Текст книги "Мастера кругов. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Павел Дримпельман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 92 страниц)

– Д-да пошли вы все! – не сдержалась она. – И вы хотите защищать людей?! Да вы самые худшие из всех вариантов, которые могли бы быть! Я здесь, одна, в этом страшном мире, а вы презираете меня и оскорбляете, делая только хуже! Эта война унесла миллиарды жизней… мне страшно, я устала… – больше не сдерживая слез, заплакала Руксэндра.

– Возможно, мы самый худший вариант, но мы всё, что у вас есть. Других защитников вам не найти, смирись с этим. Я предупреждал, что тебе здесь делать нечего. Ты сама полетела с нами… – холодным голосом сказал ей Джорелл, не внимая её слезам.

Ничего не ответив, Руксэндра убежала к себе в комнату. Она нервно достала из сумки камеру и, включив запись, начала делать свою работу. У неё были подавленный вид, туш стекала ей по щекам, а губы сжались от злости.

– Сегодня… да насрать какой сегодня день. Запись первая, я познакомилась поближе с человеком, если так можно назвать это существо, которое будет нас защищать. Я не верю ему, это… холодное эгоистичное создание, зло воплоти, тварь! Ему плевать на людей, плевать на нашу планету, я уверена в этом. Не знаю, зачем он согласился сражаться за нас. Меня здесь чуть не изнасиловали, а он даже пальцем не пошевелил, чтобы спасти меня! Люди Земли, знайте, надежды… – она не успела договорить, как Лонут схватил у неё камеру и, сжав кулак, раскрошил её.

– Ты что творишь?! – вскочив, вскрикнула она.

– Нет, это что ты творишь?!

– Люди должны знать правду об ублюдке, который их защищает!

– Да? И что же произойдет после того, как они узнают?!

– Они… они… – попыталась что-то сказать Руксэндра, но не находила слов.

– Они поубивают друг друга! В вашем мире начнется полная анархия! Не ты ли говорила, что у вашего народа больше не осталось надежды и только вера в великого защитника, который встал на их сторону, согревает их сердца и успокаивает души?

– И я так думала, но узнав этого человека поближе…

– Да, ты разочаровалась образом принца в сияющих доспехах, но другие люди нет. Пусть они так и думают дальше, не отнимай у других надежду, только потому что твоя надежда не оправдалась.

– Я…я… о боже, какая же я дура, – вдруг придя в себя, сказала она.

– Ты не дура, просто напугана и озлоблена, – Лонут успокаивающе положил ей руку на плечо.

– Спасибо тебе, Лонут, без тебя я бы уже, наверное, сошла с ума. Никогда бы не подумала, что инопланетянин будет успокаивать меня на другом конце вселенной, без обид, – с заплаканным лицом и улыбкой сказала она, посмотрев на него.

– Жизнь… странная штука, никогда не знаешь, куда занесет, – так же улыбнувшись, ответил ей тот.

Джорелл вышел из своих апартаментов и направился в правую сторону. Он миновал с десяток поворотов и длинных коридоров, прежде, чем оказался перед лифтом, идущим по одному из «пальцев» здания. Двери открылись, и овальная платформа белого глянцевого цвета, которая приехала к Джореллу, помчала его наверх. По всей длине пальца шло небольшое окно, через который открывался вид на бескрайний мегаполис. И чем выше он поднимался, тем прекрасней был вид.

Джорелла тяготили печальные мысли. «Так вот, что ты чувствовал, Линтранд… теперь, когда на меня свалился весь этот груз ответственности за все человечество… Я не узнаю самого себя. Как же я хотел оторвать тому люмитанцу его поганую руку, но я не мог показать им свою силу. Моя сила должна стать эффектом неожиданности. Ужасные видения преследуют меня уже две тысячи лет, с того момента, как ты восстановил мне память. Иногда мне кажется, что я схожу с ума… Как бы ты поступил на моем месте? Черт, как же мне сейчас не хватает твоего совета» – думал про себя Джорелл.

