Что, вспышку ревности за ненависть приняв
И осудив в ней все: лицо, осанку, нрав,
Почел, что страсть свою я отдал недостойной,
И отбыл в Грецию печальный, но спокойный.
Там в сборе я нашел весь царственный синклит.
Цари, боясь, что вновь опасность им грозит,
Просили помощи. Я к ним примкнул мгновенно,
Надеясь, что война и слава постепенно
Отвагу, мужество и твердость мне вернут
И сердце от былых безумств уберегут.
Увы, Пилад, судьба превратна и сурова:
Чуть вырвавшись из пут, я затянул их снова…
Я слышал, как вокруг роптал ахейский мир…
Твердили стар и млад, что вероломен Пирр,
Что воинским своим он поступился словом,
Семейство Гектора укрыл под царским кровом,
Оставив пленным жизнь, хотя обречены
Они давно на смерть, как недруги страны;
Что Андромаха, скрыв свое дитя умело,
Другого мальчика отдать врагам успела
И этой хитростью обманут был Улисс,
А Гектора вдова и сын ее – спаслись;
Что Пирр безмолвствует и, к гневу Гермионы,
Не предлагает ей ни сердца, ни короны
И помыслы его устремлены к другой,
А бедный Менелай от горя сам не свой…
Хоть сообщались мне нерадостные вести —
Я втайне ликовал. Восторг свой – жажде мести
И ярости я сам приписывал сперва…
Но скоро понял я, что страсть во мне жива,
И стоило сверкнуть хоть маленькой надежде,
Как пламя вспыхнуло еще сильней, чем прежде…
Я дал согласие отправиться сюда
И к Пирровой земле привел мои суда.
Эллада ждет, что я раздор улажу миром
С изменчивым, крутым и своевольным Пирром
И сына Гектора смогу забрать с собой,
Средь греческих царей восстановив покой.
А если не отдаст он Гекторова сына —
Пусть! Мне нужна она, всех бед моих причина!
Надеждой окрылен, исполнен новых сил,
Сейчас бы я в бою Геракла победил!
Я понял, что любви сопротивляться тщетно!
И ныне, ей во власть предавшись беззаветно,
Мою любимую у Пирра отниму,
А не удастся – смерть у ног ее приму.
Ты Пирра знаешь, друг. Скажи мне прямо, честно,
Мое вмешательство не будет ли невместно?
Что чувствует она? Как станет поступать?
И согласится ль Пирр невесту мне отдать?
 

Пилад

 
Боюсь, – хоть это вам услышать будет больно,—
Что не уступит Пирр невесту добровольно,
Не потому, что сам любовью к ней горит,—
Нет, Гектора вдова в душе его царит…
Но та на все его нежнейшие признанья
Ответствует – увы! – огнем негодованья,
И к сердцу пленницы как ни искал дорог,
Пирр ни привлечь ее, ни укротить не смог.
Теперь, отчаявшись, он взялся за угрозы:
То вызовет у ней, то вновь осушит слезы,
То мальчика убить грозится, разъярен,
То, требуя любви, сулит ей царский трон.
Но, не услышав «да» и не приняв решенья,
У Гермионы вновь он ищет утешенья
И, страстью пламенной к троянке распален,
У ног лаконянки[123]123
  Лаконянка – то есть уроженка Лакедемона (другое название города Спарты).


[Закрыть] вздыхает тяжко он.
Да, может Пирр сейчас, отчаяньем гонимый,
Похоронить любовь, женясь на нелюбимой!
 

Орест

 
А Гермиона что? Ей, гордой, каково
Безропотно сносить презрение его?
 

Пилад

 
Она, мой государь? Не подает и виду,
Что знает свой позор и чувствует обиду:
Надеется, что Пирр опомнится и вновь
Придет ей изъявить почтенье и любовь.
Но мне она свои поведала терзанья,—
Едва ли для того, чтоб я, храня молчанье,
Таил от вас, что ей пролить немало слез
Пришлось с тех пор, как он в Эпир ее привез.
К блаженству, к гибели она равно готова;
То рвется в Грецию, то – остается снова.
Досада, ревность, гнев заставили не раз
Ее и вспоминать и сожалеть о вас…
 

Орест

 
Могу ль поверить я?!
 

Пилад

 
Беритесь же за дело!
И, с Пирром встретившись, ему скажите смело,
Что греки объявить ему хотят войну,
Спасенье мальчика вменив ему в вину.
Разгневан будет Пирр столь дерзкими словами,
И это в нем любви еще раздует пламя.
Он вспыльчив и горяч, что выгодно для вас:
Чем вызов дерзостней, тем яростней отказ.
Так действуйте. Вот он.
 

Орест

 
Ступай же к ней скорее!
Скажи, что прибыл я и жажду встречи с нею!