Текст книги "Мы – Tanzwut. Эра Тьмы (СИ)"

Автор книги: Ника Мурзина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 34 страниц)

Ты молчишь – ты не против лжи,

Если в ней есть звон – звон металла.

Тени замерли в нерешительности. Им был отдан приказ – они его выполняли. Но что-то шло не так. Демоны переводили вопросительные взгляды со своего вожака на Штефана, что полностью был захвачен пением. Замер и Пиро. Стискивая пылающее древко огненного хлыста, грозный защитник, насквозь пропахший дымом и паленой тканью, окровавленный, наблюдал за братом, забыв обо всем. Вся его концентрация была направлена на то, чтобы отдать Силу, которой осталось не так много.

– Здесь бродят Тени, ими движет запах денег,

Боль других и холод греют им сердца.

Связь времен распалась —

И Злодей, и Светлый Гений

Тесно сплелись в объятьях,

Их различить нельзя…

Звон разбитого стекла. Тихое шипение. Отвратительный скрежет. Темный Всадник зарычал, одернув руку от разлетевшегося на куски заклинания. Лошадь испуганно заржала, звонко ударив копытами о пол. Демон попытался снова сосредоточиться, чтобы собрать Силу для следующей атаки, но не смог нащупать в воздухе подходящий канал для подпитки. Он видел, как по всему залу тянулись нити чистой светлой Силы, что шла к поющему. Странное волнение заколотилось где-то в сердце.

Кровь чавкала от каждого вдоха. От кислого металлического запаха болела голова, нестерпимо тошнило. Прерывисто дыша, Шлаф прижимал к себе холодными руками хрипящего Рене с разгоряченной плотью. Паук уже оставил тщетные попытки что-то сказать, старался экономить силы. Но каждый вдох давался ему с ужасным трудом. Кровь булькала в горле, не позволяя нормально дышать. Он отчаянно хватался за жизнь, до боли сжимая ледяные руки брата. Шлаф что-то тихо напевал, раскачиваясь из стороны в сторону, словно пытаясь успокоить их обоих. Они слышали просьбу Тойфеля. Слышали, как сейчас Штефан отдувался за них все. Но оба ничего не могли предложить. Сейчас они сражались за жизни друг друга.

– Я не сошел с ума! Мир так стар и мал,

Что его делить нет больше смысла.

Нет, не возьми себе все, что на Земле,

Нам оставь простор небесной выси!

Громогласный рев, разрывающий уши, поднялся над залом, заглушая последние слова песни. Он обернулся. Где-то вдалеке мелькнула яркая ослепляющая вспышка. Ударная волна едва не сбила его с ног. Пол задрожал, будто там скрывалось пробудившееся чудовище. Закричал Темный Всадник, размахивая лапами, пятясь. Даже издалека было видно, что тот начинал растворяться.

– Меня не так-то просто одолеть! Раз смогли вернуться вы, то и я найду способ, – истошно закричал Темный, награждая гневным взглядом музыкантов. Его глаза горели безумным огнем, внезапно он рассмеялся. – Будьте начеку. Почаще оглядывайтесь. Однажды я доберусь до вас.

Он видел, как на сцене Штефан коротко размахнулся и швырнул Сферу Силы на пол. Та раскололась на две половинки. Алый дым, яростно шипя и извиваясь, пополз вперед, прямо к Темному Всаднику. Тот испуганно взвыл, попытавшись сбежать, но дым очень быстро окутал его со всех сторон. Вой перешел на душераздирающий крик. Телесная оболочка Темного разрушалась изнутри, рассыпалась на части. Он не мог даже представить себе, как больно было древнему. Теперь он уже не казался непобедимым и недосягаемым. Его время быстро подходило к концу.

Но что случится, если такое колоссальное количество Силы просто разом окажется в пространстве? Правильно – новый взрыв. Нельзя было этого допустить. Он сорвался с места, пытаясь протиснуться сквозь толпу, которая начинала оживать после того, как заклинание паралича начало растворяться вместе с Всадником. Он расталкивал возмущенных людей локтями, пытался подобраться как можно ближе и скорее. Никто не догадался вовремя о том, что дошло до него. Пустой кулон из цитрина будто обжигал руку. Чувство вины, волнение, стыд и страх только подливали масла в огонь, подстегивали его двигаться дальше. Нужно было собрать все. Он не боялся снова попасться на глаза Тойфелю – будь, что будет, лишь бы не допустить новой катастрофы.

