Текст книги "Ведьма и вампир"

Автор книги: Наталья Авербух

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 30 страниц)

Глава третья. Ухаживания

– Из-за тебя барон стал мне меньше доверять, – чуть слышно шепнула Вейма, когда они, обнявшись, вышли из кабинета.

– Почему?

– Он только выслушал, даже не посоветовал ничего! Просто кивнул – и велел идти! Это всё из-за тебя, так и знай!

– А раньше барон доверял тебе?

– Не начинай всё сначала!

– Не хочешь говорить? Боишься, я донесу Совету о дружбе барона с вампирами?

– Опасаюсь, – призналась девушка.

– Зря.

– Ты оборотень.

– Ты вампир.

– Я не пью кровь! А ты…

– Продолжай. Охочусь на людей? Ем живьём? Отгрызаю головы?

– Откуда мне знать? Ты оборотень. Двуличный.

– Лицо только одно. Вторая – морда.

– Ты же понимаешь, о чём я!

– Ты мне не веришь?

– А чем ты заслужил доверие?

– Нечем?

– Я не знаю.

– Я знаю. Можешь верить. Разрешаю.

Вампирша истерически засмеялась.

– Это самое щедрое разрешение за последние три года!

– Были щедрее?

– Да, когда Ватар отстал со своей кровью.

– Своей?

– Со своей идеей, что я должна пить кровь, если тебе так понятней.

Оборотень хмыкнул.

– Какие у вас отношения с бароном?

– Что ты имеешь в виду? – напряглась вампирша.

– Вы с подругой приносили вассальную клятву? Или только арендуете дом?

– Только арендуем. Выпускники Университета или Башен не могут быть чьими-то вассалами, разве что в самом крайнем случае, если ты не знаешь. А вампиры и вовсе никому не принадлежат.

– У вас так?

– А у вас разве нет? После того, как человек становится вампиром, все предыдущие обязательства считаются разорванными. Разве что имущественные сохраняются, если никто не успеет ограбить. А так – вампир перестаёт быть слугой, вассалом, женой или мужем, служителем Защитника или наёмником.

– А после?

– Тоже нет. С вампиром можно договориться, но подчинить его нельзя – вот кредо клана. Мы подчиняемся только друг другу или – немножко – закону. Но закону исключительно ради удобства.

– И не вступаете в брак?

– Тебя это волнует?

– Я просто спросил.

– Тогда – нет! – щёлкнула зубами вампирша. – Храмовое бракосочетание не для нас, а что касается сожительства – мы слишком непостоянны. И потом, супруги будут каждую ночь изменять друг другу со своими жертвами. Любовь – часть игры, не более. Смертельной игры. Вампир в браке – такой же нонсенс, как и кукушка, кормящая своих птенцов. Всякий знает, кукушка бросает детей, а вампир – возлюбленных.

– Учту.

– И учитывай.

– Вампиры часто отказываются пить кровь?

Вейма вздрогнула.

– Нет. Не больше одного-двух в выводке. Три – максимум. И к переаттестации все исправляются.

– А если нет?

– Плохо будет, – проворчала вампирша. – Отказ от проклятья – дорогое удовольствие.

– Почему упорствуешь?

– Не хочу – и всё тут. Не нравится мне ни вкус, ни запах, ни вид. И хватит об этом!

– Если хочешь.

– Хочу. Давай про другое.

– Про что?

– Ты спрашивал про обычаи вампиров. У оборотней не так?

– Не так.

– А именно?

– Оборотнями рождаются, не становятся. Иногда – среди людей. Соблюдают все законы, клятвы и обязательства людей.

– И ты тоже?

– Да.

– А в чём состоит ваше проклятье?

– Состоит?

– Ведьмы берут обязательство делать гадости, – пояснила Вейма. – Маги – злые чары, вампиры – пить кровь. А у вас как?

– Охотиться. Хоть иногда – на людей. Выслеживать, настигать, наносить удар.

– И ты… ты тоже?..

– Тоже.

– А!

– Я – следователь Совета. Совмещаю проклятье с профессией. В основном.

– Повезло тебе, – позавидовала вампирша.

– Это не так легко.

– Всё равно. Хотела бы я так… быть психологом, применять свои способности и чтобы это ещё за проклятье считалось… а в Совете знают?

