Текст книги "Путь миротворца"

Автор книги: Павел Александров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц)

Марк вслушивался как мог, пытаясь услышать, как отзовется о Седьмом миротворце Никта. Но хранительница говорила так тихо, что расслышать было невозможно. Она умела говорить так, чтобы ее слышал только собеседник.

Флоя поведала ей и об обмане, которым добилась того, что ее взяли в поход. Причем рассказывала она с таким милым самодовольством, что Марк подумал: хорошо хоть епископ, а тем более Харис ее не слышат. Когда Флоя с присущим ей легкомыслием принялась рассказывать о том, как Харис уговорил ее произнести присягу Пути истины, который ей совершенно неинтересен, хранительница резко одернула подругу. А затем стала что-то быстро и жестко говорить. Уже имея опыт общения с Никтой, зная ее склонность к обличениям, Марк решил, что Флоя теперь будет обижаться и молчать. Но не прошло и пяти минут, как юная рассказчица снова болтала и болтала, опять повествуя о своей жизни у жадного дядюшки.

Миновав дремучие морфелонские леса, друзья вышли в Предлесья – край редких лесков и кустарников. Эта местность была особенно хороша. Тенистые деревца защищали от жаркого солнца, да и воды здесь было предостаточно. С пищей было хуже: один мешочек лесных орехов и сумка сушеных фруктов, захваченных из дома хранительницы. Основным же рационом были грибы и ягоды.

С вершин холмов виднелась очаровательная долина Предлесий, по которой, извиваясь, текли ручьи. Селения на пути Лесных троп встречались редко. Временами, то тут, то там, на возвышенностях виднелись замки богатых князей. Друзья пересекали широкие луга, сверкающие росой, шли по тенистым тропинкам молодых рощиц, а под ногами бежали, журча среди камешков, ручейки, чистейшие и прохладные.

Через два дня за Предлесьями начались Вольные степи. Двигаться через них было уже не так приятно. Климат менялся необычайно быстро. Солнце начало припекать головы, воздух становился все суше и жарче. Харис, уверявший, что бывал в этих краях, по-прежнему вел их безлюдными тропами. Изредка попадались полувысохшие речушки, поросшие сухим тростником и камышами. А ближе к Мелису исчезли и речушки. Началась дикая степь с желтой, выжженной знойным солнцем травой.

Удивляясь такой резкой смене климата, Марк поинтересовался у епископа – в чем тут причина?

– Такова природа Каллирои, – ответил епископ, подремывая на Скороноге. – Мы идем через Вольные степи. Через эти земли проходят горячие ветры с великой пустыни Фаран. За Мелисом начинаются Желтые пески, которые нам предстоит перейти. А за ними нас ждут южные леса Цветущей долины Анфеи, где мы и найдем пророка.

– На запад от Желтых песков местность куда более странная, – решил поделиться знаниями Каллирои Харис. – Там начинаются земли Туманных болот.

– Болота граничат с песками? – переспросила Флоя, которой в диковинку было все, что выходило за пределы Морфелона. – Просто чудо! А мы будем там проходить?

– Нет, точно нет, – сказал Харис и заметно смутился. – Та часть Туманных болот, которая граничит с Желтыми песками, имеет дурную славу. Ее называют Белым забвением.

Марк встрепенулся.

– Белое забвение? Брат Ортос, кажется, вы рассказывали о нем…

Епископ вздрогнул и проснулся, словно в предчувствии нешуточной угрозы.

– Через Белое забвение пролегает кратчайшая дорога в Зеленую идиллию. Но короткая дорога не всегда лучшая. Немало храбрых воинов сложило там головы.

– Что вам известно об этом месте? – заинтересованно спросил Харис.

– Только то, что оно плохое. И хотя все зависит от того, с каким сердцем идти туда, те очевидцы, которым удалось вырваться из болот Белого забвения, молчат о том, что произошло с ними и с близкими, оставшимися там навсегда. Говорят, там сходят с ума.

– Но ведь нам туда не нужно? – осторожно спросила Флоя, а Марк обрадовался, что не он задал этот вопрос.