***

В это же самое время на другой планете, трое легионеров Эдера зашли в местный ресторан. У заведения был простой стиль, кожаные кресла в выдержанном классическом дизайне и круглые массивные столы, укрепленные на пятьсот процентов. На стене висел большой плоский экран. В основном, в заведении преобладали мягкие коричневые тона.

Легионеры заказали столик и мирно уселись по местам, заметя множество издевающихся взглядов на себе. Атмосфера была напряженной, но оставалась настолько мирной, насколько это возможно, пока корень многих зол не заговорил.

– А теперь свежий выпуск новостей и заголовки сегодняшних тем. Военный контакт с варварами, правда или вымысел? Неужто могучая армия ренианцев не справилась с кучкой оставшихся в живых илкарцев и отсталой расой дикарей? Или же, это не более чем сказки? Разобраться нам в этой проблеме поможет военный аналитик из расы делдаркцев.

– Сраные журналисты, что они несут? Мы выиграли войну, просто не успели закончить её… – сквозь стиснутые от злости зубы прокряхтел один из легионеров, на что тут же услышал легкие смешки за спиной от сидящих делдаркца, фельсонта и самуртата.

– Не обращай на них внимания, пусть себе ржут. Будь они там, то сразу обоссались бы и сдохли, – спокойным не громким тоном произнес другой легионер, отпивая из своего стакана.

– Что же касается хваленого легиона Эдера, так я считаю, что их сильно переоценили. Я слышал, они понесли немыслимые потери в этой войне, с какими-то недоучками, которые толком-то и не знают, как пользоваться илунием, – продолжал вещать с телевизора уже военный аналитик.

– Постойте, но что если там не было никаких варваров, а раса илкарцев просто-напросто скрывала резервы сильных воинов? – задал вопрос журналист.

– Ой, я вас умоляю, какие еще резервы? Небыло у илкарцев никаких резервов, они были подчистую истощены этой войной. Я бы мог поверить, если бы им на помощь пришел сам Илиан, но он в этот момент сидел в своей крепости и чихать хотел на все.

Смешки в зале стали более уверенными и громкими.

– Как они смеют ржать над нашими погибшими братьями? Над нами… никто не смеется над легионерами, – сказал третий воин, сжав со всей силы кулаки.

– Эй, легионеры, а что вас так мало? Обычно вас тут куда больше собирается, – с издевкой крикнул сидящий позади фельсонт. Легкий смех тут же прошелся по всему бару.

– А ну закрой свою пасть! – прокричал первый легионер и, вскочив, стукнул кулаком по столу.

– У-у-у, какие мы грозные. А то что, встанешь на колени и отсосешь мне, как у илкарцев и дикарей? Какой член тебе, кстати, пришелся больше по вкусу? – засмеялся фельсонт.

– Пойдем отсюда, нам сейчас ни к чему проблемы. Ублюдок просто хочет самоутвердиться и потрахать сегодня лучших планетарок за наш счет, – попытался вразумить своего товарища второй легионер.

– Ну уж нет, никуда мы отсюда не уйдем. Говоришь, эта сука хочет потрахаться? Я устрою ему сегодня отличный секс с проводником душ.

– Да, я согласен с ним. Оскорбление одного из нас это оскорбление всех легионеров сразу. Такая дерзость не должна оставаться безнаказанной, – вмешался третий легионер.

– Но как же закон мира? – спросил второй.

– Что для тебя важнее, честь твоих братьев и твоего народа, или какой-то сраный закон мира? – спросил его первый.

После мимолетных раздумий, второй легионер тяжело вздохнул и махнул рукой.

– Ах, будь, что будет, вы правы, братья. Копье Эдера им в задницу, размажем мразей, заставим всех снова нас бояться, – оскалился тот.

– Эй, голубки, долго еще там будете шептаться?! – крикнул делдаркец.

– Чур, я первый, – сказал второй легионер и направился к фельсонту.

Тот был очень высок, как и полагается его расе и смотрел на ренианца свысока, в прямом и переносном смысле.

– Смотри-ка, тебе даже на колени вставать не надо, ты и так мне самый раз, – снова усмехнулся фельсонт и ответ не заставил себя ждать.

