Текст книги "Мы – Tanzwut. Эра Тьмы (СИ)"

Автор книги: Ника Мурзина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 34 страниц)

Глава 20. Падший

Ночь. Темным облаком она опустилась на город, накрыв целиком верхушки деревьев и домов. Жизнь как будто приостановилась. Все вокруг замерло. Даже легкий ветерок, частый спутник ночной тьмы, будто испугавшись чего-то, спрятался далеко-далеко, не играясь больше с пожелтевшей осенней листвой деревьев. Миллиарды холодно сияющих звезд растворялись на темно-синем, почти черном, полотне ночного неба, как ложка сахара в густо заваренном чае.

В такое позднее время почти все спят. Даже демоны, что живут среди людей. Пусть они и считались в основном хищниками, вели исключительно дневной образ жизни, а по ночам мирно спали на своих местах. Стайка Тойфеля полностью адаптировалась под людской образ жизни, поэтому почти никак не отличались от них. Но, как и люди, они не всегда могли уснуть ночами по разным причинам.

Штефан лежал на своем диване, глупо пялясь в потолок. Со стороны могло показаться, что он может спать с открытыми глазами, если бы не моргал время от времени. Он все не мог успокоиться после прошедших событий. А если учитывать, что все, с чем они успели столкнуться за прошедшие месяцы, было несерьезным, то страшно было даже на минутку расслабляться, забываясь сном.

Как ни странно, обычно чутко спящий Рене сейчас мирно сопел на соседнем диване почти без движения. Его дыхание было медленным, глубоким и размеренным. Он спал очень крепко, сейчас его нельзя было разбудить, не приложив особых стараний. Даже мохнатые лапы, обычно пребывающие в напряжении, готовые защищать своего хозяина, безвольно распластались по полу вокруг.

Обычно смертоносные конечности сейчас лежали вокруг дивана, как большие толстые макаронины. Или как свернутые в трубочку одеяла. Одну из восьми лапок, что была дефектной, Штефан теребил в руках. Поглаживая конечность по мягкому ворсу, демон невольно погрузился в далекие-далекие мысли. Лапка вяло реагировала на прикосновения, подрагивая в руках, но не вырывалась.

Эта конечность была короче остальных, ее краешек был словно разорванным, на кончике явно прослеживались следы от зубов. Их оставил Брудер Шлаф давным-давно, еще до того, как стая окончательно сформировалась. Поначалу эти воспоминания были неприятными, но со временем стали одной из забавных историй.

Рене тогда по ошибке принял маленького Штефана за обычного адского зверька, которого можно съесть. Шлаф не рассчитал и вцепился зубами в одну лапу, откусив от нее крупный кусок. Так она больше и не отросла. Сначала паук обижался на нового брата, но в конце концов смирился. Правда, теперь это было его слабое место, Рене не мог полноценно пользоваться этой восьмой конечностью, всегда ее прятал. И лишь во сне, когда он не контролировал свое тело, лапка вылезала наружу и жила собственной жизнью в тайне от своего носителя.

Штефан вздохнул, улыбнувшись. Они столько всего пережили, что и не перечесть. Из всех передряг могли выбраться, сумеют выкарабкаться и из этой. Они были единым целым. Когда они вместе, никакие неприятности не могут их одолеть. Приближался решающий момент, Близнец ощущал все нарастающее напряжение, как перед важным боем. Он чувствовал нечто подобное, когда почти семь веков назад стая шла в последнее сражение против Темного Всадника.

Наконец Штефан выпустил несчастную лапку из рук, та тут же отползла в сторону и исчезла где-то в темноте на полу. Близнец покосился на открытое окно, в которое внезапно налетел порыв ветра, тут же стих, налетев на открытую створку. Штефан хмыкнул, перевернулся со спины на бок. В обычное время он бы не обратил внимание на странное явление в ночной штиль, однако ситуация переменилась. Сейчас стоило всегда оставаться настороже, чтобы вовремя заметить опасность.

