Текст книги "Прямо до самого утра или Секрет неприметного тупичка"
Автор книги: Олег Верещагин
Жанр:
Детская фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)
И ещё раз там, где стоят часы.
На этот раз их вынесло прямо к чьему-то костру. Буквально в каком-то метре. Возле огня сидело человек десять, не меньше – мальчишки, девчонки, от 7-8 до 14-15 лет, разношёрстно одетые, кое-кто с оружием… Веселились и варили что-то в большущем котелке, судя по запаху – чай. Когда появилась компания Олега – разговор мгновенно умолк, но не испуганно, а удивлённо (Олег успел почувствовать, что говорили по-английски) – и на новоприбывших уставились с интересом.
– Хлеб-соль, – дурашливо поклонился Юрка.
– Чай-сахар, – указал на котёл светловолосый, чуть веснушчатый, сероглазый парнишка в кожаном, в шапке из лисьих хвостов и с М16 между колен. И почти тут же вскрикнул: – Олег?! Русский!
– Джок? – неуверенно спросил Олег…
...И Джок Рутберг, и Анри Халлман были тут. Со своими братом и сестрой. Правда, из всего снаряжения у них остались М16, кольты и штыки. Вся остальная одежда «подгуляла».
Около костра немедленно начался общий разговор, перемежаемый смехом. Олег, зачерпывая кружкой почти чёрный чай (американцы обычно чая не пьют, а вот гляди ты…), спросил:
– Ну что? Вижу, не только своих вытащили?
– Не только, – Анри улыбнулся. На его щеке виден был тонкий шрам. – Мы почти два месяца гуляли… Четыре кода прошли!
– Правда, один парень погиб. Не дождался нас… забили за побег, – печально добавил Джок, доставая набитую трубку и закуривая ей от головёшки. – И две девчонки не захотели вернуться.
– У нас погибших нет. Но трое остались, – Олег кивнул на трубку. – А как же вред для здоровья?
Джок поднял средний палец свободной руки в пространство. Анри заметил:
– В одном милом месте, где нас хотели выпотрошить и набить чучела, его назвали Дымящий Вулкан.
– А тебя называли Пукающий Зад, – дружелюбно огрызнулся Джок.
Да, юмор у них остался американским… Но, судя по лицам, вернувшись домой, эти мальчишки вряд ли теперь легко поверят, что ради защиты демократии надо убивать кубинцев, а негры и гомосексуалисты – лучшая часть общества США, подумал Олег. Он уже хотел озвучить эту мысль, но тут из темноты послышалось:
– А можно подсесть?
– Да ради бога, – сказал Артур, даже не оборачиваясь.
К огню подошёл мальчишка. Лет 15, с гитарой через одно плечо, старым рюкзачком через другое, в белёсых джинсах, подвёрнутых под колено, в свободной серой рубашке, босиком (лёгкие ботинки качались у рюкзака). На поясе – длинный нож и пистолетная кобура. На левом запястье – часы… нет, тяжёлый серебряный браслет-кольчуга с мелкими светящимися камешками – бриллианты?. Короткие светлые волосы-ёжик, серые глаза с искрами самоуверенности, ноги – в пыли…
– Меня зовут Талер, – сказал мальчишка. – Так вы говорите, подсесть можно?
Олег попытался почувствовать, на каком языке говорит гость.
И не смог…
… – Опять тобой, Дорога,
Желанья сожжены.
Нет у меня ни бога, ни чёрта, ни жены…
Чужим остался Запад,
Восток – не мой Восток…
А за спиною – запах пылающих мостов…
Да, многие пели под гитару в последний месяц жизни Олега. Но так – так не пел никто. Да и не мог, наверное, никто из людей так петь. Так пела бы гитара, оживи она вдруг и обрети человеческий облик.
– …Сегодня вижу завтра
Иначе, чем вчера.
Победа, как расплата, зависит от утрат…
Тринадцатым солдатом
Умру – и наплевать!..
…Я жить-то не умею – не то, что убивать…
Повесит эполеты
Оставшимся страна.
И к чёрту амулеты, и стёрты имена…
А мы уходим рано,
Запутавшись в долгах —
С улыбкой д'Артаньяна, в ковбойских сапогах…
И, миражом пустыни
Сражённый наповал,
Иду, как по трясине, по чьим-то головам!