– Кому надо – знает.

– Как ты стал следователем?

– Семейное ремесло.

Вампирша переливчато засвистела.

– Совет несколько поколений держит на службе оборотней?!

– Тише! Нет.

– Нет? То есть у тебя в семье только ты – проклятый? Но разве… – Вампирша осеклась.

– Да, – подтвердил её мысли Вир. – Мой предок был излечен ведьмой.

– Теперь я понимаю, почему ты на Магду рассердился.

– Не поэтому.

– А почему?

– Она замела следы. Нехорошо.

– А что через одно-два поколения появится новый оборотень, тебя не волнует?

– Нет. Зря только ведьма клятву не взяла. Стае будет трудно забрать детёныша вовремя.

– Вовремя – это пока не обернулся?

– Да.

– А когда вы оборачиваетесь первый раз?

– В младенчестве.

– То есть тебя забрали ещё крошкой? Ты рос без семьи? – посочувствовала вампирша.

– Нет. Прадед дал клятву, её дали дед и отец. Меня воспитали дома. Стая только прислала учителя.

– Зачем учителя? – запуталась вампирша.

– Мало обернуться. Надо уметь быть волком. Знать лес, знать себя. Волки учат детей. Учим и мы.

– А мы не учим и всё равно летаем.

– Разве?

Но тут Вейма и сама поняла, что ошиблась. Оборотни, видимо, обучают своих детёнышей так же, как и животные, а вампиры могут проникнуть в сознание ученика и влить туда нужные навыки, потому-то обучение такое короткое. Да и того мало, вампиры никогда не считают второй облик настоящим, в отличие от оборотней.

– А как стая тебя нашла?

– Ждали.

– Но они ведь не могли знать точно, в котором поколении ты родишься и каким по счёту в семье! И по какой линии передастся признак. Или каждого ребёнка проверяли?

– Нет. Взрослый оборотень почует детёныша даже в центре толпы. Даже до первого превращения. И позаботится.

– Инстинктивно? – съязвила вампирша, но Вир её не понял.

– Как?

– Ну… в общем, благодаря природным свойствам.

– Вроде того.

– Понятно.

– Я удовлетворил твоё любопытство? Допрос окончен?

– Какое любопытство? Какой допрос? Я просто так спрашивала!

– Я ответил на все твои вопросы. Ты отвечаешь на один из десятка.

– Тебя никто не тянул за язык! Мог бы промолчать, если бы хотел.

– Я тебе доверяю.

– А я тебе – нет!

– Точно?

Оборотень развернул девушку к себе лицом и крепко обнял.

– Всё равно не доверяю, – пробормотала Вейма, неубедительно вырываясь. Оборотень лизнул её в нос, вызвав улыбку. – Не подлизывайся.

– Видать, помирились? – раздался у неё за спиной мужской голос. От неожиданности вампирша спрятала лицо на груди Вира, потом опомнилась и оглянулась. – А говорили – нет жениха, слухи. К служителю уже ходили? Когда свадьба?

– Здравствуйте, Рол, – холодно поприветствовала она стражника. – Если вы насчёт обследования, то расписание возьмите у товарищей. Вы – последний в списке.

– Злобитесь? На то, что правду вижу? Или день ещё не назначили? Или…

– Не злоблюсь, а сержусь – на то, что вы лезете не в своё дело, – показала вампирша клыки. – Ещё одно замечание на эту тему…

– Ш-ш-ш, – поспешил вмешаться оборотень. – Давайте в другой раз это обсудим.

– Это ещё почему?

– На нас барон смотрит.

– И ты молчал?!

– А ты не видела?

– Ладно, забыли. Пошли отсюда.

Вампирша поторопилась уйти из-под сиятельного надзора, и не заметила, как за её спиной барон подозвал стражника и велел подождать около кабинета. Оборотень – жених Веймы… этого следовало ожидать.

– Я надеюсь, у тебя нет разных дурацких мыслей из-за этого нелепого слуха? Как ты вообще умудрился его пустить?

– Это не я!

– А насчёт остального?

– Оборотни женятся только для отвода глаз. В храме узы не устанавливаются, а рвутся. Брак перед Защитником – не брак перед стаей.

– И то хорошо. Значит, ты шутил тогда, в лесу?

