Текст книги "Воин из Ниоткуда (СИ)"

Автор книги: Олег Никифоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц)

– Лежи. Лежи. Вы победили. Мы пришли слишком поздно, но вы справились сами. Я всегда был в тебе уверен, дружище. А сейчас парни прочесывают лес…

– Там… мои…

– Уже нашли, все живы. Пять человек.

– Кто еще… жив?

– Да ты лежи. – попытался остановить его могур, но тот требовательно посмотрел ему в глаза. – В общем немного. Живы почти все новобранцы… если их можно назвать живыми. Еще четверо ребят живы… и ты.

– Аяр?

– Погиб твой друг, еще на поле боя. Воевода уже в крепости умер. Чудо, что вообще хоть кто-то в живых остался. Вы же почти три сотни положили. До сих пор поверить не могу.

– А ты… не верь. – усмехнулся Тур уголками глаз.

– Могур?

– Да, дружище?

– Прости меня…, не уберег… людей.

– Перестань, ты и так чудо сотворил.

– Это не я…, это они. – Могур смочил губы друга и тот продолжил: – Я не мог… по другому…, я не мог… бросить братьев… в лесу.

– Ты все сделал правильно, Тур, не вини себя.

– Олег жив?

– Да, как и его братья. А еще Лияк с Кожаком.

– Присмотрись… к Олегу…, Могур… Он многих… стоит.

– Хорошо, хорошо. Ты лучше молчи, давай…

– Не перебивай… меня. Он не просто… воин… Он знает… толк… Это он подрубил… шатер и отвлек… внимание всех… на себя… и своих братьев. – кровь выступила на уголках его губ, но он взглядом остановил Могура.

– Слушай… меня… Это он… встал… против канцев…, когда они… – Тур закашлялся и изо рта к него полилась кровь.

– Старик, сделай что-нибудь! – взмолился Могур, прижимая к своей груди окровавленную голову Тура. Из его глаз текли слезы.

– Он воин. – тихо произнес старец.

– Он прав…, Могур… Прости, брат…, но меня… ждут… Они уже… там… И Аяр… там… Корс… зовет меня… Мы… еще… увидимся…, друг…

Тур затих, уткнувшись головой в грудь своего командира. Могур беззвучно плакал над своей утратой.

– Корс будет гордиться тобой, брат, и мы обязательно встретимся. Мы еще позвеним мечами плечом к плечу, друг. – и он склонился над Туром, прижимаясь к его волосам.

ГЛАВА 2

– Вставай, вставай. Хватит из себя болячего строить.

«Ну за что мне это наказание?! Даже выспаться нормально не дают», – подумал про себя Олег, услышав властный голос верховного жреца Вочáры.

– Слушай, отец, не ты ли говорил мне, что лучшее лекарство – это сон?

– Кому-то и лекарство, а кому-то смерть. – верховный жрец смотрел на Олега, сощурив глаза. – Ты же здоров как бык, а валяешься как боров на убой.

– С тобой поваляешься, как же. Вон лучше других иди, разбуди.

– А ты-то на что? Ты десятник, ты и буди.

– А меня кто спрашивал? Чтоб над этими командовать… да лучше удавиться!

– Может тебе веревочку с мыльцем подарить? – ехидно заметил Андрей, облокотившись на соседней лавке.

– Не дождешься! Рота под-ъем!!

– Ага, дюжиной калек командует, а уже «рота» орет. – это уже Макс присел на лавке, откинув одеяло.

«Ну и как после этого не уйти на пенсию? Это же стройбат, а не большая дружина», – тяжело вздохнул Олег.

– Ну ладно, ладно. – снова вмешался старец. – На улицу давайте выползайте, там как раз первый снежок выпал.

– Ты чё, дед, не шутишь?! Правда что ли снег идет? – вскочил на ноги Андрей.

– Да уж куда вернее. Высунь свой нос на улицу, сам увидишь.

Так называемый «госпиталь» опустел в одно мгновение: все выскочили на улицу в одном исподнем, на босу ногу. Сразу же поднялся страшный крик – каждый считал своим долгом высыпать охапку снега на первого попавшегося. Крупные снежинки легко ложились на землю, покрывая ее белоснежным, пушистым покрывалом. Снег был настолько белым, что даже зарябило в глазах, особенно после немного темноватой избы жреца. Вернее это была большая пристройка к его дому, в ней-то и содержались тяжелораненые или тяжелобольные дружинники. Сейчас таковых насчитывалось тринадцать душ.