– Нет, конечно же, нет, – ответил епископ и как-то сразу повеселел. – Мы пойдем по Великому торговому тракту через Желтые пески. Это самый безопасный путь, но им пользуются не все. Путь из песков в Анфею перекрывает Горная таможня, принадлежащая Мелису. Путников облагают большими пошлинами. Хвала Всевышнему, что у нас достаточно серебра, чтобы уплатить.

Харис немного ошибся в расчетах: к Мелису друзья подошли не к вечеру четвертого дня, а к ночи пятого, под ярким куполом звездного неба, усталые и измученные. Несмотря на позднее время, окрестности города светились огнями, здесь и ночью кипела бурная жизнь.

– Вот и Мелис, город без крепостных стен, – торжественно объявил Харис. – Здесь находят приют все бродячие разбойники, мошенники, колдуны и убийцы, скрывающиеся от возмездия.

– Весело, – без улыбки заметил Марк.

– Не говори так, Харис, – произнес епископ. – В Мелисе находится довольно большая и благопристойная община адельфов.

– Там и заночуем? – оживилась Флоя.

– Она в другом конце города. До нее слишком далеко. Ночевать придется в ближайшей таверне.

Местами Мелис все же защищали деревянные заграждения, малополезные в случае вторжения. Пустившийся в увлеченное повествование Харис, заверил, что на Мелис никто никогда не нападал. Это был нейтральный торговый город на пересечении важнейших путей Каллирои, обогащающий многих купцов. Управляла Мелисом Гильдия купцов Золотого динара, не без поддержки таинственной Гильдии серых магов. Напоминание о серых магах заставило Марка вспомнить о ночной встрече с Яннесом, почему-то пожелавшим увидеть Седьмого миротворца на Светлой арене.

– Мелис приносит хорошую прибыль купцам Амархтона. Да и тамошний правящий Темный Круг здорово наживается на торговле с Мелисом, – рассказывал Харис. – Потому нечисть и не трогает город. Почти все население Мелиса – сплошь миряне, ничем не угрожающие власти серых магов.

– А аделиане? – спросил Марк.

– Аделиане? Аделианская община настолько мала, что ее голос почти не слышен.

Ближайшая таверна на самой окраине весело гудела и не вызывала доверия. Два покосившихся двухэтажных деревянных дома, из выбитых окон которых доносились пьяные крики и ругань, показались Марку настолько неприятными, что он предпочел бы заночевать в лесу. Вот только лес остался далеко позади, на севере.

– Харис, пойди-ка с дочерью Сельвана к хозяину и договорись о комнате на ночь, – сказал епископ, слезая с коня, и вручил Никте несколько монет. – А мы пока купим чего-нибудь поесть, и да хранит нас Всевышний грядущей ночью.

Взяв деньги, хранительница подозрительно осмотрелась вокруг:

– Поглядывайте вокруг. Меня не покидает чувство, что за нами следят.

Не обратив внимания на ее слова, епископ передал уздечку Харису и, решительно опираясь на посох, направился в таверну. Марк и Флоя, переглянувшись, последовали за ним.

Таверну окружал хлипенький заборчик из полусгнивших бревен, а у самих стен располагались грядки. Что на них росло, было неясно, в основном там валялся мусор и несколько оборванных, громко сопящих забулдыг.

– Неприятное место, – высказался Марк.

– Подумаешь! В Морфелоне есть таверны и похуже, – поддержала разговор Флоя. – Где каждый второй – вор или убийца. Мне рассказывал дядюшка. Не успеешь войти, как срежут кошелек и возблагодари судьбу, если не перережут горло.

Таверна дыхнула на них подгоревшим жарким и сногсшибательным перегаром. Какой-то совершенно дикий бородач, одетый в вонючую шкуру, с жадностью поглощал жирную похлебку, хлебая ее через край глиняного горшка. От похлебки исходил запах прогоркшего сала, но бородач довольно урчал. «Какую провизию собирается покупать епископ, если тут кормят такой дрянью?» – подумал Марк и осмотрел других посетителей. Шумный притон жил пьяной, разнузданной жизнью. Косматые, бандитского вида парни, ужасно размалеванные девицы упивались винной бурдой и тянули через трубку дым из закрытых глиняных горшков – что-то наподобие кальяна.