Демон с удивлением отметил, что Рене даже не шелохнулся. Уж кто-кто, а он должен был первым почувствовать, что что-то не так. Но раз паук никак не среагировал, то, может, и Штефан зря беспокоится? Близнец присел на диване, оглядевшись. Что-то не позволяло ему расслабиться. Его тревожил не сам порыв ветра, а то, что он мог с собой принести. Что-то грызло демона изнутри, странное предчувствие чего-то нехорошего. Стоило ли разбудить Рене и спросить, ощущает ли он что-нибудь?

Все-таки Штефан решил, что его волнение бесплодно, так как паук был более внимательным, более чувствительным, в опасности знал толк, как бы странно это не звучало. Значит, у Близнеца просто разыгралось воображение, не стоило даже тревожиться, надо только успокоиться.

Демон поднялся со своего спального места и неспешным шагом приблизился к окну. В комнате стало прохладно, пора было закрывать ставни, проветривания достаточно. Штефан оперся локтями на подоконник, положив подбородок на ладони. Он до боли в глазах всматривался в ночную даль, пытаясь разглядеть что-то, что именно могло его встревожить. Но улица города была пуста и тиха.

Однако чувство тревоги почему-то только нарастало. На неширокой улице равнодушным желтоватым светом горели на столбах высокие фонари, разгоняя ночную мглу, но выхватывали не все мрачное пространство. Тени быстро скользили по улице, двигаясь в своем хаотичном жутком танце.

Они словно были живыми, медленно, но верно продвигались все ближе и ближе к квартире демонов, минуя особо светлые участки. Штефан потряс головой, понимая, что его мозг уже совсем разбушевался, фантазия взяла верх над разумом. Он хотел поскорее оборвать все странные мысли и разбудить, наконец, Рене. Уж он-то точно знал, что нужно делать в таких случаях. И стоило ли вообще что-то предпринимать.

Что-то огромное и тяжелое налетело прямо на Штефана, сбив с ног. Ударившись о пол, он ощутил, как весь воздух мигом вышел из легких. Близнец ослеп на мгновение, почувствовал, будто его грудная клетка была раздавлена. Душащая тяжесть через миг исчезла. Штефан тут же начал глубоко дышать, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

Пронзительный визг разорвал хрустальную тишину квартиры. Близнец подскочил от неожиданности, стукнувшись головой о что-то. Он был полностью дезориентирован в кромешной тьме, не понимал, что происходит. Изнутри его грызло чувство страха, воздух вокруг словно накалился.

Поднявшись на ноги, Штефан увидел, что в том месте, где должен был спать Рене, что-то активно происходило. В полумраке мелькало что-то золотисто-медное, смешанное с темно-бурым. Близнец слышал сдавленный вой, хрипы и яростное визжание. Он застыл на месте, не понимая, что именно происходит. Он мог лишь догадываться о том, что произошло нападение. Гнусное, подлое, низкое.

Адреналин попал в кровь, ударив в голову. Перед глазами Штефана закачалась алая пелена. Не соображая, что происходит, он кинулся вперед, на противника, что умело скрывался в темноте. Из его горла исторгся как будто чужой бешеный вопль. Близнец не воспринимал тело своим, не отдавал себе отчета в действиях, действовал под управлением неведомой силы, какой он раньше не знал. Демон запрыгнул сверху на извивающийся ком, пытаясь удержаться на враге.

Штефан вцепился пальцами во что-то жесткое и крупное, рвал и дергал на себя. Это были перья. Демон вырывал из, расцарапывал крылья, пытался добраться глубже, продолжал дергать на себя, чтобы оторвать от Рене, которого застали врасплох. По рукам текла горячая липкая кровь, на языке тут же появился кисловатый металлический привкус. Яростный визг превратился в растерянный.

Нечто упругое врезалось ему прямо в живот. Штефан не удержался на противнике, по инерции отлетел в стену. От удара по голове мир раскололся на части, перед глазами запрыгали яркие пятна, в ушах пронзительно зазвенело. Чувствуя легкую тошноту, демон неосознанно поделился на две части. Двойники расползлись в разные стороны, распластавшись по полу.

