Текст книги "Биография нечисти 2 (СИ)"

Автор книги: Павел Грегор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)

«Хорошо, что не стал жрать мясо вместе с ними, – подумал он. – Вон как Крылова развезло. Позеленел весь бедолага, того и гляди в обморок упадёт».

– Надо было и с собой взять бухло! – сказал Баламут, с любопытством рассматривая лежавший у ног багор. – Развели бы костерок, хлеба на огне поджарили, под водочку... Весело!

– Одни уже развели, – пробурчал Савва. – Потом по всему Радонску запчасти от них разыскивали.

Здоровяк покосился на Макса и долго на него смотрел, но как только Воробьёв перевёл взгляд на Савву тот отвернулся.

– Никаких костров и никаких передышек, – сказал Макс. – Хочу напомнить, что Радонск не курортный городишко – это территория лютых хищников. Расслабишься и конец.

– Так что ж! Мы и привалы делать не будем? – спросил Мишка. – Сколько времени нужно чтобы отыскать эту кровожадную зверюгу? Пара часов? Может день? А если не уложимся за сутки? Так и будем болтаться без отдыха?

– Сколько потребуется столько и будем, – отозвался Воробьёв. – Ты впрягся в это дело сам, за воротник никто не тянул.

– Так-то оно так, но... – Мишка улыбнулся и пожал плечами. – Ладно! Всё правильно! Никаких костров и никакого бухла.

Остальной путь проделали в молчании. Чтобы не думать о бесчисленных мертвецах, перевезённых мортусами в этом фургоне, Макс смотрел на дорогу – на испещрённую колдобинами и трещинами серую полосу. Словно застывшая река, она уходила к базе Стремачей, единственному обитаемому человеческому форпосту на протяжении многих километров. А вокруг лежало необжитое, дикое и пропитанное смертью пространство.

Минут через пятнадцать начали попадаться первые атрибуты приближающего города. Ржавые пробитые пулями дорожные указатели, бетонная коробка автобусной остановки, сгоревший пикап на обочине, старые покрышки, всевозможный коммунальный хлам.

Ещё через десять минут грузовик остановился и, высунувшийся из кабины водитель, громко приказал выгружаться.

– Дальше пойдёте пешком, – пояснил он. – Вам на юго-запад, нам на север. Не по пути.

– А ещё пару километров нельзя!? – проговорил Валентин. – Мы бы доплатили!?

– За кретинов нас держишь? – рыкнул мортус. – Мы и так вас практически к «Зоне теней» подвезли. Вываливайтесь живее!

Когда вся команда выбралась из грузовика, мортусы рванули с места так, словно за ними гнались голодные черти. Чем объяснялась такая поспешность оставалось только гадать, но Макс неожиданно стал подозревать недоброе. Если уж эти отъявленные головорезы и мародёры решили убраться подальше, то дело здесь не в банальном страхе перед дикостью места.

Журналист взвалил рюкзак на плечи и осмотрелся. Сплошные дебри из тополиной поросли да провалы, взбороздившие глубокими трещинами асфальт и землю. В такой провал опрокинешься и костей не соберёшь. Впереди, в километре-двух от того места, где их выгрузили мортусы, возвышались три типовые девятиэтажки. Облезлые хрущёвки вокруг. Высоченная покрытая ржавчиной и мхом телекоммуникационная башня, на вершине которой болтался не то парашют, не то брезентовый полог.

«Гиблое место, – подумал Воробьёв. – Не мудрено, что брату Рубцова голову здесь оторвали».

– Вот уроды! От денег отказались, – хмыкнул Савва. – Чего это они?.. Я б подвёз!

– Он же сказал: «не по пути»! – пожал плечами Крылов.

Парень смущённо отвёл глаза, и Макс сразу же понял, что Вэл знает больше, чем посчитал нужным сказать. Слишком уж дёрганной показалась его моторика, когда он вешал на шею автомат.

– Ладно, парни! Сосредоточились и двинули, – сказал Макс. – Ориентир – та железная балда с тряпкой на шпиле!

– Почему именно туда? – спросил Баламут.