«Однако время быстро летит, вот уже и зима на подходе, не зря вчера сороки растрещались», – подумал Олег, и тут же вскрикнул от неожиданности: на его голую спину обрушилось нечто холодное и в то же время обжигающее.

– Убью, гады! – обернувшись, он увидел лишь красные спины удирающих Андрея с Вадаром.

– Ну ладно, жеребцы, порезвились и будя. Сделайте тройку кружков вокруг дома и завтракать. – жрец прямой походкой направился к дому.

Изба жреца находилась за территорией детинца, недалеко от капища. Вочара, крепкий подвижный старец, верховный жрец княжества, забрал раненых к себе сразу же после боя. Вернее, после того, как их привезли в Белогоч и разложили по лавкам, «оставив помирать», как выразился сам Вочара, так как были те между небом и землей. По заверениям второго жреца Межаты, на них даже с факелом невозможно было живого места сыскать, мертвецы и то гораздо лучше выглядят. Но тем не менее, не известно из чего уж он делал свои снадобья, но на семнадцатый день последние из гридней были в состоянии передвигаться самостоятельно. От Вочары и часто заходившего к ним Могура они узнали о смерти Тура, и о том, что они – это все кто остался жив. Да еще двое раненных дружинников Корчи, остававшихся в лесу, дождались, когда их обнаружат защитники крепости. Парни очень сожалели, что не смогли проводить в последний путь своих боевых товарищей, и как только встали на ноги, пошли к месту погребального костра. Там уже возвышался свеженасыпанный холм. Им никак не хотелось верить, что здесь покоятся останки ребят из их отряда, они долго стояли, понуро склонив головы, пока Вочара не позвал всех обратно. В тот день вечером раненых пришли проведать князь и большой воевода Велигор. Поняв настроение парней, они были немногословны. Князь сказал лишь, что они держались настоящими воями, и как только будет произведен новый прием новичков в старшую дружину, они будут назначены десятниками, ну а пока назначил Олега старшим над «выходцами с того света», как тех называл Велигор.

* * *

– Ого, какой запах! Здрав будь, старик, и вы, други, тоже. – в дверях двумя исполинами стояли Могур и Обруд. – Слушай, жрец, чем ты свою кашу заправляешь, что аромат от нее аж до детинца доходит, а больные в пляс пускаются?

– Все тебе обскажи. – усмехнулся старик. – Что любопытничать попусту, все равно ведь не пойдешь в лес травку собирать, али не так?

– Так ить заботы не дают. – смущенно ответил Могур. – Все героев растить приходится.

– Угу, а мне потом из-за них с Корсом в спор вступать. Чай ему герои не меньше вашего нужны.

– Ну на то ты и жрец, старик, а мы всего лишь сотники. – скромно опустил свою голову Обруд, пряча усмешку в усы.

– Ишь, скромники какие. Лучше сказывайте, зачем пожаловали?

– Да хотели вот спросить, сколько ты еще собираешься их у себя скрывать? Весь Белогоч на ушах стоит, только о них и судачат. Девки уж замучили с расспросами. Они бы и сюда пришли, да только тебя боятся.

– Вот от них-то и прячу. Они хуже любого ворога. – хитро сверкнул глазами жрец. – Вы ж только в сечи один супротив десятерых переть готовы. А как дело до баб доходит, то и нет героя – добровольно в полон отдаетесь, да еще буяните, коль не пускают.

– Так вроде как не с руки с ними воевать. – растерянно развел руками Могур. – Не для того ить Матушка Земля их породила.

– Что ж, это верно. Кому-то мечом махать, а кому-то, таким оголтелым как вы, детей рожать, да с поля брани ждать. Ну а молодцев ваших я не в темнице держу, ежели не боятся, то могут каждый день гулять. А через седмицу-другую и вовсе могут к себе обратно перебираться.

На лицах парней сияли довольные улыбки. Сидеть в доме жреца им уже порядком поднадоело и, хоть раны еще побаливали и сказывалась слабость, давно хотелось вырваться на свободу – позубоскалить с друзьями-дружинниками, погонять голубей с мальцами, пройтись по торговым рядам, особенно по оружейным…

– Ну а к мечам когда их допустишь? – поинтересовался Могур.

