Текст книги "Ведьма и вампир"

Автор книги: Наталья Авербух

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 30 страниц)

Часть третья. Интриги

Глава первая. Чёрный волшебник

Вейма вернулась домой как раз к обеду. Магда подозрительно вгляделась в лицо подруги и поставила перед ней тарелку с супом.

– Что это ты улыбаешься? – подозрительно спросила ведьма. – Где пропадала весь день?

– Я не пропадала. Я летала в замок.

– В замок? – напрягся Лим. – Зачем?

– Просто так. Вы знаете, что оборотень хотел уехать?

– Хотел? – ненатурально удивилась Магда. – С чего это вдруг?

– А вы откуда знаете? – уточнил Лим. Если оборотень проболтался, его просто убьют!

– Я с ним говорила.

– Зачем?

– Захотелось.

Ведьма и вампир переглянулись.

– С чего бы вдруг?

– Имею я право на прихоти!

– Имеете, конечно… Так он уедет?

– Нет.

– Нет?!

– Я попросила его остаться.

– Зачем?!

– Мне так нравится. Что, нельзя?

Магда в отчаяние посмотрела на подельника, тот развёл руками.

– Я хочу спать. До вечера не будите.

– Постойте! – спохватился Лим. – Мне нужно с вами серьёзно поговорить!

– Вечером, хорошо?

– Приятных сновидений, – проворчала ведьма. Дождалась, когда подруга спустится в подвал, и спросила: – Как это понимать?

– Как хотите, – обиделся вампир. – Я говорил, оборотень не уедет! Зря мы всё это затеяли!

– Может быть и зря. А о чём ты хотел поговорить с Веймой?

– Мне письмо от клана передали прошлой ночью.

– И что?

– Вейме грозит смерть.

В этот же день к следователю Виру подошёл инспектор инквизиции Крам и попросил о внимании. Хотел высказать свои соображения насчёт нападения. В руках инквизитор вертел распечатанное письмо: сегодня дошла почта.

– Вейма, прошу вас, – говорил после ужина вампир. – Это совершенно серьёзно. Мне писал Ватар.

– Правда? Мне он тоже писал. И о тебе, и обо мне. Говорит, Университет не будет возражать, если ты сюда психологом устроишься. И клан тоже – если я не против.

– И всё?

– Нет, не всё, но другие дела тебя не касаются. А что было в твоём письме? Тоже самое?

– Не только.

– Ну, разумеется. У Ватара наверняка есть что сказать тебе лично. Можешь не пересказывать – вне работы меня чужие дела не интересуют.

– Это как раз не чужие дела! Это ваши!

– Ну-ка, ну-ка. Что такого Ватар мог тебе написать обо мне?

– Вейма, когда у вас переаттестация?

– Тогда же, когда у тебя аттестация. На ближайшем слёте. А что?

– Вы понимаете, что не уйдёте с неё живой?

– Я уже давно не живая. Лим, ты знаешь, что даже кровь наша убивает?

– Это не имеет к делу никакого отношения!

– А и дела никакого нет. У тебя всё?

– Вейма, – вмешалась Магда. – Тебе жизнь надоела?

– Такая – да. Не бойся за меня, Ватар просто преувеличивает и Лим вместе с ним.

– Преувеличивает?! – взвыл вампир. – Что тут можно преувеличить? У клана одни законы на всех; менять их никто не собирается! Вы не пьёте крови, вы – отступница, вы должны умереть!

– Спасибо на добром слове. Должна так должна. Не стоит из-за этого волноваться.

– Вейма, ты-то сама в своём уме?

– Я просто не понимаю, из-за чего вы поднимаете шум.

– Из-за тебя!

– Сколько пафоса! – обидно улыбнулась Вейма. – Магда, не стоит того, честное слово. Ни я, ни нелепые угрозы клана не стоят твоих треволнений.

– Нелепые?!

– Конечно. Лим, ты ещё молодой и на Лысой горе не бывал, вот и принимаешь всё слишком серьёзно.

– Но Ватар-то бывал!

– Он нарочно запугивает. Не волнуйся. Все преподаватели так делают. Если бы по их словам выходило, половина Университета была бы выгнана после первой же проверки.

– Но это не преподаватели! Это вампиры!

– Все они одинаковы.

– Вейма, вы серьёзно так настроены?

– А разве похоже, чтобы я шутила?