– Потому что место, где на хантеров Рубцова напал мутант, расположено севернее метров на триста, – бросил Макс. – Нам нужна хоть какая-то фора перед зверем.

– По-моему ты просто боишься эту скотину, – пробурчал Боря Ниппель. – Мутант разделался с охотниками только потому, что придурки потеряли бдительность. Со мной такого не случится.

– Серьёзно? – выдавливая улыбку, отозвался Журналист. – Может тогда пойдёшь первым?

– Нет, брат! Ты у нас вожак, вот и веди, – Боря скривился в ответной улыбке. – Я рискую башкой, только с выгодой для себя. Сейчас выгоду не чувствую.

– Тогда заткнись и двигай за мной! – процедил Воробьёв. – Остальных это тоже касается. Чтоб ни слова, пока не разрешу!

Макс понимал, что серьёзно рискует – кто знает что в головах у этих парней. Ну за Вэла он, пожалуй, мог поручиться, его характер, Макс раскусил с самого начала, а вот эти трое... Любой из них мог запросто пустить пулю между лопаток, и тогда поминай как звали. Поболтаются по окрестностям, потом развернут оглобли и к вечеру доберутся до Обители. Скажут Никифору, что мутант, мол, задрал, а без лидера никак нельзя. Само собой никто и разбираться не станет, что произошло на улицах Радонска.

«Вот она теневая сторона славы, – подумал Макс. – За двойной гонорар – двойной риск».

Глава 7

1

Определиться с дорогой было не просто. Глубокие трещины разрезали всё пространство впереди, и оставалось только удивляться как всё ещё не рухнули построенные во времена развитого социализма высотки. В одну из таких рытвин Макс заглянул, и от увиденного тут же побежали мурашке по коже: глубина не меньше двадцати метров, на дне мутная пузырящаяся вода с водоворотами и клочьями пены на поверхности – такое зрелище кого угодно проберёт. Силовые кабели, прогнившие водопроводные трубы, корневища деревьев, разрушающиеся фундаменты, – всё это как в археологическом разрезе можно было наблюдать в неровностях желтовато-коричневого грунта. Разумеется оставаться надолго рядом с этой жуткой прорвой не хотелось.

За спиной забурчал Мишка Баламут. Воробьёв оглянулся и заметил, что парень зацепился за торчащий из земли прут. Штанов ему было не жаль. С силой дёрнув, он мигом располосовал и без того драный камуфляж. Грязно выругался, злобно пнул железку ногой.

– Вот лошара! – злорадно зашипел Боря Ниппель. – Ты б ещё из ружья пальнул, кретин!..

– Сам ты лошара! – рыкнул Баламут. – Я б пальнул. Только тебе промеж глаз.

– Заткнулись оба! – цыкнул Макс. – Совсем очумели?! Придурки!

Оболтусы притихли, но Воробьёв отлично распознал в недобрых глазах парней типичное желание отыграться. Можно было не сомневаться, что это только начало пикировок, которые вполне могут перерасти в потасовку с членовредительством и другими неприятными последствиями.

«Уж если кто и лошара так это я, – подумал Журналист. – Это ж надо было так оплошать с людьми? В следующий раз команду буду собирать сам».

Макс поёжился и выдавил невесёлую улыбку.

«Если, конечно следующий раз будет».

В голове постоянно вертелись нехорошие мысли. Он никак не мог отделаться от ощущения, что их бессовестно используют, только обосновать свои подозрения пока не получалось.

Прошло не меньше часа прежде чем они добрались до телекоммуникационной вышки. Вокруг всё заросло бурьяном чуть ли не в рост человека. Поваленные деревья, вспученная местами земля и асфальт. На том месте, где когда-то располагалась парковка стоял вросший в грунт армейский джип. По-видимому бросили его очень давно: краска поблекла, кое-где облупилась, резина покрышек растрескалась и оголила корд. Рядом с уазиком Макс обнаружил россыпь гильз, – значит прибывшие на машине от кого-то отбивались, а потом поспешно отступили бросив и транспорт, и груз. Какие-то баулы всё ещё лежали на заднем сиденье внедорожника.

– А всё-таки парашют! – донёсся голос Саввы.