Ренианец призвал свой фиолетовый взгляд и быстрым движением оторвал бедняге его достоинство. От резкой боли фельсонт упал на колени, кровь стекала ему по ногам и лилась на ковер.

– Любишь свой член? На, жри! – ренианец затолкал ему оторванную часть тела в рот, от этой ужасной картины некоторых посетителей просто-напросто вырвало. Уверенность сменилась отчаянным страхом в глазах друзей фельсонта.

– Убьем, убьем здесь всех! – заорал легионер.

***

Джорелл поднялся на самый верх, двери лифта отворились, пропуская его прямо в кабинет великого хранителя. Помещение было в темно-фиолетовых и светло-серых тонах. Посреди кабинета, спиной к окну, за столом сидел и сам хранитель, что-то набирая на планшете. Стол был массивным, белоснежного цвета с черным символом хранителей. Три высоких окна до потолка, возвышающихся позади хранителя, придавали ему величия.

– Джорелл, чем обязан такому визиту? – хранитель посмотрел на гостя и, убрав планшет в сторону, положил руки на стол.

– У меня есть несколько вопросов насчет турнира, Хранитель, если вы не против, конечно, – Джорелл подошел поближе к столу и посмотрел на хранителя сквозь капюшон и маску.

Великий хранитель был явно обескуражен такой просьбой, и в то же время, весьма заинтересован.

– Да, конечно, присаживайся, – хранитель нажал на одну из кнопок на столе, и рядом с Джореллом собралось небольшое сиденье из илуния, прямо напротив хранителя. Не дождавшись, пока Джорелл усядется, хранитель спросил:

– Так что же за вопросы привели тебя ко мне?

– Турнир, что он вообще из себя приставляет? Почему вдруг великие империи прекращают свои войны из-за него, и почему он только раз в тысячу лет?

Хранитель расплылся в улыбке, он переплёл пальцы в кулак около своего рта и тщательно посмотрел на Джорелла.

– Знаешь, Джорелл, признаюсь тебе честно, за девятнадцать тысяч лет, ты первый, кто спросил у меня, не что, а зачем, – довольным тоном произнес фельсонт.

– Да? А кто был до меня?

– Я, до тебя таким вопросом задался я. И задал его не кому-нибудь, а предыдущему великому хранителю, моему отцу, – фельсонт опрокинулся на спинку кресла, скрестив между собой руки.

– Ваш отец был когда-то великим хранителем?

– Да, и он был великим воином.

– Что с ним стало?

– То же, что и с любым великим воином в этом мире, его убили.

– Значит, он умер как настоящий боец, – сказал Джорелл, решив, что соболезнования были бы оскорблением.

– Именно так, – покивал хранитель, дав тем самым понять, что Джорелл все правильно сказал. – Отвечая на твой вопрос, позволь я начну издалека, с того, как все начиналось.

Джорелл молча кивнул.

– Давно, тридцать одну тысячу лет назад, мой отец, в то время главный военный советник императора фельсонтов, понял, что мир катится к самоуничтожению. Тебе, наверное, неизвестна война под названием «Конец утопии»?

– Наоборот, я очень хорошо с ней ознакомлен, – спокойно ответил Джорелл.

– Даже так? А ты полон сюрпризов. Раз ты ознакомлен, тогда знаешь, что произошло. Так вот, мой отец понял, что без должного контроля мы легко поддаемся своим первобытным инстинктам. Несмотря на все эти технологии и заумные фразочки, которые мы порой говорим, планетарцы все те же животные… Мы убиваем, боремся за лучшее место под солнцем, беспорядочно совокупляемся со всеми подряд и жрем. И вот, мы достигли пика. От огромной силы и власти, которую нам дает илуний, у всех тут же поехала крыша. Латланцы просто не справились с огромной первобытной жаждой разрушения, которая появилась у вчерашних слабаков, и были задавлены огромным превосходством слабыми мира сего.