– Похоже, вы либо притворяетесь, либо нарочно закрываете глаза.

– Ничего я не притворяюсь и не закрываю. Это вы слишком нервничаете.

– Вейма, может быть, ты прислушаешься…

– Магда, перестань! Говорю же – клан нарочно запугивает, чтобы я согласилась кровь пить. Не больше того.

– Но если ты попытаешься…

Лицо вампирши приняло злое и упрямое выражение, беспечной весёлости как не бывало.

– Нет. Не хочу и не буду.

– Вейма!

– Нет.

Ведьма и вампир переглянулись: Магда была полна тревоги за подругу, Лим безысходности. Они ничего не могут сделать. Невозможно пробить брешь в стене страха и упрямства, которой Вейма окружила себя.

В дверь кухни постучали.

– Кто это может быть? – напряглась Вейма.

– Посетитель? – предположил Лим.

– Посетитель стучался бы в главную дверь, здесь он ничего не забыл.

– Может, не местный, не знает, куда идти?

– А по крыльцу разобраться не может?

– Поздно уже, мог не заметить, – вступилась за возможного клиента ведьма и пошла открывать, так как стук не прекращался. – Кто там?

– Магда? – переспросили снаружи. – Это я, Лонгин.

– Лонгин? – удивилась ведьма, отодвигая засов. – Проходи. Что тебя к нам привело?

За дверью стоял чёрный маг – тот самый, который на каждых танцах состязался с белой волшебницей и ушёл с ней от Башен.

– Дела, – коротко пояснил волшебник и переступил порог. – Ты не одна?

– Да… Познакомься, это мои друзья – Вейма и Лим. Они…

– Вампиры, – закончил практикант и демонстративно оскалился. Ему гость не понравился.

– В гости зашли? – уточнил маг.

– Нет, мы делим кров на троих.

Лонгин присвистнул.

– Ты всегда была слишком странной для ведьмы.

Он сбросил у дверей плащ, прошёл и сел за стол.

– Хочешь чаю? – робко предложила ведьма, поднимая плащ и аккуратно складывая его на скамью. Не каждый день к скромной деревенской ведьме приходит чёрный маг!

– А покрепче у тебя ничего не найдётся?

– Сроду выпивки не держали! – рассердилась Вейма. Ей тоже не глянулся самоуверенный гость. Ишь, распоряжается!

Но ведьма полезла в нижний ящик буфета и осторожно извлекла оттуда маленькую бутылку.

Увидев добычу ведьмы, Лонгин засвистел ещё громче. Вампиры нахмурились.

– Память о Башнях?

Вейма протянула руку и взяла бутылку.

– Откуда у тебя это?!

– Дайте посмотреть, – заинтересовался Лим.

Извлечённое из буфета вино стоило двухмесячного дохода «маго-психологического офиса». Пить такое…

Но маг, нимало не смущаясь, откупорил бутылку и оглянулся по сторонам в поисках бокала. Психологи ждали, что Магда полезет в верхний ящик буфета – к примеру, – и достанет золотой кубок, но ведьма ограничилась чашкой.

– Кощунство, – вздохнул волшебник и налил себе вина. Лим протянул руку к бутылке. Она была пуста.

Вампиры переглянулись.

– Откуда у тебя это вино?

– А, – смущённо рассмеялась Магда. – Это когда наши обоз грабили, потом добычу делили…

– И ты взяла?

– Я бы не брала, но у нас тогда паёк урезали, у всех. Даже не разобрались, кто участвовал, а кто рядом летал… ну, я решила, почему нет? Если меня уже наказали?

– Не оправдывайся, – посоветовал Лонгин. – Здесь все свои, все проклятые.

Он поднёс чашку к губам и сделал такой большой глоток, что у вампиров полезли глаза на лоб.

– Алкоголик, – шепнул Лим. – Расточитель.

– Да, на его доходы можно позволить себе дорогущее вино чашками хлестать, – позавидовала Вейма.

– Бочками, – предположил Лим.

Маг вопросительно посмотрел на них, но ничего расслышать не сумел. Вейма разлила себе и друзьям чай и уселась рядом с гостем.

– Есть хочешь?

– Нет, что ты! Виринея с ума сойдёт, если я приду сытым и откажусь ужинать!

Виринеей звали ту самую белую волшебницу, которая сражалась с чёрным магом.

– Она тоже с тобой пришла?