– Шутил, – согласился оборотень. Вообще-то насчёт главного он не шутил, но сообщать об этом вампирше не собирался. Одно непонятно – их такими в Университете воспитывают, это родовое правило, закон клана или личное качество только этой девушки – всеми конечностями упираться против замужества?

– Я о тебе забочусь, – непонятно добавила Вейма. Только ей ещё скорбящего мужа на могиле не хватает! Да и будет она вообще, эта могила… Картина оборотня, в волчьем облике разыскивающего на Лысой горе её труп, оптимизма девушке не прибавила. Что он с ним потом будет делать – закопает или съест, пока свежий? Зачем добру пропадать? Нет, что за бред в голову лезет!

– Боюсь только, жениться придётся.

– Это почему ещё?

– Сюда твоя подруга идёт.

– Ну и что? Я тоже её ощущаю.

Магда подошла к воротам замка и спросила у стражников, не видели ли они Вейму. Стражники – вампирша специально напрягла слух, – ответили отрицательно. Ведьма ещё больше встревожилась и вошла во двор в слабой надежде, что подруга миновала главный вход. Надежда оправдалась.

– Магда!

– Вейма! – выдохнула ведьма. – Где ты пропадаешь?

– В замке, – резонно ответила вампирша.

– Так долго? – не менее резонно возмутилась Магда и запнулась. Оборотень, под пристальным взором барона выпустивший вампиршу из объятий, теперь демонстративно положил руку Вейме на плечо. Прижал к себе и с вызовом посмотрел на ведьму. – Вот вы как?

Возмущённое лицо Магды выражало так много, что вампирша, интереса ради, заглянула в сознание подруги. Оказалось, там-то её и ждали – ведьма обрушила на Вейму мысленный монолог, в котором жалобы на полную тревоги ночь перемежались с невнятными угрозами насчёт «ребёнка в переднике», которого ведьма почему-то не собирается воспитывать. Вампирша посмотрела глубже и смутилась.

– Магда, перестань, – нерешительно попросила она. – Это из-за дождя. Я и сюда с трудом долетела, обратно было слишком рискованно.

– Дождь прекратился за два часа до рассвета, – с каменным лицом проинформировала ведьма.

– Правда? Я не заметила… то есть я хотела сказать, меня к тому моменту сморил сон, слишком долго ждала.

– Сон!

– Магда, я и раньше пропадала на всю ночь. За меня совсем не нужно волноваться.

– В таком случае, пошли домой.

– Всыплет, – шепнул оборотень. Ведьма не только ничего не расслышала, но и не заметила, как шевельнулись губы. А Вейма хихикнула.

– Перестань, – так же тихо попросила она.

– Мне жениться велит, – не отставал Вир. – Ради спасения чести офиса.

Вейма засмеялась громче.

– Что-то не так? – нахмурилась Магда.

– Нет, извини. Кто-нибудь на приём пришёл?

– А ты как думаешь?! Утро давно наступило, офис пора открывать – а тебя нет! Идём домой, Лим за двоих там отдувается!

– Почему ты пришла, а не он? Лим же быстрее.

– Я настояла, – нахмурилась ведьма. Признаваться в том, что практикант попросту отказался лететь в замок проверять состояние здоровья начальницы, ей не хотелось. Вампирёныш сказал, мол, если с Веймой что-нибудь случилось, то это ничуть не хуже кары клана. А если благополучно долетела, ей найдётся с кем провести ночь и без них. А лезть в личную жизнь старшей по клану – последнее дело, особенно, когда эта самая жизнь подходит к концу. – Лим первых посетителей принимает.

– Много народу пришло? – устыдилась вампирша.

– Не очень, Вейма, но пришли ведь! И ждут! Пойдём скорее!

Оборотень потянул вампиршу за рукав.

– Ты иди, Магда, мы догоним.

– Мы? – переспросила ведьма, радуясь возможности придраться. – Значит, слухи в деревне не на пустом месте возникли? Как теперь, пирком да за свадебку? Нам сватов ждать или вы без них договорились? Твой гроб в счёт приданого пойдёт?

– Магда, хоть ты не начинай! На пустом месте они возникли, на пустом!

– Я вижу.

– Магда!

– Если я пришлю сватов, – заинтересовался Вир, – ты отдашь Вейму мне в жёны?