– А денька через три пусть и начинают. Заодно и я посмотрю: как кости срослись, как раны затянулись. А пока хватит лясы точить. Доедайте кашу, а я пока своего отвару вам заварю. Травы, они ни больному, ни здоровому во вред не пойдут.

Старец поснимал с крючков какие-то высушенные пучки трав, измельчил их своими же суховатыми скрюченными пальцами и заварил кипятком. Тут же по всему дому разлился благоухающий запах лета, щекоча ноздри и чуть кружа голову.

* * *

Торг шумел во всю. Кого здесь только не было. Ремесленники продавали свои изделия или меняли их на необходимое – в основном продукты и сырье; из ближайших весей везли овощи, мясо, пшеницу, а так же шерсть и шкуры. Были здесь и охотники, и нечастые гости – купцы, которые везли ткани, всякие побрякушки, мечи и доспехи, ну и, разумеется, самые немыслимые небылицы и россказни о чужих княжествах. И каждый нахваливал свой товар, толкая его втридорога, но при этом уверяя, что отдает за даром. В общем, базар есть базар. Одни приходят сюда, чтобы облапошить других, а другие – чтобы этими «облапошенными» и оказаться. Парни проталкивались сквозь толпу, шатаясь среди торговых рядов без всякой цели. Просто так, отвести душу, послушать разговоры. Их было семеро – Олег с братьями и Лияк с Кожаком. Остальные отпросились повидать знакомых в городе. Олег препятствовать не стал, лишь напомнил, что к ужину все должны быть у Вочары.

– Слышь, парень, купи своей зазнобушке бусы или сережки. Сумеешь ей угодить – и она тебя не обидит.

– Спасибо, купец, но я в прок не запасаюсь. – с улыбкой отказался Олег.

– Что ж такой видный воин, а подружку себе не нашел? Аль обидела какая?

Вокруг раздался дружный смех. Любые дела требуют передышки, в том числе и торговые. Все снимание тут же переключилось на дружинников.

– А может тебя с моей дочкой познакомить? Она девка шустрая, тоску твою быстро развеет, да и для твоих дружков подружек найдет. – рыжий мужичонка, торгующий седлами и разной сбруей, хитро сощурил свои маленькие глазки. Скорей всего и дочери-то никакой не было, а вот охоты до шуток-прибауток хоть отбавляй.

– Ну спасибо за услугу, да только деньги я позабыл взять, а без бус и сережек боюсь ничего мне не светит.

Новый взрыв смеха прошелся по рядам. Олег уже было хотел пойти дальше, как вдруг перед ним оказались две девушки со светло-русыми волосами, заплетенными в тугие косы, румянцами на щеках от мороза и смеющимися глазами.

– А мы бы и без подарочков таких полюбили бы, лишь бы ласковыми были да не буйными.

– Здравствуйте, красны девицы. Это кто ж с такими как вы буянить-то будет? Я им сам шеи посворачиваю. А вы кто ж будете?

– А тебе зачем так сразу-то? – чуть склоняя голову на бок, улыбнулась та, что заговорила. Они были так похожи, что в их родственности не было сомнения. – Или хочешь сразу с батюшкой познакомиться?

Не успел Олег ответить, как к ним протиснулись Кожак с Лияком.

– А это, красавицы, как вы захотите. Если ваш отец ни этот рыжий хохмач с седлами, то можно и с ним познакомиться. – довольно улыбнулся Лияк.

– Наш батюшка охотник, он только шкурами торгует. Если не боитесь, можете проводить нас, мы за речкой живем, в том конце, где сапожники и суконщики живут.

– Командир, мы к ужину будем. – полувопросительно-полуутвердительно произнес Кожак, потихоньку загораживая девушек от остальных парней своей широкой спиной.

– Ну а то, что чужих девок отбиваете, вам сейчас по рогам съездить или тоже до ужина подождать?

– Не серчай, друже, но в таком деле командиров нет.

– Ладно, идите, пока не передумал. У старика встретимся.