– Нет, – засмеялся Лонгин. – Она ждёт меня с ужином в Раноге и снимет голову, если не вернусь к обещанному сроку. Он истечёт на рассвете, но Виринея наверняка приготовила ужин – на случай, если я вернусь ночью.

Магда присмотрелась к бывшему товарищу. Лонгин имел вид человека, довольного жизнью: одежда была не самой богатой, но новой, заботливо украшенной искусной вышивкой. Раньше маг был худ, бледен, в глазах горел фанатичный огонь, столь характерный для настоящего волшебника… Огонь, пожалуй, остался, но на щеках появился румянец, Лонгин несколько пополнел, потяжелел… отъелся, небось, на харчах волшебницы.

– Да, жена меня балует, – согласился маг, понявший смысл пристального взгляда ведьмы. – Если бы ещё работать не мешала, я был бы счастливейшим из людей! А так – обыкновенный муж и волшебник.

– А что с работой? – заинтересовалась Вейма.

Лонгин бросил на неё быстрый взгляд.

– Я проклятый, – пояснил он так, будто это не очевидно всем присутствующим. – Прохожу стажировку. Она тоже проходит стажировку, но, как вы сами понимаете, совсем другую. Виринея на мне уже карьеру сделала, а я всё дальше рядового мага продвинуться не могу. Ты только представь! – обратился он к Магде. – Виринея умудрилась разобраться во всех моих бумагах и портит каждое заклинание. За делами следит. Запретить колдовать не может, поэтому мешает работать.

– Разведись, – предложил Лим.

Лонгин вздрогнул и огляделся по сторонам.

– Скажи, пусть больше и не заикается, – попросил он Магду. – Виринея – моё сокровище, любовь моя! А он – разведись! Сам бы женился и разводился потом сколько захочет! Посмотрел бы я, как он решится!

– Думаешь, она следит за тобой? – шепнула ведьма. – Сейчас?

– Всё может быть. Не сейчас, так потом в прошлое заглянет.

– Ты правда её так любишь? – спросила Вейма. Неискренний тон похвал её покоробил.

– Люблю, – твёрдо ответил волшебник. Вейма хмыкнула. – Но что же я всё о себе, да о себе. Пора и к делам перейти.

– Да! – спохватилась Магда. – Зачем ты пришёл?

– Меня послал цех.

Ведьма склонила голову.

– Что нужно здесь цеху чёрных магов?

– Инквизиция.

– Инквизиция?! – закричала Вейма.

– У вас тут на одного инквизитора напали, – пояснил ничего не подозревающий волшебник. – Меня послали подыскать подходящего обвиняемого или улики против здешнего барона… как его там? Фирмина.

Ведьма отшатнулась.

– Я не могу.

– Я спас тебе жизнь, – напомнил волшебник. – Имею право просить.

– Проси другое.

– Нет. Мне нужно только это. Если хочешь, я приплачу, только укажи мне, кого бы сдать инквизиторам. Срочно нужно. Дело горит, цех давит, инквизиция требует… Я оборотня нанимал, которого Совет отправил расследовать, да от него ни слуху, ни духу. Не хочу лишний раз светиться: чем-то я ему не понравился, зверюге. Всё принюхивался, да приглядывался, следом шёл, выследить хотел… Помоги ты.

– Я не могу.

– Я же говорю – заплачу! Ты же ведьма, это заказ, вот и подбери мне обвиняемого, да улик подкинь. А?

– Не могу.

– Я ведь спас тебе жизнь, – угрожающе произнёс Лонгин и поднялся из-за стола. Лим напружинился, готовый прыгнуть на волшебника при малейшем проявлении враждебности. Вейма закусила губу.

– Нет, постой! Я не могу исполнить заказ, он касается меня!

Лонгин так и сел.

– Ты напала на инквизитора?! Ты?!

– Мы трое, – вмешалась Вейма.

Волшебник снова присвистнул.

– Вы даёте. Виринея, небось, заранее знала. И молчала. Вот так всегда!

– Что теперь? Ты сдашь нас инквизиции? Цеху?

– Хочешь, чтобы Виринея меня на месте прибила? Да если я кого-нибудь предам, она мне даже руки не подаст, не то, что обед приготовить!

– А для тебя это главное, – съехидничал Лим.

– А для тебя? – парировал волшебник. – Или не ты по ночам пьёшь кровь? Жаль, что всё так получилось. Я-то надеялся ведьме всё поручить, пусть бы сама со своей совестью разбиралась. Но раз так…

– А что связывает цех с инквизицией? – спросила Вейма. – Почему ты вмешался в это дело?