Солнечный отполз в угол, чувствуя ужасную слабость по всему телу, не имея сил даже держать веки поднятыми, не говоря уже о том, чтобы встать с пола. Чернильный же, наоборот, чувствуя прилив энергии, мигом сорвался с места, грозно зарычав. Он не чувствовал своего тела, он был лишь адреналиновой молнией, готовой сбить все, с чем только столкнется.

Чернильный схлестнулся с противником. Этот удар был гораздо мощнее предыдущих, но демон этого будто бы не замечал. Он обрушил кулаки туда, где должна быть голова нападающего. До его уха донесся оглушительный болезненный рев. Чернильный не дрогнул. Не теряя ни мгновения, он вцепился ногтями чуть ниже, надеясь на то, что это было лицо. Рев сменился воем.

Но враг не собирался оставаться в долгу. Тут же что-то массивное и острое вонзилось ему в плечи, разрывая домашнюю футболку и кожу под ней. Кровь брызнула в стороны, обагряя все вокруг. Пылающий сок попал прямо в лицо. Чернильный тут же почувствовал, что начал задыхаться от жара, тошнотворного привкуса крови, жуткой усталости и невыносимой боли в изодранных плечах.

Внезапно сквозь оконное стекло в комнату пролился серебристо-голубой луч света. Из кромешной тьмы он неожиданно выхватил на миг лицо нападавшего. Но этого мгновения было достаточно для того, чтобы Чернильный смог его разглядеть. Перекошенное болью и яростью лицо обрамляли кудрявые огненные-рыжие волосы. Выпученные глаза были словно подернуты белесой пеленой.

Демон сразу же узнал ее. Эмбер. Одна из приближенных Темного Всадника влетела через открытое окно в квартиру и напала на спящего Рене, который не только спросонья не мог дать отпор, но и после событий прошедшего дня больше был похож на раздавленный в пюре картофель, чем на тренированного бойца.

Гнев острым ножом врезался в голову Чернильного. Только Тени могли нападать исподтишка на беспомощного существа, который не мог дать отпор. Однажды демон и сам с этим столкнулся, был прекрасно знаком с этими подлыми методами. Но теперь Чернильный не позволит так просто скрыться гнусному врагу, он сможет ответить на выпад и дать понять, что с ним и с его стаей следует считаться. Иначе все может закончиться плохо для бесчестного противника.

В воздух взметнулись два огненно-медных крыла, на мгновение создавая мощный воздушный поток, способный поднять крупное тело. Чернильный почувствовал, как его ноги начали отрываться от земли. Эмбер пыталась поднять его в воздух наверняка для того, чтобы отвязаться. Она испугалась того, что демон ее раскрыл. А страх противника – половина победы над ним.

Эта мысль мгновенно отрезвила Чернильного. Время тут же будто растянулось. Демон смог оценить ситуацию. Продолжая цепляться за Эмбер, он резко дернул в сторону, по инерции отлетая к полу. Гарпия не удержалась в воздухе, тяжело рухнула прямо на своего оппонента, сложив крылья клином. Оба демона покатились по полу, сбивая своими телами все, что попадалось на пути.

Что-то твердое уткнулось в спину Чернильного, краем сознания он понял, что это стена. Эмбер навалилась сверху, вдавливая его в угол между полом и стеной. Демон не мог сделать даже один вдох, широко раскрыл рот, расцарапывая ногтями руки гарпии. Он видел, как губы Тени угрожающе раздвигались, обнажая два ряда белых заостренных зубов. Если Чернильный сейчас же не придумает ничего, его просто задушат. Беспощадно, без угрызений совести.

У него перед глазами все плыло, конечности немели. С трудом собрав остатки своих сил, демон напрягся, отталкивая ногами Эмбер от себя. Он попытался встать, чтобы иметь возможность отразить следующее нападение. Но на него неожиданно навалилась ужасная слабость, ноги дрожали. У него кончились все силы, с трудом продолжал стоять на ногах, опираясь спиной на подоконник, закачался.