Побродив еще немного, братья решили навестить Межáту, второго жреца в Белогоче. Он так же жил за рекой в ремесленном конце, не далеко от дороги, ведущей от детинца в сторону Дикой Земли. Межата за свой добрый и веселый нрав, столь несвойственный жрецам, был особо уважаем среди небогатых горожан. За глаза, в детинце, некоторые даже называли его мужичьим жрецом, но боялись его не меньше Вочары. Живости его ума мог позавидовать ни один приближенный князя, а его близость к Корсу внушала трепет. Братья же как-то сразу нашли с ним общий язык и при удобном случае не упускали возможности поболтать. Выйдя с торга, они направились к переправе. Речка Вергла, вытекающая из озера Белого, делила город на две части. Течение реки в ее истоке было спокойно и безмятежно, не доставляя горожанам хлопот. Как уверял Межата, даже во время паводка она никогда не выходила из берегов. Вергла была довольно широкой и вполне судоходной, особенно для плоскодонок особо отчаянных купцов, которые предпочитали речной путь конному. По словам того же Межаты, река, пройдя свой не близкий путь, уже под другим именем впадала в какое-то море.

Однако у переправы произошла вынужденная заминка: паром только что отошел от берега и пришлось ждать, пока он дойдет до противоположного, а затем повернет обратно.

– Слушай, неужели князь не может мост построить? Торчим здесь как идиоты.

– По-твоему Андрюх, князь дурней тебя будет? – усмехнулся Арах. – Это тебе не Рожка, два бревна через нее не перекинешь.

– Два не два, а Андрюха прав. – вмешался Макс. – Хоть Вергла и широкая, да не глубокая. Так что вполне мост построить можно.

– Угу. Сделайте проект, сходите к князю – авось и одобрит. – махнув рукой, Олег подошел к самой воде. Та была прозрачной и чистой, на отмели даже можно было разглядеть мельчайшие камушки. Изредка, сверкнув хвостом, мелькала какая-нибудь рыбешка. Вода оказалась ледяной. Еще немного и мороз скует ее толстым льдом, предоставив паромщику долгожданный отдых. Правда ненадолго: пристроив понадежней на берегу свой паром, займется он рыбалкой или охотой – семью кормить то чем-то надо.

– Слышь, ты, умник?! – услышал с боку Олег и не поднимаясь с корточек, лишь повернув голову, уставился на Андрюху, который молчал только когда ел; нет, еще когда спал. – Нет, ты мне скажи: ладно я, меня Лунга ждет… надеюсь. А ты-то чего от баб шарахаешься?

– Я чего-то не понял, а что общего между бабой и мостом? Чего это тебя из стороны в сторону кидает?

– Это не меня, а тебя кидает. – Андрюха пристроился рядышком, так же опустившись на корточки. – Ты не увиливай. Вон сколько девок ходит, а ты теряешься.

– Гожи девки, да не в моем вкусе. Да и вообще… – Олег многозначительно пожал плечами.

– Ну ты, фраер, даешь! Да тут девочки на любой вкус. И в теле, и груди – хоть сейчас на конкурс. Да они сами к тебе в постель лезут. А ты? Тебе кого надо, тебе что, царевну-лягушку что-ли подавай?

– Нет, ты чего разоряешься, я не понял?! Я что, твой гарем обидел что-ли? Или ты в сутенеры заделался?

– А он кроме как о своей похоти, не о чем больше думать не может. – с презрением бросил Макс.

– Чё? Чё ты сказал? Монах, блин, не дорезанный. Я тебя сейчас быстро в святые мощи превращу.

Андрей резко вскочил и пошел на Макса, Арах с Вадаром еле успели встать между ними. Поднявшись, Олег схватил его за грудки.

– Ты чего, озверел что-ли? Чего на людей бросаешься, совсем что-ли контузило?!

Отбросив его руки, Андрей в ярости отвернулся.

– Озвереешь тут. Пятый месяц мы тут торчим, а она там, неизвестно как. – и резко обернувшись добавил: – Я что, не человек что-ли?

Олег смотрел на него во все глаза. Угнаться за ходом Андрюхиных мыслей было невозможно, но в данном вопросе он был с ним согласен. Им вдвоем с Арахом приходилось труднее всех – у них там остались любимые женщины.

– Я попрошу Могура заикнуться князю, может, отпустит дней на семь.

Арах взглянул на Олега и, понурив голову, отвернулся. Тот вопросительно положил руку ему на плечо. Когда Арах повернулся, в его глазах была невыразимая тоска.