Лонгин глотнул ещё вина – на этот раз медленно, смакуя вкус.

– Инквизиция – это зло, – неторопливо проговорил он. – Настоящее зло, какого ещё не бывало. Пока они говорят о проклятых, но когда к ним попадёт власть, они поставят другие цели. Контроль за страной потребует от них обратить всё внимание на несогласных с ними людей. Феодалы, учёные, простые горожане, даже землепашцы. Убивать будут всех. Костров будет не столько, сколько сейчас, а десять раз по столько. Двадцать, тридцать – сколько угодно будет инквизиции. Боясь за свою жизнь и ради выгоды каждый превратится в их соглядатая. Соседи будут подглядывать друг за другом, жёны избавляться от постылых мужей. Ложь, недоверие и предательства распространятся по всему миру. – Чёрный маг говорил точно так же, как пил вино – наслаждаясь букетом будущих несчастий. – Проклятым, ни вместе, ни поодиночке не причинить людям столько горя.

– Тебе-то это зачем? – осведомился Лим. Он был единственный, кто сохранил присутствие духа перед описываемой картиной. Магда испугалась, а Вейма кривилась от омерзения. – Если всё зло будет творить инквизиция, зачем Врагу ваш цех?

Лонгин мечтательно улыбнулся.

– Сегодня многие недовольны устройством цеха. Наши клятвы требуют злых дел, по ним мы и отсчитываемся. В результате злобный и тупой неумеха может занять более высокое положение, чем человек утончённый и талантливый. Правила требуют от нас забыть о хорошем тоне, изяществе, красоте… Побольше зла – и баста! Надоело! Если за дело возьмётся инквизиция, мы сможем наслаждаться в тиши чистой магией.

– Если только они до вас не доберутся, – дополнила Вейма.

– Инквизиторы? Им будет некогда. И потом, если мы возведём их на вершины почёта, они просто не смогут причинить нам вред.

Волшебник допил вино и встал.

– Раз вы не можете мне ничем помочь, я удаляюсь.

– А ты можешь нарушить приказ цеха? – удивилась ведьма.

– Дорогая моя Магда, я исполняю только свои приказы. Даже жена может лишь попросить.

– Но правила…

Лонгин подмигнул.

– Странно, но цех забыл оплатить эту работу. А у меня семья, мне жену надо содержать. Кто упрекнёт, если я сначала займусь более прибыльными делами? Я пошёл.

– А… да, конечно. Виринее привет.

Волшебник хлопнул себя по лбу.

– Совсем забыл! Она велела тебе передать, для Слоновой башни нужен поручитель.

– Поручитель? – побледнела ведьма.

– Да, кто-нибудь из белых магов должен поклясться, что ты твёрдо стоишь на пути добра и тому подобную чушь.

– Но где же мне взять поручителя?.. – расстроилась Магда. Мечта рушилась на глазах.

– Я разве не сказал? Она и будет. Всё себя виноватой чувствует, что тогда, на пустоши не пришибла. И чего страдает?

– Будет? Правда? Этого хватит?

– Более чем. А ты, что же, в Слоновую башню нацелилась? В общине знают?

– Нет, – пролепетала ведьма. – Я надеялась…

– Не трясись так! Если Виринея хочет – никому не скажу. Нас ведь не за пакости аттестуют, как вас, а за чары; какая мне с болтовни прибыль?

– Не скажешь? Точно?

– Слово чёрного мага, – рассмеялся Лонгин. – Ну, прощайте! Спасибо за угощение!

– Погоди, колдун, – спрыгнул с печки вампир. – Ты так просто отсюда не уйдёшь.

– Кто же меня удержит? Ты?

– Да, я.

– И почему же?

– Я должен удостовериться, что ты не солгал.

– Тебе мало моего слова?!

– Лим, уймись! – закричала ведьма. – Лонгин, он шутит!

– Я не шучу. Ты никуда не уйдёшь, пока я не удостоверюсь в истинности твоих слов.

– А я не верил Виринее, когда она советовала остерегаться вампиров, – посетовал Лонгин. – Убить бы тебя, да уж живи. Только чтобы не портить дамам настроения.

– Ты не уйдёшь.

Лонгин выразительно покрутил пальцем у виска.