– И не подумаю, – зло отчеканила ведьма. – Скорее я её за Врага бы посватала. Идите сами, коли так, а я у барона попробую лошадь выпросить.

– Магда, нельзя же так… – беспомощно проговорила вампирша.

Ведьма отвернулась от подруги и вошла во дворец.

– Это как понимать? – растерялась вампирша. – Это как называется?

– Дружеская забота, – с явным удовольствием произнёс оборотень. – Спорим, я по земле быстрее, чем ты по воздуху?

– И кто теперь ребячится? – возмутилась Вейма, но Вир уже кувыркнулся. Вой заставил стражников отскочить от ворот. Вампирша закружилась на месте и взмыла вверх. Если он думает, что она согласится играть в догонялки… днём, будто у неё нет других забот!

Вейма полетела прямо домой, но торопиться и выбиваться из сил не стала. По чужим правилам она не играла. Вир ждал её на крыльце ведьминого дома, виляя хвостом, как верный пёс. Посетителей видно не было, в доме Лим так увлёкся снятием у пациентки позитивного переноса (влюбилась, дурочка, по уши), что ничего не слышал и не чувствовал за пределами кабинета. Вейма хотела ругаться, но передумала. Пока Магда попросит коня, пока доедет или дойдёт, если барон ей откажет, за это время можно спокойно поесть и морально подготовиться к приёму. А там ведьма прогонит оборотня и работать всё равно придётся.

Вечером Магда выгнала Лима из дома, велев провести эту ночь где угодно, но только не здесь. Обиженный парень превратился в летучую мышь и полетел в Тамн – есть и развлекаться. А ведьма заварила чай и заставила подругу прослушать целую лекцию. Вейме пришлось усвоить массу информации, которую, по мнению ведьмы, должна знать каждая порядочная девушка, а, по мнению Веймы – каждая непорядочная. Объяснять подруге, что такое вампиры и почему они самые мёртвые среди проклятых, Вейма посчитала лишним. Втолковывать, что ни о каких детях в переднике – при чём тут эта деталь одежды, вампирша вообще не поняла, – речи быть не может, даже будь она человеком – просто опасным. Вейме не давала покоя мысль, что её дни сочтены, что спасения нет и не будет. Какая теперь разница, с кем, зачем, почему и как она проведёт свои последние дни? Мораль, нравственность и осторожность потеряли своё значение целиком и полностью. Магда пугала подругу, мол, любовник в любую минуту уйдёт и бросит, Вейма поддакивала из вежливости. Хорошо, что пугает. Хорошо, что боится такой ерунды. Значит, не боится главного.

Глава четвёртая. Сватовство

Что касается Лима, он прилетел в Тамн, утолил первый голод и принялся бесцельно бродить по городу, наблюдая и подслушивая живые картины, которые представляли собой люди и их отношения. За этим занятием его и застали представители клана, вручили запечатанный конверт и велели срочно отнести барону Фирмину.

В отличие от своей начальницы Лим прекрасно знал, как проникнуть в замок среди ночи. Влетев в комнату Норы, он разбудил девочку (окно она открыла в трансе) и велел позвать отца. Оставалось только молить Врага, чтобы письмо стоило всего этого переполоха, который поднялся во дворце с прилётом вампира. Его милость барон Фирмин – человек добрый, но не настолько милостивый.

Сеньор прочёл письмо и изменился в лице.

– Лети домой, – велел он. – Невидимым. Завтра людей пришлю, скажи девушкам, чтобы сделали всё так, как передадут.

Лим хотел прочитать мысли барона, но тот осенил себя знаком Защитника. Не то, чтобы это помогало против вампирских чар, но сбивало с толку.

– Лети же! Нечего тебе здесь ночью делать.

Лим уловил в сознании находящейся неподалёку баронессы нехорошие подозрения в свой адрес, Нора была удивлена: таким она отца видела очень редко. Дольше длить своё неповиновение вампир не решился, вскочил на подоконник и спрыгнул вниз. Нора закричала, Лим засмеялся, у самой земли успевая закончить поворот. Девушка услышала взмах огромных крыльев, но разглядеть светлую тень не сумела.

К ним пришла беда. Опять. Но к кому именно?

Назавтра девушки были очень удивлены, когда вместо посетителей с утра к ним приехали слуги барона аж на пяти телегах.

