Текст книги "Сюжет"

Автор книги: Олег Синицын

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 27 страниц)

Они сели на бетонный бортик фонтана.

– Хочешь глоток пива, Джед? – спросил Ковалевский, протягивая открытую бутылку. Павлик кивнул, взял из рук бутылку и, не отрываясь, выпил её до дна.

– Что ж, – сказал Сергей, – хороший затяжной глоток... Нам с Юриком остается только насладиться хрустящим картофелем.

Он раскрыл пакет и отправил в рот приличную порцию.

– Ох перца положили! – пробурчал он с наполненным ртом. – ЯДЕРНЫЙ картофель!

Возле пивного бара они остановились. Сергей с Юриком прислонили Павлика к стенке и начали считать деньги.

– Чтобы хватило на дискотеку и на пиво, – сказал Ковалевский.

– Возьми "Балтику"! – попросил Юрик.

– А если на дискотеку не хватит?

– Должно хватить!

– А если..?

– Ну пойдем глянем, что там за пиво есть!

– А Павлик?

Они устремили взоры на Павлика, который умудрился задремать стоя.

– Павлик! – дернул его за одну руку Юрик.

– Слышь, Павлик! – строго сказал Ковалевский.

Павлик открыл глаза.

– Мы отойдем на минуту, – сказал Сергей, – а ты стой здесь и не вздумай сделать хоть один шаг. Приду – проверю!

Павлик мотнул головой. Его приятели скрылись в баре.

Божедай некоторое время стоял, не двигаясь, затем наклонился вперед и попытался снова вызвать рвоту. Опять не получилось.

Больше всего на свете он боялся сделать шаг. Потому что строгий Ковалевский придет и проверит – не сделал ли Павлик лишнего движения ногой.

К бару направлялась девушка в кожаной куртке со стальными наклепками. Ее волосы были схвачены на затылке металлической заколкой, только длинная прядь падала на лицо. Девушка остановилась возле Павлика, и с жалостью на него посмотрела.

– Кажется, я тебя знаю, – сказала она.

Павлик с трудом поднял голову.

– Я и-известный физик-ядерщик, – ответил Божедай.

– Кажется, ты учишься в политехническом университете.

– Все физики-ядерщики когда-то учились в университете, – произнес Павлик и, сглотнув, добавил: – В политехническом.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – заботливо спросила девушка.

– Нет, – признался Павлик. – Последний опыт...хм, тьфу!.. закончился взрывом циклотрона. Меня обдало порцией гамма-излучения. Спасти меня может... только стакан тяжелой воды...

– Тебе нужно воды, – догадалась девушка. – Погоди, я сейчас.

Она убежала.

– Я дам тебе денег, – запоздало произнес Павлик, доставая пятирублевую монету. – У физиков-ядерщиков много денег...

Металлический денежный знак выскочили из непослушных пальцев и, однократно звякнув и подпрыгнув на асфальте, встал на ребро, прокатился по кругу и упала в метре возле ног Божедая. Павлик некоторое время с грустью смотрел на монету, потом секунд на десять отключился и даже успел пару раз издать протяжный храп, затем открыл глаза.

Монета по-прежнему лежала перед ним. Павлик забыл о своем обещании Ковалевскому и шагнул вперед, протянув к ней руку.

Его перевесило, словно центр тяжести тела внезапно оказался в протянутой руке. С грациозностью телеграфного столба Павлик рухнул на асфальт.

Очнулся Павлик оттого, что его взяли под руки и рывком поставили на ноги.

– Сережа, как ты обращаешься с физиком-ядерщиком! – с укором произнес Павлик.

– Сержант Зайцев! – раздалось возле его уха. – Запроси будку выполнен ли сегодня план по физикам-ядерщикам? Неохота на лишних бензин тратить.

– Будка, прием! – раздался возле другого уха молодой голос. В ответ из радиостанции донесся сплошной треск. – Будка, как слышите?

– Я не позволю с собой такого обращения, – угасшим голосом произнес Павлик. – Я требую предоставить мне адвоката.

– Будка! Прием! – Сквозь треск раздался какой-то ответ. – Выполнен ли сегодня план по алкоголикам?

– Я – физик-ядерщик, – уточнил Павлик.

Из рации раздалось что-то нечленораздельное.

– Что они сказали? – спросил пожилой прокуренный голос.

