Текст книги "Мастера кругов. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Павел Дримпельман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 63 (всего у книги 92 страниц)

– И даже зная это, ты все-таки налил туда яд…

– Конечно, налил, у меня в кружке тоже-самое, так у чая появляется приятная кислинка, – с этими словами Альдебрей тоже сделал глоток.

– Лимон добавить не пробовал? Идиот…

– Пробовал, но эта не простая кислинка, если подумать, то она сладкая Потому что одни умирают от нее за долю секунды, а ты нет, в этом и есть вся ее сладость.

– Так зачем ты позвал меня сюда? Если решил задобрить, то…

– О нет-нет-нет, ни в коем случае. Я знаю, что тебя не задобрить никакими способами, да и зачем? Мне просто стало любопытно, каким ты стал за две тысячи лет проведенных на чужбине, в ужасных условиях.

– Не волнуйся, мой характер тверже илуния.

– Что, также легко испаряется, когда решаешь капнуть по глубже? – пошутил Аьдебрей и сам же посмеялся. – В общем, я хотел тебе сказать, мой старый друг. Ты зря вылез и своей норы, слишком рановато . Мой отец уже понял, кто ты такой и объявил на тебя охоту, тебе в любом случае не долго осталось.

– Это мы еще посмотрим. Полагаю, твой отец не в курсе, что ты сейчас сидишь тут и распиваешь со мной чайки?

– Конечно, нет. Мне приказано убить тебя даже наплевав на закон мира. Но я не мой отец.

– О, ты сейчас о том случае, когда позволили мне сбежать от него? Лучше бы ты убил меня, потому что, то, что я пережил потом, не пожелаешь даже заклятому врагу.

– Разве? Я вот наоборот желаю своим врагам всегда самого худшего, на что способна моя фантазия. Они мои враги, к чему эта жалость? Думал, ты усвоил этот важный урок.

Аренлэйк презренно фыркнул. Альдербей начал расстёгивать верхние пуговицы на рубашке и, оголив правую сторону, показал свою гордость – двадцать набитых на груди отметин.

– Знаешь, что это?

Аренлэйк промолчал.

– Каждые сто лет, я отправлялся в космос, чтобы проверить, чего я стою. Там я находил одного из сильнейших обладателей шестнадцатого круга и убивал его. Ты мне не ровня, Аренлэйк. Скольких великих воинов ты убил?

– Всех, коротко ответил тот, и принц рассмеялся.

– Оригинальный ответ, ничего не скажешь.

– Ты не понял меня.

Альдебрей тут же нахмурился, его бесил этот дурацкий капюшон на Аренлэйка, за непроглядной тьмой которого не было видно ничего. Он уже ловил себя на мысли, что и человек ходит с точно таким же видом. Были ли они как-то связаны между собой? Это ему было неизвестно.

– Для тебя, выращенного в замке золотого мальчика, окруженного лучшими учителями, мастерами, умами. Величайшие могли лишь быть обладатели шестнадцатого круга. Но не для меня, оборванца, у которого отняли все. Работорговец, что бил меня кнутом, раздирающим плоть лишь за то, что я был слишком доволен, по его мнению. Хозяйка, которой показалось, что я неестественно стонал от удовольствия, надзиратель, за то, что я упал от голода и бесконечной работы в каменоломне, все они были для меня великими воинами, потому что я ничего не мог им сделать. Моя спина покрыта другими отметинами, теми, что оставляет знаменитый зазубренный кнут работорговцев, который рассекает спину вместе с мясом, заставляя кричать от дикой боли.

Я терпел и ждал своего момента, выживал всеми силами, боролся назло тебе и твоему папаше. Мне удалось стать сильнее, сражаясь на различных аренах, я в прямом смысле рвал своих врагов зубами, если приходилось. День ото дня я становился все сильнее и сильнее, пока однажды не перебил всех тех, кто стоял на пути моей свободы. Я нашел каждого, кто когда-то владел мной или издевался, их крики и сочащаяся кровь, запах страха и дикого ужаса, который они испытали в этот момент. Вот, что такое аромат победителя, а не твои потрахушки! – Аренлэйк не выдержал и поддался эмоциям, он выкинул кружку в сторону и встал над Альдебреем.