Все как по команде задрали головы. На остром навершие антенны действительно висел замызганный, побуревший от времени и непогоды парашют. А в его стропах словно в паучьем коконе болтался его владелец.

– Мертвяк! – проговорил Савва. – Видали как высох?

Комбинезон парашютиста превратился в мешок для костей, которые словно кастаньеты звонко перестукивались от каждого порыва ветра. Очевидно бедняга ударился о железо антенны и испустил дух. Его счастье что получилось именно так, – в противном случае несчастный был бы обречён на долгие и нечеловеческие мучения. В одиночку да ещё раненный с этой вышки он бы не спустился.

«А может джип прислали за ним? – предположил Макс. – Только вот забрать не успели. Кто-то или что-то заставило повернуть оглобли».

Впрочем, был и другой вариант, – спасатели погибли сами. Причём в первые минуты по прибытии к месту назначения.

Макс посмотрел на Савву Губаря и кивнул в заросли кустарника под вышкой.

– Должно быть череп упал вниз, – сказал он.

– Вороны сорвали, – отозвался здоровяк. – В таких местах всегда найдётся, чем поживиться, вот они сюда и залетают проверить.

Постояли немного. Потом Савва подошёл к уазику и уставился на баулы. Очевидно как и остальным, ему не терпелось распотрошить эти увесистые мешки, но осторожность всё же взяла верх и он медленно отошёл в сторону.

– Боюсь, что здесь и аномалии имеются, – проговорил он. – Не вляпаться бы по неопытности...

Только сейчас Воробьёв задумался, что совершенно не умеет распознавать аномалии или как их ещё называли сталкеры – «капканы Зоны». Он слабо представлял как они выглядят и на что способны, а ведь он много чего слышал об этих ужасных нарушающих законы природы явлениях.

Где-то вдали громыхнуло железо, и все мигом пришли в себя. Потянули со спины оружие, насторожились.

– Звук с северо-запада, – зашептал Савва. – Аккурат со стороны высоток.

2

Как вкопанные они стояли пару минут. Железом больше никто не брякал, никакой агрессии не проявлял, но именно это больше всего и напрягало.

– Смотреть в оба, – предупредил Макс. – Зашелестят листья или услышите шаги, сразу стреляйте!

– А если конкуренты? – прошептал Мишка. – Нашпигаем свинцом друг друга и поляжем здесь рядком...

Макс скептически хмыкнул и осторожно двинулся в сторону ближайшей девятиэтажки. Он хорошо понимал, что находится на линии огня. Если начнётся заваруха он первым и получит дробью в поясницу. Его попутчики прицеливаться не станут, не тот контингент, сразу же откроют огонь из всех калибров.

Заросли кустарника, через которые приходилось буквально проламываться, не давали возможности оценить обстановку, и всё же Воробьёв надеялся, что их густота поставит в такое же точно положения и недруга, будь то человек или зверь.

Краем глаза он видел, что его спутники держат порядочную дистанцию. Поведение вполне разумное: зачем рисковать шкурой если есть дурачок, который добровольно полез первым.

Несколько раз он останавливался и, выставив перед собой автомат, прислушивался к окружающему фону. В этом месте жизнь остановилась. Ни птичьего щебета, ни стрекотания сверчков – только шелест листьев на ветру да унылое поскрипывание слабо натянутых проводов на столбах.

Впереди, метрах в пятидесяти замаячили стены какого-то строения. Не то электроподстанция, не то водокачка. Плоская крыша здания едва различалась в купе деревьев, которые отличались в этом месте особой уродливостью. Искривлённые, завязанные причудливыми узлами, они напоминали тропические лианы вросшие в кирпичную кладку. Подошли ближе. Макс поднял руку и знаком приказал остановиться.

Он хорошо расслышал как за подстанцией приглушённо клацнули чьи-то зубы. Положив палец на спусковой крючок, напрягшись как взведённая пружина, он сделал несколько шагов, остановился и осторожно выглянул из-за угла, готовый в любую секунду выпустить в недруга весь рожок.