Марку захотелось поскорее уйти. Он ощущал, как на нем сосредотачивается внимание всей малоприятной публики.

– Брат Ортос, мы подождем вас во дворе.

Выйдя во двор, Марк не сразу понял, почему пьяный шум таверны сменился лязгом мечей. Обернув голову, он обомлел: в темноте у противоположного дома стояли в боевой стойке Харис и Никта, окруженные десятком страшных существ.

– Даймоны! – вскрикнула Флоя и пронзительно завизжала.

Существа, полтора-два метра ростом, фигуры которых лишь напоминали человеческие, глухо зарычали, обнажая клыки. Хищные узкие головы, каждая с коротким кривым рогом на лбу, моментально обернулись на визг, уставившись на Марка десятком пар горящих глаз. Огромные ручищи сжимали тяжелые палаши и дубины.

– Зови епископа, – только и смог шепнуть Марк, толкнув Флою к дверям.

– Это арпаки, Маркос! Наступай и бей! – закричал Харрис, и в этот миг на него набросился один из монстров.

От удара палаша странствующий рыцарь сноровисто закрылся своим круглым щитом, шагнул вперед и рубанул. Даже несведущий в боевом деле Марк смог понять, что хватка у Хариса крепкая, но опыта маловато. Короткий меч соскользнул с железных полосок, которыми был покрыт арпак, не причинив ему вреда. Похоже, рассказы странствующего рыцаря о неуклюжести и тупости арпаков были сильно преувеличены.

Раздался рев. В атаку бросились остальные нелюди. Харис затоптался на месте, отражая удары щитом, хранительница же проворно юркнула между грузными арпаками, вынырнув у них за спиной. Ее слабоизогнутый меч свистнул и рассек морду одного из монстров.

– Вали и кромсай! – заголосил Харис и, низко наклонив голову, защищенную кожаным шлемом, бросился на врагов. Он сразу же сбил с ног одного из арпаков и пырнул в бок другого, при этом получив утыканной гвоздями дубиной по спине.

– У-у-у, нечисть гадесова! – заревел странствующий рыцарь, бросаясь на обидчика.

Марк стоял как в страшном сне, позабыв об оружии и даже о бегстве. Его ноги окаменели, намертво приросли к земле. И только когда здоровенный арпак, покрытый полосами брони, ринулся на него, Марк ожил.

– Слово-меч! – закричал он что было сил, выхватив книгу.

В руках вспыхнул яркий белый свет. Логос! Да, превращение свершилось! Он вооружен.

Ошеломленный явлением арпак встал как вкопанный. Марку был подарен самый удачный момент для атаки, какой только бывает в сражениях. Но он не двигался. Бьющий его страх был сильнее живительной энергии Логоса. Марк впервые стоял перед врагом. Реальным, а не вымышленным. Как с ним биться? Боже, почему так немеют ноги? Почему он не чувствует рук?

Несколько дней назад Марк был рад, что остался без доспехов. Сейчас он ощущал себя без них голым и беспомощным. Харис, болтун! Как он мог рассказывать об арпаках как о пустяковых врагах! Марк пытался вспомнить хоть что-то о том, как драться с арпаками, но где там!

– Пошел прочь… пошел, – зашептал Марк, неумело выставляя перед собой меч. В горле застряла тяжелым комом растерянность и безнадежная тоска.

Но перед ним была не бездомная собака и даже не человек, а существо неведомой расы нелюдей.

Арпак почувствовал его страх, победно взревел и рванулся.

«Нападай или тебе конец!» – сильный инстинкт сплотил тело.

Меч будто ожил, наполняя все тело от правой руки живительной теплотой отваги. Арпак, мерзко сопя, занес дубину, но Марк кое-как успел сделать спасительный шаг навстречу и рубануть мечом – как и учил Афарей.