Иду – как старый мальчик,
Куда глаза глядят…
…Я вовсе не обманщик – я Киплинга солдат… [48]48
Стихи Ю.Кукина.
[Закрыть]
Талер прикрыл ладонью струны гитары и улыбнулся, глядя на слушателей. Неподалёку фыркали кони; чей-то мужской голос произнёс: «Ну что ты, пой ещё!»
– Ещё? – Талер чуть повернулся в ту сторону. – Могу и ещё… Кто-нибудь знает песню «Яблочко»? – это он спросил уже у мальчишек и девчонок у огня.
– Ну, вроде бы слышали, – сказал Макс неуверенно. А Маша пропела чуть смущённо:
– Эх, яблочко, куды котисься… Там дальше неприлично.
– Угу, – кивнул Талер. – Олег. Олег, я тебе.
Олег поднял глаза от огня:
– Да? – удивился он.
– Ворона кума, проверка связи… – засмеялся Талер. И посерьёзнел мгновенно: – Вообще-то я всем. Но тебе – в особенности. В общем – эпиграф.
Мы ехали шагом, мы мчались в боях,
Мы «Яблочко»-песню держали в зубах,
Ах, песенку эту доныне хранит
Трава молодая – степной малахит…
– он вздохнул. – Эти стихи Светлова [49]49
СВЕТЛОВ Михаил Аркадьевич (1903-64), русский поэт, драматург. Стихи отмечены романтическим восприятием событий Гражданской войны, комсомольской юности («Гренада», «Рабфаковке», «Песня о Каховке»).
[Закрыть]. А теперь – собственно песня…
К ночи смелели смрадные бесы, день умирал в пыли,
Тьма подступала враз с четырех сторон.
Здесь бы в клинки, да «Яблочко»-песню в мертвые ковыли
Выронил обеззубевший эскадрон.
Здесь бы в клинки, да «Яблочко»-песню в мертвые ковыли
Выронил обеззубевший эскадрон…
– повторил он, и такой тоской резануло от этих полупонятных слов, что Олег невольно сжал кулаки…
– Нынче солдату худо без песни, годы его горьки,
Хитрая сволочь-старость свое взяла…
Внучка солдата выбрала «Пепси»; выскользнув из руки,
Медная кружка падает со стола…
Интересно, подумал Олег, что слышат американцы? Они тоже притихли, у них блестят глаза… Может быть, такие песни есть и у них – просто их не поют?
– Он пролетарий, он пролетает, но свысока видней,
Как по степи весенней, дробя гранит,
Прет малахит-трава молодая, та, что до наших дней
Песню его потерянную хранит…
Талер вдруг негромко рассмеялся, не переставая играть, подмигнул Олегу и повысил голос:
– И в этом корни надежды, источник верного знанья,
Что Билли Гейтс [50]50
ГЕЙТС Билл, американский предприниматель и изобретатель в области электронно-вычислительной техники, председатель и исполнительный директор ведущей компании в мире в области программного обеспечения Microsoft. Символ успеха и предприимчивости, «знамя» капиталистического мира – бездушный и бесчестный деляга, наживший миллиарды на краже изобретений, махинациях и подкупах.
[Закрыть]не канает супротив Че Гевары [51]51
ГЕВАРА Эрнесто (полностью Эрнесто Че Гевара де ла Серна), латиноамериканский революционер, команданте Кубинской революции 1959 года. Родился в Аргентине, участник повстанческой войны против диктатуры Фульхенсио Батисты на Кубе. В 1959-1961 годах президент Национального банка Кубы, с 1961 года министр национальной промышленности. Но, не желая превращаться в высокопоставленного клерка и искренне веря в победу революции во всей Америке, в 1965 году покинул Кубу для участия в революционном движении народов Южной Америки. В 1966-1967 руководил партизанским движением в Боливии; раненый и предельно истощённый, захвачен в плен наёмниками США и зверски убит.
[Закрыть]!
Что скоро новых мальчишек разбудят новые песни,
Поднимут новые крылья, алые крылья.
Видит он сверху, как на восходе с целью купить табак,
Выдубив душу в недрах судьбы иной,
Входит в деревню огненный ходя с лаем цепных собак,
Ветром и алыми крыльями за спиной.