3

За зданием располагалась большая яма, в которой копошилась дикая свинья. Она постоянно пятилась, таская за собой какой-то отвратный обрубок один вид которого вызывал дурноту. Грязная, злобная тварь поначалу не заметила Макса, но когда зашуршали кусты и подошли остальные хантеры, животное насторожилось и посмотрело на Журналиста. Этот взгляд словно бы предупреждал: «не лезь – эта добыча моя и я за неё порву!». Свинья топталась по куску кровельного железа и бряцала по нему копытами.

– Говорил же будет весело! – обрадовался Баламут. – Шашлычок сам просится на вертел! Давайте я тихонечко туда спущусь и прикончу этот бочонок с салом...

– Ты погляди лучше, что она там таскает! – зашипел Савва. – Шашлычок! Мать твою! И после этого ты станешь её жрать?

Макс удивлённо покосился на Савву. Только после слов здоровяка он сообразил, что обрубок напоминает человеческую берцовую кость с остатками плоти. Тут же, вокруг валялись ошмётки помельче: обрывки одежды, изодранный ботинок, раздробленные косточки.

– Фу, ты чёрт! – сплюнул Мишка. – Вот же падла какая, теперь неделю тушёнку жрать не буду.

– Неспроста это всё, – проговорил Воробьёв. – Должно быть свинья этого бедолагу не убивала, она просто пришла чтобы полакомиться остатками с барского стола.

– Хочешь сказать здесь начинается тропа, по которой мутант возвращается в логово? – спросил Ниппель.

– Нет, хочу сказать, что здесь мусорная куча, куда выродок выбрасывает объедки.

4

Они обошли яму стороной и, только удалившись от неё метров на десять, остановились, чтобы оценить обстановку. Впечатление неожиданная находка произвела тягостное.

Кем был тот несчастный, который нашёл своё последнее пристанище в желудке свиньи? Почему оказался в этой яме? Был ли он одиночкой или пришёл с товарищами? Вопросы роились в голове словно навязчивые мухи. Может его убил мутант растерзавший группу Тёмки Рубцова. А может он погиб по совершенно иной причине и долгое время валялся в канаве, пока его не отыскал и не приволок сюда какой-то другой Антропоморф.

«Не лёгкую задачку задал Никифор, – подумал Воробьёв. – Если это и в самом деле выгребная яма выродка, значит в его звериной башке существуют какие-то примитивные поведенческие установки. Он не хочет оставлять следы у входа в берлогу, – он желает, чтобы враги своими поисками обеспечили ему время для реагирования».

Одно было очевидно: физически выродок превосходил способностями и «ведьм» из Красных Бережков, и четырёхглазых скреллингов. Он мог дать фору даже «ворчунам» из Красного блока.

Длинный ряд старых деревьев впереди говорил, что за ними начинается асфальтированное шоссе. Это была главная улица Радонска, на которой располагались жилые многоэтажки, магазины и административные учреждения. Где-то здесь нашёл свою смерть брат Никифора Рубцова, и в конце концов кто знает быть может именно его останки пожирала свинья в той яме.

Макс остановился, оглянулся на приятелей. Его попутчики категорически отказывались сближаться, выдерживая порядочную дистанцию, которая гарантировала бы им время для манёвра. И это коллективное приспособленчество начинало бесить.

«Хороши помощнички, – нахмурился Макс. – Не удивлюсь, если олухи бросятся в рассыпную, когда запахнет жаренным».

Больше всего злило поведение Мишки Баламута. Тот шёл последним и «считал ворон» легкомысленно закинув дробовик на плечо.

Порывистый ветер, постоянно приносил тошнотворный запах разложения. Он мешал сосредоточиться, внушал тревогу. И ведь никуда от него не денешься: дыхания не задержишь, в сторону не свернёшь. Создавалось впечатление, что этим смрадом пропитались все предметы вокруг: камни, асфальт, деревья и даже прибитая недавним дождём пыль. Только в минуты, когда ветер менял направление или прекращался совсем, вони становилось меньше, и можно было вдохнуть полной грудью.

Через десять минут вышли на шоссе. После блужданий по зарослям открытое пространство проспекта ошеломило. Впереди, километрах в четырёх виднелся едва различимый в зыбком мареве ЖД вокзал. Чуть поближе авангардное здание местного ДК, обветшавшие жилые дома, поликлиника. Но бросался в глаза другой элемент ландшафта, – в каком-нибудь километре от того места, где остановились охотники широченным рвом зияла, рассекающая дорогу трещина. Где она начиналась, где заканчивалось отсюда видно не было.