– Рожденный одиночкой принесет много проблем! – раздался звонкий крик.

Тойфель дернулся, не поверив своим ушам. Он слышал Алекса. Уже успел и позабыть о нем, считая, что демон в суматохе успел выскользнуть из концертного клуба и исчезнуть навсегда в неизвестном направлении. Глаза рогатого также подтвердили гипотезу. Алекс оказался прямо за спиной распадающегося на куски Темного Всадника. Древний истошно вопил, извиваясь в конвульсиях. Тойфель с изумлением увидел в руках Лани сверкающий кулон с цитрином, что тот отобрал у вожака. Что он задумал? Алекс в идеях всегда был на несколько шагов впереди братьев. Всего пара секунд потребовалась самому Тойфелю, чтобы понять. Но было уже поздно.

Мощный вихрь черного облака вырвался из разрушенной оболочки Темного Всадника. Высвобожденная Сила стремилась разрушить все, к чему прикоснется. Ее было так много, что она создавала настоящий ураган. На мгновение мир посерел, словно из него выкачали все краски. На окружение пала оглушающая тишина – предвестник близкого взрыва, что сотрет с лица Земли все рядом с собой.

Но этого не произошло. Туча Силы начала с равномерным гулом втягиваться в сверкающий, как солнечный луч, кулон из цитрина. Поднялся такой ветер, что легкому Алексу пришлось даже отклониться назад и упереться ногами в пол, чтобы его не затянуло в вихрь мрачной энергии. Тойфель видел, как Лань даже вспотел от напряжения, весь скривился, как от боли, но не отступил.

На мгновение все закончилось. А затем воздух взорвался многоголосым ревом. Рогатый тут же зажал уши руками, чтобы не быть оглушенным этим визгом. Он не понимал, что происходит. Что-то пошло не так? Они обречены? План не сработал, а Всадник только поиздевался над ними перед расправой? Не сразу до Тойфеля дошло, что то были звуки ликования толпы.

Люди аплодировали, поднимая руки высоко над головой. Люди что-то одобрительно кричали, но громкие голоса сливались в один гул, в котором невозможно было что-то разобрать. Люди приветствовали демонов, что только что спасли их от жестокого монстра. Люди впервые за всю историю испытывали к иноземным гостям что-то, кроме ненависти, поняв, кто перед ними.

Тойфель медленно отнял ладони от ушей, все еще не веря в то, что видел. Ему казалось, что это какой-то очень реалистичный сон. Он не мог поверить, что они действительно смогли. Одолели Темного Всадника и остались живы. Даже устрашающие прощальные слова древнего казались какими-то далекими и несущественными. Губы конвульсивно дернулись в робкой попытке улыбнуться. Тойфель попытался разглядеть в волнующейся толпе Алекса, но лишь на мгновение смог разглядеть его лучезарную улыбку. Демон тут же исчез в ликующем потоке людей.

Рядом вяло зашевелился Шумон. Он медленно приподнимался с пола, стараясь хотя бы просто сесть. Тойфель едва сдержался, чтобы не кинуться к нему и хорошенько потрясти, чтобы до него дошло то, что произошло. С другой стороны внезапно глубоко задышал Рене. На него перестал давить яд негативной энергии. Лапы с жутким хлюпаньем втянулись в спину, пошло восстановление. Благодаря тому, что соединения Силы были более стабильными, чем белковые, он все еще жил. Шлаф все еще использовал холод, но и ему было легче. Рядом отдыхал измученный Пиро.

Но что-то было не так. Тойфель забыл о том, кто стал причиной их победы, что далась с таким трудом. Штефан. Рогатый быстро развернулся, ища глазами брата, который после свержения Всадника будто исчез в водовороте черный ауры Силы. Но Тойфелю мешали. Люди решили, что оставаться в зале было некультурно. Они заскакивали на сцену, со всех сторон обступали демонов.

