Текст книги "Мы – Tanzwut. Эра Тьмы (СИ)"

Автор книги: Ника Мурзина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 34 страниц)

Через толпу парализованных людей пробирались фигуры. Они двигались резко, дерганными перебежками. Тени. Ну конечно, Всадник не мог обойтись без своих верных последователей. Древний хорошо подготовился. Сам держал под контролем ситуацию, привел подстраховку. Натренированные бойцы с белесыми глазами ловко лавировали между замершими людьми, подбираясь ближе к сцене.

Расправившись с мгновенной опасностью, Пиро рискнул оценить обстановку. Больше всего его беспокоили Рене и Шлаф. И не зря. Огненный видел, что они не справляются. Пиро не был эмпатом, но издалека видел, что ледяной не может контролировать себя. Его накрывало с головой. Огненный догадывался, что эмоциональный фон в помещении концертного клуба тому виной.

Рене тоже это видел. Не мог не заметить. А его жизнь сейчас напрямую зависела от состояния Шлафа. И Пиро понимал, что чем сильнее ледяной барахтался и тонул, тем хуже приходится Рене. Нужно было спасать обоих. Но как это сделать, если остальные братья сами стараются удержаться на плаву? Значит, только Пиро и мог это сделать. Демон начал судорожно соображать, попутно стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Отвлечь обоих. В распоряжении был только огонь.

Едкий страх личной способности привычно начал грызть его изнутри. Но Пиро никогда не смирится с ним. Он не мог просто так пользоваться Силой в небольшом помещении, под завязку набитом людьми. Что если демон потеряет контроль над стихией? Случится пожар, из которого скованные заклинанием люди не смогут выбраться. Пиро может своими руками погубить всех. Облегчит Всаднику работу, станет его пособником. Но остаться в стороне – значит подвергнуть опасности братьев.

Пиро решил рискнуть. Погасший в зале свет сыграл ему на пользу. Демон начал медленно ползти на другой край сцены, прижимаясь телом к полу. Он надеялся, что Тени тоже не могут остро видеть в темноте, а Всадник не обратит внимания на перемещение. Наверняка он знал о нежелании Пиро пользоваться огнем в такой толпе, поэтому не думал, что тот может создать проблему.

Демон вдруг понял, что во что-то вляпался. Во что-то липкое, горячее, скользкое. Кровь. Пиро с трудом сдержал рвотный позыв, осознав, что она когда-то принадлежала Рене. Голова закружилась, а руки подкосились от слабости. Но он смог перебороть себя и продолжить ползти по кровавому озеру, радуясь, что в полумраке не видит, во что превращается сам.

– Эй, Шлаф, глянь, как могу, – шепнул Пиро, услышав в метре от себя прерывистое дыхание и тихий скулеж. Не самое лучшее начало разговора, но ничего более удачного огненный не успел придумать. Нужно было добавить абсурда. – И Рене пихни, а то, как обычно, пропустит все самое интересное.

Постаравшись унять бешено колотящееся сердце, Пиро твердо решил, что будет использовать самые простые фокусы, которые не могли нанести большого вреда, если что-то пойдет не так. Огненный звонко щелкнул пальцами. В воздух взметнулся сноп ярких искр, что разлетелись в стороны, как маленький фейерверк. Оранжевые, красные, желтые, серебристые брызги, как капли воды, окропили съежившихся рядом демонов. Парочка попала и на Пиро. Чуть теплые, колючие, совершенно безвредные. Кажется, это помогло. Шлаф вцепился в возможность отвлечься от всего, что происходит в зале. Как утопающий, держался за протянутую руку.

– У вас было время на то, чтобы одуматься, – вкрадчиво произнес Темный Всадник, обращаясь ко всем сразу. – Я вам предлагал присоединиться ко мне. Причем не один раз. Ни мне, ни вам не нужны были лишние проблемы. Но вашей упертости можно только позавидовать. И ради чего? Ради них? – демон развел лапами, оглянувшись, показал на застывших в нелепых позах людей. – Не понимаю, зачем вы их защищаете, жертвуя собой? Однажды вам повезло, вы вернулись. И что увидели? Люди все еще вас ненавидят, несмотря на все подвиги, что вы совершили. Как я и предполагал, они забыли о том, кто спас их тогда. Но везение заканчивается. Как и мое терпение.