– Непонятно ничего, – ответил молодой. – Вроде выполнили.

– Запроси ещё раз.

Молодой сержант вновь прокричал запрос в радиостанцию. Павлик прекрасно понимал ситуацию, в которой оказался, и напряженно ожидал развязки. Опять ответом были продирающиеся сквозь треск слова.

– Вроде бы точно выполнили!

– Тогда бросаем его, – ответил пожилой.

Павлик улыбнулся от счастья.

– Что вы делаете! – Это закричала возвращающаяся девушка, неся в руке бутылку минеральной воды. – Отпустите его!

– Мы как раз и собираемся!

– Я его знаю! – сказала девушка. – Мы учимся в одном университете! Я провожу его домой!

– Вот и хорошо, – произнес молодой. – А то он замерзнет здесь на асфальте.

– И поделом ему! – сказал пожилой голос.

– Сможете его удержать? – спросил молодой.

– Постараюсь, – ответила девушка.

Павлик почувствовал, что обнял девушку за плечи.

– Удачи! – пожелал сержант Зайцев.

– В следующий раз следи за ним! – напутствовал пожилой.

Павлик поднял голову и увидел уходящих милиционеров. Внезапно радиостанция на поясе Зайцева ожила. Третий голос, громкий и озабоченный, прорезался сквозь треск:

– Лепехин и Зайцев! Мы сегодня ещё ни одного не взяли! План срывается! Живо тащите его в будку!

Павликом овладела паника, но он не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Бежать не было сил. Милиционеры подскочили к девушке в кожаной куртке и перегрузили Павлика на свои плечи.

– Не надо! – умоляла она. – Я доведу его до дома!

– Извините, дамочка! – произнес хриплый прокуренный голос Лепехина. Появление в общественном месте в нетрезвом виде карается законом.

– Вы же хотели его отпустить!

– Мы хотели? Кто вам это сказал?

Они потащили Павлика, а девушка бежала следом. Милицейская будка располагалась неподалеку. А может это Павлику только показалось, потому что пока его тащили, он снова уснул, а когда проснулся, они уже заходили в металлическую коробку с надписью "Милиция".

В тесной будке прямо напротив входа располагался стол, за которым восседал третий милиционер. Павлика усадили рядом с дверью, Лепехин и Зайцев приблизились к столу.

– Сейчас "скотовозка" придет, – сообщил третий милиционер и, посмотрев на Павлика, добавил: – Красавец!

– Отпустите его, – умоляла девушка, – я его знаю! Мы в одном университете учимся.

– Учеба пьянству рознь! – важно изрек пожилой Лепехин. – Ты что думаешь, барышня, вытрезвитель только для бомжей? Врачи там тоже люди, им хочется общения с нормальными людьми.

– Он слишком молод для вытрезвителя, – сказала девушка. – А парень он хороший, напился случайно.

– Случайно только "залетают", – многозначительно поглядев на девушку, произнес пожилой милиционер.

– Ваши намеки слишком грубы, – ответила девушка.

– Может отпустим парня? – предложил молодой Зайцев.

– Хочешь без премии остаться? Я – не хочу!

Этот разговор для Павлика превратился в один непрекращающийся словесный поток, который кружил, залетал в голову, забивал горло и стоял в нем тошнотворным комком. Все это вдруг стало Павлику невыносимо. Он наклонился вперед, и со страшным криком начал изрыгать на пол содержимое желудка.

Окружающие замерли. Трое милиционеров выпучив глаза взирали, как на пол льется густой кровавый поток, а стены усеивают брызги. Павлик исторгал из себя все новые порции красной рвоты, и сопровождал эти действия такими страшными звуками, словно пытался изобразить рычание льва.

"Господи, да из меня кровь льется рекой! – подумал он. – Возможно у меня открылось желудочное кровотечение!"

Помутненный алкоголем разум Павлика живо представил гибель хозяина от полного обескровливания. Откуда взялась кровь? В голове всплывали термины "последняя степень туберкулеза" и "лихорадка Эбола"... Его похоронят осенью, свежая могила будет усыпана кленовыми листьями, а студенты в университете при упоминании фамилии Божедай будут уточнять: "Это который умер, блюя кровью в милицейской будке?"...

Вопреки подозрениям Павлика рвота заканчивалась. Он выплюнул тонкую красную струйку, ставшую последней, и поднял глаза. Трое милиционеров напротив остолбенели. Девушка, стоявшая за его спиной, не могла вымолвить ни слова.