Тень снова сделала выпад. Свернув крылья за спиной, она кинулась вперед на Чернильного, хватая его за ворот разорванной футболки. Это стало последней каплей. Мир перевернулся перед глазами демона, на мгновение он перестал понимать, где находится. Чернильный качнулся еще раз, гораздо сильнее, чем прежде, с каким-то наивным удивлением осознал, что его ноги оторвались от пола.

Ощущение полета эйфорией накрыло его с головой. Он почувствовал себя свободным. Раны на мгновение перестали беспокоить его, он словно забыл про то, что его сейчас на клочки пыталась разорвать Эмбер. Но все это было уже неважным. Он просто летел спиной вниз. Летел прямо из окна.

***

Коротко звонко щелкнул выключатель. Напольная лампа разлила по комнате тусклый оранжевый теплый свет. Привлеченные шумом демоны часто заморгали, не привыкшие даже к такому освещению. Впереди всех стоял Тойфель, встревоженно оглядывая пространство, пытаясь разобраться, что именно здесь произошло. Он так испугался, что не мог мыслить хладнокровно и здраво.

Гостиная была полностью разворочена. Столик опрокинут, все лежащее на нем разбросано по всему полу, оба дивана хаотично сдвинуты с места. И повсюду еще свежие пятна крови, которая даже не успела засохнуть. Здесь произошла непростая битва, исход которой не был известен тем, кто только что пришел.

На полу возле одного из диванов Тойфель увидел лежащего Рене. Он тяжело хрипел, его лапы распластались по полу, конвульсивно дергаясь из стороны в сторону. Демон с силой безуспешно пытался зажать на груди рваную рану, которая постоянно кровоточила. Паук пытался переменить свое положение, но постоянно оскальзывался в луже собственной крови, вскоре бросил попытки.

Шумон вырвался вперед, грубо оттолкнув Тойфеля со своего пути, направился к раненому Рене. Он хорошо знал свое дело, обязательно поможет брату, чтобы не случилось. А меж тем взгляд рогатого упал в угол, где испуганно сжался один из двойников Штефана. Ослабевший Солнечный вяло махнул рукой, подавая признаки жизни. Глубокой ночью он почти не имел сил.

Проблема в том, что вожак не видел второго двойника. Он как будто испарился. Случилось что-то действительно серьезное. Панический страх накрыл Тойфеля с головой. В который раз он ощутил свою беспомощность. Ему очень не нравилось, когда он не мог держать ситуацию под своим контролем. Это очень злило вожака. Тревога лишь ухудшала сложившуюся ситуацию.

– Второй где? – Рявкнул Тойфель, не узнавая собственного голоса, что звучал с надрывом. Он чувствовал, что его начинало колотить, как при лихорадке.

Солнечный вздрогнул от резкого выкрика рогатого, он побледнел словно бы даже сильнее обычного. Под пристальным взглядом Тойфеля, половинка махнула рукой в сторону окна, не имея сил на то, чтобы что-то ответить. Больше не тратя время на что-то лишнее, вожак бросился к подоконнику.

Тойфель чуть ли не наполовину свесился из окна, вглядываясь в ночную мглу, старался разглядеть следы пребывания Чернильного поблизости. Но в свете фонаря он видел лишь размазанные по листве деревьев капли крови. Повсюду разлетелись огненно-медные измятые перья. Ветки деревьев, растущих у окна, были обломаны ветви. Кусты прямо под окном подозрительно помяты, словно кто-то на них упал. Снизу что-то активно копошилось, но Тойфель не мог разглядеть ничего в темноте.

Да где же Чернильный? Картинка потихоньку складывалась в голове вожака. Он понял, что кто-то под покровом ночи попал в квартиру и напал на демонов. Было ясно только то, что каким-то образом Чернильный и нападавший выпали в открытое окно. Штефан не был таким легким, как Алекс, падения с высоты больше, чем его рост, могли быть опасными. Демон вряд ли мог разбиться, пролетев три этажа, но травмироваться запросто. А если учесть, что у него под боком был враг, все могло закончиться печально. Тойфель не желал даже допускать мысли о том, что могло произойти.