После того как латланцы были практически стерты, отец предпринял отчаянную попытку. Он собрал самых сильных воинов со всей вселенной в одном месте для переговоров. Примечательно, что мы всегда славились своим умом и на тот момент, в войне фактически не участвовали, и трогать нас также боялись, иначе мы бы просто присоединились к их врагам и уничтожили обидчика. На этом и сыграл отец. Он прислал императору каждой расы весть о том, что фельсонты готовы вступить в войну на стороне любой расы. Однако, для того, чтобы выбрать сторону, каждый должен прислать по два своих самых сильных воина, дабы мы могли выбрать сторону по наиболее сильной паре. Измученные и истощенные нескончаемой войной, все правители тут же согласились. Самые сильные воины со всей вселенной прибыли в условленное место, тут-то и началась роль моего отца. Он убедил всех, что они должны объединиться друг с другом, чтобы остановить эту войну, что так будет лучше для каждой из рас. Отец мне рассказывал, что это было очень нелегко, заставить сражаться бок о бок тех, кто еще вчера были заклятыми врагами, но он всегда умел подбирать нужные слова. Убедив всех сражаться вместе ради мира, осталась самая главная проблема – фельсонты.

Демоны твоей души. Часть 2.

– Фельсонты? Но разве они не были его родной расой? Какие могли возникнуть с ними проблемы? – вмешался Джорелл.

– Все было не так просто, иногда нужно идти на жертвы, Джорелл. Будучи первым советником императора, мой отец знал обо всех планах своей расы, а именно – о вступлении в войну против измотанных и выдохшихся цивилизаций, против всех сразу. Это бы означало возрождение угасающего пожара с новой силой. Мой отец и самые сильные воины вселенной спокойно вошли в замок благодаря его должности, и затем перебили там всех, включая императора, конечно. Теперь во власти отца была, на тот момент, самая сильная империя и самые сильные воины от каждой расы. Ни у кого небыло ничего, чтобы ему противопоставить. Отец просто буквально приказал всем расам прекратить военные действия и те тут же подчинились, с неохотой и яростью, конечно, но подчинились. Теперь оставалось придумать, как сохранять некое подобие мира в дальнейшем, ведь империи восстановятся и все начнется по новой. Тогда отец достал последний и самый главный козырь из рукава…

Речь хранителя прервала загоревшаяся на столе желтая голографическая кнопка. Джорелл успел узнать, что у таких высокопоставленных личностей этот вызов означает серьезную проблему. Хранитель перевел взгляд с кнопки на Джорелла, затем снова на кнопку, будто бы боялся услышать то, что ему сейчас сообщат. Однако он телепатически отдал приказ принять вызов, который тут же поступил на его чип, расположенный непосредственно на барабанной перепонке. Джорелл видел, как глаза хранителя нервно бегают туда-сюда от информации, которую тот сейчас получает.

– Готовьте запасы илуния для немедленной телепортации, я скоро буду, –скомандовал хранитель и отключился от связи.

– Что-то случилось? – с любопытством спросил Джорелл.

– Договорим в другой раз, сейчас мне нужно бежать, – хранитель резко встал из-за стола и принялся метаться по комнате, в поисках каких-то бумаг. –Некоторые слегка расслабились, давно не видев меня в гневе. Пора бы им напомнить, кто здесь главный. Думаю, где выход ты знаешь. Прошу, поторопись, мне нужно заблокировать за тобой лифт.

Джорелл кивнул и спокойно встал со стула, затем зашел в лифт и повернулся к хранителю, который остался стоять у стола, облокотившись на него двумя руками. Джорелл уже и забыл, какой хранитель гигант, когда стоит во весь рост.

– Удачи вам, хранитель, – сказал тот, и лифт понес его обратно вниз.

***

Император Алутар сидел в тронном зале на своем королевском ложе. Зал был сделан в мрачном готическом стиле из того самого камня, который на свету кажется мокрым. Массивные прямоугольные колонны по шесть штук с каждой стороны подпирали собой потолок. В зале было минимальное количество света, так как у глубоководных обитателей глаза лучше всего чувствовали себя в полумраке. Трон императора был сделан из пасти некоего морского чудовища их планеты. Пасть была огромна, острые и длинные, словно клинки зубы, оставили на верхней челюсти и по бокам от места, где сидел сам император. В зале было полно народу, и велась оживленная дискуссия.