Тойфель уже открыл рот, собираясь язвительно отпарировать, но, перехватив снисходительно-насмешливый взгляд Темного, тут же передумал. Рогатый все равно не сможет выдавить из себя больше гневного шепота, что только позабавит противника. А Тойфель и так чувствовал себя донельзя оскорбленным, так что давать поводов для издевок совсем не хотел.

Но чего хотел добиться Всадник? Почему просто не закончит все здесь и сейчас? Ответ был предельно ясным. Злорадство. Тойфель мрачно ухмыльнулся про себя, осознав, что столько лет он и его стая торчали поперек горла Темного, путая все карты. Перед лицом неминуемой гибели только и оставалось радоваться, что они так долго продержались, став одним из немногих серьезных врагов.

– И я бы мог сделать вам подарок судьбы, в последний раз предложив присоединиться ко мне, – продолжил демон, задумчиво погладив фыркнувшую лошадь по гриве, – но не буду этого делать. Не после того, как ты и твоя шайка испоганили мне все, – Темный Всадник сделал сложное движение лапами. В пальцах тут же вырос огромный шар, искрящийся так, словно в нем вертелись разряды молний, которым было тесно, они рвались наружу. Тойфель завороженно наблюдал за этим поистине прекрасным, но грозным зрелищем. – Я потерял почти всех приближенных. Рене ушел к тебе. Иртум был убит его руками. Эмбер пропала и не вернулась. Ты забрал моих детей, – Тойфель невольно вздрогнул, услышав ядовитую боль, скользящую змеей в голосе Всадника. – А теперь…

Витиеватое движение лап закончилось. Едва не касаясь когтистых пальцев, завис огромный шар, в свете которого черная морда Всадника казалась мертвенно побледневшей. Время замедлилось, Тойфель не мог отвести взгляд от снаряда. Он понимал, что тот нес с собой лишь мучительную смерть. Рогатый как будто заранее знал, чем все закончится. Слишком многое уже было сделано. Когда-то пришлось бы остановиться. Наивно было полагать, что они всемером выстоят. Умирать не хотелось, но Тойфеля никто не спрашивал. Это будет быстро. Даже не больно. Почти не обидно.

– Я отниму твоих.

Неожиданно Всадник отвернулся. В это же мгновение Тойфель понял, что тот задумал. Он машинально повернулся к товарищам. Тут же встретился взглядом с Шлафом. Боль острым кинжалом вонзилось ему в сердце. Рогатый в последний раз видит троих братьев живыми. Пиро. Рене. Шлаф. С последним они даже не помирились. Теперь их ссора казалась такой мелкой. Тойфель хотел броситься к ним. В последний раз обнять их, понимая, что это конец. Но он не успел.

Яркая вспышка ослепила его. Рогатый почувствовал, как что-то внутри оборвалось. Какая-то важная часть пропала навсегда. Погибла. Мир тут же поблек, потерял краски. Все исчезло. Накатила смертельная усталость. Борьба бессмысленна. Все бессмысленно. Ничего нет. Только боль и тоска.

Хриплый вой, который через мгновение оборвался. Глухой стук отлетевшего в стену тела. Отчаянный визг разорвал уши, но был подавлен отвратительным влажным чавканьем. Он лежал на полу. Изломанное тело казалось маленьким и тонким. Грудь судорожно поднималась и опадала в такт неровному дыханию, которое должно было вот-вот оборваться навсегда.

– Зря только Силу потратил, – раздосадованно произнес Всадник, покачав головой.

Шумон открыл глаза. Когда все началось, его хватило только на то, чтобы сползти с табурета на пол. Все это время он прятался за барабанной установкой, свернувшись в калачик, обхватив руками себя за колени, вжимая голову в плечи. Бочка стала его единственной защитницей. Демон наивно надеялся, что она убережет его от любой угрозы, скроет от лишних глаз. Ядовитая Сила странно обострила его чувствительность к звукам. Теперь он слышал каждый шорох так, словно это был настоящий грохот. Шумон с силой зажимал ладонями уши, приоткрыв рот.