Особо воинственные даже умудрялись колотить Теней, которые, растерявшись после потери предводителя, не могли собраться и что-то сделать. В отличие от приближенных, они были обычными демонами, которые даже и не привязаны друг к другу. Как кучка одиночек, которых забросило в неизвестные обстоятельства. Кто-то поймал перепуганную лошадь. Раздался хлопок – открылся портал. Один за другим Тени исчезали в пустоте пространства, подгоняемые пинками людей.

Наконец, Тойфель разглядел в толпе мелькнувшую скрюченную фигурку, в которой с жалостью узнал силуэт Штефана. Он сидел в уголке, забытый всеми. Совершенно один, такой потерянный, раздавленный. Вокруг радовались люди: они кричали, пели любимые песни, танцевали, весело переговаривались, приставали к несчастным уставшим демонам, кто-то догадался помочь раненому Рене.

Лишь одинокий Штефан остался на обочине жизни. Никем не замеченный, всеми брошенный. Истинный герой всей истории никого не интересовал. Тойфель не заметил, как вывернулся из протянутых рук. Водоворот разнообразных лиц обступил его, но демон вырывался. Рогатый распихивал толпу, стремясь приблизиться к Штефану, чтобы просто быть рядом с ним.

Получилось. Тойфель упал на колени рядом с братом, обхватив его за плечи. Близнец медленно-медленно развернулся, растерянно держа руки перед собой. Рогатый непонимающе оглядел Штефана, который, казалось, вот-вот расплачется. И только сейчас Тойфель заметил, что Близнец понемногу бледнел. Он растворялся, будто воздух был едким, разъедал демона. Вот сквозь грудь Штефана стала проглядываться аппаратура с проводами.

Он исчезал. Потратил всю Силу из резерва, даже ту, которая должна была поддерживать жизнь. Штефан пропадал, как много лет назад. Один из всей стаи. Тойфель судорожно схватил Близнеца за руки, притягивая к тебе. Демон всхлипнул, а затем тут же бросился на плечи вожака, чуть не уронив его. Тойфель с опаской обнял брата, с ужасом чувствуя, что едва может нащупать тело.

– Я… Я не хочу умирать… – жалобно прошептал Штефан, пряча нос в шею рогатого.

– Не умрешь, – дрожащим голосом ответил Тойфель, стараясь в первую очередь успокоить хотя бы себя. – Что-нибудь придумаем.

Без паники. Пытаясь сохранить спокойствие, рогатый попытался передать хоть капельку Силы брату. Но он и сам был пуст – все ушло на заклинание. Тойфель вцепился было в кольцо Штефана, но и оно было выпотрошено. Аккумулятор Силы тоже молчал, в нем больше не клубилось темно-зеленое сияние. Сердце болезненно сжалось, когда Тойфель услышал обреченный вздох Близнеца. Кажется, он уже пытался высосать крохи энергии из носителей, но ничего не вышло.

Рогатый не хотел принимать то, что происходит. После всего, что случилось, не может история закончиться вот так. Они все должны выжить. Иначе это совсем не победа. Иначе и жить дальше не стоит. Либо все, либо никто. Быстро бледнеющий Штефан вытер зареванное лицо рукавом, даже попытался улыбнуться, ободряя вожака. Рычание заклокотало в горле Тойфеля. Он не смирится с этим. И Близнецу не позволит просто принять смерть.

Чья-то рука легла на плечо рогатого, чуть сжав. Он вздрогнул, обернулся. За спиной стояли братья. Пиро, Шлаф и Алекс стояли в стороне, защищая демонов от напирающей толпы людей, что хотели взглянуть на виновников произошедшего. Шумон протягивал свободную руку Штефану.

На ладони лежали золотистые украшения: половинчатые медальоны Алекса и Рене, ободок для уха Пиро, браслет самого Шумона, фигурку в виде кубика Шлафа. Они едва-едва искрились. Маленькие звездочки Силы. Последняя свободная энергия, что осталась у стаи. Этого было совсем мало, но все же лучше, чем ничего. Должно хватить, чтобы не позволить Штефану развоплотиться прямо сейчас. А потом они найдут больше. Обязательно что-нибудь сделают. Хоть у людей попросят.