Что-то мелькнуло в светлой области на стене. Рогатый извернулся, стараясь разглядеть, что послужило источником движения. По кирпичной стене в освещенном месте ползла странная тень, напоминающая человека. По движениям она была похожа на то, как кто-то карабкается по стене. Камушек за камушком, медленно но верно. Тойфель вдруг понял, что рядом с ним застыл Солнечный, внимательно наблюдая за тенью на стене. Одна половинка чувствовала другую, стремилась поскорее соединиться в единое целое, каким оно и должно было быть.

Тойфель отошел в сторону, тяжело вздохнув. На этот раз все обошлось. Он окинул взглядом другой угол. Над Рене все еще стоял Шумон, но ситуация явно была уже лучше. Звуковой успел оказать первую помощь брату, так что тому стало легче. Кровь перестала хлестать из рваной раны, она была небольшой, но достаточно глубокой. С такими Шумон расправлялся легко. Рене был мощным демоном, справится с регенерацией гораздо быстрее, чем мог бы обычный человек.

Позади раздался жутковатый хлюпающий звук, с которым Штефан собирался в одно целое. Тойфель обернулся. Увиденное повергло его в шок. Близнец на полусогнутых дрожащих ногах с тоскливой усталостью смотрел прямо в глаза вожаку. Он был в разорванной домашней одежде, весь покрыт уже запекшийся кровью и серо-бурой грязью. Разнообразные царапины и синяки подсказывали, что демон только что выбрался из сложной передряги.

Но хуже всего было то, что все его лицо было в крови. Непонятно только чей. Изо рта стекали струйки крови, лились по подбородку, падали на одежду. Штефан растерянно оглядывал братьев, дрожа всем телом, как тоненькая веточка на ветру. Тойфель попытался сказать что-нибудь ободряющее, но все слова тут же вылетели из его головы. Он никогда не видел своего брата в таком состоянии. Тот был травмирован не только физически, но и морально. Он в первый раз ввязался в такое серьезное сражение. Сцепился с врагом, в несколько раз сильнее его самого.

– Штефан, ты… – Начал было Тойфель, протянув руку к брату.

Тот внезапно побледнел, отвернулся. Он прижал ладонь к своему рту, а затем резко бросился вперед, резво оттолкнув рогатого со своего пути так, что тот чуть не потерял равновесие, но успел ухватиться за стену. Согнувшись пополам, Штефан пулей вылетел из комнаты, исчезнув за углом.

Гостиная погрузилась в гнетущую тишину. Никто не смел проронить ни слова. Братья недоуменно переглядывались, не двигались с места, пытались переварить то, что случилось. Тишину нарушали лишь рваные хрипы Рене, которому на ухо что-то тихо-тихо шептал Шумон.

***

Холодная вода с шумом лилась из крана, убегая прямо в слив раковины. Вода, окрашенная в бледно-розоватый цвет от крови пачкала белоснежную керамику. Штефан остервенело тер влажными ладонями лицо, словно пытался отодрать верхний слой кожи, обезображенный ранами и чужой кровью. Ледяная вода приятно охлаждала разгоряченную плоть, смывала помимо грязи и напряжение.

Близнец поднял мокрую голову, взглянув за себя в зеркало. Из отражения на него смотрело исхудавшее измученное лицо, сплошь покрытое царапинами и синяками как от атак прогнанной противницы, так и от исхлеставших его веток, отломленных при падении из окна. Здесь были и старые раны, оставленные после многочисленных схваток с разными врагами. Сильно же его потрепало.

Штефан сбросил с себя футболку, которая пришла в полную негодность – была разорвана в клочья. К счастью, было еще достаточно тепло для того, чтобы ходить с непокрытым торсом. Картина была ничуть не лучше – плечи покрывали небольшие, но очень глубокие раны, которые успели чуть затянуться. Травмы все еще продолжали неприятно пульсировать, адреналин перестал поступать в кровь в больших количествах, боль возвращалась. Любое неосторожное резкое движение могло спровоцировать раскрытие ран, поэтому Штефан старался шевелиться меньше.