– Я обещал туда вернуться не один, – тихо прошептал он, – и не впятером.

– Прости, брат. – Андрей положил ему руку на другое плечо. – У нас еще есть время.

– И мы обязательно вернемся, как обещали.

Обнявшись, братья постояли так с минуту и, не обращая внимания на подходящий паром, направились обратно к дому Вочары.

* * *

Удар был настолько силен, что Олег еле удержал меч в руках. Андрей, пытаясь отвлечь внимание, бросился на Могура, но тут же отлетел в снег. Вадар маячил за его спиной, пытаясь принять участие в сражении, но Могур умело вставал всегда так, что тот оставался позади Олега с Андреем. Воспользовавшись секундной передышкой, Олег попытался, сделав шаг вперед, нанести удар. Могур встретил выпад и отбросив его меч, ткнул того всей мощью своего корпуса. Не удержавшись на ногах, Олег повалился в снег. Вскоре туда же полетел и Вадар.

– Ну что, горе-воины, навоевались? – Могур стоял над ними, опершись на меч и широко улыбаясь. Повернувшись к стоящим в стороне Максу, Араху и Лияку с Кожаком, он кивнул им головой, приглашая к бою. В это время Обруд обрабатывал остальных дружинников. Ставшие вроде незаметными, раны тут же дали о себе знать. Нахлынули слабость и боль. Парни уже полчаса пытались по очереди одолеть сотников, но в таком состоянии они даже гурьбой вряд ли бы справились. Но сотники не выказывали по этому поводу недовольства, как это было в первый день. Помучив их еще немного, они отпустили гридней с миром. Уставшие и хмурые. Те побрели к избе, с трудом передвигая ноги.

– Здравы будьте, добры молодцы! – неожиданно раздался веселый девичий голос.

– И тебе здоровья, красавица. – парни дружно повернулись на голос. Это была Вели́ска, дочка старосты сапожников. Еще когда братья были в молодшей дружине, Вадар случайно столкнулся с ней во время несения дозора. Потом они еще виделись несколько раз, но молодшие дружинники редко выходили за пределы детинца одни.

– Здравствуй, Вадар. Что-то ты совсем не появляешься.

– Сегодня к концу торга подойду, если ты там будешь. – смущенно ответил Вадар, заливаясь краской.

– Буду, куда ж мне деться. Помогу отцу собраться.

– Тогда точно зайду, жди.

– Корс вам в дорогу! – звонко крикнула Велиска и побежала в сторону торга.

– А я бы и сейчас пошел бы, чего до вечера ждать. – бросил как бы между прочем Кожак.

– Ты бы своими девками занимался, а не с советами лез. – тут же вступился Андрей.

– А у нас полный порядок, огонь-девки. Скажи, Лияк?

– Иди. – толкнул тот его в спину усмехнувшись. – Смотри не обожгись.

* * *

Вадар все чаще стал пропадать вечерами то на торгу, то в конце суконщиков и сапожников. Поначалу парни шутили над ним, а потом незаметно перестали. Казалось, дай волю, он и вовсе не будет расставаться со своей Велиской. Та ходила павой, надев на зависть подружкам дорогие бусы и сережки из бирюзы, подаренные ей Вадаром. Веселая, озорная, с заливистым смехом и искристыми синими глазами она сводила его с ума. Когда она, совсем еще ребенок, пятнадцатилетняя девочка, поводила обиженно плечиком, он готов был луну с неба сорвать. Андрей только качал головой на это. Мечом махать, говорит, научил, а вот девок в узде держать – не успел. Зато теперь парни рьяно взялись за Олега и, не смотря на все его сопротивления, познакомили с приглянувшейся им дочкой кузнеца Божáра. Стоит отдать им должное, Вéсенка и вправду была красавицей. Золотистые волосы, заплетенные в косу, перекинутую через плечо, аккуратное овальное детское личико, голубые большие глаза, чуть вздернутый нос, тонкие губы и, как шутили парни, стройная как камышинка фигура. Что ж, фигура и в самом деле была изящной. Узкая талия, небольшие девичьи груди – она выделялась среди местных пышных девиц. С ней приятно было разговаривать. Живая, умная, с нежным голосом, она и правда привораживала. Интересно было наблюдать за ней во время разговора, когда она, смущенно потупя взгляд, время от времени озорно сверкала глазами. Рассматривая собеседника, как маленький котенок. Олег чаще стал появляться в их конце, с интересом наблюдая как из куска железа выковывается меч или сабля, и ожидая когда в дверях кузницы появиться Весенка. Она часто заходила к отцу то помочь прибраться, то принести поесть или просто подать напиться холодной воды. Божар иногда позволял десятнику заменять своего помощника и тогда тот брался за молот, вытягивая красную ленту металла, а потом подставлял ее под отточенные удары его малого молота. В конце концов, кузнец гнал молодых из кузни, и они шли к речке или просто гуляли по заснеженным улочкам.