– Да он водку томатным соком запивал! – вдруг воскликнул опытный Лепехин. – Ах ты подлюга! Напугать нас хотел!

Он будет жить! Из него шла не кровь, а "кровавая Мэри" по рецепту Сергея Ковалевского!

Павлик внезапно почувствовал прилив сил. Кровь осталась в нем и бурлила, призывая к новым подвигам. Он всего лишь освободился от тяжести, которая висела на желудке.

Павлик вскочил со стула и бросился вон из милицейской будки.

– Держите его! – заорал полный милиционер, сидевший за столом. Но преследовать Павлика никто не собирался. Это было невозможно. Зайцева с Лепехиным отделяла от выхода мерзкая застывающая лужа, при взгляде на которую тошнило, не говоря о том, чтобы ступить в неё носком начищенного сапога.

– А вот теперь, мерзкая девчонка, – воскликнул пожилой Лепехин, блеснув стальными зубами, – ты расскажешь про этого сукинова сына.

Девушка в кожаной куртке некоторое время смотрела на лица милиционеров, а затем сказала:

– А я его не знаю! Я его впервые в жизни вижу!

– Ты же говорила...

– Я говорила? – изобразила удивление девушка. – Да я заглянула сюда попросить закурить!

– Хватайте тогда ее! – закричал третий милиционер. – У неё поищем алкоголь в крови!

– Вот уж дудки! – воскликнула девушка и скрылась за дверями.

Павлик летел сломя голову. Он не видел ничего вокруг. Какие-то деревья. По всей видимости сквер. Он рванулся в темноту, налетел на стальную трубу ограждения, перевернулся в воздухе и упал спиной на траву.

Темнота.

Павлик открыл глаза и ничего не понял. Вокруг стояла темнота. Во рту был такой привкус, словно он наелся помоев.

Где он? Что с ним случилось?

Ему приснилось, будто его забрали в милицию. Смешно. Павлик всегда был примерным мальчиком.

Ему приснилось, что они пили с Сергеем и Юриком, и Павлик напился больше всех. Приятели тащили его на себе, а потом оставили ненадолго. Как хорошо, что этот сон закончился!

Темно, но он дома. Просто в квартире выключен свет, а на улице Горэнерго экономит электричество. Родители тихо спят на соседней кровати, потому что в большой комнате идет ремонт, а коридор слишком маленький, чтобы в нем можно было разместиться на ночь. Все в порядке, он дома... Только Павлику очень хотелось ещё раз встретиться с той девушкой из сна. Пусть она носит куртку с заклепками, пусть её лицо покрывает густой слой косметики, Павлику она понравилась. Под своей внешностью она скрывает чуткого и доброго человека. Но ещё один вопрос интересовал Павлика.

Почему у него такой дурной привкус во рту?

В кармане зазвонил телефон, и Павлик внезапно понял, что он вовсе не дома. Он лежит на газоне какого-то сквера, а вокруг темно действительно потому, что Горэнерго экономит электричество.

Божедай вытащил телефон и, потратив некоторое время на поиски кнопки соединения, наконец включил аппарат.

– Павлик! Ты где? – В голову ворвался радостный голос Ковалевского. Я же сказал тебе никуда не ходить! Мы тут пива накупили, выходим – а тебя нет!

– Павли-ик! – кричал в трубку Прохоров. – У-у-у!!!

– Пока тебя милиция не загребла, говори быстрее – где ты! – снова вернулся к трубке Ковалевский.

– Я – на траве, – ответил Павлик.

– Очень смешно! Говори быстрее – где ты! Пиво стынет!

– Вокруг темно. Ни пса не видно, – пробормотал Павлик.

– Так, – произнес Ковалевский обращаясь, похоже, к Юрику. – Сотовый не помог. Попробуем по-другому. Он не должен далеко уйти.

Из трубки раздался дикий вопль, Павлик испуганно отнял её от уха.

Однако прием Ковалевского сработал. Помимо динамика сотового, голос Сергея пронесся по темным улицам.

– Слышал? – спросил Ковалевский.

– Ага, – ответил Павлик. – Покричи еще!

Ковалевский повторил вопль индейцев-ирокезов, издающих его то ли когда они снимают скальп, то ли когда сами подвергаются этой процедуре.