«Смертельный тупик, – подумал Макс. – Если провал опоясывает весь район, в сторону вокзала отступать нельзя».

Шагах в пятидесяти стояли несколько брошенных легковушек и завалившийся на одну сторону троллейбус. Когда-то здесь располагался остановочный пункт и парковка.

«Лучшего места для засады и не придумаешь, – прикинул Макс. – Судя по всему именно здесь антропоморф проложил тропу к берлоге».

Прямо за троллейбусом в зарослях колючего кустарника отчётливо виднелся проделанный мутантом округлый проход.

5

Серой зловещей глыбой возвышалась над головой многоэтажка. Почерневшие от плесени стены, зеленовато-бурые мхи в щелях, замызганные обросшие паутиной окна. Трудно было поверить, что некогда здесь жили люди, которые радовались, ссорились, любили, ходили на работу, бездельничали и делали много того, что кажется таким привычным, когда живёшь спокойной размеренной жизнью «большой земли»... Теперь этот дом стал пристанищем злобных тварей. От старой девятиэтажки буквально веяло могильным холодом.

Макс огляделся, посмотрел на изрытое, изборождённое ямами пространство. От газонов, палисадов, парковочных карманов не осталось и следа, всё заросло колючими кустарниками да безобразными закрученными спиралью деревцами гледичии. Ох, какие же жуткие шипы были у этих страшных растений.

– Поганое место! – прошептал Валентин. – И какого чёрта Тёмку Рубцова сюда понесло?

– А ты что же хорошо его знал? – поинтересовался Макс.

– Достаточно хорошо, чтобы понять каким он человеком был...

– И каким же?

Вэл задумчиво посмотрел на приятеля и неопределённо пожал плечами.

– Пусть моё мнение останется при мне, – сказал он. – Так спокойнее...

Распространяться о Рубцове младшем Вэл не желал, и объяснение этому было до банальности простым. Пучеглазый просто боялся, что кто-то из парней потом сболтнёт лишнее, и это в конце концов дойдёт до Никифора.

– Для кого спокойнее? – не выдержал Макс. – Для тебя что ли?..

Он смерил парня презрительным взглядом, и отвернулся, уставившись на колышущийся обрывок тряпки на дереве.

И вдруг как обухом по голове. Затрещало, защёлкало засвистело словно в черепе начал работать миниатюрный завод. Это ощущение было ему чертовски знакомо, только тогда воздействие сопровождалось болью и видениями, а сейчас всё сводилось к странной какофонии звуков. Они рождались в мозге и в костях черепа. Иногда звуки повторялись, иногда меняли тональность и изменяли ритмичность. То монотонные, то импульсивные эти дикие шумы напоминали Максу речь. Словно кто-то задавал вопросы на незнакомом языке. С каждой секундой контакт становился всё неприятнее и неприятнее. Казалось абонент на «другом конце» начинает терять терпение. Он не получал ответов и это начинало его злить. Ещё через пару секунд, Воробьёв ощутил ярость и молниеносный болевой удар, после которого телепатическая атака прекратилась.

«Силён паскуда! – стиснув зубы от боли, подумал Макс. – Но сдаётся мне, по башке получил только я».

Журналист захрипел и злобно посмотрел на Вэла. Для остальных этот сеанс сканирования мозгов прошёл незаметно. Кратковременный, возможно случайный контакт с тварью вызвал неприятные воспоминания. Тёмный туннель с Ведьмами, отчаянный крик Сестры, неадекватное состояние Гришки Тритона, которого пришлось буквально выволакивать из гнусного логова.

– Ты всё знал, сука! – зашипел Макс, набрасываясь на Вэла. – Почему сразу не сказал? Никифор не велел?

Воробьёв схватил Вэла за грудки и оттолкнул его к троллейбусу.

– О чём ты? – задавленным голосом воскликнул Вэл.

– О том что мы имеем дело с телепатом!

– Отпусти! – взмолился пучеглазый, стараясь избавиться от цепких пальцев Макса. – Я тут не при чём.