Но жестокая реальность бессердечно ворвалась в его детское убежище. Перед ним лежало тело, отброшенное мощным заклинанием. Еще живое, но стремительно теряющее силу. На этом свете ему осталась буквально пара минут. Наплевав на все меры предосторожности, Шумон вытянулся из своего укрытия, потащил тело к себе. Не бросать же его на произвол судьбы, раз пока живой.

Раймонд. Звуковой быстро узнал его, несмотря на то, что сделало с человеком смертельное заклинание. Он был бледным, ка лист бумаги. Лицо осунулось, вокруг впалых глаз расползлись синие круги, как синяки. Его кожа казалась настолько тонкой, что сквозь нее болезненно просвечивали голубоватые кровяные сосуды. Раймонд судорожно хватал ртом воздух, остекленевшими темно-голубыми глазами пялясь в потолок. Шумон едва не отпрянул, но удержал себя в руках.

Звуковой понимал, что он уже ничего не сможет сделать. Любой лекарь, что не обладает способностью отменять чужие заклинания, был бессилен в этой ситуации. Шумон не мог даже облегчить страдания умирающему, так как у него не было ничего. Раймонд обречен. Человек смог сфокусировать взгляд на Шумоне. Судя по тому, как блеснули глаза, тот узнал его.

– Прямо как… Ты и учил меня… – просипел Раймонд. Каждое слово давалось ему с неимоверной борьбой, остывающее в предсмертной ауре тело едва слушалось его. – Сосредоточился, избежал паралича… Затаился… А потом…

Рихтер захрипел, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха. Шумон негромко зашикал, пытаясь успокоить его. Не нужно было лишних слов, надо беречь стремительно уходившие силы. К тому же, этот шепот казался демону таким громогласным, что просто очень больно разрывал уши. Звуковой и сам прекрасно видел, как Раймонд резко выпрыгнул из зала, закрыв собой замерших от ужаса братьев. Взял на себя весь удар. Если у людей и существуют какие-то хранители, от Рихтера такой отвернулся. Отвага, перешедшая грань безрассудства.

– Специально же заранее готовил этот снаряд, – недовольно прорычал Всадник. – Заклинание болезни пожирает всю Силу, – Темный махнул лапой, коротко тряхнув головой в сторону Теней. – Уничтожьте этих троих.

Тойфель едва сумел моргнуть, осознавая, что сейчас только что произошло. Его братья чудом уцелели. Облегчение с головой накрыло его, он едва снова не рухнул на пол. Даже не осознал, какой именно ценой спаслись демоны. Но не успел рогатый перевести дух, как тут же после приказа Всадника на сцену поползли Тени, отпихивая друг друга, стремясь выслужиться перед хозяином.

Над этой свалкой возвысилась могучая фигура Пиро, замершая в напряжении. Демон резко махнул рукой. От его пальцев вытянулась яркая огненная лента, что шипела, как змея. Щелчок – хлыст с силой ударил ближайшую Тень по спине. Противник взвизгнул, свалившись со сцены, по инерции утащив за собой растерянного союзника. Пиро не остановился. В его руке вспыхнул огненный шар, который он тут же швырнул в следующую цель. Пламя охватило тело юркого парня. Тот тут же заверещал от боли, катаясь по полу в попытках сбить огонь.

Тойфель не узнавал брата. Пиро впервые нападал сам, а не стоял в стороне, отбиваясь от особо настырных. Огненный совершал молниеносные выпады, надвигаясь на Теней, безжалостно расшвыривая их в стороны, буквально испепеляя их мощью Силы. Он никого не щадил, хладнокровно убивая противников. Его не интересовало ничего, кроме страшной смерти врагов. Пиро направил весь скопившейся за годы гнев на неистовое желание защитить братьев любой ценой.