– Это что такое? – спросила Магда, выходя к гостям на крыльцо.

– Доброго вам здоровичка, госпожа ведьма! Господин барон прислал!

– Это мы поняли, – заверила Вейма. – А зачем?

– Как зачем? Дом ваш сносить будут!

– Сносить?!

– Ну да. Ведьме его милость лабораторию обещал устроить, опять же Вейма замуж выходит…

– Замуж?! – завопили девушки.

– Ну да. Господин барон уже позволение дал. Вот дом снесут, вам новый построят, просторный, а не это развалюха.

– Но нам и здесь неплохо!

– Ничего не знаем, велено собираться и уезжать.

– Никогда мы не поедем! – разозлилась Вейма. – Я сейчас же полечу в замок и выясню, что за ерунда! Чтобы я вот так, без причины, срывалась с места только потому, что какой-то…

– Дамы, – вмешался Лим. – Давайте пока выполним приказ барона. Он просто так не говорит. Если что – не сейчас же дом будут сносить, всегда можно вернуться.

– Ага, тебе легко говорить, у тебя вещей – котомка на чердаке, а у нас…

– Я лично вам помогу всё сложить и вынести, – заверил вампир.

Вейма пристально вгляделась в практиканта.

– Ты что-то знаешь? Что случилось?

– Не знаю, Вейма. Но сеньора лучше послушаться.

– Послушаться?!

– Да.

– Ну, смотри, – прошипела Вейма, уходя в дом. – Если это чья-то глупая шутка…

Совершенно точно, что это не выдумка слуг – они действительно получили приказ барона. Но что пришло в голову его милости…

Лим попросил Магду представить себе, как она бы собирала вещи, и за считанные минуты проделал многочасовую работу. Быстро и аккуратно Вынес всё и погрузил на первые две телеги и часть третьей, потом спустился за Веймой и помог ей закончить сборы. Вещи вампирши заняли меньше, так что пятая телега была наполовину свободной. Девушки уже усаживались, когда Лим, хлопнув себя по лбу, вынес из дома гроб.

– Гроб оставьте, – потребовал возчик. – Господин барон отдельно оговаривал – гроба не брать. В доме оставьте.

Вампирша пожала плечами. У неё эта вещь привязанности не вызывала.

– Думаешь, это серьёзно? – тревожно спросила ведьма.

– Понятия не имею.

Лим всю дорогу шёл пешком, а точнее, бегал вокруг телег, предотвращая падение отдельных предметов мебели. На лесной дороге не так уж сильно трясло и всё же за буфетом, кроватями и письменными столами надо было присматривать. А часть посуды вообще пришлось нести в руках – на первом же ухабе ведьма закричала, что любимый сервиз вот-вот разлетится в дребезги. Вейма не понимала подругу: когда ведьма только явилась в эти места, у неё была только дорожная котомка на плечах. «Сервиз» был по тарелочке приобретён в первое время после открытия «офиса» и появления клиентов и никакой особенной ценности в нём не содержалось. А, может быть, именно тем он и был Магде дорог?

Сами девушки с телеги не слезали. Из принципа, после того, как возчики запретили Вейме и Лиму лететь. То есть это вампирша из принципа, а Магда наотрез отказалась «сбивать ноги из-за чужой прихоти». Ведьмы очень привязаны к своим жилищам, какими бы они ни были, поэтому приказ оставить дом, даже не заперев, Магду очень обидел. Если бы не вампир, бросившийся выполнять распоряжение барона так, будто только его и ждал, ведьма вообще никуда бы не поехала, а, закрывшись изнутри, приготовилась защищаться до последнего. Глупо, конечно… Но переселяться со своим деревенским скарбом в замок барона не хотелось.