– Ты столько лет был нашей батарейкой, – тихо проговорил Шумон, вкладывая бесценные накопители Силы в растворяющиеся ладони Близнеца. – Настал и наш черед хоть немного дать взамен, – демон осторожно улыбнулся. – Особенно после того, что ты сегодня натворил, спасая наши задницы.

Штефан снова всхлипнул, пряча взгляд в пол, дрожащими руками прижимая к себе украшения. Он робко прошептал «спасибо» и негромко глубоко вздохнул. Вдруг зашатался, рискуя завалиться набок. Тойфель еле успел подхватить его, прижав к плечу. Штефан взглянул на вожака мутным взором, едва сфокусировавшись, криво улыбнулся. Он был похож или на очень сонного, или совсем пьяного. Недостаток, а затем резкое насыщение Силой так влияло на демона.

Неожиданно Близнец вяло протянул руку и аккуратно дотронулся до сломанного рога Тойфеля, проведя пальцами по острому месту скола. Вожак поморщился. Увечье тут же напомнило о себе тупой пульсирующей болью. Тойфель никогда не ломал себе рога, всегда бережно к ним относился. Но все когда-то происходит впервые. Вожак покосился на Шумона, чтобы тот не повторил жеста брата.

– Ничего, через пару лет снова отрастет, будет, как новенький, – буркнул Тойфель, не очень-то веря своим же словам.

– Знаешь, а ведь в чем-то Всадник был прав, – заплетающимся языком внезапно проговорил Штефан.

Смертельно уставший Тойфель успел уже расслабиться, почувствовав, что все позади, непонимающе взглянул на брата. Казалось бы, сейчас не самое время вспоминать поверженного тирана. Хотелось только забыть о нем навсегда. Забросить память о нем в самый дальний угол разума и никогда не доставать оттуда. Не было никакого желания даже вдумываться в то, что он когда-либо говорил. Под изумленным взглядом вожака Штефан усмехнулся и закончил:

– Демоны и люди не враги друг другу.

Эпилог. Ангелы Ада

А время шло вперед. Неумолимо, четко, равнодушно. Закончилась осень, прошла зима. Весна разбудила замершую во сне, словно мертвую, всеохватывающую природу. И снова апрель. Год сделал полный оборот. Круг жизни в очередной раз обновился, не оглядываясь на то, что произошло в прошлом. Так было есть и будет. До скончания времен. Никому не под силу остановить течение жизни. Уходит одно – на смену неизбежно придет другое. А время так и будет идти дальше.

А маленьким существам, которым выпала возможность прожить короткий век в этом чудесном мире, только и остается, что подстраиваться. Восхищаться ее дарами и расстраиваться из-за лишений. Но природа не обращает на это внимание. Ее не трогает наличие существ, их радости и горечи. Она вечна, проходит своим величием через века, но по своей натуре изменчива. Такой удивительный мир.

Для стаи конец осени и вся зима прошли, как в туманном тягучем сне, что можно сравнить со смертью. Несмотря на грандиозную победу, демонам было не до радости. Они переживали не лучшие времена. За любой перевес нужно платить. Но не всегда цена может быть такой, какую можно потянуть. Тяжесть последствий была такой большой, что эйфория от свержения Темного Всадника оказалась омраченной горечью. Это было словно проклятием, напоследок наложившееся демоном. Даже после поражения он будто продолжал мешать жить спокойно.

Стая оказалась раздробленной. После судьбоносного концерта им так и не вернули Рене. Забрали и заперли. Как в клетке. Конечно, демоны понимали, что это для его же блага, что ему обязательно помогут. Но было невыносимо больно видеть его только пару раз в неделю. Какой-то жалкий час. Рене выглядел таким несчастным. Бледный, осунувшийся, у него даже погас взгляд, а глаза стали еще более грустными. Физически шел на поправку, а духовно чах день ото дня.

Остальным тоже пришлось несладко. Шлаф восстановился достаточно быстро, но долго не мог ходить нормально. Отнявшиеся ноги никак не хотели полноценно подчиняться демону. Он шел медленно, тяжело. Хромал, судорожно цепляясь за стены или опираясь на подставленное кем-нибудь из братьев плечо. Но и эти последствия были обратимыми – негативная Сила сама выходила из демона, отвергнутая внутренним резервом, пусть и происходило это не так быстро.