Тойфель перевел взгляд на Всадника, стремясь увидеть реакцию на то, что весь его подготовленный отряд падает под натиском одного демона. Рогатый не сомневался, что Пиро справится. Но каково же было его удивление, когда он понял, что Темный не обращает внимание на происходящее. Он будто отправился в транс, раскинув в стороны лапы. «Собирает крохи Силы в воздухе, – догадался Тойфель. – Вот его слабое место. Не такой уж он и непобедимый».

Это последний шанс на выживание. Им снова несказанно повезло. Главное – не упустить возможность. После всего Тойфель не имел никакого права сдаться. Но что же делать? Он старался думать, но мысли предательски разбегались в сторону, не желая поддаваться. А время уходило быстро. Всаднику потребуется всего несколько минут на то, чтобы зарядить заклинание. И тогда стае уже ничего не поможет. Думай. Думай. Голова раскалывалась от смеси напряжения, размышления и страха.

Темный – такой же демон, как и все остальные, только гораздо сильнее любого в этом зале. Для победы над ним потребуется вся Сила, которую только можно достать. Украшения из цитрина, так благоразумно сделанные заранее, должны помочь. Но в какое заклинание ее пустить, чтобы Всадник не смог его заблокировать? Нужно что-то такое, что не имеет телесной оболочки, что действует напрямую и лишает способности сделать хоть что-то. Заклинание, которое влияет на разум.

Осознание тяжелым молотком возмущенно огрело Тойфеля по затылку. Ну конечно, как он сразу не догадался? Единственным из семерых демонов, что может воздействовать на мышление – был он сам. Порожденная голосом, его Сила способна на многое. А если влить в заклинание достаточно Силы, использовать катализатор в виде музыки, то можно было сделать что угодно. Именно так они все это время и ослабляли болезнь Темного Всадника, хотя заклинание было мощным.

Казалось, решение лежало прямо под носом, все было просто. Но гениальная идея разбивалась, столкнувшись с преградой. Тойфель потерял голос. Всадник как будто заранее знал, что противнику придет в голову эта мысль, был на несколько шагов впереди. Разум Тойфеля был омрачен этой внезапной страшной догадкой. Это было единственное оружие, которым можно было воспользоваться. И раз Темный его так боялся, что выплеснул столько драгоценной Силы, чтобы лишить Тойфеля возможности петь, то оно должно было сработать. Но Всадник – такой же демон, как и все остальные. Он физически не мог учесть всего. Он не машина, а живой.

Сфера Силы. Точно. Способность демонов обмениваться друг с другом умениями. Темный не подумал об этом. Обстоятельства давно сложились так, что сильные брезговали брать у слабых, а те, в свою очередь, не могли совладать со Сферами, что были выше их возможностей. А стая Тойфеля всегда отличалась от остальных неординарным подходом ко всем аспектам жизни.

Взгляд рогатого тут же упал на Штефана. Он так и стоял в стороне, тяжело опираясь на гриф гитары, опусти голову, старался совладать с тошнотой. Единственный, которому не так сильно досталось при взрыве. Близнец как будто почувствовал на себе взгляд вожака. Он резко вскинул голову, неловко качнувшись. Тойфель увидел в его глазах затравленный страх. Собственные сомнения рогатого отразились в серо-зеленой радужке Штефана. Идея была слишком рискованной.

Время уходило. Тойфелю нужно было решаться. Ему было физически больно от осознания того, что придется взвалить ответственность на спасению на Штефана. Рогатому казалось, что это недостойное вожака поведение. Он не имел права просить о таком брата. Это сам Тойфель обязан отвечать за свои поступки, за свое желание защищать людей. Это должна была быть его миссия.

Тяжело было осознавать, что он не справляется сам. Сложно было просить помощи у братьев, когда они не должны были делить такую ответственность. Не зря же была придумана роль вожака стаи. Это не только власть, но и огромные обязанности. В первую очередь – забота о подчиненных. Разве это справедливо, если они будут защищать того, кто в ответе за их жизни?