– Так вот, что значит, было с тобой. Ты и впрямь прошел через ад, но тебе все равно не следовало появляться здесь, – принц продолжал спокойно сидеть на месте и попивать чай.

– Это вы сделали мою жизнь такой, можете не сомневаться, кара уже близко. Мы обязательно столкнемся с тобой в бою, Альдебрей, и я с радостью срублю тебе голову на глазах у всего мира и твоего отца.

Аренлэйк еще раз презренно посмотрел на Альдебрея и вышел из его апартаментов. Принц допил чай и поставил кружку на стол.

– Если б я знал, что все так сложится, то поступил бы иначе… – с грустью произнес тот себе под нос.

Глава 13

Прощай, мой новый друг

– Господи, сколько крови, почему ее так много?! Джорелл, я умру! Я не хочу умирать! Боже, это конец, это конец! Как же больно, почему так больно?!

Спертый запах крови и вековой пыли стоял в полу мрачном помещении, наполненным стонами тяжело раненных. Джорелл крепко держал за руку светловолосого парня лет двадцати пяти, который сильно истекал кровью на его глазах. На нем была военная форма для ведения боя в пустынной местности.

Земля наверху ходила ходуном, мелкие камушки падали с потолка от тряски, вызывая у всех находившихся в помещении страх быть погребенными заживо под грудой камней.

– Джорелл, они предали нас, предали! За что?! Мы же верно служили им!

Парень тяжело дышал и из последних сил боролся за жизнь, не сводя глаз с Джорелла, говоря с ним дрожащим голосом.

– Успокойся, тебе нельзя двигаться, лежи и не дергайся.

– Передай это моей жене, скажи, что в свои последние минуты, я думал о ней.

– Нет, иди к черту, ты сам ей передашь, слышишь меня?!

– Джорелл, кажется, смерть пришла за мной… мое тело немеет, я не хочу умирать вот так…

– Борись, борись с ней! Ну же, ты справишься, справишься!

С глубоким вдохом Джорелл поднялся с кровати. Его руки дрожали от страха, а лоб был покрыт холодными капельками пота. Это было не наяву, всего лишь страшный до ужаса, чертов реалистичный сон.

Прощай, мой новый друг. Часть 2

Джорелл и Илиан рано утром сидели одни в столовой и обсуждали этот злосчастный сон. Илкарец предложил Джореллу пройти обследование и проверить, действительно ли часть его воспоминаний утеряна или заблокирована, однако, на это нужно несколько дней, которых у Джорелла, увы, не было. Тот грустно вздохнул, сказав, что, как бы сильно ему не хотелось узнать истину, сейчас у него нет на нее времени, и все же нужно сосредоточиться на спасении человечества.

***

Двое ренианцев шли по тюремному блоку с энергетическими клетками в сопровождении одного хранителя и двух стражников. Группа остановилась напротив одной из клеток, где сидело три ренианца, те, что когда-то устроили бойню в ресторане и должны были уже давно казнены на эшафоте.

Хранитель убрал барьер, пока заключенные непонимающе смотрели на него и на двух своих собратьев за спиной.

– Вы свободны, братья, – вдруг произнес один из ренианцев.

– Что? Это не шутка? Мы, правда, свободны?

– Да, император не забыл вас, легионеры.

Заключенные поднялись и, подойдя к товарищам, стали крепко обниматься. Хранитель стоял рядом со сжатыми кулаками, выказывая свое явное недовольство.

– Пойдемте отсюда скорее, мне не терпится увидеть белый свет. Выпить чего покрепче и вкусно пожрать – все, что я сейчас хочу.

Пятерка сидела в не плохом ресторанчике и недавно освободившиеся уплетали еду за обе щеки, будто ели в последний раз.

– Так как вам удалось освободить нас? Мы думали, Марендрайт не преклонен, – наконец спросил один из ренианцев с набитыми едой щеками.

– Марендрайт больше не заправляет делами. Он, и все те, кто ему верен, сейчас в заточении.

– В заточении? За что?

– Скрыл важное убийство дипломатической миссии.