Пиро после своей свирепой вспышки получил ожоги. Ничего опасного, но волдыри все-таки остались. Кожа заживала долго, а потом еще длительное время была настолько чувствительной, что любое прикосновение казалось очень болезненным. Здесь мог помочь только Шлаф со своим холодом. Проблема стихийных демонов была в том, что они очень уязвимы к своей же способности. Любая ошибка может быть фатальной. К счастью, в этот раз все обошлось.

Шумона бросало из абсолютной глухоты в такую чувствительность, что он слышал дыхание братьев в соседней комнате. Несложно догадаться, что глухота не только доставляла неудобства, но и сводила с ума. Но в следующий момент голова разрывалась от звука бегущей из крана воды на кухне. Это было похоже на самую настоящую пытку. Но ко всеобщему облегчению, продлилось это недолго, однако по ощущениям Шумона прошла целая вечность.

Кошмар наяву начался тогда, когда заболел Тойфель. Не выдержал всего, что выпало на его долю. Подцепил иссушающую лихорадку. Личная Сила из резерва потихоньку выходит, а обратно не накапливается. Иссушающей лихорадкой болели все демоны хотя бы раз, стая Тойфеля – не исключение. Эта хворь не такая опасная, но только в том случае, если ее лечить. В противном случае склеить ласты не составит никакого труда.

А лекарств не было. Все растения, которые могли помочь, остались в Аду, куда стае путь закрыт навсегда. Оставалось использовать то, что могли производить люди, но против демонических болезней человеческие лекарства были почти бесполезны. Даже Шумон мало что мог сделать в такой ситуации. Тойфель восстанавливался очень долго. И до сих пор чувствовал себя нехорошо.

Но все это было уже в прошлом. Ушло точно так же, как закончила свое правление на Земле зима. Апрель. Перерождение. Круг замкнулся. Цикл обновился, пошел новый отсчет. Но все изменилось. Демоны победили. А совсем скоро они вновь воссоединятся и будут жить дальше. Все пройдет, все восстановится. Такова сущность самой жизни в целом – она не заканчивается, когда что-то рушится.

Было холодно. Суровая зима принесла с собой не менее грозную весну. Гораздо холоднее, чем было в прошлом году. Хотя, может, так казалось Тойфелю, который все еще не полностью окреп после болезни. Сейчас он сидел на скамейке, нахохлившись от холода, пряча половину лица в воротник. На нем была кофта, а сверху кожаная куртка с оторванным рукавом – в такую погоду стоило надеть все, до чего можно добраться. Окоченевшие ладони рогатый засунул в карманы.

Почти вся стая была здесь. Рядом стоял Штефан, пытаясь согреть пальцы дыханием. Теплые облачка пара вырывались изо рта белесым туманом. Чуть поодаль приплясывал от нетерпения и холода Алекс. Пиро, который и раньше стойко переносил морозы, сейчас с наслаждением остужал поврежденную кожу. На него тяжело опирался телом Шлаф, угрюмо зябко ежась. Шумона не было. Он ушел за Рене. Момент долгожданного воссоединения наконец-то приближался.

Демоны с трудом пережили это время. Потеря одного из братьев сильно ударила по остальным. Штефан боялся спать один в тоскливой тишине. Под предлогом помощи к нему приходил Алекс, который хуже всех переносил разлуку. Ложился на пустующее место Рене, обнимал его подушку и засыпал. Штефан каждую ночь слышал, как тот тихо плакал во сне. Шлаф постоянно мучился от кошмаров, даже его амулет в виде паука не помогал. Выручал ледяного Пиро, который страдал от бессонницы. Шумон выматывался долгими ночами наблюдать за Тойфелем, что боролся за жизнь с болезнью.

Но все это осталось позади. Стая смогла пережить кризис. Снова встала в полный рост, готовая идти дальше. Демоны заслужили немного покоя. Короткой передышки перед тем, как они снова окунутся в гущу событий. А Тойфель интуитивно чувствовал, что время для них только впереди.