Павлик поднялся.

– Кажется, я знаю, куда идти!

– Отлично! Подходи к Котовскому!

Ковалевский отключился.

Павлик перелез через ограждение, остановившее его побег из милицейской будки, и замер, удивленно оглядываясь.

По этим улицам он бродил тысячу раз, но сейчас они казались совершенно чужими. Слегка пошатываясь Павлик двинулся вперед по тротуару. Он не понимал, куда движется, но надеялся, что идет правильно. В руке он обнаружил кусок батона. Павлик абсолютно не помнил, откуда тот взялся, но с аппетитом принялся его жевать, надеясь избавиться от неприятного привкуса во рту.

– Ты, мать твою! – раздалось из-за угла . – Где чип?

Павлик удивленно остановился. Он уже слышал сегодня эту фразу. Только звучала она не так.

Божедай выглянул из-за угла. В глазах слегка плыло, но двух типов в черных пальто, державших растерянного лысоватого мужичка, он разглядел.

– Где чип? – не унимался третий громила в пальто, и сильно дернул мужичка за галстук. Что-то зазвенело по асфальту.

... (Where's chip?)...

Бред какой-то! Это сцена из фильма, который он сегодня смотрел. Из "Искусственного интеллекта"... то есть, нет... Павлик же не взял "Интеллект" в прокате!

Он убрался за угол. В голове все путалось. Вот ведь, говорил же Сереге с Юриком, что не нужно брать две бутылки!

Это сцена из фильма, кассету с которым он обнаружил сегодня в парке. Тупого бездарного боевика. Короче, что бы не происходило там за углом – это либо инсценировка сцены из фильма тремя идиотами, либо Павлик наконец узнал что такое "белая горячка". Существует только один способ, чтобы убедиться в одном из вариантов.

Павлик снова высунулся из-за угла.

Никого.

– Мамочки, – простонал он. – Мне нужно срочно домой.

Как хорошо, когда есть друзья! Они помогут добраться до родного района.

Он двинулся вдоль дома, где ему только что привиделись громилы в длинных черных пальто. Носок ноги что-то задел и этот предмет зазвенел по асфальту. Павлик напряг зрение и подобрал небольшой серебристый значок, изображающий колесо.

С какой-то стати он принялся считать спицы на колесе. Почему-то Павлик решил, что их должно быть восемь.

Божедай остановился. Зачем он подобрал какой-то значок и считает на нем спицы? Нет, нужно срочно домой. Только холодный душ и крепкий сон помогут.

Он размахнулся и со всей силы запустил значок куда-то в темноту. До памятника Котовского доплелся совершенно потерянным.

– Павлик! – издал радостный вопль Юрик. В руках он держал бутылки с пивом. – Ты посмотри, Серега, он самостоятельно идет!

– Парни, – улыбнулся им Павлик. – Как хорошо, что вы меня нашли! Как хорошо, что мы сейчас отправимся домой!

– Отправимся домой? – удивленно произнес Ковалевский. – Ты с ума сошел? Вечер только начался! Мы идем на дискотеку!

Павлик едва не упал в обморок от этого известия. Товарищи обняли его, кто-то сунул в руку бутылку пива. Божедай не хотел пива, но только потому, что в руках оказалась бутылка, он принялся его хлебать.

Зазвонил телефон. Кажется, у Павлика.

– Алло? – спросил он в трубку.

– Павлик, ты где? – Это была мама.

– Я... – опешил Павлик и принялся лихорадочно придумывать легенду. Мы тут сидим... у Сережи... Телевизор смотрим.

– Ты у Ковалевского! – воскликнула мама. – Зачем ты водишься с этим распутником! Он тебя дурному научит! Немедленно домой, Павлик!

– Мама, ещё только девять часов!

– Это поздно... Павлик, почему ты так странно разговариваешь?

– Как?

– Ну, вот так!

– Я нормально говорю.

– Ты пил водку?

– Нет, мама. Как ты могла такое подумать!

– Я уверена, что пил!

– Нет, мама! Я просто сильно устал. Мы помогали Сергею перетаскивать вещи.

– Ты врешь!

– Не вру! Сережа может подтвердить.

– Смотри, чтобы это было так!

– А как это может быть иначе! – солгал Павлик.

– Смотри у меня! – угрожающе произнесла мама. – Давай живо домой!