А рыжему Яшке снятся те крылья дюжину лет подряд,
А от роду Яшке те же двенадцать лет,
Веку – двенадцать, звездам – двенадцать – тем, что над ним горят,
В целой вселенной мира моложе нет!
Под волосами тлеет на коже Яшкиной головы
Злой иероглиф вечного «Почему?»
Ждет паренька, дождаться не может, песня степной травы —
«Яблочко», адресованное ему!
И верят в рыжего Яшку его нездешние страны,
Его свирепые струны, что сыграют, как надо.
Его шальные дельфины, что танцуют в Гольфстриме,
Его алые крылья, алые крылья… [52]52
Стихи Олега Медведева.
[Закрыть]
…Его алые крылья, алые крылья…
...Развалины стены были невысокими и почти не поднимались над ковылём. Из-за этого казалось, что мальчишки волшебно-невесомо сидят прямо на раскачивающихся метёлках.
– Ты кто? – спросил Олег, постукивая пяткой по грубой каменной кладке.
– Талер, – пожал плечами музыкант.
– Я… – Олег подумал. – Я раньше слышал, как ты поёшь. Песни, тут, в степи… Они ведь твои? Которые в воздухе?
– Мои, – Талер улыбнулся. – Я их просто дарю тем, кто может подарить их другим людям.
– Бог диктует – я пишу… – пробормотал Олег. И решился: – Ты – бог?
Глаза Талера стали изумлёнными. Потом он засмеялся – искренне, взахлёб, чуть откинув голову.
– Нет, я не бог… – он покачал головой. – Придумаешь тоже…
– Но ведь ты не человек?
– Человек.
– Простой человек?
Талер скривился:
– А ты – простой? А твои спутники? А все люди? По отношению к настоящим людям это звучит, как оскорбление… Нет, я не простой человек. И ты тоже. И они, – он кивнул в сторону догорающего костра, возле которого спали два отряда.
– Ну тогда так… Ты не просточеловек?
– Вот это ближе к истине, – согласился Талер. – Не просто. Я – скажем так – Голос Дороги, – он ущипнул струну, и она загудела звуком удаляющегося поезда. Один из тех, кому очень не нравится то, что творится в некоторых кодах… да и само слово «код» не очень нравится. Лучше – мир.
– Это ты вёл меня? – спросил Олег, откидываясь назад и опираясь на руки за спиной.
– Нет, – Талер покачал головой. – Ты шёл сам. Я просто немного показывал дорогу.
– Где ты родился? – вдруг спросил Олег. Талер посмотрел удивлённо. Потом медленно ответил:
– Далеко… и давно. В твоём мире. На берегах морского залива, который позже стало озером Байкал.
– А… ОН? – Олег покусал губу. – Откуда он?
– А ОНне соврал тебе. Он не человек. Хотя создалиего люди. Тут он тоже сказал правду.
– Его можно победить?
– Ты его победил.
– Не в… частности. Вообще. Во всём моём мире.
– Ты видел и это. И тотмир – не один, куда ему прочно заказан ход.
– Значит, он врал, – облегчённо-задумчиво произнёс Олег. Талер усмехнулся:
– Он всегда врёт. Даже если говорит правду.
– А что было там – в «Дукате»? Что за проход?
– Просто один из старых выходов на Дорогу, которым начала пользоваться эта шваль… – Талер оглянулся. – Скоро взойдёт солнце. Вам пора. А пока – послушай это…
Ты – такой же точно, как я.
Ты уже вернулся с войны.
У тебя, конечно, семья —
И отсюда – чувство вины…
У тебя вся жизнь – по часам…
Но – сидит внутри червячок.
Ты уже давно понял сам,
Что поймал себя на крючок!
А раньше ты летал, где хотел,
Впрочем – сам решил всё забыть...
Ты с другой звезды прилетел —
Ты других кровей, стало быть!
Ты – такой же точно, как он!
А он в метро как будто уснул.
Он на кольцевой сел в вагон —
В общем, сам себя обманул…
Сам себе придумал мирок,
Где по кругу мысли о Ней…
Словно потерял номерок
От мечты заветной своей.
А раньше он на небо глядел,
Да всё не ту пытался любить…
Он с другой звезды прилетел —
Он других кровей, стало быть!
Ты – такой же точно, как Бог!