– Хочешь, чтобы я открыл своё сознание со всеми тайными чарами, секретами и личными делами? Не много ли хочешь, кровосос?

– Откройся. Я не буду заглядывать в глубины твоей чёрной души, это слишком мерзко.

– Эй, ты! – разозлился волшебник. – А ну, возьми свои слова назад!

– Лим, перестань!

Вампир оскалился, но под умоляющим взглядом ведьмы уступил.

– Беру. Откроешься?

– Смотри, кровопийца.

Лим пристально поглядел магу в глаза, потом кивнул. Протянул руку, которую волшебник после секундного колебания пожал.

– Прошу прощения за недоверие.

– Что было, забыто, чего не было – не совру, – ответил присловьем Лонгин. – Совестливая ведьма, заботливый вампир – ну и домик! Какую невидаль можно встретить в этих местах? Добрый барон, справедливый инквизитор, честный оборотень?

– Что-то в этом роде, – ответила Вейма и тоже протянула руку. Её интересовала температура кожи и нет ли пота на ладони – самый лучший способ определить ложь. Но волшебник был совершенно спокоен.

– Польщён. Теперь прощайте все.

Неожиданно для вампиров Магда чмокнула Лонгина в щёку, наказав передать поцелуй Виринее. Маг кивнул и растаял в воздухе.

– Не слабо! – выдохнул Лим. – Как это он?

– К жене отправился, – пояснила ведьма. – Мы в Башне проходили: волшебники, что белые, что чёрные, могут так домой перемещаться, но только изредка.

– Он точно ушёл? – уточнила Вейма. – Нигде подглядывать не может?

– На нас его чары не действуют, – напомнил Лим. – Особенно на меня.

– Хвастунишка! Ладно, если на сегодня всё, я полетаю немного.

– Ты куда? – забеспокоилась Магда.

– В замок!

Глава вторая. Доверие

Собиралась гроза. Давно в этих местах не бывало гроз, но сегодня небо, похоже, решило вознаградить людей за долгое молчание. Дул такой сильный ветер, что в доме Лим начал тревожиться, как там Вейма справляется с воздушными потоками, а сама вампирша с трудом держала курс.

Только бы дождь не пошёл, пока не долечу, думала она. Грохотало всё громче и громче. Оказавшись над замком, вампирша предусмотрительно набросила на себя невидимость и огляделась. Точнее, принялась метаться вокруг дворца, отыскивая открытое окно. Надо было Лима спросить, как он сюда по ночам проникал? Или он с девчонкой заранее договаривался? Вопрос, откроет ли Нора окно летучей мыши несколько меньшей, чем её неудавшийся дружок, и более тёмного окраса? Или поднимет жуткий визг? Кстати, она вообще одна спит или с ней в комнате кто-то ещё?

Пока вампирша суматошно носилась по воздуху над спящим замком, на первом этаже распахнулось окно, из него вышел человек… то есть не человек, а оборотень. Невесть зачем поглядел вверх и увидел Вейму. Свистнул – так подзывают собаку. Ещё бы себя по ноге похлопал, ко мне мол, разозлилась вампирша. Но оборотень махнул рукой в сторону окна. Во втором облике соображалось чуточку хуже, чем в человеческом, а, может, всё дело в надвигающейся грозе, но только летучая мышь послушно метнулась в указанном направлении, едва вписавшись в проём. Превратившись в человека, Вейма устремилась к двери, собираясь сразу выйти в коридор и найти барона для срочной аудиенции. Как бы не так – дверь была заперта. Пока вампирша раздумывала, вышибать или потребовать ключ, оборотень вернулся в свою комнату и запер окно. Снаружи застучали первые капли дождя.

Что-то Вейме не понравилось в том, как следователь уселся на подоконник и посмотрел на неё. И дверь закрыта… уж не ловушка ли это? Бред, если она закричит, о репутации можно забыть, но оборотню основательно намнут бока, и он это тоже понимает.

– Открой дверь, – прервала девушка затянувшееся молчание. – Мне нужно видеть барона.

– Вы договаривались? – уточнил Вир.

– Нет, но у меня очень важное дело! Пожалуйста, открой дверь.

– Часто являешься по ночам?

– На что это ты намекаешь?! – тут же взвилась вампирша.

– Сомневаюсь, – сам себе ответил оборотень. – Ты бы знала другой вход.

– Разумеется! У меня важное дело, мне не до разговоров! Открой или я вышибу дверь!