– Почему мы должны позволять этому выскочке решать судьбу наших бойцов, наших лучших воинов?! – возмущался один из ренианцев. – Его отец был мерзким интриганом, и его выродок точно такой же! Этот щенок пытается откусить кусок больший, чем может на самом деле! – часть присутствующих тут же одобрительно загалдела.

– Следите за своей речью, господин министр, – грубым басом сказал другой ренианец. – Вы, политики, всегда громко и складно верещите, а только потом думаете. Вы, что ли, пойдете на передовую, если мы поссоримся с планетой-столицей? Вы будете биться с сильнейшими воинами, которые когда-либо существовали за все тридцать с лишним тысяч лет? – министр промолчал на это. – Вот именно что нет! Вы заткнетесь, и будете молча отсиживаться в тепле и уюте, пока я и мои ребята будем расплачиваться своими жизнями за ваши громкие пустословные речи! Они нарушили закон мира. Любой закон – есть дисциплина, нерушимое правило. Солдат, который не может соблюдать дисциплину, который плюет на правила, не может называться солдатом!

– Да, да, верно! – поддержала его другая половина зала.

– Эти трое нарушили закон! Они не какие-то неотесанные новобранцы, и они лучше остальных понимали, что делают, – сказал еще один из присутствующих.

– Он совершенно прав, – раздался звучный голос по всему тронному залу и прямо посередине толпы появился Великий Хранитель. Все тут же поспешили поклониться, кроме Алутара, который безмятежно продолжал сидеть на троне, что хранитель тут же приметил для себя.

– Где они? Мне нужны эти пленники, немедленно, – в приказном тоне обратился к Алутару хранитель.

– Они в темнице. Великий Хранитель, я прошу вас выслушать их и меня, прежде чем принимать суровое решение. Вас там небыло, и вы не знаете, что произошло, – сказал Алутар.

– Неужели там был ты, Алутар? Не пытайся выгородить своих ренианцев. За нарушение священного закона их ждет смерть.

– Тогда я считаю, что священный закон мира не совсем правильно работает, – неожиданно произнес император, от чего все его подданные и сам хранитель впали в ступор.

– Повтори… – нахмурился фельсонт, пристально смотря в глаза императору. В зале стало довольно напряженно.

– Я не утверждаю, что закон не нужен, лишь говорю, что его некоторые аспекты надо доработать… – Алутар встал с трона и прошел мимо хранителя к своим подданным.

– О каких именно аспектах идет речь? – хранитель повернулся в сторону Алутара, но остался стоять на месте.

– Мне кажется, что любому разумному существу известно – слово может ранить, а порой даже убить.

Хранитель промолчал, продолжая слушать, что император скажет дальше.

– Вашим хваленым законом постоянно пренебрегают, Великий Хранитель. Может быть, войн и нет, но внутренние конфликты и убийства сплошь и рядом, и все проходят, якобы как самозащита. Убийца защищался от злостного нападающего…

– И что в этом странного? – непонимающе спросил хранитель.

– Я тоже сначала не замечал, пока не столкнулся лично. Некоторые умники, специально провоцируют жертву, нажимают на самые болезненные точки. А когда жертва поддается влиянию и нападает, то её просто убивают, сославшись на самозащиту.

Великий хранитель был поражен сказанным императором, однако много непонятных ему дел вдруг открылись для него, словно раскрытая книга. Зал тут же начал перешептываться.

– Так ты предлагаешь запретить всем говорить? – спросил хранитель.

– Ну почему же сразу так жестко? Всего-навсего запретить оскорбления, дабы не провоцировать лишний раз. Тупые умники додумались спровоцировать моих легионеров, оскорбив честь их павших братьев. Скажите, господин хранитель, если бы кто-то оскорбил вашего брата или родственника, что бы вы сделали? Неужели оставили ублюдка в живых?