Выбора не оставалось. Тойфель осознавал, что не справится сам. В топку гордость, сейчас самым разумным решением было положиться на того, кто сможет все исправить. Демон не мог всегда за все отвечать сам. Он не одиночка, чтобы тащить на себе все обязанности. Стая для того и нужна, чтобы помогать друг другу. А задача вожака адекватно распределять роли. Рогатый наконец понял, что нужно позволить ближнему помочь исправить все ошибки.

Скрепя сердце, Тойфель развел руками, сосредоточившись. Между ладонями заискрился небольшой полупрозрачный шарик, наполненный бледным алым дымом. На мгновение дыхание перехватило – демон вытащил из себя способность подчинения. На пальцах она казалась такой маленькой, но вместе с этим была последней надеждой стаи. Собрав последние остатки решимости, чтобы не передумать в последний момент, Тойфель, протянув Сферу Силы, громогласным шепотом на пределах возможностей обратился к брату:

– Ты нужен нам, Штефан.

Близнец вздрогнул, еле удержав равновесие. Он одернул руки от протянутой Сферы Силы, будто она была такой горячей, что могла до кости обжечь его. Взгляд нервно забегал, губы задрожали, лицо под гримом, казалось, приобрело болезненный зеленоватый оттенок. Демон начал «фонить» еще сильнее, рискуя вот-вот разделиться на две половинки. Этого нельзя было допустить, он тогда не сможет собраться обратно, а в раздвоенном состоянии не мог говорить.

– Я… Я не м-могу, – пробормотал Штефан, дрожа всем телом. Его срывающийся голос был наполнен смертельным ужасом. Демон выставил ладони перед, словно неосознанно пытаясь защититься от просьбы вожака. – В-все испорчу.

Тойфель едва не взвыл от досады. Стальные иглы, вонзившиеся в горло, вовремя напомнили, что голосом пользоваться нельзя. Демон конвульсивно покосился на Темного Всадника. В лапах того уже начал формироваться новый снаряд смертельного заклинания. У Тойфеля не было времени на уговоры Штефана, каждое мгновение было ценным. А из-за нерешительности Близнеца весь план мог пойти крахом. Это пробудило странное раздражение в рогатом.

– Ты хотел доказать, что чего-то стоишь?! – горячо зашипел Тойфель, всовывая Сферу Силы в дрожащие мертвецки холодные ладони Штефана. – Так вот твой шанс. И если ты им не воспользуешься, нас всех просто размажет. Засунь свою неуверенность куда-нибудь поглубже и докажи, в первую очередь, самому себе, что ты не бесполезен.

Рогатый даже не успевал подумать, как лучше донести мысль. Слова сами вылетали наружу, вонзаясь в самые слабые месте Штефана. Похоже, слова рогатого возымели эффект. Близнец не выронил Сферу, а только покрепче сжал ее в руках. В глазах демона болезненно загорелась решимость. Тойфель видел, что тот пойдет до конца. Вместе с этим он почувствовал себя легче – не так страшно идти по самому краю, когда знаешь, что сзади кто-нибудь подстрахует. И пусть это значило, что оба рискуют погибнуть, не так мучительно переносить удары вместе. Тойфелю оставалось сделать только последнее. Штефан не сможет в одиночку совладать со Сферой. Украдкой оглянувшись вокруг себя, рогатый послал мысленный сигнал братьям:

«Нужна вся Сила, которую вы сможете дать».

– Ах да, чуть не забыл, – вдруг снова заговорил Темный Всадник. Его голос звучал совершенно буднично. Если бы не ситуация, в которой были произнесены слова, фразу невозможно было принять за нечто угрожающее. В лапе демон подбрасывал снаряд заклинания, как маленький мячик. – Мне нужен твой ответ, Шумон.

Звуковой вздрогнул от неожиданности, рефлекторно вжав сжавшись. Голос Темного казался раскатом грома среди шумной пелены дождя. Голова раскалывалась от обилия многократно усиленных звуков, хотелось забить уши ватой, а сверху зажать их руками. До Шумона дошло послание Тойфеля. Одновременно с этим Всадник потребовал решения. Это полностью сбило с толку демона, дезориентировав. Времени на раздумья не было, а сообразить что-либо демон не успел. Шумон совсем растерялся, не понимая, что ему делать. Он желал просто исчезнуть, лишь бы его никто не трогал.