Я сто раз тебе повторял,
Что у него лежит номерок —
Тот, который ты потерял!
И, если не мешать чудесам —
То станет даже веник цвести!!!
Вот что себе придумаешь сам —
Вот так тебе и будет везти!
Ты ж всегда летал, где хотел!
Ты же сам решил всё забыть!
Ты с другой звезды прилетел —
Ты других кровей, стало быть!..
...Олег уходил к лагерю – через ковыль. А за его спиной сидящий на старинной стене Талер напевал всё тише и тише:
– Всё просто! – крикнул он, и Олег обернулся. Всходило солнце, силуэт вставшего в рост Талера казался чёрным и в то же время светящимся. – Всё просто! Надо идти, не падая духом! Идти, даже если кругом стало совсем темно! Идти до самого утра! А утро непременно наступит! Главное – идти прямо…
Глава 7
...Они стояли под арочным низким проходом в один из дворов – прямо в стене прохода оказалась закрытая металлическая дверь с лаконичной строгой вывеской:
Д У К А Т
Вечерело. Солнечные лучи уже не попадали сюда, почти не доносились звуки города. Олег слышал, как дышит кто-то из мальчишек – как после долгого бега.
– Мы… где? – спросила Саша.
– В Тамбове… – Олег хотел добавить, что всё нормально, но не успел.
Из двери магазина быстро вышла женщина. Прикрыла её, оглянулась, на миг задержав взгляд на группе подростков и детей, на миг застыла, потом быстро пошла, почти побежала, вглубь двора.
– Чёрт… – Олег подался вперёд. Артур поинтересовался – спокойно, очевидно, не дошло ещё до всех, что они на самом деле дома:
– Ты чего?
– Это же… она! – Олег засмеялся. – А там, внутри, сижу я! Это тот самый вечер! Нет, я должен пойти и посмотреть…
– Стой! – Артур схватил его за плечо. – Не глупи! Кто его знает, что тогда… Ты же не заходил и не смотрел?!
– Нет… – Олег опомнился. Но всё-таки сказал: – А было бы заманчиво.
– Так мы правда дома? – пискнул Тимка.
– Шестнадцатое июня, – уточнил Олег. – Тамбов. И всем пора по домам. Кончилось наше приключение.
– Ё-моё! – буквально взвыл Кирилл, оглядывая себя. – Куда ж мы так?!.
– Ты лучше думай, что дома скажем, – хмуро ответила Саша. – Где были, где пропадали, и вообще…
– Значит так, – решительно заявил Артур. – Слушайте все – и принимайте как руководство к действию… – он задумался, явно что-то формулируя. – Никто ничего не помнит. Этой версии держаться, как за спасательный круг. Не помним – и всё. Ничего вообще. Особенно, – он перевёл взгляд на младших, которые восторженно оглядывались, – вы. Понятно? – ответом были молчаливые, но решительные кивки. – Вообщени слова. Наотрез: не помним. Что родителям, что журналистам, если прилипнут.
– Вообще-то правильно, – заметил Макс. – Пусть думают, что у нас это – амнезия. Иначе в дурдом упрячут точно. Только хлопоты создадим себе и родителям.
– Предкам, – усмехнулась старшая Олька. Задумалась и добавила: – Что-то не тянет их предками больше называть…
– Бедные инопланетяне… – засмеялся Олег. Он стоял, прислонившись спиной к стене, сунув руки в карманы, и улыбался в вечернее небо, видное между крыш.
Отчего-то ему было пусто и хорошо, и хотелось, чтобы так было всегда.
– При чём тут инопланетяне? – удивился Макс. Олег хмыкнул:
– Ну как же. Опять на них всех собак повесят. Представьте себе заголовки: «Вернулись тринадцать детей и подростков! Похищенные ничего не помнят! Главная версия – инопланетный след!»
Посмеялись. Потом Артур сказал:
– Вернулись – но не все.
– Они сами выбрали, – ответила Саша.
– Сами… – неодобрительно пробормотал Кирилл.
– Ладно, – Олег оттолкнулся от стены лопатками. – Всё. Кончили базар.
– …каждый выбрал веру и житьё, Полсотни игр у смерти выиграв подряд… – добавила Саша задумчиво. – А нам ещё младших надо проводить. Проводим?
– А то ж, – усмехнулся Макс. – И не туда провожали.