– Мы сейчас ещё пару шкафов перетащим!

– Вы же смотрите телевизор!

– Ну да! Посмотрим, и будем снова таскать.

Мама повесила трубку. Павлик обессилено выдохнул.

Пока они добирались до дискотеки, Юрик с Сергеем все время кому-то названивали по сотовым телефонам. Павлик подумал, что его приятелям следует экономнее расходовать деньги, но забыл им об этом сказать.

– А вот и дискотека! – закричал Юрик, указывая на сверкающую вывеску на здании. От этого сообщения Павлику стало почему-то тяжело на сердце.

Узкий проход перегораживал вышибала. Майка без рукавов обнажала его могучие плечи и бицепсы. А ещё вышибала был низкорослым. Павлику он не достал бы и до подбородка. Но несмотря на это, в его взгляде содержалась такая скрытая мощь, которая грозила смести любого.

– Как дела? – улыбнулся ему Ковалевский. – Нас трое, все без оружия!

– И этот подозрительный с батоном в руке тоже? – беззлобно спросил вышибала, указывая на Павлика. Тот растерянно забегал глазами.

– Оружие ему не нужно, – сказал Сергей. – Он одним взглядом убивает!

– Я – физик-ядерщик, – представился Павлик.

– Вот и хорошо, – произнес вышибала, обыскивая Божедая.

Они остановились в холле перед баром. Из танцевального зала доносились только басы, судя по ним мелодия была слишком ритмичной.

– Еще по сто грамм! – предложил Юрик.

– Не-е-е!!! – протянул Павлик, продолжая сжимать в руках кусок батона. – Я больше не вынесу!

– Нам три по сто! – сказал Ковалевский бармену. Павлику осталось только вздохнуть.

После того, как они выпили, Павлик почувствовал новый прилив бодрости. Вечер продолжался, он совершенно забыл, что дома его поджидает мама.

К ним подошел какой-то качающийся длинноволосый парень и спросил жетон для телефона-автомата. Юрик отдал парню сотовый телефон. Тот сначала не понял, но потом поблагодарил и стал звонить.

– Привет! – раздался у Павлика за спиной звонкий голос. – Так ты живой?

Он обернулся и увидел перед собой девушку из сна.

– Здорово, крошка! – приблизился к ней Ковалевский, загадочно сверкая глазами. – Мы самые живые из здешней компании.

– Значит, это вы, самые живые, бросили его возле пивного бара? язвительно спросила девушка в кожаной куртке, с укором посмотрев на Сергея.

– Мы его не бросили, а попросили подождать, – попытался оправдываться он.

– Он подождал бы, если б мог стоять. Из-за вас его забрали в милицию!

– Ты побывал в милиции! – воскликнул Юрик.

– Я этого не помню, – откровенно признался Павлик.

– Как же он выбрался оттуда? – спросил у девушки не менее удивленный Ковалевский.

– Он заблевал всю будку и сбежал, а менты не стали за ним гнаться. Я думаю, он им до утра оставил работы.

– Ну ты, Паха, даешь! – воскликнул Сергей и повернулся к девушке. – А как вас зовут, прекрасная мадмуазель? Я – Жорж Станиславский.

– Ты – Сергей Ковалевский, – сказала девушка. – Я прекрасно тебя знаю, потому что знакома с твоей бывшей женой.

Ковалевский сразу сник, повернулся к бару и заказал ещё порцию водки. Девушка повернулась к Павлику.

– Меня Юля зовут.

– А меня – Павлик, – ответил он. – Только я ничего не помню. Что я делал?

Ее губы расплылись в улыбке.

– Это не важно! – Она повернулась к Юрику и Сергею. – Вы будете до утра торчать возле бара или может потанцуем?

– А у тебя подружек нет? – спросил Юрик.

– Я одна пришла.

Впрочем, в танцевальном зале девушек было достаточно. Сергей, Юрик, Павлик и Юля образовали круг, и скоро к ним пристроилось ещё несколько девушек. Ковалевский быстро нашел где-то длинноволосую высокую блондинку в короткой юбке. Он выделывал с ней такие пируэты, что Павлику оставалось только отводить глаза. Рядом с ним скромно танцевала Юля, иногда поглядывая на Павлика, но ему, даже пьяному, смотреть на неё было стыдно. Юля знала то, чего Павлик не помнил.