Чья-то рука легла на его запястье. Демон резко вышел из своих мыслей. Раймонд. До побеления костяшек он сжимал руку звукового, от чего тому стало больно. Умирающий вложил последние силы в этот жест. Шумон видел, как глаза человека застилались предсмертным туманом. Ему уже не было больно, он чувствовал приближение долгожданного освобождения от мучений. Звуковой за свою жизнь много раз видел это состояние. Но так и не смог к нему привыкнуть.

– Пусть моя смерть не будет напрасной… – онемевшими губами с трудом выдавил из себя Раймонд. – Когда-нибудь наши расы будут единым целым…

Остекленевшие когда-то живые темно-голубые глаза слепо уставились в пустоту. Рука мгновенно ослабла, ладонь безвольно повисла на запястье Шумона. С трудом проглотив горький ком, подкативший к горлу, демон еле смог оторвать взгляд от этого одновременно страшного и завораживающего вида. Смерть всегда была рядом со звуковым, буквально стояла за спиной, но все равно была нежданной гостьей.

Шумон сжал ладони в кулаки. Последнее желание Раймонда будет исполнено. Он пожертвовал собой ради того, чтобы демоны выжили и продолжили свое дело. Шумон кое-что осознал для себя. Он борется не за человечество. Он борется за вечную память о Раймонде. За его чистое, искреннее, пылкое желание создать крепкий союз демонов и людей, что оказалось сильнее самой смерти. И Шумон не предаст эту идею. И он не станет бояться. Тьма будет повержена.

– Мне есть, что тебе сказать, – медленно и четко выговорил звуковой, поднимаясь в полный рост из-за барабанной установки.

Тойфель тут же начал активно жестикулировать Штефану, когда увидел, что внимание Всадника было переключено. Нельзя было допустить, чтобы враг понял, что именно вожак передал брату. Кажется, Близнец понял. Но не придумал ничего умнее, кроме как спрятать Сферу Силы за спиной. Но нельзя было винить его в недальновидности – в сложившейся ситуации хорошо, если мыслить способен.

Тойфель видел, как Шумон на подкашивающихся от страха ногах двигался вперед. Слегка опустив голову, он исподлобья угрюмо смотрел на Темного Всадника. Его черный грим был похож на боевую раскраску отважного воина, что идет на праведный бой со своим заклятым врагом. Он боялся, но настойчиво шел. Тойфель заметил, как в крепко сжатом кулаке брата блеснул аккумулятор Силы.

– Я долго думал над твоим предложением, – голос Шумона дрогнул, но не сорвался. Тот продолжал держать себя в руках, намереваясь идти до самого конца. – Я благодарен тебе за то, что ты так высоко отметил мои способности. Уверен, многие бы отдали самое ценное, что имеют, лишь бы оказаться на моем месте и иметь возможность обучаться под присмотром могущественного демона.

С каждым произнесенным словом Всадник ухмылялся все шире и шире. Сжимая когтистой лапой снаряд заклинания, а второй поглаживая заскучавшую лошадь по гриве, Темный одобрительно кивал головой. Штефан нервно оглядывался вокруг себя. А Тойфель мрачнел все больше. Сердце болезненно ежилось в груди, совершенно не желая принимать того, что говорит Шумон. Теперь летний кошмар казался пророчеством – Алекс и Шумон уйдут, а остальные погибнут, не выдержав натиска. Тойфель останется один на один с разрушенным миром. Он хотел было что-то сказать на прощание, однако перехватил предостерегающий косой взгляд Шумона.

– Даже если бы совесть позволила мне простить все твои злодеяния, я все равно откажусь. Ты хочешь изменить меня, чтобы я приносил пользу. Но при этом упускаешь из виду то, кем я являюсь на самом деле. – наконец заявил звуковой. Его голос вдруг окреп, стал более уверенным, в нем разжигалось пламя решимости. – Ты слеп, Темный. Не видишь того, что находится прямо у тебя под носом. Мой вожак не виноват в том, что твои Тени разбегаются. Ты сам разрушил свою стаю.