– А ты поезжай, – Артур хлопнул по плечу Олега. – Если б не ты…
– Знаю, – Олег потёр нос. – Я буду желанным гостем в ваших вигвамах в праздник урожая. Рад. Горжусь. Польщён.
Ему стало грустно. Так же внезапно и непонятно, как до этого стало хорошо.
Он сделал шаг – спиной вперёд. Получилось так, что тринадцать человек стояли перед ним почти ровной линией, как в строю. Он – уже отдельно.
– Держи, – вдруг сказал Артур, протягивая какую-то бумажку. – Это я там… ну, на Дороге – телефоны домашние записал.
– Спасибо, – Олег посмотрел на бумажку, потом – на Генку и Димку: – Ваши – тоже тут?
Димка побледнел. А Генка спросил тихо:
– А… надо? Наши…
– У всех будет второй шанс, – Олег взял у Саши протянутую ручку – и откуда только?.. – Главное – его не упустить. Диктуйте быстро.
Они продиктовали номера. Сейчас в лицах у всех Олег видел растущее понимание того, что это – правда… что всё кончилось! И, прежде чем они все рванут по домам, оставалось сделать ещё одно.
– Давайте разделим червонцы, – сказал Олег, возвращая ручку Саше. – На память. Хватит на всех…
...Он брёл по улице к вокзалу. Думал, что онсидит сейчас там – в «Дукате». Напряжённо ждёт. Смешно и странно… Надо будет постричься. На вокзале парикмахерская круглые сутки. А то получается – ушёл на день, вернулся с гривой до плеч. И загорелый, как чёрт – с этим-то что делать? А, совру про солярий… Глупо, но хоть объяснимо…
На центральной улице было ещё оживлённо. Олег прошёл мимо киоска, краем глаза зацепил газетный заголовок:
«ВСТРЕЧА БЕЗ ГАЛСТУКОВ»
ЗАКОНЧИЛАСЬ ВЗРЫВОМ !
Остановился, подошёл. Вчерашние центральные газеты… и местные… Много статей на первых страницах – непонятный взрыв страшной силы на неформальной всероссийской встрече бизнесменов и общественных деятелей, посвящённой частному финансированию программ патриотического воспитания молодёжи… более сорока погибших, не выжил никто из находившихся в загородном помещении элитного клуба…
Вот как, подумал Олег. Вчера. Опять фокусы времени. А насчёт того, что не выжил никто – это они зря. Жаль, но уж один-тоточно выжил. Правда, ему придётся теперь долгонько восстанавливать свою сеть…
Но ведь восстановит. Обязательно восстановит.Нельзя вымести из дома тараканов, которых потравил – и думать, что они не появятся вновь. В доме должно быть чисто– вот тогда тараканам кранты. Кстати, это Крапивин писал в одной из своих книг. Жаль, что не догадался ты, Олег, захватить из того мира его тамошниекнижки. Вдруг там есть что-то, чего он тут не написал? Точно есть…
Его взгляд упал на вывеску парикмахерской. Парикмахерская ещё работала.
Ну и отлично.
Глава последняя.
Мальчишка на рисунке поднимал на палаше рассветное солнце.
Олег вздохнул и перевёл взгляд на экран компьютера. Странно, а он и не помнил, что так много нащёлкал мобильником. Казалось, что и не доставал почти, а оказывается – вполне прилично…
Гряды песков… Базар в Гарбее… «Хорт», его внутренний зал… Дорога Синмейи… Ворота Тале-Тиалу… Улица, о – вывеска врача!.. Блин, «Шрек»!.. Эротика сплошная – Кирилл переодевается… Житица. Дождь идёт… Корабли у пристани… Лесная дорога… Разгромленное кочевье – это что? – а, племя Юргила… Хирст Ван Доррен… Лагерь Аморийских гусар… Пещера… Небо над Сантокадом… Дирижабли… Плот, смеющиеся лица – это один из первых дней их путешествия по морю… Ангар… Блин, Севастополь!.. Мост… Набережная… Женька… И ещё, ещё, ещё, снова, снова, снова…
А снимков Дороги нет. Хотя он снимал там. Точно снимал.
– Это кто тебя так нарисовал-то?
Валька заглядывала через плечо. Ну конечно, влезла в открытое окно.