– Не пытайся поставить меня в неловкое положение такими вопросами, Алутар. Всегда можно найти нужные слова в ответ и спровоцировать провокатора. Но если твои легионеры насколько тупы, что не могут связать пару нужных слов, научи их контролировать свой гнев. Отомстить можно было бы и после окончания закона мира.

– Как все просто, я бы посмотрел на тебя, будь твоя репутация на кону.

– Она и так на кону! Своими выходками, такие как те трое, что сидят у тебя в клетке, постоянно подвергают мою репутацию сомнениям! – заорал в гневе хранитель, от чего присутствующие в зале вздрогнули, кроме императора. –Эта троица нарушила закон, который одинаков для всех! Они подлежат немедленной смерти, я требую отвести меня к ним! – хранитель уставился на императора, тот недолго постоял, и затем, указав рукой налево, сказал:

– Прошу за мной.

***

Десятью минутами ранее.

Дарбрелт сидел напротив клеток, на плоском квадратном камне, торчащим из стены. В помещении было еще мрачнее, чем в тронном зале. Несколько тусклых ламп горели на стенах, освещая стальные прутья клеток.

– Он здесь, – вдруг сказал Дарбрелт.

– Откуда ты знаешь? – послышался голос из клетки.

– Почувствовал его присутствие в замке.

– Значит… конец близок… – сказал другой голос.

В клетке сидело трое ренианцев, устроивших бойню в ресторане.

– Знаете, скажу вам по секрету, некоторые легионеры вернулись… – пытался хоть как-то обрадовать их Дарбрелт.

– Что? Вернулись?!

– Да, победили проводника душ. Четыре ренианца пополнили наши ряды. Теперь у нас появилось огромное преимущество. Нам пока удается скрывать это от хранителей круга, надеюсь, так будет и впредь.

– Не может быть… Наши братья смогли победить проводника душ! – один из заключенных даже всплакнул от радости.

– И будьте уверены, они, несомненно, прознают о вашей жертве, как и все ренианцы, чью честь вы отстояли.

– Спасибо вам, господин Дарбрелт, за эту новость, теперь и на душе как-то спокойнее стало.

– Всегда пожалуйста, – довольным тоном произнес Дарбрелт, после чего воцарилось минутное молчание.

– Эй, Дарбрелт, можно задать тебе вопрос? В обычной ситуации я бы побоялся спросить, но мне все равно скоро конец, – сказал один из заключенных.

– Да, спрашивай, – Дарбрелт скрестил руки.

– Почему… почему тебя называют Кровавый Патриот?

– Ну-у… просто я многих убил ради своего народа.

– Да брось, сейчас у всех руки по локоть в крови, от этого тебе бы не дали приставку Кровавый, – улыбаясь, сказал легионер, остальные два внимательно слушали их разговор.

– Хех, а тебя не провести, да? – с легкой улыбкой сказал Дарбрелт и затем плавно поменялся в лице, приняв грустную задумчивую гримасу. – Я действительно убил многих врагов ради империи, но у нас этого ожидают от каждого солдата, вам это известно. Моя семья всегда славилась целыми поколениями отличных воинов, и мой отец с раннего детства внушал мне то же, что и ему самому его отец и так далее: «Приказ, должен быть выполнен любой ценой, сынок, никаких альтернатив. Ты рожден, чтобы выполнять приказы и умереть ради своей расы», – у Дарбрелта был печальный голос, который придавал истории загадочности. – С этими мыслями я поступил в военную академию, с этими мыслями я пришел в ПИКЗ или, как мы в шутку называли его, новоплавательный полк…

– Это же тот самый легендарный полк? Планетарно-исследовательский корпус захвата, основанный самим Эдером для поиска, захвата и освоения новых планет, пригодных для нашего обитания? – взбудоражено спросил другой легионер.

– «Знай космос так же хорошо, как свой родной океан»… наш девиз, да… Предел мечтаний любого ренианца, даже легионерам тяжело туда попасть. Поначалу, я был ужасно горд за себя, а также за своего младшего брата, который поступил туда через год после меня. Гордость ослепляет до смерти… Ужасная награда за твои огромные успехи. Ты начинаешь слишком много о себе думать, считаешь себя неуязвимым… – улыбнулся тот, уставившись в одну точку и о чем-то вспоминая.