Скоро лечение героев закончилось и гридни вернулись в детинец. Сила и ловкость постепенно возвращались в их тела, вытеснив оттуда скованность и остатки хвори. И хотя после поединков они еще уставали, и все тело болело, но ни Могур, ни Обруд не решались брать себе в поединщики сразу двух противников. Теперь парни снова приступили к своим обязанностям по несению дозора и дни стали пролетать незаметнее. Особенно прибавилось хлопот с появлением пополнения. Как князь и обещал, их всех отдали Олегу, так что его чертова дюжина разделилась на шесть десятков. Вернее от самой чертовой дюжины осталось только семеро обрудовцев, остальные пятеро дружинников десятниками вернулись к Могуру, получив под свое начало своих новичков. Полусотня Олега оставалась приписанной к сотне Могура, но при этом получила некоторую самостоятельность. Каждый из братьев, включая Лияка с Кожаком, получили по десятку гридней, прошедших испытание и перешедших в старшую дружину. Вспомнив все, чему их учили и внеся кое-что свое, они занялись их дальнейшим обучением. Могур дал им две недели, чтобы «привести новичков в чувство» и приступить к занятиям в сотне.

Но вечерами, когда новобранцы уже выбивались из сил, парни уходили в город. Олег навещал Вочару и Межату и шел к Божару. Весенка всегда радовалась его приходу, они брались за руки и уходили гулять, бродя по Белогочу, пока совсем не темнело. Тогда он провожал ее до дома, и они долго еще стояли около плетня.

– Почему ты стал воином?

– Почему..? Не знаю. Какой-то зов внутри меня, а может, это просто то, что я хорошо умею делать. Вочара сказал, что это моя судьба, мой рок.

– Рок… Как страшно звучит. – девушка прижалась к Олегу плотнее и он кажется даже почувствовал ее сердцебиение.

– Ну тогда долг. Перед Корсом, Небом, людьми.

– Мой отец сковал много мечей, но ни один не взял в руки.

– И не надо. Убивать очень тяжело, даже если защищаешься. Иногда… они долго не отпускают тебя. Особенно ночами.

– Не надо мне было начинать этот разговор, прости.

Олег прижал Весенку к себе, а потом погладил по лицу. Мороз к ночи крепчал и на ее ресницах появился иней.

– Ты замерзла, иди домой.

– Ты придешь завтра? На вечевой площади будут гулянья.

– Приду. Устрою своим архаровцам отдых.

Рассмеявшись, она убежала в избу. Вдохнув в себя морозный воздух, Олег пошел в сторону детинца. Наверняка опять стража будет возмущаться открывая ворота. Но до них надо еще дойти. Вдруг в стороне, под сосной, показалась знакомая лисья шубка и девичий смех. Парочка веселилась, что-то обсуждая, и обнималась. «Здесь, в такое время?… Нет, наверное, показалось. Мог в темноте и перепутать, хотя голос...».

В гриднице все уже были на месте. Кто-то приподнялся на своей лежанке, среагировав на шорох, а кто-то уже спал без задних ног. В принципе, гридни старшей дружины могли строить свои дома, но бобыли, как правило, предпочитали жить вместе со всеми. «И все-таки, показалось или нет? Наверное показалось». Протопленная изба и теплая шкура так пригрели после мороза, что глаза Олега сами закрывались, а тело охватила приятная истома.

* * *

Утром, испросив разрешения у Могура, Олег предоставил всем шести десяткам отдых. Все тут же оживились, обрадовавшись возможности пойти на всеобщие гулянья вроде как по встрече зимы, хотя по мнению Олега, они опоздали недели на три точно. Судя по погоде, на дворе стоял декабрь. «Но им виднее, а мне то все равно». Он собрался было, как обычно, вначале навестить Межату, потом забежать в купеческие ряды, а уж потом идти на гулянья, однако Вадар немного изменил его планы.