Всадник молчал. Терпеливо выслушивал тираду Шумона, что по сравнению с ним казался крохотным жучком, которого даже давить было лень. Тойфель смотрел то на одного, то на другого, не веря своим глазам и ушам. А Шумон, тем временем, неспешно подошел к застывшему от изумления Штефану, взял его за свободную руку. Вложил в ладонь сияющий зеленый кристалл, а сверху накрыл своими пальцами. Близнец сжал руку брата, как в последний раз, не желая отпускать. Под мрачным взглядом Всадника Шумон бросил короткий взгляд на Тойфеля.

– Я останусь верным той стае, что приняла меня без условий, без намерения сломать что-то внутри. До последнего буду стоять с теми, кто стал для меня настоящей семьей. – На мгновение демон прервался, прикрыв глаза, собираясь с мыслями. А затем резко обратился к Штефану, – Мы с тобой. Что бы ни случилось.

Шумон резко разорвал соединение рук. Он хотел было сделать шаг назад, но не успел. Темно-зеленая лента на мгновение охватила его тело, вспыхнув ярким светом. Звуковой сдавленно вскрикнул, тяжело рухнул на колени, а затем безвольно повалился на пол, не подавая признаков жизни. Тойфель дернулся, как будто его ошпарили. «Всю Силу держал в аккумуляторе», – мелькнула мысль. Внутреннего резерва могло хватить максимум на то, чтобы поддерживать остатки жизни.

– Какая жалость, – разочарованно и слегка брезгливо заключил Темный. Однако древний мастерски держал себя в руках, больше ничем не показав свое отношение к произошедшему. Невозможно было сказать наверняка, о чем хотя бы примерно думает демон.

Всадник спешился. Очень плавно спустился со своей прекрасной лошади, похлопав ее по шее. Шар заклинания повис в воздухе. Огромная черная фигура нависла над сценой, заставив Тойфеля отползти в сторону, а Штефана ошалело отскочить. Темный приблизился к неподвижному Шумону. Медленно-медленно склонился над ним. Протянул тощую когтистую лапу к шее звукового. Все происходило, как в замедленной съемке. Тойфель застыл от ужаса.

Первым не выдержал Штефан. Он протестующе завизжал, бросаясь прямо на Всадника в нелепом стремлении оттолкнуть его от брата, не понимал, что этим только угробит обоих. Он просто хотел любой ценой защитить Шумона. Темный глухо взревел, резко размахнувшись лапой. Удар – Штефан отлетел в сторону, неловко распластавшись по сцене. Всадник был в ярости.

– Жалкая пародия на демона, неужели ты думал, что сможешь мне помешать?! – рявкнул Темный, одним прыжком преодолевая расстояние до Близнеца, который не успел прийти в себя. Древний навис над сжавшимся в комочек Штефану, наставив на него острые когти. – Да на такое недоразумение и кроху Силы жаль тратить. Вспорю брюхо, а кишками задушу вашего драгоценного вожака.

Штефан зажмурился, не сообразив, что это вряд ли его спасет. Сфера Силы за спиной навязчиво отягчала руки. Даже в порыве отчаяния он не выпустил последнюю надежду на спасение. Но вот из-за секундной слабости он снова все испортил. А с другой стороны, какая разница, что происходит? Все на свете не запланируешь. А раз дело пошло крахом, то нужно его добить.

Эта мысль немного успокоила Штефана. Нужно закрепить успех. Резко подпрыгнув, демон с диким воплем бросился прямо на Всадника. Тот, не ожидая такой прыти, на мгновение растерялся, даже не успел отойти в сторону. Близнец со всего размаха врезался головой в тело противника, оттолкнув его от себя. «Да он же совсем хилый, – пронеслось в голове Штефана, когда следующий его рывок сбил врага с ног. – Но утопить в Силе может, тут я не боец».