Рассказ Дарбрелта прервал звук многочисленных шагов, приближающихся со стороны лестницы. Первым показался император Алутар, он остановился и посмотрел на Дарбрелта, а за его спиной возвышался Великий Хранитель, который злым взглядом оглядел мрачное помещение.

– Великий Хранитель, – Дарбрелт не спеша поднялся.

– Это они? – спросил хранитель, приметив три мрачные фигуры за решеткой.

–Да, – ответил император.

– Почему такие важные пленники сидят в обычной камере? Где цепи, где илуниевый барьер и аппарат для выкачивания илуния? – недовольно спросил хранитель.

– Они сами нам сдались, вряд ли для того, чтобы сбежать. К тому же, их охранял сам Дарбрелт, а это, поверьте мне, в тысячу раз надежнее любой темницы.

– Хм, – нахмурившись, промычал хранитель и молча подошел к камере.

– Вы понимаете, что вас ждет за содеянное? – спросил он.

– Да, – ответил один из заключенных.

– Тогда зачем вы так поступили? Всегда можно оскорбить в ответ или свершить свою месть после. Своими действиями вы позорите все галактическое сообщество!

– Лучше умереть, отстояв своё достоинство и честь всей расы, чем жить, предательски промолчав, – сказал один из них.

– Иногда нужно поступиться своей честью, чтобы избежать серьезных последствий.

Один из заключенных показательно плюнул на пол и, встав во весь рост, подошел к клетке.

– Не смешите, Великий Хранитель, в мире больше девятисот миллиардов живущих, а вселенная огромна, в ней легко затеряться. Вы должны нам задницу целовать за то, что именно наша честь позволит вам совершить свое маленькое правосудие. Поступись мы ею по вашему совету, вы бы сейчас отдавали приказы у себя в кабинете в попытках найти нас, а не стояли бы тут, размышляя о чужой чести.

Хранитель взъелся и через отверстия в решетке схватил ренианца, подняв его вверх до уровня своего лица.

– Ты еще смеешь мне дерзить?! – закричал он.

– Успокойтесь, Хранитель, – сказал Дарбрелт, но тот его не слышал.

– Думаешь, можешь тут строить из себя обиженного героя, которого мир несправедливо осудил?!

– Что справедливого в том, когда тебя осуждают за защиту своей расы?! Вам ли не знать! – прокричал в ответ заключенный.

Император и вся придворная свита в недоумении наблюдали за этим зрелищем.

– Ты бы уже заткнулся! Думаешь, можешь говорить все, что вздумается, раз скоро на тот свет?! Так вот, я тебе напомню, что смерть – не самое страшное, что может с тобой случиться, – хранитель отшвырнул ренианца к стене с такой силой, что укрепленная на полторы тысячи процентов стена замка треснула. Двое товарищей тут же подбежали к ренианцу и помогли подняться, не сводя злого взгляда с хранителя.

– Я выношу вам приговор. Господа, вы приговариваетесь к публичному выкачиванию илуния потрошителем, с последующей казнью на планете-столице, завтра утром, – сказанное фельсонтом лишило всех присутствующих дара речи.

Легионеров пробил холодный пот. То, что им предстояло, внушало им животный страх. Ноги одного из приговоренных подкосились, и тот упал на пол.

– П-постойте, Великий Хранитель, вы не можете так поступить. Выкачивание илуния потрошителем дается только за самые тяжкие преступления, а не за пару убийств, – попытался образумить его Дарбрелт.

– Я был с вами слишком мягок в последнее время, чем вы все любезно пользовались и вытирали ноги о мою доброту… но довольно, пришло время напомнит вам, каким я могу быть, – с гневом в голосе произнес хранитель.

– Но… – хотел снова возразить Дарбрелт, но хранитель его тут же прервал.

– Не пытайся меня переубедить, Дарбрелт, правосудие должно свершиться!

– Что есть правосудие в руках тех, кто им управляет, и кому оно подчиняется? – спросил ренианец.