Пока Павлик отлучался в туалет, стремительные синтезаторные толчки сменились медленным танцем. Можно было пригласить Юлю, но Божедай постеснялся это сделать и, простояв в холле до следующей композиции, вошел в зал.

К длинноногой блондинке, с которой танцевал Ковалевский, подошел какой-то хмырь (по-другому Павлик его и не назвал бы). Он дернул блондинку за руку, девушка демонстративно отвернулась, предпочитая не замечать хмыря. Похоже, они были знакомы.

Однако, "хмыря" заметил Ковалевский. Он что-то крикнул незнакомцу. Тот, выставив вперед подбородок, вплотную приблизился к Сергею, сверля его взглядом. Незнакомец сказал что-то злобное и снова дернул девушку за руку. Ковалевский легонько оттолкнул его от блондинки.

Хмырь сделал вид, что уходит, а когда Сергей отстранился, он окликнул девушку. Сквозь грохот музыки Павлик даже успел разобрать имя – Аннушка. Она повернулась, и в этот момент хмырь плюнул девушке в лицо.

Ответ Ковалевского не заставил ждать. Быстрым ударом он двинул незнакомцу в челюсть. Тот опрокинулся навзничь. Потом вскочил, сжав кулаки, и уже собирался наброситься на Сергея, но Павлик с Юриком подскочили к Ковалевскому, угрожающе глядя на хмыря.

Тот некоторое время рассматривал их лица, матерно выругался и скрылся в толпе. Ковалевский, подражая боксеру, победно вскинул вверх руки и запрыгал, словно на ринге. Длинноногая блондинка чмокнула его в щеку.

Последующие события Павлик помнил эпизодами. Дополнительные сто грамм, принятые в баре, сыграли в провалах памяти свою роль.

Кажется, Ковалевский решил догрузиться спиртным и вместе с Юриком отправился к бару.

Кажется, Павлик остался один в кругу девушек.

Кажется, новая подружка Сергея сбежала, бросая косые взгляды по сторонам. В тот момент Павлик подумал, что блондинка ему не нравится. Ему больше нравилась невысокая Юля, танцующая рядом и поглядывающая на него. Теперь он был готов пригласить её на танец, однако новой медленной композиции в репертуаре ди-джея не намечалось.

Потом неподалеку снова возник "хмырь". Он стоял спиной к Павлику и танцевал в кругу, в котором находились только парни. Потом все эти парни набросились на бедного Павлика.

В голове остались только визг девушек, гром музыки и первый удар, от которого Павлик тут же свалился без сознания. Пришел в себя он возле дверей родного дома, пытаясь непослушными пальцами вставить ключ в замочную скважину.

Сильно болели челюсть и нос. Тело вроде не пострадало. Интересно, как он выглядит со стороны?

Павлик бросил взгляд на часы. Почти час ночи! Где он шлялся столько времени? И как он добрался домой, если весь транспорт ходит только до половины первого?

Очень тихо Павлик вставил ключ в замочную скважину, осторожно стал поворачивать. Замок дважды негромко щелкнул. Павлик облегченно вздохнул.

Дверь обычно поскрипывала, и поэтому Павлик открывал её очень осторожно. На этот раз она не подвела. Павлик вошел в темную квартиру.

В комнатах стояла тишина. Родители спали. Павлик был несказанно этому рад.

В коридоре лежала груда вещей. Стараясь её не задеть, он неслышно разделся и водрузил свою грязную куртку на самый верх. Снял ботинки и поставил их в угол. Затем, иногда теряя равновесие, на цыпочках прошел в большую комнату.

Павлик крался тихо и был уверен, что так же тихо он ляжет в свою кровать никем не замеченный. И все было бы хорошо, если б Павлик в темноте не наткнулся на лестницу-стремянку, на которой лежали кисти, два жестяных ведра, банка с краской и мешки с побелкой. Лестница обрушилась. Все, что находилось на ней – загремело. В воздух поднялся столб известки.

В комнате внезапно вспыхнул свет, Павлик сощурил глаза и увидел сидящую в кресле маму с каменным лицом.

– Я проснулся, и хотел пройти на кухню попить водички... – произнес его заплетающийся язык.

– Похоже, тот шкаф, который вы переносили, свалился на тебя.

– Да, мама! Все случилось так, как ты сказала!