Вейму переезд тоже не радовал. Во-первых, она не привыкла подчиняться приказам, особенно бездумно. Во-вторых, её полностью устраивал подвал. В-третьих… это Магде обещали лабораторию, а вот Вейме – мужа! Даже не предупредили! Даже не спросили! Неужели это – серьёзно?! Вампирша нехорошо подозревала, что да. Господин барон как-то странно смотрел на них с Виром и в кабинете, и во дворе, когда услышал идиотские слова Рола насчёт жениха. Человек вполне мог решить, что для девушки самое лучшее завести мужа, а там и детей, остепениться, жить, как все люди…

Когда Вейма ещё не училась в Университете, ей всё это казалось вполне приемлемо. Не настолько, наверное, насколько это кажется людям, не имеющим отношения к образованию, потому что выбрала она всё-таки учёбу, а не поиски мужа. Перед самым поступлением девушка уже начала сомневаться, а удастся ли совмещать роль психолога и роль жены. После ночной встречи с Ватаром можно было уже не задумываться. Вампиры не вступают в брак. Вампирам не нужны постоянные спутники. Вампиры не ведают привязанностей. Иногда Вейме казалось, что это – ещё одна условность, такая же, как манера людей скреплять отношения бессмысленными обрядами. А иногда – что часть проклятья.

Подобные соображения отступили уже после аттестации, которую вампирша прошла незадолго до окончания Университета. У неё было три года на то, чтобы научиться пить людскую кровь иначе – смерть. И два с половиной – уже больше! – года она старалась забыть о приговоре клана. Есть вещи, которые невозможно сделать, как ни старайся, как ни уговаривай себя. Два с половиной года, пока не явился оборотень и не сказал, что будет заботиться о ней, так как она сама защитить себя не в состоянии. Дурак! Он и не подозревал, насколько близко к истине он подошёл! И не подозревал, насколько тщетными будут все попытки спасти её жалкую жизнь!

А потом пришло письмо от наставника, в котором подтверждался приговор клана.

Она обречена. Это несомненно. У неё осталось… сколько? День? Неделя? Месяц? Скоро, очень скоро её не станет.

Вейма не собиралась оставлять за собой долги.

Умирающие не вступают в брак, а она умирает.

Глупо всё. Глупо и бессмысленно. Слуги Защитника уверяют, что она была мертва в тот момент, когда согласилась стать вампиром. Как будто кто-то хотел считаться с её отказом! Нет, винить Ватара ученица ни в чём не собиралась. Он ведь не знал, как всё обернётся. Но и самой меняться – тоже. Это люди – обычные люди – верят, что где-то там, то ли на небе, то ли под землёй, то ли не пойми где живут Защитник и Враг, смотрят на мир и делают ходы. И судят людей, и отбирают любимых слуг для аргументов перед Творцом. Некоторые проклятые тоже в это верят, те же чернокнижники, они вообще убеждены, что заключили сделку лично с Врагом, и он будет следить за исполнением договора. Интересно, приём каких галлюциногенов входит в обряд? Или чернокнижниками становятся только сумасшедшие? Для большинства проклятых нет никого за пределами этого мира, есть только вселенские принципы – созидания, сохранения и разрушения. Душа – это не газообразная копия человека, а основная тенденция его жизни, его суть и основа. Продать душу – направиться по тому или иному пути, отсечь все другие возможности. Став теми, кем они стали, проклятые навеки присягнули принципу разрушения, обязались творить зло и вредить людям. Многие – искренне, кто-то – по необходимости, некоторые подневольно, а иные просто родились такими. Душу Веймы просто забрали, забрали насильно и жестоко. Но что-то осталось, потому что своей душой каждый распоряжается сам. Дело не только в том, что она боится одного только вида крови. Дело ещё в том, что согласиться на требование клана, значит, лишиться души окончательно.

Ну, вот, её уже понесло в богословие. Узнай инквизиторы её мысли, сожгли бы уже не как вампира – как еретичку.

Подавятся. Её ждёт совсем другое будущее. Другая смерть.

Вейма вернулась к странному приказу барона. Безумие-то оно безумие, и не стал бы барон… только вот в Университете среди прочих курсов преподавалось право. И вампирша точно знала – всякий феодал может на своей территории… то есть в своих владениях женить простолюдинов и даже рыцарей, если феодал ещё и титулованный. Просто так, по праву сюзерена. И, если желающие пожениться платят оброк ему, то соединённые волей сеньора, напротив, получают подарки на свадьбу и дальнейшую жизнь. К тому же сеньор должен заплатить компенсацию сюзерену брачующихся, если они принадлежали не ему. И ещё компенсацию родителям или опекунам девушки. Расходное дело – женить своей волей, особенно посторонних простолюдинов. Только её родные даже этого не дождутся – выпускницы Университета, как и Башен, вроде как принадлежали самим себе, а не кому-то ещё. Право феодала распоряжаться их жизнями это не отменяло. Проклятые, с одной стороны, никому не подчинялись, а с другой, в человеческих законах они и вовсе не упоминались – поэтому на снисхождение к себе рассчитывать не могли. Одним словом, ясно – пожелай сеньор их поженить, он это сделает.