– Ха! Высокомерный хрен, так ему и надо! Надеюсь увидеть его на эшафоте за это.

– Он даже не сопротивлялся аресту. Мы уже готовились к настоящей бойне, составили план по нейтрализации Марендрайта, а он просто взял и спокойно сдался. Даже обидно как-то стало…

– А я всегда знал, что он на самом деле слабак с надутым эго.

– Так что теперь? – спросил другой заключенный.

– Теперь, мы будем просто ждать, скоро нам предстоит война, великая и, возможно, самая масштабная за последние тысячелетия. И императору нужен каждый верный сын или дочь Рениана.

***

До нового боя оставалось уже немного, Зарблэйн прошел в раздевалку, где, как и ожидал, его ждал Джорелл.

– Давно ждешь?

– Не то, чтобы давно, но и не сказать, что мало. Я пытался найти тебя вчера в твоих покоях или в штаб-квартире…

– Я переехал в отель неподалеку, знал, что ты захочешь отговорить меня от этого боя. Например, попросить бежать, как генерал Лютер.

– Ты ошибаешься, я всего лишь хотел попросить у тебя прощения.

– Прощения? – люмитанец взвел брови вверх, не ожидав этих слов от приятеля.

– Да, ты был прав, Зарблэйн. Мне не следовало лезть в твою жизнь, пытаться изменить ее или еще что-то. Я с чего-то решил, что могу решать твою судьбу за тебя… Просто, ты хороший парень, редкость в этом мире, и мне не хотелось видеть твою смерть. Слишком многих друзей я похоронил за свою жизнь, слишком многих…

В голове у Джорелла промелькнул сегодняшний сон. Был ли тот светловолосый парень ему другом, или нет?

– Я не хотел оскорбить тебя, считая, что ты не справишься с другими участниками… всего лишь защитить. Нет ничего страшного в том, чтобы признать, что ты слабее кого-то, потому что всегда найдется кто-то сильнее тебя, таков уж мир. Важно принять этот факт со спокойной душой и начать стремиться вверх, догоняя противника. Просто турнир, это не то место, где ты сможешь успеть догнать своего оппонента, здесь погибают, как сильные, так и слабые. И я, как твой друг, хотел спасти тебя, дать шанс стремиться выше, вот и все.

Люмитанец опустил глаза, растроганный словами Джорелла. Он тоже чувствовал себя не в своей тарелке, позволив гордыни взять вверх над разумом. Зарблэйн попросил за это прощения, сказав, что если бы можно было повернуть время вспять, то он многое бы поменял в своей жизни, но только не возможность встретиться с Джореллом и остальными.

– Ты влился в нашу компанию и стал нам другом. Каждый из нас готов лечь костьми за тебя, я хочу, чтобы ты знал это, прежде, чем уйдешь на арену. Дутанор и Лонут хотели прийти и тоже пожелать тебе удачи, но возникли кое-какие трудности.

Джорелл не хотел рассказывать Зарблэйну о недавнем приступе Дутанора, чтобы не волновать его лишний раз.

– Что-то серьезное? – спросил люмитанец, на что получил успокаивающий ответ.

Между приятелями настала неловкая пауза, после которой Джорелл спросил, сможет ли Зарблэйн победить Якитантиса. На что тот покачал головой и сказал:

– Самуртаты, это сильный и воинственный народ. Они всем сердцем следуют по пути меча. Многие воины не заводят семью, не тратят время на развлечения, вместо этого они день ото дня постигают тайны владения мечом. И среди такого огромного множества мастеров Якитантис самый лучший.

– Так что же, это конец? Хочешь сказать, что идешь на свои похороны?

– Да, это конец.

– Не недооценивай себя, ты способен на большее.

Зарблэйн лишь слабо улыбнулся, он уже все решил для себя и давно смирился со своей судьбой. Ему бы и вовсе следовало признаться в том, что смерть для него уже давно желанна, и он ждал, когда сможет пасть за достойную цель. Но Зарблэйн промолчал, не став говорить о своем пристрастии к смерти, вместо этого он сказал следующее:

– Знаешь, мы с этим Якитантисом кое в чем похожи.