– И четыре часа тебя из-под него вытаскивали!

– Нет, на самом деле...

Павлик вдруг увидел, что мама плачет.

– Что же ты за гадость такая! – глотая слезы, говорила она. – Я тебя жду-жду! Все нервы себе измотала!..

– Прости, мама!

– ...а он зая-заявляется пьяный, да к тому же побитый!

– Мама...

– Уйди с глаз моих, Павлик! В могилу ты меня сведешь! Иди отсыпайся!

Грустно опустив голову и мучимый пьяными угрызениями совести, Павлик поплелся в спальню, где уже громко храпел отец. Он хотел подумать о своей вине, он хотел вспомнить события, случившиеся с ним за сегодняшний день, но быстро забылся и уснул.

Глава 4.

Утром следующего Павлик проснулся с распухшим носом, поцарапанной щекой и подбитым глазом. Купленная полгода назад куртка оказалась разорвана. В довершении ко всему он не мог отыскать сотовый телефон.

Потерять телефон на второй день после покупки – это слишком даже для Павлика! Черт бы побрал его приятелей, решивших отметить начало семестра. Вот так отметили...

В университете Прохоров и Ковалевский встречали его с виноватым видом.

– Павлик, прости, – сказал Сергей, глядя на его разбитое лицо. – Кто знал, что так все закончится?

– Парни, я сотовый потерял, – промолвил Павлик. – Где-то на дискотеке, это точно!

– Ну, раз на дискотеке, значит не найдешь! – бодро выдал Юрик. Сергей сурово посмотрел на него.

– Не волнуйся, Павлик, – сказал Ковалевский. – Все будет нормально.

– Нормально? – взвился Павлик. – Я говорил, что не надо две бутылки брать! Я сотовый потерял! Меня матушка прибьет!

– Если это тебя утешит, Павлик, то мы с Юриком тоже пострадали. Юрик на вчерашних разговорах потратил шестьсот рублей, а я – всю тысячу...

Сергей замолчал. Павлику не хотелось сейчас кого-то винить. Его тошнило, жутко болел нос.

– Как я добрался до дома? – спросил он.

Сергей с Юриком переглянулись. Юрик пожал плечами:

– Когда мы вернулись из бара, все закончилось, а ты со своей Юлей исчез.

– С какой Юлей? – удивился Павлик.

– Ты что, забыл?

– Нет, кажется начинаю припоминать. Как же она привезла меня домой?

– Мы не знаем, Павлик, прости, – сказал Сергей. – Найди её, поговори. Кажется, она к тебе неравнодушна.

– Мне стыдно.

– Вот и извинишься. К тому же, может у неё находится твой сотовый!

В перемене он бродил по коридорам, пряча лицо за поднятым воротником куртки и темными очками, но девушку Юлю не нашел. Она сама его нашла. На физкультуре ребята бежали кросс. Плелись в хвосте потока, мучимые тошнотворными позывами. Павлик бежал в черных очках.

– Эй, боец! – окликнул его звонкий голосок. Павлик обернулся.

Это была Юля. Она догоняла ребят. Наконец, Павлик нашел ее! Или, точнее, она его нашла. Однако, как эта девушка преобразилась!

Ее волосы были заплетены в короткую косичку, спортивный костюм обтягивал стройную фигурку. Ковалевский с Прохоровым деликатно прибавили ходу и ушли вперед. Павлик остановился.

– Привет, – сказал он.

– Привет, герой, – ответила она. – Как себя чувствуешь?

– Хорошо, – соврал Павлик.

Она засмеялась.

– После твоих вчерашних похождений я в этом сильно сомневаюсь. Можно?

Она прикоснулась к очкам.

– Да, – ответил Павлик.

Она сняла с него очки и с жалостью посмотрела на распухшее лицо.

– Я хотел сказать тебе спасибо, – нерешительно произнес он.

– Да ладно, чего уж там!

– Это ты помогла мне добраться до дома?

– Ты был очень тяжелый, – призналась она.

– Черт, мои парни меня бросили... Вообще-то они не такие плохие, как ты думаешь.

– Не уверена. Они ведь бросили тебя вчера не один раз, а целых два!

– Да, но... – Павлик не смог придумать им оправдания. Да и не очень хотелось врать. Парни действительно бросили его два раза, в обоих случаях отправившись за выпивкой.

– Как же ты довезла меня до дома?