Но… не мог же барон Фирмин вот так вот взять и безо всякого предупреждения…

Телеги, громыхая, въехали на баронский двор. Там Вейма увидела зрелище, от которого у неё померкло в глазах. Их ждали. Вир, какой-то напряжённо-официальный, медленно прошествовал к последней телеге, на которой ехали девушки, и подал избраннице руку. Магда перепугалась, увидев, как побледнела её подруга и хотела было вмешаться, но Вейма с заторможенным видом приняла помощь и слезла с телеги. Вир что-то сказал вампирше и повёл во дворец. Лим помог спуститься ведьме, и они пошли вслед за оборотнем и вампиршей. Магда не могла поверить своим глазам. Как это так – барон хочет выдать Вейму замуж?! Как это так – Вейма не протестует?! А Вир… Если это была его идея, если Вейме всё это не нравится – оборотень ответит и ответит страшно! Он всю жизнь будет жалеть, что с помощью законов принялся улаживать свои дела! С другой стороны, может быть, так лучше?.. По крайней мере, можно будет не бояться, что оборотень Вейму бросит одну и с ребёнком на руках.

Лим, в отличие от ведьмы, нехорошо подозревал, что Вейма рада-радёшенька такому повороту событий. Согласиться на брак ей не позволит гордость, а тут вроде как всё без неё решено…

Он ошибался.

Вейма вовсе не была довольна сложившейся ситуацией. Вейма была в ярости. Но Вир сказал ей: так надо. Он был настолько серьёзен, что вампирша смирилась. Смирилась и с ужасом шла туда, куда её вёл оборотень. Шла, не разбирая дороги и не глядя под ноги. Только переступив порог дворца и оказавшись в просторном холле, где барон принимал феодалов, немного расслабилась: это не храм. Свадьба ещё не сейчас. Если эта затея всерьёз, она всё-таки переступит через себя и прольёт человеческую кровь. Чтобы неповадно было решать судьбу дочери клана. У неё своя стезя… погибнуть в самое ближайшее время.

В холле проклятых ждало новое потрясение. Барон, баронесса и их старшая дочь в парадных одеяниях.

Неужели сеньор собрался лично благословить задуманный им брак?!

Барон милостиво кивнул, баронесса и Нора улыбнулись.

– Мы рады приветствовать вас под своей кровлей, – официальным голосом произнёс барон. – С этого дня вы – гости здесь. Пусть мой дом станет вашим домом, мой хлеб – вашим хлебом, мой очаг – вашим очагом. Пусть будут ваши начинания удачны, пусть ваши планы осуществятся, а дружба укрепится.

– Вы необыкновенно добры, ваша милость, – сообразила ответить Магда. Мужчины поклонились, девушки присели в глубоких реверансах.

– Вашу свадьбу, – обратился барон к Вейме и Виру, – придётся отложить до осени, когда достойный вас дом будет выстроен.

Вейма оцепенела.

– Мы благодарим вас, господин барон, – ответил за двоих оборотень.

– Пока вы все останетесь здесь, во дворце, – своим обычным тоном произнёс барон. – Позже вам отведут покои.

– Да, ваша милость.

– Следуйте за моим человеком.

Барон махнул рукой, к проклятым подошёл слуга и повёл их наверх. У кабинета оставил одних и велел ждать его милость.

– Что всё это значит?! – набросилась Вейма на оборотня. Тот развёл руками. – Почему барон говорит о женитьбе?! Кто всё это выдумал?!

Вир приложил палец к губам девушки.

– Тс-с! Барон ничего мне не говорил. Сказал, объяснит позже. Всем нам. Это важно.

– И ты вот так легко поверил и согласился?!

– Барон меня нанял.

– Тебя?! Нанял?! Ты же служишь Совету!

– Я могу выполнить поручение родовитого феодала. Если оно не противоречит приказу Совета.