Произошло необъяснимое. Лезвие Логоса, ударив по основанию дубины арпака, срезало ее начисто. Оставшись с обломком оружия, враг изумленно застыл. Как по команде за ним замерли и все остальные нелюди: видимо, этот был у них вожаком. Марку оставалось сделать всего один выпад, чтобы поразить противника, но, несмотря на храбрость, приливавшую к нему от меча, он учащенно дышал и стоял на месте.

Однако, обезоруженный враг счел себя побежденным: швырнув обрубок дубины, вожак заревел от злобной досады и припустил во тьму. За ним понеслись остальные.

Марка била крупная дрожь. Он едва не упал, настолько сильным был испуг. Он напряг мышцы всего тела, пытаясь справиться с дрожью.

– Перестань! Перестань, сейчас же! – твердил он самому себе.

Руки судорожно дрожали. Он сжал тело в тисках воли, пока не выдавил из него всю дрожь, постепенно изгоняя из себя остатки страха. Только теперь его руки опустили меч.

– Эй ты, болван! – одернул его резкий оклик.

Появилась новая угроза. Вслед за епископом из таверны высыпали местные разбойники, взбодренные выпивкой. Кто-то вытягивал кривой нож, кто-то топор. Из образовавшейся толпы выступил долговязый молодой разбойник, судя по дорогим кожаным одеждам и напыщенности – местный главарь банды.

– Кто такой? – грубо сплюнул главарь, обращаясь ни к кому иному, как к Марку. – Отвечай, свинья бродячая!

– Мое имя Маркос, я Седьмой миротворец, – выдал Марк стандартный, давно заученный ответ.

– А меня зовут Лестас, я глава Банды черных ножей! – за поясом долговязого висел длинный кривой кинжал с зазубринами.

Группа парней и девиц разразилась хохотом.

– Дай ему в рыло, Лес, – раздался чей-то пьяный голос.

– Эй, друзья, вы чего? – направился к разбойникам Харис. – На нас напали даймоны, мы защищались…

– Заткни рот, бродяга, я говорю не с тобой, – презрительно гаркнул Лестас под одобрительный хохот приятелей. – Итак, Маркос, ты устроил драку с даймонами на моей земле.

– Это не я! Они напали на нас… – начал оправдываться Марк, но продолжить ему не дали, заглушив смехом.

– А известно ли тебе, Маркос, что у нас в Мелисе все живут мирно? У нас мир с даймонами. Никто ни на кого не нападает. А если какая-то рожа и полезет в драку, то немедленно имеет дело со мной. Я здесь слежу за порядком, и каждый, кто его нарушает, немедленно получает в зубы.

Марк выставил перед собой меч, готовясь защищаться, как вдруг с холодом ощутил, что прежнее живительное тепло исчезло. Да, Логос нельзя поднимать против человека! Но как защитить себя?

– Мир с даймонами?! Может, и ваши души уже принадлежат Хадамарту?

Хранительница выступила из темноты, сжимая меч, решительная и грациозная. Ее лицо горело гневом. Она приблизилась к разбойникам и резко взмахнула мечом, обрызгав их черной кровью арпаков. Напыщенные головорезы вмиг умолкли и отступили.

– Даймоны – заклятые враги человеческой расы. Вы с ними в мире, значит, и вы враги всех нас! – хранительница говорила с какой-то мистической силой, совершенно не боясь этой разнузданной банды. В ее голосе слышалась не попытка сыграть на испуг, а нешуточная угроза бесстрашного воина, которому ничего не стоит искромсать толпу разбойников.

Долговязый главарь невольно сдал назад, хоть и сохранял на лице презрительную усмешку. «Лесная нимфа, лесная нимфа», – зашептались разбойники, держась за рукояти своих ножей и кинжалов.

– Никтилена, опусти меч, – строго и в тоже время с какой-то добротой приказал епископ. – Эти люди нам не враги.