Встряхнув несколько раз свою жертву, Журналист выругался и рывком отбросил от себя.

– Мы пропустили что-то важное!? – с вопросом влез Мишка. – Смотрю у вас тут разногласия наметились, а мы ни сном ни духом! Может поделитесь инфой?

– Не хорошо как-то получается, – добавил Савва. – Вы знаете то чего не знаем мы. Мне это не по нраву. Не люблю когда за моей спиной играют в тёмную.

– Говори! – игнорируя компаньонов, приказал Макс.

– Что говорить? – Вэл поправил ворот куртки и посмотрел на Журналиста. – Да, телепат! И что с того? Он состоит из костей и плоти, а значит уязвимый как любая живая тварь на этой земле.

– Ты придуриваешься? Или и в самом деле такой идиот? – процедил Макс. – Бодаться с телепатом – значит подвергать себя двойному риску.

– Никифор сказал, что с мутантом никаких проблем не будет, – отозвался Вэл. – Его и завалить-то не проблема, особенно когда артелью навалимся. Оснований не верить Рубцову у меня не было.

– Кто-нибудь с телепатами сталкивался? – обращаясь к остальным, спросил Макс.

– Лично я не пересекался, – пробурчал плешивый. – Но кое-что слышал об этих субчиках. Думаю, все эти страшные рассказы просто охотничьи байки, чтобы молодняк постремать.

– Байки не байки! Лично мне плевать! – процедил Савва. – Хочу понять из-за чего шум. В чём засада?

– Засада в том, что подобные твари способны разрушить твой мозг прежде чем ты об этом догадаешься, – успокаиваясь, ответил Макс. – Ему и убивать-то не придётся, ты сам придёшь к нему и будешь приветливо улыбаться, когда он начнёт тебя жрать.

Глава 8

1

Савва почесал щетинистый подбородок и поёжился.

– Эти твои телепаты и в самом деле размягчают мозги? – спросил он.

– Тем у кого они есть! – хмыкнул Макс. – Предлагаю взять паузу и подождать.

– Понял!? Тебе это не грозит! – обращаясь к здоровяку, хохотнул Боря Ниппель. – Лично со мной эти штучки не пройдут. Моя психика как кремень. Где сел, там и слез.

Воробьёв выбрал местечко потеплее и устроился у колеса, усевшись на подсохший после ночного дождя пласт асфальта. Его примеру тут же последовали остальные.

Теперь-то Макс понял, что Никифор намеренно умолчал о том, что целью рейда является телепат. Вероятно на этом деле он уже успел обжечься и исходя из полученного опыта искал хантера-новичка, который обрадуется открывающимся перспективам и втянется в эту затею по самые уши. Скольких парней Никифор отправил на верную смерть до этого дня, оставалось только предполагать. Одно было понятно, охотники профи на его посулы уже не велись и ни за какие деньги не желали рисковать шкурой в «Зоне теней».

«Идея прикончить кровного врага чужими руками с его точки зрения вполне прагматична, – подумал он. – Но этот сволочизм однажды выйдет ублюдку боком».

– Как ты понял, что это телепат? – поинтересовался Крылов. – Ты что-то почувствовал?

– Это следствие более ранних контактов с подобными тварями, – покосившись на пучеглазого, подтвердил Макс. – Не знаю... может это дар, а может проклятие.., – Воробьёв поелозил загривок и усмехнулся, – но в любом случае мне это нравится.

– Понимаю! – кивнул Валентин. – Но если ты его почувствовал, значит и он тебя?..

– Тут никаких сомнений! – кивнул Воробьёв. – Подобные твари видят людей не входя с ними в визуальный контакт.

– С «ведьмами» тоже так было?

– Тогда получилось всё как-то спонтанно. Мы почти сразу же вошли в физическое соприкосновение, – вспомнил Макс. – Они действовали группой, прикрывали друг друга и внушали мысли, которые затрагивали сентиментальные чувства.

– Сентиментальные! – оскалился Мишка. – Это что же, вроде любовных переживаний всяких?

– Что-то вроде.., – огрызнулся Воробьёв. – Моему приятелю одна такая гадина проломила затылок и вырвала мозг пока он мечтал.