– В чем же?

– Мы оба подвели своих господ и теперь корим себя за это каждый день. При всей нашей силе, нашем опыте и стараниях, мы так и не смогли защитить тех, ради кого потратили столько усилий на полях сражении и в бесконечных тренировках. Может быть, я ошибаюсь, но, будь я проклят, если Якитантис не пришел сюда, как и я, в поисках искупления за свои грехи.

То, что говорил Зарблэйн, было горькой правдой и для Джорелла. Даже став сильнее, ему не удалось защитить орден, как и Дутанору свою возлюбленную и семью. Зарблэйн был родственной душой, и оба прекрасно это понимали, от чего прощание было еще тяжелее. Джорелл хотел бы крикнуть, «Беги, я прикрою тебя!», но он не стал этого делать, потому что его друг выбрал битву, а не позорное бегство.

Прозвучал сигнал к скорому началу битвы, и пришло время расставания. Приятели посмотрели друг на друга, а затем обнялись, и Джорелл слегка постучал Зарблэйна по спине.

– Я буду ждать тебя здесь. Бейся, как никогда в своей жизни, Зарблэйн, а грехи, да хрен с ними, потом вместе за молим в церквушке. Но погибать не вздумай.

Люмитанец улыбнулся.

– Прощай, мой новый друг. Из нас получился шикарный дуэт.

Прощай, мой новый друг. Часть 3

Джорелл, как и обещал, остался в раздевалке. Он сидел на скамье и не хотел смотреть бой, вместо этого, сложив руки в замок и, надеясь на победу товарища.

Заблэйн стоял напротив Якитантиса, который был облачен в прекрасные доспехи, сделанные в стиле футуризма. Цвет металлика сверкал на солнце, а застекленная прорезь в шлеме в виде круга, наполнилась оранжевым илунием и засветилась.

Противники оказались в густом лесу, где многовековые деревья возвышались над ними, доживая свое время вместе с угасающей планетой.

Дутанор и Лонут затаили дыхание, беспокоясь о Зарблэйне не меньше, чем Джорелл, и тщательно наблюдая за боем по телевизору.

Укрывшись за своим щитом, Зарблэйн решил уйти в оборону, прекрасно зная, что в нападении у него точно нет ни шанса. Якитантис был вооружен шестью короткими мечами, предназначенных его соотечественникам для защиты. Долго не думая, он бросился на Заблэйна, чтобы посмотреть, из какого теста тот сделан. Шквал ударов обрушился на люмитанца, но тот знал свое дело и прочно засел в защите, отбивая все удары, и даже пару раз почти удачно контратаковав.

Каменные шипы, что могли пронзить дредноут, вылетали из земли прямо под ногами Якитантиса, заставляя его поднапрячься. Но тот быстро свел эту атаку на нет, начав выпускать в почву свой илуний, тем самым подавляя вражеский. Проверка сил кончилась и быстро переросла в настоящую битву.

Зарблэйн разрывал землю под Якитантисом, обрушивал на него лавины камнепада, закрывал в каменных клетках, откуда был лишь один выход – навстречу его потоку илуния, но все было тщетно.

Самуртат ловко уходил ото всех ловушек, разрубал камни и сводил на нет все остальные попытки. Его защита шестью короткими мечами, даже превосходила оборону Зарблйэна при помощи щита. Разница в их силах уже была очевидна.

Якитантис швырнул несколько клинков в голову Зарблэйна. Люмитанец отбил один из них мечом, увернулся от второго, а щитом принял удар третьего клинка, задрав повыше. В этот самый момент самуртат прошел под его ногами, воспользовавшись высоким положением щита, и перерубил их. Зарблэйн упал, стиснув зубы от боли, но не потерял самоконтроль и укрыл себя за каменным куполом, чтобы потянуть время. Самуртат пробивался сквозь стену, пока люмитанец отращивал свои ноги. Его илуний улетучивался с геометрической прогрессией, уменьшая и без того мизерные шансы на победу.