– Я хочу к отцу Велиски зайти, сходите со мной?

– Отчего бы и нет, ты как, Андрюх?

– А мы завсегда пожалуйста.

– Ну тогда двинули.

В этот раз парням не пришлось ждать паромщика, лед давно сковал реку, и они спокойно перешли на ту сторону. Избу старосты нашли сразу же. Даже если бы Вадар не знал дороги, ее легко было узнать. Она выделялась красивой резьбой и размерами среди других изб сапожников. Стоило только парням подойти к воротам, как их дружно встретил собачий лай. Андрей не долго думая стукнул кулаком по дубовым доскам. Собаки аж зашлись от лая.

– Кто там? – отозвался мужской голос.

– Отворяй, староста, гости пожаловали.

Послышалось цыканье на собак и ворота отворились. Их встретил крепкий, немного располневший мужчина.

– Ну заходите, коль пожаловали. Проходите в избу, там и скажете, что за нужда такая ко мне привела.

Он тут же собрал на стол и, налив караги, вопросительно уставился на гостей.

– А дочь твоя, Велиска, где? – спокойно спросил Олег, хотя взгляд хозяина ему очень не понравился.

– Ах, вот вы о чем! Ну так она на праздник убежала, чего ей дома сидеть-то.

– Ну что ж, давайте тогда хоть познакомимся.

– Познакомиться то всегда пожалуйста, да только не рано ли?

– Да вроде как Велиска не ребенок малый? – разговор начинал раздражать Олега и он еле сдерживался.

– Она не ребенок, то верно, но и молодец вроде как не мальчик.

– Ты не темни, если что не так – скажи. – Андрей исподлобья глянул на старосту.

– А я и говорю. Избы нет, ничего нет, кроме как мечом махать более ничего не знаем.

– Значит, вот как заговорил? – Олег с Андреем поднялись со своих мест, лишь Вадар остался сидеть за столом, сжав кулаки так, что побелели пальцы. – Ты же знаешь, что избу ему сразу же построят, жалованьем князь тоже не обижает. Чего еще надо?

– А вот когда все будет, тогда и поговорим. – пряча глаза, сказал староста.

– Мы-то выполним, а вот ты не вздумай от своих слов отказаться. – Андрей схватил Вадара за плечо, и парни повернулись к выходу.

– Вот сволочь, а? Удавил бы гада! – Андрей аж кипел от злости. – Короче так, Вадар. Если Велиска согласна, то этого хмыря мы на себя берем.

Вадар взглянул на Андрея и опустил голову, дальше парни шли в полном молчании. Уже за речкой Олег сказал им, что найдет их на площади, и пошел в сторону торга. Сегодня торг шумел вовсю. Протолкавшись к купцам, он с полчаса перебирал разные украшения, не зная на чем остановить свой выбор. В конце концов купил витой браслет с замысловатым орнаментом, сережки с изумрудом и такое же колечко. По дороге Олег все время думал про Вадара. Перед глазами опять всплыла та ночная парочка под деревом. В сердце была тревога.

На площади уже вовсю шло гулянье: где-то строилась снежная крепость, где-то под хохот и улюлюканье добровольцы пытались влезть на обледенелую сосну. Вскоре Олег увидел худенькую фигурку Весенки и заспешил в ее сторону. Она с радостным визгом бросилась к нему на встречу. Олег прижал ее к себе. Сдувая снежинки с ее беличьей шапки.

– Я Андрея с Вадаром видела около крепости. Страшнее тучи ходят.

– Ну пойдем, поищем эти тучи, пока гром не грянул.

– Что-то случилось?

– Ага, потом расскажу.

Крепость была возведена почти до конца и парни с девками гурьбой потянулись туда в ожидании развлечения.

– Смотри-ка, Велиска… – тихо ойкнула Весенка.

– Угу. И что это за цыпленок жаренный рядом с ней?

– Это сын наместника Междуречья.

– Папенькин сыночек значит… Я сейчас.

– Не надо. – тихо попросила Весенка. – Она вон ему как глазки строит, не будет она с Вадаром.