Их подвиг, конечно же, не остался незамеченным. Если раньше, почти семь веков назад, спасение всего человечества и осталось на обочине истории из-за того, что некому было ее подтвердить, то сейчас об этом будут трубить из всех щелей. В прошлом году произошло не просто свержение беспощадного тирана. Обитатели Земли узнал о существовании демонов, видели их вживую, успели задокументировать с помощью современных технологий. И если раньше люди верили в потусторонние силы, то сейчас это считалось необразованностью. Так что же случится с миром, если все узнают, как обстоят дела на самом деле? Невозможно было предугадать.

Тойфель знал, что последствия будут серьезными. И им всемером придется их расхлебывать. Но вместе с тем рогатый понимал, что пока они не смогут с этим справиться. Не сейчас. Не после того, как они с трудом сохранили свои жизни. Им была необходима передышка, чтобы хотя бы восстановиться, расправиться с проблемами, не говоря уже о потребности собраться с мыслями.

Демоны сумели убедить людей, что стали свидетелями произошедшего, некоторое время не освещать события на всеобщее обозрение. Дать возможность стаи перевести дух. Тойфель не особо рассчитывал на понимание, мысленно готовясь к тому, что уже на следующий день придется все разгребать. Но что-то пошло совсем не так, как он думал. Люди поняли. Было ли это благодарностью за спасение или страхом перед неизвестной силой, что могла принести угрозу – Тойфель не знал. И не горел желанием разбираться. Но случилось чудо – люди проявили милосердие к чужой расе.

Вечно все скрывать не получится. Рано или поздно правда просочится наружу тем или иным способом. Но пока демонам везло. Остаток осени, всю зиму и первый месяц весны они провели в спокойствии. Терпеливо дожидались возвращения Рене. Только тогда можно было начинать думать о том, как помочь миру осознать то, что случилось. Но всему свое время. Что будет дальше – неизвестно, покрыто тенью неизвестности. Было ясно только то, что все еще впереди.

На горизонте замаячили две фигуры. Тойфель резво подскочил со скамейки, неосознанно сделав пару шагов вперед. Остальные оживились, бросив любопытствующие взгляды в сторону идущих. Шумон и Рене. Так странно было смотреть на их силуэты. Звуковой был мельче брата, но сейчас казалось, будто он был более крепким, чем Рене. Тот шел медленно, прихрамывая, выглядел жалким. Шумон вел его за локоть, как немощного старика. У Тойфеля болезненно сжалось сердце при виде такого плачевного состояния брата. Этот год не пощадил никого.

Демоны приблизились. Наступило неловкое молчание, прерываемое порывами промозглого ветра, что заставлял зябко ежиться. Тойфель не знал, что сказать. Он думал, что слова сами придут, как только они снова окажутся все вместе. Но все молчали. Разговор был лишним. Тойфель заметил, как заблестели глаза Рене. Его губы задрожали. Казалось, скажи кто-нибудь хоть слово, он разрыдается. Все прекрасно это понимали. Наверное, и сами чувствовали нечто подобное, поэтому тишина затягивалась. Они скучали друг по другу, тут скрывать нечего.

– Что за… – взгляд Рене вдруг упал на кулон, что висел на шее Тойфеля. От рогатого не укрылось, что в глазах паука промелькнул затравленный страх, словно это было не украшение, а страшное смертоносное оружие. Он почувствовал там то, что было надежно спрятано.

– Вся Сила Темного Всадника, – со вздохом ответил Тойфель, коротко коснувшись цитрина. – Пусть будет всегда на виду, так безопаснее. Она запечатана, никто не сможет ей воспользоваться.

– Я бы на твоем месте закопал подвеску где-нибудь за городом и навсегда забыл местоположение, – с сомнением проговорил Рене, недоверчиво косясь на маленький камушек, в котором был заточен заклятый враг, что постоянно отравлял жизнь. – Она может попасть не в те руки.