Купол пал и Зарблэйну пришлось отступать, но Якитантис легко догнал его. Люмитанец начал было сопротивляться, однако был легко обезврежен. Самуртат срубил ему кисть, что держала щит, а затем вторую и пронзил ему живот. Тяжело было тягаться с шестью мечами одновременно. Зарблэйн упал на колени, истекая кровью и шатаясь. Дутанор и Лонут с ужасом наблюдали за этой картиной, их друг был на волосок от смерти.

Якитантис стоял над ним, такой спокойный, безмятежный, казалось, будто он ни капли не вспотел, будто люмитанец для него не больше, чем пыль под ногами. Зарблэйну всегда было интересно, насколько же может быть велика разница между двумя обладателями шестнадцатого круга, теперь, он наглядно представил себе это.

Война, война и еще раз война, все – что он познал в этой чертовой жизни. Если бы Зарблэйн имел детей и внуков, и на смертном одре те его бы спросили, хорошо и насыщенно ли он прожил свою жизнь? Тот бы не задумываясь, ответил – она вся была разноцветной, представляя себе при этом целую палитру из крови всех рас мира, чьи трупы простилались перед ним весь его жизненный путь. Из всех тел, что были перед его глазами, лишь одна смерть по-настоящему повлияла на него, лишь она одна изменила его и заставила сожалеть об этом каждый день – гибель его императора.

Якитантис чувствовал разочарование, жалость к люмитанцу. Словно ему пришлось побить слабого мальчишку, а теперь нужно и вовсе убить. Зарблэйн был без сил, истекал кровью, стоя на коленях. Несмотря на то, что кровотечение из рук остановилось, проблема с пробитым брюхом была ему уже не под силу. Жизнь стекала по его телу на землю красной нитью, рассудок помутнел, приятная усталость накрыла тяжелой волной, будто говоря, «Не бойся смерти, это не так страшно, как может показаться на первый взгляд».

– Зарблэйн, я наблюдал за тобой.

Послышался голос в его голове.

«Смерть?», – подумал он. – «Проводник душ? Созидатель? Кто же это?».

– Я помню тебя, знаю, что ты сделал и где был в тот роковой день. Знаю, кому служил и служишь и по сей день, знаю, как терзал себя за то, чего не смог. Ты мог бы стать могущественнее, чем многие, но ослаб, потому что душа твоя потеряла былую прочность и веру. В слабом духе не может жить некогда великий воин. Позволь мне вернуть утерянное, вернуть цель в твоей жизни. Адмирал Зарблэйн, встань, верни себе былую мощь. Пришло время забрать то, что отняли у Люмитании давным-давно.

– Да, мой господин, – неожиданно для самого себя полушепотом произнес Зарблэйн.

Клинок Якитантиса несся, чтобы срубить голову Зарблэйна, как вдруг тот остановил его своей ладонью, будто она прочнее стали. Самуртат не успел опомниться, но уже мощным ударом был отправлен далеко от места битвы. Куски земли и деревья летели вслед за ним, продолжая вырывать все новые и новые части ландшафта, собираясь вместе, будто снежный ком. Якитантису удалось встать на ноги и, схватив верхними руками меч подлиннее, он уничтожил летящую на него лавину. Зарблэйн уже мчался к нему на всех парах, в его глазах чувствовалась ярость, сила, бесстрашие.

Якитантис сделал сокрушающий боковой удар длинным мечом, но Зарблэйн ловко прошмыгнул под ним в последний момент. Самуртат ждал этого и четыре коротких клинка уже шли на выпад. Зарблэйн отбил два из них щитом, а третий мечом, но последний все же поразил его в бок. Однако люмитанец не собирался отступать или сдаваться, перед Якитантисом был совсем другой планетарец. Зарблэйн позволил клинку пронзить его еще сильнее, а затем схватил самуртата за ворот брони и резким движением к себе ударил его в лицо своей головой, да так, что пробил шлем. Якитантис попятился назад, но люмитанец вновь притянул его к себе и снова повторил удар головой.

– За моего императора! – прокричал тот, обезумев от битвы.

Якитантису удалось вырваться, но Зарблэйн не отставал. Он переворачивал огромные ландшафты размером с целые континенты вверх дном, его удары стали в сотни раз сильнее, а его сила духа крепче, как никогда. Самуртат недоумевал, откуда у его противника появилась вся эта мощь.