В отражении Близнец заметил, как дверь в ванной раскрылась чуть шире. Ему было так нехорошо, что он даже не подумал о том, чтобы закрыться полностью. Демон задержал ненадолго дыхание, опустил голову под ледяную струю воды, продолжая смывать остатки произошедшего побоища.

– Шумон просил узнать, что с тобой. – На пороге ванной остановился Пиро. Чуть подумав, он вошел внутрь, чуть прикрыв за собой дверь.

Огненный окинул оценивающим взглядом брата, стараясь понять, в каком состоянии тот находится. Штефан вновь поднял голову, влажной рукой ударил по крану, закрывая его. Ничего не ответив Пиро, он подобрался к полотенцу и продолжил оттирать уже им верхний слой кожи. Огненный терпеливо ожидал ответа брата, серьезно настроившись на то, что не уйдет, пока не узнает правды.

– Я в норме, – коротко бросил Штефан. – Так, пара царапин. Что с Рене?

– Посерьезнее, но Шумон справится, – ответил Пиро, дернув плечами. – Рене так просто от нас не избавится.

Демоны замолчали, напряженно думая о своем. Огненный пилил взглядом пол под ногами, а Близнец разглядывал узор на кафельной плитке. Оба хотели сказать что-то еще или поделиться чем-нибудь, но так и продолжали неловко молчать. Слова застревали у них в горле, что-то не позволяло говорить им более откровенно. Время текло медленно и неохотно, совершенно никуда не торопясь.

Пиро, потеряв терпение, уже развернулся и хотел было уйти. Он убедился в том, что с Штефаном ничего не случилось, а больше ему ничего и не нужно было. Когда огненный схватился за дерную ручку, его внезапно окликнул Близнец. Его голос звучал неуверенно, он как будто уже пожалел о том, что попросил Пиро задержаться. Огненный обернулся. Вид раздваивающегося демона был до боли жалок, он смущенно потупил взгляд в пол, теребя в руках скомканную грязную и разорванную футболку.

– Я… Я убил ее, – срывающимся от напряжения голосом выдавил из себя Штефан. – Развоплотил Эмбер. Отправил ее обратно в Ад.

Пиро сжал губы, исподлобья косясь на брата, ожидая, что тот продолжит рассказ. Огненный знал, как тяжело это было Близнецу, тот никогда не наносил никому серьезных повреждений, не говоря уже о том, чтобы развоплотить себе подобного. Пусть Сила Тени и покинула человеческую оболочку, но ее можно было восстановить в первоначальном демоническом облике. Наверняка Темный Всадник мог это сделать. Но это не отменяло того, что Штефан впервые в жизни убил демона.

– Вгрызся ей в горло и рвал, пока не перестала дергаться, – дрожащим голосом продолжил Близнец. Его голос жалко истончился до писка, стал тихим. – Не знаю, что это было. Как будто даже не я. Не помню, чтобы когда-нибудь испытывал такую ярость и жгучую жажду крови.

Пиро задумался. Он мог только представить себе, что чувствует Штефан, поэтому не представлял, как может помочь ему. Огненный с жалостью взглянул на брата, стремясь успокоить его. Но слова так и не приходили на ум. Хотя, чего таить, Пиро понимал, что Близнец был в ужасе от того, что из-за своего бешенства слетел с катушек и убил другого живого существа. Пиро знал, каково это.

Гнев – опасное оружие. Особенно, если его не суметь контролировать. Все плохое может накопиться в большом объеме за малое количество времени. Тогда произойдет мощный взрыв. И плохо будет тем, кто окажется поблизости. Ярость может сжечь дотла, словно настоящий огонь. И если ее не затушить, то случится пожар, готовый испепелить все, что окажется на пути.