Слова его могли показаться странными: епископ стоял, прижимая к себе обеими руками перепуганную Флою, окруженный разбойниками. Один особо мерзкий скрюченный горбун с выкатившимися глазами приставил к нему нож. Когда взгляд епископа падал на чье-то оружие, на его морщинах появлялась суровость. Он держал Флою и был готов защищать ее как дочь, если бы пришлось, с одним посохом в руках.

Хранительница убрала меч в чехол за спиной и отошла обратно в темноту. В ее плавном жесте чувствовалось уважение к епископу и к его слову. Тотчас епископа зауважали и разбойники. Кольцо их расширилось, скрюченный горбун спрятал свой нож.

– Итак, Маркос, ты устроил драку в моих владениях, – снова осмелел Лестас. – В наказание ты должен до утра вскопать всю землю вокруг таверны. Вскапывать будешь своим мечом, ты меня понял?

Разбойники одобрительно загалдели, засвистели, поддерживая задумку главаря.

– Не понимаешь по-каллиройски? – гнусаво ухмыльнулся Лестас и шагнул к нему. – Тогда объясню на мелисском наречии.

Сильный удар длинной ноги выбил из рук Марка меч и тут же разгоряченный кулак достиг его лица. Удар пришелся вскользь, лишь оцарапав щеку рубцами на костяшках, но от неожиданности Марк растерялся и упал в неухоженные грядки рядом с беспробудно сопящим забулдыгой.

Разбойники загоготали.

– И это миротворец! Да ему только грядки вскапывать! Не мечом, носом!

– А ну оставь его! – воинственно вскричал Харис, но наперерез ему выскочили пятеро разбойников с ножами.

– Не лезь! Они дерутся один на один. Это честный бой!

Поднимаясь, Марк смутно надеялся, что воинственный Харис не остановится ни перед чем, но слово «честный» возымело на странствующего рыцаря магическое действие. Он недоуменно замер и опустил свой короткий меч, очевидно, признав справедливость разбойников.

– Путь вражды не принесет тебе счастья, Лестас, – проговорил епископ.

– Заткнись! – крикнул главарь, не оборачиваясь.

– Только путем примирения ты можешь изменить свою жизнь.

– Молчи, старый осел! – Лестас старался выглядеть безумно храбрым в глазах своих приятелей.

Епископ поднял посох, призвав рванувшуюся с места хранительницу к спокойствию.

– Стой, дочка!

Марк с боязнью понял, что помощи ждать неоткуда. Епископ ему не поможет, Харис тоже. Просить помощи у хранительницы? Нет, это на самый крайний случай. Драться он не умеет. Вся надежда на слова вразумления.

«Что я должен делать? – отчаянно заворочал мозгами Марк. – Ах да, Ортос говорил о примирении. Но как, как примириться с пьяным дебоширом?»

– Ты ударил меня в правую щеку, ударь же и в левую, – как можно уверенней проговорил Марк, почему-то заключив, что после его слов, разбойник не сможет этого сделать.

– Как скажешь!

Марк вновь полетел в грядки от короткого, но чувствительного удара в скулу. Быстро поднявшись, он едва удержался, чтобы не броситься наутек. Долговязый разбойник явно не уважал миролюбивых людей, а дружелюбие считал слабостью. К тому же он был пьян.

– Ты можешь ударить меня еще раз, но все-таки… – Марк попытался развить миролюбивую мысль.

– Всегда рад!

На этот раз Лестас намеревался дать ему в ухо, но Марк ожидал этот удар и отпрыгнул.

Внезапно Марка осенило: епископ же учил его примирению! Понимание и сочувствие, да! Он должен почувствовать этого разбойника. Забыть, что он враг. Увидеть в нем друга…

Пока он думал, Лестас снова замахнулся кулаком, но с пьяных глаз только чиркнул Марка по виску. Топчась на грядках, Марк оглянулся на епископа, ища подсказки. Но тот, как и Харис, как и Флоя, видно, думал, что Марк знает, что делает. Никто из друзей помогать ему не собирался.