«Наконец-то, достойный противник», – с улыбкой подумал он.

Его глаза загорели еще ярче, две пары рук схватили по мечу для атаки и в стремительном ударе крест-накрест, он разрубил планету. Герб Самуртатии было не что иное, как планета, разрубленная на две части, и великий воин этой расы только что показал всему миру, что это не просто пафосный рисунок.

Досталось и Зарблэйну, чья правая рука и левая нога стали разлучными с телом, но люмитанцу было плевать на рану, и он контратаковал, срубив врагу две руки с левой стороны. Якитантис взвыл от боли и, яростно схватив люмитанца за глотку, влетел с ним прямо в эпицентр взрыва, который образовался при разрушении планеты. Будучи владельцем оранжевых глаз, самуртат прихватил энергию от взрыва с собой, надеясь покончить со всем этим в один удар, но потерял врага из виду.

Он обнаружил Зарблэйна на одиноком спутнике одной из планет. Якитантис тащил с собой сконцентрированную энергию, которая была чуть больше ядра уничтоженной им планеты, как вдруг его глаза вздрогнули от невероятной картины. На него смотрел огромный, не мысленных размеров глаз. Самуртат не сразу, но все же понял, что планета, на которой стоит Зарблэйн, смотрит на него, а ее зрачок не что-нибудь, а ее собственное ядро.

«Не может быть… я лишь слышал легенды о владельцах коричневых глаз, которые настолько сильны, что целые каменные планеты могут оживать, вставая на их сторону. Откуда, откуда у него взялась эта сила?» – Якитантис воочию стал свидетелем невероятного чуда, древнего и забытого искусства. Остальные, кто смотрел бой через голографические очки, могли лишь отдаленно представить тот страх и в тоже время восхищение, которое испытывал самуртат при виде такой картины.

«Да! Вот так, покажи им, покажи мощь потерянной империи, ту силу, которой народ Люмитании мог бы обладать, если б был не так слеп!», – ликовал голос в голове Зарблэйна.

Планета смотрела на Якитантиса своим горящим глазом, пронзая ужасом.

«Я выиграю, во что бы то ни стало! Мой господин, будет отомщен!».

«Мой император, я подвел вас, но теперь, они познают гнев, который горит в моем сердце ярче вселенной».

Мысли двух воинов промелькнули в их голове, и они столкнулись в последней атаке.

Ожившая планета испустила яркий, исполинских размеров луч илуния из своего глаза, свет от которого осветил соседние системы. Якитантис воинственно закричал. Четыре его руки сжимали один единственный меч, который выглядел по-настоящему устрашающе, поражая своим размером. Самуртат отправил вперед накопленную энергию от взрыва, а следом пустил мощную дугу илуния с острия клинка.

То, что произошло дальше, стало первым свидетельством ужасающих последствий при битве гениев войны и подлинных мастеров в овладении шестнадцатых кругов. Мощь, которой латланцы наделили простых планетарцев, страх, который обрели слабые мира сего при мысли о том, к чему может привести власть таких чудовищ, все это привело к миру построенном на крови. Каждый планетарец вспомнил, почему вселенной стали править сильные.

Ударная волна прокатилась по соседним системам, словно адская кавалькада, стерев в пыль все, что там находилось.

«Битва богов», вот, как вскоре окрестит этот турнир один философ с планеты Земля.

– Нам подарили илуний, но только глупец забывает, что в этом мире ничего не дается бесплатно, – презренно фыркнул Мальдрус, смотря на яркую вспышку на своем экране.

Прощай, мой новый друг. Часть 4

– Это невероятно! Какой бой! Дамы и господа, у меня нет слов, это просто чудо, великолепное зрелище, достойное самого Созидателя! – вещал комментатор.

Луч телепортировал два блуждающих в космосе тела обратно на стадион. Зарблэйн и Якитантис лежали на песке без сознания.

– Ну же, вставай, поднимайся твою мать! – кричал Дутанор, переживающий сильные эмоции от просмотра.