Давным-давно Пиро был совсем другим. Гораздо более вспыльчивый, плохо держал себя в руках. Прямо под стать своей огненной сущности. Часто ругался, язвил, спорил и злился. Бывало, даже ввязывался в драки. Тойфель и вся стая много натерпелись от своего вспыльчивого братца. Даже после того, как они вышли на Землю, мало что изменилось. Конечно, драться в окружении людей было уже не так удобно, человечество не принимало такие инциденты за норму, но от этого было только хуже – Тойфелю, как руководителю приходилось выпутывать брата из скандалов.

Однажды произошло то, что полностью изменило мировоззрение Пиро, оставило глубокий след в его прошлом, до сих пор не отпускает в настоящем. Словно старая рана, которая вроде зажила, но постоянно раскрывалась, снова и снова заставляя чувствовать мучительную боль.

Это было много веков назад. В городе, где жила стая Тойфеля, происходил какой-то крупный фестиваль. Это было так давно, что никто уже и не вспомнит, чему был посвящен тот праздник. Сохранились лишь куски воспоминаний. Демоны давно уже прославились, как отличные музыканты, причем не в одном этом городе. Ни один праздник не проходил без них. Собственно, это было только на руку выступающим – они могли питаться эмоциями, что вырабатывали люди, радуясь их музыке.

В тот раз Пиро, как и часто это происходило, поругался со своими братьями о чем-то, чего он уже и не помнит сам, настолько несущественным это было. Он тогда сам так разозлился и испортил настроение братьям, что даже обычно терпеливый Тойфель отправил его подальше, чтобы он остыл. Ухватив свою верную волынку под мышку, огненный ушел прочь, подальше от центра фестиваля, чтобы успокоиться.

И все шло вроде бы даже неплохо, Пиро злился себе тихонько в стороне от всех, где бы не смог никому помешать. Но надо же было именно в тот момент на пути оказаться какому-то пьяному человеку, который изъявил желание пропустить кружку-другую в одиночестве, чтобы никто не остановил.

Сначала Пиро старался не обращать внимание на незваного гостя. У него и так нервы были на взводе, не хватало еще наброситься на человека, который вообще не имеет никакого отношения к дурному настроению огненного. И вроде бы даже получалось неплохо, огненный почти не замечал раздражающего мужчину. Проблема была лишь в том, что тот постоянно приближался.

Человек что-то кричал, Пиро уже никогда не вспомнит, что именно, размахивал руками, пытался толкнуть огненного. Демон каким-то образом тогда смог удержать себя в руках, делал вид, что не замечает мужчину. Возможно он задумался о ссоре с Тойфелем, наверняка раздумывал, как можно загладить свою вину. Перепады настроения у Пиро были тогда самым обычным явлением.

Все шло удачно ровно до того момента, как человеку не пришло в голову, что огненный проявляет недостаточное уважение к его не самой трезвой персоне. Он резко схватился обеими руками за волынку Пиро и с силой потянул на себя. Раздался звонкий треск дерева. Трость в чантере надломилась, а сам он раскололся пополам. Куски с глухим стуком попадали на пыльную брусчатку, весело покатившись дальше.

Это стало последней каплей. На мгновение у огненного расслабились мышцы рук, они будто онемели, потеряли чувствительность и способность что-либо держать. Мешок волынки упал на землю с легким шелестением, о брусчатку брякнули бурдоны. А в следующий же миг что-то всколыхнулось у него в груди, распускаясь огромной розой, способной метать свои шипы и изрезать любого в окружении.

Пиро почувствовал, как обе его ладони охватил огонь. Его собственный. Огонь из Силы. Он жадно лизал покрасневшую плоть, не доставляя никаких неудобств своему хозяину. И только Пиро мог решить, кому он доставит неприятностей. Демон не отдавал себе отчета в действиях. Из его груди исторгся гортанный вой, закладывающий уши. Он взмахнул руками, отталкивая большими ладонями от себя человека.

Мужчина завизжал от боли. Он отскочил в сторону, потеряв равновесие, тяжело рухнул на брусчатку, подняв облако пыли. Его льняная грязно-зеленая рубашка, облитая большим количеством спиртного, вспыхнула, как сухая листва в середине осени. Огонь распространялся быстро, вскоре проглотил человека полностью. Его хаотичный яростный танец приковывал взгляд, завораживал. Будто бы закатное солнце окрашивало небеса в ярко-алые оттенки.