Тойфель не успел ответить. Мимо него молнией шмыгнул Шлаф, чуть не сбив с ног, бросился прямо на Рене. От неожиданности тот пошатнулся, едва удержав равновесие, растерянно развел руками в стороны. Шлаф с силой стиснул брата в объятиях, пряча лицо ему в плечо. Рене сдавленно крякнул. Казалось, из его легких разом вышел весь воздух. Но паук быстро пришел в себя. Обняв брата, он закрыл глаза.

Тойфель видел, как задрожали веки Рене. Поспешил отвернуться. Зябко повел плечами не то от холода, не то от внезапно нахлынувших чувств. В такой момент тяжело держать себя в руках. Каково же было его удивление, когда он заметил, как Штефан с восхищением смотрит на братьев, а у него у самого глаза на мокром месте. Да и остальные тоже едва сдерживались.

Весна принесла с собой оттепель. Льды тронулись, потекли задорные ручейки. Веселая капель отбивала ритмичную дробь. Это те же слезы. Они принадлежали оживающей природе, что очнулась после долгой опустошающей зимы. Слезы радости. И демоны неосознанно перенимали этот настрой. Стая возрождалась после сложного периода, что высосал жизнь.

– Не смей реветь, слышишь? – глухим дрожащим голосом прорычал Брудер Шлаф, продолжал сжимать Рене, словно пытаясь его задушить. – А то я сам разрыдаюсь, понял?

Паук быстро-быстро закивал головой, не смея открыть рта, мелко задрожал. Громко всхлипнув, Рене все-таки не выдержал. Из-под опущенных ресниц выкатились первые капли. Они медленно потекли по щекам, срываясь с подбородка, исчезали где-то в воздухе. Но это были не простые слезы. Черные, как ночное небо. Как капли чернил, небрежно падающие с кончика пера. Кончики губ демона чуть подрагивали. Тойфель с удивлением увидел, как тот улыбался.

Темная энергия покидала Рене, вытянутая слезами счастья. Освобождение от негативной Силы, что долгими веками медленно отравляла демона изнутри, не позволяя расслабиться. Но вместе с этим это было символом освобождения от гнета Темного Всадника, что не давал покоя все это время. Начиналась новая жизнь, в которой нет места былому страху, отчаянию, боли и беспомощности. Больше не нужно было бояться и постоянно оглядываться. Все это осталось позади. Стая наконец-то одержала победу. Демоны заслужили свободно вдохнуть полной грудью.

Тойфель почувствовал, как его затошнило. В последнее время это происходило частенько, никто уже не удивлялся. Демон все еще был слаб, болезнь так и не отступила, а сложившаяся ситуация била по неокрепшему организму. Тойфель хотел было отойти от братьев в сторону и прийти в себя. Те не стали бы возражать, успели привыкнуть. Но демон не успел.

– Капуста! – крикнул Алекс, набрасываясь на Рене со спины. Тот притворно застонал.

Тяжелая ладонь Пиро приземлилась на плечо Тойфеля. Тот и опомниться не успел, как оказался зажат с двух сторон между Шумоном и Штефаном. Со всех сторон засияли радостные улыбки. Совсем рядом раздался звонкий и чистый смех Шлафа. Когда вожак в последний раз слышал его? Вечность назад? Тойфель и сам не смог удержаться, весело фыркнул, постаравшись поудобнее разместить подбородок на плече Штефана.

Тут же стало тепло. Среди братьев ни один лютый мороз не станет помехой. Давно забытое чувство умиротворения поселилось в груди, словно было здесь всегда. И уютно. Воодушевленное щебетание демонов было таким родным сердцу. Когда в последний раз им было так хорошо? Когда они по-настоящему чувствовали себя в безопасности? Раньше это казалось далекой мечтой. Но сейчас она стала реальностью. Они вместе, вся беда позади. Чего еще можно было желать?

Тойфель не знал, что ждет стаю впереди. Будущее было покрыто таинственной завесой. Но он догадывался, что их путь еще не окончен. Столько дорог теперь для них открыто, на них встретятся новые приключения. Будут они увлекательными или опасными, радостными или тоскливыми, никто не знал. Сколько им еще предстоит пережить хорошего и плохого, сколько повидать интересного и страшного. Никто не может предвидеть, что принесет даже завтрашний день. Однако кое в чем Тойфель был уверен.

На этом пути он не будет одинок.