– Избавь меня от своей философии, Кровавый Патриот, – хранитель выломал прутья клетки и прошел внутрь. – Как я сказал, казнь состоится на рассвете. У вас есть время прибыть на планету-столицу, к тому же, скоро турнир и пора бы тебе прибыть на место, – фельсонт посмотрел на Дарбрелта, затем поместил напуганных легионеров в большую голубоватую сферу, и тут же растворился вместе с ними.

Едва последние частички света от телепортации погасли, как Дарбрелт повернулся к императору Алутару и, едва сдерживая гнев, спросил:

– Мы что, вот так все и оставим? Позволим ему казнить наших воинов публично, да еще и при помощи жалкого пожирателя?

Император видел, что его подчиненного уже готово разорвать изнутри от накопившегося гнева.

– Все вон, – приказным тоном скомандовал император, и многочисленная свита поспешила удалиться. – Кроме тебя, Акрэ̀лий, ты останься, – добавил император, и все кроме Дарбрелта и сына покинули темницу.

Дождавшись, когда шаги утихнут, император создал у входа черный, непроницаемый барьер.

– Теперь, Дарбрелт, ты можешь не сдерживаться и высказать все, что у тебя накопилось.

– Я уже высказался, господин. Теперь мне нужен лишь ваш ответ на простой вопрос. Неужели, мы все так оставим? Никто не смеет решать судьбу нашего народа! – вдруг снова крикнул Дарбрелт.

– Я согласен с ним, отец, – вмешался в разговор юноша.

– Я тебе пока слова не давал, Акрэлий, просто стой и учись.

– Что ты предлагаешь, Дарбрелт, мы не можем пойти против могучей империи хранителей. Они копили свои силы тридцать с лишним тысяч лет, в их рядах лучшие воины, когда-либо жившие за всё это время. К тому же, они пользуются поддержкой других рас, которые, я уверен, с радостью встанут с ними бок о бок против нас.

– Но мы и не можем оставить все как есть! После войны с илкарцами нас и так перестали уважать и бояться, и всё из-за этих людей! Многие империи снова обратили свои взоры на наши территории. Если мы позволим так унизительно казнить наших лучших воинов, то последние остатки страха у всех тут же рассеются!

– Хм… – император задумался и начал ходить взад и вперед по комнате.

Вскоре его лицо оживилось и озарилось самодовольной улыбкой.

– Вот, как мы поступим…

Демоны твоей души. Часть 3.

Улькиус сидел в разрушенном тронном зале и курил трубку, уставившись на уцелевшую настенную роспись. Там, среди шумного застолья, один мужчина сидел и, отрешенно ото всех, так же куда-то уставился, словно пялясь на профессора. Улькиус не спеша выпустил дым, не отрывая глаз от взгляда нарисованного мужчины. На самом деле он знал этого человека, ведь эта история была срисована с реального случая. В день, когда они задумали изменить мир к лучшему, в день, когда мир изменил их самих.

***

Улькиус стоял позади юного Адэхи, взяв небольшой перерыв и облокотившись на стену, чтобы перевести дух от плясок. Сам же Адэхи сидел на скамье и грустил. Вокруг все пили, смеялись и танцевали, но не он. Всем своим видом мальчик показывал, как ему плохо. Совсем еще юнец, Адэхи был лишним на этом празднике жизни. Внезапно, мальчик заметил, как на него уставился один смуглый мужчина.

Высокий, мускулистый, статный, с густой черной «растительностью» на лице. На его голый торс была одета черная мятая кожаная жилетка и черные кожаные штаны на ногах. Руки украшали тату в виде растерзанной брони, а из-под жилетки торчала часть еще одной татуировки в виде вспышек молнии, которые доходили ему до шеи. Длинные слегка вьющиеся волосы доставали ему до лопаток, а своим видом он воплощал эталон мужественности. Мужчина смотрел на Адэхи с небольшой ухмылкой, затем вдруг поднялся во весь свой могучий рост и, захватив с собой кружку эля, направился к юноше. Подойдя к нему, он сел рядом и с легкой улыбкой спросил: