Текст книги "Воин из Ниоткуда (СИ)"

Автор книги: Олег Никифоров

Олег Владимирович Никифоров
ВОИН ИЗ НИОТКУДА

Посвящается моей любимой жене Оленьке-Аленке, ее отцу Никонову Александру Михайловичу, чья жизнь стала примером для нашей семьи, а также моим близким друзьям, ставшим прототипами героев книги.

 
   Ты прешь на рожон,
   Ты лезешь в штыки,
   Пытаясь свою доказать правоту.
   Ты хочешь в обгон,
   Ты рвешь напрямки
   И в жизни ты мечешься, словно в бреду.
 
 
   Ты ищешь свой смысл,
   Ты не хочешь как все
   И годы досадно впустую терять.
   А тебе говорят:
   «Сгоришь ты в огне.
   А правду твою и в раю не сыскать.
 
 
   Ты послушай, сынок,
   Мой совет старика.
   Скинь с себя пелену своих снов.
   Тебе бы родиться
   В былые века,
   А здесь твой товарищ – одиночества зов».
 
 
   И болью всколыхнулись
   В тебе их слова.
   Ведь путь столетий необратим.
   Не раз тебе снились
   Былые века,
   Где конь – твой товарищ, и меч – побратим.
 
 
   И взвоет в смятенье
   Мятежна душа.
   «Здесь я чужой, там был бы своим!
   О, Боги, за что мне
   Такая судьба!
   Я там бы за правду в сраженья ходил!»
 
 
   И небо ответит:
   «Подумай, сынок.
   Не так уж и легок будет тот путь.
   До истины светлой
   И там он далек.
   Там лжи и насилья кровавая жуть.
 
 
   В том мире также
   Ты будешь чужим,
   Счастья тебе и там не найти.
   Ведь стать тяжело
   Везде своим,
   Куда бы тебе не придти».
 
 
   Ты смотришь упрямо,
   Ты рвешься настырно,
   Не многим лишь веря и путь освещая другим.
   Смелее иди же,
   Ты встретишь таких же
   И будешь для них своим!
 

ПРОЛОГ

– Ну и сколько еще тащиться до этой твоей пещеры?

– Не тащиться, а идти. И всего-то около пяти километров осталось. – с обидой в голосе ответил Макс. Нытье Андрюхи его начинало раздражать.

– Чего? Да ты чё, одурел что ли? Это же еще час с лишним пилить! И это по такой жарище?! Ну, вы придурки! И связался же я с вами на свою голову.

– Сам ты придурок. Знал же, что пешем пойдем. – слегка прикрикнул на него Олег. – Так что топай и наслаждайся природой. А то гниешь в своем городе.

– Сам ты гниешь. – добродушно огрызнулся Андрей, как говориться, не ради ссоры, а чтобы не остаться в долгу. – Лучше бы на рыбалку пошли. У нас в деревне такая рыбалка – не оторвешься. А я ведь вас звал!

– Да иди ты со своей рыбалкой. Знаешь же, что я к ней равнодушен.

– И я тоже. – добавил Макс, поправляя рюкзак на плече.

– А ну вас… – махнул рукой Андрюха, и дальше троица двинулась молча. Данная перепалка не произвела на друзей никакого действия, и настроения им ничуть не убавило. Что же касается ворчания Андрюхи, то оно не выходило за рамки обычного. А вообще не мешало бы познакомиться с ними поближе.

Так, сама по себе, эта троица ничего особенного (по крайней мере, внешне) собой не представляла. Всем троим шел двадцать третий год, и они, можно сказать, только-только переступили порог молодости. Пора наивной и прекрасной юности осталась позади. Хотя как сказать…

Макс – высокий стройный брюнет, даже под весом рюкзака сохраняющий грациозную походку – являл собой образ аристократа начала прошлого века. Открытый лоб, узкое лицо, тонкий прямой нос, слегка впалые щеки и острый подбородок, а главное умные, с легкой задумчивостью, серые глаза подчеркивали этот образ. А ранняя наследственная залысина и небольшие усы придавали лицу определенный отпечаток взросления. Профессия журналиста также накладывала свой след. После гибели отца, моряка-подводника, Макс ушел в религию. Друзей среди сверстников у него практически не было, и он все больше замыкался в себе и вере, она и стала его опорой в жизни.

И здесь полной противоположностью ему был Андрей. Среднего роста, худощавый, немного сутулый, он создавал впечатление закомплексованного человека, неудачника по жизни. Русые, зачесанные на бок волосы, острое скуластое лицо, острый нос, тонкие губы и небольшие зеленоватые, с прищуром, глаза отнюдь не способствовали перемене первоначального впечатления, а вечное брюзжание и недовольство только его усиливали. И лишь друзья знали, что скрывается под этой внешностью. Не сказать, чтобы она была обманчива, но, тем не менее, она была односторонняя. Обратная сторона медали заключалась в том, что Андрей обладал большим скрытым чувством оптимизма, был пофигистом почти во всем, а также добродушным и веселым малым. Он умел радоваться по мелочам, оставаясь тем не менее, внешне недовольным всем и вся, ругая все, на чем свет стоит. И при всем при этом умудрялся постоянно попадать в дурацкие ситуации, а иногда и просто сам их создавать.

Так что они запросто могли бы пройти мимо, не обратив друг на друга никакого внимания, что совершенно неудивительно. Да и прошли бы, если бы не одно «но». И этим «но», а также своеобразным связующим звеном был третий, хотя и в список противоположностей внес немалую лепту. Олег был одного роста с Максом, но более крепкого телосложения. Каждое его движение отдавало уверенностью и твердостью, и при всем при этом походка у него была мягкая, кошачья, хотя и казалась внешне довольно вальяжной. Черные, слегка волнистые волосы, смуглая кожа, как после загара, черные пышные усы и темно-карие глаза делали его похожим на выходца с Востока. Но себя он считал настоящим казаком, и кудрявый чуб был, по его мнению, тому доказательством. Ни в какое казачество Олег, конечно, не входил, как он сам говорил, в его крови столько намешано, что можно хоть куда, и в тоже время никуда. Там были и казаки, и дворяне, и даже цыгане. Своим спокойствием, уверенностью, мягким лучистым взглядом он притягивал к себе людей как магический шар. Но стоило произойти чему-нибудь серьезному, и его взгляд становился холодным и властным. И почти черные, глубоко посаженные глаза с длинными ресницами и сдвинутые на переносице густые черные брови лишь усиливали его. Наверное, поэтому, одни считали его чуть ли не душой компании, а другие называли страшным человеком и обходили стороной.

К дружбе Олег относился трепетно и считал, что ближе Макса и Андрея у него никого нет, хотя иногда не понимал ни того, ни другого. С Максом они вместе заочно учились в университете на истфаке, сидели за одной партой, упорно спорили на разные исторические темы, особенно касающиеся происхождения славян, часто приходя в конечном итоге к общему мнению и полному согласию, что практически не случалось в их религиозно-филосовских спорах. Олег считал себя приверженцем единого космического разума, и его вольное учение было смесью буддизма, православия и язычества, что воспринималось Максом в штыки, но им хватало благоразумия не переводить «ученые разногласия» на личные отношения.

С Андрюхой Олег вместе работал в уголовном розыске. Раньше они работали в одной опергруппе, но потом Олег перешел в управление и занимался теперь обучением ребят. Но дружба, пронесенная через не один десяток совместных операций, сохранилась, и они частенько вспоминали былые времена за кружкой пива. Могли просто посидеть вечерком, поиграть в нарды. К увлечениям Олега Андрей относился с непониманием, полагая, что у того просто крыша едет от ума, к дружбе с Максом со снисхождением, а к самому Максу как к обиженному судьбой, на что последний отвечал тем же: «рожденный ползать летать не может». Но кое-что и еще объединяло их вместе. Все трое занимались рукопашным боем, русским стилем, что необходимо не только оперу, но и нередко журналисту, а раз в неделю и кобудо, то есть все трое были непротив помахать деревянными мечами. В конце концов, взрослые мало чем отличаются от детей, разве что необыкновенным умением создавать себе проблемы и удивительным занудством. В общем, как и было сказано выше, троица как троица, ничего особенного.

А теперь пора вернуться на дорогу. Не смотря на то, что время было раннее, духота была та еще. Все трое время от времени утирались от пота. Однако рыжеватая глинистая дорога, уходящая за горизонт, пение птиц, спрятавшихся от жаркого солнца в изредка попадавшихся кустарниках, веселый треск кузнечиков по краям дороги и бесконечные цветные поля луговых цветов оказывали свое магическое действие. Все-таки такое вот общение с живой природой никогда не заменит выходной, проведенный в затхлом городе даже с банкой холодного пива, лежа на диване и уставившись в телевизор. Как бы нас цивилизация не пыталась превратить в бездушных и безразличных роботов, сущность берет свое. И тянется с теплом нескончаемый поток дачников, грибников, ягодников и просто любителей шашлычка на природе и живой песни у костра. Все-таки никакая цивилизация не убьет сидящего глубоко внутри нас первобытного дикаря. И Слава Богу! Значит, будем жить…

* * *

– Если устали, то можем сделать привал. – предложил Макс. Он чувствовал себя немного виноватым в том, что потащил их к пещере, до которой от станции было около десяти километров ходу на своих двух. Но по-другому до нее не добраться.

– Да ладно, осталось-то идти час от силы. Стоит ли время тратить, и так уже почти десять часов. – отмахнулся Олег.

– Не, ну если ты устал, то присядь, отдохни. – пошутил Андрей.

– Кто, я?! – взвился Макс, принявший шутку за чистую монету.

– Все, брэк. Ну вас к черту, с вашими перебранками. Вон, смотрите, вроде дорога в гору пошла, может скоро на месте будем. – вмешался Олег.

– Это начало, потом она вилять начнет, а там уж скоро. – прокомментировал Макс. Дорогу туда знал только он.

… Так, за разговорами, они очень скоро дошли до нужного места. Немного повиляв, дорога и вправду вышла к развилке. Основная тропа шла дальше, а узенькая тропинка вела на подъем, теряясь в кустарнике – в основном это был орешник. Цепляясь за кусты, парни полезли вверх по холму. Назвать сию возвышенность горой не поворачивался язык, а вот огромным холмом – можно было с чистой совестью. Чем выше карабкались парни, тем чаще стали попадаться острые камни, чьи срезы торчали из земли. Макс уверенно огибал торчащие углы и витиеватой тропинкой вывел всех к обещанной пещере. Появилась она несколько неожиданно. Обогнув очередной выступ, все трое оказались перед входом в пещеру, который оказался достаточно большим, два человека могли войти одновременно, не толкаясь и не пригибаясь. Не смотря на жару, из пещеры тянуло влагой и прохладой. Парни тут же сбросили рюкзаки.

– Ну вот и пришли, как обещал.

– Ого, здорово! Никогда не думал, что у нас в области могут быть пещеры. – воскликнул восхищенно Олег.

– Теперь я не удивлюсь, если у нас и мамонты водились. – ошарашено произнес Андрей, который до самого конца не верил Максу.

– Кстати, мамонты у нас не редкость, их кости уже много раз находили. – ответил Макс.

– Ну, в этой пещере мамонтов точно нет, а вот от любопытства я просто сгораю. – и Олег полез в рюкзак за фонариком и веревкой, остальные последовали его примеру. Освещая себе путь фонариками, они вошли в пещеру. Перед ними открылась большая зала: стены были грязно-серого цвета, в потеках, кое-где с потолка свисали известковые сосульки, лишь отдаленно напоминавшие сталактиты, иногда разводы переплетались в замысловатые узоры. Попадались и более знакомые начертания, сделанные уже человеческой рукой – видно здесь кто-то уже бывал, и не раз. Андрей дотронулся рукой до стены, на пальцах осталась сырая глина.

– Да, как в могиле, разве что посвободнее будет. – загробно произнес он.

– А ты что хотел, ее же лет пятьсот, если не больше, не прогревали. – сказал Олег. – Отопление отключили за неуплату, свет тоже, вот хозяева и пошли бомжевать. Наверняка даже пещерник, или как там его, и тот сбежал. – с иронией в голосе добавил он.

– Ребят, смотрите, вон проход дальше, если конечно там не тупик. – показал рукой Макс в сторону проема.

Все трое тут же направили туда свет фонариков. Тонельчик был небольшим, метра четыре в длину, но вполне позволял войти в него, не вставая на колени, и выходил, по всей видимости, в еще одну залу. Макс полез первым. Пригнувшись почти до пола, он прошел переход и вышел с той стороны. Остальные полезли за ним.

– Ну вот и все, это тупик. – разочарованно произнес он. Новая зала оказалась на много меньше предыдущей и похожа была больше на нишу или каменный мешок.

– И чё? Это из-за этой фигни мы сюда перлись?! Ну вы даете! – казалось Андрюху сейчас разорвет от возмущения. – Я хотел полазить, что-нибудь найти. А тут… где ваши обещанные приключения?

– Можешь накарябать на прощание: «здесь был Вася», – с усмешкой бросил Андрею Олег и полез обратно в проход. Разочарование было огромным. Макс хоть и знал дорогу до пещеры, но в ней самой еще не бывал. Выбравшись в первую залу, они остановились в нерешительности, осматриваясь по сторонам.

– А это что за дыра? – Макс указал рукой на расщелину между полом и стеной.

– А фиг ее знает, может когда-нибудь здесь подземный поток был, вот и размыло. – заинтересованно разглядывая отверстие в стене, ответил Олег.

– Может быть. Но сейчас здесь почти сухо. – Андрей уже сидел на коленках и осматривал расщелину. Она была размером чуть больше форточки и тень от выступа закрывала ее. Поэтому наверно ребята сразу и не заметили ее. Андрей посветил фонариком. Лаз спускался вниз, потом поворачивал.

– Ну и что там может быть? – спросил он.

– Если это на самом деле русло от подземных вод и они высохли, то там может быть целый лабиринт комнат и колодцев, а может и не быть. – глубокомысленно заметил Макс.

– Ага, могу копать, могу не копать. – усмехнулся Олег. – Андрюх, ты хотел полазить? Давай! Не, ну ты самый худой, тебе и карты в руки. – добавил он, видя возмущенный взгляд Андрея.

– Тебе надо, вот ты и лезь по этой грязи.

– Да все мы полезем, не ты один. Так я не понял, мы лезем или не лезем? Давай, Андрюх, будь пионером.

– Сам ты… – похоже, Андрей воспринял это слово не в смысле «первопроходец». Тем не менее, он приготовился лезть.

– Подожди, прикрепи веревку к поясу, мало ли что.

Андрей пролез в расщелину и пополз. Скоро его ноги исчезли за поворотом и веревка потихоньку потянулась за ним вслед.

– Я вам чё, ящерица, вниз головой ползти? – раздался утробный голос Андрея, в котором вместе с привычным ворчанием слышался веселый задор.

– Андрюх, мы идем к тебе.

– А я уже на месте, жду в гости.

Через несколько минут Макс с Олегом оказались в еще одной зале, где их уже поджидал Андрей.

– Это последняя станция, дальше поезд не идет. Вон в ту дыру даже я не пролезу. – Андрей указал на отверстие в стене, куда и в самом деле могла пролезть только одна его нога.

– Ну что же, экскурсия подходит к концу. А здесь что интересного? – поинтересовался Макс, пытаясь счистить налипшую глину.

Зала была небольшой и в отличие от предыдущих не круглой, а вытянутой формы. Свод потолка был также ниже, а в остальном почти то же самое. Стены и потолок в грязных подтеках, хотя кое-где узоры больше напоминали творения человека, чем природы. Олег с Максом остановились около одного из рисунков, а Андрей прошел в дальний конец залы, который был самым узким.

– Вон, смотрите, тут вам поинтереснее «привет» оставили. И не лень было возиться.

Олег с Максом тут же подошли к Андрею, который с интересом рассматривал выступ из стены в виде маленького пристенного столика. Толи это природа позабавилась, толи на самом деле кто-то поработал над выступающим камнем, но самое интересное было даже не это. На «столике» располагался не вырезанный, что было бы гораздо проще сделать, а выступающий знак. То, что он является одним целым с выступом, было видно сразу. Андрей даже стык поскреб на всякий случай, но ни о каком клее не могло быть и речи.

– Что за умник возился? Это же сколько времени надо! – задумчиво произнес он, сам любивший на досуге повозиться с кропотливой работой, правда, редко доводя ее до конца.

– Значит, кому-то это было нужно. А вот кому, и что это обозначает, вопрос. – в том же духе отозвался Макс.

Знак и в самом деле был интересным. Он представлял собой круг около десяти сантиметров в диаметре, от которого в разные стороны отходило восемь лучей-стрел. От поверхности «стола» рисунок выступал сантиметра на три. В центре круга была вырезана молния.

– Еще бы череп с мослами и надпись «Не входи, убьет». Здесь нигде электрощита нет? – поинтересовался Андрей.

Олег аккуратно стер пыль с изображения и погладил его. – Смотрите, почти отшлифованный.

Парни одновременно стали гладить знак. Вдруг на улице сверкнула молния, и раздались раскаты грома. То, что сверкнуло снаружи, это точно, но парни готовы были поклясться в том, что отсветы молнии достигли залы и осветили ее.

– Я же говорил, что надписи не хватает. – растерянно пробормотал Андрей.

– Вроде на улице никаких туч не было, а мы здесь всего-то не больше часа. – Олег удивленно посмотрел на часы.

– Надо выбираться отсюда, а то если пойдет дождь, все рюкзаки намочит. Мы их ведь у входа побросали. – сказал Макс, направляясь к проходу в стене. На этот раз первым полез сам Макс, потом Олег и Андрей. Вскоре они уже были около своих рюкзаков. На улице по-прежнему светило солнце, даже еще жарче, пели птицы, стрекотали кузнечики. Грозы, казалось, ничто не предвещало.

– Странно. Ничего не понимаю. Какая-то залетная молния. – недоуменно произнес Олег.

– Да уж. Но лучше двинуться обратно на станцию. Попасть в грозу в поле у меня нет никакого желания. – предложил Андрей.

– Пожалуй ты прав. Здесь делать больше нечего, а дорога длинная. Гроза может запросто вернуться. – подтвердил Макс и, оглянувшись на пещеру, тихо добавил: – Если она конечно была.

Олег с Андреем тоже оглянулись на пещеру, но ничего не сказали. Молча все двинулись в обратную дорогу и вскоре, преодолев спуск, они выбрались на тропу.

– Ну и видок у нас. – после долгого взаимного молчания сказал Андрей. – Слушай, Макс, ты ведь эти места знаешь. Здесь есть где-нибудь озеро или речка? Помыться бы.

– Если идти по дороге, то ничего не будет. А если через километра два свернуть вправо и пройти еще километра три, то будет небольшое озеро, и довольно чистое. Там-то и можно искупаться.

– Решено, идем к озеру. Время позволяет, а появимся в таком виде на станции – не поймут. – подвел итог Олег.

Вид у ребят и в самом деле был непрезентабельный. Все трое были в камуфляжах и спецназовских берцах на ногах, но еще больше на них было глины. Ну прямо «зеленые береты» во Вьетнаме. А измазанные лица дополняли боевую раскраску.

Через час с небольшим они подошли к озеру, которое расположилось не далеко от лесочка. С одной стороны озеро огибал луг, и берег в этом месте был песчано-глинистым с отмелью. Вот здесь парни и устроились. Вода оказалась необычайно теплой. Видно озеро было неглубоким, да и размерами больше походило на пруд. Вволю накупавшись, они занялись одеждой. Глина не успела еще въесться и поэтому довольно легко отстиралась. Развесив одежду на ближайших кустах, парни принялись за еду. Время давно перевалило за полдень, и чувство голода давало о себе знать, аппетит нагулялся отменный. Довольно быстро управившись с едой, друзья развалились на берегу – можно было позагорать. Уже вечером, ближе к шести часам, искупавшись еще раз, чтобы от дремоты не осталось и следа, парни отправились в обратный путь. Они быстро шагали по дороге, прислушиваясь к голосам природы и наслаждаясь чистым воздухом.

Часов в восемь ребята уже были на станции. До электрички оставалось еще минут двадцать, и они расположились на платформе, свесив вниз ноги.

Стоит наверное объяснить, что на этом направлении электрички ходили реже всего. Две туда и две обратно. Причем, одна в обед, другая в девятом часу вечера, так что больно не покатаешься.

Первые нехорошие предчувствия стали возникать, когда парни заметили, что кроме них никто покидать столь «гостеприимные» места не собирается. А вот когда в назначенное время электричка не соизволила показаться, все трое встревожились не на шутку. Бросившись к маленькому деревянному зданию, больше напоминающему будку при переездах (у местных это именовалось гордым словом «вокзал»), они обнаружили отсутствие каких-либо признаков живой души. Вот тут чувство тревоги заменилось чувством негодования, а в гневе мы все страшны. Первым человеком, кто им попался, оказалась неспешно плетущаяся бабка.

– Бабуль, а где можно найти вашего станционного смотрителя? – спросил Олег, причем последние слова произнес сквозь зубы. Бабка опешила: чего от нее хотят эти по пояс раздетые «внучата» (черт бы их побрал!).

– Начальник станции где, спрашиваю? – с начинающим расти раздражением, спросил он еще раз.

– А-а…, да вон же он, милай, на окраине коров пасет. Куда же ему, старому, деться.

Теперь настала их очередь стоять с открытыми ртами. Чего-чего, но такого никто из них не ожидал. Пройдя метров сто в указанном направлении, ребята смогли убедиться в правоте бабки. Немного впереди них, с хворостиной в руке стоял пожилой человек, чья профессия не вызывала сомнения (или наоборот?). Одет он был в форму железнодорожника, и даже фуражка с кокардой была на голове.

– Послушайте, уважаемый, а не подскажете нам, куда девалась девятичасовая электричка до города?

Испугавшись неожиданного оклика, тот, растерянно уставясь на невесть откуда взявшихся заезжих, ответил запинаясь:

– Так это… она же того, ну это, отменили же ее.

Теперь все трое не просто обалдели, казалось, что они потеряли даже способность соображать.

– Как отменили? Да ты чё, офонарел что-ли?! – первым обрел дар речи Андрюха. – Где объявление? Ты пастух или начальник станции?! Ты чё, нам тут ночевать прикажешь что-ли?

– Так это ж… родимый, до завтрашнего обеда больше ничего не будет. – совсем упавшим голосом ответил горе-начальник.

Парни застыли на месте, чуть подавшись в сторону съежившегося начальника станции, в глазах читалась жажда «мокрухи». Был такой монумент: в рывке вперед застыли рабочий, солдат и крестьянин, символизируя класс пролетариев. Так вот, наша троица своими голыми торсами производила полный эффект диктатуры пролетариата (или бойцов народно-освободительной армии Никарагуа), а бедный начальник станции был для них вместо ненавистной буржуазии. Ну чем не историческое полотно?

Но до кровопролития дело не дошло. Парни поняли, что добиться от него чего-либо путного не удастся и понуро побрели в обратную сторону. Они прекрасно понимали, что никто на работе им не поверит и без серьезной взбучки не обойтись. Однако что-то надо было делать. Но что? Никаких идей ни у кого не было. Так прошло минут двадцать гробовой, и нарушил ее неожиданно раздавшийся гудок локомотива. Все трое мгновенно повернули радостно головы (дурной сон закончился, это шла запоздавшая электричка, пусть и на час, в конце концов нам не привыкать), но тут же понуро их опустили – это шел товарняк. Вдруг состав сбавил обороты и на маленькой скорости двинулся вдоль платформы, но останавливаться не собирался. Решение было мгновенным и единодушным. Схватив рюкзаки, парни бросились к ближайшему вагону. Он был трапециевидной формы и, как и все остальные, предназначался для перевозки сыпучих веществ. В начале и конце каждого вагона имелась маленькая платформа с поручнями, вот туда-то парни и забрались. И вовремя. Состав, пройдя станцию, стал набирать скорость. Закрепив понадежней рюкзаки, они прижались к поручням. Жизнь продолжалась. Вскоре скорость стала такой, что их вжало в вагон. В таком состоянии, с трудом открывая рот чтобы переброситься парой слов, они проскакивали станцию за станцией. Начинало темнеть и ехать еще предстояло часа два. Впереди показался тоннель. Как только они въехали в него, стало темно как ночью. Вдруг состав неожиданно так тряхануло, как будто кто-то сорвал стоп-кран. Парни не удержались и попадали кто куда…