Уши Пиро заложило от пронзительного визга человека. Мужчина метался на месте, падал, вновь и вновь поднимая в воздух клубы грязи. Он пытался сбить огонь, но все было тщетно. В нос ударил ужасный запах горящего мяса вперемешку с пылающий тканью. Человек извивался в агонии, кричал от невыносимой боли. А Пиро равнодушно продолжал наблюдать за тем, как своими руками принес мужчине смерть. Демон был настолько поглощен своим гневом, что остался слеп к чужой беде.

…Огненный потряс головой, с трудом отгоняя от себя страшные воспоминания. В ушах все еще стоял душераздирающий предсмертный визг. Пиро тошнило от того, что ему казалось, будто он снова стоял в облаке дыма, пыли, жженого мяса и горящей ткани. Перед внутренним взором постоянно поднимались картины того, как он просто наблюдал за тем, как человек сгорал заживо. По его же вине. Просто из-за того, что демон был не в духе. Своими же руками отнял чужую жизнь.

Пиро часто заморгал, стараясь справиться с секундной слабостью. Он вновь взглянул на застывшего перед ним Штефана, который продолжал смотреть себе под ноги, теребя свою футболку. Теперь огненный мог понять, что тот ощущает. Ему было тяжело осознавать, что сам же отнял чужую жизнь. Пиро полностью изменился. С тех пор ему приходилось насильно остужать свой гнев, постоянно контролировать себя. Он изменился, стал неузнаваем для остальных. Что же будет с Штефаном?

– Тойфель сказал однажды, что мое время еще придет, – тихо пробормотал Близнец, исподлобья взглянув на брата. – Но если он имел в виду это… Я не хочу быть таким. Это не то, к чему я стремился.

– Тебе не в чем винить себя, – резко ответил Пиро, повысив голос, чтобы Штефан не смог ничего успеть возразить. – Тени – наши враги. Они поступили подло, напав посреди ночи на слабого Рене, который был не готов к полноценному бою. Ты защищал его. Пусть и пришлось для этого развоплотить другого демона. Ты спас ему жизнь.

Огненный на эмоциях всплеснул руками, покачав головой. Он не был готов что-то доказывать Штефану, зная, что тот будет пытаться защититься. Пиро резко развернулся, сделав быстрый шаг к двери, схватился за ручку, с силой потянув ее вниз, не озаботившись даже тем, что мог ее отломить, это было сейчас неважно. Но что-то на мгновение остановило его. Обернувшись, огненный коротко бросил:

– Ты все сделал правильно…

«…В отличие от меня», – с горьким сожалением добавил про себя Пиро, захлопнув за собой дверь ванной.

***

Перистые жидкие облака лениво плыли по темному небу. Время медленно, но неумолимо подходило к утру. Рассветать еще не начинало, но ложиться спать было бессмысленно. Засыпать придется долго, а просыпаться – просто невозможно. К тому же, весь день будешь клевать носом. Проще было даже не пытаться ложиться. Все равно сегодня уже точно не удастся расслабиться.

В далеком бескрайнем темно-синем небе равнодушно сияли звезды. Казалось, временами они даже подмигивали. Огромная серебристая река растянулась по всему огромному полотну, насколько хватало глаз. Яркая луна, похожая на кошачий коготь, одиноко сияла посреди этого хоровода бесчисленного количества звезд. Она тихо наблюдала за всем происходящим на земле, но никак не могла вмешаться.

На кровати, подогнув под себя ноги, сидел Шумон. Он положил свои руки на подоконник, опустив сверху голову. Из-под полуприкрытых век демон лениво наблюдал за спящим городом, чей покой не смел нарушать ни единый шорох. Звуковой глубоко вздохнул, цокнув языком. Его тело потихоньку начинало затекать без движения, медленно немело. Он оторвался от подоконника, выпрямив ноги.