Вдруг у дверей таверны Марк увидел женщину, не похожую на посетителей разбойничьего вертепа. Облаченная в дорогую мантию, черную с искрящимися блестками, она явно принадлежала к высшему сословию. Всего секунду Марк недоумевал, что она делает среди разбойников, как тут его взгляд встретился со взглядом ее ярких зеленых глаз. Остальную часть лица незнакомки скрывала сетчатая вуаль, но одного этого взгляда было достаточно, чтобы понять неоспоримую правду. Все было тщательно спланировано: и нападение даймонов-арпаков, и стычка с разбойниками – все это дело ее рук.

Спасаясь от очередного удара, Марк прыгнул в сторону и подхватил свой меч. Понимание и сочувствие. Он глянул в пьяные глаза разбойника, мысленно спрашивая «зачем ты это делаешь?»

– Скажи Лестас, чем тебе помочь?

Странное дело, в глазах главаря Банды черных ножей появилось недоумение.

– Лестас, послушай, я могу рассказать тебе о настоящем счастье. Счастье, когда ты живешь в мире не с даймонами, а с Творцом. Когда каждое утро просыпаешься не с больной головой, а с радостью нового дня.

– Я сейчас прикончу тебя, сопляк, и с тобой сдохнет твоя философия, – прорычал Лестас и выхватил кривой кинжал.

– Зачем, если мы можем быть друзьями? – ответил Марк. Он уже совсем не боялся страшного разбойника. Лестас предстал перед ним простым парнем с тяжелой судьбой. Несчастный, он каждый день пытается выглядеть страхом окраин, а на самом деле – жалок и убог. И напивается, потому что обделен радостью.

– У-у-у! – заревел Лестас, кидаясь.

Он занес кинжал над головой Марка… и замер. Рука его дрожала. Лицо тоже охватила дрожь. Он колебался. Его противник был совершенно неагрессивен и это смущало главаря больше, чем если бы перед ним стоял вооруженный до зубов рыцарь. С каждой секундой разгоряченная рука с кинжалом чуть-чуть опускалась.

Ликующая толпа неожиданно смолкла. Марку показалось, что теперь главарь банды охотно протянул бы руку примирения, невзирая на гордость и горячую кровь в голове. Но на него смотрели пьяные приятели, а он не мог ударить перед ними лицом в грязь.

– Мой меч на твоей стороне, Лестас. Отныне я считаю тебя своим другом.

В тот же миг раздался властный женский голос:

– Лес! За что ты получил деньги?

Женщина в черной мантии выступила вперед. Разбойники почтительно и даже боязливо расступились перед ней. Если перед хранительницей они только проявляли осторожность, то перед этой женщиной – боязливо пресмыкались.

Главарь окончательно опустил кинжал, от нерешительности озираясь на своих приятелей. В его душе явно шла жестокая борьба, но перед лицом властной незнакомки заканчивалась не в пользу Марка. И тут епископ, идеально дождавшись момента, рванулся вперед и бросил к ногам Лестаса увесистый кошель, аппетитно звякнувший оземь.

– Вам нужны деньги, возьмите, – добродушно сказал епископ. – Здесь гораздо больше, чем вам предложили за эту темную работу.

Тишина длилась недолго. В глазах разбойников засветилась ненасытная жадность. Кто-то из приятелей Лестаса подхватил епископский кошель и радостно закричал:

– Ух, и повеселимся сегодня!

Остальные разбойники одобрительно загудели. Лестас, довольный, что тяжелый выбор сделали за него, свободно подошел к женщине и отдал ей маленький мешочек.

– Вот твои деньги, Амарта. Прости, эта работа не для нас. Найди кого-нибудь другого.

Марк улыбнулся и победно посмотрел на епископа и Хариса: у странствующего рыцаря появились слезы умиления.

Невзначай Марк заметил одинокого человека у забора, очевидно, наблюдавшего за дракой. С головы до ног его покрывал толстый плащ, нехарактерный для здешнего климата. Лицо скрывал капюшон, под которым густела тьма. Марку вдруг стало холодно. Несмотря на то, что до странного человека было шагов двадцать, ему почудилось, что от него несет могильной сыростью.