– Ж-у-уть! – протянул Мишка. – И как же от такой заразы защититься?

– А нет никакой защиты! – отозвался Макс. – Всё что могу посоветовать следить за ощущениями. Почувствовал неладное в башке, – значит телепат поймал тебя на крючок.

– В таком случае почему Антропоморф до сих пор на нас не набросился? – спросил Валентин.

– Объяснение одно: нас разделяет приличное расстояние и мы для него пока не досягаемы, – ответил Воробьёв. – Не увидел он вас пока своим радаром вот и всё.

– Тогда, что не так с тобой? Тебя-то он поймал.

Макс посмотрел на Вэла и неопределённо пожал плечами.

– Думаю, причина вот здесь, – Журналист ткнул пальцем себе в лоб. – Мы с ним оказались на одной волне. Телепат принял меня за своего.

2

От троллейбуса до девятиэтажки было не больше ста метров. Макс не сомневался, что если пройти по тропе не сворачивая, то сразу же упрёшься в логово зверя. Рекогносцировку лучше было провести именно сейчас пока хозяин берлоги отсутствовал.

– Со мной пойдёшь, – дёрнув за ворот куртки Савву, приказал он. – Остальные ждите здесь. Только особо не светитесь! Мало ли что.

Савва безропотно поднялся на ноги, стянул с плеч рюкзак и передал его Мишке.

– А если он там? – невозмутимо поинтересовался здоровяк. – Что если он просто морочит нам голову?

– Тогда придётся его прикончить. Рука-то не дрогнет? А!?

3

Под ногами хрустело и шуршало. Сплошной ковёр из прошлогодней листвы и сухих веток как сигнализация буквально трезвонил о вторжении чужаков. То под левой ногой хрустнет, то под правой. Оставалось только признать собственную беспомощность и сохранять хладнокровие. Колючие ветви срослись над головой и образовали естественный туннель, в конце которого виднелся ворох валежника. А за этим ворохом можно было разглядеть кучу земли вперемешку с битым кирпичом. По-видимому мутант обосновался в этом месте давно, и свидетельств того, что здесь обреталось крупное и сильное существо было предостаточно. Антропоморф оказался не таким уж чистюлей, как показалось вначале: повсюду валялись обглоданные кости, какие-то вещи, да и пахло здесь нечистотами так отвратно, что хотелось заткнуть нос.

«А ведь если Губарь прав и выродок выйдет навстречу, в сторону уже не свернёшь. Вон какие дебри! – подумал Журналист. – Да и завалить гада будет непросто. Попробуй завали, когда он попрёт на тебя паровозом».

Савва пыхтел позади. Чувствовалось, что здоровяк слегка струхнул. Наверное, он уже пожалел, что ввязался в эту авантюру, а тут ещё сам Макс подлил масла в огонь своими россказнями про телепатов. Кто угодно занервничает.

«Сам виноват, – подумал Воробьёв. – Нечего было за длинным рублём гнаться, теперь вот пусть отдувается».

Через пару минут дошли до конца. Куча земли располагалась в стороне от тропы, но после недавнего дождя часть её осыпалась. Свежий рыхлый грунт перекрывал тропу и был совершенно чистым. Ни единого следа, а ведь если существо выбиралось из норы, то хоть что-то да должно было остаться.

«Варианта два, – подумал Макс. – Или мутант всё ещё в берлоге или у поганца есть другая тропа».

Оба варианта были неблагоприятными. В первом случае они могли наткнуться на разъярённого хозяина прямо у входа в логово, во втором получить удар в спину. Так или иначе при любом развитии событий малой кровью они уже не отделаются. Оставалось только полагаться на везение да на собственные инстинкты.

– Гляди! – шепнул из-за спины Савва.

Макс повернул голову вправо и увидел старый посудный шкаф, стоявший за кучей земли. В хаосе растительного буйства смотрелся этот предмет быта неуместно, как нечто инородное и потустороннее, но удивляла не его чуждость, а то что внутри, за стеклом, стоял совершенно целый фарфоровый сервиз. Кто выволок сервант из квартиры и как удалось при этом сохранить незыблемость его содержимого оставалось только предполагать.