Зрители затаили дыхание, в ожидании победителя. Наконец, спустя полминуты один из участников, наконец, зашевелился. Якитантис с трудом начал подниматься, кряхтя от боли и усталости. Он опирался на свой меч, пытаясь встать во весь рост.

– Зарблэйн, я недооценил тебя, это был великий бой, – тяжело дыша сказал самуртат, не спеша идя к люмитанцу.

Джорелл крепко сжимал свои кулаки, все еще находясь в неведении, но одно он знал точно – Зарблэйн оказался куда сильнее, чем думал.

Самуртат подошел к люмитанцу совсем близко. Он стоял над своим врагом, лежащим без сознания, Зарблэйн был полностью истощен и находился в глубоком нокауте.

– Я буду помнить этот бой до самой смерти, – сказал Якитантис, а затем с улыбкой рухнул обратно на песок рядом с Зарблэйном.

Стадион возликовал, комментатор уже трубил победителя.

– Итак, мальчики и девочки, победил Якитантис, который, по правилам, смог подняться в то время, пока его противник лежал без чувств! Великолепный бой, прекрасные противники, милосердное окончание боя!

***

Джорелл услышал, как кто-то бежит со стороны входа на арену. Он уже обрадовался, но вдруг в помещение забежали врачи, несущие Зарблэйна на носилках.

– Зарблэйн! Что с ним, он живой?!

– Да, но сильно истощен и ранен, а теперь отойдите, нам нужно срочно доставить его в больницу, навестите позже.

Джорелл смотрел в след удаляющемуся приятелю. Он был рад, по-настоящему счастлив. Впервые не безразличный ему человек плюнул в лицо смерти и его проклятию. А может, все дело было в том, что Зарблэйн все-таки не человек? Но Джорелл не хотел сильно вдаваться в эти подробности, главное, что ему удалось выжить.

***

Вернувшись в покои, Джорелл тут же бы атакован восхищенными возгласами Илиана и Дутанора касательно боя Зарблэйна. На вопрос, неужели все было настолько хорошо, приятели посмотрели на него с недоумением. Джорелл поведал о том, что не видел боя и тогда ему вкратце его рассказали. О невероятной силе, которая спасла Зарблэйна в последний момент, о его мощи и целой планете, что ожила прямо на глазах.

– Но откуда? Уже не в первый раз Зарблэйн вдруг обретает неизвестную мощь прямо посреди боя… – недоуменно спросил Джорелл.

– Возможно, у меня есть ответ на этот вопрос, – все повернулись к Илиану, который приковал к себе внимание этой фразой.

– Хочешь сказать, тебе что-то известно о подобных всплесках энергии у тех, кто ею не обладал в начале?

– Возможно. Я лишь слышал легенду, которая уходит глубоко еще во времена семей основателей.

– Что еще за легенда? – спросил Джорелл, который был явно не в курсе богатой истории этого мира.

– Ах да, вы же не знаете. Хмм... с чего бы начать. Вы не знали, но каждая раса, что сейчас покоряет пространство, названа в честь семей отцов основателей. Тех планетарцев, что еще в давние времена сплотили вокруг себя свой народ, создав единую империю. Это былая смутная эпоха, когда представители одной расы разрывали друг другу глотки на своей родной планете, когда единый народ был разделен на множество государств и управлялся мелкими, жалкими, властолюбивыми планетарцами. Они грызлись между собой, и заставляли простых планетарцев убивать друг друга ради своих амбиций.

– Ты сейчас очень хорошо описал нам нашу планету. Все тоже-самое, никакого единства, зато только дай повод разорвать друг другу глотку, – усмехнулся Джорелл, а Дутанор окинул его каким-то не понятным взглядом.

– Так как люди точь в точь повторяют путь люмитанцев благодаря памяти днк, то это не удивительно. У вас сейчас как раз эпоха смуты.

– Ага, с небольшим отличием, нам грозит тотальное уничтожение в войне с инопланетным захватчиком.