– И какой был заказ? – ядовито поинтересовалась Магда. Неужели этому хмырю заплатили за то, чтобы он женился на Вейме?! Лим, уловивший мысли ведьмы, подумал, что приплатить пришлось бы много.

– Ваша безопасность, – неохотно ответил следователь. – Пока она не идёт в разрез с приказами Совета.

– А при чём тут женитьба?!

– Не знаю. Так приказано.

– И ты послушался! Даже не спросив меня, что я об этом думаю!

– Твоё мнение мне известно.

– И ты намерен его игнорировать!

– Нет, притвориться. Мы не ведём в храм любимых женщин, я говорил.

– Говорил, – согласилась Вейма. – Но мне, а не барону.

– Ему тоже.

– И что он сказал?

– Ничего.

– Как, совсем ничего?

– Совсем.

– Ничего не понимаю.

– Что происходит? – К дверям кабинета подошёл Крам. Магда зарделась, Вейма нахмурилась: выбор подруги она не одобряла. Лим поморщился: он не любил инквизиторов ни как вампир, ни как студент Университета. Спокойным остался один Вир.

– Ничего, – ответил оборотень.

– Почему во дворе телеги с твоими вещами? – обратился Крам к Магде. Вот ведь… инспектор инквизиции! Один всего раз в кабинете был… из тех, что помнит. А уже может узнать, чьи вещи. Магда не учла, что письменные столы в этих краях – большая редкость, на все владения барона едва ли пять штук наберётся, из них два – в маго-псхологическом офисе. Да и огромный котёл – штука очень заметная.

– Переезжаем, – неприветливо ответил Лим. – Временно.

– Почему? – Крам смотрел только на Магду.

– Барон, милостью своей, – спохватилась девушка, – помогает нам в постройке нового жилища.

– Зачем? – не понял инквизитор.

– Потому что в старом доме нам уже тесно, – пояснил Лим. – А будет ещё теснее.

– Теснее?

– Вир и Вейма собираются пожениться, – сообщила ведьма. Непонятно, зачем барон это затеял, но взялись лгать – так лгать надо до конца. Потом парочка в любой момент может объявить о расторжении помолвки, да тем и закончить дело.

– Мои поздравления, – слегка поклонился Крам. На его лице не отразилось ни капли изумления: он действительно не видел ничего странного в том, что присланный Советом следователь и местный психолог собираются пожениться. Он не знал, кто они такие.

Вир подтолкнул Вейму.

– Благодарю вас.

– Ты пришёл к барону? – спросил Лим.

– Нет, я пришёл к Ма… я пришёл к вам.

– А! – в голос произнесли вампиры. – Понятно.

– Увидел телеги и решил узнать, не случилось ли чего.

– Что могло случиться? – проговорила Магда, стараясь не глядеть на инквизитора.

– В округе немало недобрых людей, – серьёзно ответил Крам. – Рыцарь Эфот, чей разум забрал Враг, до сих пор кричит о сожжении проклятых. Да и инквизиция могла послать своих людей.

– Инквизиция?! – изумилась Магда. – Но ты уже здесь!

– Да, – отчего-то смутился инспектор. – Но… мои товарищи… я хочу сказать, я был болен, и они могли решить вмешаться…

– Ага! – произнесла Вейма. Вир снова её толкнул, чтобы не болтала лишнее. Вампирша послушно умолкла, размышляя: как же оборотень был прав! Вот Крам уже себя не относит к инквизиции. Вскоре он окончательно от них отколется. Хорошо ли это для них для всех? Хорошо ли это для Магды?

– Магда… – неловко произнёс Крам. – Если можно… я хотел бы поговорить…

– Зачем? – тихо произнесла ведьма, избегая встречаться с инквизитором взглядом. – Не о чем нам с тобой разговаривать.

– Магда, я прошу тебя!

– Нет.

«Не упрямьтесь, идите, – услышала девушка мысленный шёпот вампира. – Вдруг он что-нибудь интересное скажет».

Магда бросила затравленный взгляд на друзей. Лим сложил руки на груди с самым неумолимым видом, Вейма заинтересованно ждала реакции подруги. Ведьма вздохнула так, будто Крам пригласил её не на разговор, а на допрос с пристрастием.

– Магда… я…

– Хорошо, – сухо бросила ведьма. – Но в последний раз.