Олег хотел было ей возразить, но увидел, как Андрей движется в сторону Велиски и ее спутника. Отпустив Весень, Олег пошел за ним. Тот ни слова не говоря отшвырнул сына наместника в снег. Разодетый в песцовую шубу он вскочил на ноги и испуганно затараторил:

– Вы что, вы знаете, кто я, вы знаете, что с вами будет?

– А ты нам расскажи, а мы послушаем. – подошел к нему вплотную Олег, наседая как на щенка.

– Я… я…, да князь…

– Он нам князем грозит. Что скажешь? – обратился Олег к Андрею, наступая на ноги сопляку.

– А давай его здесь закопаем и делов-то. К весне отроют тухленького.

– Угу. А не мы, так братья наши его здесь похоронят.

Дернувшись испуганно назад, тот упал, и отползя пару шагов, бросился бежать. Парни не стали его догонять и повернули обратно.

– Что ты хочешь от меня? – растрепанная и злая, Велиска стояла напротив Вадара.

– Ответь только, почему? – он стоял с белым лицом, сжав губы и стиснув кулаки.

– Почему? – она с ненавистью смотрела на Вадара. – Он сын наместника, а ты кто? Ты мог бы получить свое и радоваться, нет, ты же со своей любовью лезешь. Мы с ним провели ночь и никаких сложностей. А тебе они зачем?!

Отшатнувшись, Вадар резко развернулся и пошел не оглядываясь.

– Андрей, догони его и иди с ним, не оставляй одного. Я сейчас. – проходя мимо все еще разъяренной Велиски Олег смог только процедить сквозь зубы: – Мразь!

Не оборачиваясь, он пошел к Весенке. Ту всю мелко трясло. Она уткнулась ему в плечо и расплакалась он не знал как ее успокоить, лишь крепче прижимал к себе.

– Проводи меня пожалуйста домой. – тихо всхлипывая попросила она.

Олег обнял ее за плечи и повел подальше от этого всеобщего веселья. Оно казалось сейчас таким абсурдным и вызывающим, что они были рады покинуть площадь. Уже подходя почти к ее дому, он вспомнил о подарке. Достав из-за пазухи мешочек, Олег остановил девушку.

– Весенка, я хотел тебе подарить, вот…, но все так получилось… – и он протянул ей на ладони подарки. Ее глаза округлились, сделались испуганными и полными отчаяния. Олег никогда ее такой не видел. Она затрясла головой, как будто хотела отогнать мираж.

– Нет, нет… зачем ты это сделал?… – и она бросилась бежать. Олег остался стоять, совершенно потрясенный происшедшим. Он не мог никак понять ее реакции. Ожидал все что угодно, но не этого. Сунув украшения в карман, он побрел не разбирая дороги. Все краски померкли, он был подавлен, разорван, просто убит. Что произошло, чем вызвана столь необычная реакция? Голова была пуста, мозг отказывался работать. Олег шел наугад, даже не думая о дороге, пока не наткнулся на свою лавку и не упал ничком.

Утро не принесло облегчения. Он старался не возвращаться ко вчерашнему, чтобы не сойти с ума. Нужно дать возможность разуму собраться с силами, чтобы разобраться в происшедшем. Олег делал все на автомате: отдавал команды, проводил бои, делал замечания. Вадара он полностью доверил Андрею и остальным братьям.

– У вас-то что произошло?! – Андрей тряс его за плечо, пытаясь заставить реагировать. – Башни вам что-ли всем посносило. Давай, я к ней схожу?

– Нет.

– Ну как знаешь.

«А я ничего не знаю». Оставшись один и умывшись снегом, Олег попытался разобраться в своих чувствах и мыслях. Он знал одно – она ему нужна. Ему с ней хорошо, его тянет к ней как магнитом. «Люблю ли я? Люблю, но какой-то непонятной любовью. Мне было приятно, когда она прижималась ко мне, мне нравилось гладить ее волосы, но я ни разу не попытался ее поцеловать. Что же произошло и что происходит? Я должен в этом разобраться. Я не хочу делать ей больно, но и так оставлять нельзя». Не сомневаясь больше ни минуты, он пошел к ней домой. Девушка открыла дверь сразу же, как только Олег подошел. Заплаканные глаза, бледное личико – она превратилась в измученного маленького ребенка, на которого легла непосильная взрослая ноша. Взглянув Олегу в лицо, она побледнела еще больше, ее губы мелко дрожали.