– Если вы не договаривались, барон тебя не ждёт.

– Но у меня…

– Никто тебя ночью не пропустит. Тут всюду стража. Только шум поднимешь.

Вампирша скривилась. Этого она не учла.

– Извини. Ты прав. Тогда я пойду, утром вернусь.

– Не пойдёшь.

– Это ещё почему?

– Я запретил.

– Да по какому праву?!

– По праву следователя Совета. Я должен знать, какое важное дело привело тебя сюда среди ночи.

– Не твоё дело!

– Ты вторглась в мою комнату, – подчеркнул следователь Вир.

– Это ты меня сюда заманил!

– Предпочитала остаться под дождём?

– Уж как-нибудь сама бы сообразила!

– Сомневаюсь. Итак?

Вампирша прикинула, стоит ли заедаться сейчас, когда по округе и так ходят безумные слухи про неё и этого оборотня. Прорываться на свободу с боем в любом случае не имеет смысла. Остаётся только вопрос, будет ли Вир выбивать информацию силой. Не зверь же он какой, подумала девушка и нервно захихикала.

Оборотень скупо улыбнулся.

– Итак? – напомнил он.

– Ладно, – решилась Вейма. – Это насчёт того проклятого, который пытался тебя нанять.

– И ты молчала?!

– Хотела и молчала. Не нравится – могу и дальше молчать.

– Говори!

– Я узнала, кто он. Это чёрный маг, он вместе с Магдой из Башен уходил. А ему дал задание цех. А цех сотрудничает с инквизицией, чтобы помочь её усилению.

– Откуда у тебя сведения?

– От него. Он хотел Магду нанять.

– Где он?! – Вир вскочил, готовый сей же час преследовать чёрного мага.

– В Раноге…

– Вы его отпустили?!

– Удержишь его, как же! Он сам ушёл!

– Когда?!

– Да только что…

– Куда?

– Обратно, в Раног.

– Далеко в грозу не уйдёт, – соображал следователь. – Пойдёшь со мной?

– С ума сошёл? Он уже у себя дома! Это же маг, они могут мгновенно перемещаться!

– Допустим…

– Не допустим, а истинная правда! Я сама видела, как он исчез.

– Сама видела? Он тебя тоже видел?

– А как же?

– Ладно. – Оборотень отвёл девушку от двери к скамье, усадил и сел рядом. – Теперь по порядку. С самого начала.

Вейма решила сделать вид, что не замечает, как рука Вира по-хозяйски расположилась у неё на плече. Причём, не столько обнимая, сколько контролируя малейшее движение. Вампирша глубоко вздохнула и постаралась расслабиться. Ещё бы знать, насколько оборотню можно доверять, а насколько он притворяется… кем?

– И вы рассказали всё. Магу! Чёрному магу!

– Да, рассказали, – с вызовом подтвердила вампирша. – Почему бы и нет?

– Ты ему доверяешь? Магу?

– Лим в него заглянул.

Оборотень скептически хмыкнул.

– Не веришь?!

– Лиму – возможно, магу – нет.

– Магда тоже самое говорила про оборотней, – мстительно сообщила Вейма.

– Догадываюсь.

– И кому мы теперь должны верить?

– Мне.

– Почему ещё?

– Я служу Совету, волшебник – себе.

– Именно поэтому!

– Совет солидней чёрного мага.

– Солидней, но не честнее!

– К волшебникам честность неприменима!

– Но Лим его проверял!

– Кто знает, что ему завтра стукнет? Можешь поручиться?

– Но Магда…

– Твоя подруга верит старому товарищу.

– С ним она, по крайней мере, знакома. А кто ты такой? Кто ты нам?

– Я тот, кто я есть.

– Хм!

– Теперь дальше. У меня тоже новости.

– Какие? – оживилась вампирша.

– Об инквизиторе.

– Ты опять! – простонала Вейма, безуспешно пытаясь вывернуться из объятий собеседника. – Не знаю я ничего об инквизиторе!

– А магу что сказали?

Вейма заткнулась.

– Инквизитор со мной разговаривал. Сегодня. Думает, раскрыл нападение.

– И? – осторожно спросила вампирша.

– Винит своих.

– Своих?!

– Да. Говорил с ведьмой, решил: предвидеть его появление невозможно. Вас не подозревает – не стали бы злодеи выхаживать. Барона тоже. Разбойники исключаются. Зато с почтой пришло письмо от инквизиции.