– Сейчас мы говорим не об этом, Дутанор. Да, человечество в итоге пошло немного по иному пути, но не будем забывать, что все же вы отличаетесь от ваших создателей, и ко всему прочему намного раньше первые из вас овладели илунием, нежели ваши прародители. Ваш друг Зарблэйн становится необычайно силен в самые необходимые ему моменты, и лично для меня есть только одно наиболее логичное объяснение. Я не знаю, как, но не зависимо от выбранного пути, каждая раса в итоге приходила к одному и тому же – отцу основателю или матери. Во времена, когда вражда между братским народом доходила до своего апогея, словно из ниоткуда, появлялся планетарец, за плечами которого была сама судьба. Одним лишь словом он мог поднимать планетарцев на битву, заставлять сомневаться в тех, кому еще недавно верили беспрекословно. Так или иначе, основатели свергали всю власть, которая только могла быть на планете, и создавали единую империю, могучую, которая отныне не убивала друг друга, а смело смотрела в будущее, в космос. Именно под началом этих планетарцев расы овладели искусством илуния, поднимали науку и медицину до таких высот, до каких не смогли бы и за тысячу лет розни.

– То есть, и у нас, возможно, тоже вскоре может появиться такой основатель? – задумчиво спросил Джорелл, на что получил положительный ответ Илиана.

– Как можно догадаться, этих планетарцев и их семьи возвели в целый культ, словно божества. Расы отринули свои старые названия и приняли новые, в честь второго имени своего основателя, но это было не все. У каждой семьи основателей были свои самые верные, самые преданные сторонники, с кем они прошли огонь и воду, с самых низов до небес. Это уже были не просто союзники, а братья и сестры, пусть не родные, но по духу даже крепче, чем родственные узы. Они поклялись, что будут стоять друг за друга до самого конца и при любых условиях, даже если сам Созидатель будет против них. Тогда же впервые и была открыта новая техника под названием «Союз предков».

– Союз предков? Что-то типа связи на крови? – поинтересовался Лонут, и был близок к истине.

– Основатель делился своими клетками илуния с каждым из преданных ему планетарцев, которых он мог назвать братом или сестрой. Это приводило к тому, что при желании основатель мог передать часть своей силы своему преданному вассалу, сделать его намного могущественнее, а также управлять ими при необходимости.

– И его союзники добровольно соглашались стать рабами? – удивился Джорелл.

– Для них это была великая честь, высшая степень доверия. Но самое главное, что эти же частицы затем разделялись и передавались детям вассалов, а затем и детям их детей. Я поначалу сомневался, но теперь точно знаю, Зарблэйн это не простой одиночка, нет, я уже видел его раньше. Во времена прежнего императора он был адмиралом флота Люмитании, и его далекие предки некогда заключили подобный союз с основателем. Но даже если это так, то встает другой вопрос.

Илиан оглядел молчаливо слушающих его товарищей и добавил:

– Прежнего императора, далекого праправнука основателя, а также всю его семью вероломно убил сводный брат. Он был усыновлен, поэтому не является прямым потомком и наследником, просто ему и кучке заговорщиков надоело быть на вторых ролях, и захотелось больше.

– Так значит, вариант с подчинением Зарблэйна императором отпадает?

– Не совсем, я думаю, что самопровозглашенный император Мерѝдэз кое-что скрыл от мировой общественности, а главное, от народа Люмитании. Видите ли, в качестве доказательства Меридэз надел головы всей императорской семьи на пики, в том числе и трех сыновей своего брата. И если лица прямого потомка основателя и двух его старших сыновей были отчетливо различимы, то вот с младшим все обстояло иначе. Его лицо было искореженно настолько сильно, что с трудом можно было понять, что это вообще раньше был люмитанец.

– Думаешь, младшему удалось спастись? – картина все больше вырисовывалась, приоткрывая завесу тайны.

– Да, это вполне возможно. Теперь, когда эти вещи происходят с Зарблэйном, я более чем уверен в этом. Не знаю как, но младшему сыну все же удалось избежать смерти и спрятаться от головорезов, и теперь, когда пазл наконец сошелся воедино, у меня для вас плохие новости.

Приятели взволнованно переглянулись, а затем снова посмотрели на хмурого Илиана, который тоже очень сильно помрачнел, будто, правда, что он узнал, была страшной болью для него. Илкарец опустил голову, а затем дрожащей рукой достал пачку сигарет из кармана и закурил.