Не давая возможности опомниться, Близнец снова бросился на Темного, награждая его ударами кулаков. По этой высокомерной горящей морде. За все отвратительное, что он сделал. За всю боль, что принес в оба мира. Физически Штефан был слабее большинства братьев, но тощего Всадника побороть смог. Гнев, страх, лопнувшее терпение, чувство близкой смерти придавало ему сил.

Момент могущества продлился недолго. Придя в себя после секундного шока, Темный наискось размахнулся когтистой лапой. Боль обожгла Штефана, тот отпрянул, взвизгнув. Выдержке Всадника можно только позавидовать. Он не стал уподобляться взбешенному демону. Был выше этих грязных драк грубой силой. Раздавить противника можно не марая рук. Темный неспешно поднялся на ноги. Не обращая внимания на тяжело дышащего Штефана, он направился к своей лошади, намереваясь забрать оставленное в воздухе смертельное заклинание.

Сейчас или никогда. Пока он отвлекся. Смахнув с расцарапанного лица капли крови, Штефан вытащил Сферу Силы. Вот он, шанс. Братья только и ждут сигнала, чтобы начать передавать энергию. Но сколько же ее потребуется? Взрыв в зале потрепал их общий резерв, даже музыка не поможет. Когда они несколько веков назад выходили на последнее сражение, были полны Силы. И то смогли только рассеять заклинание, Всадника даже не поцарапали. На что они рассчитывают сейчас?

Люди. Они же все видят. Пусть и парализованы, не могут двигаться, но все еще живы, могут видеть, слышать, чувствовать и даже думать. И сейчас их эмоции ослабляли демонов негативом. Но люди могут им помочь, если дать надежду. Но они были так напуганы, что вряд ли станут слушать того, от кого исходит угроза. Всадник даже здесь подготовился – все будто знал наперед.

– Посмотрите, люди! У вас есть шанс победить Смерть! – закричал Штефан, поднимая вверх Сферу Силы. – Да помогите же нам хоть раз!

Но Близнец видел, что это не помогло. На застывших лицах было написано сомнение, недоверие, пренебрежительность, даже брезгливость. Им было страшно. Боялись участвовать в том, чего не понимают. Не хотели доверять демонам, даже если они пытались помочь всем. Так было всегда. За несколько столетий ничего не изменилось. Только предрассудки, ненависть и непонимание.

– Почему же люди так очерняют демонов, – неожиданно севшим голосом в пустоту бросил Штефан, – когда и сами могут быть еще хуже?

Со всех сторон потекли тонкие серебристые ручейки. Как паутина, они переплетались друг с другом, наслаивались, вились по всему залу, но неизбежно попадали в Сферу Силы. Алый полупрозрачный дым будто светился серебром изнутри. Цитрин в кольце Штефана засиял золотом в полутьме концертного зала. Демон почувствовал, что может дышать глубоко и легко. Тело налилось приятным теплом и легкостью. Он словно только что умылся студеной водой.

Разум очистился от всех гнетущих мыслей. Сразу пришло осознание, что нужно делать. Штефан оглянулся. За спиной братья. Все, как один, они ждали его действий. Отдавали всю Силу, которую только могли оторвать от себя. Надеялись на Близнеца. Верили в него. Впереди – люди, что впустили в свои сердца миролюбие и доброжелательность. Они тоже верили в него. А Штефан верил всем им. Верил в то, что Тьма не сможет одержать верх. А что самое главное – он верил в себя.

– Дай мне жить так, как я хочу,

Если нет – убей. Мне здесь тесно.

Знаю я – я всего лишь гость,

На твоей Землей мне нет места.

Дрожащий от волнения чистый и звонкий голос взметнулся ввысь фонтаном надежды и веры. Тойфель не мог оторвать взгляда от этого одновременно воодушевляющего и пугающего зрелища. Рогатый не вмешивался, доверял брату. Лишь продолжал подпитывать его всей Силой, которую только мог предоставить. В это же время Темный Всадник резко обернулся на Близнеца, скептически хмыкнув. Тойфель воспрянул духом – враг еще не подозревает, какая мощь на него обрушится.

– Лучше быть одному всю жизнь,

Чем найти свой дом и жить в нем, с кем попало.