– Да так, в Тамбове один… – Олег закрыл папку, выключил компьютер.
– Что-то ты много успел, – сказала Валька нейтральным тоном. – Загорел, как с курорта… И, между прочим, Ванька сказал, что ты половину патрон потратил… И палаш ты откуда-то припёр – как из музея стырил…
– Валь, – вздохнул Олег. – Мы же договаривались, что ты зайдёшь к десяти. Сейчас девять. Вывод?
– А я за тобой и не заходила, – фыркнула она. – Просто там, возле въезда в село, один кадр на мотоцикле тебя спрашивает.
– Господи, кто? – Олег снова вздохнул, поднимаясь. Валька посмотрела вниз и нейтральным тоном сказала:
– И шрама этого у тебя не было.
Олег не успел ничего сказать – девчонка перелезла через подоконник. Мальчишка сердито одернул штанину спортивных трусов, задравшуюся, пока он сидел. Глазастая…
Да, но кто его может там ждать? Кто-то из Фирсанова, наверное… Олег оглянулся на висящий над кроватью, накрест с ружьём, палаш – и улыбнулся. Ла-адно… Странно думать, что всё это кончилось всего неделю назад…
Он перебрал газетные вырезки, с искренним недоумением вопившие заголовками о внезапном и совершенно необъяснимом возвращении тринадцати из шестнадцати пропавших детей и подростков. Конечно, на первом плане лежала вырезка с заголовком:
Вернулись тринадцать детей и подростков!
Похищенные ничего не помнят!
Главная версия – инопланетный след!
Но всё-таки надо пойти посмотреть, кто там прибыл и зачем. Тем более, что Валька – вон она. Маячит за окном и грызёт травинку.
* * *
Мальчишка сидел на большом мотоцикле, вроде бы «урале», покрашенном в чёрный матовый цвет, без бликов. Лицо – скрывалось в тени низко надвинутого капюшона плаща. Широкополого, чёрного, потёртого.
– Привет, – сказал Олег, останавливаясь и кладя руку на руль мотоцикла. Мальчишка поднял голову, сбросил капюшон быстрым движением руки в перчатке. Олег вздрогнул – перед ним был молодой уррв.
Дыхание сбилось и стало слышным.
– Пррррвет, – рыкнул он. – Я плохо знать язык. Дрррргие не знать совсем. И не знать доррги. Марррат. Не мочь прррдти. Сказать мне иди. Ты мочь достать бензин? Такой бак, – четырёхпалая рука вытянулась в сторону проезжающего бензовоза. – Нужен бензин. Увозить детёныш из крррпость. Машина стоят. Наши не прррбитса. Защита скрррр положат смерррть. Детёныш все замучат. Марррат прррсить. Знать Маррррат? Он мочь уйти. Он не уходить. Не бррррсать нас. Марррат. Человек.
– Казей? – спросил Олег. И ощутил, как будто что-то напряглось в нём – до боли, а потом лопнуло… и всё стало легко, просто и понятно. И накатил запах ковыльного моря – отчётливый, близкий и зовущий, как тихая песня трубы, как дальняя барабанная дробь… – В коде пять? – остроухая голова склонилась. – Он всё ещё там? – снова кивок. – Бензин…
Олег задумался только об этом.
Остальное было решено.
– Бензин можно достать, – сказала Валюшка и хлестнула прутиком по джинсовой штанине. – Я знаю, где. По крайней мере – думаю, что знаю. Но только… – она помедлила и дерзко посмотрела зелёными глазами: – Только я в деле, Олежка. И никак иначе. А объяснишь ты мне всё по ходу.
Несколько секунд Олег смотрел на неё. Валька смотрела в ответ – неотрывно и обиженно.
Олег достал из кармана лёгкой рубашки мятую записку. Протянул девчонке:
– Позвони по этому телефону. Спросишь Артура Волкова. Скажи, что надо увидеться. И пусть предупредит Юрку, Кирилла и Макса. Он знает, кто это. А потом поговорим с тобой о бензине… – и кивнул уррву: – Возвращайся. Мы будем. Скоро.
И в этот момент стало слышно, как в клубе поёт Третьяков:
– И только струн волшебных серебро!
Белый ангел на добро,
А чёрный, падший – тот для зла…
Да я видал его, козла!
