Текст книги "Моцарт и его время "

Автор книги: Павел Луцкер

Соавторы: Ирина Сусидко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 62 страниц) [доступный отрывок для чтения: 23 страниц]

Безусловно, нет. Суть, как нам кажется, заключается в том, что эти серенады – совершенно иной жанр, и это прекрасно осознавал сам Моцарт. Леопольд в письме сыну описывает выступление скрипача Кольба: «В прошлую пятницу господин Кольб давал большой концерт приезжим купцам [...]. Он сыграл на скрипке твой концерт, Ночную музыку [...]»^ь Ночная музыка, упомянутая в письме, – не что иное, как первая Лодрон-серенада КУ287/271Ь. Моцарт и сам играл эту же серенаду в Аугсбурге именно как концертную пьесу для солиру-

а Две части, извлеченные из этой Серенады, исполнялись на академии 23 марта 1783 г. в Вене, о чем Моцарт сообщал отцу спустя шесть дней: «Исполнены были следующие вещи [...] В 5-х, маленькая СопсеПам-з'тркоте из моей последней/1па1 Мищие». См.: Письмо от 29 марта 1783 г. – Впе/еОА III. 5. 261.

о

з-

25

О-

ш

н

о

ш

2

н-

о-

_]

п

X

о

о

«

н

о

од

р

л

о

ющей скрипки в сопровождении ансамбля, назвав ее «кассацией т В» То есть, части из малых серенад тоже могли быть исполнены как концертные пьесы, хотя это и не мыслилось как собственно жанр концерта. Именно поэтому к ним нельзя подходить с мерками квартетного мышления. В таком ракурсе малые серенады заведомо уступают «чистым» квартетам по сложности композиционной техники, изощренности голосоведения и весу ученых полифонических приемов. Их нужно оценивать по их собственным жанровым законам. Малые серенады, как правило, представляли собой такую форму музицирования, когда в ансамбле выделялся один музыкант высокого класса, виртуоз, лидер, исполняющий партию первой скрипки. Были ли остальные профессионалами или любителями с более скромными возможностями – неважно. Их роль ограничивалась именно сопровождением, и они не обязаны были демонстрировать какие-либо виртуозные навыки. Именно поэтому в серенадах ценились совершенно другие достоинства и постепенное разрастание виртуозности у первой скрипки в малых моцартовских серенадах не является ни рудиментом, ни уступкой старой традиции, а вполне сознательным развитием внутренних качеств, присущих этой жанровой разновидности серенады.

Какова же общая логика в развитии инструментальной музыки зальцбургских лет? Совершенно ясно, что симфония и квартет, бывшие основными объектами моцартовского интереса в этой области до 1773 года, в дальнейшем резко уходят в тень. Их место занимают большие и малые серенады и Нагтотеттгк. Почему это произошло? Однозначного ответа на этот вопрос, по-видимому, не существует. Его мог бы дать сам композитор, но в письмах об этом нет ни одного упоминания. О причинах можно только догадываться, и наверняка их было несколько. Что касается квартетов, то все они, как упоминалось, писались не для Зальцбурга. Об исполнении каких-то из ранних венских или итальянских квартетов речь идет в дневнике Наннерль от 28 мая 1780 года⁶ – значит, квартеты иногда все же игрались и в Зальцбурге, но сочинять их у Вольфганга уже не было охоты. Вероятнее всего, в городе просто не было развитой традиции квартетного музицирования и живого интереса к жанру. Появляться они, по-видимому, начали лишь к 1780-м, то есть к концу зальцбургского периода в жизни Моцарта.

С симфониями дело обстояло сложнее. Во-первых, к 1774 году Моцартом было написано не менее 36 произведений этого жанра. Так что он вполне мог считать свой «портфель» достаточно полным и при необходимости пользоваться уже созданным. Так и происходило, и даже в венский период вплоть до 1786 года он активно обращался к зальцбургским симфоническим запасам. Во-вторых, новые симфонии всегда можно было выкроить из серенад, о чем также свидетельствуют письма. Кроме того, по-видимому, существовал и материальный интерес. Серенады, в отличие от симфоний, всегда были работой на заказ и предполагали оплату. Наконец, в 1770-е годы существовало различие и в статусе обоих жанров, отмеченное Заславом:

> Серенады составляли центральное музыкальное событие дня. Сим

фонии, напротив, [...] обрамляли или подчеркивали какое-либо со-

а Письмо от 6 октября 1777 г. – Впе/еОА II. 5.41.

Ь Дневниковая запись Наннерль. См.: Впе/еОА Ш. $. 6.

бытие, в котором главную притягательность составляла другая музыка или церемония. По сути, симфония представляла собой лишь дань некоторой формальности. ... Из всех моцартовских симфоний, созданных в декаду между 1769 и 1779 годом, именно те в наибольшей степени соответствуют нашим современным представлениям о «хорошей классической симфонии» (представлениям анахронистическим, основанным на поздних симфониях Гайдна и Моцарта и на всех симфониях Бетховена и Шуберта), которые извлечены из «легкомысленных» оркестровых серенад, а вовсе не относятся к группе собственно симфоний“.

Можно даже сказать, что большая серенада представляла собой некий универсальный жанр, объединяя симфонию и концерт. Именно такая диспозиция дает ключ к пониманию процессов в моцартовской инструментальной музыке 1770-х годов. Виртуозное исполнительство занимает все более и более приоритетное положение, а усилению концертного начала в серенадах соответствует нарастающая волна моцартовского интереса к жанру концерта для солирующего инструмента с оркестром. В 1773—1777 годы были написаны:

1773 – скрипичный Концерт КУ207 и клавирный КУ175;

1774 – СопсеПопе для двух скрипок и оркестра КУ 190/1666, концерт

для фагота с оркестром КУ 191/186е;

1775 – четыре скрипичных концерта КУ211, 216, 218 и 219; -

1776 – клавирные концерты КУ238, 242, 246;

1777 – клавирный Концерт КУ271 и, вероятно, скрипичный КУ268/

АпЬ. С 14.04.

Оценивая все это, трудно отделаться от впечатления, что отведенная Вольфгангу в Зальцбурге роль концертмейстера и даже возможный со временем пост капельмейстера подсознательно начинают восприниматься им как уже освоенные, знакомые и до известной степени рутинные, а статус виртуоза привлекает все более и более. Но здесь мы уже вступаем в область, заслуживающую отдельного внимания.

ПРЕТЕНДЕНТ I

После 1768 года Вольфганг начинает претендовать на ту сферу деятельности, в которой его репутация «чуда природы» была уже малоактуальна. Коллеги-композиторы с удивлением обнаружили, что вместо вундеркинда-концертанта они имеют конкурента, способного на равных соперничать с ними на поле коммерческих отношений.

2аа1<т. Р. 146-147.

го

ГМ

ПРЕТЕНДЕНТ

О

И

н

о

си

Он

О

д

н

Первые шаги Моцарта на этом поприще были сопряжены и с взлетами, и с провалами. Вот наиболее заметные вехи:

• неудача с постановкой «Мнимой простушки» в Вене, написанной по предложению Иосифа II (именно из-за нее Моцарты провели в столице весь 1768 год);

• удачно выполненный заказ «магнетизера» Франца Антона Месмера на зингшпиль по мотивам «Деревенского колдуна» Ж.-Ж. Руссо «Бастьен и Бастьенна» – конец лета 1768-го, Вена;

• оглушительный успех оперы зепа «Митридат, царь Понта» на либретто В. А. Чинья-Санти, впервые исполненной в Милане 26 декабря 1770 года под руководством Вольфганга и выдержавшей 22 исполнения;

• неосуществленная чсгШига на ораторию «Освобожденная Бету-лия» (либретто П. Метастазио), полученная в Падуе 12—14 марта 1771 года; заказ был выполнен в конце года – по дороге из Италии в Зальцбург или в самом Зальцбурге, однако оратория в Падуе не прозвучала (при жизни Моцарта не была исполнена);

• успешная постановка серенады «Асканий в Альбе» на торжествах в честь свадьбы эрцгерцога Фердинанда и принцессы Марии ди Модена – 15 октября 1771 года, Милан; получен щедрый гонорар и часы с портретом императрицы Марии Терезии, украшенные бриллиантами;

• сорвавшийся контракт с венецианским театром Сан Бенедетто на сочинение второй оперы в карнавальный сезон 1773 года;

• «Луций Сулла», написанный для карнавала 1773 года в Милане, выдержал 26 спектаклей, что даже для маститого композитора было отличным результатом;

• безуспешная попытка устроиться на службу при дворе Эрцгерцога Фердинанда в Милане (1771) и великого герцога Леопольда во Флоренции (1773). Спустя два месяца после постановки «Аска-ния в Альбе» Мария Терезия писала своему сыну Фердинанду:

> Вы спрашиваете меня, должны ли взять на службу юного зальцбуржца.

Я не понимаю зачем; не думаю, чтобы Вы нуждались в композиторе или других ненужных Вам людях. Если это доставит Вам удовольствие, я не буду этому препятствовать. Я говорю это только потому, чтобы Вы не сажали бесполезных людей и такой народ себе на шею. Что до Вашей любезности, то они могут только обременить Ваш двор, если будут скитаться по свету как нищие. К тому же у него большая семья⁰.

Таким образом, удачи и неудачи, надежды и разочарования чередовались в жизни Моцарта с завидным постоянством, что в принципе отражало ситуацию на рынке музыкальных профессий. Существенное отличие Вольфганга от коллег-конкурентов состояло в том, что на этот рынок он вышел очень рано: вкушать фимиам славы и выслушивать горькие слова отказов, переживать взлеты и падения ему пришлось в возрасте даже не юном, а отроческом. Конечно, рядом всегда был отец, но в оценке ситуации он был, по-видимому, не менее эмоционален и пылок, чем сын. Его письма полны страсти и еле сдерживаемого волнения. Самому Вольфгангу, впрочем, не изменяло чувство юмора и само-иронии. Работая над «Митридатом», он посмеивался: «Вверху над нами скрипач, внизу еще один, рядом – учитель пения, который дает уроки, в последней комнате напротив – гобоист. Весело, когда сочиняешь! Дает много мыслей»².

Были ли первые заказы «шлейфом» успехов Вольфганга как «чудо ребенка»? Предложение Иосифа II написать «Мнимую простушку», скорее всего, имело в своей основе чисто эмоциональный порыв, отклик на общение с вундеркиндом. Первый миланский заказ («Митридат») также возник благодаря концертным успехам. Хронология событий, предшествовавших подписанию контракта такова. 23 января отец и сын прибыли в Милан, 7 февраля обедали у графа Карла Йозефа Фирмиана, генерал-губернатора Ломбардии^ь. Вольфганг играл перед гостями, много импровизировал, имел, как всегда, большой успех и получил помимо денежного гонорара подарок – полное собрание сочинений Метастазио. Этот приватный концерт, на котором, кстати, присутствовал Дж. Б. Саммартини – признанный в Милане авторитет⁰, – сыграл решающую роль. 18 февраля Вольфганг снова приглашен к Фирмиану, на этот раз среди гостей был также герцог Д’Эсте с дочерью. 23-го состоялся публичный концерт. 12 марта вновь 8оте у Фирмиана, где собралось 150 человек. Вольфганг помимо прочего показал две арии, написанные на тексты Метастазио из «Демофонта» и «Артаксеркса» (КУ 88/73с, 77/73е) – наверняка тонкий дипломатический шаг Леопольда, сумевшего таким образом отблагодарить хозяина дома за подарок (сочинения Метастазио) и одновременно продемонстрировать, насколько быстро Вольфганг способен сочинять оперную музыку.

Позднее арии оценивались по-разному. Аберт ставил их не слишком высоко, отдав должное только Мтго ращокПо из «Демофонта», другую же осудил за изобилие колоратур⁰¹. На самом деле обе вокальных пьесы по-своему хороши и дополняют друг друга. Юный мастер решил показать свое умение писать арии разных типов (любовную, героическую, бравурную⁶)– Иногда он даже излишне усерден: 130-тактовый аккомпанированный речитатив с роскошными оркестровыми ритурнелями выдает знакомство с «Дидоной» Йоммелли – оперой, услышанной здесь же, в Милане. Речитатив слишком длинен, но технически выполнен практически безупречно. Из арий удачнее получилась лирическая. В другой – Рга сеп1о а//апт^! – аффект, предполагаемый поэтическим текстом,

а

Ь

с

а

е

Г

Письмо от 24 августа 1771 г. – Впе/еСА I. 8. 432.

Граф Фирмиан был племянником Л. А. Фирмиана, архиепископа, у которого Леопольд начинал свою службу в Зальцбурге. К. Й. Фирмиан славился своей образованностью, любовью к искусствам и утонченным вкусом. Его миланская библиотека насчитывала около 40 000 томов, о нем с уважением отзывался И. И. Винкельман. См.: СИуе Р. МогаП апб №$ Сйчйе. Р. 51-52.

Моцарты познакомились также с Пиччинни, 2 февраля посетив репетицию его оперы «Цезарь в Египте».

См.: Аберт I, 1. С. 210.

О типах итальянских арий см. Луцкер П., Сусидко И. Итальянская опера XVIII века. Ч. II. Эпоха Метастазио. М., 2004. С. 450—462.

Начальная строфа текста Метастазио: «Средь сотен и сотен тревог / Трепету, дрожу и чувствую / Холод струится в жилах, сковывая сердце». Арбак, главный герой, вынужден скрыть преступление отца, спрятав окровавленный меч, которым тот только что убил царя. Большинство композиторов писали на этот текст арию а&ШШ (взволнованную,) – с обилием речитативных интонаций и патетическими возгласами.

ПРЕТЕНДЕНТ

сч

О

Я

н

о

о.

о

я

н

не угадан: вместо смятения и отчаяния героя, попавшего в безвыходную ситуацию, изображено героическое воодушевление. Но на это смотрели сквозь пальцы. Важнее другое: ария, если отвлечься от смысла слов и не вспоминать о драматической ситуации, – образцовая егока со всеми необходимыми атрибутами, показательный номер, с которым Моцарт выступил перед слушателями. Все на уровне добротной итальянской продукции: мастерски выполненная форма За саро, свободное владение колоратурной техникой и большим оркестром (с гобоями, валторнами и трубами).

Не исключено, что именно эти две арии окончательно определили судьбу заказа на «Митридата». Контракт заключили на следующий же день после концерта во дворце Фирмиана. Вольфганг брал обязательство сочинить первую оперу карнавального сезона 1771 года для миланского театра Реджо Дукале (второй оперой была «Нитетти» миланца Карло Монцы на либретто Метастазио)³. Таким образом «Митридат» стал последним проектом, путь к которому был проложен славой концертирующего вундеркинда. Успех оперы, подробно описанный Леопольдом в письмах домочадцам, оказался поворотным пунктом в моцартовской карьере^ь. Именно из-за него Вольфганг заполучил новый заказ на сочинение серенады «Асканий в Альбе» для торжеств в честь свадьбы дочери герцого д’Эсте и сына Марии Терезии, эрцгерцога Фердинанда (на октябрь 1771 года).

То же можно сказать и о асгШига на «Луция Суллу». Моцарт вновь выступил на рынке оперной продукции как равноправный конкурент именитым мастерам. «Луций Сулла» выдержал гораздо больше представлений, чем планировали импресарио, из-за чего премьеру второй оперы карнавального сезона – «Сисман в Монголии» Паизиелло на либретто Дж. Де Гамерры – вынуждены были перенести на неделю позже (с 23 января, как бывало обычно, на 30-е). Вряд ли интерес к «Луцию Сулле» был вызван юностью автора. Семнадцатилетний Моцарт все еще вызывающе молод для оперного композитора, но уже не настолько, чтобы постоянно подчеркивать это в рецензиях и афишах. В этой опере рубеж отрочества окончательно перейден.

Миланские триумфы могли стать преддверием блестящих перспектив в Италии. Однако этого не произошло. Моцарту так и не довелось больше сотрудничать с итальянскими театрами. Почему? Сказать наверняка трудно, но некоторые причины очевидны. Для того чтобы приобрести в Италии известность, Моцарту нужно было как минимум остаться в стране надолго, постоянно поддерживая к себе интерес. Отъезды в Зальцбург этому не способствовали. Кроме того, в начале 1770-х он мог рассчитывать на поддержку лишь в Милане, где жил Фирмиан. Она во многом определялась земляческими отношениями, поскольку Фирмиан имел в Зальцбурге прочные родственные связи. Разумеется,

а Сочинять вторую оперу для карнавала было для композитора почетно и выгодно, так как

у труппы оставалось больше времени для ее разучивания.

Ь 29 декабря он поспешил сообщить жене: «Слава Богу, первое представление оперы 26-го прошло под всеобщие аплодисменты. При этом случилось две веши, которых в Милане еше никогда не было. А именно, что... ария примадонны была повторена, чего при первом исполнении никогда не бывает, и, во-вторых, в конце почти всех арий... раздавались оглушительные рукоплескания и крики Ума И МаеЫго, у/уд // Маез1-ппо». 2 января 1771 г. в письме падре Мартини Леопольд кратко изложил все препятствия, происки недоброжелателей, которые предшествовали постановке, и с гордостью отметил, что музыкой Вольфганга были довольны все – и оркестранты, и певцы, по две арии в каждом спектакли бисируют, награждая аплодисментами остальные.

См,: Впе/еСА. 5. 407,413.

перед поездкой Леопольд запасся необходимым рекомендательным письмом. Существенно и то, что Ломбардия в те времена находилась под управлением австрийских Габсбургов. Поэтому оперные вкусы Милана были «провенскими» и слыли довольно консервативными. Так что успех в ломбардской столице совсем не гарантировал ангажементы в других итальянских городах. Немец по рождению, Вольфганг оставался в Италии чужаком.

Наконец, сам путь, избранный Моцартами для восхождения на оперный Олимп, был уже малоэффективным и выглядел старомодным. Все видные итальянские мастера, сделавшие себе карьеру на оперном поприще, добивались признания совсем иначе. Как правило, они начинали с комических опер для небольших заштатных театриков, писали их по три-четыре в год, пока какая-то не обращала на себя внимание публики и не распространялась лавинообразно по всем городам Италии и за ее пределами. Тогда автор становился желанным гостем в любом театре, получал заказы и на комические, и на серьезные оперы. Именно так в общих чертах складывалась карьера большинства моцартовских коллег, заявивших о себе в 1760-е и позднее: Пиччинни, Гульельми, Анфосси, Паизиелло, Чимарозы и многих других. Моцарты же, начав с оперы $епа, да еще в придворном по своей сути миланском театре, – конечно же, по инициативе Леопольда, – избрали себе стратегию мастеров прошлого поколения, стратегию Хассе, Глюка или, наконец, И. К. Баха, которая еще сгодилась бы двадцатью годами ранее, но не в начале 1770-х.

Позднее, во время парижского путешествия, Моцарт надеялся возобновить контакты с Италией, думая, прежде всего, об опере. Посетив Мысли-вечека в Мюнхене осенью 1777 года, он обсуждал с ним возможность получить оперный заказ для карнавального сезона в Неаполе. Вольфганг также мечтал о поездке в Италию вместе с семьей Веберов, был готов писать оперу для Вероны всего за 50 цехинов, чтобы Алоизии было где себя показать³. Конечно, эти планы могли радикально изменить его жизнь, но все они, как известно, остались неосуществленными.

Итоги итальянских путешествий, таким образом, были двоякими: профессиональные успехи и карьерные неудачи. Италия не дала того, к чему в глубине души стремился Леопольд – вывести Вольфганга за пределы Зальцбурга не просто как гастролера, но подыскать ему надежное место.

Стремление Леопольда покинуть Зальцбург чаше всего связывают с конфликтом с Коллоредо. Однако еще задолго до обострения отношений в 1777 году Леопольд вынашивал такие планы, не желая для сына участи провинциального музыканта. Во время поездок в Италию они еще не оформились в некую целенаправленную стратегию. Но уже летом 1773 года отец начал подыскивать Вольфгангу, окруженному ореолом шумных миланских успехов, место при венском дворе. В письмах Леопольд ограничивался намеками и категорически отрицал слух, прошедший в Зальцбурге, будто он-де стремится отвоевать для сына пост заболевшего капельмейстера Флориана Гассмана^ь. Тем не менее не исключено, что втайне именно на это он и надеялся. Как бы то ни было, но и эти усилия оказались тщетными. За два месяца Вольфганг в Вене немало написал, еще больше услышал, но ничего не заработал, а Леопольд ни на йоту не продвинулся к своей цели.

а Письма от 11 октября 1777 г. и от 4 февраля 1778 г. – Впе/еСА II. 5. 44—45, 253.

Ь Письмо от 4 сентября 1773 г. – Впе/еСА I. 8.496. Место Гассмана перешло к Джузеппе

Бонно, пост директора итальянской оперы занял Сальери.

Г"-

сч

ПРЕТЕНДЕНТ

О

РЗ

Н

О

«и

&

Он

О

РЗ

н

Следующий шаг – история с «Мнимой садовницей». Заказ из Мюнхена на оперу карнавального сезона 1775 года не мог не радовать. Получить его, как считает Аберт, помог зальцбургский покровитель Моцарта, епископ, граф Фердинанд фон Цайль, который по церковным делам много времени проводил в Баварии³. Премьера два раза переносилась (сперва с 29 декабря 1774-го на 5 января 1775 года, потом – на 13 января) и имела значительный успех, несмотря на болезнь певицы, исполнявшей вторую женскую роль, и некоторые другие осложнения. Желание зацепиться в Мюнхене подталкивало и Вольфганга, и Леопольда действовать активно и помимо оперного проекта. Большую академию в честь визита в Мюнхен архиепископа Коллоредо (22 января) можно отнести на счет служебных обязанностей отца и сына, но исполнения Литании (вероятнее всего, КУ 195/186(1) 1 января и двух месс (КУ 192/186Г и 194/186Н) 12 и 19 февраля, скорее всего, были устроены по инициативе Моцартов. А 5 марта прозвучал офферторий МйепсопИаз Иотт, заказанный баварским курфюрстом Максимилианом III Иосифом.

Леопольд наверняка считал Мюнхен прекрасным местом для Вольфганга. Прежде всего, в баварской столице музыка в то время была в фаворе. Причем особое внимание уделяли опере, к которой Вольфганг испытывал самую сильную склонность. В 1753 году был открыт прекрасный Резиденц-театр при дворе, кроме него существовал еще публичный театр на Сальваторплатц, где и была поставлена «Мнимая садовница», и еще несколько залов – в них тоже давали музыкально-театральные представления. Граф Йозеф Антон Зеау, интендант мюнхенских театров, установил четкий распорядок на манер венского. В карнавальный сезон каждое воскресенье в театре на Сальваторплатц шли комические оперы на немецком языке, после чего при дворе устраивали бал. По понедельникам – опера $епа, включавшая балет, по вторникам и четвергам – опера ЬиГ-Га (тоже с балетом), по средам и пятницам – драматические пьесы^ь. Мюнхен был католическим городом, что оставляло большой простор Вольфгангу и для сочинения церковной музыки. Здесь имелось много знатных и богатых семей, а значит – прекрасные перспективы для педагогической работы, возможность заказов и проч. В 1774 году закрепиться в Мюнхене не удалось, но Моцарты продолжали возлагать надежды на баварскую столицу. Не случайно спустя три года она стала первой длительной остановкой и во время большого парижского путешествия (с сентября 1777 по январь 1779-го).

Этому путешествию суждено было сыграть совершенно особую роль в жизни Моцарта. Его оценивают по-разному: «путешествие в поисках должности» (У. Конрад), «рубеж» (Г. Кнеплер), «разочарование» (Н. Заслав), «бесплодная затея» (М. Соломон)³. Причем все мнения по-своему справедливы и обоснованны.

Парижская поездка отличалась от остальных весьма существенно. Она не была концертным турне, как ранние вояжи семейства Моцартов, не была сопряжена и с оперными заказами. Впервые во главу угла, как точно определил Конрад, поставлена практически единственная цель – «поиск должности» вне Зальцбурга. Впервые Вольфганг отправился в путь, не имея каких-либо твердых договоренностей и планов (даже маршрут и конечная

а Аберт 1,1-С. 376.

Ь ИеЬзсНпегК. МитсЬ // ТЬе 1Меу Сгоуе Эюпопагу оГОрега. Ы. 3. Р. 319.

с Кпер1егС. \ЫГ§ап§ Ашаёё МогаП. АппаЬегип§еп. Ргапкйт аш Мат, 1993. 5. 51; КопгаД.

$. 67; Т.йб/а'я. Р. 306; 5о1отоп М. МогаП: а ЫГе. Р 137.

ь

цель не были до конца ясны). Впервые – без отца, в сопровождении матери, выполнявшей роль отнюдь не руководителя и советчика, а спутницы и помощницы в бытовых делах.

Вряд ли Леопольду до мелочей удалось продумать стратегию и тактику будущего путешествия. Не в последнюю очередь потому, что он сам невольно поставил и себя, и Вольфганга в довольно-таки затруднительное положение. Прошение об отставке, составленное Леопольдом от имени сына, по мнению Конрада, было выдержано в весьма провокационном тоне, так что высказанное в оскорбительной манере согласие архиепископа Моцарты, скорее всего, восприняли как пощечину^а. Вольфганг был просто принужден уехать, причем не позднее сентября, в противном случае Моцарты попали бы при дворе в смешное положение, да и зимние переезды не сулили ничего хорошего. Ясно, что Леопольд не мог отправиться с сыном, так как это поставило бы под угрозу единственный сохранившийся постоянный доход.

Обратимся к фактам и обстоятельствам, стечение которых и определило ход и результаты поездки. Ее хронология такова:

Отъезд1777

из...

в...

Прибытие

23 сентября

Зальцбург

Мюнхен

24 сентября

11 октября

Мюнхен

Аугсбург

11 октября

26 октября 1778

Аугсбург

Мангейм

30 октября

14 марта

Мангейм

Париж

23 марта

26 сентября

Париж

Страсбург

14 (?) октября

3 ноября

Страсбург

Мангейм

6 ноября

9 декабря

Мангейм

Кайсхайм

13 декабря

24 декабря 1779

Кайсхайм

Мюнхен

25 декабря

13 января

Мюнхен

Зальцбург

15 (?) января

Все основные события большого парижского путешествия действительно связаны с «поиском должности». Правда, не совсем ясно какой. Похоже, что для Моцарта поначалу это не так уж важно. В Мюнхене он делает многочисленные визиты, не упустив никого из тех, кто мог бы повлиять на решение курфюрста Максимилиана III Иосифа дать ему какую-то постоянную работу при дворе. Все они – музыкальный интендант граф Зеау, епископ Химзее граф Цайль, граф М. К. Зайнсхайм – его хорошо знали еще со времен «Мнимой садовницы». Однако курфюрст все решил иначе, обронив на ходу, по пути на охоту: «Мое милое дитя, нет вакансии. Мне жаль. Если бы была вакансия...»^ь Вольфганг пытался найти какие-то другие источники дохода – заказ на четыре немецкие оперы ежегодно плюс что-то вроде небольшой ежемесячной стипендии от покровителей. Леопольд не стал рассматривать эти прожекты всерьез и рассеял возникшие было иллюзии сына.

Копгаё. 8. 68. См. Также главу «Инфантилизм и бунтарство». Письмо от 29 сентября 1777 г. – Впе/еСЛ II. 5. 24.

О'

ПРЕТЕНДЕНТ

О

и

н

о

(I)

Он

о

«

н

Следующим и, наверное, самым перспективным с точки зрения устройства городом был, конечно, Мангейм. Правда, идея отправиться прямо туда возникла не сразу. В переписке Вольфганга и Леопольда обсуждались и другие возможности (Валленштайн, Ансбах, Вюрцбург), однако, в конце концов, был повторен маршрут 1763 года – из Мюнхена в столицу пфальцского курфюршества, признанный музыкальный центр. На что мог рассчитывать Моцарт в Мангейме на этот раз? Там, как известно, был один из лучших в Европе оркестров (капельмейстер Кристиан Каннабих). «Оркестр очень хорош и силен. С каждой стороны от 10 до 11 скрипок, 4 альта, 2 гобоя, 2 флейты и 2 кларнета, 2 валторны, 4 виолончели, 4 фагота и 4 контрабаса, трубы и литавры», – писал Моцарт отцу³. С Каннабихом Моцарты познакомились в 1763 году в Шветцингене, потом виделись с ним в 1766-м в Париже. Он был автором множества симфоний, камерных опусов, писал оперы и балеты, но свою выдающуюся репутацию заработал, прежде всего, как руководитель оркестра. Фактически возглавив оркестр в 1757 году после смерти своего учителя Яна Стамица сперва как концертмейстер, потом – как директор инструментальной музыки, он поддерживал в нем железную дисциплину и серьезное отношение к делу. Вольфганг уже из Парижа писал отцу, что его восхищает то, как Каннабих управляется с оркестром: «Он лучший директор, которого я только видел, подчиненные его и любят, и боятся, его уважает весь город»^ь.

Кроме инструментальной музыки Мангейм славился оперой, которой на протяжении четверти века (1753—1778) руководил Игнац Хольцбауэр. Во время моцартовского пребывания в труппе было четыре кастрата, в том числе весьма известные Лоренцо Тонарелли и Франческо Ронкалья, тенор Антон Рааф и его ученик, бас Людвиг Фишер, певицы-сопрано Роза Габриели-Блекманн, Доротея Вендлинг, Франческа Дании. Театральный сезон длился дольше, чем где-либо, – с 4 ноября (именины курфюрста) и до начала Великого поста, а после Пасхи – все лето. Спектакли давались дважды в неделю, каждый год ставилось по семь-восемь новых опер, ну а композиторским силам, привлеченным в Мангейм, могли позавидовать и более крупные столицы: Йоммелли, Траэтта, Франческо Майо, Пиччинни, И. К. Бах, Сальери и др. Наряду с Веной и Пармой Мангейм стоял в авангарде оперных новаций 1760—1770-х годов, а в чем-то задавал тон. Например, в создании немецкой серьезной оперы. Одну из них – зингшпиль «Гюнтер фон Шварцбург» Хольцбауэра – Моцарту довелось услышать, и он произвел на него благоприятное впечатление³.

Все это – и опера, и симфонический оркестр, и налаженные дела в церковной музыке (правда, хор и органисты Вольфганга разочаровали) – могло бы дать шанс закрепиться в Мангейме. Наконец, немаловажно, что курфюрст пфальц-нойбургский Карл Теодор был образованным человеком, говорил на нескольких европейских языках, писал стихи, владел искусством риторики,

а Письмо от 4 ноября 1777 г. – Впе/еСА II. 8. 101. Для сравнения, оркестр СопсеЛхртш! в Париже в те же годы имел практически такой же состав (немного больше альтов и виолончелей), а в Зальцбурге он был более скромным: 16 скрипок, 1 альт и 1 виолончель, 4 контрабаса, 3 гобоиста, 3 флейтиста, 2 фаготиста, 2 валторниста, 2 трубача. См.: 2аз1ам.

Р. 319, 338.

Ь Письмо от 9 июля 1778 г. – Впе/еСА И. 8. 395.

с «Музыка Хольцбауэра очень хороша. Поэзия не стоит такой музыки. Больше всего меня удивляет, что Хольцбауэр, хотя уже не молод, сохранил столько живости: не поверите, сколько в этой музыке огня». См. письмо от 14 ноября 1777 г. – Впе/еСА II. 5. 125.

знал античность и, главное, серьезно увлекался музыкой, играл на флейте и виолончели. Он даже на известном портрете изображен с флейтой в руках, рядом с раскрытой партитурой.

Вначале удача, казалось, сопутствовала Вольфгангу. Сразу по прибытии он возобновил знакомство с Каннабихом и Хольцбауэром. У первого бывал почти ежедневно – играл в приватных академиях, занимался с дочкой хозяина Розой. Хольцбауэр свел Моцарта с интендантом придворной музыки графом Савиоли. Уже через три дня после приезда, 4 ноября, Вольфганг был на приеме у жены курфюрста Елизаветы Августы, а 6-го играл перед августейшей четой. В результате Моцарта пригласили давать уроки внебрачным детям курфюрста. Но на этом удачи закончились. Опять, как и в Мюнхене, за Моцарта ходатайствовали, и опять курфюрст, даже не объяснив мотивов, ему отказал. О причинах можно лишь гадать. Тянулся ли за ним след разногласий с Зальцбургом, сыграли ли роль фиаско в Мюнхене или неприязнь мангеймского вице-капельмейстера Георга Йозефа Фоглера, к которому и сам Моцарт не питал теплых чувств, – неясно.

Наконец, Париж. Обстоятельства пребывания Моцарта во французской столице многократно описаны. Париж в то время – ведущий музыкальный центр Европы, в котором было много любителей музыки, процветало издательское дело. Здесь интенсивно текла оперная и концертная жизнь – и публичная, и в частных домах.