– Остановила машину МЧС.

– Министерства по чрезвычайным ситуациям?

– Ну да! Ты же оказался именно в такой ситуации!

Павлик улыбнулся. Она ответила на улыбку, обнажив ряд ровненьких зубов.

– Но, по правде сказать, других машин не было.

Павлик мялся. В другой раз он не смог бы задать этот вопрос, но после вчерашнего, когда алкоголь ещё не выветрился и играл в крови, он спросил:

– Не хочешь сходить как-нибудь в кино?

Он увидел, как на мгновение загорелись её глаза. Павлик готов был поклясться. Но потом глаза потухли, а Юля безжизненным голосом произнесла:

– Не обижайся, Павлик. Достаточно того, что я буду встречаться с тобой в университете.

Павлик спешно убрал взгляд.

– Извини, – сказал он. – Это вырвалось случайно. Я не хотел...

Она опустила голову и побежала вперед.

"У неё есть парень, – понял Павлик. – Это же очевидно! У такой красивой девушки обязательно должен быть парень!"

– Юля! – окликнул он. Она обернулась на бегу. – Ты не видела моего сотового телефона?

– Ты дал его мне, когда мы выходили из дискотеки! – крикнула она. Сказал, чтобы я положила его на твою могилу!

Павлик вдруг почувствовал, как в нем вспыхивает угасшая надежда. Радость закипала, словно ароматный бульон. Но следующая фраза Юли вернула его на землю.

– Но я отдала его тебе. Пока, Павлик!.. Выздоравливай!

Когда Божедай после занятий вернулся домой, родителей в квартире не было. Павлик грустно плюхнулся на табурет.

Все-таки придется рассказать маме о потере сотового телефона. Рано или поздно она попросит показать аппарат, и тогда начнется... Павлик готов к любым наказаниям. Расстраивало только, что он так и не успел насладиться всеми прелестями беспроводной связи.

Божедай включил телевизор и, поленившись разогреть приготовленный мамой ужин, стал поглощать его холодным.

"Жизнь отвратительна, – подумал он, – а сам я – мерзок".

– Сломалась машина? – раздалось из телевизора. – Вам нужно срочно вызвать милицию?

Опять эта реклама про сотовые телефоны! Вчера она казалась забавной, вчера казалось стильной... Теперь она только дразнила.

Павлик поднял взгляд на экран.

Светловолосая деловая женщина беспомощно смотрела с экрана на Павлика.

– Вам нужно срочно позвонить? – Голос за кадром издевался не над бедной женщиной. Он издевался над Павликом.

– Да купи ты наконец сотовый телефон, дура! – в сердцах произнес Павлик и опустил глаза.

В углу кухни валялся кусок батона "багет". Он был грязен, и Павлик подумал, что надо его выкинуть в мусорное ведро. Он встал, уже собираясь это сделать, как из громкоговорителя телевизора раздалось:

– По слухам из Голливуда знаменитый киномагнат Дино Пасколли снимает фильм с самым грандиозным бюджетом в истории кино. Название фильма неизвестно, а режиссером данной картины является знаменитый Джон Кэрролл, которого критики называют одним из самых гениальных режиссеров современности. По слухам, количество долларов, потраченных на фильм, перевалит за миллиард...

– Вот это да! – произнес пораженный Божедай.

Считая себя тонким ценителем искусства, Павлик не брезговал высокобюджетными фильмами. Такой фильм всегда являл собой Зрелище, будь то "Титаник" Камерона или "Пирл Харбор", производства компании Диснея. Они напичканы современной компьютерной графикой, первыми звездами Голливуда и лучшей симфонической музыкой. Но ни один бюджет фильма не достиг ещё отметки в четыреста миллионов долларов. А тут – целый миллиард!

– Вот это фильм получится! – пробормотал Павлик.

– Между тем, – продолжала диктор, – официальные представители компаний Юниверсал, Трай Стар Пикчерз и Дриамворкс, которые по слухам участвуют в съемках, опровергли эту информацию. На данный момент, сообщили они, ни одна из студий компаний не задействована в работе над этим фильмом. Появившиеся слухи они назвали глупой уткой. Миллиардный бюджет неподъемен даже для трех студий, а Дино Пасколли, по их словам, в настоящее время закончил с кинобизнесом, и отдыхает на своем острове в Тихом Океане...