Гневно вырвав из рук разбойника мешочек, таинственная незнакомка, названная Амартой, выхватила из-под мантии полуметровый жезл, наконечник которого был подобен крыльям летучей мыши.

– Что ж, Седьмой миротворец, придется тебе умереть с честью – от моей руки.

Марк обомлел, не зная, что делать и как поступать, когда на тебя направляют магический предмет. Его друзья, как и разбойники, пребывали в напряженном безмолвии. Один Харис сорвался с места и тут же споткнулся на ровном месте, грузно рухнув, едва только жезл незнакомки указал на него.

– Остановись, Амарта, дочь Эреба! – раздался голос хранительницы. – Всем известна твоя ненависть к миротворцам. Но Седьмой родом не из Каллирои. Он пришел из страны Дальних земель.

Амарта смерила ее пронизывающим взглядом зеленых мистических глаз. Взгляд этот, как бы оценивающий противника, обдавал жутью. Будто злой дух исходил из ее глаз и проникал в душу соперницы. Марк сжался от необъяснимого холода. Он бы точно не вынес этого взгляда, но хранительница даже не ойкнула, лишь чуть заметно вздрогнула всем телом.

– Лесная нимфа. Никта, дочь Сельвана, – промолвила Амарта снисходительным тоном, не признавая хранительницу достойным противником. Словно охотник, которому почудилось, что за кустами притаился тигр, а оказалось – простая лисица. – Мне все равно, откуда он пришел. Проклятия миротворцев никто не отменял.

– Ты не тронешь его!

Хранительница подняла в согнутой руке меч. Она старалась сохранять боевое спокойствие, но ее выдавали губы. Они дрожали. Никта боялась. Перед ней был враг гораздо сильнее ее.

– Кто мне помешает, ты? – улыбнулась чуть-чуть Амарта. – Признаю, лесная магия довольно сильна, но я не думаю, что ты знаешь хотя бы основы. Испытаем?

Амарта подняла жезл на уровень глаз. Внезапно вспыхнув недобрым зеленоватым дымком, наконечник уставился на хранительницу.

– Щит святости! – крикнула Никта.

С губ колдуньи слетело едва уловимое заклинание, подобное шелесту листвы на лесном ветру.

Хранительница приглушенно вскрикнула. Ее правую руку вместе с мечом захлестнули гибкие прутья, вылетевшие словно из-под земли. Шевелясь как клубок змей, покрытые короткими листьями лозы оплели ее руку от локтя до рукояти меча. Хранительница яростно дернула путы левой рукой.

– Что, глупая нимфа никогда не слышала о заклятии Плотоядной лозы? – усмехнулась Амарта. – Это же лесная магия. Пора тебе изучить свою стихию.

Магический жезл уставился Марку в глаза.

– А тебе, несущий вражду, пора умирать. Дух смерти, прими свою жертву! Аппо-о-олио-о-онос Пне-е-евма Та-а-анатос! – выкрикнула колдунья зловещее заклинание.

Никто кроме Марка этого заклинания не разобрал. Марк понял это мгновенно, хотя никогда не слышал о том, как действует магия черных ведьм. Слова заклинания отчетливо отозвались лишь в его разуме, потому как были предназначены только для него. Для всех остальных заклинание осталось неразборчивым набором звуков.

Из жезла вылетело густое темное облачко.

Марк стоял как завороженный, не смея пошевелиться. Через секунду темное облачко должно было коснуться его груди, как вдруг со стороны незнакомца в толстом плаще что-то булькнуло. Наперерез облачку Амарты вылетело что-то мерзкое, будто сгусток слизи.

На месте соприкосновения облачка и сгустка раздался тихий хлопок. Густые брызги полетели на землю. В нос ударила удушливая вонь разлагающегося трупа. Робко залепетав, разбойники позатыкали носы и бросились в таверну, считая ее своей неприступной крепостью. Пуще всех припустил Лестас, желавший оказаться как можно дальше от людей, сражающихся оружием, недоступным для его понимания.