– И ты его прочёл?

– Крам дал почитать.

– О чём?

– Инспектора поздравляли с чудесным выздоровлением. Но советовали скрыть. Или изобразить ухудшение. Подстроить всё так, чтобы обвинили ведьму. Или сразу барона. Второе лучше.

– Зачем?!

– Не догадываешься? Приближается Ассамблея!

– Ну и что?

Оборотень сострадательно посмотрел на девушку, и к ней вернулась способность соображать. Да, врагам надо обвинить барона до Ассамблеи.

– И что теперь?

– Крам убедился: нападение выгодно инквизиции. Никому больше. Они знали и дорогу. Могли быстро скрыться.

– Он это серьёзно?

– Да.

– Ну, так хорошо же? – осторожно предположила Вейма. Хмурая физиономия следователя выражала совершенно другие эмоции.

– Плохо. Он хочет написать Совету.

– Ну и?

– Сама подумай. Инквизитора лечила ведьма. Инквизитор влюбился в ведьму. Инквизитор говорит слова, которые она нашептала.

– Магда ничего ему не шептала!

– Я – верю. Инквизиция – нет. Совет не поверит.

– Хочешь сказать, все решат: Магда его приворожила и научила, что говорить?

– Да.

– И что теперь? – неоригинально спросила вампирша.

– Я отговорил его.

– Ты?

– Да. Сказал, пусть успокоит своих и выступит на уже Ассамблее. Так безопасней.

– Ты? Зачем ты это сделал?

– Я не разбрасываюсь словами.

– Ты говорил, что арестуешь меня и передашь инквизиции или светскому суду. И что я должна предать друзей. Тоже – не разбрасываешься?

– Тогда я не знал тебя.

– А теперь знаешь?

– Да.

За окном громыхнуло, а Вейма подумала, что столь непродолжительное знакомство – совершенно не повод её обнимать. И целовать – тоже. Но оборотень явно так не считал – если судить по его действиям.

– Я пойду.

– Нет.

– Это ещё почему?

– Я так хочу. Останься до утра, там с бароном поговорим.

– Я могу уйти и вернуться.

– Не можешь.

– Почему?

– Я не пущу.

– Да как ты смеешь?! – разозлилась вампирша.

– В такой дождь?

Он отстранил девушку, подошёл к окну и откинул щеколду. Ветер ударил в комнату, распахнув створки. Подоконник моментально вымок.

– Дождись утра здесь, – снова предложил оборотень.

– Разве ради дождя, – проворчала вампирша, подходя к окну и подставляя лицо струям воды и ветру.

– Барон за донжон не боится? – осведомился Вир, привлекая к себе Вейму. На этот раз девушка не только не протестовала, но и сама прижалась к нему. – В грозу опасно.

– Чего ему бояться? Магда давно над всеми башнями поколдовала, и дома зачаровала тоже. Даже в лесу пожара не будет.

– Хорошо, когда ведьма под рукой.

Вейма вместо ответа оскалила зубы.

– Не только ведьма, – поправился Вир.

– То-то же.

– О чём ты думаешь?

– Ни о чём, – с излишней поспешностью ответила вампирша. – Молнии считаю.

– Зачем?

– Грозу измеряю.

– А!

Но Вейма думала совсем о другом. Ей не давала покоя мысль, что она смертна. Когда слёт? Сколько ей осталось? Неделя, месяц? Приглашение всегда приходит внезапно, но обязательно не позднее, чем за сутки. Значит, можно загадывать только на день вперёд. Что ей за дело до людей, феодалов, ведьм, инквизиторов и оборотней? Завещать нечего, исповедь не для неё – чем занять последние дни жизни? Жизни ли? Бессмысленного существования, которому самое время прерваться.

Перед глазами встали картины учёбы в Университете: наставники, товарищи… город Раног, семья… показались слёзы. Себя не так жалко, как других. Что им скажут? Как объяснят? Почему всё так?

Влажный шершавый язык слизнул слезинку. Вампирша тихо засмеялась. Больше ничего не имеет смысла. Совсем. Ничего. Кто рядом – друг или враг – какая разница? Он не успеет ни помочь, ни предать. Аттестация может быть уже следующей ночью. Или послеследующей… Вир слегка вздрогнул, когда тонкие пальцы легли ему на плечи, но душить оборотня на этот раз не стали.