«Может мародёры притащили, когда здесь ещё было безопасно? – предположил Воробьёв. – Но с другой стороны кому нужно это барахло? Жадные до чужого добра ребята такой мелочёвкой промышлять не станут».

Макс прошёл мимо кучи, остановился и, затаив дыхание, прислушался. Ничего подозрительного слышно не было, только естественный звуковой микс создаваемый самой природой. Тихо поскрипывали трущиеся друг о друга плети терновника, с крыши капля за каплей стекала дождевая вода, шуршала листва на ветках одинокого тополя.

Угол дома находился шагах в десяти.

У цоколя торцевой стены зияла глубокая яма, вокруг которой лежали кучи земли. Грунт был плотно утоптан. Вместе с вкраплениями гравия и битого кирпича в него были впрессованы пожелтевшие от времени кости и остатки амуниции: ременная бляха, пуговицы, ещё какая-то мелкая дребедень и вездесущие стрелянные гильзы покрытые зелёными окислами.

Воробьёв посмотрел на Савву и жестом попросил прикрыть. Здоровяк кивнул и остался на месте, а Макс медленно, готовый в любой момент спустить курок, подкрался к яме.

4

Гудело как в туннеле. Сквозняк из подземелья выносил на поверхность тёплый и сырой воздух. Макс осторожно заглянул в яму и поморщился. Это был глубокий подкоп, уходивший под самый фундамент высотки. Настоящая «кроличья» нора. Проход под домом был достаточно широким, чтобы в него без особого труда пролез субъект схожий телосложением с Саввой Губарем. Из этого можно было сделать вывод, что тварь его проделавшая обладала по крайней мере такими же физическими данными.

«Здоровенный ублюдок, – подумал Макс. – Куда до него хиленьким пучеглазым «ведьмам». По сравнению с ним они жалкие пудели. Такой если прихватит останется один фарш».

Он постоял немного над ямой, потом осторожно спустился по пологому склону вниз и заглянул в проход. Из темени несло затхлостью и какой-то невообразимой вонью, а вонь из норы первый признак, что в ней постоянно обитает живое существо.

Воробьёв неожиданно поймал себя на мысли, что с некоторых пор любое подземелье притягивает его словно магнит. Вот и сейчас он испытал жгучее желание плюнуть на все предосторожности и шагнуть в самую темень, несмотря на серьёзный риск потерять башку. Это было желание мимолётное, затмевающее голос разума и любой другой внутренний голос. Наверное, он бы так и сделал, но наверху зашуршало, и до слуха донёсся дрожащий шёпот Саввы.

– Совсем спятил!? – проговорил он. – Надо валить отсюда пока не поздно!

Здоровяк стоял на краю ямы и потел, с трудом сдерживаясь, чтобы не рвануть прочь. Крупные капли градом стекали по его красному лицу.

– Ладно! Уже вылезаю! – прошептал Макс. – Помоги мне!..

Здоровяк закинул на плечо дробовик и, припав на колени, протянул руку.

Выдернул из ямы он лихо. Воробьёв сразу почувствовал насколько силён этот парень, но даже такому силачу ни что человеческое было не чуждо, в том числе и страх, который буквально сквозил в его бегающих глазах.

Они поспешно ретировались к троллейбусу, возле которого как и было оговорено дожидались остальные. Они прятались за его бортом, помалкивали и вертели головами, словно три больших филина.

– Нашли что-нибудь? – спросил Вэл.

– Нет! Просто посмотрели где живёт наш монстр, – отозвался Макс. – Думаю, скоро он заявится к нам с ответным визитом. Мы там наследили немножко.

– Значит, надо устроить увальню хорошую встречу! – пробурчал Боря Ниппель. – Так чтобы он отсюда не уполз.

Немного помолчали. Воробьёв выбрал себе место и, разбросав ботинком острые куски щебня, уселся прямо на асфальт. К нему тут же подсел Савва.

– Ты и в самом деле собирался туда нырнуть?.. – спросил он.

– Почему бы нет! – хмыкнул Макс. – В любом случае нам придётся разбираться с однозубым парнем. Так какая разница каким способом?