Амарта обернулась к незнакомцу, и Марку показалось, что в ее зеленых глазах мелькнул страх. Впрочем, может, и не было никакого страха, так как ее глаза снова глянули на Марка и воспылали неугасимой ненавистью.

– Смерть отменяет для тебя приговор лишь по одной причине, Седьмой миротворец, – зловещим мистическим голосом проговорила колдунья, – если тебе уготовано нечто хуже смерти.

Развернувшись, она шагнула в ночь и быстро слилась с темнотой. Марк перевел взгляд к незнакомцу, но тот куда-то исчез.

Марк возрадовался этим исчезновениям, вздохнув полной грудью. «Неужели я спасен?» – он благодарно поднял глаза к звездному небу. Епископ бросился к нему, Флоя и Харис – помочь хранительнице освободиться от Плотоядной лозы. Глядя на них, Марк отходил от шока. Враги рассеялись, а друзья по-прежнему оставались рядом.

* * *

Закрывшись в тесной полутемной комнате для ночлега, епископ призвал всех молиться, благодаря Всевышнего за счастливый исход. Затем друзья в изнеможении свалились на жесткие верблюжьи одеяла, причем Флоя и Никта уснули сразу.

– Все было подстроено: и арпаки и разбойники, – сделал Харис открытие, о котором и так уже все догадались.

– А кто эта колдунья с зелеными глазами? – спросил Марк, сомкнув веки.

– Амарта, дочь темного князя Эреба, одного из бывших архимагов Темного Круга, – осведомил епископ. – Опасная колдунья. На ее совести немало преступлений. Говорят, она одержима идеей искоренения миротворцев.

– Но зачем такой сильной колдунье понадобилось нанимать пьяных разбойников? – воскликнул Харис.

– Не знаю, – нехотя признался епископ. – В одном я уверен: она ищет смерти Седьмого миротворца.

Марк это понимал и сам, однако после слов епископа ощутил, как по телу пробегает неприятный холодок.

– Она упомянула о каком-то Проклятии миротворцев. Что оно означает? – вспомнил Марк.

– Это всего лишь поверье, обросшее слухами, – буркнул епископ. – Тебе лучше не думать о нем.

– А тот человек в толстом плаще… он защитил меня от ее заклятия. Стало быть, он наш союзник?

– Храни нас Всевышний от таких союзников, – мрачно ответил епископ. – Я не знаю, какие игры затевает Амарта, но от нее мы знаем чего ожидать. В худшем случае она может отнять у нас жизни. Но тот, кто защитил тебя… это хуже чем смерть.

– Кто это? – затаив дыхание, спросил Марк.

– Некромант.

– Некромант! – воскликнул Харис. – Я сразу подумал, что это он, но не мог поверить, что за Маркоса заступился служитель абсолютного зла!

– Кто это? – упрямо повторил вопрос Марк.

– О некромантах ходят самые жуткие слухи, – сонно ответил епископ. – Их силе и могуществу завидуют сильнейшие из черных магов. Никто не знает где их обитель, каковы их цели, какова их природа. Говорят, их мертвые замки сокрыты где-то в Туманных болотах, а некромантом может стать тот, кто сгинет в Белом забвении. Это люди, которые преступили все человеческие законы. У них нет принципов чести и достоинства, у них нет чувств, им чужды понятия совести или жалости. Я говорю «люди», но, возможно, ошибаюсь, и в них не осталось ничего человеческого. Мы ничего не знаем о них. Знаем лишь то, что любой, пусть даже самый закаленный в битвах адельф должен держаться от них подальше. И молить Небеса, чтобы не встретиться с некромантом один на один…

Епископ говорил сквозь сон, все тише и тише, пока не смолк. Харис же, не собираясь спать, громко хохотнул.

– Ты чего?

– Не все так худо, друг, есть чему порадоваться, – проговорил странствующий рыцарь с неунывающим настроем. – Наши враги не действуют сообща. Худо бы нам было, если б они объединились.

– Будем надеяться, что этого не случится, – прошептал Марк, поежившись от всех загадок, заданных ему на ночь.